Белый странник

Не та это дочь, не та, веди другую.

Требовал Кимарн, который, казалось, боится за свое больное сердце, которое едва выдерживало те эмоции, которые он испытывал, глядя на детей Кирилла.

Кирилл вновь вошел в свой дом, и долго не выходил, все стали переминаться с ноги на ногу в нетерпении, но вот дверь распахнулась и на крыльцо вышел Кирилл и Стартус, они вели под руки Нилею, накрытую черным плащом, выйдя на крыльцо, Кирилл обратился ко всем:

Это дочь моя, есть ли кто из вас, кто жениться хочет на ней. Если есть, пусть скажет это при всех?

Человек такой есть, и он среди нас, это внук мой Новах, и твой ученик. Он пришел с нами просить руки твоей дочери, и я как старший его рода прошу тебя, Кирилл, отдай свою дочь за моего внука, даже если через три года, все равно отдай за него свою дочь.

Рошл выглядел обычным человеком, который пришел просить у другого человека за жизнь своего близкого. Он понимал, очень хорошо понимал, что от решения Кирилла действительно зависит дальнейшая жизнь его внука.

Ну и где он этот ваш Новах, пусть предстанет предо мной.

Кирилл тянул время и испытывал нервы всех остальных. Люди разошлись в стороны, и в образовавшемся проходе Кирилл увидел Новаха. Тот был смущен и неуверенным шагом направился к крыльцу, на котором стояла его единственная любовь. Он подошел к крыльцу и, опустившись на колени, сказал:

Я Новах, сын Мануреса, прошу тебя, наставник, отдать за меня свою дочь, и разрешить нам пожениться через три года, когда время придет. А до тех пор считать ее моей невестой.

Кирилл что-то сказал на ухо Стартусу и тот убежал за дом, потом вернулся с прошлогодней тыквой в руках. Кирилл сказал громко, чтобы слышали все:

Там, откуда я родом, есть обычай, по которому девушка, если парень ей не мил, во время сватовства дарит ему тыкву, что говорило о том, что она не желает выходить за него замуж. А парень должен нести эту тыкву до самого дома, не скрывая ее, и свой позор. Я как знал, сохранил одну, ну а теперь погляди на мою дочь и скажи, та ли это девушка, что ты так любишь?

Кирилл аккуратно освободил Нилею из плена плаща, и все ахнули от той красоты, что им открылась. Ветер, гуляющий неподалеку в ожидании продолжения, увидев Нилею, споткнулся и упал на землю, поднимая клубы пыли. Птицы от восторга присвистнули, а особо слабонервные попадали со своих веток, на которых сидели до сих пор. Даже солнце прижмурилось от той сияющей красоты этой юной девушки, которую все давно знали, но никто не подозревал, что в ней спит просто божественная красота. Женщины ахнули, положив руки на грудь, а мужчины остолбенели от восторга.

Через минуту общее оцепенение прошло, ветер вновь обрел свою силу и полетел, но недалеко. Птицы запели гимны, воспевающие красоту Нилеи, а пораженный Новах произнес:

Я люблю именно эту девушку, и никакую другую, пусть решит она сама хочет она замуж за меня или нет.

Нилея поглядела на Кирилла, тот кивнул в одобрение, потом взяла у Стартуса тыкву и замерла, о чем-то размышляя. Мужчины замерли, женщины заохали в ожидании самого худшего. Нилея повернулась и пошла в сторону веранды, все пристально следили за ней, подойдя к краю веранды, она швырнула тыкву за угол дома. Вздох облегчения вырвался у всех из груди, потом Нилея подошла к Новаху, взяла его за руку и молча подошла вместе с ним к своему отцу, молодые стали перед Кириллом на колени и Нилея сказала:

Батюшка, благослови нас, мы любим друг друга.

Благословляю вас, дети мои. – Кирилл перекрестил молодых, помог им встать и объявил всем:

Через три года быть свадьбе этих молодых людей, если так решат его родители. Я в свою очередь приглашаю всех вас на нее, и сейчас мы все отметим это событие за нашим столом.

Все были счастливы и не скрывали этого, особенно счастливы были Нилея и Новах. Они просто светились от счастья. Все их поздравляли и желали скорейшей свадьбы. День закончился поздно, все, кто участвовал в сватовстве, не спешили расходиться. Тем более что это сватовство за последние месяцы было самым ярким событием в деревне. На следующий день все было как всегда, но не для Нилеи и Новаха. Для них все было по-новому, им улыбались односельчане как-то по-иному, и только этот факт говорил о необычности их жизни. В целом жизнь протекала своим обычным чередом. Девушки на седьмой день после сватовства Новаха к Нилеи пошли к дальнему роднику. Там исстари гадали их матери, так и они хотели узнать, кому, когда замуж и за кого выйти случиться. Родник находился довольно далеко, но это не пугало даже маленьких детей, которым так же не терпелось поглядеть на великое таинство, гадание на жениха. По этим местам свободно ходили самые малые. Лес был давно исхожен и изучен до основания в этих местах. И вот набрав с собой еды, девицы направились к роднику. Всем было весело, по дороге шутили, и каждая предлагала свою шуточную версию сватовства для подруг. Нилея не смогла пойти с подругами, так как Кирилл еще засветло ушел на охоту, и велел детям дождаться его.

Молодая волчица, у которой еще не было волчат до этого времени, облюбовала маленькую пещерку неподалеку от родника. У нее было пятеро премилых волчат, которые должны были стать гордостью матери и грозой всего леса. Волчата резвились на поляне неподалеку от родника в тот момент, как на эту поляну вышли люди. Волчица прекрасно помнила, чем заканчиваются встречи с людьми и потому выскочила наперерез людям, встав между ними и своими детьми. Так они и стоили, неподвижно глядя друг на друга, ощетинившаяся волчица и насмерть перепуганные дети. Волчица не чувствовала никакой угрозы со стороны этих людей и потому решила спокойно, забрав своих чад, уйти вглубь леса, где им не будут мешать жить. Люди по всей видимости тоже были не против такого ее решения, но вот волчатам этого показалось недостаточно. Самый крупный из волчат, гордость матери, бросился вперед и попытался схватить за ногу маленькую Самру, дочь Сарека, которая стояла ближе всех к нему. Маленькая девочка от страха окаменела, и не могла сдвинуться с места. Но, не добежав до нее, волчонок упал замертво с проломанной головой – это Камна, старшая внучка Калсарда, ударила его палкой, которую она взяла с собой в качестве посоха. Перепуганные волчата прижались к матери, ища защиту. Но взбешенная произошедшим волчица не обращала никакого внимания на своих детей. Она медленно, приглушенно рыча, шла к тем, кто явился на ее поляну и стал причиной смерти такого замечательного волчонка. Дети сбились в кучу и не знали, что им делать. В этот миг им стало совсем плохо. На поляну вышли пять огромных волков, самый крупный увидел бездыханное тело волчонка и взвыл, задрав морду к нему. Все остальные последовали его примеру. Вожак подошел к волчице и прижался к морде безутешной матери, только что потерявшей своего сына, потом он вновь взвыл. В этом вое было столько страдания и боли, что даже деревья зашумели в попытке утешить родителей-волков. Но девушки этого не видели, они неслись с визгом и криками о помощи по лесу в сторону деревни, а до нее было так далеко. Маленькая Самра отстала ото всех, и теперь, заливаясь слезами, бежала из последних сил, пытаясь догнать подруг. Она устала так, что готова была упасть и лежать без движения всю оставшуюся и заканчивающуюся жизнь. Волки не сходили с места, они знали, что людям не уйти, возмездие их настигнет, и скоро. Вожак стоял как огромная статуя, но вот его мускулистое тело пришло в движение, он рванул с места, одержимый одним чувством, местью. Страхом перепуганных детей был пропитан весь лес, волки без труда находили их следы и нагоняли. Самра перешла на шаг, ей было плохо видно из-за слез, застилающих глаза, но вдруг она услышала за спиной надсадное дыхание, и поняла, волки совсем рядом. Это придало ей еще немного сил, и она побежала вперед, продолжая звать на помощь, только звала она шепотом, на крик не было больше сил. Вожак видел меленького человека, который пытался от него убежать, это, по меньшей мере, было бесполезно. И вот когда между ним и маленькой перепуганной девочкой расстояние сократилось до одного прыжка, волк остановился как вкопанный. Он почувствовал ярость, напоминающую его собственную, но почему-то он только ощущал ее, но не видел источника этой ярости. Девочка, наверное, тоже почувствовала нечто подобное, потому что она остановилась и, задыхаясь от страха, стала искать кого-то в окружающем ее лесу. Все остальные волки не смели становиться между вожаком и его добычей. Они ждали, и в этот миг из чащи выскочил человек, сильный и большой человек. Кирилл подхватил на руки Самру и, не останавливаясь ни на мгновенье, бросился в лес. Волки бросились за ним, Самра увидела несущихся сзади волков, из огромной пасти которых торчали ужасные клыки и грозили им смертью. Она закрыла глаза в надежде, что это всего лишь страшный сон, и она скоро проснется дома в своей постели. Но сон не проходил.

Кирилл выскочил на поляну, и, подбежав к дереву, одиноко стоящему, почти в центре ее, усадил на ветку Самру, а сам повернулся к выбежавшим на поляну вслед за ним волкам. Волки стали обходить Кирилла со всех сторон, только крупный вожак шел на него, глядя в глаза. Волк для себя все решил, этот человек будет лишь первым, кто падет жертвой его мести. За ним все, кто живет в той злосчастной деревне, которую он слишком долго обходил стороной. Теперь в этих лесах хозяйничать будут только волки. Человек по всей видимости был не согла- сен с решением волков, от него не веяло страхом, он не пытался убежать, он готовился к схватке, тем хуже для него.

Самра, закрой глазки милая, не смотри вниз. Откроешь глазки, когда я скажу, хорошо? – Кирилл говорил таким спокойным тоном, что Самра решила, что сейчас Кирилл просто уговорит волков уйти. Тем временем вожак волков прыгнул на человека. Человек ушел вправо, ударив при этом волка кулаком в область головы. Волк упал, кубарем покатившись по земле. Всем стало понятно, человек так просто не сдастся, и все разом волки бросились в атаку. Человек крутился вокруг себя, хватая при этом попавшегося под руку волка, и швыряя его в остальных. Волки не могли приблизиться к нему так, чтобы суметь впиться в его плоть своими ужасными зубами. Кирилл схватил одного волка за загривок и со всей силы ударил кулаком по ребрам, раздался характерный хруст ломающихся костей. Он отшвырнул волка и вскрикнул от пронзительной боли в левой ноге. Упав на колени, Кирилл выхватил нож, который он носил на поясе, и без которого хотел обойтись, но уж слишком неравны были силы. Кирилл вонзил нож в брюхо волка, вцепившегося в его левую ногу, и рванул нож вдоль всего тела зверя. Внутренности вывалились на землю, заливая ее алой кровью, безжизненная пасть волка перестала рвать ногу человека и, схватив мертвого волка за задние лапы, Кирилл стал размахивать тушей как дубиной. Волки разошлись немного, но все равно держали его в центре круга.

Один мертв, второй почти мертв, может, хватит с вас? – Кирилл сам не понимал, зачем он говорил это, но то ли волкам было мало, то ли они не понимали его речь, и тем не менее они бросились в новую атаку. Кирилл спрятал нож, он бил волков руками и ногами, кувыркался по земле и вскакивал, перелетая их и становясь на ноги, вновь бросался на этих удивительно свирепых, но и в тоже время красивых животных. Трещали кости, раздавались визги раненых волков и крики боли самого Кирилла. Маленькая Самра сидела на ветке дерева и боялась открыть глаза, шум, который она слышала, наводил на нее такой ужас, что она боялась даже дышать. Волки рычали и хрипели, в чьей-то глотке забулькала кровь, и животное с шумом упало на землю. Но вожак не сдавался, он снова и снова бросался в бой, хоть и получил такое количество ударов по телу, что любой другой зверь умер бы давно. Волк бросился на Кирилла, с целью схватить его за горло, но Кирилл, падая на землю спиной, ударил его двумя ногами в живот, крупный волк кубарем покатился по земле. Едва он встал на лапы, как внезапно оказавшийся рядом с ним человек нанес ему удар по позвоночнику такой силы, что волку ничего не оставалось, как умереть на месте, и сразу. Кирилл встал во весь рост, поглядел на оставшегося волка, который стоял на своих лапах. Подошел к лежащему на земле волку с перебитыми ребрами, тот лежал тихо, почти не дышал. Из огромной пасти текла кровь, каждое движение причиняло ужасную боль и оттого волк следил за человеком лишь глазами. Человек сел на колени перед поверженным врагом, погладил его по голове. Они поглядели друг другу в глаза, и волк одобрил намерения человека. Оставшийся волк стоял ощетинившись, не сводя глаз с человека, который в одиночку уничтожил целую стаю. Он не боялся, он просто ждал момента последней схватки. Но человек не обращал на него внимания, он пошел к дереву и в этот момент волк напал. Ему казалось, что он сможет в этом прыжке отомстить за всех своих собратьев, но вышло иначе. Человек резко обернулся, качнулся в сторону и ударил волка в лопатку. Волка развернуло в воздухе, и человек схватил его за заднюю лапу. Со всего маху ударил волка головой о дерево, на котором сидела маленькая Самра. Раздался хруст ломающегося черепа и глухой удар упавшего безжизненного тела лесного жителя.

Самра, ты глазки не открывай, я тебя возьму на руки, и мы пойдем домой, хорошо?-Кирилл говорил спокойно и невозмутимо, в повисшей оглушительной тишине его голос звучал как-то неестественно спокойно. Так, как будто он каждый день борется с волками для разминки. Птицы не пели, они пребывали в оцепенении от увиденного, солнце тоже было не в восторге от произошедшего и оно спряталось за облаком, дабы не видеть этого ужаса. Один ветер, пропустивший самое интересное, носился по поляне, рассматривая результат задушевной беседы человека и диких зверей. Самра все-таки открыла глаза и посмотрела на то место, где когда-то была чудная поляна. Перепаханная земля была обильно полита кровью животных, по всей поляне валялись внутренности все тех же животных, мертвые тела красивых зверей были разбросаны по поляне и лежали они в неестественных позах. Она не была уверена в том, что хорошо знает, какие же позы для этих зверей правильные, но те, в которых они пребывали, уж точно не нормальные в любом случае. Это все показалось ей слишком страшным, и она вновь закрыла глаза.

Прибежавшие в деревню насмерть перепуганные девушки рассказали взрослым о том, что произошло, и то, что они потеряли Самру, которая отстала от них, а они этого не заметили. Мужчины, недолго думая, похватали свои луки копья, и побежали к дальнему роднику, спасать маленькую девочку, которая одна осталась в лесу. Сарек на бегу молился только о том, чтобы его юная дочь осталась жива. Его больше ничто не интересовало. Распаленные мужчины выбежали на поляну, которая была возле родника. Там они ничего не увидели, поляна была такой, как и раньше, ничего не говорило о том, что совсем недавно на этом месте волки разорвали маленькую девочку, и это было хорошо. Ливун пошел по следам, а все остальные молча последовали за ним. Он комментировал то, что разбирал в следах, а услышанное ввергало в ужас взрослых мужчин. Потом Ливун остановился и задумался, глядя на следы.

Ну и что ты видишь? Где моя дочь? – Сарек не мог спокойно стоять и ждать, когда следопыт решит все рассказать. Ливун сказал, задумчиво потирая подбородок.

Не понимаю, пять взрослых волков стояли здесь и ничего не делали. Самра стояла напротив них, и не один волк не приблизился к ней. А-а, вот в чем дело. Кто-то выбежал из леса, вон оттуда, и он – Ливун не обращал внимания на озадаченных его словами мужчин. Он искал следы, которые обрывались, но вот он увидел, куда эти странные следы увели волков и продолжил объяснять. – Тот, кто схватил Самру на руки, побежал, нет, он не бежал, он, наверное, летел, потому что у него такие шаги широкие, нечеловечески широкие. Такое впечатление, что он прыгал, а не бежал, если это нормальный человек, потом они выбежали вон на ту поляну и-и-и.

Все увидели сквозь стену деревьев тела волков, на перепаханной земле и рванулись с места туда, на поляну, где должна была быть Самра. Выбежав из леса, все остолбенели. На поляне лежало пятеро волков. Было видно, что на этом месте случилась нешуточная битва. Но кто мог выстоять против пятерых огромных волков и выжить, если выжил.

Ну, значит так, – Ливун не успокаивался – тот, кто перебил этих милых собачек, подошел к дереву, на котором сидела Самра, взял ее на руки и пошел в сторону деревни, по короткой дороге пошел, значит, знает места неплохо, и куда надо отнести девочку, тоже знает.

Сарек побежал вслед за тем, кто спас его дочь. Теперь ему хотелось только увидеть и обнять свое дитя, и все. Все мужчины бежали по тропинке в сторону деревни и на краю леса они увидели какого-то перепачканного кровью мужчину. Одежда на нем превратилась в лохмотья, он нес на руках Самру и что-то ей рассказывал, та смеялась от души и обнимала его как хорошо знакомого ей человека. Сарек закричал во весь глосс:

Самра, доченька.

Услышав голос за спиной, человек повернулся к приближающимся мужчинам, и все остолбенели от увиденного. Перед ними стоял хорошо известный им Кирилл. Он был перепачкан кровью волков и возможно своей тоже, но этого невозможно было разобрать, одежда была настолько изорвана, что и одеждой ее не назовешь. Но Кирилл улыбался и выглядел очень счастливым, увидев отца, Самра закричала:

Папа, там волки были, и я испугалась. А потом пришел Кирилл, и волки умерли, он очень веселые истории мне рассказывал, и мне не страшно.

Сарек взял на руки дочь, убедился в том, что она невредима, и ничего не говоря, побрел домой. Все остальные рассматривали Кирилла так, как будто они видели его впервые. Ужасные раны на его теле, казалось, не беспокоили его. Кирилл с улыбкой сказал:

Ну что ж, все хорошо, что хорошо кончается. Пойдемте домой, мужики, а то я что-то устал очень.

Он побрел домой неуверенной, шаткой походкой. Все остальные пошли за ним, они не спешили его обогнать, просто шли рядом, чтобы подхватить вовремя, если силы его покинут. Ведь хотя он и улыбался, но выглядел как человек, который дрался с пятью здо- ровенными волками, а это силы отнимает, что ни говори. Домой Кирилл зашел сам, но под пристальным присмотром деревенских мужчин. Перед калиткой дома к нему под- бежала мать Самры и, упав на колени перед Кириллом, поцеловала его руку.

Спасибо за дочку, спасибо, что спас ее, спасибо тебе, Кирилл, век мы в долгу у тебя будем, не расплатимся.

Встань, милая женщина, ты ничего мне не должна. Лишь бы с ребенком все хорошо было, а остальное все ерунда. У меня ведь у самого дети, помнишь.

Кирилл вошел в дом и сел на стул, стоявший у двери. Дети, увидев отца, не сразу его узнали. Перепачканный кровью и землей, в изорванной одежде он сидел с усталой улыбкой, глядя на своих детей. Сил не было даже думать, он сделал над собой усилие и произнес:

Стартус, приготовь мне помыться, Нилея, возьми аптечку и отнеси в баню, малыши, приготовьте мне, пожалуйста, постель.

Кирилл начал вставать, но это ему трудно давалось. Видя это, Стартус подбежал к отцу, подхватив его под руку и за талию, повел в баню. Девчата еще некоторое время стояли и смотрели на закрытую дверь, потом Нилея спохватилась и побежала за аптечкой, так отец называл большую белую коробку, в которой лежали разные лекарства, и предметы, назначение которых она не понимала. Малыши побежали в комнату Кирилла и стали готовить ему постель, они старались сделать все как можно скорее, как будто отец должен прийти с минуты на минуту. Баня была протоплена, и по тому Кирилл не пошел в парную, а просто сел на скамейку возле двери, и попросил сына помочь ему раздеться. Одежда пришла в негодность, и Стартус просто разрезал то, что от нее осталось, освободив тело отца от ненужных лохмотьев, бросив их в угол подальше от него. С трудом превозмогая боль, и, конечно, с помощью сына Кирилл вымыл свое изорванное тело, тщательно промывая ужасные рваные раны. Нилея не стала заходить, она поставила аптечку у двери и пошла в дом. Почему то глаза помимо ее воли плакали, а она не могла с этим ничего поделать. Войдя в дом, она обняла своих сестер, и они вместе разрыдались. Кирилл взял из аптечки удивительную по виду иглу, она была выгнута в форме полуме- сяца, вдел в нее нить и положил рядом с собой на платок. Потом взял какой-то предмет, на конце которого была прямая игла. Наколол на эту иглу маленькую бутылочку и вытянул из этого предмета сердцевину. Жидкость из бутылочки потекла в шприц, так его назвал Кирилл. Он проделывал это с новыми и новыми шприцами и бутылочками, ложа их рядом с собой. Потом он колол себя этими шприцами, вливая в свое тело различные лекарства, по окончании этой процедуры Кирилл обратился к сыну:

Стартус, я не все раны смогу зашить, ты внимательно смотри, как я это делаю, а потом поможешь мне там, где я не смогу, хорошо?

Стартус ничего не ответил, только закивал головой в знак согласия. Через три с небольшим часа Кирилл в сопровождении сына вошел в дом. Его тело почти полностью было покрыто бинтами, которые стесняли движения и потому он шел медленно и не уверенно. Дети все вместе уложили его в постель и уселись рядом. Они никуда не уходили от постели отца, чего-то ждали, сами не понимая чего. Кирилл уснул сразу, как лег в постель, он не чувствовал боли. Обезболивающие средства, которые он себе вколол с другими медикаментами, делали свое дело, спасая его от ужасной боли, и давая организму восстановить силы. Когда Кирилл открыл глаза, то увидел рядом с кроватью сидящих на стульях всех четверых детей. Они смотрели на него, и на их лицах была тревога.

Ну и чего вы спать не ложились, со мной все нормально. Видите, я проснулся и чувствую себя отлично.

Ага, отлично. А то, что ты спал три дня, это тоже отлично. И при этом дышал так тихо, что мы с девчонками не сразу поняли, дышишь ты или нет – это тоже отлично? – Стартус говорил с волнением в голосе, мальчик не понимал, как себя вести, когда твой отец после полученных им ран спит больше одной ночи. Он сильно беспокоился за него и это выдавал его голос.

Ну я все-таки проснулся, и теперь волноваться за меня не стоит. Я только вот думаю, мне встать нужно и повязки снять, потом я бы поел чего-нибудь. – Кирилл говорил опять своим спокойным голосом, в котором и намека не было на те раны, с которыми он пришел домой три дня назад. Девочки пошли готовить обед, а Кирилл со Стартусам стал срезать бинты, в которые был тщательно завернут. Оглядев свои раны, Кирилл остался доволен и сказал сыну:

Ну еще пару тройку дней и будем швы снимать, спешить не будем, ни к чему это, я думаю.

Стартус ничего не сказал, просто смотрел на шрамы, которые покрывали тело отца, и удивлялся тому, что тот не умер сразу, а пришел домой, причем пришел сам, и принес маленькую Самру. Потом зашивал себе раны и терпел, когда эти раны зашивал сам Стартус. А теперь он стоит перед зеркалом и как ни в чем не бывало рассматривает эти ужасные шрамы и еще остался доволен их внешним видом. Его отец не совсем обычный человек, пришел в очередной раз к выводу Стартус. Кирилл в свою очередь обратился к сыну таким беззаботным тоном, что тот заподозрил расстройство психики у отца от полученных им ран. Но видя его лицо, он понял, что папа всего лишь старается их не расстраивать, скрывая страшную боль во всем теле:

Знаешь, сынок, как говорят те мужчины, чье тело исполосовано как мое, что шрамы, мол, украшают мужчину. Думаю, это по меньшей мере глупо. Как считаешь?

Согласен. Такие шрамы не могут украшать, на них страшно глядеть. Стартус не старался скрывать своего мнения, и Кирилл добавил:

Вот и я о том же говорю, страшное дело эти шрамы, теперь ваш папка страшный человек. – Он засмеялся и пошел в комнату накладывать повязки на раны и одеваться, чтобы выйти к столу. По прошествии еще трех дней Кирилл вышел в деревню к своим ученикам и продолжил их обучение. Смотревшие на него с неподдельным любопытством односельчане не могли поверить в то, что именно этот человек несколько дней назад подвергся нападению стаи волков. Жизнь постепенно входила в обычное русло, повседневные заботы вытесняли из сознания людей, да и самого Кирилла память о том злополучном дне. Лето шло, и не за горами была осень, а значит ярмарка в городе. Встречи со старыми знакомыми из соседних деревень, но перед этим ключитцы праздновали день начала всего. Так они исстари называли день, когда первые жители этих мест поселились в месте, которое назвали потом Ключитцы, так и зваться стали. Праздновали весело и ярко, в этот день решено было разрешать даже самым малым не спать до зари. В гости должны были приехать из соседних деревень, и не только взрослые. Первый день августа ждали все от мала до велика с нетерпением. У всех на этот день были большие надежды, у стариков, которые, наконец, померились с соседями в надежде на то, что тор- говля с ними принесет только пользу всем. Да и просто общаться с людьми, которые живут рядом приятно. У молодых девиц интерес был несколько другой, как и у парней впрочем. Каждый хотел поглядеть, какие там парни и девушки, красивые или не очень, может, и свадьбе какой быть после праздника. Готовились все без исключения, даже Нилея старалась выбрать как можно лучшее и подходящее платье к этому дню. Она объясняла это тем, что не может выглядеть плохо, Новах не должен краснеть из-за ее вида. Дети очень хотели, чтобы Кирилл одел свои доспехи на праздник, но Кирилл не стал их обнадеживать, он им объяснил это так, что если все Ключитцы и их гости увидят его в этих доспехах, то возникнут вопросы, на которые он не сможет ответить, и дети сдались. Вечером очередного дня в родовом доме собрались все жители деревни для того, чтобы решить, как и где они будут праздновать день основания их деревни. Ведь в этот раз на этом празднике людей будет значительно больше, чем раньше. Когда обсуждали этот вопрос мужчины селения, подошел к ним маленький Зимарг и сказал, обращаясь ко всем:

Праздновать собрались стервятники. Убийцы того кто вам ничего плохого не сделал. Убийцы того кто свою голову за Вас не раз ложил смерти в пасть. Жизнь его вами погублена будет, умрет он и придет на его место другой. Его раненая душа не найдет покоя и смерть его убоится. Страх и отчаяние свое в его глазах вы увидите, да поздно будет. Слезы раскаяния вашего не смогут искупить вашего преступления, жертв не хватит для искупления того, что сотворите, убийцы гнусные. – Он повернулся к Кириллу, посмотрел на него пристально и, обращаясь к нему одному, продолжил:

Смерть твоя будет долгой. Мучениям твоим конца не будет, ты сам себя казнишь и воскресишь себя сам. Но тот, кто придет за тобой, все исправит и вернет тебе твое сердце, а с ним и твою жизнь. – Мальчик обвел взглядом онемевших мужчин, перевел взгляд на замерших женщин и обратился к ним:

Не плачьте зря, то, чем вы расплатитесь, меньшее зло, нежели то, что мужья ваши сотворят, но слезы ваши еще впереди. Помните, что сказал вам я, ибо то есть правда, и быть ей в жизни вашей. – Зимарг замер на мгновение, потом опустил голову на грудь и упал на пол без чувств. Его мать, подбежав, схватила мальчика на руки и убежала домой, заливаясь горькими слезами. Все остальные решили, что подобное поведение малыша продиктовано сильной жарой и в результате чего мальчик впал в бред. Но настроение у всех было безнадежно испорчено, и, решив перенести решение сего вопроса на завтра, все пошли по домам.

Праздник, которого все с нетерпением так ждали, удался на славу. Приехавшие гости были приятно удивлены размахом, с которым хозяева праздновали этот знаменательный для них день. Молодежь была счастлива, они до рассвета пели, танцевали и веселились от души, весело было всем. Никто и не вспомнил слова маленького Зимарга, который и сам, наверное, позабыл собственное пророчество. Гости были очень довольны тем, как их подчевали. На следующий день они уехали только к полудню, чем немало огорчили всех молодых людей, которым казалось было мало того времени, что они провели вме- сте. С песнями гости разъезжались и обещали приехать в гости после ярмарки в городе. Но до тех пор ключитцы должны были погостить сперва в гостях у заречцев, потому дальнелесцев, что клятвенно обещали гостеприимные хозяева, немало обрадовав своих детей.

Время пролетало так стремительно, что за ним трудно было поспевать. Оно уносило с собой все, что с ним соприкасалось и приносило каждому отдельный свой дар. Один человек, соприкоснувшись с ним, взрослел и становился сильнее. Другого обнимала старость, отнимая силы и многие желания. Время приносило много чего, и не всегда приятное известие приходило с ним. Так прошел еще один год жизни Кирилла в этом удивительном мире. Он часто стал ездить в крепость, проверять подготовку своей армии. Армия пополнялась новобранцами, с особой тщательностью отбираемых Холгасом и другими офицерами. Каждый набирал только тех, кто мог, по их мнению, справиться с возложенными на него обязанностями. Крепость росла по мере того, как прибывали новые люди. Дважды за прошедший год Кирилл встречался со своим другом Скифидом. Они оба были очень рады встрече, вот только Скифид немного огорчился по поводу отсутствия во время их встреч детей Кирилла. Так и прошло время, унося с собой прошлое и принося настоящее, которое еще недавно было будущим. Третья зима выдалась особенно холодная, на улицу не выпускали детей без присмотра кого-нибудь из взрослых, особенно на речку. Дети понимали, что взрослые таким образом хотят уберечь их от неприятностей, которыми богата эта особенно суровая зима, и не обижались. Но произошло непредвиденное у соседей. Плохая охота и рыбалка снизили количество продуктов, запасенных на зиму, и в деревнях, не ведущих домашнего хозяйства, начался голод. Вдобавок ко всему в деревне Залесцев сильно заболели несколько малышей, и с каждым днем им становилось все хуже и хуже. Узнав об этом, Кирилл не колебался ни минуты. Он запряг лошадь в сани, на которые сложил продукты, в которых так нуждались не- счастные люди в соседних деревнях. Жители деревни поддержали его в этом, и вот караван из десяти саней пробирался сквозь глубокие снега, коими зима от души засыпала местные леса. Дорога была очень трудной, лошади выбивались из сил и отказывались идти. Приходилось часто делать привалы, чтобы дать лошадям отдохнуть. Дорога, на которую летом уходил один день, в этот раз заняла три дня только до Заречцев. Там с радостью встретили ключитцев, которые, не взирая на трудности, все-таки пришли им на помощь. Мужчины после непродолжительного отдыха пошли в лес для заготовки дров. Кирилл ушел в лес один на охоту, пока его друзья занимались рубкой дров. Никто не верил в то, что он может принести достаточно дичи для всех. Но Кирилл не стал ничего объяснять, просто ушел в лес на лыжах, к которым успел приучить ключитцев. С собой он взял какой то странный чемодан, и все. Вечером за общим столом собрались гости и хозяева. Все ждали возвращения Кирилла, но он все не возвращался. Поздно вечером в общинный дом вошел Кирилл, и все устремили свои взгляды на него.