И по привычке наискось пошёл, ведь он любил места, где нет дорог,
Где человек как в детстве мира,
Бежит по травке без ботинок,
Собирает колоски и цепляет на венки.
Но сейчас не для того – юная Ари и он.
Всё решится, всё пройдёт, но в памяти останется.
Как высокий толстый Пьер на коленях мается.
Но тут вошла служанка в комнату Ари, вся в радости и нетерпении
Готова что-то сообщить, но не выкладывать заранее
Ари спросила: «Люси, что за мавитон? Я просила всех стучать, прежде чем двери открывать»;
На что Люси лишь быстро оправдалась: «Прости госпожа, я неслась как Лань, чтобы известием обрадовать»
И быстро Люси начала, что мол князь, которому так она верна, решился делать предложение руки и сердца,
Ведь ребёнок, что бьётся в чреве его любви бесценной, ценнее для него любого медного гроша;
Ари немедленно вскочила, начала плясать, кружиться
На лице показались слёзы, но он были к счастью, счастью мимолётному, что она нашла свою любовь,
Того, что она станет мамой, а он папой.
В это верила она – что у них будет семья, и чувство эйфории в её груди, словно сталь, билось изнутри.