Поль сделал паузу, чтобы Рита и Чарли переварили информацию.
– Сколько бы раз ты не пытался изменить какое-то событие, время не даст тебе этого сделать, твое действие породит другое событие, которое так или иначе приведет к полной нигиляции твоего действия. Событие, которое ты захочешь изменить, будет непредотвратимо в этом временном цикле.
– Звучит фатально… – прошептала Рита.
Поль ткнул в неё воображаемым мелом.
– Именно так. Но есть одна лазейка.
Он нарисовал второй круг.
– Если во временном цикле появится достаточно сильный источник, теоретически, можно создать настолько мощный выброс энергии, что цикл порвется. Избыточная энергия покинет эту временную структуру и образует другую, параллельную.
В комнате повисла тишина. Поль нарисовал линию, ведущую от одной окружности, к другой и подписал её «бум».
– Но что, это за «бум» такой должен быть? – спросила Рита.
Поль пожал плечами.
– Не знаю. Пока что никто не знает.
У Чарли на лбу выступил пот.
– А я вот, кажись, догадываюсь… – проговорил он.
В горле пересохло.
– Я еще не успел рассказать, как пара моих друзей держала в подвале древнее божество?
***
Дезмонд провожал глазами медленно заползающее за горизонт солнце. Вернее, это было даже не солнце, а его жалкий огрызочек, тусклая оранжевая макушка, которую гвардеец словно бы пытался вдавить в горизонт своим пылающим взглядом.
Но даже такой маленький источник солнечного света являлся для него угрозой.
Гвардеец перевел взгляд с неба на свои руки.
Золотистые трещины обвили его пальцы и рассекли ладони. Кожа вблизи разрывов побледнела и высохла, а кое-где даже немного отслоилась крошечными лоскутками, трепетавшими от едва ощутимых дуновений ветра. Это не было больно, нет. Несмотря на ужасный внешний вид, ощущения были даже наоборот, приятными. Мужчина испытывал постоянный прилив энергии, словно кто-то откупорил внутри него сосуд с жизненными силами.
Дезмонд снова перевел взгляд на горизонт. Он понимал, что эта сила не вечна и источник внутри него рано или поздно иссякнет, и его жизнь вместе с ним. Этой силой нужно было вооружиться лишь в судьбоносный момент, когда ставкой являлся бы весь мир, ведь именно так ему завещала огненная богиня.
Но когда это все шло по плану?
Дезмонд ощущал себя горящей свечей. Время неумолимо, и сейчас он ощущал это гораздо яснее обычного.
Сумерки наконец стали наливаться тьмой, набухать и расползаться, поглощая закатную палитру. Синее чернильное небо подернулось полупрозрачной дымкой, а воздух сразу стал прохладнее.
Золотые разрывы на теле Дезмонда почти потухли, едва различимо сияя из-под одежды.
Мужчина вдохнул ночную свежесть полной грудью и вышел из своего убежища – трофейной раскладной палатки, которую он добыл у юнцов, которых послал за ним Командующий. Быстро свернув палатку и убрав её в рюкзак, Гвардеец посмотрел на проступившие на небе звезды. Найдя путеводную и прикинув, где какая сторона света, он уверенно двинулся в сторону Элдерона. Именно туда держал путь, покинувший в ночь нападения караван. Но из-за того, что Дезмонд мог передвигаться только ночью, он сильно отстал от своей цели.
Гвардеец шел в очень быстром темпе, практически трусцой, ведь сил у него было хоть отбавляй. В отличии от времени.
Спустя несколько часов такой ходьбы мужчина заметил на горизонте, несколько в стороне от накатанной дороги, повозку. Лошади мирно жевали рассыпанный овес с ячменем, громко чавкая в кромешной тишине.
Мужчина сбавил темп, приглядываясь.
«Что-то не ладное. Кто в здравом уме будет делать привал в таком месте? Либо что-то случилось, либо это совсем не торговцы» – подумал гвардеец.
Подойдя еще ближе, Дезмонд увидел высокого худощавого мужчину, бродившего неподалеку от повозки. В зубах он держал какую-то дымящуюся палочку, отдаленно напомнившей Одаренному курительные трубки.
И точно, мужчина затянулся, после чего вынув белую палочку изо рта, выпустил струйку дыма. Затем, подойдя к повозке с торца, он слегка оттянул ткань и заглянул внутрь.
Мужчина что-то сказал, но Дезмонд ничего не понял.
Гвардеец абсолютно четко расслышал каждый звук, вылетевший изо рта незнакомца, но ни в одно похожее ему слово, звуки так и не сложились.
«Что за чертовщина» – удивился огненный Скайл.
На территории всей Сеинтории еще во времена юности прадеда Дезмонда был введен единый язык, а тех, кто говорил на другом языке, преследовали и жестко наказывали. И спустя столько времени, уже не должно было остаться иноязычных людей.
– Да еб твою мать, Алистер! Я же тебе уже говорил, что, когда я в другом теле, я понимаю только язык носителя. Задрал, включи преобразователь и говори на местном! – раздался раздраженный возглас из повозки.
Человек еще раз затянулся и выдохнул. Видимо, так он себя успокаивал.
Затем незнакомец растер свое горло, и из его уст посыпалась уже известная гвардейцу речь.
– Я говорю, почему ты так долго? – спокойно сказал Алистер.
– Да хер его знает! Сопротивляется, сучка! – раздраженно ответили ему.
– М… – протянул Алистер, – А кучер вроде не сопротивлялся? Может все местные такие?
– Да нет, блин, жиробас быстро сдался. Да и та чикса из деревни, у которой муж такой бычара здоровый. Это с этой девкой что-то не то!
Мужчина по имени Алистер выпустил еще струю дыма.
– Так может черт с ней? Другую малолетку себе найдешь…
– Да хер там! – возмутился голос из повозки, – Еще я какой-то девочке не проигрывал! Это дело принципа!
Алистер вздохнул, отпустил край тента и отошел в сторонку, покачивая головой.
Дезмонд несколько секунд переваривал услышанное.
«Малолетку?»
В его памяти всплыли крики маленькой Кейт, молящей о помощи на алтаре для жертвоприношений и его собственный яростный вопль, пока его мать и сестру насиловали бандиты.
Гнев, подстегиваемый воспоминаниями и пробудившейся силой, захлестнул его. Ноздри раздулись, зрачки расширились. Волоски на загривке приподнялись. Свечение золотых разрывов на его теле с каждой секундой разгорались все ярче и ярче.
Дезмонд сбросил рюкзак и встал в полный рост. По его телу потрескивая, пронеслись оранжево-алые искры. Гвардеец сделал шаг. Затем другой, потом следующий, и вот он сорвался на бег, разгоняясь все сильнее и сильнее. На руках вспыхнуло золотистое, с рыжими и бордовыми искрами, пламя. Огонь, словно живой, разросся и клокоча, окутал его руки до плеч.
Алистер, увидевший приближение Дезмонда, что-то закричал своему напарнику и попятился, судорожно рыская в карманах, словно бы ища свое спасение.
Но спасения там не было.
Дезмонд взбежал на плоский валун, возвышавшийся небольшой скалой у него на пути, и, оттолкнувшись, прыгнул.
Спасения не было нигде.
За спиной гвардейца раскрылись сотканные из пурпурно-золотого пламени огромные крылья.
Дезмонд, паря в воздухе, изогнул тело для замаха и вытянул правую руку вверх, слегка занеся её назад.
Пальцы Одаренного сомкнулись на кроваво-красном огненном копье.
***
Алистер даже не понял, что с ним произошло. На горизонте появился какой-то мужик. Он вспыхнул, как фитиль, и помчался прямо к Алистеру.
Алистер только-только стоял возле повозки, искал свой пистолет. А теперь, почему-то все вокруг очень сильно кружится. Мелькнули его ноги. Слева пролетел огрызок ладони, стискивающей сигарету. Где-то рядом еще какие-то куски его тела.
«Это и есть смерть?» – подумал он в конце.
***
От прямого попадания, Алистера разорвало на части, а стоящую рядом повозку отшвырнуло взрывной волной.
Дезмонд шумно приземлился, взметнув сноп красно-оранжевых искр, и тут же, стремглав, кинулся к повозке.
Из повозки, с трудом перебирая ногами и придерживаясь одной рукой за край повозки, а другой за голову, выбрался худощавый мужчина.
– Стой! – крикнул он в ужасе и вытянул руку вперед.
Но гвардейца было не остановить. Из его ладони вырос пламенный клинок. Дезмонд, как гончая, настиг ублюдка и сделал горизонтальный взмах. На землю, словно бусы из разорванного ожерелья посыпались пальцы. А затем, грузно упала голова и следом тело.
Дезмонд остановился и сделал три глубоких вдоха, успокаиваясь. Пламя стало медленно затухать, и спустя несколько секунд, погасло окончательно. Одаренный отогнул тент перевернутой повозки и зашел.
Внутри, без сознания, лежала полуобнаженная девушка. Она была ранена, и довольно серьезно. По её телу, от ребра и до лба тянулся длинный кровоточащий разрез. Правый глаз вытек.
Дезмонд кинулся к ней. Когда он приблизился, девушка слабо застонала.
– Помогите…
Дезмонд стащил с себя обгоревшую рубашку и порвал её на лоскуты. Разрез был очень глубокий, нужно было зашивать, но шить было нечем и некогда.
– Сейчас будет очень больно, – сказал он.
На пальцах гвардейца вспыхнуло пламя.
В ночной пустоши еще очень долго были слышны её крики.
***
Рита беспокойно ерзала на стуле, пожевывая зеленую прядку своих волос. Количество впечатлений, полученных за прошлые двадцать девять часов просто зашкаливало, а пальцы на клавиатуре не двигались. Для завершения её пьесы оставалось всего несколько глав, и посетившее девушку вдохновение должно было дать ей сил ни на одну страницу текста, но… ничего не происходило. Мыслей у Маргариты было очень много, но в буквы они никак не хотели складываться. А это было самое сложное, правильно и, не менее важно – ярко, выгравировать свои мысли на бумаге, пусть и электронной.
Марго грустно вздохнула, продолжая жевать волосы и пялиться в монитор с мигающим курсором.
Крушение Аэрона, межпространственные и межвременные злодеи, серебряные молнии, Легион, Одаренные, Сеинтория, древние боги в подвале… голова шла кругом от избытка идей и мыслей, но…
«Да я даже на грани смерти была, когда висела над пропастью!» – сама себе мысленно заявила девушка.
Ничего. Снова вздох и мигание курсора. Рита растеклась по столу.
– Ну бли-и-ин, – хныкнула она.
В комнату как раз зашел Чарли.
Девушка кинула на него завистливый взгляд.
«Везет же, спит без сомбрекса»
Невидимка потянулся, разминая спину. На ногах он уже стоял довольно крепко и его взгляд больше не рыскал в поисках опоры.
– Грустишь? – спросил Чарли, обратив на Марго внимание.
Девушка вздохнула и снова села в кресле ровно.
– Да чтоб меня! Не получается никак придумать концовку пьесы. Уже вроде и персонажи должны двигать к завершению, и все карты раскрыты, а как точку поставить – ума не приложу! – пожаловалась она.
– А расскажи, о чем твоя пьеса? – пожал плечами Скаут, – Мне все равно нужно отвлечься, а то с ума сойду. Вдруг я тебе чем-то помогу?
Чарли прошагал через комнату и сел на пуф, рядом с Ритой.
– Ну… я … Это просто хобби, знаешь, я не профессионал, так что… – затараторила Марго.
– Да все в порядке, рассказывай, – успокоил её Скаут.
Жена Поля прочистила горло.
– В общем так, сюжет в двух словах, без подробностей.
Чарли с интересом уставился на неё.
– Моя пьеса о девушке, которая всю жизнь мечтала играть в театре, – начала Рита, – но её семья была очень бедная и не могла себе позволить отдать свою дочь обучаться актерском мастерству. Она пыталась забыть о своем влечении к сцене, заниматься чем-то другим, но её страсть не давала ей покоя, и она нашла выход – стала играть саму себя, в своей повседневной жизни. Вечерами писала себе сценарий на следующий день, и с самого утра играла саму себя. Мало-по малу, её жизнь стала налаживаться, она жила в гармонии с собой. Но однажды, в её жизни появился мужчина – возлюбленный, которого в её сценарии не было.
Невидимка с интересом слушал.
– Девушка потеряла гармонию. Её тянули в разные стороны два сильных пламенных чувства – её любовь к молодому человеку и её страсть к актерскому ремеслу.
Маргарита хлебнула воды из стоящего на столе стакана.
– Так вот. Её разрывало две противоположности, и этот дисбаланс стал сводить её с ума. Каждый раз, её сценарий становился все более и более странным, в нем вдруг появилось место для жестокости, подлости, похоти, злобы.
Марго вздохнула.
– И вот как раз сейчас, я остановилась на том, что моя героиня стоит над своим спящим мужем, а её ладонь холодит кухонный нож. Она должна решить все раз и навсегда, какому из чувств она должна сдаться. Будет ли это любовь к мужу или страсть к игре? Она не знает, – Рита вздохнула еще грустнее, – И я, блин, не знаю.
Девушка робко посмотрела на Чарли.
– Ну, что думаешь?
Невидимка был впечатлен.
– Звучит очень здорово, я бы хотел почитать, если ты не против, – заявил он.
Нос девушки запунцовел.
– Спасибо, – улыбнулась она, – Но вообще-то я о помощи тебя просила.
Девушка хихикнула.
– Как думаешь, что нужно сделать моей героине?
Чарли задумчиво почесал голову.
– А может быть, ей стоит все бросить? – спросил он.
– В смысле? – удивилась Рита, – как это?
Невидимка потер нос.
– Ну, вот смотри, у твоей героини две страсти. Обе они, по факту, причиняют ей боль, потому как, существуя одновременно, они рвут её на части. Но сложность, пусть и не очевидная, в том, что, избавившись от одной страсти, другая уже перестанет греть её душу, потому что твоя героиня не сможет избавиться от груза содеянного. Цена оставшейся страсти окажется слишком высока, и рано или поздно, это убьет твою героиню.
Маргарита удивленно вскинула брови.
– Ого, мощно ты выдал, – пробормотала она.
Скаут, сам не ожидавший от себя таких мудростей, немного нервозно усмехнулся.
– Обращайся!
Рита улыбнулась.
Мысль Чарли ей действительно очень приглянулась, и разум Марго уже стал улавливать далекий запах вдохновения.
Пальцы сами собой забегали по клавишам, пробуя то один вариант развития событий, то другой.
– Слушай, – отвлек её голос невидимки, – А как зовут твою героиню?
Девушка обернулась к нему.
– Ну… её тоже зовут Маргарита, – смутилась она, – Но, когда её рассудок стал слабеть, она взяла себе сценическое имя.
– Да? И какое?
Марго улыбнулась.
– Леди Ригатта. Звучно, да?
***
Дезмонд сидел у потрескивающего костра, сминая в руках запасную рубаху, и наблюдал за розовеющим небом. Рассвет не заставит себя долго ждать, а значит, ему снова придется ждать, прятаться в тени. Девушка, перебинтованная обрывками одежды, чуть слышно застонала в палатке.
– Воды…
Дезмонд зашел и протянул ей фляжку.
– Сама сможешь? – спросил он.
Девушка протянула дрожащую руку и приняла флягу.
Поднеся её к губам, она сделала несколько неровных глотков.
– Спасибо… – прошептала она.
Девушка оглядела свое изувеченное тело, перевязанное лоскутами из рубашки и тента с повозки. Сама она лежала на нескольких коврах.
– Заразы занести не должна, я прижег твои раны, – немного глухо пробормотал Дезмонд.
Девушка аккуратно коснулась левой рукой своей перевязанной головы.
– Мой глаз…
Огненный Скайл покачал головой.
Девушка опустила подбородок на грудь.
– Писаной красавицей тебя теперь тоже не назвать, – продолжил Дезмонд, смотря куда-то в пол, – Из-за ожогов, шрам будет больше, чем от простого разреза… Извини.
– Ну что вы… вы же мне жизнь спасли, – проговорила она, выдавив из себя слабую улыбку, – Как вас зовут?
– Дезмонд, – буркнул он.
– Дезмонд… очень приятно, – произнесла она и протянула ему руку, – А меня Мэйв.
Гвардеец поднял взгляд на её лицо и аккуратно пожал протянутую ему руку.
Улыбка девушки стала теплее, а радужка на уцелевшем глазу чуть заметно засветилась ядовито-зеленоватым цветом.
Глава 15. Отголоски тьмы
Амун-Ра бродил по закуткам своего сознания, откупоривая сосуды с воспоминаниями один за другим и просматривая летопись своей жизни.
На некоторых отрывках он останавливался подольше, тщательно рассматривая каждый миг произошедшего. В основном, это было все, что связывало его с К’шатри. Его прошлая, мирная жизнь. Дружба с наследником фараона, работа во дворце, застолья и такие простые вещи, как россыпь блестящих звезд на простыне ночного неба и бархатный шепот спящей Гизы.
Но были и такие воспоминания, на которые было невозможно смотреть. Ужас от содеянного холодными пальцами залезал прямо в глотку и сжимал замирающее сердце. Ра чувствовал себя в пустыне из пепла. Пепел был повсюду. Он беззвучно разваливался под его ногами, сыпался с неба и покрывал его голову и плечи. Это были люди. Племена. Целые города. Все, кого он стер, ослепленный яростью.
В обоих случаях, смотреть было больно. Очень больно.
Исследовал свою память Амун-Ра не просто так. У него была цель. Ра хотел найти нечто такое, что могло бы помочь защитить его друзей от самозванца, прикинувшимся Чарли. Насколько бы безупречным и продуманным самозванец не хотел казаться, Амун-Ра был уверен, что какую-то мелкую ошибку этот человек хоть раз, но допустил. А большего Ра и не нужно было, ведь достаточно было лишь раскрыть всем истинную сущность самозванца и показать – что это не Чарли. Что настоящий Чарли где-то спрятан или, что еще хуже, уже мертв.
Просматривая в очередной раз воспоминания о том роковом вечере, когда К’шатри была убита, а он, Неру, обращен в древнее божество, Ра неожиданно для себя, ощутил, что какая-то нестыковка мозолит ему глаза. Мелкая деталь выбивалась из общего ритма.
И когда Амун-Ра понял, то ему стало нехорошо.
Когда Ра и К’шатри только встретились, тогда, у стены в его доме, она сказала, что её отправил в этот дом учитель, подразумевая под учителем самозванца. Следовательно, он должен был знать кто из присутствующих в зале будет сосудом для бога солнца.
«Но для чего тогда самозванец пытал Джедефру, отрезая ему пальцы?» – спросил себя Ра, «Я всегда думал, что, он пытался выяснить, кто является сосудом… но ведь он и так это знал!»
Амун-Ра задумался.
«Он ничего не делает просто так. Но что он хотел этим показать?»
Ра остановился на картине, когда они с самозванцем встретились взглядами.
«Показать… Он хотел показать мне это»
Взгляд самозванца-лекаря был не такой как обычно. Он был оценивающий. Самозванец оценивал его реакцию.
«Он хотел, чтобы я как-то среагировал. А среагировать я мог только одним способом – рассвирепеть. И чтобы еще сильнее меня разозлить, он сначала показал мне мою беспомощность, а потом убил ее. К’шатри»
Едва он подумал о том, как погибла его возлюбленная, черная дверь в его душе слегка приоткрылась. Оттуда показался оскал разгневанного чудовища.
Но лишь только глаза монстра вспыхнули красным, Амун-Ра взял себя в руки.
«Нельзя сейчас выпускать свой гнев. Тем более, что без силы Амун-Ра он бесполезен…»
Ра хотел было вернуться к раздумьям, но щелчок пальцами вывел его из транса. Мужчина открыл глаза. В метре от него, на корточках, сидел самозванец.
– А ты изрядно схуднул, хотя всего-ничего тут болтаешься, – произнес он своим типичным насмешливым тоном, – На вот, пожуй. Не хватало, чтобы ты тут еще помер. Рановато еще.
Самозванец поставил напротив Ра тарелку с бутербродом и дымящуюся кружку чая.
Он сбил Амун-Ра с мысли.
Ра на четвереньках пополз к тарелке, с трудом волоча истончившиеся конечности. Он действительно потерял много сил, находясь в заточении в подвале этой церкви. Лицо заросло грязной косматой, с проседью, бородой, а волосы на голове отросли почти до плеч. Лоб расчертили глубокие морщины. Казалось, что он уже не один год, или даже не один десяток лет находится в плену, хотя в действительности, вряд ли прошло больше двух недель. Эти стены словно бы вытягивали из него жизнь, состаривая и ослабляя с каждым днем все сильнее и сильнее.
А может быть, они были не при чем.
Амун-Ра откусил бутерброд и стал неспешно его жевать, поглядывая на самозванца.
– Знаешь, Неру, я к тебе не просто так заскочил, – начал он, усевшись на стул, неподалеку, – У меня для тебя есть приятные новости.
Ра ничего не сказал, лишь молча поднял на него взгляд.
– К нам в гости скоро придет наша общая знакомая.
Мужчина выдержал паузу.
– И кто же? – с хрипотцой спросил Ра, неохотно удовлетворяя потребность самозванца во внимании.
– Хм, рад, что ты поинтересовался, – ухмыльнулся самозванец, – Крошка Джейн, помнишь такую? Ну знаешь, вся такая суровая из себя и решительная.
– Джейн?
– Ну Джейн, Дженнет, какая разница? – недовольно вздохнул лже-Чарли, перекинув ногу за ногу.
Ра отрицательно покачал головой.
– Всего пара фальшивых бумажек, пара трупов, и в Легион попала блистательная Дженнет Валкери, непобедимая и несокрушимая, которая в последующем возглавила этот цирк уродов.
Самозванец усмехнулся и почесал кончик носа.
– Знаешь, она ведь удивительная особа. Единственная, наверное, в своем роде, кто хотел, нет, прямо-таки пылал желанием посвятить себя Легиону, этой тюрьме для Одаренных, которые борются с вымышленным врагом и никак не могут победить.
Лже-Чарли смотрел куда-то в пол.
– Самое ироничное в этой ситуации, что весь Легион это понимал. В глубине души, они все понимали, что это просто тюрьма, что нет никаких трейторов, что все это просто способ удержать их в узде. Но никто ничего не сделал. И это печально.
Самозванец поднял взгляд на Амун-Ра.
– Печально и то, что безразличие и страх сковали не только Легион, но и все в этом мире, – Мужчина помрачнел, – И порой, единственный способ противодействия этому – взять все в свои руки. Быть жестким и беспощадным, как …
Лже-Чарли оборвался на полуслове.
– … кхм, требует мир, – закончил он.
Его взгляд на мгновение стал задумчивым, но спустя секунду вновь принял привычный самодовольный окрас.
– Это она тебя так? – кивнул Ра, указывая на расплывшийся на скуле самозванца синяк, – Поделом.
Самозванец осторожно потер скулу.
– Да нет, не она. Она не станет, – загадочно пробормотал он, – Не сможет.
– С чего бы? Узнав, что ты не Чарли, и что ты вытворяешь, она тебя по полу размажет.
Самозванец покивал.
– Ну да, может быть старая Дженнет Валкери так бы и поступила, но нынешняя… Теперь она совсем другой человек. Еще пострашнее нас с тобой, – усмехнулся он.
***
Чарли задумчиво смотрел в окно.
Парковая зона как всегда радовала взгляд своим пестрым одеянием, удивительно, но гармонично вписывающаяся в футуристические огромные небоскребы и паутину аэролиний, ныне не функционирующих из-за недавнего происшествия. Местные власти пока не придумали как именно это объяснить, поэтому под раздачу попали пираты Джаспера Эмберлинга, которых обвинили в бессмысленной жестокости и терроризме.
Однако взгляд невидимки не был нацелен на что-то конкретное. Смотреть-то он смотрел, но ничего не видел.
Его мозг вновь заполонили сомнения в реальности происходящего и отвратительное чувство, предвещающее беду.
«Леди Ригатта» – вновь прозвучал голос Риты у него в голове.
Скаут отрешенно пожевывал губу, размышляя о произошедшем.
«Может быть это просто совпадение?» – безуспешно и наивно попытался он себя утешить.
Но несколько лет заточения в пустыне, где все оказалось вымыслом, отучили невидимку верить в совпадения.
«Ригатта…»
В его голове тут же всплыли воспоминания.
Чокнутая, которая преследовала его практически с самого начала его злоключений – еще когда он попытался скрыться от стражей Амун-Ра, и которая ворвалась на похороны Лео и похитила его тело, спровоцировав Чарли и Элейн на то, чтобы отправится прямиком в ловушку, устроенную этим мерзавцем. После инцидента на похоронах она исчезла также неожиданно, как и появилась, больше Чарли её не видел. И вот, находясь в другом мире, он слышит её имя. Слышит от тех, кому он только-только решил полностью довериться.
«Может, я все еще в западне другого Чарли? И все это – нереально?» – подумал Скаут.
Его мозг тут же стал подбирать аргументы в пользу этой теории.
«Каковы шансы выжить, при падении с такой высоты? Каковы шансы на то, что после падения меня подберет врач и спасет мне жизнь? Почему другой Чарли вдруг стал делать мне намеки и оставлять подсказки? Делал ли он их там, в Сеинтории? Насколько реально вообще попасть к таким добрым людям, как Поль и Рита?»
Все эти вопросы не давали ему покоя.
Чарли вспомнил, как едва не сошел с ума, когда убил Рейлина в той пустыне, а дверь не открылась. Ведь он был абсолютно уверен в том, что это место было нереально, и что смерть Рейлина – будет ключом. Но этого не произошло. Тогда Скаут был на грани срыва, и вдруг, дверь чудесным образом открылась, выплюнув его в этот высокотехнологичный, практически волшебный мир, с абсолютно невероятной историей. Насколько реально все происходящее теперь?
«Может… это часть пустыни? И он снова подкинул мне кость, которая сведет меня с ума?»
Остроты также придавало и то, что если все это окажется выдумкой, то невидимка останется также далек от разгадки тайны своего двойника, как он был в самом начале, тогда в охваченном вихрем Клименфоре.
Чарли помассировал виски.
В ушах звенело. Звон, сначала был похож на писк, но с каждой секундой он становился громче. Когда звон стал практически невыносим, Чарли будто бы стал различать в нем какой-то шепот.
Невидимка стиснул зубы и сильно зажмурил глаза.
– Эй… – раздался голос.
На плечо Чарли легла рука. Скаут открыл глаза. Звон моментально исчез. Перед ним стояла Марго.
– Голова болит? Могу выписать убойный рецептик – ухмыльнулась она и тряхнула разноцветным хвостом.
– Слушай… – произнес Чарли, намереваясь спросить Риту в лоб о Ригатте.
Маргарита приподняла брови и вопросительно кивнула ему. Их прервал негромкий звонок. На стене слева высветилось уведомление.
– Блин, Лари звонит, извини, – обронила Рита и подошла к стене.
Девушка сделала жест рукой, словно взяла горошину и поместила себе в ухо. Появилось изображение её начальника – Лари Мэдмена, обладателя чрезмерно модной прически и крепкой мускулатуры для заведующего отделением больницы, у которых обычно времени и на побриться не хватает.
– Маргосик, надо выйти, – сразу заявил он вместо приветствия, натянув на лицо грустную, якобы сочувствующую её незавидному положению, полуулыбку.
– Что там произошло? – вздохнула Рита.
– Да че-че, как обычно, придурки подрались.
– И что, без меня не обойтись?
– Так, не ной, у тебя и так не сильно напряжный график! – рявкнул Лари, – А если думаешь, что напряжный – на мой посмотри!
– Да я же не отказываюсь, хочу просто уточнить, что там такого стряслось, что нужно меня вызывать, – неуклюже выкрутилась Рита.
Она категорически не переносила, когда на нее повышали голос.
– Да там не просто драка, там эти, борцы самопальные. Рестлеры недоделанные. Ну, бои без правил, короче.
Едва он произнес эту фразу, как Чарли тут же вспомнил про листовку, которую он нашел несколько недель назад. В ней было написано про подпольный турнир, где одним из призов являлся его клинок.
Перед глазами у Невидимки возник его двойник, рассекающий таким же кинжалом пространство.
«Может быть, у меня появился следующий ключ?» – подумал Скаут.
Рита и Лари перекинулись еще парой слов, после чего изображение исчезло со стены.
Маргарита, ругнувшись, пошла одеваться.
Чарли остался сидеть, пытаясь понять, нужно ли дать еще один шанс своему рассудку и поверить в этот мир, или прямо сейчас встать и уйти.
«Но куда я пойду?»
Невидимка зажмурился. Потом вздохнул и открыл глаза. Взгляд уперся в окно. Сто семнадцатый этаж – это высоко.
«Хватит, прекрати» – сказал он себе.
– Рита, хотел попросить тебя об одолжении.
Девушка вышла из соседней комнаты, натягивая свитер поверх белья.
– М? – промычала она, держа в зубах резинку для волос.
Скаут поспешно опустил взгляд в пол.
– Можно мне с тобой? Хочу проветриться.
– Джа, конежно, пожнали! – невнятно выговорила она, все еще с резинкой во рту.
***
Чарли помахал Маргарите рукой.
– Давай, я надеюсь, что скоро вернусь! Не потеряйся только! – крикнула Рита в ответ, скрываясь в здании больницы.
Скаут остался перед входом.
Ветер колыхнул приподнятый ворот одолженной у Поля кожаной куртки.
Чарли отвернулся и показательно пошел прочь от больницы, направляясь в местный бар, здесь же, неподалеку.
Скаут уверено шагал по слегка влажной земле, покрытой разноцветными листьями, опавшими с деревьев-гигантов. Он пересек растущую среди дороги, как оазис, аллею и спустился по лестнице к небольшому заведению, расположенному на подвальном уровне. Перед железной дверью мерцала вывеска "Бар живая вода" и чуть ниже слоган – "Не пьют только мертвые. А мертвого мы оживим".
«Хм, забавно» – отметил про себя Чарли, растворяясь в воздухе.
Подвал был идеальным помещением для незаметного исчезновения. Он был скрыт от улицы, а голографический интерфейс у двери не видел Чарли по умолчанию.
Невидимка поднялся обратно на улицу. Задержав дыхание, он прислушался к шуму города. Частый стук обуви по мокрому асфальту, дыхание толпы и еле уловимый свист опадающих листьев.
Инсомния суетилась.
Чарли открыл глаза. Быстро и, как мог, бесшумно, он двинулся к больнице, где работала Рита.
Благополучно миновав охрану на входе, невидимка направился в палату «семнадцать-Б». Эту информацию он аккуратно выудил из Маргариты, пока они ехали в больницу. Чарли злоупотребил её доверием. Ну и пусть, ведь сам он уже не был уверен, что может хоть кому-то или чему-то здесь доверять. Поднявшись вместе с медперсоналом на четырнадцатый этаж, Скаут выскользнул из лифта. «Семнадцать-Б» уже где-то рядом.
Чарли смотрел по сторонам и мысленно проговаривал номера палат, пока наконец-то не встретил нужную ему.
Дождавшись, пока никого не будет рядом, Скаут зашел внутрь.
Палата была четырехместная. Три кровати были уже заняты, а четвертая, у окна, была пуста. Постельное белье на ней было грязное, все в крови и прочих выделениях.
«Видимо унесли на операционный стол» – подумал Чарли, а затем мрачно добавил про себя: «Или в морг».
Двое раненных, крепко спали, одурманенные обезболивающим. Скаут по себе знал, что это такое, лежать с обезболивающей трубкой. Третий задумчиво смотрел в окно, пробуя языком новый рельеф во рту.
Все трое были пристегнуты к кровати наручниками.
Невидимка немного помедлил, а затем, сбросив камуфляж, направился к единственному, находившемуся в сознании мужчине.
Датчик, находящийся под потолком палаты, на Скаута не среагировал.
Чарли подошел к кровати и застыл. Мужчина повернулся к нему.
– Фто уштафился? – прошепелявил пациент, с презрением зыркнув на Скаута.
– Где проводятся эти бои? – негромко спросил Чарли.
Мужчина закатил заплывшие фингалами глаза.
– Ой, … Как фы надоели, тупые фолицаи, я же скафал, иди гофна пожри, – устало огрызнулся он.
Скаут протянул руку к аппарату жизнеобеспечения и щелкнул тумблер, прекратив подачу обезболивающего.
Мужчина на койке приподнял брови, стараясь вести себя непринужденно, но капли пота на лбу, выдавали его с головой.
– И фто? Думаефь, фто нафугал? Да я эту фоль знаеф сколько терфел? – дерзко заявил он.
Чарли, не произнеся ни слова, ткнул в пульт управления, опуская кровать на максимально низкий уровень.
Когда койка опустилась до упора, мужчина лежал практически на полу, чуть выше щиколоток невидимки.