Глава 7. Как я здесь оказался?
Иногда, люди оказываются в том или ином месте просто потому, что должны там быть. И нечего искать в этом закономерность судьбы.
Смешной философ Лука
***
– Красиво горел, этот Куцый Двор, я тебе скажу – с горькой усмешкой сказал Джин.
– Могу представить. Налить тебе еще чаю? – вежливо спросила Молли.
– Молли, я чувствую себя уже намного лучше, мне нужно идти. Я валяюсь у тебя вторые сутки, мой мастер, Джоанна, будет в бешенстве, от того, что я не вернулся вовремя с докладом.. Мне пора, привставая на перевязанную ногу – повторил архонт.
– Джин. Постой. Тебе нужно остаться на ночь, – лицо Молли покрыл румянец.
Джин ухмыльнулся.
– Пфф. Даже не думай – прыснула Молли. Мне необходимо сделать тебе еще одну перевязку на бедре. Обработать мазью царапину на плече. Выпьешь на ночь отвар, он вытянет остатки яда из организма. Утром уйдешь полностью здоровым. А ещё, Джин.. я бы хотела, чтобы ты закончил свою историю – уже слегка смущенно закончила Молли.
– Хорошо, Молли. Я уже и так напортачил со временем. Несколько часов ничего не изменят. Наливай свой вкусный чай.
***
Делая глоток крепкого чая, Джин опять погрузился в воспоминания.
– Обстоятельства вынуждали меня покинуть Ямку как можно скорей. К пожару начали сбегаться стражники, патрулирующие улицы рядом с ареной, во избежание массовых беспорядков. Главный бой арены решили не переносить, подумаешь, гостевой дом сгорел – улыбнулся Джин, это сыграло мне на руку…
***
Джин бежал со всей силы в сторону леса, разделяющего Ямку и Атрию. Всё как пятнадцать лет назад. История повторялась, изменились лишь обстоятельства. Голова уже чуть охладела, разум начал возвращаться в его полуэльфью голову, постоянно напоминая ему, какой он всё-таки кретин. Оставил свои парные мечи в комнате, где был привязан Куцый. Оружия у него с собой не было, это морально давило. Ему нужно было быстрее добраться до школы, разделить события последних произошедших дней с мастером Эйваном. Острые уши полукровки услышали отдаленный звук копыт. За ним велась погоня. Может, это было просто совпадением, но мысль о погоне его не отпускала. Паранойя усиливалась. Джин остановился. Успокоил дыхание. Повернулся. Он насчитал двенадцать всадников, быстро скачущих к опушке леса, где он как раз таки находился. Оценив ситуацию, Джин побежал вглубь леса, нашел высокую липу и начал карабкаться по веткам к самой кроне. Новенькие кожаные перчатки начали рваться об сучки. Досадно, конечно, но всё лучше, чем сражаться голыми руками с двенадцатью хорошо вооруженными войнами. Джин устроился на ветке липы, сделал глубокий вдох-выдох и начал всматриваться и вслушиваться в звуки леса.
***
– Король свергнут. Да здравствует король. Его величество, Арман Раук Третий, – услышал Джин голос высокого светлого эльфа.
– Керас, не шуми, – ухмыльнулся бородатый гном.
– Да кто нас тут услышит, мастер Джоанна,– негромко проговорил темный эльф, которого соратники называли Шейн.
Джин, притаившись на ветке, оглядывал необычную компанию всадников, устроившихся недалеко на полянке рядом с деревом, на котором он сидел. Смеркалось, быстро темнело. Выл холодный ветер. В других обстоятельствах полуэльф проклинал бы такую погоду, но сейчас радовался. Она помогала оставаться незамеченным. Среди этих двенадцати хорошо вооруженных воинов были народы всех рас. Орканы, темные и светлые эльфы, гном, который, похоже, командовал парадом и несколько ничем неприметных людей. Удивительный сброд отправился за поджигателем, думалось выпускнику школы смертной тени. Джин увидел ещё одну лошадь, быстро скачущую через весь лес, всадник гнал коня прямо к поляне, где остановилась эта удивительная группа. Всадник был гномом.
***
– Тихо, тихо, Альви, отдышись, дайте воды – крикнул своему отряду глава гильдии Феху.
– Пей, не торопись.
– М-мастер Джоанна, Эйваз обвинили школу смертной тени в последнем переделе власти. Г-говорят, якобы Эйван Марк принял сторону уже нового короля, Армана Раука Третьего. Я с-слышал, что Эйваз хотят сравнять школу смертной тени с землей. Или уже сравняли. Вы как-как раз едете в ту с-сторону.
Керас, Шейн и Джоанна переглянулись, но никто ничего не сказал.
Джоанна, одевшись в заранее подготовленный наряд, двигался в амфитеатр Атрии, где должен был состояться совет глав. Серый камзол, расшитый серебряной нитью, подчеркивал статусность гнома. Рубин сверкал. Настроение было скверное, а погода пасмурная. На собрание с ним, ничего не говоря, шли его полимархи. Они решили придерживаться стратегии, которую предложил Керас. Будут уповать на то, что Джованни сам всё подстроил, чтобы прибрать к рукам «Сиреневый туман» и настаивать на том, что у кого-кого, а у Феху точно не было интереса убивать советника Гебо. Тактика могла сработать по причине того, что знающие о свитке, явно не захотят поднимать эту опасную и скользкую тему.Джин чуть не упал с дерева после этих слов. Его смуглое лицо побледнело, хотя в ночи этого было не разглядеть. Его руки начали трястись. Дрожь унять в руках не получалось. Ему срочно нужно было попасть в школу. Найти мастера, если он ещё жив. – Что за звук? – вглядываясь в макушки деревьев, спросил Керас. – Да птицы шумят, скорее всего, – буркнул какой-то человек из отряда. Джоанна ничего не сказал. Просто стоял и наблюдал за всеми члена отряда. – Нет, не птицы. Я тоже слышу – негромко проговорил Шейн. – Ну, ваши эльфьи уши острее – улыбнулся Джоанна, понимая иронию в игре своих слов. – Спускайся, кто бы ты там не был. Не тронем. По крайней мере, пока не поговорим. Я слышу как твоё сердце бьётся, а руки дрожат, – спокойным тоном сказал Шейн, кладя стрелу на тетиву лука. Отпираться смысла не было. Руки тряслись, оружия не было. Воинов было много. На душе была пустота, а чувство беспомощности и страха сковывали нутро. Джин начал спускаться. Керас держал лук со стрелой наготове, но тетиву не натягивал. – Кто ты такой? Что здесь делаешь и почему прячешься на дереве, – пронзая взглядом полуэльфа, спросил Джоанна. Губы Джина тряслись. Взгляд был пустым. – Говори, – строгим голосом продолжил Джоанна. – То, что вы сказали на счёт школы тени, правда? – выдавил из себя слова Джин. – Боюсь что так, парень. – Меня зовут Джин. Я – выпускник школы тени. Точнее должен был им стать. *** – Вот так я и оказался в гильдии Феху, Молли. Я даже не знаю, жив ли Эйван Марк. Говорят, что мертв и его тело видели в канаве. Но я отказываюсь в это верить. Знаешь, он ведь заменил мне отца, – с грустью в голосе рассказывал Джин. – Мы поехали в школу тени. Там было куча трупов. Куча трупов тех, с кем я учился. Кого считал товарищами. Школа была разрушена. В прямом смысле слова. Там была бойня. Без магии не обошлось. Эйваз стёрли с лица то место, которое сделало меня таким, какой я есть. Видя моё эмоциональное состояние, мастер Джоанна предложил мне стать гисаром гильдии с хорошим жалованием. Мне некуда было идти. Я согласился. Спустя три долгих, полных разных приключений и заданий, года, я стал архонтом. Теперь, ты знаешь мою историю – закончил рассказ Джин, делая глоток уже остывшего чая. *** Амфитеатр Атрии, стоящий на площади Гебо, был крытым сооружением, имеющим несколько входов и выходов. Стены амфитеатра были сделаны из темного и светлого мрамора, чередующиеся между собой и создающие эффект зебры. Несущих столпов крыши было восемь. Каждый столп представлял собой фигуру определенного бога, во всей красе и величии.
Дойдя до столпа, представляющего собой темного бога Ману, свита Феху остановилась. Шейн нарисовал в воздухе пальцем знак Феху, снимая теневую завесу, которая открывала проход. Лестница вела вниз, к двери, открывающей вход в зал собрания. У двери стояли два оркана, вооруженные внушительного вида хопешами. Во избежание инцидентов, с оружием в зал собраний никто не допускался, так как споры могли быть горячими, а разногласия в позициях серьезными. Стены зала не пропускали ни звука и были полностью окружены мощнейшей антимагической защитой. Полимархи на собрания допускались редко. И этот раз не стал исключением. Сегодня, вход в зал собраний был открыт лишь для глав гильдий и третейского судьи, которому полагалось следить за порядком на собрании. Третейским судьей, как правило, выбирали Милтона Раса. Милтон Рас был деканом и главой школы магии «Серебряная подкова». Этот пожилой человек был архимагом (многие считали его сильнейшим магом континента). Он имел длинную седую бороду и пронзительные голубые глаза.
Джоанна открыл дверь и вошел в зал собраний. В центре зала стояла трибуна, за которой стоял Милтон Рас. Трибуна была окружена круглой цепочкой столов с креслами, предусмотрительно расставленными подальше друг от друга. Джоанна прибыл последним. Остальные главы гильдий уже сидели на своих местах. Мастер Феху оглядел собравшихся.
Янис Анри Жело сидел, скрестив свои огромные руки, стараясь смотреть спокойно на всех своими глубокими тёмно синими глазами. Шрам, проходящий через щёку, едва заметно подергивался.
Шеан Альмах сохранял полное спокойствие, оглядывая свои идеально ровные ногти. Он был заядлым педантом. Казалось, что ничто кроме полного неравновесия вещей не может поколебать спокойствие главного инквизитора Месары, мастера гильдии Ансуз. На Джоанну Брутто он даже не взглянул.
Самым беспокойным (что и не удивительно) казался Джованни. Глава Гебо то и дело подергивал себя за закрученный вверх золотистый ус.
Джоанна, ничего не сказав, сел на пустующее кресло, поправляя рубин на пальце.
– Хммм. Я вижу все в сборе. Предлагаю без промедлений начать совет – спокойным тоном старца сказал архимаг Милтон Рас.
Джованни начал еще более энергично подергивать себя за усы, пытаясь еще больше закрутить их вверх. Он явно нервничал, что не скрылось от глаз всех собравшихся.
– Прежде чем мы начнем, протокол требует озвучить правила совета, которые, я уверен, вы все прекрасно помните – продолжил третейский судья.
В зале сохранялось полное молчание. Перебивать третейского судью было неприемлемо, и считалось дурным тоном.
– По ходу собрания я буду давать слово каждому из вас в определенном порядке. Перебивать говорящего строго запрещается. Зал окружен полной антимагической защитой, напоминаю, что оружие осталось за пределами. Прошу всех соблюдать правила приличия.
Безжалостный Яни ухмыльнулся, показывая, что и без оружия может перебить всех голыми руками. Милтон Рас спокойно посмотрел на него и продолжил:
– Собравшимся строго запрещается вступать в любой физический контакт друг с другом, в равной степени как и оскорблять свидетеля по делу, который будет позже вызван в зал, если это, конечно, понадобится. Нарушителя протокола ждёт удар током от кресла, на котором каждый из вас имеет удовольствие сидеть. Третий удар влечёт за собой смерть – убийственно спокойным тоном проговорил архимаг.
Все собравшиеся прекрасно помнили правила, но это не удержало Джованни и Шеана от желания поёрзать на стуле. Яни и Джоанна сохраняли спокойствие.
Оглядев собравшихся, Милтон Рас подытожил свою речь:
– Тема собрания – убийство советника Мино Петрессо, архонта гильдии Гебо. По праву случая, первому предоставляю голос главе Гебо, говорите Джованни.
Джованни перестал наконец-таки дергать свои усы и сказал хрипящим звонким голосом:
– Гильдии не воевали очень давно. Даже во время последнего передела власти нам удалось сохранить спокойствие и подойти ко всему с трезвой головой. И тут я задался вопросом, почему кто-то осмелился безжалостно убить моего советника. Это является прямым поводом разжечь войну, последствия которой могут развалить не только нашу всеми любимую столицу Атрию, а всё государство Месару. Мне бы хотелось здесь выяснить, кто из вас это затеял, и по каким причинам, – зло, оглядев собравшихся, выплюнул Джованни. – Бесчинство в борделе мадам Пандоры возмутительно. Я долго думал о том, у кого из вас есть мотив? Кто на это решился? Мои подозрения падают на тебя Шеан. Я так и знал, что ты до сих пор держишь злость за этот долбанный участок, на котором не построили очередной вонючий храм. (Инквизитор сухо глянул на Джованни, сохраняя спокойствие). Не знаю, кто тебе в этом помог. Могу только догадаться, что ты – Яни. Только твои наемники могли провернуть это дело и остаться незамеченными, – выдохнул, едва сдерживая гнев, глава Гебо.
Оркан зарычал, Милтон Рас одарил его предостерегающим взглядом.
В зале наступила минутная тишина. Джоанна спокойно сидел, поправляя свое кольцо с рубином, Шеан Альмах с холодным призрением смотрел на пыхтящего злостью Джованни, поправляя рукава своей инквизиторской робы, безжалостный Яни скалился, показывая взглядом, что готов оторвать главе Гебо голову.
– Если вы закончили, Джованни – попытался разрядить обстановку третейский судья, предлагаю передать слово мастеру Шеану, пусть выскажет своё отношение к выдвигаемому вами обвинению.
Шеан, выражая всё призрение, на которое был только способен, глянул на Джованни и тихим, но уверенным голосом начал свою речь:
– Возмущения Джованни беспочвенны. Мне нет дела до, как ты выразился, этого «долбанного клочка земли». Места, моим храмам в Атрии, всегда находятся, так как количество, подносящих приношения, верующих постоянно растёт. Если бы ты мог включить свою тупую голову, Джованни..
– Да как ты! – Джованни легонько ударило током и он, удерживая гнев замолчал.
– Прошу вас не переходить на оскорбления, мастер Шеан – сказал Милтон, продолжайте.
– Так вот. Если бы ты включил свою голову, то подумал бы, что у меня нет никакого интереса, разжигать войну. Во время войн, ситуация нестабильна. Горожане боятся посещать храмы и ужимают себя в тратах. Это, мой дорогой Джованни, напрямую влияет на их подношения, которые стоят намного дороже того «долбанного», как ты выразился, участка. Моя гильдия ежемесячно зарабатывает намного больше его номинальной стоимости. Так что, мне плевать на твой амфитеатр на участке, и на тебя плевать. Будь моё желание навредить твоей немощной гильдии (Яни усмехнулся над этими словами, еще больше обнажая клыки), я бы убрал тебя, а не твоего советника. И, поверь мне, без помощи мастера гильдии Эйваз.
Джованни побледнел, сжал ручки кресла, но ничего не сказал, остерегаясь второго удара током.
– Мастер Янис, ваше следующее слово, можете высказаться – всё тем же убийственно спокойным тоном сказал Архимаг.
– Мне нечего добавить. Я согласен с Шеаном. У нас нет интереса, убивать его советника, как и нет интереса, разжигать войну. Я думаю, что желание Джованни отжать «Сиреневый туман» настолько сильно, что он выдумывает всякие небылицы, на которые мы должны клюнуть – грубым низким басом высказался оркан. А еще, Джованни, твоя гильдия – это гильдия бесхребетных мандавошек, не сочти за оскорбление, которая не дотягивает до влияния наших. И, сама мысль об этом, тебя выворачивает.
Джованни судорожно глотал воздух от возмущения, но молчал.
Мастер Брутто, у вас есть желание высказаться? – обращаясь к гному, проговорил архимаг.
– Пожалуй, выскажусь, уважаемый третейский судья. У меня есть свои мысли на этот счёт. Мой подход к данному инциденту будет весьма прагматичен. Я считаю, что убийство своего непутевого советника устроили сами Гебо.
Джованни Питч чуть не задохнулся от возмущения, его глаза округлились. Если бы он мог метать из них молнии, то сжёг бы мастера Феху взглядом. Янис Анри Жело понимающе глянул на гнома, догадываясь, в чём дело, едва подавливая ухмылку. Оркан знал, к чему клонит Джоанна, и всё дело в свитке, но остальным это было знать не к чему. Джоанна поймал взгляд главы Эйваз, улавливая немое согласие и продолжил:
– Финансовые дела Гебо, учитывая оборотку по налу и векселям в наших банках, идут весьма неплохо, на первый, казалось бы, взгляд. Но расточительство членов нашей любимой корпорации бардов и глашатаев, заём в триста тысяч атрийских золотых на развитие гостевых домов и таверн по всей Месаре рядом с аренами, видимо наложили свой отпечаток. Не открою вам новый мир, если скажу о том, что бордель «Сиреневый Туман» – золотое дно. Если бы деловой этикет не запрещал мне разглашать годовой оборот борделя, вы бы были весьма удивлены, насколько золотое дно глубоко. В народе давно ходили слухи, что Гебо хочет подмять под себя столь прекрасное заведение, учитывая тот факт, что всё в округе и так принадлежит им. Поэтому, я считаю, что Джованни сам инсценировал жестокое убийство своего бестолкового советника, чтобы воспользоваться непреложным правом крови и прибрать к своим рукам бордель мадам Пандоры. Это позволило бы закрыть Гебо свои финансовые дырки. Однако, доказательств этому факту, у меня нет. Это всего лишь предположение и, на мой взгляд, вполне обоснованное.
Шеан удивленно глянул на Джоанну, пытаясь разглядеть тайну, которую, по его мнению, скрывал этот хитрый гном, но ничего не сказал, осмысливая услышанные слова.
Вид у Джованни был такой, что он вот-вот лопнет от возмущения и гнева.
– Господа, прошу сохранять спокойствие – ровным голосом сказал Милтон Рас. Джованни, вам есть что добавить?
– Это возмутительно! Это сговор! Вы в край попутали берега, брызжа слюной, прокричал глава Гебо. Да как ты смеешь вообще высказывать такую нелепицу, Брутто! Я отзову счета со всех твоих банков, хитрый ублюдок!
Джоанна лукаво ухмыльнулся. Отзывать счета было некуда. Феху, по праву, можно было считать банковскими монополистами. Было еще несколько банков и их филиалов в Месаре, напрямую не связанных с гильдией гнома, но Джоанна, на анонимных основаниях, имел весомые доли в каждой из них.
– Предупреждаю Вас последний раз на счёт оскорблений, мастер Питч, – сухо сказа третейский судья. У кого-нибудь из высказавшихся есть доказательства своих теорий?
Возникла пятиминутная пауза. Оркан ухмылялся, Джоанна сохранял спокойствие, лицо Шеана ровным счетом ничего не выражало. Он глубоко погрузился в свои мысли.
– Если доказательств нет, вызывать свидетеля, мадам Пандору, не вижу необходимости. Однако, убийство произошло на территории борделя, поэтому мастер Питч имеет основания на непреложное право крови. (Джованни выдохнул). Но, так как у собравшихся есть сомнения на счет организации содеянного, а фактов подтверждающих ту или иную теорию нет, я оставляю за собой право наложить штраф на бордель «Сиреневый туман» в размере двадцати тысяч атрийских золотых в пользу гильдии Гебо, оставляя при этом владелицей борделя мадам Пандору. На этом всё. Собрание объявляю закрытым.
Глава 8. Пора расставить всё по местам.
У каждой вещи есть своё место. Но, что есть место? Почему бы каждому месту не иметь свою вещь. Может порядок вещей, который мы привыкли осознавать, не является таким уж порядком?
Смешной Философ Лука
***
Джоанна шагал из амфитеатра в сторону своей резиденции, попутно рассказывая своим полимархам о том, что произошло на собрании.
– Хо-хо, все прошло даже лучше, чем я предполагал, двадцатка штрафа никак не ударит по Пандоре, тема советника закрыта, можно выдохнуть – с улыбкой сказал Керас.
– Так-то оно так, Керас. Вопросов нет. Когда собрание прошло, третейский судья попросил меня провести эту банковскую операцию. С виду всё выглядит действительно неплохо, но Янис явно понял, в чем дело, я прочел это в его взгляде, получив немое одобрение нашей сплетенной истории. Шеан не понимает в чем дело, но явно докопается. Видно его полимарх не был с ним до конца откровенен. Он ни на секунду не поверил в мою историю и глубоко ушел в свои мысли. Думаю, все главы догадываются, что это сделали мы, кроме Джованни. Хотя может и он гоняет что-то в своей голове, не настолько же он туп, но его прям, разрывало от гнева, что он не может ничего доказать. Так что такое, – прагматично подметил Джоанна.
Дальше все шли молча, переваривая услышанное и погрузившись в раздумья.
***
Джин сидел в кабинете мастера, разглядывая обстановку комнаты. Он посещал кабинет Джоанны много раз, но каждый раз удивлялся практичности, с которой были расставлены вещи, роскошным дорогим вещам, которые при этом не выглядели броско. Грамотно подобранное месторасположение самого кабинета тоже вызывало удивление. Он находился на самом верху резиденции. Большие окна выходили на все четыре стороны света, открывая взор на всю Атрию. Внимание Джина привлек телескоп, стоявший у восточного окна. Телескоп имел три трубы, каждая из которых имела разные линзы. Одна из линз, Джин был уверен, была не линзой, а бриллиантом. Интересно сколько же за него отвалил мастер, и что показывала труба с огромным бриллиантом внутри? От мыслей архонта отвлекла хлопнувшая дверь.
– Явился-таки. Уже и не ждали – услышал полуэльф спокойный, но твердый голос мастера.
– Доброго времени суток, мастер Джоанна, – с уверенностью в голосе поздоровался Джин.
– Привет, Джин. Отбросим правила делового этикета. Рассказывай что произошло. А я тебе расскажу последствия, к которым это привело, – наливая, себе и Джину, коньяк сказал глава Феху.
– Всё шло по плану, мастер. Но всего предусмотреть нельзя, ситуация вышла из-под контроля.
Джин рассказал Джоанне обо всём, что произошло, умолчав лишь о том, что Патриссию на самом деле зовут Молли и что они разоткровенничались друг с другом, во время его лечения.
Джоанна слушал внимательно, не перебивал, пронзая своими глубокими ярко зелеными глазами архонта, оценивая искренность его слов. У Джоанны было предчувствие, что Джин что-то не договорил, но он не спешил с выводами и не приставал с расспросами, всем своим видом показывая, что полностью верит словам архонта. Тем более, рассказ Джина включал все детали, которые мастер Феху уже знал, и сведения не расходились.
– Грязнова-то сработано, Джин. Хотя, задачу ты выполнил. У нас был сбор глав. Ситуация с советником замята.
Джин удивился спокойствию мастера, он представлял себе эту встречу совсем по-другому. Думал, что мастер Брутто будет в гневе от несвоевременного доклада архонта.
Джоанна вкратце рассказал Джину о собрании глав, не вдаваясь в подробности о свитке. Пальцы главы Феху стучали по столу, гном явно что-то обдумывал. Джин смиренно сидел, не задавая вопросов, его внимание опять занял необычный телескоп.
– Интересная вещица, да? – обращая внимание на взгляд архонта, спросил Джоанна.
– Никогда не видел такой штуковины… Мне показалось или в одной из труб и, правда, бриллиант? – еле сдерживая любопытство, спросил Джин.
– Такой штуковины нигде и не увидишь. Это единственный экземпляр, сделанный по моему заказу лучшими магами и ремесленниками современности. Внутри одного из перископов и, правда, бриллиант. Но не совсем типичный. Это – композит из нескольких бриллиантов. При правильной настройке, он дает колоссальное приближение объектов на ту из граней, на которую настроен.
– Зачем он вам? – задал глупый вопрос архонт.
– Любопытство. Желание понять суть вещей и увидеть скрытое от глаз. Любопытство, друг мой, порождает знание. Знание даёт силу. Сила даёт власть. Власть притягивает состояние. Достаточно философская тема, которую мы оставим на потом. Вижу что и ты достаточно любопытен, Джин. Ты, наверное, задавался вопросом, почему получил приказ убрать советника Мино?
– Да, мастер, – открыто и искренне ответил Джин.
– Ну что ж. Настало время приоткрыть тебе карты. После чего ты получишь новое задание. Оно станет самым важным в твоей карьере, а может быть и жизни.
***
Существовала теория, что вселенная многоярусна и скрывает в себе множество миров. Мир, в котором жил Джин, был достаточно молодым и насчитывал сотню другую тысяч лет от своего начала. По преданию считалось, что этот мир находился на девятом ярусе эфирного пространства вселенной и, как у каждого мира, у него были свои создатели. Сильные неординарные маги, понявшие суть пространства и времени путешествовали между мирами, удивляясь их красоте и разнообразию. Так получилось, что судьба свела воедино четырех единомышленников, Ману, Алию, Йорка и Септуса. Ману был обитателем мира тёмных эльфов Дайрис, Алия светлой эльфской жрицой мира Берсар, Йорк был королём мира Орс, Септус главным архитектором горного мира Гнея. В Месаре этих личностей считали богами. Сами же они именовали себя волхвами. В пылу горячего обсуждения о первобытности всего сущего Ману, Алия, Йорк и Септус решили создать свой мир, который будут населять представители всех их рас. Естественно, идея породила спор об устройстве порядка вещей в их детище и о том, кто будет этим миром управлять, когда их не станет. Магия каждого из основателей была широка и разнообразна, но, только объединив усилия, можно было создать нечто новое, красивое и прекрасное. Нечто такое, что устроит все расы, подарит счастье, процветание и гармонию. Каждый приводил довод, чем их магия превосходит магию другой расы и почему именно те или иные должны управлять созданным детищем, но компромисс найти не удавалось. Идея по созданию нового мира трещала по швам, но отказаться от нее волхвы были неспособны. Созданный мир был их ребенком, а от детей не отказываются. Йорк высказал предложение создать мир вообще без магии, чтобы не ссориться. Идея показалась очень привлекательной, но хорошенько все, обдумав, её не поддержали. Все нашли согласие в том, что мир без магии будет менее красочным и более пустым. Спустя несколько лет встреч и переговоров, компромисс был найден. Волхвы решили населить свой мир не только их расами, а так же расой из мира людей. Ману, Алия, Йорк и Септус договорились о том, что людям будет доступна вся магия стихий без ограничений, но в разумных пределах. Люди должны были стать золотой серединой, уравнивавшей общий порядок вещей в их новом мире. Так появился на свет мир МАЙС, обитателями которого стали гномы, орканы, люди, темные и светлые эльфы. В мире царила гармония и любовь, он оказался красочным, живым, наполненным, необычным и грел душу создателям, пока не начались войны, которые им было сложно предотвратить. Магия народов бушевала, грозясь развалить детище на мелкие части. Мир грозился лопнуть от пронизывавшей его магической силы, то и дело выбрасываемой расами во время войн. Тогда Ману, Алия, Йорк и Септус решили поставить магии пределы. Ограничить её источники. Это решение далось нелегко. Создатели ясно осознавали, что свои мозги соплеменникам не вставить и это порождало огромную проблему, которая ставила сам вопрос о существовании их детища под сомнения. Мир был окутан магией и создан благодаря ей. Он держался на её четырех основных источниках, из которых каждый обитатель мог черпать практически безграничную силу. Силу, вытекающую из источников, нельзя было подавить, тогда бы мир рухнул, но ограничить потребление магии обитателями, казалось возможным. Тогда создатели и приняли решение, поставить сложный магический блок на источники, ограничивая тем самым способности своих рас. Ману и Алия считали, что знания необходимо запечатать, на тот случай, если родятся более грамотные правители, которые будут способны создать устои и правила, организовать устройство мира так, что магия будет бурлить как прежде, не грозя разрушению их детища. Йорк и Септус считали это утопией и настаивали на том, что знания по разблокировке магии необходимо полностью уничтожить. Мнения в очередной раз разошлись. Но новоиспеченные боги были мудры, не искали ссоры, поэтому каждый послушал свое сердце и сделал по-своему. Ману и Алия заключили свои знания в свитки. Йорк и Септус унесли свои знания вместе с собой. По итогу, два источника могли быть разблокированы, два, как считалось, ограничены навсегда.
***
– Свиток, о котором не посчастливилось узнать советнику Мино, является свитком Ману, Джин – с благоговейным ужасом сказал Джоанна. Ты только представь, какие возможности он даёт. Все гильдии будут за него отчаянно бороться. Знание, заключенное в свитке может разблокировать источник Ману и дать существенную власть расе тёмных эльфов, чья кровь, так или иначе, течет и в твоих жилах. Если свиток попадет в ненужные руки, каждый начнет тянуть одеяло на себя и это может развязать войну, которую не видели прежде. Поэтому, очень важно, чтобы он попал к нам. Ты меня понимаешь, юный архонт?
– Думаю, что понимаю, мастер Джоанна, – сказал Джин, допивая эксклюзивный коньяк. Хочу задать вам вопрос, если позволите.
– Слушаю.
– Что вы будете делать, если свиток попадет в ваши руки?
Джоанна задумался. Скорее сделал вид. Гном сотни раз задавал себе этот вопрос. И как бы он себе на него не отвечал, он понимал, что между подумал и сделал большая разница. Он не знает, как бы он поступил в действительности. Дернув себя за бороду, он внимательно посмотрел на своего архонта и тихо сказал:
– Я бы его уничтожил. Я придерживаюсь позиции Йорка и Септуса из легенды. Эти знания опасны, и их необходимо стереть с лица нашего мира. Мы должны избежать соблазна и сохранить порядок вещей, который работает тысячи лет.
Возникла долгая тишина. Джин и Джоанна погрузились в свои мысли, не озвучивая их собеседнику. Сложно сказать, сколько по времени они молчали. Мастер Брутто первый прервал тишину.
– Джин, мальчик мой, я не уверен, что кто-то сможет справиться с этим заданием лучше, чем ты. Ты понимаешь, что я хочу тебе поручить?
Джин молчал, хотя прекрасно понимал, куда клонит Джоанна.
– Ты должен найти свиток. По нашим источникам, он находится в лесу серых лип, в разрушенном храме четырех волхвов. Если справишься, получишь сто тысяч атрийских золотых в качестве бонуса. Эта сумма, при грамотном подходе, может обеспечить тебя на всю твою долгую оставшуюся жизнь. Так же ты станешь самым юным полимархом в истории нашей корпорации, – не без азарта вещал глава Ферху.
Джин опешил. У него закружилась голова. Перспектива существования, если он справится, казалась очень радужной и счастливой. Но внутри закралось чувство некого беспокойства. Чувство, скрытого в глубине души страха, которое он не мог ни к чему привязать. Смахнув всё на эйфорию, архонт (да что там, будущий полимарх), задал вопрос:
– Мастер Джоанна, я сделаю все возможное, чтобы свиток попал в ваши руки. Но мне бы хотелось взять с собой Мо..ээ.. Патриссию. Ей некуда идти, без моей поддержки, люди мадам Пандоры найдут её и убьют, а она могла бы скрасить моё путешествие.
– Ты понимаешь, что из леса серых лип ты можешь и не вернуться? Многие вещи говорят про этот лес… и ты готов взять на себя ответственность за эту девушку?
– Готов, – ответил Джин, думая о том, что это будет хорошим поводом обеспечить Молли безопасный отъезд из столицы Месары, Атрии. Конечно, в лес серых лип он брать ее с собой не собирался. Но при содействии своего мастера, он не будет стеснен в средствах и обеспечит ей безопасный билет в любую точку империи, которую та выберет. Архонт не понимал, откуда в нем проснулся альтруизм. Толи это была благодарность Молли за лечение, толи обычная симпатия.