Излом. Книга первая. Хорошие времена. Кавказцы

Циала заказала себе чай, так как кофе не пила вообще. Взяла чай и села за столик. Юрий, видимо, выпил коньяку у стойки, лицо его слегка покраснело, он сел к Циале за стол с чашкой кофе. И сразу начал сыпать комплиментами. Чувствовалось, пользуется успехом у девушек, уверен в себе и не часто встречает отказы.

– Вы такая красавица, так мне нравитесь. Я бы хотел, чтобы наше случайное знакомство продолжилось. Очень хотел бы…

И он улыбнулся, показывая белые крепкие зубы.

– А для чего вам знакомство со мной?

– Ну… для чего девушки и парни знакомятся?

– Простите, но вы опоздали. Мое сердце давно занято. Так что наше знакомство не даст вам ничего.

– И кто же этот счастливчик?

– Это мой земляк и одноклассник.

– Вы ровесники?

– Да.

– Я не верю в серьезные отношения между ровесниками. Женщины взрослеют раньше намного и через пять – шесть лет вам будет с ним неинтересно, он будет казаться вам мальчишкой. Женщина минимум должна быть лет на пять моложе мужчины.

– Я не могу с вами согласиться. Я знаю в нашем селении семьи, где женщина даже немного старше мужчины.

– Не завидую я этим мужьям.

Юрий принял рассказы Циалы за игру, которую часто ведут девушки. И тут же начал предлагать проводить ее до общежития, не сомневаясь, что ему она не откажет.

– Если вам интересно, то вы можете меня проводить, но ничего дальше у нас не будет.

«Никто ее сердца не занимал, это все блеф – подумал Юрий – и никуда она не денется». Циала встала и за ней встал Юрий, они пошли к выходу. На улице шел мокрый снег с дождем. Шли, разговаривая ни о чем. Юрий предложил взять такси, но Циала сказала, что поедет на троллейбусе. Сели в троллейбус. Доехав до институтского общежития, сошли. Юрий сразу обнял Циалу за талию. Она резко отстранилась от него.

– Не нужно делать этого, мы с вами малознакомые и чужие люди.

– Я ничего не сделал плохого, я просто хотел вас поддержать.

– Не нужно меня поддерживать, я крепко стою на ногах.

– Хорошо. Не нужно, так не нужно.

Дошли до входа. И Юрий снова сделал попытку сблизиться с девушкой. Он снова обнял ее и притянул к себе, пытаясь поцеловать. Циала снова резко отстранилась. Если бы не воспитанное с детства уважение к старшему мужчине, он бы влепила ему пощечину. Но осетинка никогда не ударит мужчину.

– Вы просто нахал. И прощения за свои слова я просить у вас не буду. Уходите сейчас же. У нас в общежитии живут мои земляки-осетины. Если будете приставать, то позову их.

Встреча с горцами не входила в расчеты Юрия. Он остановился. «Дура или притворяется?» – подумал он. Циала не была дурой и не притворялась. Просто столкнулись два мира, две культуры. Культура, где даже с малознакомой женщиной можно иметь все, без всяких чувств к ней, и культура, где отношения между мужчиной и женщиной хранятся в строгости, а чувства развиваются медленно, но ярко и всю жизнь не угасают. Циала резко повернулась и пошла в общежитие. Юрий пошел на стоянку троллейбуса в недоумении. Дома Циала рассказала обо всем Тане. Таня с пониманием отнеслась к ее поступку.

– Правильно сделала, что отшила. Ты думаешь ты ему нужна? Как пятое колесо телеге. Таких любителей легкой поживы в больших городах хоть отбавляй. Проводить, поцеловаться, пообжиматься, а там гдядишь и что-либо серьезней получится. А завтра он забудет даже как ты выглядишь, встретив, даже не поздоровается.

– И что, находятся такие девушки, которые идут на это?

– Да, находятся. А из-за них потом парни ко всем девушкам относятся с пренебрежением.

– Вот даже как… находятся… Но это же выходит вон из рамок нормального поведения. А как… как же они потом замуж выходят? Как мужьям в глаза смотрят?

– Мир у каждого из людей разный. Что для одного неприемлемо, для другого в порядке вещей. Люди не все одинаковы, девушки тоже. И многим парням все равно, сохранила ли девушка честь или нет. Но… много разводов потом из-за упреков и ревности мужей. Храни себя в чистоте. От этого тебя только уважать будут.

– Я по-другому и не могу. Меня с малых лет этому учили.

– Вот и прекрасно! Я тоже по-другому не могу. И меня мама тоже воспитывала в строгости.

Девушки скромно поужинали, попили чаю и улеглись в свои постели. Читали, перебрасывались словами. Заснули после одиннадцати вечера.

Утром Циала встала и села писать реферат. Она, собственно, его написала еще вчера, нужно было подправить и переписать начисто. Этим она и занялась. Проснувшаяся Таня с удивлением увидела ее за работой.

– Во сколько ты встала?

– В половине шестого.

– А что это ты так рано?

– Реферат нужно переписать начисто, вот и переписываю.

– Понятно. Ну, ты молодец. А я иногда люблю поспать.

После восьми утра девушки пошли в институт. Идти было совсем рядом, нужно только перебежать двор. Вышли на улицу. Легкий мороз заморозил вчерашние лужицы, в воздухе пахло чем-то хорошим – пахло весной. Зашли в аудиторию, сели на свои места. Вошел преподаватель, попросил сдать на проверку рефераты. Все сдали, Циала тоже. Преподаватель начал читать лекцию. Занятия начались.

* * *

В стране глухо назревало недовольство существующим положением. СССР была странная страна, неоднозначная. При довольно неплохой зарплате купить в магазинах было почти нечего. Приличную вещь доставали через знакомых или же покупали втридорога на барахолке. Продуктами в достатке были обеспечены только Москва и Ленинград, в остальных городах продуктов не хватало. Мясо, колбасу, сосиски появлялись не каждый день и нужно было иногда выстоять два-три часа в очереди, чтобы их приобрести. Или же покупать втридорога у частников на базаре. Фрукты и овощи в магазинах продавались только по сезону, если они появлялись в магазинах зимой, то тоже порождали длинные очереди. Наряду с этими недостатками была хорошая бесплатная медицина, бесплатные или частично оплачиваемые профсоюзные путевки в санатории и дома отдыха, бесплатное прекрасное образование, сильная наука, дававшая высокие технологии, опережавшие свое время, была космическая индустрия, была сильная армия, делавшие сильным государство. Народ в последнее время существования СССР жил сравнительно неплохо, пенсия обеспечивала нормальное существование старикам. Престарелые лидеры страны делали одну ошибку за другой. Одной из таких глупейших ошибок была «интернациональная помощь Афганистану», фактически развязанная война. Войну в Афганистане развязали без изучения уровня развития людей в этой стране, их менталитета, социального устройства. Решили внедрить социализм в общество с племенным устройством и клановыми понятиями. Афганцы восприняли советское вторжение как агрессию. Многие племена создавали вооруженные группировки, активно, зачастую не без успеха, сопротивлявшиеся советским войскам и даже наносившие отдельные поражения им. Гибли, не понимая за что, советские солдаты. Приходило неизмеримое горе к родителям, люди были очень недовольны этой войной. Все чувствовали, что нужны перемены во всем. Но лидеры КПСС не спешили что-либо предпринимать, а если вернее, то они не знали что нужно сделать и не умели что либо сделать. Зацикленные на коммунистических догмах, запущенных в жизнь еще в 19-м веке еврейским Бундом, а затем взятым на вооружение партией большевиков, не понимающих сути жизни и экономики, они просто двигались по течению – куда вынесет. Но задачи, порожденные жизнью страны, вынести никуда не могло. Нужно было решать все быстро и четко, иначе страна могла просто войти в коллапс. Умер Брежнев, под конец жизни находившийся в состоянии старческого маразма, ему на смену пришел лидер КГБ Андропов. Ничего не успев и не сумев сделать, кроме попытки установления контроля за рабочим днем граждан, тоже умер. Пришел Черненко. Больной, не могущий тянуть ношу руководителя страны, он тоже был у руля недолго, так как умер. Страна не понимала происходящего. К чему нужно было ставить у руля больных и старых, не способных ни к чему, членов политбюро компартии? Неужели не было активных молодых деятелей, которые бы вывели страну из тупика. В 1985 году генеральным секретарем компартии стал Михаил Горбачев, самый молодой член политбюро. Воспитанный на коммунистических принципах, он тем не менее сумел немного понять ситуацию в стране. Страна валилась на бок уже с большой скоростью. Износ и моральная старость оборудования, истощение и рост себестоимости сырья, до предела плохая организация труда, рост военных расходов, низкая рождаемость заставляли срочно предпринимать меры. Но по причине ограниченности и непонимания до конца ситуации, Горбачев не сделал ничего. Он только объявил перестройку, приравняв ее к революции, толком не объяснив, в чем эта перестройка заключалась. Война в Афганистане продолжалась. Все также шли огромные деньги на ведение этой войны, все также гибли солдаты.

* * *

В ингушском селении Тимурюрт на площади возле сельсовета собрались люди. Мужчины стояли кучками, что-то обсуждая, женщины стояли особняком. По всей видимости людей волновал непростой вопрос, потому что многие были возбуждены. Высокий ингуш, размахивая руками, что-то говорил двоим своим односельчанам, возбужденно и резко. У горцев проявлять свои чувства считалось неприличным, поэтому возбуждение людей показывало, что вопрос обсуждается непростой. Люди кого-то ждали. Наконец на крыльцо сельсовета, возвышающееся над толпой людей, вышли пятеро. Это были всеми уважаемые старики. Старик у горцев очень уважаемый человек, в спорах его слово всегда решающее. Люди, увидев стариков, притихли и замолчали. Старики о чем-то тихо поговорили между собой. Потом один из них, человек лет семидесяти пяти, выдвинулся вперед. Оглядел толпу.

– Салам Алейкум, односельчане. Что вас привело сюда? Почему вы так взволнованы?

Люди молчали. Потом вышел вперед тот самый длинный ингуш.

– Юсуп, – сказал он, – и вы, почтеннейшие старики, мы собрались сюда, чтобы обсудить наболевшее. Нас волнует положение наших земель. До каких пор земли, принадлежавшие нашим предкам, будут входить в Осетию? Почему никто не решает этот вопрос? Почему наши депутаты молчат об этом?

– Хызыр, о каких землях ты говоришь? – спросил Юсуп.

– О землях Пригородного района Осетии.

– Это очень сложный вопрос. И осетины не виноваты, что живут на этих землях. Их сюда заселили при Сталине силой, когда мы были в Казахстане. А сейчас у них на этих землях выросло три поколения и эти люди считают эти земли своей Родиной. На эти земли претендуют и сунженские казаки. Сейчас они, после расказачивания, рассеяны, но кто знает, что будет завтра? А казаки имеют право на эти земли, они на них прожили не одну сотню лет.

– Какое они имеют право? Они захватили эти земли, изгнав наших предков. Были разрушены наши аулы Аки Юрт, Архыз, Батакоюрт и многие другие. На местах этих аулов возникли казачьи станицы.

– Хызыр, а ты уверен в том, что ты говоришь?

– Уверен. Так рассказывал мне мой дед.

– Нужно говорить всегда, смотря правде в глаза. А правда это от Аллаха. Я сам изучал документы в архивах города. Из них видно, что наши предки пришли на эти земли позже казаков.

– Не правда! Не может такого быть! Ты говоришь неверно, – закричала толпа.

– Я говорю правду, а не то, что вам бы хотелось услышать, – сказал Юсуп, – и я чист перед Аллахом. Спросите своих дедов, они помнят, что наши предки, живя на этих землях, просто арендовали их и платили казакам за аренду большие деньги.

– Ну и что, что арендовали? Но они здесь жили долго и кости наших предков лежат в этой земле.

– В этой земле лежат кости и предков казаков, осетин, кабардинцев, которым в старые времена принадлежали эти земли. И что же нам делать? Идти войной на всех и этим доказывать, что земли наши? Никто никогда не пришел ни к одному ингушу и не сказал – уходи, ты живешь не на своей земле. Вспомните, как мы возвращались из Казахстана. Осетины и казаки помогали нам. Вспомните, как осетины, казаки, русские, армяне молча и без возражений освободили наши дома, в которые их заселили силой. Многие уехали без копейки денег в кармане, с детьми. Они повторили наш путь. Но нас выслали, а в чем перед Аллахом виноваты эти люди? Нас никто не гонит с этих земель, мы должны понимать, что не осетины и казаки виноваты в создавшемся положении, а виноваты те же люди, которые нас выбросили с нашей Родины в Казахстан, где немалая часть нашего маленького народа погибла.

– И все-таки эти земли нужно забрать у осетин. Пусть они живут на них, но земли должны принадлежать Ингушетии, – сказал молодой ингуш в папахе.

На крыльце сельсовета старики стояли, опустив головы. Потом вперед вышел другой старик, еще крепкий, коренастый, в черкеске, при кинжале.

– Как ты, Магомед, собираешься забирать эти земли? – произнес старик, – Ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Это же война. Притом война, которую мы заранее уже проиграли. Или ты думаешь, что в Москве на это будут смотреть просто так? А если мы снова окажемся в Казахстане, а то еще хуже – на Колыме? И осетины с казаками не будут просто так смотреть на нас. Они тоже будут защищать свои дома и свои кладбища.

– Нигде мы не окажемся, мы встанем как один. Вместе мы большая сила!

– Я уважаю твою храбрость. Но что мы сделаем против полка, дивизии? Организованной военной силы? Ничего. И снова заплачут матери по своим погибшим сыновьям. Для чего это? У Аллаха нет границ, все это выдумали люди. В старые времена ингуши и осетины жили рядом и даже в одних селениях.

– А сколько мы с ними воевали?

– Воевали, но и имели кунаков среди них и казаков. И даже родственников. Даже осетинские князья, такие как Тугановы, роднились с ингушами.

– И все-таки мы предлагаем силой забрать наши земли.

Выдвинулся вновь вперед Юсуп.

– Мое последнее слово: никакой силы не применять, я не даю согласия на это. Пролить кровь это не так просто. Аллах не простит тому, кто это сделает. Лучше дружить по-соседски, чем стрелять друг в друга.

– Правильно, нам не нужно кровопролитие! Зачем это? – закричали из толпы.

Хызыр и Магомед вышли из толпы и пошли по улице. Они не согласились со стариками. На крыльцо поднялся мулла.

– Односельчане. Не слушайте этих людей. У них разум затмили слова, которые сеют приезжие. Почитайте Аллаха, почитайте соседей, живите в мире. Разве мало нам досталось на протяжении всего трех поколений? Высылка, гибель наших людей в Казахстане, возвращение. Это требовало огромных сил и упорства и мы, старшее поколение, делали все, чтобы наш народ не исчез с лица земли.

– Аллах Акбар, – тихо зашумела толпа народа, – слова уважаемого муллы это слова самого Пророка. Будем придерживаться того, что говорят старики и мулла. Так у нас ведется с древних времен.

Юсуп обратился к толпе:

– Есть слова у женщин и у молодых? Пусть скажут то, что они думают.

Невысокая, немного полная женщина, в платке и черном платье выступила вперед.

– Пусть те, кто хочет крови, понесут кару от Аллаха. У меня недавно погиб сын в Афганистане, еще двое сыновей и дочь подрастают. И что, мне и этих сыновей уложить в землю? Нет, я не хочу такого. Осетины не сделали нам ничего плохого, пусть приезжают к нам в гости, мы с мужем примем их как положено принимать гостей.

– Правильно сказала Маржан, да продлятся твои дни, – зашумела толпа, – нам не нужна кровь. А старикам нужно сказать приезжим, сеющим смуту между людей, чтобы они уезжали. Нам таких гостей не нужно.

Вышел вперед Хасан Хамхоев, уважаемый человек в селе, тот, кто с молодыми парнями был в гостях у осетин в Предгорном.

– Односельчане, я очень прошу вас – будьте бдительны, не допускайте розни, а тем более крови. Я попал в такое положение, из которого выбрался с трудом и с большим стыдом. Мой сын Руслан ходил на встречи с приезжими, о которых здесь говорили. И они научили его такому, о чем даже наши старики плохо помнят. Они говорили ему, что чтобы стать юноше мужчиной, нужно убить осетина. Руслан взял оружие, ушел за перевал и стрелял в молодого осетинского парня, слава Аллаху, он промахнулся. Осетинский парень подстерег Руслана на тропе, но не убил его, а привел его домой и отдал мне. Рассказал все. И я ездил в Предгорное с Русланом и молодыми нашими парнями, чтобы просить прощение за Руслана и за себя.

– О-о-ох! – прокатилось по толпе. – Где же это такое эти люди нашли? Этот дурной обычай ушел из жизни давным-давно. Чем все это кончилось?

– Осетины нас приняли как дорогих гостей. Батрадз, в которого стреляли, и его отец Ахсар не только простили нас, но и назвали нас друзьями и родственниками. А что было бы, если бы Руслан не промахнулся?

– Нет места среди нас людям, которые учат нашу молодежь такому, это не гости, это враги. Пусть уезжают из нашего села. Или мы сами покажем им их дорогу, – зашумели мужчины и женщины. Юсуп поднял руку.

– Я сразу же, после этого собрания, пойду к Хызыру, эти люди живут у него, и скажу ему о том, что решил народ.

– Правильно, Юсуп. Это не нарушение закона гостеприимства, этот поступок правильный и нужный.

Вышел вперед Идрис.

– Уважаемые старики, уважаемые односельчане. Мы были в гостях у осетин в Предгорном и они принимали нас так, как принимают дорогих гостей. Я с Масудом и Баширом пригласили в гости осетинскую семью, но еще мы пригласили осетинскую молодежь к нам, в Тимурюрт.

– Хорошо сделали, пусть приезжают, мы тоже умеем гостей встречать. А молодежь пусть вон в клубе соберется, там места много, хватит и посидеть за столом, и потанцевать. Осетинские танцы ведь так похожи на наши! – сказал один из стариков.

Толпа зашумела, у молодежи лица стали радостно возбужденными.

– Примем, конечно, гостей.

– Пусть приезжают.

– Пусть мы с друзьями порадуемся, а враги наши упадут в пыль лицом.

Юсуп еще раз поднял руку. Люди притихли.

– Давно мы, старики, собирались встретиться с осетинскими стариками. Нужно пригласить их к нам, пусть приезжают вместе с гостями. Ты, Идрис, поедешь и пригласишь их. С тобой поедет один из нас, поеду я. Пора нам встретиться и обсудить все, что наболело. И завести хорошую дружбу с Предгорным. Мы соседи, наши поля и пашни примыкают друг к другу, мы должны жить в мире, как и положено добрым соседям.

На этом и порешили. Народ начал расходиться. Все были в основном довольны решением стариков, но были и недовольные. Хотя их было совсем мало, но они были.

Осетины приехали перед началом посевной. Было уже тепло, но еще земля не просохла. Этим и решили воспользоваться обе стороны. Была суббота, около обеда приехали два совхозных автобуса с гостями из Предгорного, четыре легковых машины – «Москвич 412» и «Жигули». В автобусах была в основном молодежь, в машинах приехала семья Калоевых и старики. Возле клуба их уже ждали ингуши, ожидавших было много. Калоевых сразу забрали домой Хамхоевы, стариков забрал к себе домой Юсуп, остальные вошли в зал клуба. В зале стояли накрытые столы, на которых уже лежали всевозможные яства, мясо молодых бычков доваривалось в котлах. Блюда ингушей несколько отличаются от осетинских. Девушки приготовили много чапилгаш, это такие нежные лепешки с начинкой, кукурузных галушек с мясом, баарш – рубец с начинкой из печени, мяса баранины и риса, хингалаш – пирожки с тыквой. Спиртного не было, но осетины знали, что ингуши предложат спиртное потом. Открыто предлагать спиртное, а тем более ставить его на столы, ингушская молодежь опасалась, боясь стариков. Гостей рассадили. Батрадз, Денис, Василий сели рядом с уже знакомыми Идрисом, Баширом и Асламом. Василий, увидев Аслама, махнул ему рукой.

– Аслам, здравствуй!

– О, Вася, здравствуй. Рад видеть тебя нашим гостем.

– Вы откуда знаете друг друга?

– А вместе, рядом пахали осенью, – ответил Василий, – у меня трактор сломался. Аслам помог мне его отремонтировать.

– Так вы старые знакомые, – сказал Батрадз, – замечательно!

Василий приехал один, Залине были уже трудны дальние поездки. И она сама настояла, чтобы Вася съездил в гости в Темурюрт.

Во главе стола сидел один из ингушей, лет около тридцати. Он поднялся, все притихли.

– Дорогие соседи, мы очень и очень рады видеть вас. Возле каждого из вас под столом стоит арака. Налейте каждый себе, мы не можем вам это сделать, так как уважаем очень наших стариков.

Все засмеялись, достали бутыли с аракой и наполнили стаканы. В это время вошел один из стариков. Он посмотрел на столы, на наполненные стаканы.

– Не нужно прятаться. Мы принимаем гостей и должны соблюдать не только свои обычаи, но уважать и обычаи гостей. Если у наших гостей принято за столом немного выпить, то мы должны сделать это вместе с ними.

Он взял наполненный стакан.

– Пусть ваше пребывание у нас будет приятным и хорошим. Мы очень рады видеть вас здесь. Я предлагаю всем ингушам выпить за наших гостей, а гостям желаю самого приятного времени у нас.

Он выпил стакан до дна, и все выпили, хозяева и гости. Старик приложил руку к сердцу и пошел к выходу. Молодежь, гости и хозяева, встали, провожая старшего, это был общекавказский обычай. Осетинские девушки выпили немного, ингушские девушки совсем не пили, они не привыкли к этому.

Застолье проходило сперва в тихих беседах, затем стало громче. Люди знакомились, задавали друг другу вопросы, рассказывали о себе, слушали с вниманием других. Все было почти одинаково у ингушей и у осетин. Не было никакого накала в общении, все чувствовали себя спокойно и расковано. Соблюдались вежливость и уважение друг к другу, не было даже намека на какую-то враждебность. Парни бросали взгляды на девушек, девушки опускали взгляды вниз, некоторые краснели. Это было время, когда еще скромность женщин имела большую силу как у осетин, так и у ингушей.

– А как у вас сватают девушек? – спросила молодая ингушка Айшат осетинку Зарему.

– Наверное, как у всех. Сперва договариваются родители, потом уже и все остальное.

– Но сперва договариваются парень и девушка?

– Конечно. Сейчас никто силой замуж не выдает.

– А если родители невесты не согласны.

– Тогда поступают так же, как и у вас: девушку парень ворует. Через три дня родители дадут согласие, куда же им деваться?

– Ну да, у нас тоже так. Но если догонят, то и убить могут жениха.

– У нас это отошло в прошлое, убивать не станут. У меня есть подруга, Залина, так она вообще вышла замуж удивительным способом. Вон ее муж с вашим парнем о чем-то разговаривают, Василий, наш местный казак.

– А каким способом она вышла? Может пригодиться когда? – хихикнули ингушские девушки вокруг.

Зарема немного замялась, потом что-то зашептала Айшат на ухо. У той полезли глаза на лоб и она громко ахнула. Затем по-ингушски тихо рассказала другим девушкам. Одна из них негромко прыснула и долго хохотала потихоньку, одна что-то долго соображала, потом тоже захохотала, засмеялись и остальные девушки.

– Вот это да! Храбрая девушка! Не побоялась ничего, – смеялись все, – и почему вы ее не привезли сюда?

– Ей уже трудно ездить далеко, она уже на восьмом месяце. А вы приезжайте на крестины, как малыш родится.

– Я приеду обязательно, – сказала Айшат, – хочется посмотреть не только малыша, но и его храбрую маму.

– У них особенная – любовь, – сказала Зарема – у них любовь с детского сада.

– Как с детского сада? Ну-ка рассказывай! – засуетились девушки – Нам это очень интересно.

Зарема подробно рассказала об отношениях Залины и Василия, об их семьях, о помощи, которую Василий оказывал всегда семье Залины.

– Вот это да! – воскликнули ингушки, – Бывает же такое!

– Бывает. – сказала Зарема, – но редко и не у всех.

– Где бы мне такого Василия найти? – сказала ингушка Губани, – За такую любовь все можно отдать.

– А ты вон Василия укради, – посоветовала ей Дана, красивая большеглазая девушка.

Девушки засмеялись.

– Залина не отдаст, а Василий сбежит, он без нее не может, как и она без него, – засмеялась шутке Зарема.

– Над чем вы тут так хохочете? – подошел парень-ингуш Азамат.

– Наше дело, девичьи секреты, – быстро отшили его девушки.

У парней разговоры были серьезней. Они говорили о машинах, тракторах, о работе. Но и о девушках тоже. И тоже затронули вопрос сватовства.

– Вы вон Василия спросите, как он свою жену высватал, – сказал Батрадз.

– Вася, так ты женат? – удивился Аслам, – А чего не сказал? Куда жену спрятал, почему не привез?

– Она беременная у меня, ей уже тяжело ездить. Как ребенок родится, обязательно на крестины приезжайте.

– А как ты ее сосватал?

– Уметь нужно. Родители ее не хотели отдавать, считали нас еще совсем молодыми. А мы с ней дружим с детского сада.

– Как с детского сада?

– Так получилось… Не знаю как, так Бог дал…

– А как ты ее сосватал, если родители были против?

Василий замялся, глянул на Дениса и Батрадза, немного покраснел.

– Пусть друзья расскажут, – сказал он.

Друзья рассказали. Парни хлопали Василия по плечам, хохотали, сыпали восклицаниями.

– Джигит, Вася, джигит ты! Учитесь, вот как нужно сватать, если родители против. Давайте выпьем за Василия!

Всем налили, Аслам поднялся со стаканом.

– Я всем предлагаю выпить за нашего гостя Василия. Это настоящий джигит! Он сосватал свою жену так, как мало кто умеет.

– А мы знаем как, – засмеялись девушки.

– Откуда вы знаете?

– Это наше дело. И поедем к Василию в гости. Пусть его жена и нас научит, как с детского сада мужа присмотреть и не потерять его.

Все весело смеялись, выпили за Василия. Время уже клонилось к вечеру, когда насытившись за богатыми столами, молодежь начала танцы. Сперва включили магнитофон с записью осетинского танца «Зилга кафт». Осетинские парни вошли в круг. Танец был быстрый, красивый. Танцевавшие показывали свою ловкость и удаль. В центре танцевал Батрадз. Все, и гости, и хозяева, хлопали в ладоши в такт музыке. Это был чисто мужской танец. Затем послышались звуки «Симда». «Симд» это прекрасный медленный танец, танцуют его парни и девушки. Многие ингуши знают этот танец и любят его. И сейчас в круг вошли гости и хозяева. Танец длился долго и молодежи было приятно танцевать его. Грация девушек, их плавные движения, просто покоряли. Это было прекрасное зрелище. Многие взрослые и даже старики пришли посмотреть на танцующих. Рядом с Юсупом стоял Андыр, старый, но крепкий осетин, в свое время ездивший на заработки даже в Америку. Они тоже оба хлопали в ладоши в такт музыке.

– Юсуп, посмотри на нашу молодежь, – молвил Андыр, – да ей цены нет. Посмотри, какие девушки, какие ребята. А ведь есть люди, которым неймется, и они хотят стравить нас. Каждый их этих парней дороже золота.

– Андыр, а ты что-то частенько про девушек поминаешь, – пошутил Юсуп, – они тебе все еще нравятся, я вижу!

– Эх, Юсуп, где наша молодость? А что, девушки и должны нравиться, если ты настоящий мужчина. Даже в сто пятьдесят лет.

– Да, ты прав, я тоже иногда ловлю себя на том, что рассматриваю красавицу. А ведь было время, когда и девушки были нами довольны, и мы ими!

Старики расхохотались.

– Пойдем к молодежи за стол, пропустим по стаканчику.

– Грех, Андыр, что будем говорить Аллаху, когда придем к нему?

– Пока мы не собираемся к нему, а на твой вопрос отвечу словами муллы из Газиюрта. Они с моим соседом, сунженским казаком Яковом, были вместе на фронте и как однополчане и друзья часто встречались. Меня тоже не забывали приглашать. Вот Яков как-то спрашивает муллу: «Ахмет, как же ты будешь пить араку, Магомет ведь в Коране написал, что нельзя ее пить правоверным мусульманам?». «Э-э-э, Яков, в Коране написано про вино, а про самогон там ничего не написано».

– Ох-хо-хо-хо, ох-ха-ха! Ну насмешил ты меня, Андыр. А знаешь, и Якова, и муллу Ахмета я ведь знаю. Хорошие люди. Ладно, пойдем за стол.

Юсуп, как хозяин, провел Андыра к столу. Налили араки в стаканы.

– За нашу молодежь, дай им Аллах широкую дорогу, – сказал Юсуп.

Они с Андыром выпили.

Между тем в кругу танцевали уже ингушский танец «Гаант», который танцуют только по большим праздникам. В знак уважения к гостям, и чтобы показать, что их приезд большой праздник, ингуши танцевали этот танец. Потом танцы пошли чередой. Был «Горский танец», который почти все народы Кавказа считают своим, его в Ингушетии считают ингушским танцем. Была лихая и быстрая «Кабардинка» и уж, конечно, не обошлось без «Лезгинки». Старшие ушли, молодежь осталась одна. Начали танцевать вальс, потом пошли темпераментные современные танцы. Веселились от души и долго. Снова садились за столы уставшие, но довольные. Гости ели, хвалили угощение хозяев, хозяева от души потчевали гостей. Пили совсем немного. Обеими сторонами было приобретено много знакомств. Обещали писать друг другу, приезжать в гости. Уже в десятом часу вечера гости начали собираться домой. Они пылко и глубоко благодарили хозяев, и парни, пожав друг другу руки, пошли к автобусам. Девушки обнимались на прощание, звали в гости ингушек. Батрадз и Ленис прощались с Идрисом и Баширом. Аслама не было, он как прилип к осетинке Зареме с начала танцев, так и сейчас не отходил от нее. Правда, Зарема принимала его ухаживания прохладно.

– Батрадз, мы приедем к вам обязательно. Я тебе позвоню через сельсовет и скажу когда. Мы очень довольны этой встречей, – говорил Башир.

– Знаете, друзья мои, что я хочу. Давайте встретимся в горах, в будке. Мы придем туда с Денисом, Василий может пойдет тоже. И вы приходите. Убьем козла, зажарим шашлыки, посидим хорошенько. Там такая вода! Я когда ее пью, не могу напиться, она сладкая.

– Тоже хорошее предложение. И это нужно сделать, – сказал Идрис, – только нужно спешить, скоро сеять.

– Тогда давайте в следующую субботу вечером там и встретимся.

– Так и сделаем. Может и девушек пригласить?

– Пригласить можно, только будь уверен, они не пойдут.

– Не нужно девушек, – сказал Василий, – а то мне Залина голову открутит.

– Ага, боишься! Не нужно было так рано жениться!

– Я не жалею. Без Залины я не могу. Она всю мою жизнь со мной, сколько помню себя.

Попрощались, пожали руки и сели в машины. Долго еще хозяева махали вслед уехавшим гостя.

Так было, и так должно быть. Никто из них не знал, что не пройдет и десяти лет, и осетины сойдутся с ингушами в смертельной схватке. Многие из них потеряют жизни. Люди, которым нужна была кровь ингушей и осетин, добились своего после развала великой страны. А пока были хорошие времена…

* * *

Осетия небольшая республика, а осетины небольшой народ. Народ этот делится на три основные группы: иронцев, язык которых считается литературным осетинским, южных осетин – кударцев или туальцев, и дигорцев, язык которых самый древний, восходящий к языкам аланскому и даже скифскому. Осетины небольшой народ, но из среды этого народа вышли многие знаменитые люди, начиная с царских времен и до нашего времени. Коста Хетагуров, прекрасный поэт, царские генералы, капитан атомного ледокола Кучиев, всемирно известный дирижер Гергиев и многие другие. Осетины жили во многих местах Советского Союза, от Дальнего Востока до Бреста, и живут сейчас во многих местах России. Везде, как правило, они пользуются уважением, как честные и порядочные люди. И никогда не забывают своих корней.