Вместе с тем современный естественно-научный метанарратив инкорпорирует в семантику термина "энергия" совершенно иное смысловое значение, существенным образом отличающееся от базовых интеллектуальных конструкций философской системы Аристотеля. Во-первых, с точки зрения модернистского сциентистского естествознания, концепт "энергия" ("ένέργεια") сигнифицирует воздействие определенных силовых импульсов, продуцирующее те или иные гетерогенные трансформации, а также само движение так называемой эфемерной "материи". При этом, все эти физические процессы, непосредственно связанные с различными модификациями, а также со становлением последней ("материи"), осуществляющимися посредством влияния на них побудительных активных сил, развертываются исключительно лишь при помощи корреляций и взаимосвязей между стохастическим антецедентом и теми или иными его возможными консеквентами. Так они (процессы) обладают лишь весьма условной релятивной, контингентной и акцидентальной изначальной первопричиной и бесчисленным множеством самых разнообразных ее потенциальных следствий. Тогда как телеологическое содержание, постулирующее смыслообразующую целеустремленность и целесообразность и характеризующее понятие "энтелехия", полностью синонимичное, с точки зрения философского учения Аристотеля, термину "энергия", совершенно отсутствует у данных физических процессов. Таким образом, современный естественно-научный тезаурус тотальным и абсолютным образом элиминирует какую-либо семантическую взаимосвязь и когерентность дефиниции "энергия" ("ένέργεια") с облигаторным и эссенциальным полноценным целеполаганием. Соответственно, с точки зрения модернистского (и/или "гипер-постмодернистского") естествознания, последняя (дефиниция) полностью освобождается от каких-либо – даже самых незначительных и микроскопических – эпистемологических интеграционных конвергенций с полновесной телеологией и всесторонней энтелехией.
И во-вторых, аристотелевская философская система постулирует, что само развертывание тех или иных гетерогенных уникальных инстанций, осуществляющееся посредством либо потенциального, либо актуального режима модальности и обозначаемое, при этом, согласно ее (системы) теоретическим взглядам, либо посредством концепции "δύναμις", либо – "ένέργεια"/"έντελέχεια", соответствено, всегда и при любых обстоятельствах обладает полноценным онтологическим измерением. Так все процессы и акты, инициируемые теми или иными разнородными субъектами или объектами, обладающими генерирующей семантику полнообъемной целесообразностью, с точки зрения Аристотеля, развертываются исключительно лишь в экзистенциальном пространстве подлинной и аутентичной онтологии. При этом сам онтологический ареал всегда атрибутируется посредством таких фундаментальных предикатов и свойств, как аподиктичность, эссенциальность и абсолютность. Соответственно, аристотелевская интеллектуальная школа декларирует о том, что сама дефиниция "ένέργεια"/"έντελέχεια" ("энергия"/"энтелехия"), непосредственно связанна исключительно лишь с областью онтологии, игнорируя, в свою очередь, все остальные не относящиеся к последней (области) эпистемологические положения, взгляды и установки. В то же время, современный естественно-научный метадискурс однозначно, категорично и безапелляционно утверждает, что все самые разнородные процессы и трансформации, реализующиеся в интериорном пространстве материальной реальности, являются полностью стохастическими, механическими, хаотическими и каузальными развертываниями. Данное положение вещей не только иллюстрирует отсутствие какого-либо телеологического содержания и измерения в этом интеллектуальном миропредставлении, но и эксплицитно и транспарентно указывает на тотальную и предельную анти-онтологичность последнего. Поскольку, ранее уже подчеркивалось, что полноценная и подлинная сфера онтологии базируется не на акцидентальных, контингентных, имманентных и релятивных, а на эссенциальных, облигаторных, трансцендентных и абсолютных семантических принципах, постулатах и установках. Соответственно метанарратив модернистского естествознания радикальным и необратимым образом продуцирует отчуждение и алиенацию от онтологического измерения и содержания не только самого концепта "энергия", но и всех остальных транстендентальных взглядов, положений, гипотез и теорий, а также дескриптируемых при помощи последних самых разнообразных феноменов и процессов, разворачивающихся в эндогенных структурах гилетической действительности. Таким образом, принимая во внимание все вышеизложенное необходимо подчеркнуть, что современное естественно-научное мировоззрение, в отличие от философского учения Аристотеля, категорично, бескомпромиссно и безапелляционно настаивает на абсолютной и тотальной негации каких-либо энтелехийных, телеологических и онтологических установок, принципов, законов, доктрин и представлений.
Итак, ранее уже отмечалось, что термины "информация" и "материя" относятся к семантическому пространству дефиниций "преформация" и "эпигенез", соответственно, тогда как понятие "энрегия" является третьей смысловой единицей, функционирующей за пределами эпистемологических границ последних. Тем не менее, с точки зрения метадискурса модернистского естествознания, оно (понятие "энергия") сигнифицирует определенные силовые импульсы, осуществляющие гетерогенные взаимодействия с теми или иными структурами и инстанциями, выступающими в качестве феноменальных модусов и материальных субстратов, обозначаемых при помощи первого и второго концептов. Так можно констатировать, что, согласно последнему (метадискурсу), сама "энергия", манифестирующая как определенная экзистенциальная сила не только генерирует движение "материи" и ее различные трансформации, но и позволяет тем или иным потенциальным информационным матрицам актуализировать и репрезентировать себя посредством разнородных эманационных форм и состояний (и/или моментов) свойственных последней ("материи"). Соответственно, она ("энергия") является совершенно конкретным силовым аспектом, переводящим те или иные самые разнообразные структуры, субстанции и объекты из пассивного и статического в активный и кинетический режимы существования. Таким образом, под воздействием энергетического потенциала, с одной стороны, осуществляется модификация модального статуса присущего тем или иным гетерогенным конструктам и субстратам, а с другой – процесс разностороннего становления и развертывания последних в интериорном пространстве гилетической реальности. При этом, необходимо подчеркнуть, что именно "материя" и "информация" выступают в качестве пассивных и статических матриц, тогда как "энергия" представляет собой активный и кинетический модус. Кроме того, если рассматривать концепт "энергия" с точки зрения аристотелевской философской системы, – то есть инициировать полновесную синонимизацию последнего с дефиницией "энтелехия", – то – как уже неоднократно отмечалось ранее – он (концепт) не просто будет сигнифицировать (и/или дескриптировать) акцидентальный, спорадический и каузальный силовой импульс, а мгновенно и автоматически обретет совершенно иное смысловое значение, базирующееся на таких эпистемологических положениях, взглядах и установках, как эссенциальность, аподиктичность и телеологичность.
Между тем, гетерогенные взаимосвязи и корреляции между концепциями "преформация" и "эпигенез", обладающими теми или иными общими гомогенными семантическими аспектами с понятиями "информация" и "материя", принадлежащими, в свою очередь, к эпистемологической теории "тернаризма", можно осмыслить и экзегетировать посредством диалектической методологии, интерпретированной с позиции различных ментальных представлений. Так, первую дефиницию (т.е. "преформация") можно идентифицировать в качестве полновесного тезиса, тогда как вторую (т.е. "эпигенез") – его антитезиса, и наоборот. Соответственно если рассматривать гетерогенные взаимоотношения между этими оппозициями с точки зрения экзегетированного при помощи синхронического структуралистского взгляда диалектического подхода, то данная эпистемологическая экспозиция будет выглядеть следующим образом. Так, согласно ему (подходу), каждая из этих антитез симультанно продуцирует и репрезентирует как самоутверждение, так и самоотрицание. При этом, в основании аутоаффирмирования, осуществляемого любой из этих противоположностей, лежит негативирование ею негации, инициируемой по отношению к ней ее всесторонней оппозицией. Тогда как, генерируемое каждой из них самоотрицание базируется на утверждении ею отрицания, продуцируемого ее полновесной антитезой в отношении последней. Соответственно, одновременно осуществляемое и экспозиционируемое любой из этих оппозиций и аутоаффирмирование, и аутонегативирование автоматически иллюстрирует и отрицание, и утверждение ею негации, инициируемой по отношению к ней ее полнообъемной противоположностью. Кроме того, каждая из них манифестирует посредством не только актуального, но и потенциального режима модальности. Более того, любая из них осуществляет именно отрицание, а не утверждение своей собственной всесторонней оппозиции. Поскольку, вполне понятно (и это самоочевидный семантический аспект), что именно полновесная негативность, а не всеохватывающая унитарность, инициирует все необходимые предпосылки и условия для возможности возникновения не только самих гетерогенных противоположностей, но и каких-либо полифункциональных, поливалентных и многомерных взаимоотношений между ними. Таким образом, из вышеизложенного можно констатировать, что, с точки зрения диалектического метода, интерпретированного при помощи синхронического взгляда, в основании самоутверждения и самоотрицания, симультанно продуцируемых и ретранслируемых каждой из этих оппозиций, лежит негативирование и аффирмирование ею отрицания, генерируемого ее полноценной антитезой в отношении последней.
Наряду с этим, любая из данных антитез одновременно является и эндогенной, и экзогенной концептуальной матрицей. Поскольку, каждая из них может рассматриваться в качестве одной и той же единой и целостной полновесной структуры, обладающей как экстериорным, так и интериорным измерением. Соответственно, данное обстоятельство декларирует о поливалентной, полиаспектной и многомерной интегральной сущностной природе свойственной любой из этих оппозиций. Кроме того, вполне понятно, что и экзогенный, и эндогенный модус, принадлежащий к унитарной и холистичной специфической матрице каждой из них (оппозиций), симультанно способен не только функционировать при помощи гетерогенных режимов модальности, и не только репрезентировать себя в виде как аподиктического и эссенциального, так стохастического и акцидентального сегмента, но и манифестировать посредством противоположных друг другу экспозиционных статусов. Так интериорное измерение может выступать в качестве экстериорного, и наоборот, последнее – в качестве первого. Таким образом, можно констатировать, что любая из этих антитез должна рассматриваться и осмысляться как одна и та же единая и целостная оригинальная система не только обладающая гетерогенными элементами и уровнями, но и позволяющая последним продуцировать между собой те или иные парадоксальные, поливариантные и энантиодромические диалектические взаимоотношения. Безусловно, в данном случае, нет необходимости идентифицировать их (элементы и уровни) в виде унитарных и цельных самобытных структур и инициировать их дифференцирование на другие разнородные компоненты и измерения. Поскольку, кристально ясно, что, с одной стороны, подобного рода ментальные процедуры будут носить бесконечный характер, а с другой – если в процессе их (процедур) развертывания не будут возникать какие-либо качественные, а не количественные смысловые модификации и аспекты, то они автоматически трансформируются в однотипные и однообразные ничем не отличающиеся друг от друга ауторепродуцирующиеся операции.
Вместе с тем, с точки зрения диалектического метода, экзегетированного посредством синхронического представления, между данными антитезами симультанно существует как тождество (и/или сходство), так и различие. Так дистинкция этих противоположностей между собой является весьма очевидным аспектом, поскольку базируется на их эксплицитной и транспарентной эпистемологической гетерогенности. Тогда как идентичность данных оппозиций друг с другом, наоборот, не репрезентирует собой столь остенсивную (наглядную), неопровержимую и бесспорную аксиоматическую данность. Следовательно, наличествующее между этими антитезами имплицитное и завуалированное тождество (и/или сходство) является весьма сложной и фундаментальной гносеологической проблематикой, требующей корректного, обстоятельного, нюансированного, детального и исчерпывающего рассмотрения. Таким образом само обнаружение, фиксирование, верифицирование, конституирование и осмысление идентичности этих оппозиций друг с другом и репрезентирует собой основополагающее эпистемологическое смысловое содержание последнего (рассмотрения).
Итак, во-первых, само тождество (и/или соответствие) между этими антитезами базируется на их общей принадлежности к одному и тому же унитарному и гомологичному трансцендентальному пространству. То есть, обе эти оппозиции, сигнифицирующие дефниции "преформация" и "эпигенез", синонимичные, в свою очередь, терминам "информация" и "материя", соответственно, хотя и являются противоположными друг другу интеллектуальными конструктами, тем не менее, в определенном смысле, они идентичны друг другу. Поскольку репрезентируя собой последнии (конструкты), они (оппозиции) именно посредством данного всеобщего и универсального для них обеих эпистемологического статуса обретают пусть и относительную, но тождественность друг с другом. Конечно, вполне понятно, что данная их идентичность между собой носит исключительно плеоназматический характер. Поскольку, само утверждение, что один "интеллектуальный конструкт" равен и тождественнен другому "интеллектуальному конструкту", пусть и отличающемуся от него по своей интериорной и эссенциальной семантике, но, при этом, обладающему с ним согласно собственному экстериорному и акцидентальному модусу определенной гомологичностью, является эксплицитной и откровенной тавтологией. И тем не менее, отрицать данное эвидентное обстоятельство, действительно имеющее подобного рода негативную коннотацию, было бы весьма иррациональным, алогичным и непоследовательным гносеологическим актом. Кроме того, важно подчеркнуть, что данное релятивное и плеоназматическое тождество между этими антитезами, естественно, обладает контингентным, а не облигаторным смысловым содержанием. Более того, следует отметить, что все остальные эпистемологические статусы и модусы, присущие данным оппозициям и конституирующие их идентичность друг с другом, также будут обладать лишь экзогенными, стохастическими и акцидентальными, а не эндогенными, аподиктическими и эссенциальными свойствами. Таким образом, принимая во внимание все вышеизложенное необходимо констатировать, что между концепциями "преформация" и "эпигенез", являющимися уникальными и самобытными структурами, а также синонимичными им – в определенной степени – дефинициями "информация" и "материя", соответственно, представленными посредством тезиса и его антитезиса, и наоборот, существует не только различие, но и тождество (и/или сходство (и/или равенство)).
И во-вторых, – и это именно первостепенный и доминантный смысловой аспект, – с точки зрения интерпретированного при помощи синхронического представления диалектического подхода, данные противоположности репрезентируют собой гетерогенные модусы свойственные одной и той же унитарной и целостной уникальной матрице. Так последняя, являясь, в свою очередь, совершенно конкретной специфической структурой, симультанно представляет собой не только тезис, и не только его антитезис, но и их синтез друг с другом. При этом данное обстоятельство декларирует о том, что само тождество между этими оппозициями, обладает уже не экстериорными и акцидентальными, а интериорными и эссенциальными свойствами. Кроме того, сам синтез между этими противоположностями не только интегрирует между собой тезис и его антитезис, и не только позволяет им обрести аподиктическую и эндогенную идентичность друг с другом, но и полностью упорядочивает, систематизирует и гармонизирует все гетерогенные корреляции и взаимосвязи между ними. При этом, кристально ясно, что он (синтез) также релятивизирует (или снимает (согласно Г. Гегелю)) всевозможные контрадикторности и противоречия между последними. Таким образом, полноценная подлинная и аутентичная анти-плеоназматическая тождественность этих противоположностей друг с другом, корректно и полновесно отвечающая всем интериорным, эссенциальным и облигаторным концептуальным положениям и установкам, фиксируется и конституируется исключительно лишь посредством манифестации данной одной и той же единой и цельной оригинальной тринитарной структуры, одномоментно экспозиционирующей себя в качестве и тезиса, и его антитезиса, и синтеза между ними.
В то же время, необходимо подчеркнуть, что каждый из этих трех различных модусов, характеризующих данную одну и ту же унитарную и целостную уникальную трихотомическую матрицу, с точки зрения диалектического метода, интерпретированного при помощи синхронического взгляда, симультанно экзистирует посредством как потенциального, так и актуального режима модальности. Данное одновременное пребывание любого из них (модусов) в двух противоположных друг другу состояниях модальности можно осмыслить, интерпретировать и понять, лишь рассматривая его (пребывание) при помощи совершенно конкретной теоретической позиции, непосредственно связанной с реализацией последнего (пребывания) в рамках полноценной двухуровневой модальной системы. Так, она (позиция) весьма корректно, адекватно и легитимно декларирует о том, что на одном из двух ее (системы) уровней каждый из них (модусов) функционирует посредством актуального режима модальности, тогда как на другом – потенциального. Соответственно, вполне понятно, что именно одновременное и параллельное сосуществование этих двух гетерогенных измерений друг с другом, репрезентирующее собой двухмерную модальную матрицу, и позволяет любому из этих атрибутов (и/или модусов), присущих одной и той же унитарной и холистичной оригинальной триадической структуре, одномоментно манифестировать посредством двух разнородных статусов модальности. Таким образом, экзегетированная при помощи синхронического представления диалектическая методология всегда симультанно фиксирует, верифицирует и иллюстрирует абсолютно всевозможные трансцендентные и имманентные, эссенциальные и акцидентальные, аподиктические и стохастические, интериорные и экстериорные, безусловные и обусловленные, вертикальные и горизонтальные, эксплицитные и имплицитные и т.д. измерения, предикаты, аспекты, сегменты, модусы, компоненты и т.д., характеризующие (и/или репрезентирующие собой) бесчисленное множество самых разнообразных автономных и/или специфических структур, относящихся к гетерогенным эпистемологическим метанарративам и интеллектуальным гипердискурсам.
Между тем, также следует отметить, что данная одна и та же единая и цельная уникальная тринитарная матрица, одновременно экспозиционирующая себя в качестве и тезиса, и его антитезиса, и синтеза между ними, обладает тремя фундаментальными классификационными параметрами. Так, последней (матрице) свойственны такие концептуальные предикаты, как "универсальность"/"всеобщность", "уникальность"/"особенность" и "сингулярность"/"единичность". При этом, важно подчеркнуть, что не только сам синтез между этими оппозициями, являющийся ее (матрицы) интегральным модусом (и/или статусом), но и последние (оппозиции) симультанно атрибутируются посредством всех этих трех семантических качеств. Безусловно, это положение вещей абсолютно корректно, легитимно и релевантно именно в данном конкретном случае, касающемся ее (матрицы) рассмотрения и осмысления с точки зрения диалектического подхода, экзегетированного посредством именно синхронического взгляда. Так как данная концептуальная методология, интерпретированная при помощи иных как структуралистских, так и многих других интеллектуальных представлений, проиллюстрирует несколько или совершенно иные теоретические ракурсы, модели и экспозиции. Соответственно, экзегетированый именно посредством вышеуказанной ментальной позиции данный гносеологический подход не только инициирует всевозможные необходимые предпосылки и условия для ее (матрицы) полнообъемной трансцендентальной манифестации, но и позволяет ей симультанно обладать такими качественными эссенциальными характеристиками, как "всеобщность", "особенность" и "единичность".
Итак, принимая во внимание все вышеизложенное следует отметить наиболее важные и первостепенные основополагающие семантические аспекты, непосредственно касающиеся гегетерогенных взаимосвязей и корреляций между этими антитезами, сигнифицирующими дефиниции "преформация" и "эпигенез", синонимичные – в той или иной степени – терминам "информация" и "материя", соответственно. Так, необходимо подчеркнуть, что сам диалектический метод, интерпретированный посредством синхронического представления, позволяет рациональному актору исследовать и экзегетировать те или иные проблематики с точки зрения исключительно парадигматических (согласно структурализму) и симультанных теоретических принципов, подходов и позиций. Поэтому в инициированных выше при помощи его (метода) концептуальных алгоритмов, постулатов и процедур ментальных суждениях, заключениях, обобщениях и выводах открывается следующая эпистемологическая экспозиция. Так все интериорные и экстериорные, эссенциальные и акцидентальные, облигаторные и контингентные и т.д. свойства и предикаты, а также актуальный и потенциальный режимы модальности, характеризующие и тезис, и его антитезис, и синтез между ними одновременно коэкзистируют друг с другом. При этом, одномоментное сосуществование друг с другом всех трех данных разнородных модусов (и/или статусов), атрибутирующих одну и ту же унитарную и целостную уникальную триадическую парадигму, также носит абсолютно легитимный и релевантный характер. Кроме того, всевозможные корреляции и взаимосвязи между данными оппозициями, характеризующими последнюю (парадигму), реализуются и ретранслируются исключительно в симультанном ключе. Так, аутоаффирмирование и аутонегативирование осуществляются и экспозиционируются и тезисом, и его антитезисом посредством именно всестороннего одномоментного акта. Более того, сами различие и тождество между последними, также симультанно коэкзистируют друг с другом. Таким образом, экзегетированная посредством синхронического взгляда диалектическая методология позволяет рассудочному субъекту одновременно рассматривать и осмыслять не только все предикаты, свойства, измерения, модальные режимы и т.д. присущие как тезису, так и его антитезису, сигнифицирующим дефиниции "преформация" и "эпигенез", синонимичные – в определенном смысле – концептам "информация" и "материя", а также атрибутирующим одну и ту же единую и холистичную оригинальную теоретическую структуру, но и всевозможные взаимоотношения между первыми (т.е. предикатами, свойствами… и т.д.) и вторыми (т.е. тезисом и его антитезисом).
Одновременно с этим, необходимо подчеркнуть, что "энергия" и "материя", являясь основополагающими уникальными и специфическими элементами гилетической действительности, с точки зрения современного естественно-научного метанарратива, могут определенным образом трансформироваться друг в друга. Так, каждый из этих двух самобытных и оригинальных субстратов, может модифицироваться в противоположную ему матрицу: соответственно, "материя", способна метаморфизироваться в "энергию", и наоборот, последняя – в первую. При этом, сама "информация" – в том или ином виде – симультанно коэкзистирует с любым из этих двух базовых уникальных сегментов материальной реальности. Поскольку, вполне понятно, что именно она ("информация") продуцирует всевозможные необходимые предпосылки для идентифицирования бесчисленного множества тех или иных специфических и самобытных парадигм, феноменов, знаков, симулякров, процессов, идей, предметов и т.д.. Таким образом, из вышеизложенного можно констатировать, что, с точки зрения интерпретированного при помощи синхронического взгляда диалектического подхода, все эти три компонента (т.е. "энергия", "материя" и "информация"), а также их всевозможные отвлеченные и/или реальные "темные" и "не-темные" дубли, являются различными оригинальными модусами (и/или состояниями), симультанно атрибутирующими одну и ту же унитарную и целостную уникальную космологическую структуру. Конечно, кристально ясно, что каждый из них (компонентов) функционирует посредством гетерогенных режимов модальности.
Что касается рассмотрения и осмысления с точки зрения диалектического метода, экзегетированного при помощи либо диахронического, либо диахронно-синхронического (или синхронно-диахронического) представления, всевозможных взаимосвязей и корреляций между теми или иными антитезами, то максимально абстрагируясь от их микроскопических и тончайших гносеологических нюансов, аспектов и деталей можно констатировать следующее. Так, интерпретированый посредством первого (т.е. диахронического) взгляда диалектический подход позволяет рациональному актору апперцепировать и анализировать их (взаимосвязи и корреляции) при помощи не парадигматической (согласно структурализму) и симультанной, а синтагматической и сукцессивной ментальной оптики. То есть, он (актор) используя последний (подход), способен лишь последовательным, а не одновременным образом рассматривать те или иные взаимоотношения между оппозициями. Кроме того, с его (подхода) точки зрения, сами те или иные манифестационные модусы, атрибутирующие одну и ту же унитарную и холистичную специфическую структуру, он (актор) должен осмыслять как присущие ей отдельные уникальные моменты, а не состояния. Наряду с этим, вполне понятно, что в основании диалектической методологии, экзегетированной при помощи диахронно-синхронического представления (и этот смысловой аспект непосредственно отражается в самой референции последнего) лежат не только парадигматические и симультанные, и не только синтагматические и сукцессивные, но и те, и другие гносеологические принципы и установки. Соответственно, совершенно очевидно, что само апперцепирование и интерпретирование рассудочным субъектом посредством последней (методологии) эманационных модусов, характеризующих одну и ту же единую и цельную оригинальную матрицу, в качестве свойственных ей определенных и статусов, и кайросов, и статусов-кайросов является абсолютно легитимным и релевантным актом. Таким образом, можно постулировать, что экзегетированный посредством диахронно-синхронического взгляда диалектический подход предоставляет последнему (субъекту) наиболее полнообъемный и всесторонний методологический инструментарий для исследования и осмысления тех или иных взаимосвязей и корреляций между гетерогенными противоположностями.
VI. Психическая сфера
Психический ареал является одним из нескольких базовых сегментов и уровней присущих специфическому антропологическому субъекту. Данная унитарная и целостная уникальная структура совместно с "электро-био-химической" (согласно современному естествознанию) физиологической областью, или независимо от нее, отвечает за генерирование тех или иных гетерогенных процессов и актов, непосредственно связанных с возникновением и развертыванием в его (субъекта) эндогенном пространстве самых разнообразных ощущений, чувств, эмоций, импрессий, аффектов, воспоминаний, фантазий, имагинаций, гештальтов и т.д.. Наряду с этим, последняя (структура) инкорпорирует в себя такие основополагающие зоны и страты интериорной антропологической парадигмы, как трансцендентальное сознание (Ich, Ego и Я) и бессознательное (Es, Id и Оно (согласно классическому психоаналитическому учению (З. Фрейд, К.Г. Юнг, Ж. Лакан и т.д.))). Кроме того, рациональный актор посредством данных психических матриц (т.е. сознания и бессознательного) продуцирует самые разнообразные апперцептивные, когнитивные, фелитические, интерпретационные, рефлексивные, трансгрессивные и т.д. реализации и функции. При этом любая из них (матриц) – самостоятельным образом и в фоновом режиме – также способна осуществлять определенную поливариантную и разностороннюю апперцепцию, заключающуюся в герменевтике как самого процесса данного вида восприятия, так и воспринимаемых ею объектов и феноменов. Более того, обе эти структуры (т.е. сознание и бессознательное) способны перманентно коррелировать и взаимодействовать друг с другом посредством тех или иных парадоксальных, поливалентных и полиаспектных операций, импульсов и инструментов. Таким образом, можно констатировать, что психическая сфера, присущая ментальному актору и дифференцирующаяся на сознание и бессознательное, продуцирует всевозможные аподиктические предпосылки для возникновения и экзистирования гетерогенных рациональных и иррациональных функций, процессов, реакций и актов в интериорном ареале последнего (актора).
Вместе с тем, необходимо подчеркнуть, что данные две матрицы (т.е. сознание и бессознательное), принадлежащие к одной и той же унитарной и целостной уникальной структуре психики, симультанно взаимно и исключают, и дополняют, и негативируют, и аффирмируют, и фундируют, и обусловливают друг друга. При этом, их (матриц) одновременное коэкзистирование друг с другом в эндогенном ареале последней (структуры) в качестве ее специфических и самобытных сегментов развертывается в определенном энантиодромическом и поливалентном ключе. Кроме того, с точки зрения экзегетированного посредством синхронического представления диалектического метода, всевозможные самые разнообразные взаимоотношения между ними (матрицами) могут рассматриваться и интерпретироваться следующим образом. Так, если трансцендентальное сознание можно идентифицировать в качестве субъекта, то бессознательное – объекта. Хотя, конечно, если некоторые психоаналитики, настаивая на активности, агрессивности и релятивной суверенности подсознания (Оно, Id и Es), с теми или иными оговорками и поправками, могут комплиментарно и некритично воспринимать подобного рода концептуальнные допущения, то представители ортодоксальной шизоаналитической (Ж. Делёз, Ф. Гваттари и т.д.) позиции будут придерживаться абсолютно полярной им (психоаналитикам) точки зрения. Однако, смысловой контекст первоначально заданных гносеологических критериев, декларирующих о наличии таких спекулятивных модусов, как субъект и объект, заключается не в постулировании какой-либо самобытной и оригинальной интеллектуальной системы, а лишь пытается зафиксировать саму противоположность этих психических сегментов друг другу. Поэтому главенствующим и принципиальным семантическим аспектом является не идентификация сознания или бессознательного в виде совершенно конкретной структуры, обладающей либо субъектными, либо объектными, либо иными интериорными и экстериорными эссенциальными характеристиками, а иллюстрация именно самой оппозиционности между ними. Таким образом, вышеприведенная эпистемологическая классификация данных противоположных друг другу сфер (т.е. сознания и подсознания), относящихся к унитарной и целостной парадигме психики, является абсолютно корректным и адекватным теоретическим актом.