Медный Лоб Железный Зуб

до кровавых до соплей!

Вот что значит ход умелый:

был волк чёрный,

стал волк белый.

А вокруг взбешённый рой,

жутких чудищ… Бог ты мой!..

– Ты здесь даром не белей,

царь невиданных зверей,

ну, а коль решил нарваться,

то тогда скорее бей!

– Всё, ретивый молодец,

знай, тебе пришёл… конец.

У тебя в башке, как видно,

не мозги, а холодец.

Для начала врежу в глаз.

Раз!

(Отлетел Иван в сторонку,

свет в очах его погас).

Покачай ещё права.

Два!

(Взлетела голова,

И Иван глаза округлил,

как кричащая сова).

– Что, царевич, получил?

Но Иван с остатних сил

губы алые раздвинул

и волчаре возгласил:

– Всё равно не выйдешь в дверь.

Отдышусь и уж теперь

я тебя вгоню по пояс

в этот пол, смердящий зверь!

…

Государев крепок стол,

но в темнице крепче пол,

и Иван едва ли в силах

соблюсти слов протокол.

Ухмыльнулся Медный Лоб,

в пол ногой когтистой – топ!

Воронёный коготь вышиб

огневистых искр сноп.

– Ха-ха-ха! – (Во рту вонизм,

будто там капитализм

разлагается всё время,

не впуская коммунизм!..), –

Я тебя сейчас, Иван,

посажу к себе в карман,

ну, а вечером с грибами…

Тут Иван достал стакан.

…

Был огромен зверь, но всё же

пить стаканами не гоже.

Подослаб, глаза – луп, луп,

пьяненько сверкает зуб,

разухабисто взъерошен

целый год не мытый чуб…

– Так, Иван! Тебя сожру,

прикажу подать сестру!

станет мне женой любимой

иль – невестой топору!

По любому. Всё едино

буду я царём к утру!

– Да гори здесь всё огнём –

не бывать тебе царём!

Да тебе с такою рожей -

не бывать и королём!

А уж – Царь!.. -

Иван запнулся,

точно чем-то поперхнулся.

Что он видит? Что за лица?

Шамахнская царица!

Гибкий стан, златой наряд,

шамаханский этот взгляд…

И в воздушнейших шальварах

одалисок с ней отряд…

Вон ты что! Не божье дело…

На глазах меняет тело!

Волк-царица-молодица –

в кольцах огненных клубится,

и средь огненных колец

вдруг – дородный молодец!

Телом бел, щеками красен,

грозен взгляд его и ясен,

обольстительный коралл

губ – всему лицу финал.

Тело полно, величаво,

выступает будто пава!

Фу ты ну ты ножки гнуты!

Вот уж будет царь на славу…

Шамаханский спрятал взгляд.

В том же золоте наряд.

Весь сверкает! На застёжках

бляшки яркие горят!

Пуговицы… Шесть. Шесть. Шесть…

Столько их, что их не счесть!

Молодец лоснится лоском…

Где же зуб? И где же шерсть?!

Вот вопрос не разъяснённый,

выручай, стакан гранёный!

Бульк да бульк, да кряк да кряк,

супостат с копытцев – бряк!

Повалился прямо на пол,

золотой не сняв пиджак!

…

Снова волк. И шерсть литая,

как кольчуга боевая

вьётся возле самых ног.

Ваня строг, как педагог.

И всё больше злится, злится,

злится так, что сам боится!

Делать дело надо смело…

Только как же подступиться?

Кабы меч

да башку с плеч!…

Только зверя кто стеречь

будет, если здесь оставить, -

в оружейку чтоб побечь?…

Долго думать не годится –

будем саблей обходиться,

небольшой у ней клинок

да замах плеча широк.

– И-эх, – сверкнул булат в подвале,

завизжала сталь по стали…

Волк железный зуб оскалил:

– Ну, здорово ночевали!

Ждать его Иван не стал.

Шмыг! Засов заскрежетал.

Дверь закрыта, тьма зашита…

Только заговор пропал.

Без него большой засов, -

как резинка без трусов.

– Зря я двери отворял!

Зря печать на них ломал!

Горемычная головушка, -

Иван запричитал.

…

Плакать, Ваня, недосуг.

Волк замешкал – видно, сук

подвернулся где-то в дубе –

характерный слышен звук.

Пронадеешься на сук,

дело вновь дойдет до рук.

Так что срочно ноги в руки!

Волку, видно, не до скуки:

с дверью завершит возню,

медный лоб пробьёт броню,

и тогда загнет, Ванюша,

он тебя под букву Ню.

…

Бросился Иван бежать,

надо стражников позвать…

Те в кружалах продолжают

громкой песней глотку рвать,

и в упор не замечают,

что царя хотят свергать.

Крикнул Ваня на бегу:

– Где ты, Чудо?..

Ни «гу-гу».

Видно, где-то на заданье

сыплет яд врагу в рагу.

Это что за государство!

Будто вымерло всё царство!

Ни народу, ни бояр…

лишь измена да коварство!

Коль послы бы помогли,

поклонился б до земли!

И отдал бы им полцарства…

Им – полцарства?..

Всё б смели!

Нет, к послам сейчас бежать –

это только душу рвать…

Хоть бы раз за наше дело

вышли грудью постоять!

Ваня по дворцу летит,

ветер кудри шевелит.

А Железный Зуб в темнице

медным лбом о дверь стучит.

Там клубится, там резвится!..

Распаляет аппетит.

Забежал Иван к Светлане,

та сидит на чемодане,

(Ест вареники в сметане).

Как она могла узнать?

Интуиция, видать!

Он не видит: до Кильдыма

было ей – рукой подать…

– С чемоданом ты как раз

в этот раз – не в бровь, а в глаз:

нам пора с тобой в дорогу

зверь охотится на нас!

Собирайся поскорей

и – за тридевять морей,

остановимся пока что

у знакомых дикарей.

Захвати им пару бус,

да пяток цветных рейтуз:

там на милю нет текстилю,

пусть прикроют свой конфуз!

Постоял Иван понуро…

– Подождёт пока культура,

little time and very bad

поживём без маникюра.

Только нужное клади…

Ну, какие бигуди?!

Ах, Светлана! Брось сметану!