Семейная хроника. Том 2

Шурка Горнеев

Шурка – одноклассник брата Володи. Ходил теми же тропами 12 км на воскресенье из Невежкино в Кевду. В армии попал в серьёзные войска ПВО (противовоздушная оборона), которые сделали его серьёзным в отношении к жизни. Окончив курсы электрика, он стал Кевденским «Прометеем». Прометей подарил людям огонь. Шурка подарил Кевде электрический свет!

До того как он построил новый хороший дом и удачно женился, они жили у нижней дороги. Жизнь была очень скромной, но его мать – тетя Оня, вырастила и воспитала достойно трёх ребят. О героическом поступке Шурки при спасении колхозного жеребца «Огонька» Кевда «гудела» очень долго.

А случилось это событие как всегда неожиданно. Шурка возвращался из клуба домой. Дорога проходила мимо «правленской» конюшни, где кроме лошадей для работников правления были ещё и рядовые лошади-труженики. Но главной ценностью этой конюшни был, конечно же «Огонёк»! Он содержался в царских условиях. У него была отдельная конюшня из двух помещений. В одном с плетнёвыми стенами хранился корм, а в другом бревенчатом пребывала «его светлость». С такими стенами летом ему было прохладно, а зимой тепло. Такие условия жизни были только у самого конюха в избёнке, где хранилась и сушилась от трудового пота конская упряжь. В помещении «Огонька» было окно, которое конюх дядя Петя Ушанов часто открывал. Вместо рамы ставил перекладину, чтобы «Огонёк» мог высовывать морду на улицу подышать свежим воздухом. У конюха в избёнке такого сервиса не было!

Отчего случился пожар до сих пор не ведомо! Может быть бунт, как у Пушкина в «Дубровском»! И здесь тоже взбунтовались лошади-крестьяне? Загорелось помещение с кормом, через которое был единственный вход в бревенчатые «апартаменты». Шурка понял, что для «Огонька» это смерть! А что будет в дальнейшем с Шуркиной жизнью, это он ещё не осознавал. Быстро влетел через окно в «апартаменты “Огонька”», где он в ярости и страхе метался! Открыл дверь, чтобы он смог через единственный выход выбраться на свободу. Но бушующий огонь в соседнем помещении и жар через дверь только ещё больше взбесили «Огонька». Оценив ситуацию, Шурка понял, что через огонь на свободу «производитель» не пойдёт ни за что! Он закрыл дверь, отбил ногами перекладину в окне и стал «Огонька» уговаривать, чтобы он выбирался на свободу. Но «Огонёк» хотя и скотина, но в арифметике понимал, что окно не соразмерно с его комплекцией! Шурка снова нырнул в помещение и стал насильно подгонять его к окну. И «Огонёк» решился. Выбросив вперёд передние ноги с головой в окно, он наполовину оказался на свободе. Но далее движение застопорилось, ни вперёд, ни назад! Вот только теперь Шурка понял, что они оба в капкане!!!

Постукивая ладонью по крупу «Огонька», Шурка с мольбой начал просить его:

– Давай «Огонёк», давай! Обоим трындец!

«Огонёк» в совершенстве владел двумя языками. Это – Кевденский и международный матовый! Мгновенно осознав смысл сказанных слов и то, что творится за дверью единственного выхода, собрал все силы, поднапрягся, и вынес своё тело вместе с окосячкой!

В другом случае без пожара, например, эта задача в выполнении была бы совершенно не реальной!

Мы свидетели этого события восторгались Шуркой! Его смелостью и мужеством! Он сам того не осознавая стал для нас примером героизма!

Позже родители наши переживавшие за жизнь Шурки спрашивали его:

– Ой, Шурка! Как же ты решился «нырнуть» в такую смертельную мышеловку! Ведь «Огонёк» в таком состоянии мог тебя и «затоптать»!

– Да тут и раздумывать было некогда! Каждая секунда была дорога! Людей оказавшихся в беде жалко. Скотину, которая не может себе помочь, не меньше! Ей ведь тоже хочется жить!

Когда в доме появляется хорошая жена это огромное счастье! Такое счастье Шурке в дом внесла Таня Бусарова. Мало того, что она внешне была очень интересной женщиной, она оказалась ещё и большой труженицей! Она была главным командиром на Кевденской хлебопекарне. Слава о качественном Кевденском хлебе быстро разлетелась по всей округе. Все посёлки и сёла, покупавшие хлеб в районном центре Чембаре, переключились на Кевду!

Смотреть на Шурку Горнеева радостного и гордого было одно удовольствие. Ему самому было приятно показать семью, замечательную хозяйку и дом.

Я зашёл к нему в гости. В кресле напротив телевизора сидел в колготочках его сынишка Валера. Было ему года 4. Сидел этот человечек как взрослый, закинув ногу на ногу и «впитывал» последние известия. Шурка спросил у него:

– Ну, Валера расскажи, что там нового? Что в мире-то творится?

Валера тоненьким детским голоском, но, как матёрый политический обозреватель, отвечает:

– Да целый вечер какой-то лысый мужик «свистит», как Троцкий!

Шурка был доволен своей школой.

– Хи-хи-хи!

А несколько дней назад мать Таня пришла с работы и, переступив порог, грохнулась на пол со словами:

– Ой, дорога от снега не чищенная. Еле дошла. Похоже «околеваю» (умираю).

И, закрыв глаза, стала ждать, что же предпримет Валерка?

Он с перепуга в колготочках быстро одел на ножки что попало в поле зрения. Это оказались большие калоши отца, и выскочил в сени. Кинулся к двери в сторону скотного двора, где отец раздавал корм скоту:

– Иди домой скорей!

– Что там случилось?

– Да мать «околела!»

Я отчётливо представил его тоненький нежный детский голосок, как у девочки, и его встревоженный вид.

Эпилог

Уверенная поступь Кевды в гору продолжалась до «перестройки». Когда к власти пришёл «высокоэффективный» областной губернатор, который старался «переплюнуть» главного «перестройщика» – всё круто изменилось. Кевда, как и многие другие селения, покатилась к гибельному развалу.

Курятник

До сооружения плотины на Кевденской речке самой крупной рыбой были огольцы. Средний размер их был, как указательный палец взрослого мужчины. Естественно во время нереста ранней весной размер огольцов увеличивался в два раза. Главным рыбаком в Кевде был Василий Степанович Токарев. Он привёз живых карасей с Родины родителей и запустил их в маленький пруд около своего дома в Кевде и в пруд около Кирпичного завода. Во время весенних паводков эти караси разошлись по всем местам. Когда Кевда станет совхозом «Знамя» будет сооружена огромная плотина. Все наши огороды с садами уйдут под воду. Появится огромный пруд. Подробно о нём изложено в рассказе «Кевденская речка».

От рыбаков мы узнали, что в пруду у Кирпичного завода ловится карась. Проба удочкой ничего не дала. Мы попробовали волейбольной сеткой. Что-то есть, но ячейки всё выпускают обратно. Откуда у брата Володи появилась такая страсть к рыбалке? Он купил бредешок, размером с волейбольную сетку. На каникулах мы заменяли родителей на работе, а вечером после работы уставшие неслись на велосипедах к кирпичному заводу. Начали от отрожка «Старая верста». Отрожками в Кевде называют примыкающие к пруду овраги. Эти овраги формируются весенними паводками и врезаются в поля на большие расстояния. «Старая верста» была названа так не случайно. Она была отличной школой по плаванию для всех нас в дошкольном возрасте. Начинающие «ихтиандры» уходили к вершине, где утонуть было нельзя и к тому же там, на мелководье, вода хорошо прогревалась.

По мере совершенствования шло перемещение ближе к пруду.

На берегу «Старой версты» колхоз построил курятник. До этого курятника колхоз яйца сдавал по плану, но ни одной курицы колхозной не было. Отнимали у народа по налогу. Под налог попадали все даже беднейшие люди, как тетя Таня Асаева.

Стены у курятника были сделаны из плетня. Чтобы зимой у кур не было сквозняка, плетень обмазали с обеих сторон глиной. Крыша была стандартной для Кевды того времени – соломенной. Такой же была и сторожка для птичниц. Разница только в наличии кирпичной печурки. Только сейчас начинаю понимать – как в этой сторожке зимой в морозы трудно сохранить тепло! Пол земляной. У одной стенки нары с соломой. Рядом с нарами стол с ножками по диагонали. Дверь в сторожку была дощатая. Она была между двух вкопанных в землю сох. Две птичницы мне хорошо знакомы. Одна тетя Таня Асаева, другая – Марьянка.

Тётя Таня жаловалась нашим родителям:

– Со стороны Чулпана, судя по следам на снегу, ходит непрошенная гостья. Летом подкапывает нору под плетнём, а зимой, когда земля мёрзлая, разрывает соломенную крышу и пирует прямо на глазах. А чего я ей бадиком (посох) сделаю? Замахнусь на неё, а она скалится:

– «Попробуй ударь! Укушу!»

– Нажрётся на месте и ещё с собой унесёт. Чего ж мне теперь – ходить по Кевде и мужика с ружьём искать?

Отец наш ей посоветовал:

– Ты иди в правление. Пусть у начальства голова болит. А то всю недостачу на тебя спишут.

– Что ж я такая голодная, что живьём кур съедаю? И кровь, и перья – на месте преступления.

Такое было и у Марьянки. После разговора в правлении женщин на ночь стал подменять мужчина. Лису не случайно называют хитрой. Она, почуяв собаку и порох, прекратила походы в бесплатную столовую.

Побывав у тети Тани в гостях, мы с Володей прошли с бредешком левой стороной до вершины пруда, а правой стороной обратно до завода. Наловили плотвичек и карасей 4 литра.

Эпилог

Ситуация круто изменилась, когда совхоз к карасям Василия Степановича Токарева запустил 4 молочных бака мальков карпа, которые от обильной подкормки выросли до 9 килограммов! Когда такое было, чтобы дядя Паша Курдин и отец наш каждое утро с 4-х часов до 6-ти сидели с удочками на речке, отодвинув все домашние дела на второй план!?

Марьянка

Откуда она появилась в Кевде – сказать сложно. Купила дом у «Унчуги». Та решила уехать к детям в «Сельмаш». Дом этот был напротив бабушки Стенякиной наискосок у нижней дороги слева от т. Клавдии.

Жила она как все в колхозе тихо. Ходила на работу, куда пошлют. Бабушка Стенякина недолюбливала её. Почему? Потому, что женщина, в представлении бабушки, создана Богом для труда и для семьи. Частично этим требованиям Марьянка соответствовала. Она трудилась добросовестно, растила троих детей. Но вот имела непростительный грех для женщин Кевды – частенько поддавала. 95 % женщин из Кевды этого себе позволить не могли и тех, кто это себе позволял жестоко клеймили и в глаза и за глаза. Поэтому, чтобы не схлопотать о себе дурную славу и чтобы тебя не склоняли по всем падежам, пьяниц-женщин, пристрастных к алкоголю в Кевде было мало. Их количество от всей многочисленной Кевды можно было уместить на пальцах одной руки. Ах, какие же были замечательные правила, и здоровые нравы у людей времени наших родителей!

Даже в семьях, не укомплектованных мужиками, женщины оставались удивительно чистыми. А война ой как много оставила женщин обездоленных! Почему мужики и матерщинники и выпить не откажутся, а как только случилась беда, на войне оказались такими бесстрашными, и как волки дрались не на жизнь, а на смерть.

Поэтому, когда прибился к Марьянке какой-то бесхозный мужик весь седой раньше времени, то она его, не раздумывая, приютила под собственную крышу, несмотря на все его недостатки. Кличку ему в Кевде по этой причине дали «Сивый». Работал он на кирпичном заводе. Жили они очень скромно. Даже мы с бабушкой жили во много раз лучше них. У нас всегда был стабильный кусок хлеба. Доставался он нам, правда, большим трудом. Мы держали корову. А у них её не было. Когда появлялись у них какие-то денежки, они их дружно пропивали. Поэтому, когда они, обнявшись для устойчивости, брели домой к себе, мать наша, как всегда в карман за словом не полезет, высказалась:

– Во! Союз нерушимый! Марьянка и Сивый!

Витька – сынишка Марьянки лет шести возрастом был умный мальчишка. Что-то пытался всегда для своих двух сестрёнок сообразить из еды. Вот почему бабушка наша до последней клетки правильная женщина, недолюбливала Марьянку.

Она часто ставила горшок парного молока на платок, перевязывала крест на крест углы, чтобы мне легче в руках держать, и велела нести Марьянке. Говорила, что ребятишек жалко.

Разве бабушка моя что-то бы съела, зная, что я голодный?!

Забавный случай произошёл, когда строили плотину. Тягачи с подвесными ковшами возили грунт с огорода, где жила раньше «Сатеиха». Заезжали на плотину, освобождали ковш, проезжали на ту сторону, где был свинарник, разворачивались и в обратную сторону на огород к «Сатеихе». За это время бульдозер с лопатой должен разровнять эту кучу земли, чтобы проехал на загрузку пустой тягач с ковшом, и было подготовлено место для очередного тягача с ковшом. Тракторист спешил и взял много грунта лопатой. Трактору оказалось не под силу, он затянулся и заглох. В это время с Бочкарёвки домой шла Марьянка через эту строящуюся плотину. Проходя мимо тракториста, сказала ему:

– Эх, ты, мужик! Технику надо уметь гребать!

Трактористу показалось оскорбительным услышать это от женщины. Он решил ей ответить тем же:

– Какую лызду ты понимаешь?! Это тебе не титьки у коровы дёргать! Посидела бы в кабине, за рычаги подергала, узнала бы!

Марьянка остановилась. Вернулась к трактору и говорит:

– А ну вылезай! Я тебе покажу, как надо работать!

Залезла в кабину, выключила скорость на нейтралку. Подошла к пускачу, завела. Через муфту сцепления соединила его с основным двигателем, запустила главный двигатель. Села снова в кабину, дала «чаду» (так говорят трактористы, когда ручку газа сдвигают к максимуму), включила скорость и понеслась в атаку! Мигом всё разровняла.

Мужик, стоявший в сторонке, офонарел от неожиданности. Тракторист с тягача, которому дорога уже готова была для проезда, тоже опешил от увиденного, и остановил свой тягач. Что такое? Тракторист стоит в сторонке, а его трактор так лихо всё разровнял!

Марьянка закончила работу, вышла из кабины и, проходя мимо хозяина трактора, сказала:

– Вот так мы бабы работаем!

И пошла дальше домой.

К бульдозеристу вернулся дар речи:

– Ни жуя себе баба! Это же лошадь с яйцами!

Откуда ему было знать, что она во время войны была трактористкой. А после войны работала на «производстве». Это у нас в деревне так говорят, если человек работает где-то не в колхозе. А на самом деле она работала на каком-то кирпичном заводе. Снимала бульдозером грунт с глины. Секрет её успеха случайно раскрыл Вова Бондаренко со своей удивительной памятью, как у его матери т. Шуры. Он вспомнил, что Марьянку ещё звали по прозвищу «ФЗУшница». Действительно так её звала и наша бабушка Стенякина, когда посылала меня к ней с горшками молока. Это же даёт объяснение всем загадкам. Марьянка похоже когда-то заканчивала ФЗУ и последующая ее работа трактористкой дала соответствующие результаты. Её чувство возможности трактора правильное и разумное использование мощности оказалось более совершенным, чем у этого тракториста. Возможно прозвище «ФЗУшница» отсюда и пошло. Ведь где-то должно было родиться её мастерство и опыт обращения с трактором? Тракторист теперь до конца своей жизни получил урок: «не суди о себе свысока, а о других так поверхностно»!

Мне эта область техники достаточно хорошо знакома. Колхоз в техникуме, где приходилось пахать на «ДТ-54», помог в этом. Если на повороте вовремя не выдернешь плуг из борозды на «автомат», то в конце поля на одной гусенице трактор затянется и заглохнет. Вылезай – заводи. У более поздних моделей «Т-75» с гидравликой и навесным плугом – всё намного проще. Поднял его гидравликой из земли и можешь на одном месте развернуться. Не надо делать восьмёрку. А теперь конструкции плугов пошли ещё дальше. Появились так называемые двусторонние плуги. Развернёшь лемеха по вертикали и можешь въезжать в ту же борозду при обратном ходе. Это существенный выигрыш в экономии солярки, но при этом требуется более сложная конструкция плуга.

В колхозе институтском приходилось работать на гусеничном тракторе «Т-75».

В колхозе подшефном после института приходилось на «Т-75» затаскивать на силосную траншею машины с силосом, разгружать их, разравнивать эти «пирожки» и потом всё утрамбовывать. Что такое общение с «гусеничной» техникой и что надо делать, чтобы не дать заглохнуть трактору, у меня некоторая практика уже была.

Эпилог

Я уверен, что у Юры сына Коли Горбунова, который в четырёх летнем возрасте стоя вёл гружёный бензовоз из «Решетино» до Кевды – машина теперь никогда не заглохнет в руках. Проехать все овраги со спусками и подъёмами, проехать плотину с водосливом у кирпичного завода и преодолеть эти все препятствия четырёхлетнему ребёнку – это эквивалентно для взрослого человека тому, чтобы проехать овраг по двум висящим в воздухе тросам!

День матери

Совсем недавно был праздник «День матери». Нахлынула волна всяких воспоминаний. Основным источником волнений для всех матерей в Кевде была речка. Не пускать в жаркую летнюю пору на речку – безнадёжное дело. Особенно тогда, когда родители на работе. А это было всегда. Я не помню у родителей выходных. Причина, вероятно, в пословице, которую часто озвучивал отец: «Летний день – год кормит»! Поэтому все знали – кому и что надо сделать из постоянных дел по домашнему хозяйству. Мы в связи с этим «Гуляли смело, когда сделано дело»!

Чтобы искупаться у плотины или у моста, надо уметь плавать. Утонуть там совершенно легко. Мы старались ещё с дошкольного возраста барахтаться на плаву. Называли мы это занятие – плавать «по собачьи». Красивое и быстрое плаванье появится значительно позднее. Тем не менее, жить хочется, и надо было остерегаться всяких опасностей. Иногда, при каких-то необычных ситуациях, все меры безопасности мгновенно вылетают из головы. Мы мирно купались у моста. Каждый старался чем-то необычным удивить купающихся. Чтобы грунт не осыпался в воду, с обеих сторон дороги были сделаны бревенчатые заборы. Столбы, удерживающие этот забор, служили экзаменом на смелость. «Мелюзга» стояла в очереди на ныряние с нижнего столба, который возвышался над водой на 1 метр. Второй столб большой. Он был над водой на 2,5 метра. Это уже для таких как я. Кто-то прыгал ногами вниз, кто-то головой. Я решил «переплюнуть» всех. Нырнуть головой вниз и пролететь сразу через два столба одновременно. Это был совершенно безумный номер. Столбы были друг от друга на расстоянии трёх метров! Но я всё равно решился. Даже моей пустой голове стало понятно, пролететь в воздухе над столбами опасно. Коснёшься животом, вылетят кишки. Ударишься головой, вылетят мозги. Кишки были, а вот относительно мозгов сильно сомневаюсь. Сейчас я бы не стал этого делать ни за что! Все стояли затаив дыхание. Я для публики забрался на перила моста и, оттолкнувшись со всей силы, отправился в полёт. Перила по моему соображению должны были сохранить кишки. Над большим столбом запас по высоте оказался хорошим, а вот с маленьким столбом оказалось похуже. Произошло нежное касание животом, которое оставило небольшие красные полоски. Если прыжок был бы не с перил, которые выше моста на полтора метра, то одним дураком было бы меньше! Слава Богу никто повторить не решился. Даже я сам. Пробный полёт показал – слишком опасно!

Был ли я один такой? Нет. Я был не один. Сосед Коля Горбунов нырнул с моста в сторону плотины. Почему он это сделал не понятно.

Один тракторист ехал через мост с культиватором.

Проехать при одной полосе движения через мост, да ещё с культиватором – задача непростая. До боковых перил моста от культиватора остаются зазоры в ладошку. Из 10 случаев проезда – 9 были с проблемами. Со стороны плотины перилам не повезло. Культиватор их зацепил. Его развернуло. Одно колесо повисло над водой. Культиватор просел и лапки, коснувшись моста, принялись за работу. Они стали отрывать доски с гвоздями. Бороны, заброшенные на культиватор вверх зубьями, существенно утяжеляли прицепку. Мы все дружно стали орать и махать руками. Тракторист обратил на это внимание. Ехать дальше и ломать мост стало опасно. Культиватор грохнется в речку и может потащить за собой «Универсал». Зубчатые задние колёса трактора, старательно помогали культиватору и тоже превращали доски в обломки. Трактор остановился. Культиватор стоял, как на весах. Его судьбу решил тракторист. Выбил сцепку и культиватор улетел в воду. Мы кинулись по мосту посмотреть, куда упал культиватор. Мост был частично повреждён. Часть досок превратилась в щепки с гвоздями. Одна из них поймала меня за ногу. Ржавый гвоздь прошёл через подошву сандалии, потом через ступню и вышел с обратной стороны ноги. Так я и прикондылял домой. Я боялся, что если я оторву доску с гвоздём, то вытечет вся кровь. Гвоздь был как затычка. В голове тогда не было ни знания анатомии, ни мозгов. Были только каникулы между 4-м и 5-м классами. На моё счастье или несчастье мать оказалась дома. Она освободила мою ногу от деревянной подошвы с гвоздём и залепила такую затрещину, что я летел несколько метров. Это была своеобразная профилактика против «столбняка». Хорошо, что носом не вспахал борозду. В спину мне прозвучала инструкция:

– Акаянный нервотрёп! Кто же за тебя будет смотреть под ноги! Иди в сад. Там бидон с керосином. Тряпочку намочишь и к ноге привяжешь.

Трактор «Универсал»

Бидон отец сделал объёмом на три ведра. Мы его возили в магазин за керосином на тачке. Керосиновая лампа для освещения и растапливание печки требовали это горючее. С целью безопасности от пожара бидон хранили в саду. Сквозную дырку от гвоздя я замазал с обеих сторон солидолом. Через несколько дней опухоль спала, и нога стала умещаться в обуви.

Сколько материнских колотушек в мой адрес сэкономили сёстры! Если бы все мои «показательные выступления» они доводили до сведения матери – на мне не было бы живого места от синяков. Такую защиту моей пустой бесшабашной голове проводил и Володя.

После падения культиватора боковая лапка торчала из воды. Потом вся железяка углубилась в тину, и лапка скрылась под водой. Мы аккуратно подплывали к этому месту, нащупывали её в мутной воде, забирались на неё и вставали в полный рост. Ноги в воде были только по колено. Нырять с моста в эту сторону никто не решался. Почему Коля Горбунов решил это сделать? Возможно, хотел повторить изворотливость Коли Настина. Тот в водосливе у кирпичного завода умудрялся сделать разворот на 360 градусов при высоте водопада 8 метров. Внизу, куда падала вода, была глубина меньше 2-х метров. При такой небольшой глубине избежать переломов было каким-то чудом! Мы восхищались его смелостью. Команда зрителей была человек 10–12. Были ребята с нашей улицы и с улицы Кузьмичёвки. Попал я на показательные выступления Коли Настина благодаря своему брату Володе. Я был у него репейником. Один только Генка Бусаров (сын учителя по труду) решился прыгнуть, но без разворота в воздухе.

У каждого «умельца» была какая-то изюминка, которая для повторения требовала смелости. Кому-то удавалось её повторить, кому-то нет.

Коле Горбунову не повезло. Нырнул с моста и попал прямо на лапку! По его задержке в воде мы поняли – случилась беда. Потом медленно из воды показалась спина Коли. На его счастье через мост проходил Коля «Варчин». Он ринулся в речку со стороны тети Маши Курноски и вытащил его. Голова и грудь Коли были повреждены. Из этих мест вытекала кровь с пеной.

Эпилог

Вот чего боялись больше всего наши матери. Я закончил школу. Культиватор продолжал всё это время находиться в речке. Почему его не подцепили тросами и не вытащили из речки?