Кодекс

– Тексты и музыка великих певцов передаются от музыканту к музыканту, и исполняя мелодию автора, музыкант учится у него всему, что то знает. Учится добру, уважению, труду, смирению, терпению, а самое главное – любви.

Рыбак смотрел и кивал словам Роба, что-что, а Диврей знал толк в любви. Ещё он трудолюбиво веселился, уважал вино, и смиренно терпел когда ему нальют.

– Трудно не согласиться с вами, молодой человек.

Он подошёл к Льюису и с добрым лицом сказал.

– А исполни что нибудь про любовь.

Льюис приподнялся, расчехлил ткани, и достал свою шарманку. Он взял второй мешок и достал из него какой-то барабан. С серьезным выражением лица, он открыл один спрятанный отсек своей шарманки, вытащил барабан, который был внутри, и вставил другой.

– О, так сколько у тебя этих штук с собой?

– Много, – улыбнулся Льюис.

Он поднялся, нацепив на себя шарманку, начал петь.

Она пришла ко мне однажды вечером,

В тумане и ласкании зари.

А я, ну, очень скромный и доверчивый,

Скрывал обиду, боль и ужасы тоски.

Она мне улыбалась и не думая,

Что знаю тайны и потерянный покой,

Спросила «Почему печальный я,

И почему ее не провожаю в дом?»

Тогда я, пьяный бесконечной болью,

И протрезвевший от предательской любви,

Ответил «Девушка, а мы знакомы?»

Она сказала «Да, знакомы мы.»

«Так почему же так мне тяжело даётся,

Узнать вас не могу среди знакомых дам

Так почему же память не вернётся,

Как будто дьявол мне ее сковал?

И почему мне так же не знакомы

Все ваши тонкие и милые черты

И линии и странные узоры

Не скроются посредством темноты,

Но не могу узнать их, уж поверьте.

Как вас, поверьте, не могу узнать.»

Она стояла, стихнул ветер,

А ночь все продолжала нагнетать.

Она «Я вас люблю. И вы…К чему все это?

Зачем же нам устраивать здесь цирк?»

Я, в свою очередь не  высказав ответа,

У этой девушки без умысла спросил.

«Зачем же вы приходите в мой дом,

Уйдите и забудем  наши встречи.

Зачем вино мы каждый вечер пьём,

Ложимся тоже вместе каждый вечер

Зачем друг другу признаемся мы в любви,

А вы потом уходите из дома,

И узнаю, что ночь вы провели,

Не здесь, а у кого-нибудь другого.

Зачем все это нужно, если вам,

Не дороги минуты нашей жизни,

Вы затерялись по чужим домам,

Неужто мысли ваши так корыстны?

Уйдите, и не преследуйте меня»

Она пошла, но вскоре встала мило,

Все тот же лик и лучезарный взгляд,

Она всегда этим манила.

Я провожал ее глазами, и смотрел,

На точку, что сияет в небосводе

И думал, «Я этого хотел?

Такого я желал исхода?»

И с мыслями что сердце разрывали,

Я стал мириться и ее простил.

Отныне с сердцем боль не знали,

И никогда я больше не любил.

Когда кончилась песня, рыбак начал громко хлопать. Никто не мог представить, что сильный, рослый мужчина способен поддаться чувствам. Мужик вытер слезы и сказал.

– Как в душу глядел. Не знаю что эта за песня, но как точно передана суть.

Льюис не знал как себя вести. Спел он волшебно, но такая реакция была для него в новинку.

– Эта песня очень стара. Ее пели наверно ещё наши деды, а может кто постарше. И да, суть на протяжении нескольких веков неизменна.

Роб сидел рядом, его лицо полностью отражало его мысли. Он смотрел на двух мужчин, смотрел как их лица исказила боль, как утрата задела какие-то внутренние рецепторы и боль нашла способ показать себя. Но мужчина не должен показывать боль, так все говорят. Роб улыбался, и злорадно усмехнулся.

– Интересно получается, да?

– Что именно?

Роб с видом знатока положил ногу на ногу, и начал рассуждать.

– Вот смотрите, есть человек. Он всю жизнь пашет, работает, торгует, не знаю, сторожит и тому подобное.

– Ну и?

– Так вот, каждый день этот человек встаёт утром, как запланировано расписанием и делает все, что даёт ему возможность дальнейшего существования. Ну и как полагается, для того чтобы было людям проще сотрудничать есть правила.

– Ну да, законы.

– Да, – Роб кивнул другу, – но выходит следующее. Эти правила обложили все, вся наша жизнь зависит от правил, которые мы выполняем, даже не замечая этого. Это уже не желание и хотение, а просто рельсы, путь, который нам предложили, и приняв который обратной дороги уже нет и не будет.

– Но при чем тут песня, – Льюис явно был раздражён.

Роб посмотрел на рыбака и на друга, улыбка смягчилась, на двоих мужчин смотрел уже другой человек, словно этот юноша понимал больше этих двоих.

– А при том, что все правила полностью рушатся, когда человек влюблён. Что весь мир ничего не способен сделать, нельзя подогнать это чувство под закон и это и есть основная брешь в мире состоящем из правил.

– Ну да.

– Вот вы, – Роб посмотрел на рыбака, – Посетило ли вас ощущение, что что то неправильно, когда ваша жена от вас ушла?

Рыбак немного вздрогнул.

– Да, не просто посетило, оно по сей день разрывает меня изнутри.

– А теперь, вы оба, вспомните хоть один случай из жизни, когда вы ощущали что то подобное. Ну хоть что нибудь, несправедливость, там, отчаяние.

Льюис смотрел в точку и пытался припомнить хоть один такой момент, рыбак так же не мог припомнить. Роб с довольным лицом вздернул подбородок.

– А не кажется ли вам это странно?

Льюис и рыбак переглянулись и отрицательно помотали головой. Роб с недовольным лицом опустил подбородок. Ничего удивительного.

Время пролетело незаметно, уже давно было за полночь. Хозяин приготовил спальные места поближе к печи, и сам готовился ко сну. Гости расположились в уютных спальниках и спокойно уснули. Через какое-то время, может через час, может через два, Льюиса толкнули в плечо.

– Псс, собирайся, мы уходим, – прошептал Роб.

Льюис не понял что происходит и в полудреме начал собирать вещи. Роб открыл свою сумку и положил в неё немного еды, которую насобирал по всему дому, также он взял бурдюк уже наполненный водой.

– Это не наше, – сказал ещё не проснувшись Льюис, – Положи.

– Я заплатил, все хорошо.

– А, ладно.

Льюис последовал к выходу, куда его любезно направлял друг. Роб аккуратно закрыл дверь, чтобы не разбудить хозяина и повернулся к реке. Рассвет. Только только начало появляться солнце, а чайки уже мешают воде одиноко плескаться и пытаться забраться на мостик. Кое-где на мостке были разбросаны высохшие речные создания. Они пытались эволюционировать, как завещали великие мыслители, но что-то пошло не по плану.

Льюис с отвращением шёл по грязным доскам, изредка поглядывая на красивые ракушки. Роб же шёл очень уверенно, специально спинывал мусор обратно в реку. Для него это было просто развлечение, но многим это могло показаться милосердием.

– Что ты собираешься делать Роб? – уже проснувшись, приоткрыв один глаз спросил Льюис.

– Хочу одолжить лодку.

– Ну хорошо.

Льюис закинул в лодку сначала один мешок, потом аккуратно положил второй и сел сам. Роб тоже сел, не забыв отвязать веревку от мостка.

– Ну что сидишь, греби давай.

Шарманщик повиновался приказу, взял два старых весла и начал медленно двигаться дальше от берега. На водной глади появлялись намеки на живность, и падающие с неба птицы, тоже на что-то намекали, но Роба не волновала рыба, он жевал запасы, и думал как скоро они приплывут.

–Как думаешь, течение ускорит процесс передвижения?

Льюис остановил лодку и убрал вёсла, несколько секунд посидел, и ответил.

– Не сильно, течение слабое.

– Ясно, ничего не поделаешь, – Роб достал книгу.

Он листал страницы, и понял что так вряд ли что-нибудь отыщет сказал.

– «Плыть быстро».

Внизу у книги высветились страницы подходящих заклинаний.

– Ты уверен что хочешь потратить заклинание?

Роб оторвал глаза от книги.

– Помнишь? Любое очевидное решение требует времени. Использовать магию тоже очевидно, но время все же экономит.

– Если при всяком удобном случае ты будешь использовать магию, то ты не имеешь фантазии, – выразился Льюис.

Роб улыбнулся.

– Я волшебник, волшебники не имеют фантазии, – сказав это он засмеялся, а от смеха Роба засмеялся и Льюис.

– Так-то ты прав.

– Вспомни, каждый изобретает огненный шар, каждый хочет остановить время. Подходы разные, а результат один и тот же. Магия – это божественный юмор, когда она исчезнет, это будет означать, что боги проклинают тот день, когда создали людей.

Льюис задумался.

– Вот, «Быстрое движение», подходит, тебе нужно будет только рулить, – восторженно сказал Роб.

– Слушай, а что если правда магия перестанет существовать? Какой будет жизнь?

Роб придерживая рукой нужную страницу, ответил.

– Не знаю, мне кажется ничего не изменится, в любом случае, магию трудно будет забыть. Она будет иногда, наверное, всплывать, но скорее всего это будет всего лишь странные шутки. Может в виде чудес, а может в виде явлений, которые невозможно объяснить, но этот юмор будет не чтобы показать силу, а просто чтобы напомнить людям о себе, – Роб призадумался, – Хотя людям трудно понять богов, поэтому мы будем уничтожены.

Он не дал сказать слова Льюису и начал читать заклинание. Одна его рука касалась лодки, а другая держала книгу.

Вдруг лодка резко рванула вперёд. Роб еле усидел на месте, а Льюис упал с носа лодки в ноги к другу. От такого рывка сумка Роба, которая аккуратно лежала рядом с ним, вылетела за борт. Книгу он смог удержать.

– Стой, сумка, там еда и деньги!

– Слишком быстро, Роб, она уже далеко! – кричал Льюис с трудом поднимаясь на своё место. Он взял весло и направился к другой стороне лодки. Идти было легче, попутный ветер и дальше бы продолжил помогать Льюису, но тот схватился за борт и смог удержать себя и не свалиться в реку. Он вонзил весло в воду и стал направлять лодку вдоль берега. Дальнейшее путешествие по реке было без интересных происшествий. Роб ныл о потерянном золоте, Льюис чувствовал себя капитаном корабля, а лодка весело резала своим носом волны, приближая приключенцев к цели.

…

Уже несколько часов двое путников лежали на песке и отдыхали после неожиданного заплыва. Никто не знал как остановить судно, поэтому друзья выпрыгнули из него, и, держась за импровизированные поплавки, добирались до берега. Пока они гребли ногами, они услышали много интересного. Как их лодка безжалостно уничтожала рыбаков, разбивая их судна в щепки. Как их любимая лодка врезалась в корабль какого-то торговца, чем тоже удивила моряков, о чем свидетельствовали дошедшие до Роба и Льюиса крики. Но Роба ничего не волновало, в любом случае денег и еды нет, а значит платить нечем. Банкрот.

Он лежал на песке, и смотрел на своего друга. Тот в свою очередь полностью разложил все свои вещи, и молился, чтобы все работало.

Шарманка сохла, и Льюис становился чуточку счастливее. Роб думал, что надо бы посушить книгу, но в ходе размышлений он вспомнил, что магические записи водой не смоешь, так и лежал.

– Куда теперь?

Роб повернул лицо к небу.

– В ближайший город. Он тут, идти недалеко. Будем зарабатывать деньги.

Льюис кивнул. Потом отошёл от своего инструмента, и стал снимать одежду. Разложил ее на тёплом песке и присел рядом с Робом.

– Может тоже высушишь?

– Нет, а смысл?

– Чтобы не заболеть, чтобы одежда не сгнила.

Роб не ответил, а просто покачал головой и перевернулся на живот.

– Я так высушу, не хочу чтобы песок потом распространился по всей одежде. Подсохну, отряхнусь.

Прошло время, они шли молча. Льюис насвистывал какие-то мелодии, Роб думал о своём. Он думал о жизни, о том, как удобен и привычен тот сформировавшийся строй. Он думал о людях, об их мыслях и чувствах, как удобная и структурированная жизнь защитила их от второй стороны мира. Как они наивны, словно доверились чему-то неизвестному. А на душе покой, лишь легкие сердечные волнения могут что либо напомнить, но это скорее фантомы в душе. Только видимый, материальный мир способен убедить или повлиять на сознание человека который находится во власти «Кодекса», но у короля все выверено, нет ни одной лазейки в законе, везде все заблокировано.

 Свист прекратился.

– А вот и город. Давай сразу встану, наскребу нам на хлеб.

– Стой, – серьезно сказал Роб, – Не торопись. У меня есть план.

– Какой?

Роб немного призадумался и улыбнувшись сказал.

– Ты видимо забыл какой сегодня день.

Шарманщик стоял, потом начал переставлять ноги, высматривать что-то в небе, загибать пальцы. Посмотрел на Роба и грустно опустил голову.

– Да ничего особого, сегодня день, когда ты должен мне заплатить.

Льюис не понял.

– Я ввожу новую услугу, теперь моя дружба не бесплатна, – прокричал куда-то Роб. В глазах льюиса что-то щелкнуло. «Включился значит» подумал Роб. Льюис стоял словно статуя, и через несколько молчаливых секунд он произнёс:

– Сколько стоит твоя дружба?

– Хе, сработало,– Роб указал на руку, – Ровно одну перчатку.

– Услуга за товар, – с этими словами лицо Льюиса порозовело.

Роб подождал когда Льюис полностью включится. Посмотрел, что мягкотелый друг начал шевелиться, куда-то смотреть, а потом вообще засвистел, Роб сказал:

– Дай свою перчатку.

Свист прекратился.

– А ты вернёшь?

– Отдам своей дружбой,– засмеялся Роб.

Льюис ничего не понял, но недолго думая, достал из кармана одну из перчаток и протянул ее Робу.

– Спасибо, сейчас я прошу тебя отвернуться. Продумай своё выступление, там, не знаю, выбери песни чтобы зажечь публику.

Льюис подозрительно посмотрел на Роба, но через мгновение все подозрение улетучилось. Он отошёл подальше и сел на траву. В его силуэте виднелся мыслительный процесс.

Роб тоже отвернулся. Со стороны, если бы был кто-то кто мог наблюдать все это со стороны, могло показаться, что двое молодых людей будто поссорились. Словно их пути разошлись и никогда не сойдутся. Их взоры устремлены в разные стороны, и мысли также находятся по разным сторонам. Интересно, как далеко могли разойтись столь разные люди, если бы не случай. Как бы они жили, если не один старый волшебник и его задание.

Роб листал книгу и искал заклинание. Льюис в голове вспоминал песни и примерно прикидывал реакцию публики. Нашёл! «Призрачный жест»! Вроде подходит. А может «Поцелуй любовника»? Нет. Нужно меньше соплей. Хотя постойте. Это больше подходит, заклинание «Призрачная рука». Да, «Куда уходят войны», отличная песня!

Их мысли были до крайности похожи, и, находясь в одной местности, какой нибудь чтец мыслей подумал что это думает один человек, и явно душевнобольной.

– Готово!

– Все!

Оба вскочили с места, их взгляды пересеклись.  Они шагнули навстречу друг к другу.

– Отправляемся в город! Готовься, Льюис, сейчас ты будешь давать самый грандиозный концерт который только можешь дать.

– Это будет непросто. Ты мне поможешь?

Роб улыбнулся.

– Я помогу тебе создать шоу. Я уже накидал список заклинаний. Это будет грандиозно!

Пару секунд было молчание, и вдруг Льюис с подозрением спросил.

– А перчатка тебе моя зачем?

Улыбка Роба изменилась, в ней появилось что-то зловещее.

– Перчатка – это главный номер твоего выступления. Не переживай, я не лишусь руки из-за неё, ну, в буквальном смысле. А теперь, пойдём.

Друзья собрали все вещи, и пошли по узкой тропинке. Она пересекала ручей и опускалась в канавы, поднималась на холмы, соседствовала с лесом и поляной, соприкасалась с фермами и пастбищами. Она все петляла и петляла, пыталась играть на чувствах путников, показывая удивительные красоты природы. Раскрыв всю свою суть, раскрыв путникам свою душу, тропинка, обещая показать путь, всегда приводила туда куда нужно, но выполняя обещания, она впоследствии оставалась одна. Друзья пересекли городские ворота. Роб шагал дальше, а Льюис на секунду обернулся, пытаясь углядеть невидимого компаньона.

– Не отставай, – крикнул Роб.

Льюис кивнул в сторону ворот, и побежал за Робом.

Говорят что в мире существуют тысячи городов. А ещё говорят что некоторые из них по красоте своей ни с чем не сравнимы. Так скажет любой путешественник, любой человек, жизнь которого находится в вечном движении. Только его движение напрямую зависит от движения городов, от движения других людей этих городов. В итоге все сравнивается, все что создано сравнивается с тем что создано, все что открыто с тем что открыто, и сравнивает все один и тот же персонаж. Так и здесь.

– Эти города. Интересно, почему люди вечно пытаются переехать жить в другой город?

– Да, ничего не меняется, только фон, – Льюис вместо того, чтобы смотреть по сторонам, уткнулся в небо.

– Жаль, что люди все одинаковые. Если бы были все разными, тогда бы было и разнообразие.

– Нет.

Роб посмотрел на Льюиса, как бы намекая на продолжение.

– Если будет куча разных людей, то города получатся одинаково разнообразными, а это не разнообразно.

Роб призадумался.

– А ты прав, вот, опять вся проблема в людях.

Дорога была усеяна различными прилавками, которые закрывали своим неухоженным видом красивую облицовку домов. Но как бы не пытался случайный путник углядеть всю красоту улиц, торговцы постоянно напоминали криками о своих прилавках. Вместе с некрасивым видом, приходило и ощущение бардака, а от самих прилавков зачастую веяло смрадом. Красивая архитектура так и осталась вне зоны досягаемости, ведь лучше опустить лицо вниз, в попытках спасти своё обоняние.

– Кальмары! Покупайте свежих кальмаров!

– Морепродукты, только из моря!

Роб вилял от прилавка к прилавку, спасаясь от надоедливых продавцов.

– Да когда уже эта рыба закончится! Смрад невозможный!

– Тут, как я понял, недалеко море, – заинтересованно сказал Льюис.

Они все дальше продвигались вглубь города, а торговцы все не кончались.

– Снасти! Рыболовные принадлежности!

– Капканы! Все для охоты!

Роб ускорил шаг. Нужно быстрее выбраться из этого места. Но торговцы как будто все больше и больше плодились. Вот уже их ряды стали плотнее, а народ все больше приходил на их зов. Чем дальше, тем хуже. Впереди стали появляться торговцы-ловушки, такие персонажи, которые подходят к людям и спрашивают что им надо. А ещё торговцы-перевертыши, эти всегда носят свой товар с собой.

– Да сколько же можно! Отстаньте, у нас нет денег!

– Мы не местные, живем милостынью! – подхватил Льюис.

Галдеж усиливался, и толпа уже явно напоминала давку. В таком шуме ни ловушки, ни перевертыши ничего не могли услышать. Они не понимали криков и все предлагали и предлагали. Но вот, наконец-то. Площадь!

Именно здесь толпа начала разжижаться, люди довольные проходили с покупками, а нищие недовольно держали вытянуто руки. Именно здесь собираются массы. Никто и никогда не может объяснить магию площадей, они просто своими масштабами призывают неведомый народ. Этот народ безликий и безыдейный. Безликий он потому, что все группы, передвигающиеся в этом общем потоке, совершенно не знают иные группы, которые также являются участниками этого события. А безыдейный потому, что только боги имеют представление о том, зачем все эти люди здесь.

– Эх, большая площадь, – вздохнул Роб.

– И людей много.

– И шума много, ладно, надо подготовиться, давай спрячемся в каком нибудь темном месте.

Они нашли у края площади потаенный уголок. Только нищий мог обратить на них внимание, но он был слишком занят молением перед более богатыми людьми.

– Сейчас, значит наложим «Всеобъемлющий глас» на твоё горло, не переживай, заклинание снимается касанием заклинателя.

Льюис проглотил комок.

– Потом на шарманку «Идеальный звук». Заклинание добавит красок звуку, от чего люди будут в восторге.