Новый немецкий проповедник произвола и насилия величает себя славянином и выражает сочувствие к самодержавию^[1]. Но под самодержавием он разумеет произвол, деспотизм, господство над толпою и сволочью. Не надо, однако, забывать, что Ницше знает только город, который и есть создание бродяг, забывающих родство. Село, близкое к праху отцов, а по своему земледельческому труду более близкое и к сыновнему делу, менее города грешно в забвении родства. Самодержавие же, стоящее «в отцов место», призвано руководить делом сыновним, делом управления силою слепою. Но призвано оно выполнять эту обязанность не посредством господства над народом, а в отеческом единении с ним и не посредством внесения в природу своего произвола, заставляющего силы ее работать тлению, в угоду промышленности и половому подбору.

1. «Способность эта (воля), – говорит Ницше, – всего сильнее и изумительнее в том огромном государстве, посредством которого Европа соприкасается с Азией, – в России». «Мне гораздо более было бы по сердцу… чтобы Россия сделалась еще грознее и чтобы Европа решилась стать такою же грозною, как Россия». «Одним словом, я желаю, чтобы во всей Европе царило единодушное, как в России, самодержавие» (Ницше).

Poprzedni 123 4 Kolejny

Произвол – творец учения о невольных возвратах

Osoby, które czytają tę książkę, przeczytały również

Inne książki tego autora