Излом. Книга первая. Хорошие времена. Кавказцы

– Со дня на день. Ждем. Я не Бог, рожать приказать не могу, – засмеялся Василий.

– Хорошо, придется ждать.

– Ждите, араки хватит. Вот только уборочная скоро, не до араки будет.

– Да, ты прав. Как Залина себя чувствует?

– Все у Залины хорошо. Шьет все что-то. Распашонки, пеленки. А я купил южнокорейский титан, установил, вода горячая есть, теперь и стирать, и ребенка купать нет трудностей.

– Молодец ты.

– А вы Георгия Хугаева помните? – спросил Ардо.

– Конечно, помним, он где-то на Дальнем Востоке морячит.

– Да, мы же с Хугаевыми рядом живем. Вчера они говорили по телефону с Георгием. Хотел приехать в отпуск, не пустили. Стал капитаном! Куда-то аж в Новую Зеландию пойдет работать.

– Ну, осетины! – воскликнул Батрадз, – Где их только нет и чем только они не занимаются! Надо же, наш односельчанин и стал капитаном. Молодец какой!

– Тебе, Вася, и твоей Залине, от Георгия особый привет. Сказал родителям, чтобы сообщили, кто у вас родится. Говорит, подарок привезет из этой Новой Зеландии.

– Спасибо. Хугаевы все хорошие люди. Сколько я их знаю, кроме добра ничего не видел от них.

– А где эта Новая Зеландия? – спросил Денис, – Помнится, из географии где то в Южном Полушарии.

– Да, она южнее Австралии. Если не ошибаюсь, состоит из двух больших островов, Северного и Южного, – сказал Батрадз.

– Далеко!

– Да, от нас пешком не дойти, – пошутил Василий.

– На самолете можно быстро долететь, часов за двенадцать, – сказал Ардо. Он мечтал стать летчиком гражданской авиации. В прошлом году поступал в авиационный институт, но не получилось. Собирался поступать в этом году снова.

По улице на мотоцикле с коляской быстро ехал Созрыко, пожилой мужчина. Подъехав к парням, остановил мотоцикл.

– Вася, быстро садись. Залину в больницу увезли.

Вася побледнел.

– Что с ней?

– Это тебя нужно спросить, что с ней. Отцом будешь!

Василий стрелой метнулся к мотоциклу и сел сзади.

– Вася, мы сейчас с Батрадзом подъедем, – крикнул Денис.

Мотоцикл рванул с места и скрылся за углом. Денис и Батрадз сели на велосипеды и покатили к больнице. Подъехав к больнице, нашли родильное отделение, оставили велосипеды и зашли в приемную. Вася сидел на стуле.

– Ну, что?

– Пока ничего не знаю.

Вышла женщина в белом халате.

– Вы зачем пришли? К кому?

– Недавно к вам привезли Залину Рукавенко. Мы о ней беспокоимся.

– А, это та молодая мама! У нее уже схватки идут. Ждите.

– А сколько ждать то?

– Я за нее рожать не могу, – засмеялась женщина, – поэтому сколько ждать, сказать тоже не могу. Может час, может два, а может и шесть. А кто из вас будущий папа?

– Я! – сказал Василий и встал, как школьник перед учительницей.

– У такого папы и дети будут прекрасные. Ну, ждите, мне некогда. Как только свершится, я или кто-либо из наших сообщим.

И она пошла по лестнице на второй этаж.

– Спасибо, – сказал вслед ей Василий.

Парни сидели и ждали, молча. Никто из них не курил, поэтому на улицу не выходили. Прошло часа три. Вышла та же женщина.

– Ну, папа, кого бы вы хотели? Мальчика или девочку?

Вася снова вскочил, облизнул пересохшие губы.

– Мне все равно, кто!

– Ну, милый, поздравляю вас с сыном! Здоровенький, крупный, четыре килограмма. И очень похож на вас.

– Ура!!! – вскочили и закричали Батрадз и Денис.

Вася молчал, только опять побледнел.

– Тише, пожалуйста не кричите. Здесь нельзя громко.

– А… как… Залина?

– Мама чувствует себя хорошо, роды прошли без всяких осложнений.

Вася облегченно вздохнул. Вот и свершилось. Теперь он отец. А сын это же так хорошо, какой мужчина не хочет сына? Все трое вышли на улицу. Навстречу им шла быстро тетя Венера, мама Залины, за ней, хромая на протезе, шел дядя Сослан. Увидев ребят, тетя Венера вопросительно посмотрела на них.

– Поздравляю, тетя Венера, – сказал Денис, – с внуком вас! Говорят, что крупный, четыре килограмма. Джигит родился! И вас поздравляю, дядя Сослан.

Тетя Венера сперва потихоньку, а потом в голос заплакала. Обняла Василия, расцеловала его. Дядя Сослан тоже обнял Василия.

– Чего ты плачешь? – обрушился он на жену, – Радость такая, а она ревет!

– Я же женщина, а не мужчина. Поэтому и плачу. Ведь счастье то какое!

– Да, счастье!

И Сослан отвернулся, вытирая глаза кулаком. Парни сделали вид, что не заметили его слез.

– Дьявол меня наказал, лишив руки и ноги, но Бог все исправил, наградив таким зятем, как Василий и такой дочерью, как Залина. А сейчас еще и увеличил награду, подарив мне внука.

Подъехал на мотоцикле с коляской отец Дениса, Дмитрий. Подошел к стоявшим.

– Вы что, не могли сказать мне? Я бы всех вас привез сюда и отвез домой. Хорошо, что жена слышала, как Созрыко с Васей разговаривал. Что там, кто-то уже родился?

– Внук у нас, мальчик! – сказала Венера.

Дмитрий обнял и поцеловал Венеру, Сослана похлопал по спине.

– Поздравляю вас, от души рад за вас. Вот и еще один односельчанин появился на свет. Поехали ко мне.

– Нет, поедем к нам, – сказал Василий, – нужно родителям сообщить.

Венера и Сослан сели в мотоцикл, поехали к дому Рукавенко. Услышав звук мотоцикла, вышли из дома Клавдия и Алексей. Сослан с Венерой двинулись им навстречу.

– Ну, Венера, не томи! Что там?

– С внуком тебя, Клава, с внуком. Большой, сказали четыре кило весит. Залина чувствует себя хорошо.

Сваты начали обниматься, слышались восклицания, смех, у женщин, как всегда, не обошлось без счастливых слез. Про Василия забыли. Потом вспомнили.

– Смотри, Венера! А ведь они добились своего. Помнишь, я тебе говорила, что придется породниться? Вот и породнились, да еще как! С детского сада началось, а внуком кончилось. Хвала Всевышнему. Пошли все за стол.

Подъехали Денис и Батрадз на велосипедах. Все прошли во двор, парни вынесли большой стол. Все было наготовлено Клавдией, стол ломился от яств. Налили араки. По обычаю первым должен был сказать тост отец Василия, он был старше всех. Он поднялся, держа в руках стакан с аракой. Но долго молчал. Потом поднял голову с блестевшими от радости глазами.

– Человеку даются родственники по рождению, по крови. Но жизнь дает родственников по родству душ. И она нам сделала такой подарок. У нас появилась дочь Залина, а ее родители стали нам с Клавой братом и сестрой. Но Всевышний в своей щедрости неизмерим. И сегодня он подарил нам еще и внука. Внука Сослана. Да, да, я выбираю это имя. Так звали героя нартовских сказаний и так зовут моего брата, отца Залины. В честь него мы и называем мальчика, нашего внука и сына наших детей. Выпьем за то, чтобы он вырос настоящим человеком, остальное все приложится. Выпьем за Залину, родившую нам такого внука, за Василия. Пусть Всевышний даст им долгих лет жизни, достатка и еще детей.

Здесь Сослан не сдержался. Две больших слезы скатились у него по щекам, две слезы великого счастья. Все выпили. Начали есть. Осетинские пироги у Клавдии были замечательными. Их, согласно обычаю, разломил Алексей, так как он был самым старшим за столом. Налили и выпили еще. Много не говорили. Сидели, вспоминали прошлое, обсуждали будущее. Желали молодежи хорошей дороги в жизни. А что такое хорошая дорога в жизни? Это найти себя. Неважно, кем ты будешь, рабочим, крестьянином или директором завода. Важно, чтобы дело, которое ты делаешь, нравилось тебе, и ты делал его с любовью. Тогда и все двери жизни открываются тебе. Человек, нашедший себя в жизни, всегда счастлив.

Через несколько дней Залина, похорошевшая и помолодевшая после родов, похожая на девочку-подростка, выписалась с маленьким Сосланом из роддома. В доме его деда Сослана гуляло чуть ли не половина села. Все радовались появлению новой жизни в селе. Это в обычае у всех народов.

* * *

У Циалы заканчивался первый год учебы. Последний семестр выдался трудным. Кое-что она зимой запустила, приходилось наверстывать упущенное. Но она радовалась: скоро закончится семестр, и она поедет домой. Увидит родителей, увидит друзей, встретится с Денисом. Весна и молодость брали свое. Циала часто просыпалось ночью в каком-то томлении, ее тело пребывало в истоме, требовало ласки. Ей часто снились сны, где она пребывала в объятиях мужчины. Это и пугало ее, и радовало. Она не знала, как от этого избавиться, боялась этого состояния. И самое удивительное, что в своих снах и своих видениях она не видела Дениса. Она чувствовала, как Денис постепенно отдаляется от нее. Не могла понять почему так происходило, но и не пугалась этого. Она была женщиной, а женщины взрослеют раньше мужчин. Не всегда, но в большинстве случаев. Если раньше она связывала все свое будущее с Денисом, то сейчас эти мечты закрывались завесой. Детская первая любовь уходила от Циалы. Уходила тихо, без беспокойств и волнений. Всего этого Циала пока не осмысливала, но душой она все это воспринимала. Она понимала, что детство и юность уходят и она становится взрослее. Она вступает в возраст молодости, в котором уходят детские иллюзии, но приходят осуществимые мечты. Учеба давалась Циале легко. Но занимала все ее время, свободного времени было мало. Многие студенты посмеивались над ней, говорили, что она лишает себя многого, но Циала не могла делать ничего спустя рукава. Поэтому она жертвовала студенческими компаниями и вечеринками в пользу учебы. Ее подруга и соседка по комнате, Таня, была примерно такой же. Строгая к себе и людям, она тоже старалась учиться хорошо, у нее получалось это. С Циалой они во многом были похожи и это объединяло их. Но иногда Циала вырывалась и на танцы, на студенческие вечеринки сама или с Таней. Такие походы расширяли ее кругозор, сталкивали ее с людьми, имеющими совсем другие взгляды на жизнь и даже другую культуру. Циала, будучи по натуре осторожной, анализировала все, то, что ей не нравилось или не подходило, она отсеивала и не принимала. Но опыт она набирала. Она поняла, что люди далеко не все одинаковы, что среда, в которой она выросла, многим непонятна и неприемлема. Раскованность русских и украинских девушек ее шокировала. Многие из них имели парней, а зачастую и не одного, многие познали мужчин и жили с ними, не придавая этому никакого значения. Иногда у них складывались даже семьи, и парни не придавали значения, были ли мужчины раньше у их жен или нет. Целомудрие уходило из русской культуры. Не совсем, но почти ушло. Для Циалы это было неприемлемо, хотя до нее еще в родном селе доходили слухи, что некоторые осетинки в городе поступают так же. Ее этот вопрос занимал и довольно сильно. Ей казалось, что поступи она так, она не найдет в себе силы потом чувствовать себя с мужем полноценной женщиной, ее бы съел стыд. А замуж она выйти собиралась обязательно, иметь детей тоже. Как же не иметь семью и детей? Ее Бог создал женщиной, хранительницей дома и семьи, а семья без детей это, в ее понятии, не семья. Взрослая жизнь маячила там, впереди, но она хотела войти в нее полноценно и целостно. И она, думала Циала, будет достойна своего мужа. Она не принесет ему причин для стыда и раздумий. С Таней они по этому поводу находили общий язык. После экзаменов подруги собирались поехать в Осетию, в гости к Циале. Она уже написала родителям, что приедет не одна и те ждали дочь с ее подругой.

– Познакомлю тебя с нашими парнями, они замечательные, никогда не обидят. Есть, конечно, плохие, но это редко.

– А на русских девушках ваши парни женятся?

– Есть смешанные семьи. И парни женятся, и осетинки выходят замуж за русских. Раньше настороженно относились к этому, сейчас нормально смотрят на это.

– И ты знаешь такие семьи?

– Знаю. У нас в классе учились Залина и Вася, а любовь у них с детского сада. Они поженились, свадьба при мне была. Так Залина вышла за Васю уже беременной, при мне же зимой, когда я ездила домой, было и объяснение Васи с родителями Залины. По моим расчетам она летом должна родить.

– Вот дает эта Залина. И что родители?

– А они давно свыклись с мыслью, что Вася и Залина одно целое. Вася пришел и честно все рассказал родителям Залины. Отец немного побурчал, мать поплакала, но все обошлось хорошо. А Васиным поступком отец Залины был очень доволен. И вправду, он поступил по-мужски, не стал скрывать.

– Сильный парень этот Вася.

– Да, пожалуй.

Собрались сходить на набережную Дона, река уже вскрылась и несла лед в море. Весна брала свое. Солнце светило все ярче, снег стаял, дни стали длиннее. Девушки оделись и пошли на троллейбусную остановку. Сели на нужный троллейбус, доехали до Буденовского проспекта и вдоль него пошли к набережной. Уже на спуске почувствовали, что с реки пахнуло свежестью. День был погожий, но с Дона дул довольно свежий ветер. Этот бессовестный ветер трепал на девушках плащи, распахивал полы, залазил под юбки. Приходилось идти, все время придерживая и поправляя одежду. Спустившись на набережную, девушки встали у парапета. Дон разлился широко, воды было много и по воде плыли крыги льдин, иногда сталкиваясь и издавая шуршание. Над водой метались чайки, крича о чем-то своими резкими голосами. Среди льдин сновали буксиры и небольшие речные суда. Один из буксиров тянул длинную баржу с песком. Возле причальных стенок стоял красивые пассажирские суда, ожидая, когда очистится река и начнется навигация. Ждали этого и крупнотоннажные грузовые суда. Река жила в ожидании полноценной жизни, а она наступала только с чистой водой.

– Смотри, какой большой пароход, – сказала Циала, – а он в море ходит?

– Нет, это чисто речной пассажирский теплоход, в море он перевернется от волн, он сделан только для речного плавания.

– А у вас в Таганроге есть большие морские суда?

– Нет, Таганрог стоит над заливом, а он мелкий. Большие морские суда это в Жданове, в Одессе, в Новороссийске. Но здесь, в Ростове, есть суда типа река-море. Это тоже небольшие суда, но они могут работать и в море, и в реке. Когда строили ВАЗ на Волге, эти суда брали оборудование в Италии и без перегрузки везли его в Тольяти.

– Интересно как. У моряков непростая жизнь. У нас есть односельчанин, Георгий, он моряк, работает на Дальнем Востоке. Иногда приезжает и отдыхает у родителей по три-четыре месяца, а иногда его годами не бывает.

– Молодой?

– А где-то лет тридцать ему.

– Женат?

– Нет, говорит, что после наших односельчанок ему никто не нравится.

– Эх, взял бы и сосватал меня, – полушутя, полусерьезно вздохнула Таня.

Девушки рассмеялись.

– А ты его сама сосватай. Он летом должен быть в селе. Писал родителям, что приедет в гости.

– Вот поедем к вам и я его обворожу, он и заберет меня на Дальний Восток. Буду ему готовить, стирать, ждать с рейса, детишек буду растить. По-моему, в этом женское счастье. Что хорошего, если женщина начнет делать мужскую работу? Женщина ведь слабое существо, дом и дети это для нее. Хотя и не скажешь, что дома мало работы. Моя мама говорит, что женская работа дома она незаметна, но требует немало сил.

– Моя мама тоже примерно так говорит. Постирай, приготовь, дом убери, а у нас еще у всех сельчан хозяйство, огороды, сады. С огородом и садом мужья еще помогают, а вот с детьми и домом им возиться некогда, нужно работать.

– У нас хозяйства нет, а огород и сад есть, без него нельзя, – сказала Таня.

– Ничего, наши бабушки и мамы так жили, так и мы проживем.

Не знали девушки, что впереди им жизнь готовила совсем другое. И оно, это другое, было бы хорошим, но только скоро вся страна будет поставлена на излом. И этот излом коснется каждого. Закружат, завертят всех непонятные никому события, кого-то поднимут наверх, кому-то дадут неправедные большие деньги, а большинство будет втоптано в грязь, оплевано и ограблено.

Погуляв на набережной часа два, девушки собрались домой, в общежитие. Парни иногда обращали на них внимание, пытались заигрывать, но у девушек не было настроения говорить с ними. Так же, поднявшись по Буденовскому спуску до улицы Энгельса, сели на троллейбус и покатили к общежитию. Приехав, приготовили свой нехитрый обед и, поев, занялись учебой. Учеба отнимала все свободное время. После лекций приходилось много работать в библиотеке, дома. Читали учебники, труды по педагогике. Писали всевозможные отчеты, рефераты. Но учились без особого напряжения, хотя и было иногда трудно. Много мечтали, особенно с наступлением весны. В них, уже довольно взрослых, просыпалось все женское, нежное и прекрасное, без грязи и дурных наклонностей. В теплые весенние вечера девушки чувствовали, что их тянет куда-то, хотелось мечтать, думать о будущей жизни, хотелось любить. Они уже вошли в пору, повзрослели. Это для девушек время любви. Но пока им не встретились парни, которые сильно бы увлекли их. Вокруг было много хороших парней, молодых мужчин, но ни один из них не увлек ни Таню, ни Циалу. Денис у Циалы ушел совсем куда-то на задний план. Писал он всегда не часто, сейчас писал еще реже и ответы Циалы становились тоже реже и реже. В ответах почти исчезла тема их отношений. Писали друг другу о знакомых, о делах, а свои чувства друг к другу оба обходили стороной. Как будто договорились. Детство уходило от них, унося все детское, детскую любовь тоже. Особенно у Циалы. Письма Дениса начали казаться ей какими-то несерьезными, не очень интересными. Она воспринимала это с какой-то небольшой боязнью. Скоро занятия закончатся и можно будет ехать домой. А как встречаться с Денисом и о чем говорить с ним, она смутно представляла. Поэтому, когда студентам было предложено в летние каникулы поработать в детских садах и лагерях с детьми, она с удовольствием согласилась. Это была своеобразная практика и проверка того, правильно ли была выбрана специальность. Лагеря и детские сады были предложены по всему Северному Кавказу, от Ростова-на-Дону до Махачкалы. Циала нашла в списке три места в Осетии, одно из них в Орджонекидзе, это всего пятнадцати километров от Предгорного. Она взяла туда направление от института. Это был детский лагерь в пригороде Орджонекидзе, недалеко от селения Балта, там, где Терек выходит из ущелья и где начинается Дарьяльское ущелье. Циала знала те места, ей приходилось когда-то с отцом ездить по Военно-Грузинской дороге. Там были горы, леса, луга, быстрые речки. И она твердо решила ехать туда. И от дома недалеко, можно и с родителями повидаться, друзей навестить. В конце июня начались первые экзамены последнего семестра первого курса. Экзамены длились больше двадцати дней, Циала все их сдала на хорошо и отлично. Все, почти два месяца свободного от учебы времени. И она начала собираться в дорогу. Купила на автобус билет до Орджонекидзе, перед отъездом сдала комнату коменданту общежития. В августе перед началом занятий им давалось две недели отдыха после работы в лагере. Таня не поехала с Циалой, у нее по-прежнему прибаливала мама. Днем немного посидели в комнате общежития, выпили бутылку сухого вина, а вечером Таня проводила Циалу на автовокзал и попрощалась с ней. Автобус тронулся, Циала помахала подруге из окна. Таня махала рукой с платочком тоже. Лето началось.

Циала приехала в Орджонекидзе на другое утро. Взяла свои вещи, с небольшим чемоданчиком села в трамвай и поехала на автовокзал с местными маршрутами. Решила сперва найти начальство лагеря, а потом съездить в Предгорную. Села на автобус до Балты и примерно через минут сорок приехала в село. Расспросила местных, где лагерь и пришла туда. Нашла директора лагеря, лет сорока женщину. Звали ее Мадина Муратовна.

– О, так вы наша! – воскликнула Мадина Муратовна, – Осетинка, как это здорово! Добро пожаловать к нам. Будем лето работать вместе. А где ваши родители живут?

– В селе Предгорном, здесь недалеко.

– Прекрасно знаю ваше село, бывала не раз. Вы уже были у родителей?

– Нет, я прямо с ростовского автобуса и сюда.

– Ну, вы прямо совсем своих родителей не уважаете. Вам пять дней хватит на встречу с ними и друзьями?

– Да, хватит.

– Тогда езжайте сейчас домой, а через пять дней я жду вас. Жить будете вот в этом здании, – она показала на двухэтажное бревенчатое здание, – я там вам приготовлю комнату. Идет?

– Спасибо, идет.

– Сейчас наша машина поедет в город за продуктами и захватит вас.

– Спасибо.

Старенький грузовой газик минут за двадцать довез Циалу до города, до автовокзала с местными маршрутами. Циала села на автобус, идущий в Предгорное, и через полчаса была на месте. А еще через десять минут уже была дома, родители встретили ее с большой радостью. Мама пустила, как всегда, слезу, Циала тоже. Отец обнял ее, посмотрел на нее внимательно.

– Ты сильно изменилась со времени твоего зимнего приезда. Повзрослела, похорошела. Прямо раскрасавица.

Циала покраснела.

– Ты прямо скажешь, папа! Обычная я, твоя дочка. Какая была раньше.

– Это тебе кажется так, а мне со стороны виднее.

Посмеялись все.

– Ты на все лето? – спросила мама?

– Нет, всего на пять дней. Потом буду проходить практику в Балта. Взяла туда направление из института.

– Совсем близко. Через город мы на машине своей до тебя за час доберемся.

– Вот и прекрасно. Будете приезжать почаще. Какие новости в селе?

– Новости? А все по-прежнему. У Залины мальчик родился недавно, праздновали всем селом. Такой мальчик, прямо прелесть. Алексей, отец Василия, был старшим за столом и сам назвал мальчика Сосланом. Так взрослый Сослан даже заплакал за столом. Все сделали вид, что не заметили. А Венера и Клава на седьмом небе от внука.

– Это, пожалуй, самое прекрасное событие в селе. Сегодня пойду к Залине.

– Сходи, дочка, сходи обязательно. Она как встретит меня, так про тебя спрашивает. А Василия освободили от службы в армию. На кого же ему оставить всех своих? Военком помог. Про убитых в Афганистане ты знаешь, мы писали тебе.

– Да, знаю, жалко ребят. За что отдали жизни?

– А сын Хугаевых, Георгий, не приедет в гости. Он стал капитаном и скоро должен уйти куда-то далеко… забыла как страна называется. Отцу своему прислал две пары сапог-валенок немецких, нашему бы такие! Матери подарки, своим сестре и брату подарки. Хорошим человеком вырос Георгий, родных и друзей не забывает. Сказал, что маленькому Сослану тоже из этой страны привезет подарок.

– Дайте мне адрес Георгия, я дам ему телеграмму с просьбой послать сапоги-валенки нашему папе. Он же еще в Надежде, не ушел в море?

– Нет, но скоро должен уйти. А адрес возьми у Хугаевых. И спроси, сколько эта обувь стоит с пересылкой. Мы дадим эти деньги, ты их пошлешь и телеграмму пошлешь.

– А какой размер носит папа?

– С теплым вязанным носком сорок четвертый.

– Хорошо, сегодня-завтра сделаю. Правда, сперва нужно спросить у Хугаевых, а то неудобно.

– Спроси, доченька, спроси. Ты отдыхать будешь?

– Нет, я ночью в автобусе выспалась.

– Тогда я приготовлю стол.

– Мама, не беспокойся. Я хочу сейчас сходить к Хугаевым, пока не поздно, потом к Залине схожу. Нужно же посмотреть маленького Сослана. Я ему и подарочек привезла.

– Хорошо, придешь во сколько?

– Часам к восьми-девяти приду.

– Будем ждать тебя.

Циала вышла из дому. Было еще жарко, но солнце склонилось уже к западу. Село стояло все в зелени, пахло ароматом цветов. Циала направилась к дому Хугаевых. Подошла к калитке, красиво вписанной в штакетник забора, и постучала. Вышла мама Георгия из летней кухни во дворе.

– Что-то знакомое, но не пойму кто. Заходи, дочка, не бойся, собака у нас днем на заднем дворе. Ты чья? Такая красавица!

– Ой, прямо расхвалили, спасибо, – Циала покраснела, – Кочиевых я, Циала меня зовут.

– Господи, да как же я не узнала тебя! Время то как летит! Помню тебя еще босоногим подростком. А теперь вон какая красавица выросла. Нужно Георгию написать и тебя за него сосватать. Заходи Циала, садись вот здесь, на кухне, за стол.

Циала села. Мама Георгия принесла молока.

– Попей, утрешнее это, еще свежее.

– Спасибо большое.

Молоко было очень вкусным и сильно отличалось от магазинного. Циала сидела и маленькими глотками пила его, наслаждаясь.

– Я к вам по делу зашла. Мама говорит, что Георгий прислал вашему мужу сапоги-валенки. И мой папа хочет такие же. Нельзя ли посмотреть эту обувь?

– Сейчас принесу.

Женщина ушла и быстро принесла сапоги. Это была изумительная обувь для мест, где зима довольно холодная, но с частыми оттепелями. Циала посмотрела их и потом спросила.

– А можно дать мне адрес Георгия? Я ему пошлю деньги и телеграмму с просьбой послать такие же моему папе. Можно ли это сделать?

– Вас, молодых, сейчас трудно понять. Он сейчас готовит судно к выходу в море, капитаном стал. Но я думаю, что можно это сделать. Он отзывчивый, я думаю, что сделает. Неплохо бы еще твою фотографию послать, он бы уж точно сделал для тебя все.

– Ой, ну вы скажете.! – засмущалась Циала.

Мама Георгия принесла его адрес.

– Он часто звонит, как только будут переговоры с ним, я попрошу его тоже помочь твоему отцу. А еще расскажу про тебя. Я бы лучшей жены для него и не желала бы. Ему уже за тридцать перевалило, пора ему семью заводить.

Циала покраснела от похвал и засмущалась. Потом пришла в себя, допила молоко и стала прощаться.

– Спасибо вам большое за все. Я сегодня еще должна у Залины Ганиевой побывать, вот подарок сыну ее несу.

– Она давно уже не Ганиева, Рукавенко она. Хорошие они люди. Сходи, конечно же сходи. Привет им от нашей семьи передай.

– Хорошо, передам.

Мама Георгия засуетилась и подала небольшой сверток Циале.

– Передай им наш осетинский сыр, я вчера делала. Хороший сыр получился.

– Спасибо, передам.

Циала вышла со двора и пошла по направлению к дому Рукавенко. Идти было далековато и дойдя до автобусной остановки, с которой уходил автобус в город, она решила немного проехать. Спросила водителя, можно ли остановиться возле магазина, водитель утвердительно кивнул головой. Циала доехала до магазина и сошла с автобуса. Рядом была и почта. Циала зашла на почту, перевела деньги на имя Хугаева Георгия и дала ему телеграмму с просьбой послать такие же сапоги-валенки сорок четвертый размер. Минут через пятнадцать она уже была у дома Рукавенко. Еще с улицы она увидела во дворе дома Залину, она сидела с ребенком на руках. Немного пополневшая, похорошевшая после родов, она напоминала богиню, каких изображали древние греки и римляне. Циала открыла калитку и вошла во двор. Залина вскинула голову и ее лицо расцвело в красивой улыбке.

– Господи, какого гостя Всевышний нам послал. Сосланчик, смотри кто к нам пришел!

Подруги обнялись.

– Покажи сыночка!

– А ты не глазливая?

– Такого за собой не замечала. Хорошие люди не могут быть глазливыми, – пошутила Циала.

Залина откинула легкую пеленку с лица сына. Циала смотрела на него и какое-то неведомое нежное чувство охватило ее всю. Она не могла оторвать взгляда от ребенка. «Вот бы мне такого сыночка!» – подумала она и тут же устыдилась своих мыслей.

– Вылитый Вася, – сказала Циала, – от тебя одни глаза. Сколько ему?

– Еще месяца нет. А за то, что он похож на Васю, я его еще больше люблю.

После этих слов она закрыла лицо малыша.

– Поздравляю тебя. Думаю, что не последний, – сказала Циала.

– Спасибо, будем надеяться, – покраснела Залина.

Подруги повели неспешный разговор. Залина расспрашивала Циалу об учебе, рассказывала об общих друзьях и знакомых. Циала расслабилась совсем и, наконец, почувствовала, что она дома. Через некоторое время появился Василий.

– О! Какая неожиданность, какой гость. А чего сидите во дворе? Разве ж так гостей принимают?

– Да она только что пришла, – оправдывалась Залина.

Пошли в дом, Залина накрыла стол. Была арака, но Циала и Залина пить не стали. Немного, один маленький стаканчик, выпил за гостью Василий.

– Наработался сегодня?

– Наработался. Убрали последний угол у Змеинки, все, уборка закончилась. Теперь начнется вспашка полей через некоторое время. Директор обещал на озере у святой рощи накрыть столы с угощением. Урожай очень хороший и убрали мы его без потерь. Будет зерно, будет хлеб, будет арака и будет чем кормить домашнюю живность.

– Дай Бог, – сказала Залина, – директор у нас грамотный человек. И хороший. Мы к нему с уважением относимся. Он помогает папе, Василий тоже. А ты, Вася, когда станешь директором?

– Скоро. Как только место освободится, – пошутил Василий, – но учиться буду. Подал снова документы, взял справку в совхозе, что работал год, все-таки хочу стать специалистом.

– Когда у тебя экзамены вступительные?

– В августе, с десятого.

– А куда подал документы?

– В сельскохозяйственный институт, здесь, в городе. Ты надолго домой? – спросил он Циалу.

– На пять дней. Потом в детский лагерь на практику.

– Где это лагерь?

– Здесь, недалеко. В Балта.

– Понятно, значит, будем видеться.

Посидели, поужинали и Циала стала собираться.

– Сиди еще, куда тебе торопиться?

– Пойду, ребята, устала я немного. Ночь в автобусе с Ростова до города, потом побывала в Балта, потом домой и по селу шастаю уже давно.

– Ну, ты молодец!

– А ты, Вася, – сказала Залина, – сильно устал?

– Нет, а что?

– Посиди с маленьким, я пеленки в стиральной машине перестираю.

– Хорошо, Залиночка, посижу.

Залина пошла стирать, Василий взял сына на руки, тот спал. Василий осторожно положил его в кроватку.

Циала пошла домой. Шла, думая о встрече с Денисом. А она должна случиться. Пусть не сегодня, но должна. «Ничего от него скрывать и прятать не буду. Скажу все, как есть» – решила она. С этим решением и подошла к дому. Дома ждали ее, мама приготовила ужин, отец что-то мастерил во дворе, потом и он подошел, сел к столу.

– Я дала Георгию Хугаеву телеграмму, чтобы он послал тебе сапоги-валенки. Но сперва я спросила разрешения у его мамы, тети Заретты. Она разрешила и сказала, что когда будет говорить с Георгием по телефону, то тоже скажет ему об этом.

– Спасибо, дочка. Ты даже не знаешь, что ты для меня сделала. Если Геогрий пришлет мне эту обувь, то я ему до конца жизни буду благодарен.

– И что еще говорила Заретта? – спросила мама.

– Ой, мама, она меня прямо насмешила. Она начала говорить, что я такая раскрасавица. И… начала меня сватать за Георгия.

– Георгий хороший парень, честный и справедливый, такой никогда не предаст ни в большим, ни в малом, – сказал Константин, – хотя его давно уже нет в селении, я помню его и многие люди помнят тоже.

Про Дениса все деликатно умолчали.

– Ты совсем ничего не ешь. Что, не вкусно?

– Мама, я же просила тебя не беспокоиться. Угостила меня тетя Заретта, накормили у Залины. Куда же мне еще есть?

– Хорошо, но ты хоть пирог с сыром попробуй немного.

Циала взяла кусок пирога. Пирог был очень вкусный и она съела этот кусок с удовольствием. Попила молока.

– Пойду в кровать. Ночь в автобусе, целый день на ногах, немного устала.

Она помылась под душем, который был сделан отцом во дворе, и пошла в кровать. Почитала немного, потом ее охватило умиротворение от чувства, что она дома и она с этим умиротворением заснула.