– Ого, да ты смогла что-то вспомнить… – слегка раздраженно прозвучал голос мужчины, вместо привычного шелеста, – Но это, к сожалению, для тебя, значит лишь то, что мне придется быть с тобой еще немного грубее.
Одержимая Эйданом рука резко дернулась, сжимая нож.
– Ну что, где тебе шрам сделать? – вкрадчиво заговорил он, – Может сердечко вырезать на щеке? Или еще где?
Холодное лезвие ножа обожгло грудь девушки.
Скаут не отвечала, мобилизуя все силы, чтобы вернуть себе контроль над телом. Осознание того, что она смогла почувствовать холод лезвия, придало ей уверенности.
– Молчишь, да? – в голосе Эйдана отчетливо скользнула нотка отчаяния, – Ну ничего, сейчас тебя разговорим! Не хотелось конечно портить такое красивое тело, но что поделать…
Мэйв ощутила, как острейшее лезвие клинка обжигающей точкой уперлось ей в ребро и медленно, с несильным нажимом, поползло вверх, рассекая кожу.
Капли крови поползли вниз по её бледной коже, собираясь у ремня и впитываясь в ткань штанов.
Боль пылающим маршем следовала за алой линией разреза. Мэйв хотелось кричать. Нож остановился у правой груди девушки.
– Ну что, идем дальше? – деловито спросил Эйдан.
Скаут физически ощутила, как сильно она стиснула зубы в борьбе с захватчиком её тела. Но мышцы все еще были ватными и неосязаемыми.
– Эх… Как скажешь, – вздохнул мужчина.
Нож пошел дальше. Красная линия пересекла грудь снизу-вверх и остановилась на ключице. Поток крови усилился и свиваясь в струйки, застучал по основанию телеги, разбиваясь бордовыми брызгами на затоптанных досках и коврах. Клинок отступил от ключицы и уперся в подбородок. По щекам Мэйв потекли слезы, пощипывая раны и смешиваясь с пролитой кровью.
– Последний шанс.
– П-пош-шел ты, тварь… – сквозь стиснутые зубы, проговорила Мэйв дрожащим голосом.
Лезвие ножа ненадолго задержалось, а потом уверенно пошло от подбородка вправо, а потом вверх по щеке к правому глазу.
Девушка заплакала.
Она отчаянно пыталась остановить свою собственную руку, но кинжал продолжал двигаться по её лицу, неумолимо приближаясь к глазам.
– С-стой, прекрати!!! Пожалуйста!!! – сквозь плач прорыдала Мэйв.
– Я же сказал, что это был твой последний шанс, глупая…
Дальше слова Эйдана Мэйв уже не услышала. Её собственный вопль боли и ужаса оглушил её, разлетевшись кровавым колоколом в голове.
Нож пересек правый глаз Мэйв, разрезал бровь и коснулся лба.
Над Легионером сомкнулась тьма.
Глава 13. Аспекты боли
– Думаете, это хорошая идея? – неуверенно произнес Чарли, поднимая со стола поднос с двумя доверху наполненными чашками кофе.
– Главное – верь в себя, и все получится, – подбодрил его Поль.
Маргарита воинственно фыркнула и подняла сжатый кулак. "Вперед!"
– Хм, ну ладно, попробуем, – заразившись воинственностью Риты, воодушевленно сказал Скаут.
После того как Чарли узнал о болезни Поля и его несгибаемой воле к жизни, он многое обдумал и понял, что возможно его настрой и был тем самым препятствием, что стало на его пути домой. Упав, невидимка, стиснув зубы полз, а не пытался встать. Полученная травма сломила его, вселила неуверенность в себе и в своих силах, и он сам не заметил, как стал превращаться в Рейлина – того самого, кем он поклялся никогда не стать.
«Ну все, вперед» – подумал Чарли и сделал шаг.
Поднос в его руках задрожал, а чашки запрыгали на блюдцах, проливая кофейные слезы.
«Нормально, нормально… иде-е-ем»
Скаут сделал следующий шаг. Чашки снова задрожали.
Он больше не смотрел под ноги. Его голова вновь была поднята, а взгляд устремлен вперед.
– Я иду-у-у-у! – Провыл Скаут как рок-звезда и ускорился, делая шаг за шагом, все быстрее и быстрее.
Чашки скакали как быки на родео, кофе фонтанировал во все стороны.
– А-а-а-а-а-а!!! – завопил невидимка, почти перейдя на бег от потери равновесия.
Когда до цели оставалось всего несколько шагов, Чарли сделал неловкое движение и ступня слегка подвернулась, попрощавшись с твердой поверхностью.
Поль и Рита попеременно переводили взгляды с залитого бодрящим напитком ковра на распластавшегося у их ног увальня и обратно.
– Ваш кофе, господа – раздался чинный голос Чарли с пола.
Дружный хохот заполнил маленькую квартиру на сто семнадцатом этаже.
***
– Чарли, я тобой горжусь. Честно сказать, поначалу я думал, что ты не сможешь полностью реабилитироваться после травмы, и твой максимум – это трость и уныние до конца дней. Но ты – просто молодец.
Слова Поля вогнали Скаута в краску. Его тон был привычно ровный, с едва заметным налетом дружелюбности, но слова были теплыми, как отцовская похвала, а взгляд демонстрировал неподдельное уважение и гордость.
– Спасибо. Давно я уже не слышал таких приятных слов в свой адрес, – улыбнулся невидимка.
Чарли улыбался не столько от похвалы Поля, сколько от понимания, что эта похвала как никогда заслужена. Он действительно едва не сдался. Делая вид, что бессилен, отказывался идти вперед. Элейн, Стивен, Дезмонд, Дженнет, Амун-Ра… всех их он еще может спасти от уготованной им печальной участи. Но для этого нужно быть сильным, нужно двигаться вперед, совершенствоваться и не стоять на месте. Именно этим Скаут и занимался последние две недели. Чарли использовал все возможные способы, чтобы восстановить свою способность нормально ходить, бегать, а потом и сражаться. Он занимался как самостоятельно, изучая свои протезы и тренируясь держать равновесие, так и с врачом-инструктором Поля. Чарли делал все, что было в его силах и все, что было за их пределами. И результат того стоил. Чарли ровно стоял, самостоятельно ходил, не хватаясь за стены как раньше, мог даже побежать, хоть это и давалось пока нелегко. Но самое главное – он снова чувствовал, что сможет вернуться к любимой и друзьям, а окутавшая его разум тьма осталась позади, спрятанная где-то глубоко в его душе.
– Ну что, поехали, наведем марафет на твоих ножках? – вышла из соседней комнаты Маргарита, стягивая разноцветные волосы в хвост.
– Да! – охотно согласился Чарли, повернувшись к ней.
– На вот, толстовку накинь только, а то сегодня прохладнее, чем обычно.
Рита небрежно швырнула Скауту темно-зеленую толстовку с капюшоном.
– Удачи вам, – кивнул Поль.
– Давай, скоро будем! – Девушка подошла к мужу в инвалидном кресле, чмокнула его в лоб, и выпорхнула из квартиры.
– Спасибо! – сказал Чарли и последовал за Маргаритой.
***
– Ну что, готов морально? – хихикнула Марго, выйдя из подъезда высотного дома.
Чарли посмотрел вверх, в укутанный искусственными облаками защитный купол Инсомнии, вдохнул воздух для ответа и на секунду задержал дыхание, любуясь пролетающим клином пестрых птичек.
«Готов ли я?»
– Да, готов. Сделаем это! – уверенно ответил Скаут, обращаясь не то к Маргарите, не то к самому себе.
– Вот и умничка, погнали к Аэростанции! – задорно выпалила Рита и зашагала по оранжевой тротуарной плитке.
Чарли поспешил за ней, увлеченно оглядываясь по сторонам.
На улице до этого дня он, конечно, бывал и не раз, но восхищаться и удивляться архитектуре Инсомнии все никак не переставал. Для его ума было непостижимо, как такие колоссальные постройки, вроде четырехсотметрового гиганта-дома или аэролинии – блестящей, озаренной искусственным солнцем паутины, вьющейся под куполом и носящей в себе десятки серебристых вагончиков аэромагнитных поездов, сочетаются и гармонируют с окружающими улицы зелеными аллейками и парками, прореженными ручейками, по течению которых пурпурными и лазурными лодочками сплавляются лепестки цветущих декоративных деревьев.
Невидимка пытался не отставать от Риты, но чтобы не потерять из виду её пляшущий цветастый хвостик и не утонуть в толпе, ему все-таки пришлось оторвать взгляд от улицы и ускорить темп.
Ноги слушались куда охотней, чем прежде, поэтому догнать Маргариту особого труда не составило.
– Слушай, я все хотел спросить, а птицы вон те, – Невидимка указал взглядом на цветастый клин в небе, – они настоящие?
– Не-а, проекция, – ответила она, пожав плечами, – Как и большинство того, что ты видишь в небе.
– А-а… а на земле?
– А на земле – все настоящее. Ну как, искусственно выведенное.
Чарли слегка расстроенно усмехнулся.
– А вон лифт на станцию, смотри, – указала Рита на ведущие под землю подсвеченные ступеньки, по которым без остановки курсировал поток людей в деловых костюмах.
– Вниз? – удивился Скаут.
Чарли и Марго втиснулись в толпу, и течение понесло их вперед, выплюнув около зала с широкими платформами, попеременно уезжающими куда-то вверх и спускающимися оттуда же.
– Погнали, прыгаем в любой, – сказала Рита и подошла к опускающемуся лифту.
Скаут стоял рядом.
Как только пустая платформа опустилась, и стеклянные двери раздвинулись в стороны, девушка шагнула внутрь.
– Давай, не отставай! – громко сказала она невидимке.
Скаут поспешил за ней.
Лифт мягко стартовал, постепенно набирая скорость.
Через пару минут машина начала упруго тормозить, а вскоре показалась сама станция.
Двери бесшумно распахнулись, и толпа повалила к выходу.
– Ух-ты… – ошеломленно проговорил Чарли, едва не открыв рот от удивления.
Если внизу, в окружении зелени и деревьев технологический отрыв Инсомнии от мира Чарли ощущался сильно, то здесь, на Аэростанции, Скаут ощутил, что и вовсе как будто попал лет на тысячу в будущее.
Пол был застелен серым монолитным полотном и расчерчен цветными линиями, с какими-то схематичными изображениями. Вместо стен и потолка, от пола тянулось прозрачное, кристальной чистоты, стекло, слегка выгнутое наружу, от чего зал станции был похож на большой приплюснутый сверху шар. Прямо на поверхности стекла мелькали символы и надписи, карты маршрутов и время отправления, а потолок украшали периодически сменяющие друг друга пейзажи, пугающие Скаута своей реалистичностью.
Курсирующие по залу люди, обыденно листали объемные картинки с описанием вагонов, историческими справками и прочей развлекательной и познавательной информацией, которая всплывала по нажатию на определенный сегмент стекла, или из крошечных столбиков, выезжающих прямо из-под пола.
– Рита, а это что за линии на полу? – с любопытством спросил Чарли.
– А, это? Это функциональные зоны, примерно, как у нас в квартире, только более продвинутые, вот смотри, – девушка стала указывать на линии, – красными линиями расчерчена зона отправки и прибытия вагонов, зелеными – зона ожидания, желтыми – зона питания, а синими – служебная зона. В соответствии с видом зоны, используется различная мебель, различный кибер-персонал, звуки, фон и прочее.
Маргарита глянула на наручные часы.
– В принципе у нас еще пятнадцать минут, так что пошли на примере покажу.
Скаут поспешил за девушкой.
Они обошли стороной зевак, разглядывающих рекламу у столбика, протиснулись мимо двух тучных женщин с крошечными собачонками, больше напоминающих жирных мышей, чем собак, и подошли к зеленым квадратам на полу.
– Давай, падай – сказала Рита и бесстрашно стала садится в пустоту.
Чарли уже видел, как это происходит в их с полем квартире, но удивление сдержать все равно не смог.
– Ух! – воскликнул он, когда прямо под ним выросло металлическое кресло, с мягкими зелеными подушечками.
– Смотри дальше, – сказала Марго и поманила пальцем пустоту.
Скаут ожидал какой-то магии, но вместо этого, зеленая точка на полу раздвинулась и оттуда на них уставилась какая-то крошечная блестящая штуковина.
– Ну как? – в предвкушении восторга, спросила девушка.
– Ну-э-э… да никак, – растерянно пробормотал невидимка.
– В смысле? – удивилась Марго, – я же виртуальный мир запустила, ты что, не видишь?
– Нет, ничего не вижу… ну только фиговина какая-то выдвинулась из пола.
Маргарита снова махнула рукой, точка на полу закрылась.
– Странно, может твоя линза… – начала она, но потом осеклась, – Блин, точно!
Девушка хлопнула себя ладошкой по колену.
– Ты же не местный, у тебя нет линзы! Это значит, что весь виртуальный функционал для тебя недоступен!
Чарли в небольшой растерянности пожал плечами.
– Это плохо?
– Ну… – Рита задумалась, – Да, конечно! Ты не сможешь контактировать с виртуальным интерфейсом, тебя не будут видеть виртуальный и электронный персонал, да и вообще, для всей виртуальной части Инсомнии ты будешь словно призрак!
Несмотря на то, что Марго была расстроена и обеспокоена данным фактом, она, очевидно, размышляла как городской житель, для которого все вышеперечисленное являлось отсутствием удобства, а как следствие – минусом. Но вот Чарли, размышляя как Легионер-Скаут, наоборот, обрадовался. Фактически, он исчезал с доброй половины радаров Инсомнии, а со второй половиной, которая могла бы засечь его физически, он уж найдет, как справится.
– Ой, блин! Наш Аэрон уже прибыл! – Маргарита подскочила, как ужаленная, – Быстрее, опоздаем!
Чарли вскочил со стула и быстрым шагом пошел за Ритой.
Нырнув в людской поток, они зашли в округлый белый вагон Аэромагнитного поезда.
– Давай за мной, может сидячие места еще есть! – весело воскликнула Маргарита.
***
– А сегодня холоднее, да? Или мне только кажется? – пробурчала Элейн, поежившись и застегнув свою кожаную куртку до самой шеи.
Элдерон обидчиво зашелестел ветром и толкнул девушку в грудь, заставив еще раз вздрогнуть от холода.
– Беспредел какой-то, Седэн всего в паре дней, но там такой мерзкой погоды никогда не было! – продолжила причитать лучница.
Чарли усмехнулся ей в ответ.
– Ну ничего, со следующего жалования купим тебе вещей потеплее!
Девушка фыркнула и закатила глаза.
– Лучше скажи, что там из штаба поступило за указание? – спросила она.
Скаут почесал голову.
– Ну, задачка не из простых, так тебе скажу. И командировка наша… слегка продляется, – озадачено пробормотал он.
Элейн с грустью посмотрела на поросшую инеем землю и подернутую льдом лужицу.
Легионеры шагали по извилистой каменистой аллейке, которую в нескольких местах пересекал тоненький, изрядно подмерзший ручеёк, завершающий свой путь где-то далеко внизу, у Элдеронской кузницы, впадая в реку, которая была частью городского достояния. Тропка бежала вниз под неудобным резким наклоном, спускаясь от мистически сверкавшей в утреннем солнце церкви Рамы. Чем ниже спускалась тропа, тем меньше на ней были заметны отпечатки инея.
– Черт! – ругнулась Элейн, споткнувшись, и едва не кувыркнувшись прямо в ручей, – Да что ж такое, никак не привыкну к рельефу!
Горный Элдерон действительно был в непривычку приезжим. Многие улицы были довольно узкими и шли под сильным наклоном, устраивая настоящее испытание для фанатов спиртного или стариков. При всем при этом, архитекторы совсем не озаботились изготовлением ступеней или перилл, вынуждая людей хвататься за стены и скалы.
Единственным более или менее ровным местом была городская площадь, куда и направлялись Легионеры.
На площади происходили все основные городские события и мероприятия. Ярмарки, спортивные соревнования, театр, публичные казни и прочие развлечения. Сейчас же, на площади общий сбор устроил самопровозглашенный городской совет, который, в отсутствие градоначальника, пытался решать городские проблемы, при этом, правда, в основном сам их и генерируя.
Чарли и Элейн подошли к площади.
Лучнице отчаянно захотелось упасть на колени и поцеловать ровную землю, но она сдержала свой порыв.
– Какой-то подозрительный тип, а? – кивнула она на выступающего за самодельной трибуной худощавого мужчину.
Мужчик что-то втюхивал горожанам, агрессивно жестикулируя.
Еще несколько человек, сидевшие рядом с ним одобрительно кивали головой, и изредка вставляли реплики, пока их лидер переводил дух.
– Вот этот перец, – Чарли указал на оратора, – Наша цель.
Элейн удивленно приподняла брови.
– Ну ты не подумай, ему шею сворачивать не надо, – Увидев на лице девушки замешательство, поспешно добавил невидимка, – С ним нужно произвести беседу.
– Беседу?
– Ага, воспитательную, – Кивнул Чарли, – он и его дружки агитируют людей к выходу Элдерона из альянса гигантских городов.
Лучница нахмурилась и оценивающе окинула взглядом брызжущего слюной на трибуне мужика.
– Сама понимаешь, нам это вообще не нужно, учитывая, что Элдерон – крупнейший поставщик угля и мрамора.
– Ну… да… – напряженно, с вопросом в голосе, протянула лучница, – понимаю. Примерно.
Несмотря на то, что с момента, когда в изолированную деревенскую жизнь Элейн вторгся один хитрозадый Скаут, перевернув все вверх дном, прошло уже больше четырех месяцев, ей все еще нелегко было ориентироваться во всей этой политической паутине.
Чарли улыбнулся.
Увидев его улыбку, ту самую, улыбку открытого и честного человека, Элейн расслабилась.
Нервное напряжение, тянувшееся за ней по пятам черным колючим клубком, стало нарастать еще до происшествия в Атласе, но то, что произошло в таверне в тот злосчастный вечер, натянуло нервы девушки как стальные канаты. Чарли. Все дело бы в нем. Элейн постоянно не покидало ощущение, что он какой-то другой. Не тот, что был при их первой встрече, и не тот, что был после смерти Ганса. Скаут словно постоянно носил маску. Его манера общения с окружающими изменилась, в голосе чувствовалась сила и власть, замаскированная под вежливость. Чарли словно улыбался людям, просто растягивая губы, в то время как в его глазах зияла пустота и ледяной холод. Он стал более расчетливым и искусным как воин… или даже убийца. Элейн до сих пор не могла понять, как он смог так молниеносно переместится за спину Амелии – женщине, наставившей на лучницу арбалет в церкви.
Ну и конечно же, Вайши – старушка-прорицательница из Атласа. То, что произошло, после того как она взяла Чарли за руку… Этот неописуемый ужас и животный страх, заполонивший таверну. Что же такого могла увидеть прорицательница в книге жизни Чарли? Однако больше всего в память девушки врезалась мрачная, садистская улыбка Скаута, который не отпускал руку старухи, заставляя её страдать. Это длилось всего секунду или даже меньше, но для Элейн этот момент растянулся в долгие часы. Она готова была поклясться, что в тот миг перед Вайши сидел не Чарли, а демон из её кошмара.
И вот сейчас, когда она увидела его искреннюю улыбку, девушка выдохнула, ненадолго отбросив все мрачные образы в сторону.
– Знаю, что не любишь политику, но такова уж наша работа, – пожал плечами Скаут.
Девушка улыбнулась ему в ответ.
– Да ничего, всегда приятно научиться чему-то новому. А в чем суть разговора будет, раз шея этого человека в безопасности?
Чарли усмехнулся.
– Как сказал Стив, нам нужен политически стабильный и предсказуемый градоначальник в Элдероне. И сейчас лучшим из кандидатов является наш знакомый – Амадей.
– Настоятель? – удивилась Элейн.
– Ага, – невидимка кивнул, – Он самый. Настоятель Амадей – человек старой закалки, не вспыльчивый, родовитый, и пока что еще в своем уме, поскольку понимает, что выход из Альянса тринадцати – это глупо, тупо и нелепо. Он согласился сотрудничать с Легионом и поддержит связь Элдерона с Альянсом, если станет на место градоначальника.
– А нам и необходимо его туда поставить, – завершила его мысль лучница.
– В яблочко! – хмыкнул Скаут.
Легионеры стали пробираться через разбухающую толпу, и чем ближе к выступлению они подбирались, тем более заметным становился недовольный галдеж и смешки.
У Элейн отчего-то сложилось впечатление, что Элдерон не воспринимает всерьез это сборище орущих о выходе из Альянса мужиков, а собрались на площади больше для развлечения.
«Тем лучше для нас. Если городской совет не пользуется уважением, то отвернуть от них людей будет не сложно» – подумала Элейн.
– Ай…
Чарли внезапно остановился и, выпучив глаза, схватился за живот.
– Ты чего? – испугано спросила лучница.
– Ой блин… – натужно промямлил Скаут, – Зря я вчера острого перца в суп сыпанул…
Элейн выдохнула.
– Ох, горе ты мое луковое… – покачала она головой.
– Слушай, я сбегаю, тут недалеко пивная была, – пробормотал Скаут, согнувшись, – Ты меня тут подожди. Не ходи без меня, а то вдруг они агрессивные. А лучше вообще выйди из толпы и посиди где-нибудь.
– Угу…
Чарли, не разгибаясь, быстрым шагом почесал через толпу, оставив Элейн одну.
Девушка провожала его взглядом.
Сердце Элейн ускорилось, руки мелко задрожали.
«Я должна верить … должна…»
– Черт… – ругнулась она себе под нос, и направилась вслед за Чарли.
Она ловко лавировала между людьми, цепко ухватившись глазами за спину Скаута.
«Просто посмотрю, как он зайдет в уборную, и успокоюсь уже раз и навсегда» – твердо сказала себе Элейн.
Она следовала за невидимкой, выдерживая дистанцию, ровно так, как он её и учил.
Постепенно толпа стала редеть, а вскоре лучница и вовсе из неё выбралась, следуя за Скаутом по узким корявым улочкам.
Чарли брел, согнувшись, ничего не подозревая, что только было плюсиком в копилку уверенности Элейн, что все это она себе навыдумывала. Увидев вывеску с указателем, Скаут послушно свернул за угол, как и рекомендовала стрелочка.
Элейн поспешила за ним, как внезапно земля содрогнулась. Лучница пошатнулась и схватилась за стену дома, чтобы не упасть. Кто-то закричал. Толпа зашумела и завизжала, послышался топот. Элейн обернулась и увидела столб черного дыма, поднимавшегося от места, где была установлена трибуна. С неба сыпались щепки и стекло.
– Это еще что!? – ужаснулась она.
Люди рванули прочь от пепелища. И вот тут Элейн поняла, что, взрыв это еще не самое страшное. Толпа превратилась в огромное чудовище, пожирающее свой собственный хвост, двигающийся медленнее, чем голова.
Началась давка.
Люди бежали, падали, спотыкаясь друг об друга, шли по головам. Элейн заметила несколько недвижимых тел в толпе, с вывихнутыми конечностями. Кое-где чавкала смешанная с грязью и пылью кровь.
Девушка застыла, не понимая, что должна сделать. Она была представителем закона в этом городе, но сейчас казалась себе абсолютно беспомощной. Как ей укротить вырвавшегося из клетки зверя?
Ступор лучницы прервала вспышка. Молния, серебряной иглой прошила, за секунды затянувшиеся тьмой, черное небо, кровожадно клокочущее в предвкушении смертей. Спустя миг пророкотал гром, да так громко, что беснующаяся толпа разом застыла и, как зачарованная, в ужасе обратила взор вверх.
Снова сверкнуло серебро. Молния изогнулась и с грохотом врезалась тысячетонным молотом в паре сотен метров от Элейн, заплутав где-то в переулках. Земля подпрыгнула под ногами. Элейн чудом удержала равновесие. Стекла ближайших домов лопнули, обильно осыпав дождем осколков все вокруг. Каменные стены заскрежетали, половицы заскрипели, двери повываливались Лучница, прикрывая голову, помчалась за переулок, куда ударила молния. Чарли был где-то в той же стороне, и она молила всех богов, чтобы он не пострадал. Дома и магазины проносились рядом, смазываясь в одно мутное пятно. Под ногами хрустело стекло, щепки, каменная крошка. Лучница вихрем ворвалась в забегаловку, о которой говорил Скаут, и сходу накинулась на перепуганного бармена.
– Сюда заходил парень!? Высокий, голубые глаза, в черных штанах и светлой рубашке. На груди вот такой значок, – ткнула она брошкой Легиона.
Опешивший бармен слегка замялся перед ответом.
– Нет, барышня, не было такого…
– Ты уверен!?
– Да-да, сегодня вообще почти никого не было, все на шутов этих пошли смотреть! – уверено сказал мужчина.
– Шутов?
– Ну да, городской совет этот, самозванцы… – нахмурился бармен, сметая осколки разбитых кружек с пола.
Элейн в растерянности попятилась, пока не наткнулась на дверь.
– С-спасибо… – обронила она и выскочила наружу.
«Что за черт… Где он? Где Чарли!?»
Лучницу стала охватывать рвущая изнутри паника.
Тук-тук, тук-тук, тук-тук.
Сердце колотилось, намереваясь вырваться из груди.
В памяти Элейн вспыхнули воспоминания о смерти Ганса, и то щемящее чувство в груди, когда она узнала, что погиб Лео. А еще, на ум почему-то пришла гроза, которая стерла половину Клименфора. Лучница, не зная, куда себя деть, пошла искать Чарли. Только завернув за угол пивнушки, она в удивлении замерла.
Устеленная камнем мостовая – треснула, но не в привычном понимании этого слова. Мерцающая трещина ползла по камням, а потом, преломляясь на свету, изгибалась под прямым углом и поднималась вверх почти на два метра, после чего просто-напросто обрывалась. От шевелящихся и позвякивающих полупрозрачных осколков, излучающих тусклое серебристое сияние, и опоясывающих нить трещины, складывалось ощущение, что треснула само пространство, обнажая свою серую изнанку.
– Это еще что за чертовщина… – удивленно проговорила Элейн.
***
Чарли пробирался внутрь Аэрона, обходя рассаживающихся людей в деловых костюмах с чемоданами и сумкам, оглядывая местность в поисках места для приземления, пока Марго занималась оплатой проезда. Путь до её клиники был недолгий, по словам Маргариты должен был занять примерно полчаса, с учетом остановок.
Скаут не переставал поражаться техническому прогрессу этого мира. Преодолеть такое расстояние за каких-то полчаса!
Пройдя почти половину Аэрона, невидимка наконец-то приметил два свободных места на скамье.
Протиснувшись сквозь людей, он с облегчением сел. Все-таки его взаимодействие с протезами еще было далеко не идеальное, и длительная ходьба вызвала дискомфорт.
Усевшись, невидимка стал с любопытством вертеть головой, разглядывая все вокруг. Внутри вагон Аэрона был слегка округлый, с рядами стоящих друг напротив друга скамеек с мягкой обивкой, а сверху над ними нависал ряд горящих плоских ламп. Окна тоже были овальные, затянутые виртуальными интерфейсами с информацией об остановках и рекламой, сквозь которые проглядывал умопомрачительный городской пейзаж с высоты птичьего полета.
Вскоре, взгляд Чарли пал на человека, расслабленно сидевшего на скамье, напротив. Его необычный внешний вид, довольно сильно выделял его из общей деловой массы, скопившейся в вагоне Аэропоезда.
Темно-зеленый, запачканный пылью, плащ путешественника с капюшоном, светлая рубашка без ворота, темные штаны и ботинки со стальным носом.
В груди Чарли что-то дернулось.
В руках странный пассажир вертел небольшую серебряную брошку в виде выпуклого треугольного щита.
Пассажир медленно поднял голову, выныривая из тени капюшона, и посмотрел на Чарли.
– Привет, Чарли, – хищно улыбнулся он.
Позвоночник Скаута покрылся льдом, а тело пригвоздило к сиденью стальными иглами.
Это было он. Самозванец. Заперший его в пустыне, лишивший его всего, что у него было. Отнявший родителей, отнявший друзей. Отнявший Элейн. Когда Чарли думал о нем, пока был заточен в пустыне или лежал с ампутированными ногами, его сжигала ярость. Он думал, что как только увидит его, голыми руками, капля за каплей, выдавит из него жизнь.
Но сейчас Скаута словно парализовало. Все мышцы замерли в неестественном напряжении. Он не мог оторвать глаз от лица самозванца. Все его чувства отключились, заглохли и исчезли. Мозг отказывался воспринимать происходящее. Чарли не чувствовал своего тела, не чувствовал дыхания, не ощущал, как пересохло у него в горле и как начинали болеть широко распахнутые, не моргающие, глаза.
Только в ушах тихонько, но пронзительно звенело, словно рядом летал назойливый комар.
– Скажи-ка, Чарли, ты вообще задумывался, для чего все это? – прорезал тишину голос самозванца.
Он расслабленно развалился на скамье, и лениво обвел возникшим у него в руке серебристым кинжалом вагон.
– Все эти люди, весь этот купол… Все… это? Почему все случилось, как случилось, а? – его голос с каждым словом все больше насыщался ядом и кислотой, разъедая невидимку изнутри.
Он снова ухмыльнулся, глянув на Скаута.
– Знаешь, как однажды сказал мой знакомый, хаосом мы называем порядок, который нам непонятен.
Самозванец перекинул кинжал в левую руку. Сидящий на той же лавке, но немного в стороне, мужчина в деловом костюме сопроводил этот трюк озабоченным взглядом, ненадолго вынырнув из своего наручного компьютера.
– Вот глянь на него, – самозванец указал кончиком лезвия на мужчину в костюме, – Знаешь, чего он занервничал? Он не понимает, что я говорю. Наш с тобой язык ему не понятен. В мире, где все говорят на одном языке, и не осталось такого слова или надписи, которую бы не мог расшифровать компьютер. Его это пугает. Ему кажется, что мы хотим причинить ему вред, отнять то, что ему дорого. Но ведь он просто нас не понимает.
Самозванец отлип от спинки скамьи и слегка склонился к Чарли.
– А, ну и кинжал конечно, да.
Самозванец снова ядовито ухмыльнулся и резко выбросил в сторону мужчины руку с кинжалом. Клинок, с едва заметным чавкающим звуком, вошел мужчине в шею.
Незнакомец схватился за горло и захрипел. Из раны и изо рта у него полилась кровь. Кто-то вскрикнул.
– А, кстати, – самозванец улыбнулся, – это тебе на память об Элейн.
Самозванец кинул невидимки значок в виде щита.
Её имя, насмешливо вылетевшее из его уст, пробудило Чарли ото сна. Внутри вспыхнуло утихшее пламя ненависти.
Пока значок в виде щита еще только летел в его сторону, Скаут уже сорвался. Мышцы, скрученные в тугие канаты, распрямились, и он пулей сорвался с места. Кулак Скаута, наполненный скопившейся у него ненавистью и яростью, врезался в челюсть самозванца, отшвырнув его назад. Самозванец, хватаясь за перила и пассажиров, едва не упал. Лицо его озаряла торжествующая ухмылка.
– С пробуждением, малыш.
Самозванец захохотал.
В сознание Чарли, наполненное пылающим гневом, ворвалась реальность.
В вагоне Аэрона было шумно. Кричала женщина. Люди столпились возле убитого самозванцем мужчины. Сквозь толпу из соседних вагонов продиралась транспортная полиция Инсомнии. К крику женщины прибавилось возбужденное роптание толпы. Люди прильнули к окнам. Чарли, силясь обуздать свою ярость, глянул в окно.
Гнев сменился ужасом.
Под куполом Инсомнии, среди искусственных облаков, закрутился вихрь, из которого, как из опрокинутой чернильницы, потекла тьма. Черные грозовые тучи за пару мгновений расползлись по куполу, уперлись в него и захохотали громовым смехом. Серебристая молния заскользила между туч, ударяя в купол и сливаясь в одно огромное искрящее кольцо.
Чарли перевел взгляд на своего врага.
Лицо самозванца покрыли черные извивающиеся символы, которые сразу же напомнили Скауту его сон, где Дженнет Валкери была покрыта точно такими же знаками. Закорючки и линии шевелились, наливаясь золотом и набухая, словно сосущие кровь паразиты. Спустя мгновение, они застыли, образовав причудливую татуировку, светящуюся легким золотым свечением.
– Чарли! – услышал Скаут знакомый голос.
Невидимка обернулся. В конце вагона стояла Маргарита.
– Ну, пристегнитесь – хохотнул самозванец, – Следующая остановка – ад!
Самозванец резко вытянул руку в сторону окна.
Молния тут же разорвала хоровод и серебряной гончей бросилась на Аэрон, сомкнув на нем свои электрические челюсти.