Глава 20. Выбор
Чарли сидел на полу, в луже крови. Элейн умерла у него на руках. В кабинете суетились, шумели. Кажется, кто-то кричал. Возможно Джаспер, которого избивал Стивен. Или Ригатта, вступившая в перепалку с Легионерами. А может кричал сам Чарли, он точно не знал.
Он гладил её по щеке испачканными в крови пальцами, оставляя алые разводы на её нежной коже.
«Не успел» – мелькнула в кромешной тьме мысль.
Чарли все это время хотел её спасти, дышал одной лишь этой целью. И не смог. Жизнь издевалась над ним, смеялась ему в лицо.
– Чарли.
Его голос резанул слух. Двойник.
Чарли с большой осторожностью спустил голову Элейн на пол со своих колен и медленно повернулся. Он думал, что накинется на него, вырвет ему язык, выдавит глаза и разрежет на маленькие кусочки. Но Чарли просто повернулся. В груди была лишь пустота. Он посмотрел на своего врага, на источник всех бед, на истинную причину смерти своей возлюбленной и ничего не смог сказать. Чарли утопал в пустоте.
– Ты можешь все исправить, – сказал самозванец.
Чарли смотрел на него и больше не видел всемогущего врага. Это был просто уставший от всего человек. Он сидел на полу, бессильно прислонившись к стене.
– Нам нужно спешить, – откашливая кровь, сказал он, – помоги встать.
Невидимка не двинулся.
– Чарли, – повторил двойник.
Невидимке пришлось сжать реальность в кулак и втиснуть её себе в голову, чтобы хоть как-то пошевелится. Он уже знал, куда гнать обуревающие его чувства. Вот только место в этой кладовке было уже на исходе.
Скаут встал и окинул взглядом Кабинет.
Стивен сидел на полу, возле распластанного на полу Джаспера. Рука Командующего была в крови. Невидимка поймал на себе его сочувственный взгляд. Чарли попытался как-то впитать это сочувствие, подкрепится им, но не смог зацепиться, и как по льдине соскользнул вниз – обратно в ничто.
Ригатта без умолку тараторила и хохотала, отчаянно пытаясь выпросить меч у одного из Легионеров, а второго уговаривая на прогулку нагишом. Её демон, притягивая настороженные взгляды, переминался рядом.
Солнце за окном давно исчезло, город накрыла огромная тень. Светило осталось там, за спиной Амун-Ра. Разгневанное божество приближалось, отзвуки его поступи вибрировали в груди. Скоро он будет у стены и Клименфор исчезнет.
Невидимка подошел к своему двойнику и протянул ему руку. На ладони Чарли была кровь Элейн. Самозванец некоторое время помедлил, а затем взял руку и с трудом встал.
– Рассекай.
Чарли послушно поднял кинжал. Расшвыривая осколки стекла, серебристый ураган ворвался в кабинет, притягиваясь к его клинку. Легионеры отпрянули, подняв оружие.
– Думай о доме, – прошептал самозванец.
Чарли был уверен, что в голову ничего не придёт, но детские кошмары не заставили себя долго ждать и забурлили у него в голове. Теплая железная крыша, хруст листьев орешника под ногой и тающее в закате летнее солнце. Затем гроза, пустой брошенный дом и ужасный монстр, преследующий его по пятам.
Чарли кинул взгляд на своего монстра и резанул пространство.
– Подожди, – остановил его двойник и повернулся к Стивену.
Командующий, как и остальной Легион, с удивлением и осторожностью наблюдал за происходящим.
– Твоя сестра должна быть в Элдероне. Насколько я помню, в этой линии она осталась жива. Помоги ей, – сказал самозванец.
Стив помедлил, но затем неуверенно кивнул.
Чарли и его двойник шагнули в брешь.
***
Стивен сидел на полу и, прислонившись к стене, молча смотрел в окно. Тишина, разбавленная редким щебетанием птиц. Гроза миновала.
Солнце медленно, но верно подбиралось к зениту.
Двое, что прибыли с Чарли – просто ушли. Командующий не стал их останавливать, хотя, наверное, должен был. Легионеров Стив отправил на улицы, посмотреть, может кому нужна помощь. Потом они отправятся в Элдерон. Необходимо было оценить масштаб катастрофы.
Стив вздохнул.
И конечно же, найти Дженнет.
– Я же говорил, что спасу ваш мир… – с трудом выговорил Джаспер Эмберлинг, лежавший рядом.
Стивен сам не понимал, почему не убил его прямо здесь. Но Джаспер действительно не обманул. Как только погибла Элейн, оба Чарли покинули Сеинторию, а вместе с ним исчез и Амун-Ра. Испарился, словно его и не было. О том, что все это Стиву не приснилось, напоминали обугленные ворота Клименфора и давящее чувство внутри. Решение Стивена, как Командующего Легиона было правильным. Он спас множество невинных людей, ценой всего лишь одной жизни. Это была победа, полная и безоговорочная, как по учебнику. И любой бы это подтвердил. Почти любой.
Взгляд Командующего коснулся тела Элейн.
«Неужели победа всегда такая горькая на вкус?» – подумал Стив.
Стивен снова перевел взгляд на горизонт. Голубое небо дышало спокойно и свободно. Чистое и такое яркое, что кололо глаза. Давно Стивен уже не видел столько света над Легионом. Надолго ли это?
Командующий встал и направился к двери.
Голова гудела от вопросов. Что будет дальше? Стив не знал. Но он точно мог сказать, что у Легиона впереди еще много работы.
***
Чарли узнал место безошибочно. Запах спелого винограда коснулся носа. Одуванчики, поросшие сквозь старый, растрескавшийся асфальт, торчали нелепыми желто-белыми комочками. Теплые кремовые сумерки обнимали своими крыльями небольшой продолговатый двор, опутанный виноградником. Лето. Дом.
В груди заболело.
Чарли бесшумно выдохнул, почти выплевывая воздух, что застрял у него в горле вместе с огромным комом чувств.
«Не сейчас»
Скаут повернулся к своему двойнику. Тот полулежал, уткнувшись затылком в кирпичную стену длинного двухэтажного дома, пронизывающего двор.
– Здесь я все это начал, – с трудом выдавил двойник.
Чарли знал это. Знал он и то, что должно было здесь произойти. Ведь он уже здесь был когда-то. Но все равно спросил.
– Зачем все это? Почему она погибла? Почему все они погибли? – тихо, шепотом проговорил он.
Другой Чарли грустно усмехнулся.
– Я просто хотел спасти её.
Скаут ощутил пульсацию гнева внутри. Идея разрезать двойника на кусочки снова показалась очень привлекательной.
– Спасти? От чего? Разве не от тебя нужно было её спасать? – прошипел Чарли.
С его хранилища срывало петли. Эмоции, скомканные и запиханные куда-то далеко в подсознание, рвались наружу, смешиваясь в опасный коктейль
Двойник покачал головой.
– Честно? Я уже и не помню, – тихо ответил он
Его слова ударили Чарли в грудь тяжелым молотом.
– Она умирала на моих руках столько раз, что я даже не помню, как все началось.
Двойник поднял голову, наблюдая за предзакатным небом.
– Я много раз пытался изменить ход времени, сделать так, чтобы она не погибла, – голос его был наполнен усталостью и горечью, – Каждый раз я заходил все дальше и дальше, пока границы человечности и морали не стерлись окончательно. Сначала я сделал единственную жертву, на которую был готов.
Он кинул на Чарли взгляд и слабо улыбнулся краешком рта.
– Я убил другого себя и занял его место. Я знал, как будут развиваться события, потому что уже проживал все это однажды. И знаешь, у меня получилось. Я смог предотвратить тот первый несчастный случай.
Он сделал печальный вздох.
– Но она все равно умерла. На следующий же день. И я сделал это снова. Вернулся, убил другого себя и спас Элейн от двух смертей. А она погибла в третий раз.
Двойник грустно засмеялся, прикрывая ладонью глаза.
Гнев Чарли потихоньку угасал, уступая место горечи. Голову заняла Элейн. Он все еще чувствовал на руках её уходящее тепло.
– Тогда я перешагнул себя и зашел еще дальше. Я стал убивать всех, кто хоть как-то мог быть причастен к её смерти. Мне было плевать, чью глотку грызет мой кинжал, хоть женщины, хоть ребенка.
Двойник тяжело и шумно выдохнул.
– Но и этого оказалось мало. Я стал менять все переменные подряд. Я похищал её, держал в плену, прятал от всего мира и наоборот, был с ней на виду. Но судьбе было все равно. И тогда я решил сломать судьбу. Я нарушил установленные временем порядки, стал искажать его и рвать, делая новые и новые петли, – он опустил взгляд, – Но даже так я не смог уберечь её.
Чарли впервые ощутил к нему сочувствие.
– Знаешь к чему меня это привело? – спросил Скаута двойник.
Невидимка промолчал.
– Мне стало плевать. Меня перестала трогать и её смерть. Для меня смерть Элейн превратилась в обычную математическую ошибку. Когда она в очередной раз погибала, я чувствовал не печаль и скорбь, а досаду. Досаду от того, что я опять ошибся, и мое уравнение вновь осталось не решенным.
Двойник вдруг зашелся кровавым кашлем.
Чарли не мог понять, что он чувствует. Жалость или гнев?
– И тогда я понял, что осталась еще одна переменная, которую я раньше не менял, – двойник улыбнулся, – Я.
Гнев.
– И почему ты решил, что я лучше справлюсь? – со злобой спросил Чарли.
Кинжал в его руке мелко задрожал.
Это было несправедливо. Чарли не должен был занимать его место, он не хотел этого и не просил. Он должен был стать очередной куклой, забранной жизнью, одной из огромного множества, и просто умереть, отдав свое место двойнику.
– Потому, что загнанный зверь сильнее и опаснее своего охотника, – ухмыльнулся двойник.
– Тварь… – разъяренно прошипел Чарли.
Самозванец засмеялся.
– Да, Чарли, я – тварь. Безжалостная и беспринципная мразь, которая не имеет морали, жалости и сострадания.
Двойник широко улыбнулся. Его губы и зубы были испачканы кровью.
– Но и ты Чарли… Ты тоже. Я потратил слишком много времени, чтобы прийти к этой философии. Стать тем, кем я… Кем мы сейчас являемся, – он усмехнулся, – В отличие от тебя. Ты, хоть и под моим чутким руководством, справился очень быстро.
Скаут дрожал от злости и ужаса. Двойник был прав. Все то, что невидимка сделал и пережил, пока находился в поисках дороги домой, сделало из него монстра. Тварью, такой же, что сейчас умирала у его ног.
– Ты не дал мне выбора! – выпалил Чарли.
Двойник наклонился, отодвинувшись от стены, и серьезно, без усмешки, посмотрел на Скаута.
– Зато, я даю тебе его сейчас.
Их глаза встретились. Гнев Чарли был побежден спокойной холодной уверенностью двойника. Он не просто передавал ему свое бремя. Он давал шанс.
Кровь двойника на стене вдруг оторвалась и медленно покачиваясь, крошечными алыми пузырьками поднялась в воздух. Затем посерела и исчезла, рассыпавшись крошечными песчинками.
Чарли отпрянул от неожиданности
– Что происходит?
Двойник грустно улыбнулся.
– Я же сказал, Чарли. Это точка отсчета. Время себя исцеляет.
Бледность двойника стала пепельной. Он посерел. Его кровь, его кожа и волосы, его глаза, его голос. Все теряло свои краски, обращаясь в песок. Таким серым, мертвым песком была наполнена пустыня, в которой Чарли был заточен. И теперь он понял, что это было за место. Чистилище. Место вне времени. Место, общее для них двоих. Хранилище, где его двойник хоронил свою боль и свои сожаления.
– Сделай то, что не смог я, – еле слышно сказал он.
Легкое дуновение летнего ветерка толкнуло двойника в грудь, и он исчез. Чарли остался один. Переполненный эмоциями, он стоял совсем один, обступаемый тьмой со всех сторон. Страх окружал, захлестывая с головой. Хотелось бежать. Далеко, отсюда, от этого двора, от этих воспоминаний, этих чувств и этих решений. Но вместо этого он просто стоял, пытаясь хотя бы дышать.
– Чарли, домой! – по заваленной тишиной улице звонким эхо разлетелся женский голос.
«Мама!»
Когда Чарли услышал голос мамы, ему стало немного легче. Она звала его. Звала, потому что как раз доготовила ужин, и вся семья собиралась за столом.
– Иду! – мальчишечий крик разнесся по двору.
Точка отсчета приблизилась. Здесь и сейчас было все, что уже произошло и все, что могло бы произойти.
В голове прозвучали слова двойника.
– Я сделаю то, что не смог ты, – сказал Чарли.
***
– Иду! – крикнул Чарли, слезая с крыши.
Мальчишка ловко перепрыгнул на орешник, а затем свесился с ветки и разжал руки. Шлепанцы гулко и влажно хлюпнули.
– Фу, блин! – проворчал мальчик, оглядывая подошву, – чертов тутовник!
Мальчишка кинул испепеляющий взгляд на соседнее дерево. Крепнущий ветер, как кукловод толкнул тутовник и тот пожал плечами в ответ мальчику. "А что я?"
– Я с тобой еще расквитаюсь! – пригрозил он дереву кулаком, подразумевая беспощадный налет и объедание всех веток.
Чарли прошел вперед и открыл облезшую калитку, отгораживающую огороды от двора. Ветер злобно хлопнул калиткой за его спиной.
Мальчишка поднял голову.
Стемнело сверхъестественно быстро. Небо заволокло грозовыми тучами. Чарли стало не по себе.
«Ливанет!» – подумал он и пошел к дому.
Сверкнула молния и взорвался гром, да так громко, что паренек аж подпрыгнул и замер, как застигнутая врасплох дичь. Его взгляд притянул силуэт в конце двора.
Теперь стало уже по-настоящему жутко.
В начале улицы, практически над головой Чарли с треском загорелся фонарь. Холодный, бледно-синий свет выхватил мальчишку из темноты. Он был на прицеле.
Мальчика обуял страх. Ледяные иголки вонзились в ноги, прибив его к месту. Взгляд приклеился к другому концу двора. Там кто-то был. Монстр? Чудовище? Тьма бурлила, опутывая своей непроницаемой вязкой паутиной виноградник и асфальт.
Начался ливень.
Надо было идти, бежать домой, прятаться. Но тело его не слушалось. Дыхание замерло.
Треск второго фонаря. Сейчас он вспыхнет и все пропало. Монстр съест его с потрохами и костями.
Фонарь включился.
Мальчик выдохнул. В конце улицы никого не было. Воображение сыграло с ним злую шутку.
Дверь снова открылась.
– Чарли, бегом! Простудишься! – погрозила мама кулаком.
Мальчик сорвался с места и взлетел по деревянным ступенькам, забегая в дом.
Пахло теплым ужином.
***
Чарли сидел на теплой железной крыше. Даже ночной ливень не смог её до конца остудить. Скаут смотрел вперед, поверх далеких крыш домов, туда, где багровело небо. Рассвет вот-вот явит себя и наступит новый день. Время окончательно вернется на круги своя, распутает все узлы и сгладит все неровности. Не будет больше Сеинтории, Легиона, Одаренных. Все они – ошибка, временной парадокс, который исчезнет с первыми лучами солнца.
Не будет больше Элейн.
Чарли думал, что его голова взорвется от размышлений. Что он будет терзаться муками о том, насколько правильный выбор он сделал. Или думать, что будет дальше. И будет ли хоть что-то? Но вместо этого, он сидел и улыбался, наблюдая за рассветом.
Ведь он и так все знал. Ответы были внутри него.
Воспоминания об Элейн, об их недолгой, но очень интересной истории, мягким теплом легли ему на плечи. Он почувствовал, что она рядом. Прямо здесь. Сидит, положив голову ему на плечо и держа за руку. И они наблюдают за рассветом, вместе.
Рядом присел здоровяк Стивен и толкнул Чарли локтем в бок, усмехаясь. Он мог рассказать столько смешных историй про Чарли, сколько сам Чарли не мог. Это ли не признак настоящей дружбы?
Тепло улыбаясь, к Стиву подсела Мирианна. Они взялись за руки.
Чарли улыбнулся. Он знал, что этим и закончится.
Чуть поодаль, хихикая, плюхнулась Кейт. Рядом с ней, ворчливо вытирая лужи, присел Дезмонд. Он грозно посмотрел на Чарли, словно это невидимка налил воды. Но как бы он не пыжился, глаза выдавали его с головой. Они светились молчаливым уважением и поддержкой.
Чарли усмехнулся, вспомнив, что был занесен в почетный список испепеления.
Дженнет медитативно перебирала пальцами торчащие листочки орешника, и щурясь, поглядывала на рассвет. Она повернулась и окинула Чарли строгим, но добрым взглядом, а затем одобрительно кивнула.
Когда-то он мечтал об этом кивке. Но не мог догадаться, что уже давно получил его.
Лео и Ганс перекидываясь колкостями, сели рядом с Элейн. Увидев Чарли, они сразу же прекратили перебранку и засветились важностью и напускной напыщенностью, как старшие братья, защищающие маленькую сестренку. Они оценивающе смотрели на Чарли, а затем прыснули и рассмеялись. Чарли смеялся вместе с ними. Ведь они давно стали семьей.
Тут же, неподалеку, обнявшись, сидели и любовались рассветом Поль и Маргарита. Они никогда не видели настоящего рассвета и теперь не могли оторвать глаз. Чарли ощутил переполняющую его благодарность к ним двоим. Они спасли его, выходили, и поддержали в сложный момент. Если бы он только мог отплатить им тем же.
Последним появился Амун-Ра в своем человеческом облике. Он неторопливо прошелся вдоль крыши, измерив её шагами и посмотрел на выплывающее из ночи солнце. Он обернулся к Чарли.
Нежные и робкие, первые, слегка розоватые лучи солнца пробежали по крыше, купаясь в небольших лужицах, оставшихся после ночного ливня. Вестники нового дня. Новой жизни.
"Пора"
Все его близкие и друзья поднялись, встречая рассвет. Свет, яркий и слепящий струился из-за их спин. Он хотел их спасти, но все это время именно они спасали его. И теперь – его ход.
Элейн улыбнулась ему и протянула руку.
"Пошли с нами"
Чарли смахнул проступившие слезы, кивнул, и с улыбкой коснулся её ладони.
Солнце явило свои права на этот мир, заполняя его летним теплом и светом, выгоняя мрак на задворки. Время восстановило свой ход, стерев последний шрам на своем теле.
Чарли исчез.
***
– Ай! Ну мам! – взвизгнул со смехом мальчишка, выпрыгивая из кровати, – Я уже не маленький, не щекочи меня!
Он надул губы и понарошку обидевшись, скрестил руки на груди. Мать спародировала его, скорчив смешную гримасу. Мальчишка сопротивлялся как мог, но потом прыснул и закатился хохотом, и стал убегать от мамы, носясь вокруг стола. Она, смеясь, бегала за ним, периодически догоняя и щекоча.
Набегавшись, он рухнул на пушистый ковер.
– Сдаюсь! – схватил он белую футболку и стал размахивать.
– А мы пленных не берем! – засмеялась мама и кинулась его щекотать.
Насмеявшись вдоволь, она села рядом.
– Чарли, у тебя сегодня важное задание, – загадочно сказала она, улыбнувшись.
Мальчик с любопытством приподнялся на локтях.
– Ты будешь нашим послом!
– Послом? – переспросил он.
Звучало непонятно, но очень интересно.
– Да, тебе нужно будет доставить дипломатическую посылку нашим новым соседям.
Чарли с подозрением сощурился.
– Подожди, мне что, нужно пирог соседям отнести? Ну не-е-ет! – запротестовал он.
Мама усмехнулась.
– А я тогда папе не скажу, что ты полы вчера не помыл, хотя обещал!
Чарли сдулся.
– Торг уместен? – спросил он с надеждой.
– Не-а! – со смешком покачала мама головой, – Давай одевайся! Только зубы не забудь почистить!
Мальчик встал и кривляясь, пошел в ванную комнату.
– Я все вижу! – кинула ему вдогонку мама.
Разобравшись с утренними процедурами, Чарли оделся, подхватил теплый яблочный пирог, и вышел на улицу.
Ветер легонько дунул ему в лицо, причесывая непослушные мальчишеские вихры. Чарли улыбнулся. Июнь. Его любимая часть лета. Когда солнце еще не жжется, а греет. А дожди бывают редко-редко, но уж если льют, то быстро и сильно!
Мальчик спрыгнул со ступенек. Пирог качнулся в его руке.
Больше всего в июне ему нравилось то, что все лето еще было впереди.
Окрыленный этой мыслью, он потопал по двору, неся свою дипломатическую миссию в соседнюю квартиру.
«Быстро справлюсь и пойду ребят звать гулять!» – утешал он себя.
Он открыл калитку и прошел к новоиспеченным соседям. Двор был заставлен коробками с вещами и мебелью, но людей видно не было.
Чарли, бросив несколько любопытных взглядов, прошагал к двери. Прокашлявшись, он постучал в дверь, бормоча себе под нос заготовленный текст.
«Быстро справлюсь и пойду»
Дверь открыла кареглазая веснушчатая девочка.
– Привет! – улыбнулась она.
– Э… – смутился Чарли, забыв весь свой текст.
Она была чуть младше его и…очень симпатичная. Мальчик ощутил странное чувство в груди, непонятное и неизведанное, но приятное, похожее на дуновение ветерка.
– Ты наш сосед? – спросила она.
– Да! – наконец-то сориентировался он, – Я вот… пирог принес!
Чарли протянул девочке пирог. Она благодарно кивнула, и тут же отнесла его на кухню.
– Вот спасибо! Папа обожает яблочные пироги! – послышался её голос из комнаты.
– Ага… – невнятно пробормотал Чарли, – Ты, кстати, погулять не хочешь? А то я как раз ребят сейчас звать буду, мы тебе покажем здесь все!
Девочка снова появилась в проходе.
– Конечно! С удовольствием!
– А тебя как зовут? – спросил он, – Меня вот Чарли звать!
Девочка обулась и вышла.
Невесомый летний ветер легонько погладил её темно-каштановые волосы, собранные в маленький хвостик.
Она широко улыбнулась.
– Элейн!