Африканская история в историях

Новоявленных олигархов данный бизнес не вдохновлял, вкладываться в Зимбабве никто не хотел, все пытались прибрать резко подешевевшие активы в России, особенно в глубинке. Помог, как всегда, случай. Позвонил муж сестры, просил помощь в организации тура по стране львов, слонов и носорогов для высокопоставленных гостей из Санкт – Петербурга. На встречную просьбу о хлопке он предложил заодно принять некоего Алекса Стуша, директора российской компании по производству веревок и канатов. Егор запросил срочных предварительных переговоров с ним, соответственно и номер телефона. В разговоре Алекс показался тертым калачом, знатоком своего дела. Он владел всей информацией о поставках хлопка в Россию. Он и подтвердил правоту Белены о качестве поставляемого в страну хлопка. Алекс уверенно оперировал свежими мировыми биржевыми сводками и индексами по сырью. Помимо производства канатов он являлся совладельцем «Тверской мануфактуры-АС» и акционером «Русского текстиля-АС». Егору казалось, что предложения Белены должны противоречить интересам россиянина. Но тот ухватился за озвученную идею и дал свое согласие прилететь в страну через две недели при условии, если ему помогут с визой. Этот вопрос Егор брал на себя.

Итоги телефонного разговора провоцировали Войнича позвонить в этот же вечер Белене. Чем-то все-таки она его зацепила. Не сказать, что красавица, но при формах, ухожена, раскрепощена, умна, в меру цинична. Егор гнал мысли о ней прочь. Неожиданно выручила врач Елена, пригласив советника на семейный пирог в честь дня рождения гостившего у нее сына Антона. В доме собрались почти все жители посольского городка, многие были благодарны ей за ее заботу и отзывчивость. Шум, гам, тосты продолжались за полночь. Антон вышел покурить, используя это как предлог, чтобы пообщаться с Егором, стоявшим на балконе.

“Егор Владиленович”, – начал Антон, – “я могу Вас спросить, почему Вы проживаете здесь в гордом одиночестве?”. Скромность юношу совсем не украшала, но этому вопросу были свои объяснения. Лене нравился Егор, и она делилась мыслями об этом со своим взрослым сыном, как с подружкой. Егор искоса посмотрел на парня, предлагая сперва выбросить сигарету, чтобы поберечь здоровье, а потом уже и разговоры вести. Егор помнил заученные и отшлифованные ответы на стандартные вопросы, но не хотелось ему выглядеть перед мальчишкой неким ментором и демагогом. “Антон, в мире нет простых ответов на такие вопросы, так сложилась жизнь. Я однолюб, а любовь за мной не захотела полететь. Потому ты сегодня и задаешь мне этот вопрос”, – не играя, но с элементами некой грусти, начал беседу Войнич. “А может, то не было любовью, а она ждет Вас впереди”, – попытался активизироваться Антон. “Не заводись, парень. С твоей мамой мы останемся просто друзьями. Она профессионал своего дела. Но без обид, я действительно люблю другую женщину. Мне кажется, что я многое готов ей простить”, – своей жесткой прямолинейностью Егор показывал, что беседа окончена.

Гости расходились шумно. Лена незаметно подошла к Егору и попросила прощение за назойливость сына. Егору пришлось отшучиваться.

Утренняя работа начиналась совещанием у старшего. Игорь просил подготовить к ближайшей почте справку о двусторонних торговых отношениях. Времени для написания материала оставалась неделя. Информации о намерениях было предостаточно, а вот реальных, рабочих, дающих живые и статистические результаты проектов, было маловато. Экспортно-импортные операции греков Стоясидиса и Христофидиса с азербайджанцами из Санкт – Петербурга добавляли немного позитива в двусторонние торгово-экономические отношения наших стран. Да, для красивой отчетности не хватало «проекта» с Беленой и ее друзьями.

Справку оценили удовлетворительно и с пониманием. Устно к данному материалу Егор добавил свой рассказ о приезжающих туристах из Питера, встречах с россиянкой, звонком Алексу Стушу и намечаемым через пару недель его возможным прибытием. Однако Игорь заострил внимание на информации о возможных попытках экспроприации земель у белых фермеров и рекомендовал Егору более полно составить запись беседы с Беленой. Эта информация тоже предполагалась к отправке в почту. В последнее время местный земельный вопрос оказывался существенным и насущным. Временный поверенный в делах нес за него непосредственную персональную ответственность. Оперируя более полной информацией по данному вопросу, Войнич сел писать телеграмму в центр. Встреча советника с Беленой переносилась на вторую половину дня. Помешивая коктейль трубочкой, Белена ждала Егора в итальянском ресторанчике. Небольшие облака с юга несли легкую прохладу вечерней столице. Официантка в очередной раз предложила легкие напитки и просила побыстрее выбрать закуску. Она ссылаясь на ограниченное количество артишоков и трюфелей. Белена решила, что Егор не будет против, начать ужин с варенной форели, себе же заказала аналогичное блюдо из говядины. Егор положительно удивил девушку, когда обнаружилось, что он не только разделяет ее вкус, но и принес с собой бутылочку южноафриканского вина с земель хозяйства Стэлленбош.

Глава 7

Встреча и воспоминания

Разговор плавно перетекал в воспоминания о студенческих годах. Егору было интересно сравнение жизни Белены в России и Африке. Она подтверждала свою готовность встретится с Алексом. Девушка считала, что если будет договоренность, то, можно не теряя времени вкладываться в посевную хлопка, закупку семян и оборудования. Оперируя различными профессиональными терминами, россиянка все больше и больше вызывала симпатии у Егора. Выяснилось, что за годы жизни в Африке она много путешествовала по этому континенту и неплохо знала историю его колонизации. Особенным ее увлечением была история государства Мономотапа. Государство, объединившее с давних времен племена Зимбабве и Мозамбика. И, безусловно, ей нравились легенды, связанные с именем знаменитого англичанина Родса. Белена могла, не заглядывая в книги, а просто полагаясь на память, выдавать информацию с большим объемом дат и цифр. “Изначально территорию Мозамбика населяли племена бушменов и готтентотов, занимавшихся охотой и собирательством”, – начала она свой экскурс в историю, – “примерно с пятого по девятый век там появились племена банту. С восьмого же века в Восточную Африку стали проникать арабы, создавшие на побережье Индийского океана множество торговых факторий. Арабы вывозили золото и слоновую кость, шкуры животных. К середине пятнадцатого столетия в средней части нынешнего Мозамбика, между реками Сави и Замбези, и, конечно, на востоке нынешней страны, где мы живем, возникло раннефеодальное государство Мономотапа”, – Белена сделала паузу, чтобы увидеть со стороны Егора реакцию, на ее речь. После чего, глядя прямо в глаза собеседника, продолжила: “К слову говоря, король там был многоженец, а все содеянное там согласовывалось с местными жрецами. В конце столетия, а именно в 1498 году территорию Мозамбика посетила экспедиция под командованием Васко да Гаммы. Командор просто направлялся в Индию. В самом начале шестнадцатого века португальцы стали осваивать побережье Восточной Африки. Уже через пять лет после начала века они построили там форт Софале. А еще через три года была воздвигнута небольшая крепость на острове Мозамбик. В тридцатых годах шестнадцатого столетия португальцы успели выстроить форты Сена и Тете на берегу реки Замбези”, – называя все эти исторические данные Белена смотрела без смущения на Егора.

Она видела в его глазах не только заинтересованность в услышанной информации, но и симпатию к ней. Она догадывалась, что советник, наверняка, знаком с историей «Грейт Зимбабве». И в то же самое время ей было приятно осознавать, что она до сих пор нравится русским мужчинам. Не отводя взгляда от глаз Егора, она продолжила: “В начале семнадцатого века правитель Мономотапы подписал с португальцами договор об уступке им золотых и серебряных рудников в обмен на оружие и поддержку в борьбе с мятежными вассалами. К тому моменту там возникали сепаратистские тенденции местных вождей. Основанные португальцами в шестнадцатом-семнадцатом веках опорные пункты в Мозамбике служили им отправной точкой для развития торговли с Индией. В середине восемнадцатого столетия, а именно в 1752 году португальские владения в Восточной Африке были официально объявлены колонией Мозамбик”. Чтобы не казаться совсем профаном перед Беленой, Егор предложил свою историю, связанную с его любимым героем: “Более чем сотню лет спустя, ближе к концу девятнадцатого столетия у соратников Родса была задумка прогнать португальцев из Мозамбика, но вовремя был услышан окрик королевы Виктории. Португальцы к тому времени были союзниками британцев. Но немного позже был реализован иной красивый и чисто английский вариант схемы «разделяй и властвуй». К началу двадцатого века Португалия уступила управление больших территорий своей колонии трем частным британским компаниям: «Компании Мозамбика», «Компании Замбези» и «Компании Ньяса». Эти компании построили железные дороги, связавшие Мозамбик с соседними колониями Великобритании. Они и обеспечивали поставки дешевой рабочей силы на плантации и шахты стран региона”, – закончил уже свой рассказ Войнич. Со стороны, для сидящих за соседними столиками, их беседа выглядела, как какое-то соревнование. Кто больше и точнее расскажет о стране и ее недавних предках.

Слушая Егора, Белена была приятно удивлена его познаниям и общими интересами. Для себя она отметила, как легка и плавна его речь. Подали десерт. Скоро наступало и время, расходится по домам. Перед тем как сесть в свою машину Белена подала руку и поблагодарила Егора за приятный вечер. Вечер действительно удался, подумал он, но, как ему не хотелось ехать в свою одинокую берлогу. Он старался оттянуть вечернее расставание, но в ответ услышал только игривый смех девушки. “Я буду ждать вашего звонка”, – прошептала она, захлопывая дверцу своего ярко-синего автомобиля. Машина резко тронулась, оставляя приятный звук шелеста шин. Советнику оставалось только смотреть вслед удаляющейся ярко-синей точке.

Глава 8

Югославия

В тот момент Егор даже не хотел думать о возможных чьих-либо интригах и заговорах. Динамики стереосистемы его новенькой японки выдавали сладостно-заунывные звуки джаза в исполнении оркестра Джеймса Ласта. Ехать домой не пришлось, в окно его машины постучали. Это был Любан Митич. “О, Егорушка, ты ли это, почему ты отпускаешь такую прекрасную девушку, а не уходишь с ней? А, понимаю, тебе нельзя, ты великий русский дипломат!” – шутил, как всегда, Любан, – “а составь мне компанию, выпьем по кружке местного «Замбези» или ты предпочитаешь более крепкий «Вайсрой»? Давно мы, брат, не сиживали”. Егор поддержал предложение серба.

Любан был частным стоматологом и прибыл в Зимбабве, как только начались проблемы в его родном Косово. У двух стран были теплые отношения, уходящие далеко корнями в «движение неприсоединения». Югославы помогали африканцам, в том числе и в трудные времена, когда на Южную Родезию накладывали международные санкции. Семья Митича нашла работу сразу. Любан купил виллу, получил лицензию, поставил оборудование и открыл практику. Жена Любка стала его ассистентом и медсестрой.

“Егор, ты знаешь, что происходит у нас в стране”, – начал югослав, – “в средствах массовой информации говорят, что дело идет к большой войне, что виноват Милошевич, но, я бежал не от него, а от зверств косовских албанцев. Я полагаю, что избранный весной этого года новый албанский президент не сторонник идеи «Великой Албании». Возможно, с ним удастся договориться о мире на моей малой родине, хотя столкновения между «Освободительной Армией Косово» и правительственными войсками продолжаются и до сего дня. Ты слышал, Би-Би-Си передает, что Милошевич высказывается за предоставление краю самоуправления”, – с некой надеждой заключил собеседник.

Никто еще тогда не знал, что само государство Югославия доживает последние месяцы.

В 1998 году от Милошевича требовали, чтобы НАТО вошло на территорию бывшей Югославии, для полного присутствия на этой земле без каких-либо ограничений. Милошевич тогда сказал твердое "нет". Тогда, в начале 1999 года, НАТО потребует от Белграда немедленно вывести войска из Косов. Милошевич ультиматум проигнорирует и почувствует всю мощь «союзной силы». Более полутысячи самолетов будут утюжить два месяца Югославию. Бомбы с обедненными урановыми сердечниками и крылатые ракеты будут сыпаться на Белград, Приштину, Подгорицу и Нови-Сад. Будут поражены как военные, так и гражданские цели: жилые дома, пассажирские поезда, колонны беженцев, фармацевтический завод, столичный телецентр, а заодно и китайское посольство. Летом же этого года армия Милошевича покинет Косово, куда войдет натовский контингент. В бойне погибнет более двух тысяч мирных жителей, до десяти тысяч будут ранены, миллионы лишаться крова и средств к существованию. Сокрушительными для сербов станут и политические последствия. Ни один пункт плана мирного урегулирования конфликта не будет выполнен. НАТО не допустит в Косов югославских полицейских и пограничников. Албанская повстанческая армия не разоружиться. Сербов начнут просто выживать из края. Часть из них найдут себе вторую родину в Зимбабве. Здесь в мире и согласии будут жить как сербы и хорваты, так македонцы и черногорцы, а также и иные выходцы гордой, но уже в прошлом, Социалистической Федеративной Республике Югославия.

Аналитики, дипломаты и ведущие специалисты, конечно, понимали, что причины, лежащие в основе Балканского кризиса, концентрировались не только в политике. Это оказался целый клубок факторов как национально-политических, так и экономических. Безусловно, они подкреплялись и усугублялись мощным давлением извне. Чуть позже стало очевидным, что отдельные страны Европы во главе со своими американскими партнерами оказались явно заинтересованными в территориальном переделе. Лакомым куском для Запада была медная промышленность Югославии. Возможно, поэтому самолёты НАТО не захотели бомбить предприятия этого комплекса. Не исключено, что западная поддержка Косово гарантировалась и крупнейшими в Европе неразрабатываемыми доселе запасами каменного угля. Существенной причиной уничтожения югославского военно-промышленного комплекса, продававшего дешёвое, но качественное оружие в Африку, Северную Корею и страны Персидского залива стала ненужная конкуренция. А непомерное желание сразу устранить югославскую табачную и фармацевтическую отрасли промышленности, как серьёзные препоны фабрикам США в Восточной Европе, не оставляли никаких сомнений о выгодоприобретателях таких бомбежек и готовности их оплаты.

Начиналась циничная эра англосаксонского, читай, американского диктата в мире, и разворот правительственного самолета нового российского премьер-министра на 180 градусов у берегов США, уже не имел для мира никакого значения.

Но в тот теплый вечер собеседникам приятно было вспомнить добрые времена в период построения в Восточной Европе «развитого социализма». Когда посещение Югославии для простого гражданина СССР казалось сверх вожделенной мечтой, осуществление которой могло быть только в случае, если у тебя в активе уже был визит в какую – либо из бывших стран социалистического Содружества. Егор долго не мог заснуть, ворочался, либо выпитый «Вайсрой» мешал расслабиться, либо все услышанное вечером заставляло его уже в который раз прокручивать в мозгу разговоры с Беленой и Любаном.

Глава 9

Неожиданное подтверждение

Утро наступило неожиданно. В семь часов позвонил Игорь. Извинившись, он предложил Егору составить ему партию в гольф. Руководству нельзя было отказывать, а тем более спрашивать, о чем оно раньше думало. Расписание начала игры не оставляло Егору и тридцати минут, чтобы не только привести себя в порядок, но и быстро добраться до городского гольф клуба – «Ройял Хараре клаб», который находился в двух шагах от резиденции президента страны и был любимым местом не только местных политиков, но и всех бизнесменов. Быть членом клуба было не просто почетно, а и престижно. Это был классический британский клуб, со всеми его порядками и законами, с культурой и этикетом, определенного цвета пиджаками и брюками. Естественно, эмблема в виде королевской короны и скрещенных гольф клюшек была неотъемлемой частью его стиля и образа. Многие дипломаты с удовольствием проводили там время, порой казалось, что зеленым сукном их рабочих столов были «фаревэи» и «грины», а классическим орудием труда не наборы ручек и карандашей от «Паркер» и «Монблан», а гольф клюшки и мячи известных брендов «Пинэкл» или «Кобра». Отдельные послы не гнушались практиковаться и использовать у себя офисные наборы для игры в гольф. Серьезную конкуренцию этому клубу мог составить только местный «Чэпмен», с наличием более сложных, но великолепно ухоженных и подготовленных полей. Он же предлагал наличие разнообразного инвентаря и даже гостиницы. Неотъемлемой частью антуража англосаксонских элитных гольф-полей было присутствие на них миниатюрных животных. Всегда приятно было наблюдать за неторопливостью и спокойствием мини антилоп Дюкера, перебежками шустрых кроликов или беспокойных куропаток.

Егор действовал по принципу «…если родина прикажет, дипломат ответит, есть…», родиной в данном случае был замещающий посла. Без одной минуты до первого удара их пары, Егор пожал руку Игорю. Началась игра. Партнерами выступала старая немецкая чета фермеров-цветоводов, друзей возможного будущего посла и его жены Марианы. Сама Мариана коротала время за столиком у бара, наслаждаясь утренним завтраком. Компанию ей составляли взрослые дети стариков. Дружба с Максом и Вербеной Майнцами крепилась родителями Игоря, когда те работали в ГДР. Эта дружба плавно перетекла к детям, даже когда Макс и Вербена не нашли себя в новой объединенной Германии, а потому и уехали в Зимбабве.

Как выяснилось, утренний звонок не был случаен, Майнцы предложили встретиться буквально за десять минут до просьбы Игоря. Без предварительного бронирования игры, только большая случайность позволила попасть в утреннее расписание. Гольф сочетал в себе и деловую и развлекательную части общения. Макс и Вербена хотели поделиться сомнениями и страхами возможной аннексии их ферм черными «головорезами», которые уже приезжали и присматривались к их землям. Игорь как можно успокаивал старушку Вербену. В разговоре он ссылался на отдельный двусторонний договор о сотрудничестве и защите бизнес интересов между правительствами ФРГ и Зимбабве. Рекомендовал встретиться с немецким послом и объяснить все свои страхи. Но сам для себя он понимал, что если англичане не найдут компромиссного решения и не пойдут на определенные уступки по земельному вопросу, то может произойти трагедия. Трагедия, влекущая за собой тяжелые последствия и горе. Пострадают все когда-то поверившие в новую счастливую звезду Родезии-Зимбабве и прибывшие на эту благодатную, богом одаренную землю. Егор, памятуя предложение Белены, озвучил идею возможного совместного предприятия по выращиванию роз и всякой зелени на землях Майнцев. Идея понравилась. Дело осталось за малым – найти партнеров, что было, как показывал опыт, не так-то просто, а порой и невозможно. Тем не менее, Игорь обещал содействие через коллег по министерству.

Глава 10

Гости

Две недели пролетели незаметно, Алекс Стуш стоял у стойки регистрации рейса «Бритиш Эйрвэйз» на Лондон. Компания подобралась, что надо. Два представителя петербуржского правительства, их две компаньонки и Алекс. Отдых начинался уже в аэропорту. Внешняя недоступность чиновников пропала, они казались своими залихватскими парнями, а сопровождавшие их красавицы только дули губки и жеманились. “Котик, что мы там увидим, а ты купишь мне леопардовую шубку”, – говорила одна. “Зайчик”, – вторила ей другая, – “мне нужна сумочка из кожи крокодила, а они там водятся?” Зайчики и котики ржали и обещали все купить. Объявили посадку. Компания предвкушала интереснейший отдых. То, что к концу года можно было тратить оставшиеся в бюджете города деньги на загранкомандировки, их радовало больше всего. Им казалось, что жизнь удалась и весь мир лежит у их ног. В крайнем случае, эти две спутницы из эскорт-агентства уж точно. Нужно было только не забыть привезти дорогой подарок шефу. Пить мужики начали еще до взлета самолета, не успев пристегнуть привязные ремни. В аэропорту Хитроу Алекс тащил попутчиков в зал регистрации рейса на Хараре уже на своих плечах. Эскорт тихо семенил за ним. Если бы не настойчивость бизнесмена, лишние пятьсот долларов в его кармане и уступчивость стюарда, то африканские подарки пришлось бы покупать где-нибудь в лавках аэропорта в ожидании рейса на Санкт Петербург.

Хараре встречал гостей солнцем и зеленью, Егор помог пройти паспортный контроль и таможню без особых формальностей. Посольская машина была к услугам гостей. Водитель Петрович вез их в один из лучших отелей Хараре – «Миклес». Общий сбор был назначен через три часа – время на отдых и приведение себя в чувство. Однако встречу пришлось перенести, эскорт активно отрабатывал оплаченные услуги. Выходить из номеров приехавшим мужчинам не хотелось. Сидя в лобби отеля, Алекс и Егор обменивались информацией. Необходимо было оговорить возможные варианты сотрудничества с Беленой. Договорились сегодня же пригласить ее на обед в ресторан «Лафонтейн». Но Белена пожелала изменить время и место встречи. Ужин в ресторанчике колониального типа «Шарлота Бронте» был более подходящим, с ее точки зрения, для человека, не бывавшего никогда в Африке.

По настоянию Войнича, попутчикам Алекса, все же, удалось встретиться с местным частным гидом. Его звали Жан, он владел небольшой туристической компанией, часто используемой Егором для своих нужд. Гид составил гостям шестидневный тур по стране и зарезервировал все лучшие отели по пути следования. Программа начиналась с однодневной экскурсии по Хараре. На следующее утро предстояло ехать на комфортном микроавтобусе до красот Булавайо, с двухдневным размещением в шикарном загородном бунгало «Амалинда». Горный отель раскинул свои пещеры-номера на камнях и скалах горы Матопа. Здесь же планировалась и экскурсия в местный краеведческий музей. Музей содержал самые лучшие артефакты и экспонаты прошлой жизни. Интереснейший музей паровозов, и, конечно, аудио-история завоевания этой страны сподвижниками Родса. Туристам предстояли интересные рассказы о войне и мире с местным королем племени ндебеле. Обязательным оказалось и посещение рисунков наскальной живописи, датированными несколькими тысячелетиями до нашей эры. Пигмеи, проживавшие, когда – то в данной местности, оставили о себе великолепную память. Сегодня она приносила неплохой доход. Гвоздем программы значилось посещение памятника-могилы Сесила Родса, где он нашел последнее пристанище. Следующие дни гостям предлагалось провести в местечке Хванге на деревьях, где, как большие птичьи гнезда, построены люксовые гостиничные номера. Конечной же точкой этого рая предполагался городок Виктория Фолз. Место с лучшими пятизвездочными отелями.

В экскурсионной программке значилось несколько слов о водопаде Виктория и появившемся здесь в давние времена отеле. Жан постарался вдохновенно презентовать эти знаменитые на весь мир места: “История отеля «Виктория Фолз» – наглядная история создания и развития самого возникшего здесь городка. Эта «великая старая леди Африки», фактически, единственная на континенте сохранившая стиль и уровень сервиса за всю свою историю существования. Перед ней снимали шляпы не только герцоги и князья, но и принцессы, короли и королевы. Главная достопримечательность и основа успеха – близость водопада Виктория или «дыма, который гремит», на местном диалекте «моси-оа-туня»”.

Данная устроителем путешествия маленькая презентация отелю «лордов и баронесс» впечатлила гостей. Чувствовалось, что мужчин и их спутниц явно хотели порадовать. Программа предусматривала отдельные сафари; осмотр водопада с высоты птичьего полета, пешую экскурсию к водопаду, дегустацию местных деликатесов и напитков: гусениц «мопани вормз», мяса дикой импалы и локального пива из сорго – «Чибука». Никто уже не брал в расчет танцы под стук барабанов и племенного фольклора, а также литры местного мукуйского красного вина.

«…. Между тем облик трех Родезий преображался. Новые поселенцы отстраивали Булавайо, прокладывая широкие улицы, сажали деревья, возводили кирпичные дома. Как удивлялись ндебеле и шона, видя, как по дороге с юга к Булавайо тянутся все новые и новые крытые повозки, скачут верховые, бредут пешеходы – бедняки, надеющиеся начать новую жизнь в новом краю. Вскоре там, где столетиями стояли убогие негритянские хижины, заработали типографские машины, выпускающие первую местную газету. Появились площадки для крикета и манеж, засверкали витрины магазинов. К 1895-му году белое население Родезий достигло трех с половиной тысяч человек. Но, разразилась беда». * В девяностом году девятнадцатого столетия при поддержке местных капских буров и британцев Сесил Джон Родс стал премьер-министром Капской колонии. Казалось бы, буры должны были противиться расширению английского влияния и захвату Родсом новых земель. Но Родс умело использовал малые противоречия между капскими и трансваальскими бурами. В те дни он влиял на многие события по всей Южной Африке, кроме Трансвааля. В те дни президент Трансвааля Пауль Крюгер решил проложить железную дорогу через Мозамбик, чтобы как-то ослабить зависимость его страны от окружающих их британских владений. Это противоречило интересам Капской колонии и самого Родса. При поддержке избранного премьера был составлен заговор с целью свержения президента Трансвааля. В декабре 1895 года командор Джеймсон, бывший врач и ближайший друг Родса, во главе вооруженного отряда совершил с этой целью рейд, однако был схвачен и заключен в тюрьму. Его патрон был вынужден уйти в отставку со всех официальных постов. Казалось, что его карьера закончилась, однако в 1897 он добился своего последнего триумфа, достигнув мирного соглашения с племенами Родезии после всеобщего восстания африканцев. «…. Когда в 1896 году произошло полное затмение луны. Жрецы духа Млипо, которому поклонялись ндебеле, стали говорить народу, что божество гневается из-за перемен, пришедших с белыми людьми. Вскоре начался обильный падеж скота, вызванный эпидемией болезни, напоминающей человеческую чуму. Жрецы использовали и это как доказательство, что дух разгневан. К концу марта вся Родезия была охвачена мятежом. Этот новый мятеж готовился не один день. Ндебеле осторожно выясняли расположение белых воинских частей, запасались оружием. Так, в самом начале весны, охрана Булавайо задержала у ворот старую женщину, несшую вязанку хвороста, который представлялся на вид чересчур тяжелым. В хворосте были спрятаны «ассегаи» – холодное оружие ндебеле. Их отряды двинулись со всех концов страны к Булавайо и взяли его в тиски с трех сторон: осмотрительные вожди понимали, что штурм города будет стоить им слишком больших потерь. Оставив открытой юго-западную дорогу, они надеялись, что англичане сами обратятся в бегство. К войскам, высланным Британским правительством в помощь жителям Булавайо, присоединилось множество добровольцев-волонтеров. В их числе были юноши из самых знатных семей – например, сыновья лорда Грея и лорда Гиффорда. К маю, осада Булавайо была снята. Однако мятеж продолжался. Повстанцы стянулись к югу, в горы Матопо, и укрепились там. Скалы давали им возможность продолжительное время держать оборону. Мирная жизнь страны, казалось, была надолго нарушена. Под покровом ночи воины совершали из своих укрытий отчаянные и кровопролитные вылазки. Сесил Родс стал во главе отряда в двести пятьдесят человек. Но более всего его заботила не необходимость усмирить воинственное племя – это в любом случае рано или поздно было бы достигнуто! Родезии нужен был настоящий мир – без него она не могла бы спокойно превращаться дальше в цивилизованную страну. Надо было убедить ндебеле о вредности и безнадежности мятежа. Но как сделать это, если вожди не шли на переговоры? В горах отряд Родса случайно наткнулся на древнюю старуху. Она оказалась вдовой отца Лобенгулы – короля Мзиликази. В голову пришла идея, что эта старая женщина может помочь, и Сесил попросил ее быть посредницей в переговорах. Старуха, не желавшая, чтобы ее многочисленные правнуки погибли в этой борьбе, согласилась. Ковыляя от старости, она ушла в одиночку по тайным тропам, а англичане остались ждать. Старуха оказалась хорошим дипломатом. Ндебеле послали с ней свое требование: они готовы встретиться с самим Родсом, если он возьмет с собой не более трех человек. Тот, не колеблясь, согласился. Путь его лежал к тайному лагерю повстанцев. Подъезжая к месту встречи, он произнес, обращаясь к своим спутникам: “Вот ради таких мгновений и стоит жить!” Переговоры длились около четырех часов. Бедствие войны было остановлено.  Впоследствии Родс велел повесить в своем доме портрет мудрой старухи, которая помогла ему добиться мира». ³*** Умер Сесил Родс 26 марта 1902 в Мойценберге (Капская колония). По завещанию его тело с почестями было перевезено и захоронено на любимом месте, в горах, встречающих и провожающих южноафриканское солнце. В горах Матопо. Здесь же благодарные потомки создали мемориальный комплекс, в память павшим первопроходцам. Уже немного позже с двадцатых годов двадцатого столетия начнут появляться серьезные откровения и публикации свидетелей времен жизнедеятельности «архангела с крыльями – для одной половины мира и дьяволом с рогами – для другой». ⁴**** Они и приоткроют действительные тайны покорения племен Южной Африки и становления над этими территориями британского господства.