Сборник стихов «К рассвету»

«Я пуст»

 
Я пуст внутри. Моя душа, ты почему пуста?
«Простужен» жизнью, может это не спроста?
Собой когда-то рад был и себе я важен.
И все прошло, теперь я будто стал не нужен.
Радость любому дню из своего детства,
Все прошлое – для радости не найти средства.
Я словно единица в этом огромном мире,
На этом хладном грустной людском пире;
Где никого, как раньше, не волнуешь.
Плетусь чрез улицы, когда внутри пустуешь!
Когда уже стала не важна злая та молва,
В костре лишь тлеют угольки, а не огонь-дрова.
И всем на чувства, по-другому, наплевать,
Таких других, и безразличных, много-рать.
Я единичный, зато другие большее число,
Хотя бы нет проблем, скажу что повезло.
Погас и не горел, я – падшая звезда.
Не возвышал над прочими себя я никогда.
Я чувства радостного словно потерял,
А телом и душой, как птица, не воспрял.
Как Феникс, что душою ярче всех горит,
Готов облечься в новый прежний вид:
Лишь внешность та же, все внтури пропало,
Тяжкая ноша прошедших чувств, это ли не мало?
И зарываюсь я в себе до дна, глубже, ниже, вниз,
Какой судьбы поворот сподвигнул ее на каприз?
Когда ты тонешь лишь в себе, как в бездне.
Ищу я крохи радости, которые без вести.
Проснулся: жив? Здоров? Повезло, что ж.
И этим ли гордиться, когда душу ранит нож?
Как много сказанное, написанное мной,
Но просто не могу в душе найти себе покой.
 

«Найти»

 
Я найду тебя, прекрасное мгновенье.
В тот миг, когда я потерял его,
Нашел в себе я смысла озаренье.
Но потерял клуб чувства своего.
 
 
Гореть, сгореть в слоях атмосферы,
Лететь вперед словно комета,
На что сейчас сказали люди веры?
Что не скажи, метеорит – хорошая примета.
 
 
Стремлюсь, ищу чувства высшего, найти
Неосязаемого, неоспоримого, неумолимого,
В сказку поверить и этой дорогой бы идти.
Как раньше глубоко искал чувства красивого.
 
 
Но чувства выгорели, но я не сгорел,
В себе немое равнодушие к жизни подогрел.
Возмет меня комета, что сгорела, в никуда,
Чтоб чувствам и самой устроить провода.
 
 
Я чувствую себя марионеткой в руках других,
Того, кто гениальный план этот составил.
Тот сделал будто всех вокруг немых.
Играть в свою одностороннюю игру заставил.
 
 
В которой есть победа, но всегда одна:
И как бы не вертелся, победа кукловода.
Достанется кому-то лишь ему она.
Что не скажи, какая б ни была погода,
Предвестье бури в тихий час, прав кто?
Все одинаковы – одежда разная и мода…
Накинет хитрый волк овцы одежку и пальто.
Как чувства потерял, так, как выше волк,
Но до сих пор я не пойму: зачем? И толк.
Зачем живу? Ради чего я здоров и жив?
С чего терплю отца, а он ведь донельзя спесив?
Все люди ведь живут, никто не хочет умирать,
А значит смысл жизни есть у всех, у них…
Но захочет ль Бог их души себе брать?
Если прощает даже и людей плохих,
Что может быть в его голове, что может стать?
Когда такие чувства, что ему как будто наплевать.
 
 
Так было, что горели во мне все стремленья,
И всё прошло, однообразного сей час томленья.
Как комета, кто погас, тот ярче засияет.
И в этом смысл есть глубокий, вихри
В душах крутит и летать то заставляет.
Но все пройдет, прошло и это априори.
Погасло, красивый вид кометы это не умаляет.
 

«Бессонные ночи»

 
Бессонные ночи меня окутали,
Своим покровом, дурманом взяли.
Блаженно забвенье, то, что отняли.
И в сон погрузится мечты мои пали.
 
 
Как звезды на небе, прекрасен момент,
Когда ты почуешь и снов твоих нет.
Кошмары отвратные рушат пергамент,
Чудесных мечтаний, что так сильно манит.
 
 
И скука одинокой ночи меня забрала,
В свои крепкие руки, и страсть увяла.
Желанная радость в течение ночи ушла.
Но в писательстве душа моя покой нашла.
 
 
Мечтанье наяву когда-то угасло.
А все-таки как же было прекрасно,
Строить внутри себя мир, но напрасно.
Где время надо мной не было властно.
 
 
Есть ценные вещи, которое прошлое.
В перспективу глядеть, позади разное.
И прошлые моменты кого-то поранят,
Может же будущие виды тебя больше манят?
 
 
Зима пройдет, и летний час настанет.
После дождя и радуга, как гром, грянет.
Но хватит быть радугой для тех людей,
Что дальтоники, слепы, и время пожалей.
 
 
Гроза не вечна, однако и жизнь не вечна,
Так пусть в прошлых временах безупречна.
Плохое сгинет и когда-то уйдет.
И дождь недолго над землей льет.
 
 
Ценить надо миг хороший каждый.
Продет это время, и час станет неважный.
Воспоминанья будут гредь душу.
Как дожик на пустынную сухую сушу.
 
 
Воображенье утратил, и чувства угасли.
Все стало одинково, ох иначе бы если.
Но время назад если б мы повернули,
Все то, что так дорого, мы бы вернули.
 
 
Но как объяснить сердцу глупому,
Что лучше, чем было, сейчас уже нет?
Тащить бремя жизни теперь одному.
В бессонной ночи сочинять этот бред.
 

«Paro»

 
Хотя paro¹ ты будто бы,
Своей зависимости мы рабы.
От мнения других людей,
В себе зациклиться вольней.
Это лишь тень ушедших дней.
На каждого падала сия тень,
Paro, в несчастный один день.
Хотя это отчаянный путь,
Все думать, всем ты важен,
В душе устраивает муть,
Когда сам каждый для себя лишь ряжен.
И в этом есть paro основа, суть.
Близка бывает paranoia, как друзья.
И гонет здравые мысли, от меня?
Где эта тень предрассудков – сам это я?
 
 
«Быстрее погрузиться в сон»
 
 
Быстрее погрузиться в ров!
Да и всегда здесь кров готов…
 
 
Чтоб видеть не чудесных снов,
Не сказку – небом дарованье,
Не сделать же заветное желанье,
Лишь видеть бред – метанье,
То глупой в мыслях чепухи,
Где я герой, все сны сухи.
 
 
Что это? И в груди огонь потух;
Уже остановился, не набрал и махи.
Во мне об этом долгий слух.
И всё же сны не так уж плохи!
 
 
Так, получу заветное забвенье,
От пустого, горького же мира:
Затворничества проявленье.
Хоть в голове сыграет Лира…
 
 
Во сне могу устроить даже пир!
Зачем этот пустой и горький мир?
 

Про критику

«Критика»

 
Я на себя спустил забрало,
Я думал, что этого не мало,
Чтоб защитить себя от общества и критик,
Снедаемый я бременем ошибок.
В чем и как оно меня винило,
Я находил все это очень мило.
Когда и где кого я огорчил.
Прошу меня простить за это,
Я не пишу чужим приветы,
Увы, на критику я равнодушен,
Не очень мне оно и нужно.
Сам я знаю наперед,
Что сердце мне мое не врет.
Все знает оно, где и как писать,
Не дам я вам соврать.
И нечего вам с меня брать,
Все отдал творчеству и оно не может былью стать.
И по ночам, писав, не спать,
Чтоб удовольствие от этого я стал получать.
И в телефоне временами залипать,
Идеи новые искать,
Чтобы потом опять писать.
Не стану я протестовать,
Метать, терзать, терять и рвать.
Себя в чужих глазах я возвышать.
Небрежно я стихи писать.
И книги свои я другим читать.
И наставления давать.
Самим бы нужно это знать.
Нет, этого не буду делать.
Пишу я только для себя,
Хочу героев я прочувствовать, тебя,
Кто силу и друзей не потеряет,
Кто в счастие часов не наблюдает,
И тот, кто их читает, понимает.
Кто на сердце их беды принимает.
Не стоит так им доверять,
Ведь это просто буквы,
И на себе все примерять,
Уж таковы героев нравы.
И да, где-то они не правы,
Но где-то и правей любого.
И для кого-то это ново,
А для кого-то и этого им будет мало.
Каким я выгляжу в глазах чужих?
Людей и старых, и младых.
То ли дарованьем одарен,
То ли совсем и не смышлен,
То ли талантом опьянен,
То ли бездарностью пленен?
Я не считаю, что умен.
Еще пока я очень юн,
Но выбор свой определил,
Себя я правом наделил,
Что буду книги иногда писать.
От времени часы свободные я брать,
Чтобы идеи в жизнь я сотворять.
И сердцу своему я доверять,
Я тайное во мне в былое претворять.
На клавиатуре буквы много набирать.
Тексты я, сюжет сверять.
От переизбытка изобилия идей,
Найдется горстка тех людей,
Что в жизни спокойные, а за глаза всех смелей.
Что кто-то мне свои уроки может вдруг давать,
Такие уроки я не буду брать.
И жизненные советы от себя давать,
И их не буду принимать.
И не на то мне дан свой дар,
Чтобы спустить все в мыльный шар.