Малиновое вино для Синей Бороды

– Вы с Мишей друзья? Или коллеги? – когда Михаил ушел по какой-то необходимости в дом, поинтересовалась Дайна у Марка. – Или, может быть, просто спортом вместе занимаетесь?

Марк после этого вопроса как-то испуганно уставился на Дайну и после некоторой паузы с юмором сообщил:

– Нет. Мы не коллеги и по спорту вообще никак и нигде не пересекались. И мы с ним даже не друзья. Скорее приятели по несчастью.

– В смысле? – удивилась Дайна.

– А Миша разве не рассказывал? – немного хмельно улыбнулся Марк и сделал глоток пива. – Хотя, наверное, все-таки не рассказывал. Потому что, в противном случае, вы бы не спрашивали меня сейчас об этом.

– Что он должен был рассказать? – понимая, что Михаил вот-вот уже вернется, поспешила направить уже порядком охмелевшего Марка в нужное русло разговора Дайна. – Я вообще не понимаю, в каком таком смысле вы с ним друзья по несчастью?

– В том смысле, что мы любили одну и ту же девушку, – сказал Марк и, стараясь передать весь драматизм ситуации негромко хлопнул ладонью о ладонь. – А она взяла и сбежала, а к кому сбежала неизвестно. Вот такие дела!

– В самом деле? – удивилась Дайна. – Вы с Мишей были влюблены в одну и ту же девушку, а она в итоге предпочла кого-то третьего?

– Нет, – возразил Марк и тяжело вздохнул, после чего попытался объяснить или, правильнее будет сказать, восстановить запутанный ход событий: – Это все было в совершенно разное время. Я был в нее влюблен, а она от меня сбежала к другому парню, даже и не знаю, к кому именно. Вообще не знаю! Но это точно был не Михаил. И уже от этого неизвестного мне парня она сбежала к Михаилу, хотя, вполне возможно, что список брошенных ею в этот промежуток времени парней может быть много длиннее.

Пытаясь разобраться в хитросплетениях всей этой странной любовной истории, Дайна только удивленно покачала головой.

– Я, конечно, пытался по своим каналам ее как-то найти и разыскать, да только у меня никаких сведений о ней не было для этого. Потом я смирился и стал пытаться ее забыть, а только месяц назад, совершенно случайно увидел ее в потоке машин в темно-синем форде с каким-то бородатым чуваком, сразу же запомнил номер автомобиля, после чего по номеру пробил информацию через знакомого гаишника о владельце авто и адресе его проживания, и в итоге таким образом заочно познакомился с Михаилом. Это была его машина, и эта девушка в тот день была с ним. Какое же было это число? – принялся вспоминать он: – А, вспомнил! Двенадцатое июля. Как же такое забыть?! Это был день, когда я в последний раз ее видел. В смысле, крайний раз, – тут же немного суеверно поправился он. – Несколько дней после этого я мучился от разного рода терзавших меня сомнений, и, наконец, решился и приехал. Даже и сам не знаю, зачем меня вообще понесло сюда. Может, просто хотел украдкой выманить ее из дома на разговор и спросить, почему она так обошлась со мной и почему даже не попрощалась по-человечески. Я ведь тоже, между прочим, человек. Разве я не заслуживаю человеческого обращения?

Дайна заметила, что на глазах Марка выступили скупые мужские слезы.

– И что было дальше? – поспешила она узнать продолжение, пока Марка окончательно не развезло.

– Приехал я, значит, сюда, – сделав новый глоток пива, сообщил Марк. – Да только, как выяснилось, опоздал. След этой девушки уже простыл. К этому времени она уже и из этого уютного гнездышка сбежала. А куда и к кому сбежала, неизвестно.

– Как ее звали, эту самую фам фаталь? – тоже пригубив из банки пива, спросила Дайна.

– Инга! – ответил Марк. – Ее звали Инга.

– Инга?! – задумчиво удивилась Дайна и осторожно спросила у Марка: – Она в самом деле жила в этом доме?

– Именно здесь она и жила, пока не сбежала от Михаила к другому, – сообщил Марк. – А к кому сбежала неизвестно.

– Вы про кого это? – поинтересовался вернувшийся к столу Михаил.

– Про твою сбежавшую подружку! – ответил ему Марк и с некоторой хмельной иронией добавил: – Ну, и про мою, конечно же, тоже.

– Но! – согласился с ним Михаил и безо всякого настроения пробурчал, с некоторой опаской взглянув при этом на Дайну: – Я не хотел бы обсуждать это.

– Боишься, что я начну ревновать? – догадалась Дайна и тут же соврала: – Я совершенно спокойно отношусь ко всему этому. Мне даже интересно стало, что это за девушка-загадка такая.

– В самом деле, загадка! – криво усмехнулся на это Михаил. – Ни слова не сказав, просто взяла и исчезла в неизвестном направлении.

– Это полностью в ее стиле! – снова хмельно хлопнул ладонью о ладонь Марк. – Она со всеми так делает! Она мужиков вообще ни во что не ставит!

– И, главное, ни записки никакой, ни номера телефона… Как говорится, ищи ветра в поле. Даже фотографии в телефоне на память не осталось, – грустно добавил Михаил.

Не смотря на то, что буквально только что соврала, будто спокойно ко всему относится, на самом деле в этот самый момент Дайна была просто до чертиков злая на Михаила. Вообще, чего это он так сокрушается о какой-то ветреной, взбалмошной сбежавшей от него девице, если рядом с ним в этот момент такая умница и красавица, как Дайна?

Дайна хотела было в этот самый момент даже как-то дать понять Михаилу, что такое его поведение вообще никак не приемлемо, однако, делать этого не стала, в первую очередь из-за присутствия гостя.

– У меня тоже ни одной ее фотографии не осталось, – на одной волне с Михаилом печально сообщил гость.

«Да, сговорились они вообще, что ли? Прямо вечер памяти какой-то дурочки с переулочка», – буквально едва ли не взвилась от досады Дайна, однако, все же кое-как сдержалась и даже виду не подала, что очень сильно злится.

– А у меня что-то есть! – будто хвастливый ребенок вдруг радостно вскрикнула Дайна, после чего достала из кармана брелок-ракушку и продемонстрировала ее мужчинам на ладони.

– Что это? Улитка? – заинтересовался Марк.

Дайна при этом с особенным каким-то интересом следила за реакцией Михаила, однако, вопреки ее ожиданиям, ракушка его вообще никак не заинтересовала.

– Знаешь, где я это нашла? – тут же обратилась к Михайлу Дайна.

– Где? – спросил он и, прикрыв рот ладонью, расслабленно зевнул.

– На полу в твоей ванной, – сказала Дайна и сразу же обратила внимание на то, что Михаил после этих слов всю свою расслабленность тут же утратил и уже с куда большим интересом уставился на ракушку.

Он даже осторожно, будто боясь ее сломать, взял ракушку и принялся ее рассматривать.

– Забавная штучка! – с интересом уже рассматривая затейливый узор в виде черепа, наконец произнес он.

– Значит, это не твое?! – поинтересовалась у него Дайна.

– Впервые вижу! – задумчиво произнес Михаил.

Он держал ракушку в ладонях так, будто боялся, что она сейчас оживет и сбежит от него.

– Значит, я все правильно разгадала, – сказала Дайна и похвасталась: – Ну, правильно, у меня очень хорошо развита интуиция.

Она к этому моменту тоже была уже достаточно хмельна.

– Что ты разгадала? – с глупой улыбкой поинтересовался у нее Марк.

Судя по всему, он вообще ничего не понял из происходящего.

– Я разгадала то, что эта самая Инга все-таки оставила кое-что на память, – победоносно сообщила Дайна и тут же забрала у Михаила ракушку, после чего поспешила спрятать ее себе в карман.

– Да? И что же? – все с той же глупой улыбочкой спросил у нее Марк.

– Да ракушку эту она и оставила в ванной Михаила! – от этой самой его глупой непонятливости едва ли не вскрикнула Дайна. – Разве не понятно?

– Теперь понятно! – немного смутившись, произнес Марк.

– А рассказать вам еще кое-что интересное? – снова как хвастливый ребенок спросила Дайна.

– Ну, давай, расскажи! – уставился на нее Михаил.

– Сегодня днем меня случайно приняли за Ингу, – сообщила Дайна.

– Кто? – сердито нахмурился Михаил.

– Один местный рыбак по имени Сергей Петрович, очень даже приятный такой старичок. Фамилию его я не знаю. Знаю только, что она начинается на букву «к», – сказала Дайна. – Я встретила его сегодня у озера, когда гуляла. Это у него я, кстати, купила ту самую щуку, которую ты так возненавидел и отшвырнул в сторону, – сказав это, Дайна с некоторым упреком уставилась на Михаила. – Этот самый Сергей Петрович обознался и в самом деле принял меня за Ингу. Он мне даже номер своего телефона дал. А ты, правда подумал, что я умею ловить рыбу? Да у меня и удочки-то никакой нет. И не было никогда…

Некоторое время после этих слов Марк и Михаил молчали. Они просто сидели, тупо смотрели на огонь и молчали.

– Немудрено, что этот самый старичок обознался, приняв тебя за Ингу. Ты в самом деле очень на нее похожа, – наконец сказал Марк. – У вас с ней даже прически одинаковые.

– Надеюсь, ты-то от меня не сбежишь точно также, как это сделала Инга?! – с иронией усмехнулся, глядя на Дайну, Михаил, после чего Марк откровенно громко засмеялся над этой шуткой.

Михаил же смеяться над шуткой не стал, а снова, прикрываясь рукой, зевнул, причем зевнул так, что даже скулы у него хрустнули:

– Прошу прощения, меня после пива всегда в сон клонит, – сказал он и хотел было еще раз зевнуть, но сдержался и только растянул на лице фальшивую улыбку.

– Блин! Я же сегодня днем видела в доме призрак! – вспомнив, вдруг вскрикнула Дайна. – Самый настоящий призрак, причем в твоей ванной комнате, Миша! Это была девушка с темными волосами и прической каре. И при всем при этом она была в мужской рубашке.

– Да, ладно! – хмельно усмехнулся на это Марк.

А Михаил при этом вообще ничего не сказал, только слегка поморщился так, будто у него зуб вдруг разболелся. Фальшивая улыбка с его лица разом слетела.

Дайна была уже достаточно пьяна и именно по этой самой причине рассказ свой она сопровождала разными страшными гримасами и шевелением скрюченных, как у Бабы Яги, пальцев.

– Я думаю, что это как раз и была та самая загадочная Инга. Вернее, не она сама, а ее призрак. Ее призрак стоял у меня за спиной в ванной, отчего я очень сильно испугалась, а потом вдруг неожиданно раз, и пропал, будто его и не было вовсе.

– Жесть! – сказал Марк.

– Вообще! – кивнула ему Дайна. – Вот, спрашивается, откуда я это взяла? В тот самый момент я же ведь ни о какой Инге даже и не знала. И вообще даже не знала, что она в этом доме до меня была. Вот бывает же так на свете?! Ведь не могла же я, в конце концов, все это придумать?!

Конечно, все, что рассказывала Дайна было очень похоже на некую детскую, рассказанная на ночь, страшилку, но оба хмельных мужчины тупо и совершенно как-то ужасно серьезно смотрели на нее, будто в самом деле безмерно верили во все услышанное.

– Она носила мою рубашку, – наконец сообщил Михаил, причем сказал он это с какой-то просто-таки невыносимой грустью в голосе.

Дайна, продолжала:

– И еще мне показалось, что призрак Инги хочет мне сказать что-то очень важное.

– А он еще и разговаривал при этом? – округлив глаза, еще больше удивился Марк.

– Нет, – ответила ему Дайна и очень внушительно сообщила, типа как для официальной справки: – Призраки, как известно, не умеют разговаривать. Они молчат! Но призрак Инги явно хотел мне сообщить какую-то очень важную информацию. Это все очень похоже на какой-то странный ребус, решения которого я еще не знаю, но моя хорошо развитая интуиция в конце концов все непременно разгадает, причем сделает это в самое ближайшее время.

– Ни фига се! – окончательно обалдев от всей этой загадочной истории, воскликнул Марк и показал на свою руку: – Смотрите! У меня даже мурашки пошли по коже.

– Но, подождите! – тут же задумался он. – Разве призраки бывают у живых людей? Призраки же бывают только тогда, когда человек…

Свою мысль он не закончил, а многозначительно умолк, но все и без того поняли, что конкретно он имел в виду.

Потом была непродолжительная немая сцена, в ходе которой Дайна смотрела на огонь, а Михаил переводил изумленный взгляд с Марка на Дайну и наоборот.

– Или что вы хотите этим сказать? – наконец прервал молчание Марк, причем голос его при этом как-то запоздало истерично дрогнул. – Вы хотите сказать, что Инги больше нет, а есть только ее дурацкий призрак?

– Марк. Тебе пора отдыхать! – тут же опомнился Михаил: – Ты очень сильно устал! Тебе уже в самом деле пора отдыхать! И нам тоже нужно отдыхать. Всем нужно отдыхать!

– Но, как же так? – с какой-то еще большей пьяной истерикой снова начал было говорить Марк.

– Ничего не так! Марк, ты устал! И тебе пора отдыхать! – очень внушительно снова перебил его Михаил.

– Точно! Я в самом деле очень сильно устал, – наконец как-то очень быстро согласился с ним Марк.

Он немного успокоился, решительно хлопнул в ладоши, с некоторым трудом поднялся, откланялся, поблагодарил за ужин и нетвердой походкой направился к своей машине.

– Марк! Не дури! Ты переночуешь у нас на диване, – точно такой же шатающейся походкой направился за ним Михаил.

– Я не хочу вам мешать! И к тому же тут ехать-то всего ничего. В этом лесу нет гайцев! Да и не было их здесь никогда, – заползая за руль и имея в виду, конечно же, сотрудников ГИБДД, сказал Марк.

– Марк! Не дури! Ты останешься ночевать у нас, – уговаривал его Михаил. – Отдай ключи. Слышишь? Ты никуда не поедешь! Отдай ключи, Марк!

К этому времени стало заметно холоднее и из совершенно темного без звезд неба на землю полетели холодные редкие капли. Дайна не стала ждать, чем закончатся все эти пьяные уговоры, а пошла в дом, и уже там по звуку отъезжающей машины поняла, что уговоры так и не увенчались успехом и Марк, не смотря даже на хмель, все же поехал домой. Она, конечно же, ни капли не одобряла его поступок, но и повлиять как-то на выбор взрослого человека тоже в общем-то не могла.

Выезжая за ворота, Марк пару раз громко газанул на пригорке.

– Позвонишь или сообщение пришлешь, как до дома доедешь! – вслед ему зябко прокричал Михаил, на что Марк в ответ только коротко просигналил.

Дайна наскоро собрала в холодильник продукты, после чего вернулась в гостиную. Михаил сидел там в кресле по пояс голый и задумчиво смотрел на огонь камина. Блики огня сверкали искрами в черной, почти совсем синей в этот поздний ночной час бороде. На полу, на медвежьей шкуре стояла бутылка красного вина, пара бокалов и тарелка фермерских сыров, с медом и изюмом.

– Терпеть не могу баночное пиво! – немного устало от принятого ранее на грудь алкоголя, сообщил Михаил, медленно откупоривая бутылку: – Я вообще не большой любитель всех этих посиделок-пирушек-пивнушек.

– А чего ж тогда пил? – поинтересовалась у него Дайна.

– Ну, отказать же было невежливо. Ну что? Теперь начнем романтический ужин? – разлив вино по бокалам и спустившись на пол, поближе к огню, спросил он.

Ничего на это не ответив, Дайна тоже присела к огню и взяла у него из руки бокал.

– Ты все-таки включил эту самую пластинку? – обратив внимание на негромкие звуки винила, засмеялась она.

– Дизайнер сказал, что таким способом лучше всего кадрить девушек, – снова пошутил на это Михаил и сонно улыбнулся.

Они выпили немного вина и попробовали молодые фермерские сыры. Сыры были разные, и с горькими травами, и с разными добавками, и даже с кедровыми орешками, а также из самых разных сортов молока. И были они все по-своему просто восхитительны.

«Вот научились же делать!» – размышляла при этом Дайна. – «Хоть какая-то польза от этих санкций!»

Заплетающимся языком Михаил рассказал, что купил сыры в фермерских рядах и положил на кухонный стол, однако, потом, когда приехал Марк, благополучно про них забыл. Вернее, помнил, конечно, просто все же решил оставить на потом. При этом, Михаил рассказал, что именно так и хотел бы отпраздновать этот немного неудачный и не особо везучий вначале день, который тем не менее, все равно останется в его памяти и станет одним из самых драгоценных его подарков судьбы.

В общем, красиво говорить он умел.

Надо сказать, что после изрядного количества баночного пива вино было уже в общем-то совершенно ни к чему. Но Дайна все равно держала бокал и время от времени прикасалась к его краю губами.

Дайна пила маленькими глоточками вино, закусывала молодыми сырами и слушала трескучие, немного странно звучащие по нынешним временам, но, тем не менее, очень даже приятные звуки винила.

– Слышишь, какой бархатный звук идет с пластинки? – будто бы прочитав ее слова, сонно сказал Михаил. – Никакой цифровой носитель с редкостно высокими или низкими частотами никогда не сможет похвастаться таким вот именно живым, будто бы дышащим, звуком.

Дайна на это ничего не возражала, была в полной мере со всем согласна.

– Я даже предполагаю, что в самом ближайшем времени продажи винила в России возрастут просто в разы, – сделав еще глоток вина, сонно пробормотал Михаил.

– Малиновое вино, – пел с пластинки суперпопулярный некогда, да и сейчас еще вполне даже известный и всенародно любимый автор и исполнитель, и барабаны вторили его голосу: – Бум, бум, бум.

– К пьянящему аромату… – загадочно грустно продолжал певец. – Подмешана горечь слез и ранняя боль потерь…

Отставив недопитый бокал, Михаил упал на спину, расслабленно распластавшись на медвежьей шкуре у огня и блаженно закрыл глаза. Дайна в своем достаточно сильном уже хмелю решила, что пора переходить к делу. Она подползла к Михаилу ближе и стала любоваться его телом, после чего низко нависла над ним, поцеловала в солнечное сплетение и стала щекотать его грудь своими короткими, но все же достаточными для этого по длине волосами.

Она ждала романтического продолжения, а Михаил в какой-то момент от всей этой ее щекотки только весело рассмеялся сквозь дрему, после чего сгреб ее в охапку, прижал к себе и тут же снова уснул, мирно дыша горячим и мощным своим дыханием ей в затылок.

Не пытаясь даже пошевелиться (да это и сложно было сделать на самом деле), Дайна лежала так какое-то время, греясь в горячих объятиях Михаила, и смотрела, как за окном в темноте плывет клочьями и все больше сгущается туман с озера, после чего тоже задремала.

Когда угли в очаге погасли и стало заметно прохладнее, Михаил перенес Дайну на второй этаж и уложил ее в постель, после чего разделся сам и завалился спать рядом.

Вероятно, от того, что уснула Дайна достаточно рано, проснулась она среди ночи и почувствовала себя вполне выспавшейся. Надо сказать, что она не просто проснулась, а, можно сказать, испуганно вздрогнула. Ей показалось, что в просто-таки синей какой-то густой темноте возле кровати стоит кто-то и пристально смотрит на нее. Ей показалось, что это был все тот же призрак девушки в белой мужской рубашке, и с черными, подстриженными под каре волосами.

От внезапно охватившего ее ужаса, Дайна поначалу забилась поглубже под одеяло, а потом принялась размышлять логически и наконец пришла к выводу, что весь этот охвативший ее сейчас ужас, а также и привидевшийся глюк не что иное как реакция организма на перенесенный днем стресс. Да и все эти рассказанные на ночь страшилки на самом деле нисколько не способствуют хорошему сну! И еще она решила, что все это на самом деле придумала себе, размышляя о том, были ли у Михаила до нее какие-то другие девушки. Ведь сознание же подсказывало ей, что были. И, вероятно, именно в этот самый момент в мозгу Дайны и сформировался некий образ привидения. И даже тот момент, что призрак в белой рубашке и с черным каре ужасно похож на нее саму, есть не что иное, как защитная, психологическая реакция организма. Ведь кто, как не мы сами создаем вокруг себя разного рода трудности и неудобства. И потом еще это, прозвучавшее от рыбака на берегу имя «Инга», и ко всему прочему рассказы Марка и Михаила про странным образом исчезнувшую девушку, полностью закрепили сформировавшийся где-то в подсознании образ. А что еще, спрашивается, должна была носить в этом доме девушка, как не рубашки Михаила? Ведь и Дайна тоже, надо сказать, пыталась примерить одну из его рубах! В общем, вся эта жуткая мистика с привидевшимися наяву призраками объясняется на самом деле вполне даже легко и просто.

Чтобы подтвердить свою догадку, Дайна собралась с силами и осторожно выглянула из-под одеяла. И в самом деле, никакого ужасного белого призрака с черными волосами и в белой рубашке перед ее кроватью уже не наличествовало, в доме было тихо и спокойно, ну, за исключением разного рода скрипов и вздохов деревянного дома, конечно же.

И чего, спрашивается, она так сильно перепугалась-то, если рядом с ней спит такой сильный, красивый и достаточно молодой мужчина?

Дайна выбралась из-под одеяла и тихонечко потянулась.

Сон пропал начисто, будто его и не бывало вовсе.

По стеклам плыл дождь и где-то поблизости в приползшем с озера тумане качались ветки вековых елей.

Сколько было времени Дайна не знала.

В какой-то момент она ужасно соскучилась по Михаилу. Она подползла к нему, такому нагому и горячему под одеялом и прижалась, притихла. От его тела пахло можжевельником и горькими травами. Дайна провела ладонью по его груди и животу, внимательно следя при этом за его реакцией. Михаил спал и, казалось, видел чудесный сон. На его лице всего на мгновение возникла мечтательная улыбка и тут же, в ожидании продолжения, пропала. Дыхание его при этом стало глубже, по телу пробежала едва заметная судорога, а мышцы бедер ощутимо заметно напряглись. Решив, что это явный сигнал к действию, Дайна продолжила.

Она беззастенчиво трогала мышцы Михаила и гладила его бедра и живот, водила руками по груди, плечам и мощным рукам. В какой-то момент она даже шально осмелилась и ткнулась лицом в его горячую подмышку, после чего втянула в себя пьянящий горький мужской запах, будто хотела напиться им как вином. А спящий Михаил нисколько не возражая против всего этого. Он тут же охотно поддался на все это полуночное действо и, все еще пребывая в своем сне, закинул правую руку вверх, неосознанно давая подруге в полной мере насладиться своим телом.

Голова Дайны уже кружилась, тело ее пробила нетерпеливая дрожь и просто до безумия нестерпимо хотелось продолжения.

Она взобралась на Михаила, мгновенно ощутив разгорающееся на его бедрах упрямое и горячее тепло, и оперлась руками на его покрытый просто-таки каменными кубиками живот.

Она ждала, что он сейчас откроет глаза и сильными руками притянет ее к себе, но ничего этого не было. Сон Михаила все еще был крепким, не смотря даже на то, что некоторые части его тела уже, можно сказать, вполне проснулись и зажили своей собственной активной жизнью. И Дайна тут же приняла в себя эту безудержную и мощную силу Михаила, после чего стала медленно двигаться на нем.

Ей хотелось кричать от возбуждения, но в темном доме было тихо, только изредка сердито поскрипывали венцы бревен, да охали будто бы от некоего неодобрительного возмущения ступени деревянной лестницы.

Не переставая двигаться, Дайна взмокла, хотя и в ожидании неминуемо приближающегося финала в полной мере осознала, что это все как-то не правильно на самом деле. В первую очередь потому, что в этом сладком танце должно быть два танцора, а не один. И это будет совсем даже неправильно, если она в одиночку испытает все то, что должны испытать и непременно разделить оба. И еще она тут же представила себе, как утром будет завтракать с Михаилом, зная при этом, что накануне ночью самым настоящим образом украла и использовала по своей прихоти его такое безумно красивое тело.

Нет! Так быть не должно!

Непонятно почему Дайну вдруг охватило горькое отчаяние.

Все еще двигаясь на Михаиле, она закрыла руками лицо и едва не разревелась от горя.

«Да что же это такое-то?!»

И что это за день такой вообще, в котором все, что ни возьмись, словно песок убегает сквозь пальцы.

Видимо, именно от этого самого странным образом захлестнувшего ее вдруг отчаяния Дайна стала двигаться на Михаиле не в пример резче и мощнее. Она даже не понимала уже, проснулся он или еще крепко спит, да ей это уже и было совершенно не важно. В ее, все еще отдающей тупой болью голове будто бы часто-часто застучал ни с того ни с сего заколдованный шаманский бубен.

А финал все никак не наступал, а только предательски ускользал от Дайны. И она торопилась. Она будто бы пыталась нагнать ускользающее от нее счастье. Или это было уже совсем не то счастье, от котором она совсем недавно мечтала?!

Дайна хотела кричать и уже совершенно точно знала, что очень скоро все непременно случится. В спешке догнать, настичь то, что неумолимо убегало от нее и пряталось, она еще больше ускорилась и, будто птица взмахнула руками, зацепив при этом что-то на прикроватной тумбочке и ощутив в последующем в руке что-то гладкое и холодное. И уже почти теряя сознание и готовясь огласить комнату громким диким криком, она вскинула руки, соединив их вместе и каким-то совершенно непонятным ей ритуальным жестом занесла их над Михаилом. Она уже в полной мере понимала, что буквально через мгновение с силой опустит руки с зажатым в них металлическим предметом в его грудь. Но этого, к счастью, не произошло. Михаил резко дернулся и перехватил руки Дайны, выхватив сверкнувшие сталью острые ножницы и отбросив их далеко в сторону. Ножницы тут же обиженно звякнули где-то на полу.

Шаманский бубен в голове у Дайны после этого неожиданно стих.

Она все еще сидела на Михаиле, настороженно напрягшемся и поднявшемся на локтях, и совершенно ничего не понимала.

Михаил не стал ничего выяснять или что-то спрашивать, а только грубо столкнул с себя Дайну и сильной рукой отшвырнул ее в сторону, после чего поднялся, обмотался полотенцем и спустился по лестнице на первый этаж. Немного погодя в ванной внизу зашумела вода.

Дайна подумала, что в этот самый момент он пытается смыть с себя все то, что здесь буквально только что было. Она и сама поступила бы точно также, только при этом еще и разревелась бы во все горло. А мужик реветь не будет никогда, пусть даже в полной мере и прочувствует все то же самое, что чувствует обманутая и использованная им в своих каких-то целях женщина.

Пока он стоял за запотевшей прозрачной перегородкой под душем, Дайна быстренько собралась. Она комом запихала в сумку вещи, стараясь при этом ничего не оставить и не забыть, после чего оделась и неслышно вышла на улицу. Возвращаться в этом дом она уже ни при каких обстоятельствах не планировала.

«В следующий раз, когда познакомишься с симпатичным мужчиной, предварительно почитай гороскоп и ни в коем случае ничего не начинай, если в предсказании тебе пророчат какой-нибудь неудачный или несчастливый день», – дала она сама себе достаточно дельный совет.

Хотя, если бы гороскопы в самом деле уберегали от всяких бед, это было просто каким-то волшебным счастьем. К сожалению, ни один гороскоп еще ни разу в жизни не помог Дайне избежать неприятностей или каких-то жизненных катаклизмов.

А холодный дождь все капал и капал. Крупные капли его в свете электричества были похожи на падающие с неба на землю бриллианты. Только вот радости от созерцания этой красоты не было совершенно никакой.

И не только потому, что было ужасно холодно!

Далее, за этим кругом электрического света со сверкающими брызгами дождя было очень темно и страшно.

И, тем не менее, Дайна вознамерилась было идти в Патроны пешком, но тут же забоялась, что собьется с пути и в итоге заблудится в лесу. И еще она немного пожалела, что того самого умного песика, которого повстречала днем у озера, нигде не было поблизости. С ним бы она уж конечно же ничего бы не забоялась. Дайна для верности даже посюсюкала губами в сторону леса и пощелкала пальцами, будто в них имелось какое-то лакомство. Но, нет. Пса не было рядом.

Дайна видела в окно, как Михаил, выйдя из душа, сразу же обнаружил потерю и догадался, что Дайна ушла, однако вслед за ней не побежал, только кинул мокрое полотенце на спинку стула, а сам упал в кресло, в печали обхватив голову руками.

– Алло. Это такси? Мне нужна машина. Да, прямо сейчас, – все еще стоя на крыльце под навесом и украдкой поглядывая при этом в окно, не услышит ли ее Михаил, негромко, почти шепотом сказала она в трубку телефона.

– Назовите ваш адрес, – потребовала на том конце связи диспетчер.

– М-м-м-м, – замешкалась Дайна. – Дом в лесу у озера.

– Назовите, пожалуйста, ваш точный адрес, – терпеливо попросила женщина-диспетчер.

– Это совсем недалеко от поселка «Патроны», по дороге в сторону Щучьего озера, там, где рядом еще каменистый обрыв…

Впрочем, насчет «недалеко», это она, наверное, соврала.

Ехать к дому Михаила от поселка даже на машине было достаточно прилично, а уж идти пешком по ночному лесу, да еще и во время дождя, было просто невообразимо долго и далеко.

– Я не понимаю. Назовите, пожалуйста, адрес вашего точного местонахождения, – устало вздохнула женщина в службе такси.

Дайна попыталась с помощью телефона определить свое местонахождение, но на экране была только какая-то карта совершенно незнакомой ей местности с синим кружочком-указателем ее местоположения посередине.

– Магазин «Олень» в поселке «Патроны», – наконец сообщила она в трубку диспетчеру и в раздумье уставилась на стоявший во дворе неподалеку темно-синий форд Михаила.

– Хорошо! Спасибо! Заказ принят. Машинка подъедет к назначенному вами адресу в самое ближайшее время. Желаем вам приятной поездки.

Выслушав все это, Дайна отключилась, добежала до форда, дернула незапертую дверцу, кинула на пассажирское сиденье сумку, а сама забралась за руль. Ключ на ее счастье оказался в замке зажигания. Михаил или просто не забрал его с собой, забыл, или же вообще ни капли не переживал, что кто-то в этом дремучем лесу в ограде его дома вздумает покушаться на кражу авто.

«Я оставлю твою машину у магазина «Олень» в Патронах. Утром сходишь и заберешь. Извини, что все так вышло» – сидя за рулем, набрала она на телефоне сообщение Михаилу, после чего повернула ключ, газанула и выехала со двора.

Она немного побаивалась, что Михаил выскочит следом за ней и попытается как-то догнать и задержать ее, но ничего этого не случилось. Оглянувшись в какой-то момент, Дайна увидела в окне, как Михаил подошел к столу, взял свой мобильник и принялся читать сообщение.

«Ок» – уже вдогонку прилетело ей от него немногословное подтверждение и согласие.

До магазина Дайна доехала с неимоверным трудом, дорога была склизкой, а с внедорожником она обращаться толком-то и не умела. И как только она вообще не врезалась в этом плотном тумане в какое-нибудь дерево, было просто уму непостижимо.

Припарковав форд у магазина, Дайна, чтобы не вымокнуть, с сумкой в руке взбежала на крыльцо под навес и стала ждать такси.

– Девушка, я машину заказывала в поселок Патроны к магазину «Олень», – снова набрала она номер службы такси.

– Да, машинка уже едет. Скоро будет, ждите, – достаточно терпеливо ответила ей все та же женщина диспетчер.