ЛЮБА: Ты купить меня хочешь?
ГОША: Я встретил, как мне кажется достойного человека, которого не намерен покупать, которому намерен дарить.
Люба сомнительно смотрит на парня, ищет подвох, но не находит его.
ЛЮБА: Завтра в пятнадцать ровно будет рейс обратно. Я буду здесь. Обдумай всё ещё раз хорошенько!
Люба уходит.
Гоша кивает и бежит на встречу с юристом.
ПРИВАЛ
Рейсовый автобус отогнан подальше от остановки под тенистую гущу берёз.
Степан и Тамара сидят на поляне, разливают чай из термосов, едят бутерброды.
СТЕПАН: Вы не торопитесь?
ТАМАРА: Нет. Я не тороплюсь. Спешить мне теперь уже некуда.
СТЕПАН: Так вы сюда приехали жить?
ТАМАРА: Пытаться…
Степан подливает по стаканам душистый чай.
ТАМАРА: Так хорошо. Даже не помню когда вот так на природе сидела последний раз в приятной компании… пожалуй, только студенческие пикники всплывают в памяти. Спасибо вам, Степан. Степан, ведь? Правильно? А то я всё обращаюсь. Там на кабине автобуса был подписан водитель. Вы Степан?
СТЕПАН: Всё правильно. Водитель Степан – это я. Можно на ты. Даже лучше на ты.
ТАМАРА: Отлично. Спасибо тебе.
СТЕПАН: Да брось, мне ведь тоже приятна твоя компания, приятна эта обстановка и тот неуловимый повисший в воздухе аромат счастья. Какого-то как раз того самого юношеского беззаботного необременённого счастья. В меру наивного, в меру беспечного, но счастья.
Степан лукаво улыбается, вспоминая свои молодые годы.
СТЕПАН: Приятного аппетита, Тамара.
ТАМАРА (с нёжной таинственной улыбкой): Приятного аппетита, Степан.
Пара получает удовольствие от момента. Дышат полной грудью, внимают свободе, красоте и простоте окружающего счастья, ловят осторожные взгляды на себе, не желающие быть замеченными.
ТАМАРА: Ты спросил, не тороплюсь ли я? Я приехала сюда провести остатки дней. Последние лет тридцать я не помню себя счастливой. Стыдно признаться, но я даже не помню, когда последний раз улыбалась. Муж меня оставил пятнадцать лет назад. Попытки вернуть его не увенчались удачей. Дети уже совсем выросли. Сейчас живут заграницей. Муж бывший, после развода сошёлся с богатенькой девицей, открыл свой успешный бизнес, и детям позже здорово помог. Пожалуй, не так всё плохо вышло в итоге. Я только осталась одна. За эти пятнадцать лет одиночества много всего пришлось перенести. Это сейчас детки не знают ни в чём нужды, но так было не всегда. Я перебивалась на заводе за копейки. Хватало на коммуналку, скудное питание и лекарства, то один болеет то другой. Одежду по большей части дарили детям на день рождения, я специально просила не дарить подарками, а одеждой. Самим что-то купить просто так крайне редко удавалось. Так что дети получали на новый год и на день рождения то ботиночки, то платьице, то кофточку. Праздников особо не знали. Хоть сейчас у них всё в порядке.
Тамара опускает взгляд, умолкает.
Степан не встревает с расспросами, внимательно слушает.
ТАМАРА: Ну а когда и они уехали, совсем тоскливо стало. Маялась несколько лет, потом продала квартиру и решила уехать в тихое сибирское местечко. Купить домик небольшой и на остатки средств пожить по-человечески лет пятнадцать – двадцать, как раз на этот срок должно хватить разницы между продажей и покупкой жилья, плюс пенсия не за горами.
Разводит руками перед Степаном.
ТАМАРА: И вот я здесь!
СТЕПАН: Ясно.
Делает небольшую паузу, открывает свои карты в ответ.
СТЕПАН: Как я уже сказал, четыре года назад моя жена отбыла в мир иной. Ничего не предвещало, просто раз и нет человека. Тоже детки есть, но здесь, в России. Старший в Москву уехал, покорять столицу, а младший сын живёт и работает в городе. Своя семья у него уже, я дедом стал полтора года назад его стараниями.
ТАМАРА: Здорово, а я только готовлюсь стать бабушкой. Дочка звонила в минувшую среду, порадовала.
Степан добро улыбается.
Тамара трепетно смотрит на его улыбку. Это очень хорошая улыбка, тёплая, истинная.