Но время было упущено, Вонрах уже зарубил первых двух, из общего числа. Два меча творили свою смертоносную «магию». Они делали то, ради чего и были собственно созданы. Отнимая жизни любого существа, чести себе не сделаешь, но правду восстановишь. Вот чему следовали не знающие пощады клинки. Демоны гибли по несколько сразу, но на их место приходили всё новые, не менее свирепые чудища.
Люди постепенно приходили в себя, им ничего не оставалось, как укрыться в домах, хотя они понимали, насколько слабой была их защита. Но в домах они хотя бы не видели всего этого ужаса. Вонрах продолжал пробиваться к «ключу», бывший старейшина уже не был таким уверенным в собственной непобедимости, и безнаказанности.
Никто не мог противостоять демонам, никто кроме этого странного человека. Как его остановить не знали даже те, чьим могуществом так восхищался бывший старейшина. Один из демонов подхватил Дохнума, в жалкой попытке скрыться в собственном мире. Перед ним с грохотом захлопнулся портал, ведущий в его мерзкий дом. Струя воды сбила с ног демона, ударив о землю его ношу.
Дохнум потерял сознание. Он не видел, как Вонрах снес голову пытавшемуся его спасти демону. Сразу несколько демонов прыгнули ссади. Белый плащ превратился в одночасье в лохмотья. Разъярённый ТИТАН повернулся к тем, кто посмел его побеспокоить.
– Ну и конец вам теперь за это. – Он не пугал, он предупреждал тех, кто уже успел пожалеть о содеянном.
Правая рука направила большой клинок в бедро демона, стоявшего перед ТИТАНОМ. Левая метнула смертоносное лезвие малого меча, в горло того, кто был с лева. Одновременно рухнули двое, один замертво, второй рыча от острой боли. Нога Вонраха оторвалась от земли. Описав дугу, она упала своей подошвой на морду демона, справа. Ужасные зубы с жутким скрежетом вломились внутрь пасти. Кровь из разбитых губ и дёсен хлынула в горло падающего демона.
Четвёртому повезло меньше остальных, упав на колени, Вонрах обернулся вокруг своей оси, снося обе его ноги в области колен. Встав на ноги ТИТАН не преминул добить второго. Потом одним прыжком он оказался рядом с Дохнумом.
Подняв его с земли, он посмотрел в его перепуганные глаза.
– Ты хотел власти? Так получи её с полна. – Его малый меч вошёл в тело человека по самую рукоять. Вместе с этим все порталы захлопнулись одновременно, оставив две дюжины демонов наедине с разъярённым, и жаждущим правосудия ТИТАНОМ.
На мгновение бой замер, даже такое действо нуждается в передышке. Вонрах ждал. Он был готов и не скрывал того. Демоны рванули врассыпную, рванувшее из-под земли пламя преградило им путь. Теперь решение только одно, чтобы выжить, нужно было стереть с лица земли отдельно взятого ТИТАНА.
А титан не собирался просто так умирать. В нём было столько гнева и ненависти, что хватило бы на тысячи демонов. Значит нужно постараться выжить, просто выжить, может тогда появиться шанс сбежать. Демоны рванули все и сразу. Он не сможет отразить столько ударов разом.
Но ТИТАН смог. Он схватил первого попавшегося ему под руку демона, и демонстративно сломал его когтистую руку. Боль, досада, разочарование и страх, вырвались из пасти зверя, сводя с ума всех, кто это мог услышать. На мгновенье демоны приостановились, прошли тысячные доли секунды, но этого было достаточно ТИТАНУ, для осуществления его коварного плана. Он ворвался внутрь их рядов, отнимая жизни всех, до кого могли дотянуться его мечи. Кровь хлынула чёрной рекой, внутренности вываливались на землю, потеряв защиту брюшин.
Смрад ударил в нос, продолжавших наблюдать за всем этим домочадцев Вонраха. Один из демонов успел схватить большой меч за его лезвие, остановив тем самым его кровавый поход.
Но Вонрах этого казалось даже не заметил. Он продолжил рубить всех вокруг себя, всех оставшихся. Не забывая одаривать их страшнейшими по своей силе ударами, рук и ног. Вернувшись назад, он вырвал из живота умирающего демона свой клинок. Его лицо при этом не выражало ровным счётом ничего. Внезапно проснулись сразу все стихии. Взметнувшийся к небу песок застил глаза уцелевшим в этой «мясорубке», демонам. Вода прибила их к земле, срывая кожу с могучих тел.
Ветер рвал демонов на части, его ужасные порывы не имели ничего общего с теми бурями, что встречались людям ранее. И наконец огонь, убрал всё за всеми. Только смрадный запах продолжал напоминать о пребывании в деревне, демонов. Даже тело бывшего старейшины, сгорела дотла, теперь даже он был воспоминанием.
Когда душераздирающий интерес ослабил свою хватку, домочадцы обратили внимание на виновника столь сильного удивления. Вонрах смотрел на своих близких так, как может смотреть только самое невинное дитя.
– А, что? Они мне плащ порвали. – Только теперь женщины увидели лохмотья, в которые превратился, когда-то великолепный, белоснежный плащ.
– А на нём, между прочим, герб моего господина, и мой между прочим то же. – Расстроенный воин пошёл в дом, его разочарованное лицо внезапно породило всплеск такого смеха, что весь произошедший до сих пор ужас, сразу же забылся в одночасье, померкнув в памяти абсолютно каждого, в деревне.
С чего именно смеялись люди, не понял никто, но кто был этому началом, знали все. Так и случилось, что в этой деревне во все последующие годы шуточное расстройство стали называть: «настроение стало, как разорванный плащ». Все сразу начинали понимать, но это будет только потом, а теперь был страх, от которого люди спасались самым примитивным, и одновременно с тем, самым действенным способом.
Вонрах сидел за столом и смотрел в пустоту. Он понимал лучше всех остальных, что на самом деле произошло. Теперь оставаться в этом местечке ему никак нельзя. И оставить всех этих довольно милых, хотя и немного запутавшихся людей, тоже нельзя. Страх и отсутствие старшинства, начнёт толкать людей на разные, порой очень даже странные, а часто и не обдуманные как следует, поступки.
Люди слишком не совершенны, они как дети, методом проб и ошибок, станут искать выход из положения. И как часто происходит, придут к истине, через разочарования, боль, и «море» крови.
Как быть, на кого их оставить, старый старейшина был конечно не подарок. Но он создавал хотя бы какое-то равновесие сил. Теперь такого не было, теперь все сразу стали равны, и все стали великими одновременно. Как найти достойного, такого не назначишь твёрдой рукой, и не пришлёшь со столицы. С таким всем им жить, такой должен быть обязательно из своих.
Эх, кабы был здесь Белый странник, вот он лихо разруливал такие вот спорные ситуации. Но его не было, а звать не очень-то и хотелось. Вонрах управлял своим собственным городом дольше, чем любой из этих людей прожил. И как-то у него это выходило, расслабился, привык решать только за себя. Значит пришло время «брать быка за рога», и он его возьмёт, да так возьмёт, что те затрещат от его хватки.
В дом вошли домочадцы, они уселись вокруг стола и уставились на Вонраха, с желанием узнать, как им с этим всем жить. Салмана знала кто такой её парень, но даже она не могла себе представить всех его возможностей. И даже теперь она сильно сомневалась в том, что она видела хотя бы половину этих возможностей. На столе появились разные яства. Не было больше причин скрывать свои возможности. Вонрах как ни в чём не бывало, и абсолютно не обращая внимания на раскрытые рты, и распахнутые от изумления глаза, своих близких, взял куриную ногу и принялся есть.
Словно заворожённые все принялись тоже есть, молча и не спеша семья набивала свои животы. Внезапно Салмана «взорвалась»:
– И как это всё понимать? – Она отшвырнула от себя еду, и уперев руки в бока уставилась на своего любимого-загадочного человека.
– И, что именно ты имеешь в виду? Если этот стол, то, по-моему, всё не только красиво, но и вкусно получилось. – Вонрах по-прежнему продолжал корчить из себя блаженного.
– Да, еда – это да. А всё до этого – это чего там было такое. – Она готова была растерзать своего суженного, беда была в том, что Салмана не представляла, как именно это сделать.
– А-а, ты про это. – Вонрах не переставал «корчит дурачь-ка». Он обвёл всех присутствующих улыбчивым взглядом, те молчали и не вмешивались, лишь по той одной причине, что Салмана озвучивала их собственные вопросы.
– Так, давайте поедим, а там и разбираться будем, если желание останется. – Вонрах не сдавался, хотя уже понимал, что шуточками уже не отделаешься.
– Не знаю как кому, а мне кусок почему-то в горло не лезет. Ты там, что вытворял, ты почему в свару полез один, ты обо мне подумал???!!!!! – Салмана посмотрела на остальных и добавила в сердцах: – А о них, о них ты думал, наверное так же, как и обо мне? – Теперь воцарилась выжидающая тишина. Вонрах тяжело вздохнул, словно врач, собирающийся рассказать больному, о его неизлечимой болезни.
– Так, тама, ничего такого и не было. В моей прошлой жизни бывало и поинтереснее.
– Ах, это ещё и интересно!!! – Возмущению Салманы не было предела.
– Да! Нам интересно, ну или вернее мне, интересно.
– Я ровным счётом ничем не рисковал, наоборот, размялся немного. Демоны получили своё, а я теперь знаю как они приходят. Все вы знаете, кто я такой, мне подвластны некоторые силы стихий, я могу открывать и закрывать порталы. Ведущие в разные миры. Сила моя немного отличается от простой, человеческой.
– Значит и я так смогу, когда ни будь? – В голосе Годшина промелькнула тень надежды.
– Нет. Демона может победить либо равный ему, либо тот, кто превосходит его. Обычный человек не сможет причинить демону даже маломальский вред. – Вадна и Нохва облегчённо выдохнули.
– О каком боге говорил тот, демон? – Нохва задала самый умный, и мудрый вопрос.
– Мой господин, Белый странник, я вам рассказывал о нём. Он был простым человек, в начале своего пути. Но потом он немножко изменился, и сам стал богом. Но он отрицает свою божественность, и признаёт лишь одного единственного БОГА, и сына его, и дух святый.
Кого из них имел тот мерзкий демон, я не берусь судить. Скорее всего Белого странника, ведь именно он запихнул Базулдаша в самый отдалённый уголок АДА. Теперь только он знает его местонахождение, и только он сможет его оттуда вернуть. По-иному ну о-очень тяжко. Ну вот вроде бы и всё. – Вонрах закончил говорить, и приступил к своей еде, он так проголодался, что не мог долго ждать. Все остальные молча сидели какое-то время, потом принялись тоже есть, ведь надо было, что-то делать. Всё остальное время прошло как-то «скомкано».
Каждый в доме что-то делал, но всё дело стояло на месте. Только один Вонрах упивался ничего неделанием. Он просто лежал на печи, не желая выходить на улицу, словно он боялся почувствовать на себе пытливые взгляды, перепуганных до смерти людей.
Люди и вправду стремились понять умом, произошедшее. Они ходили тут и там, они щупали землю, некоторые даже пробовали её на вкус. Однако тайна им так и открылась. Она словно вода утекала сквозь пальцы, оставляя вопросов ещё больше чем ответов.
Так и настал непроглядно тёмный вечер. Никто не вышел погулять, никто не запевал песен. Было ощущение траура, словно люди, нехотя поминали сгинувших демонов. А люди просто не понимали всего произошедшего, они старались, но у них это не получалось. Люди тонули в вопросах, и отчаянно пытались ухватиться за любую «соломинку истины».
Только один человек мог помочь им в их безнадёжном деле. Только он мог всё поставить на свои места, но он словно мираж на горизонте, как будто есть, и в тоже время его нет. Как быть, куда кинуться, люди начинали терять равновесие чувств, некоторые искали выход в агрессии, другие предпочли напиться, третьи расшибали лоб об пол, сотрясая воздух бесполезными молитвами.
И только в одном месте царила относительная тишина и спокойствие. Только в этом доме, люди понимали, от чего закипают их мозги. А виновник всего этого, лежал на печи и беззаботно дремал. Ему словно и дела не было до всех людских переживаний, он словно и позабыл о всех, о них. Он лежал на печи, и ему от этого было настолько хорошо, что он и думать не думал возвращаться в мир. Тяжёлые крылья темнейшей ночи накрыли деревню.
Ночь стремилась скрыть её от пристальных взглядов притаившегося зла. Она как мать берегла людские жизни, пряча их под собственным телом. Зло прошло стороной, оно не смогло рассмотреть в этой кромешной темноте, незащищённых людских душ.
А люди забылись тревожным сном, они боялись, как им и было в прочем положено. Они боялись испытать на себе гнев и силу того, кто всего несколько часов назад спасал их от неизбежной гибели. Сила одного всегда пугала остальных, не способных к ней. Люди боялись, и уже не знали, чего они боялись больше. Они были простыми людьми, какими им быть, если не такими.
Вонрах всё прекрасно понимал, он боялся напугать простых обывателей, и понимал, что именно это у него как раз таки и получилось больше всего. Теперь люди стали ещё более незащищеннее. Теперь они знали о том, что есть сила, о которой они даже и не слыхивали. Они понимали свою слабость и ничтожность в сравнении с великими. Одни были великие и ужасные, второй просто пугающим. Как быть, как уберечь этих милых, запутавшихся людей от очередной ошибки. Вот, что теперь владело мыслями, внешне невозмутимого Вонраха.
Утро было серым и сырым. Тучи, пришедшие ночью, отказывались уходить. Мельчайшие капли дождя промочили воздух. Ветер прятался где-то далеко. Вода падала вертикально вниз, земля пока могла поглотить падающую воду, но казалось дождь пришёл навсегда.
Вонрах вышел во двор и вдохнул полной грудью сырой воздух. Он вспомнил как они в полной темноте пещер горной страны проводили все своё время под водой. Тогда Белый странник ещё шутил, что скоро у нас жабры вырастут, как у рыб. Тогда влажный воздух казался таким обычным, всё в этом мире напоминало ему о чём-то. Вот беда долгожителя, всё уже когда-то было, новое напоминало о давно прошедшем старом. Люди не должны жить вечно, иначе в своём несовершенстве они просто сойдут с ума от нахлынувших на них чувств, воспоминаний, печали и радости.
Вечность, удел богов. Они могут с этим справиться, но даже некоторые из них пропадают в пучине безысходности вечности. Дождь еле моросил, воздух освежал дыхание, мысли постепенно упорядочивались, выстраиваясь в ровный ряд. Он вышел на улицу и замер. Вскоре к нему стали выходить люди. Они молча смотрели на него и ждали своё будущее. Когда собрались все, вперёд вышел Кендун, он нервничал больше остальных, но люди на него полагались.
– Вонрах, мы с тобой жили в мире и согласии всё то время, которое ты среди нас был. Ответь мне на такой вопрос, как такое может быть, и кто ты сам такой. Может нам стоит убояться тебя и поклониться тебе как нашему повелителю? Не гневайся на меня, я ведь не со зла спрашиваю, я за людей радею. – Голос Кендуна немного дрожал, выдавая его волнение.
– Ну коли радеешь, то и поведёшь этих людей по жизни дальше. Будешь старейшина в деревне сей. А бояться меня не следует, и поклоняться так же не след. Я прогнал мерзких демонов, которым поклонялся ваш старый старейшина, и с помощью которых держал вас всех в подчинении. Держи Кендун эту книгу, она многое разъяснит, и о многом расскажет, вера в ней, которая спасет вас всех. Не творите себе идолов, и не создавайте кумиров, и БОГ, что есть единственный и великий спасёт ваши души. А я ухожу из ваших мест, больше обо мне вы вряд ли услышите. Решайте свои проблемы мудро, и с любовью относитесь к друг другу, и всё будет хорошо. – Вонрах повернулся уходить, но Кендун обратился к нему с последним вопросом:
– А сам то ты, не бог часом?
– Нет, я не бог. И не жажду им быть. Я простой … , – он запнулся, испытывая некую неловкость. – ну в общем я не бог. – Добавил он.
– Тогда кто? – Кендун не унимался. Нохва решила внести некую ясность, чтобы отмести кривотолки.
– Он обычный ТИТАН. Это значит полубог, полу человек. Великий воин богов, в нём их сила и их воля. – А вот эти слова многое прояснили, но многих и напугали. Воин богов, воля и сила богов, что же может быть страшнее. Но кажется именно он на их стороне, значит, есть шанс выжить. Люди стали расходиться по домам, у некоторых так и не поднялись отвисшие челюсти. Никто не оспаривал новое назначение Кендуна, казалось, все были согласны с ним, да и как тут возразить, да и кому возражать.
Вонрах вошёл в дом и сел за стол. Он не знал, что нужно говорить, но знал, что он должен уйти, и как можно скорее. Но как уйти из дома, где тебя все любят, и на тебя надеются. Следующей ночью никто не спал.
Нохва с сыном, внуком и невесткой прощались со своими постояльцами. Скоро они покинут не только их дом, они покинут эти места. Как знать, свидятся ли они снова? Смогут ли дороги судеб свести воедино, на один огромный перекрёсток, пути всех их.
Вонрах и Салмана почти ничего не говорили, да и что тут скажешь. Позади часть нескольких жизней, впереди только огромное количество вариантов будущего.
Эти возможные варианты манили и пугали одновременно. Салмана старалась не показывать своей печали. Вонрах, казалось привык к такой вот жизни. Сегодня ты чужой, завтра уже тебя знают, потом возможно любят, а после тебе снова приходиться уходить. Такая жизнь не могла остановить вечного странника, но она могла напугать даже такую стойкую девушку как Салмана.
А Салмана не жаловалась. Она давно уже позабыла, как это делать. Она часть своего избранника, а он есть сплошная сила и решительность. Если есть они, то и есть место удаче, есть возможность преодолеть все преграды в мире.
Утро было туманным и сырым. Люди прощались со своими гостями, и прощались навсегда. Вонрах прижал к себе безутешного, но не пролившего не одной слезинки Жамнара, тот обнял его за шею и долго не хотел отпускать. Словно это могло как-то остановить решившего уходить ТИТАНА.
Вадна жарко расцеловала того, кто смог подарить ей новый шанс на жизнь. Годшин держался стойко, как настоящий, мужчина. Нохва по-матерински поцеловала Вонраха и Салману, за свою жизнь, за возвращённое здоровье сына, и за его счастье.
Годшин простился с Салманой, как с горячо любимой сестрой, такой же она была и Вадне. Не успел рассеяться утренний туман, как образы двух людей исчезли из поля зрения, стоявших на краю деревни людей.
Кендун стоял на окраине деревни и молча встречал Нохву с её семьёй. Он понимающе смотрел им в глаза, казалось, ему тоже будет не хватать Вонраха и Салманы. Теперь жизни людей принадлежат им самим. Теперь они сами в ответе за свои судьбы. Новый староста заложил руки за спину и пошёл по деревне, принимая под своё начало то, что ему вручил посланник богов.
А Вонрах казалось был рад новой своей жизни, будто и не было прошедшего года в деревне Нохвы и Годшина. Он с удовольствием вдыхал воздух приключений и радовался солнцу, ведущему их к новому будущему.
Салмане было немного жаль, покидать уже ставшее родным, «гнездо». Она поначалу часто оборачивалась назад, сама не понимая почему. Вонрах казалось, не замечал этих её пропитанных печалью взглядов в собственное прошлое. Он радовался как ребёнок, своей новой дороге, которая уводила его в новую жизнь.
Так легко менять свою жизнь может только тот, кто не строит планов на будущее, во всяком случае на ближайшее будущее. Кто устал от сегодня, и жаждет заглянуть за завесу завтрашнего дня. Такие люди сами того не понимая и не замечая оного, меняют сегодня на завтра, абсолютно забывая про вчера.
Так и шли они навстречу своему новому завтра. Солнце им улыбалось, деревья с интересом рассматривали проходящих мимо них людей. К вечеру настроение у Солманы немного улучшилось, она постепенно привыкала к своей новой жизни. Утром после завтрака, они не стали долго рассиживаться, и отправились дальше.
Новый день уводил их всё дальше и дальше от их прошлого. На дорогу, по которой шли Вонрах и Солмана, плавно выползла как лесная змея, тропинка. Видно было, что ей часто пользовались. Так как определённого плана у путников не было, они решили проверить, откуда эта тропинка пролегла. Сойдя с дороги, и ступив на извилистую тропинку, двое молодых людей оказались в прохладной тени деревьев.
Стало на много легче, во всяком случае, Салмане. Они углублялись в лес, с интересом разглядывая всё вокруг себя. Лес не казался враждебным, он словно улыбался пришельцам из внешнего мира.
5. Увидеть малое, и обрети великое.
К полудню Салмане захотелось отдохнуть. Она поудобнее уселась на приготовленном Вонрахом покрывале, и медленно пережёвывая обед, рассматривала новое для себя место. Вонрах наслаждался созерцанием своей любимой, что только одним своим появлением в его жизни, раскрасила весь мир для него. Вдруг он заметил некое напряжение в своей избраннице. Она пристально всматривалась в лесную глубь. Вонрах посмотрел туда, куда всматривалась Солмана.
На тропинку из леса вышел ребёнок – это была маленькая девочка. Она с трудом перешагивала через разбросанные по всему лесу ветки деревьев. Маленькие ножки и ручки были исцарапаны в кровь этими самыми ветками. Но ребёнок устал реагировать на постоянную боль, он просто шёл вперёд, он шёл к людям, сидевшим на краю её жизни. Сил радоваться или плакать тоже уже не было, на ручках и ножках помимо царапин было множество следов от укусов вездесущих насекомых. Салмана вскочила как ошпаренная, и побежала к ребёнку, который больше не мог идти дальше.
Увидев, как взрослые бегут к ней, девочка остановилась и неизвестно как, продолжала стоять и ждать, когда её спасут. Подхватив на руки маленькое тельце ребёнка, Салмана от чего-то заплакала. Она не могла видеть, как страдают дети, тем более вот такие крохи. Ребёнку было от силы годика три. Оказавшись на сильных руках девушки, она словно по команде потеряла сознание. Слёзы Салманы падающие на маленькое тельце ребёнка не могли привести его в чувства.
Вонрах аккуратно взял девочку у Салманы. Прижав её к себе он замер на некоторое время. Лёгкий ветерок стал кружиться над ребёнком, даря ему прохладу. Обрадовавшиеся лёгкой наживе комары, тут же были развеяны по лесу. Ребёнок мирно лежал на руках сильного воина, который делясь своей энергией восстанавливая силы девочки, и медленно «закипал» от нарастающей в нём злости.
Следы от укусов комаров исчезли первыми, потом стали затягиваться царапины, по мере их глубины. Вонрах положил девочку на матрац у покрывала и стал нежно прикасаясь, отмывать детское тело от грязи. Вода словно вытекала из его рук, при этом она не была холодной, или тёплой.
Спустя некоторое время Салмана переодела ребёночка в новую одежду. Маленькая девочка спала, как ей было и положено. Но как она преодолела столь опасный для неё путь, оставалось неясно. Да и почему она здесь оказалась одна, было то же не понятно. Вопросы стали появляться только после того, как жизнь ребёнка была в безопасности.
Вонрах отдал мысленный приказ, и астралы отправились в лес, в поисках ответов на его вопросы. Девочка спала, ветер повинуясь приказу продолжал охранять её сон. Не одно насекомое больше не могло приблизиться к мирно спящей девочке. Ветер крайне нежно касался милого личика ребёнка, стараясь не разбудить дитя своим дуновением.
Вернулись астралы, на расстоянии в несколько сотен метров от тропинки никого они не обнаружили. Тогда Вонрах отправил их настолько далеко, насколько это было нужно, для обнаружения любых взрослых.
Салмана и Вонрах просидели почти ничего не говоря друг другу, до самого вечера. Короткие фразы, которыми они позволяли себе общаться, возникали и исчезали как миражи в пустыни. Энергии Вонрах передал ребёнку достаточно много, больше чем тому даже было нужно, теперь маленькая девочка мирно спала, восстанавливая свои силы.
Почему на неё не нападали лесные звери, почему она была одна так далеко от дома, почему она вообще была одна? Что случилось с ней и её родными? Где её мать? Не одна мать не бросит своё дитя. Только если она не спасает тем самым его жизнь. Тогда возникает законный вопрос, кто посягнул на жизнь матери этого ребёнка, что за ужас заставил её отправить дитя в лес одну.
Вонрах молча размышлял, девочка спала между ним и Салманой, которая словно чего-то страшась, на всякий случай положила свою руку на ножку ребёнка. Что за силы, и имеют ли эти силы земное происхождение, волновало Вонраха. Разговаривать он об этом не мог, Салмана могла испугаться таких его мыслей. Она хоть и сильная девушка, но всё же рисковать её психикой Вонрах не отважился.
Вонрах уснул к полуночи, не было ничего, что бы заставило его насторожиться. Он спал и видел тревожные сны. То демоны прорвались в его собственный город, и устроили там кровавую «баню», а он стоял и смотрел на всё это, не в силах этому помешать. Он открывал рот, зовя на помощь своих братьев, но слова замирали в его горле так и не получив силы его лёгких. То потом он оказывался в своей деревне, которую очень давно покинули его родные и близкие ему люди. Забор повалился почти везде, дома пустыми глазницами окон смотрели на него, словно мертвецы. Он молча шёл по улочкам деревни и видел призраки прошлой своей жизни. Потом его первая и горячо любимая жена, кружилась перед мин на том самом холме, на котором впоследствии он её и похоронит. Она весело смеётся, радуясь собственному счастью. Много, много цветов. Он всегда дарил ей охапки прекрасных цветов.
Она подбрасывает их в небо, устраивая салют своему любимому. Они тонут в любви и счастье, они любят друг друга, и нет больше ничего в этом пропахшем смертью мире.
Вонрах открыл глаза. Солнце ещё дремало где-то на востоке. Его корона только начинала озарять небосвод. Сердце ТИТАНА бешено колотилось в его могучей груди. Он боялся пошевелиться, страшась разбудить ребёнка, который так и не проснулся за всё это время.
Маленькая жизнь дремала рядом с вечно молодой старостью. Девочка чему-то улыбалась во сне, маленькие пальчики то сжимались, то разжимались, было забавно за ней наблюдать. Вонрах не заметил, как улыбка поселилась на его лице, заставляя забыть тревожные ночные ведения.
Он тихо лежал и смотрел то на ребёнка, то на Салману. Солнце не могло пропустить ещё один день, оно вставало, пробуждая собой весь лес. Салмана открыла глаза и посмотрела на Вонраха, почему-то она улыбнулась. Потом погладила мирно спящую девочку и тихонько встала. Чуть в стороне в воздухе появилось крошечное озерцо с чистейшей водой. Салмана ничему не удивляясь подошла к нему и зачерпнув ладонями воды, умылась, прогоняя остатки сна. Как только она перестала умываться, озерцо упало на землю, проливаясь не неё небольшим дожнём.
Пение птиц разбудило маленькую девочку. Она открыла свои небесной глубины глаза, и улыбнулась склонившемуся над ней Вонраху. Заметив это, Салмана поспешила поздороваться с малышкой. Она подхватила её на руки и стала забавлять её, дурачась как ребёнок. Ей нравилось возиться с детьми, это было слишком очевидно.
Девочка улыбалась, она принимала заботу чужих ей людей как будто, они были знакомы тысячу лет. Астралы вернулись с восходом солнца. Деревня нашлась, но до неё было пять дней пути, и всё по лесу. Такая малышка не могла проделать этот путь в одиночку. Никого из взрослых людей в лесу не было, даже следов борьбы.
Вонрах задумался над проблемой, которая начинала становиться всё серьёзнее. Тропинка по которой они шли вчера, и в близи которой они заночевали, уводила в глубь леса, в конце которой была река. Нигде не было тех, кто мог бы сказать им, чья это девочка заигралась в лесу. Задумчивый вид Вонраха не мог не привлечь внимания Салманы. Она подошла к нему, держа на руках ребёнка, и заглянув ему в глаза спросила:
– Не уж-то всё так плохо? – Она прониклась к этому ребёнку, и ей не хотелось мириться с тем, что это милое дитя окажется сиротой, или ещё чего хуже. Вонрах пристально посмотрел на девочку, но не просто посмотрел, как это делают обычные люди.
Он смотрел на неё так, как может смотреть наделённый сверхъестественной силой ТИТАН. Этому научил его и всех остальных ТИТАНОВ сам Белый странник, в своё время.
Девочка сияла. Её аура золотым сиянием просто ослепляла даже полубога. Она была чудом, божественным светом среди людей. Значит она в опасности, пока не сможет за себя постоять самостоятельно.
Восторг Вонраха был слишком очевиден, он протянул руки к ребёнку, и та с радостью пошла к нему, как к отцу. У Вонраха заблестели глаза от накативших слёз, он никогда не видел посланников ГОСПОДА воочию. Было как-то раз в его деревне, но это не совсем то. Эта девочка родилась с БОЖИМ благословением, она сама была БОЖИМ БЛАГОСЛОВЕНИЕМ. Значит ей нужна защита, он положит жизнь на защиту луча света в «тёмном царстве». Хотя какую жизнь, он всё равно сможет пережить любого в этом мире, да и во всех других мирах. Но пока он жив, с этой девочкой не служиться ничего плохого.
– И чего в ней такого? – Новый вопрос сорвался с уст Салманы, удивлённой ещё больше прежнего.
– Это, это БОЖИЕ благословление! Она послана на землю самим ГОСПОДОМ! Она есть спасение для многих, она есть свет БОЖИЙ! Через неё многие найдут своё спасение! Она многих спасёт, и наставит на путь истинный! – Восторгу Вонраха не было предела. Он поднял дитя к небу и громогласно произнёс:
– ГОСПОДИ! Я нашёл твоё дитя, и сохранил ему жизнь. Позволь нам дать ему имя, и хранить его словно отцу и матери. Пусть крещение сей дочери божией произойдёт прямо сейчас, а мы станем крёстными ейными, и защитой, и наставниками.
Позволь хранить её жизнь, пока сердце бьётся в этом теле. Позволь, и дай нам знать, что благословляешь нас. – Тишина ответила воину. Она была такой, что зазвенело в ушах. Двое взрослых замерли в ожидании ответа, а ребёнок обняла сильную шею ТИТАНА, словно ждала своего приговора. Птицы умолкли, казалось навсегда, ветер исчез, боясь обратить на себя внимание. Всё в этом мире превратилось вслух, ожидая проявления высшей воли. Кому мог ответить БОГ как не его посланнику. Кто мог просить о чём-либо так запросто у самого БОГА? Кроме как ТИТАН, призванный служить его воле. Голос ответивший с высоты небес был повелительный, но не страшный, сильный и властный, но не пугающий:
– Пусть будет так. Любите дитя моё, дарите ему тепло души своей, и учите свету моему. Храните его и дайте ему имя. Такова воля моя. – Салмана готова была потерять сознание от произошедшего. Сам ГОСПОДЬ говорил с её мужчиной, но обращался он и к ней тоже. Птицы словно сошли с ума. Их пение казалось заглушало всё вокруг.
Сама природа возрадовалась тому, что произошло. Вонрах создал в воздухе ещё одно озерцо воды. Подойдя к нему, он обратился к Салмане:
– Ну и каково же имя будет у нашей крестницы? – Он терпеливо ждал решения своей любимой. Солманна вышла из оцепенения, и подошла к воину, державшему на своих могучих руках маленькую жизнь.