Необычное приключение

– Да, у бабушки там подруга, буду жить у неё.

– Вот и хорошо, мы скоро поедем туда, запиши мой номер и больше не теряйся.

Она обняла меня, на прощанье помахала рукой, и я пошёл дальше. Прощаться было тяжело, но это же ненадолго думал я, увидимся в городе.

Всю дорогу думал о ней, и о Пашке, вспоминал смешные моменты, и не заметил, как задремал.

Город встретил меня прохладной сыростью. Расстояние между моей деревней и Екатеринбургом составляло около пятисот километров, но такое впечатление, что пока мы ехали, прошла целая жизнь. Мимо пролетали города и сёла, автобус уносил меня далеко от родных мест, в новую реальность.

На вокзале меня встретила тучная женщина средних лет, Людмила, мы сели в такси и поехали, она всю дорогу болтала без умолку, а мне хотелось просто побыть одному.

– Как Надя там поживает?

– Отлично.

– Это хорошо, что любишь есть? Я приготовила несколько блюд разом, не знала, что ты предпочитаешь.

– Просто еду, съем что дадите.

Она не успокаивалась и всё говорила и говорила.

– Приехали, с вас четыреста рублей.

Слова водителя стали моим спасением.

– Грабители, столько денег берут со старушки.

– Не переживайте, я заплачу.

Я вынул из кармана деньги, хоть их и было мало, и передал водителю, но это лучше, чем слушать её бесконечную болтовню.

– Поживёшь пока у меня, а дальше видно будет. Я сама живу с кошечками, но вы поладите, я уверена в этом.

Мы вышли из машины, я забрал из багажника мои скромные пожитки. Тётка увлекла меня за собой, в подъезд. Обычный пятиэтажный дом типовой советской застройки ничем не отличался от остальных на этой улице.

В этом районе было несколько заводов тяжёлого машиностроения, тут жили преимущественно рабочие, и их дети. Меня сразу удивило, какие у этих людей серые и угрюмые лица, как будто солнце в этот город не провели, а радость забыли включить в норму жизни. Как я потом узнал, мы жили в одном из самых криминальных районов страны. В девяностые тут хозяйничали бандитские группировки, и до сих пор то и дело всплывали отголоски этих времён. Одни только дети беззаботно играли на детской площадке, я смотрел на них из окна своего нового дома, и вспоминал свои лучшие годы. Кошек в квартире было пять, эти жирные коты вальяжно ходили вокруг меня и обнюхивали мои вещи. Я хотел взять одного самого толстого на руки, но он вырвался, и больно царапнул мне руку.

– Они не любят нежностей, и закрытых дверей, поэтому привыкай к этому. Я кормлю их только самым лучшим кормом и в лотке у них всегда свежий наполнитель.

Мы в деревне не привыкли к таким вещам, и кормили своих животных тем, что едим сами.

– А они хотя бы мышей ловят?

– Мышей? – женщина прикрыла рот руками, словно коты поняли бы её и осудили за столь бранные слова, – Нет, мышей у нас тут нет. Проходи, располагайся, вот твоя новая комната.

С момента моего переезда прошло несколько месяцев, бабушка звонила мне и посылала гостинцы, в основном деревенские продукты, сыр и масло.

Пробовал пару раз звонить Инге, но её телефон был недоступен. От Пашки тоже не было никаких вестей.

Тётя Люда, как я её называл, была своеобразной женщиной. Помимо котов, у неё в квартире было всегда очень шумно, на всю громкость гремело радио или кричал

телевизор, а порой всё одновременно. Она спала на огромном кожаном диване, и очень любила сладкое, многочисленные упаковки печенья и конфет занимали все доступные полки. Иногда мне хотелось просто сбежать в неизвестном направлении, но я не мог подвести бабушку.

Я подал документы в первый попавшийся институт, а благополучно съехал из этой квартиры в общежитие. Тётка была не особо рада этому, ей очень понравился даровой помощник в доме, который убирал за котами, выносил мусор и делал много чего ещё. Стипендии на всё не хватало, и мне пришлось устроиться на работу.

Моя первая работа, мойщик автомобилей, не требовала большого ума и специальных навыков. Знай себе, работай губкой, намыливая машину, а потом тщательно смывай всё это.

Так прошли годы, о кораблях и монетах позабылось, до определённого времени.

Десять лет спустя

Как быстро летит время! Вот только вроде окончил институт, и выпорхнул во взрослую жизнь, а тут тебе уже почти тридцать, у тебя ипотека и видео игры. Банки, выдающие ипотечные кредиты, это особый филиал ада на земле. Они обещают золотые горы, а по факту ты попадаешь в зависимость от них на долгие двадцать, а то и тридцать лет. Как в нашей стране приличному человеку обзавестись жильём? Только ипотека, бабушек в столицах у меня не было, а та, что была, умерла около восьми лет назад. Поэтому я пошёл в этот филиал, и заключил договор на приобретение квартиры.

Дом, который ещё даже не построили, находился на стадии котлована. И всё, что мне напоминало о том, что у меня есть жильё, это красивая картинка на сайте компании, и ежемесячные платежи, которые надо вносить регулярно и своевременно.

С отношениями всё как-то не складывалось, были случайные мимолётные романы, но они, к моему глубокому сожалению, никогда не перерастали во что-то серьёзное. Возможно я и сам был этому причиной из-за матери. Зато с самой юности знал, что надеяться можно только на себя, и это хорошо помогло мне в жизни.

Унылая работа в офисе, общение с коллегами на скучные темы, и бутылка пива вечером составляли мне компанию. Детские мечты о кораблях и пиратах остались далеко в прошлом, но чтобы не забывать языки, я специально скачивал игры с испанскими или английскими субтитрами. Так бы и не начиналась моя история, если бы не случайная встреча в одном из кафе, куда меня позвал коллега Анатолий. А может, в этой жизни нет случайностей, и всё предопределено? Кто знает.

Мы собирались с ребятами по праздникам в кафе, отметить чей-нибудь день рожденье. Так было и в этот раз, в пятницу у коллеги родился сын, мы сняли столик и распивали спиртное, как вдруг кто-то окликнул меня.

– Лёха, неужели это ты? Батюшки, сколько лет, сколько зим!

К столу подошёл высокий парень, чёрные волосы его пробила седина, хотя выглядел он лет на тридцать с хвостиком. Крупные руки и широкие плечи плохо гармонировали с большим животом, а блеск зелёных глаз и улыбка во весь рот создали узнаваемый облик. Из под рубахи торчал серебряный крест.

– Паша, это и правда ты? Вот это да!

Я встал из-за стола, обнял его и представил коллегам.

– Пошли ко мне, у меня большой стол, и много выпивки, мне надо столько тебе рассказать.

***

Павел был человеком такого склада характера, что любые добытые деньги он спускал либо на женщин, либо на выпивку, а часто на оба дела одновременно. Даже небольшая сумма, полученная им в ходе его нехитрых манипуляций, служила поводом для похода в кафе или ресторан. Жил он в маминой однокомнатной квартире, не работал и постоянно сидел в телефоне на сайтах знакомств.

И у этого человека было два высших образования! Представить себе сложно, но он показал мне военный билет, где стояли отметки об этом. Разумеется он просто подделал справки об образовании и принёс их в военкомат, там ему и сделали эту отметку.

Как он потом рассказывал, стал настолько ленивым, что женщины приезжали к нему прямо домой, получали свою порцию удовольствия и так же быстро уезжали обратно. Паша говорил, что происходит из древнего рода Гудайтис, латышские князья. Ещё он очень любил хвастать тем, что человек с его фамилией есть в списке Форбс. Он даже сделал визитки, и совал их всем мало-мальски знакомым девушкам. Потрясающее самомнение.

Моей любимой частью было подкалывать его по любому поводу. В ход шло всё, и никто не переживал за тот факт, что его фамилия в принципе не склонялась, я склонял её, как хотел. Иногда мне казалось, что он точно побьёт меня, но тот как-то сдерживался.

– Ты понимаешь, чтобы получить секс, мне не нужно даже никуда ходить, всё тут, в телефоне.

Он открыл список контактов, там было около десятка бесед с разными женщинами. Под любыми предлогами он занимал у них несколько тысячрублей и на эти деньги жил, и знакомился с новыми дамами сердца.

– И как ты с таким животом умудряешься их охмурять? – спросил я.

– Они обожают мой живот, ложатся на него и обнимают. Да, я их всех люблю, – часто говаривал он, – они все мои.

А ещё у него был список, он часто хвалился, что давно обошёл Казанову по числу побед, и у него числилось уже триста восемьдесят женщин. Не знаю, было ли это правдой, но, сколько мы с ним не общались, у него всегда была новая девушка.

Бывали и проколы в этой схеме. Однажды он обнаружил в своей двери землю и натыканные в монтажную пену иголки, видимо какой-то заговор. Но заговоры на него не действовали, и он продолжал своё распутство.

Особенно запомнился эпизод с одной девушкой из парикмахерской, этакой модной девчонкой, которая не клюнет на его обаяние. Не клюнет? Как бы не так, после бутылки дешёвого шампанского и коробки конфет она отдалась ему прямо в номере гостиницы, который сама же и сняла.

Был ли у него талант, или он так ловко манипулировал их сознанием, мне не узнать никогда. Но факт остаётся фактом, женщины его безумно любили.

Но у этого человека было чему учиться. Его отношения с женщинами были выше всяких похвал. Заполнить всю квартиру шариками, пока любимая на работе? Никаких проблем. Позвонить ей среди бела дня, и сказать в телефон: «Я люблю тебя, дорогая», и бросить трубку? Умеем, можем, практикуем. В любой компании и без его женщина всегда была в центре внимания. Он дарил им цветы и мягкие игрушки, постоянно лез целоваться, и крепко обнимал их.

Однажды он приехал ко мне и достал из кармана свёрнутый лист бумаги. Как оказалось, это девушка написала ему письмо, а всё потому, что в обычной беседе он и слова ей сказать давал. Или просто ей удобнее было высказаться только написав текст:

« Дорогой Паша, я безумно тебя люблю, и никогда не хочу терять. Будь со мной всегда. Ты не даёшь мне вставить и слова, поэтому я перенесу свои мысли на бумагу. Если ты не можешь содержать нас, не страшно, я всегда смогу устроиться на другую работу, или пытаться зарабатывать больше, только будь со мной, и никуда не уходи. Всегда твоя, Лена»

Там было ещё много слов о любви и верности, но этого мы читать не стали. Он свернул листок, и улыбнулся.

– Вот такие дела, брат.

Эта Лена, которую он называл за глаза курицей, ещё долго не давала покоя нам обоим. Она всё пыталась узнать, есть ли у Пашеньки ещё девушки, вот только я молчал как рыба, и не предавал друга. Со стороны было забавно наблюдать за всеми её потугами. Но, как и другие, она ему быстро надоела, и он нашёл новую, а точнее новых девушек.

К слову, он давал всем им забавные прозвища, чтобы не запутаться. Эта была курицей, другая креветкой, а ещё рыжик, зайка, лунтик и многие другие. Когда отец одной из них услышал её новое прозвище, то тут же согласился и записал её лунтиком в телефоне.

Так мы и общались ещё несколько лет, я работал и играл в свои игры, а он кутил, и прожигал жизнь.

Паша легко сходился со всеми, родители пускали его домой как родного сына, о чём впоследствии горько жалели. Некоторые даже разыскивали его, особенно после того, как он заделал ребёнка и пропал. Правда, такое бывало нечасто. Друг говорил, что у него немного детей, может трое или четверо, он даже не знал их точное количество, и уж точно никогда не заморачивался об этом.

Когда умерла бабушка, я забрал кота к себе. Так как в съёмной квартире его держать не разрешали, то пришлось отдать тёте Люде, на время. Потом же, когда я получил своё жильё, то забрал сорванца к себе.

Мать пыталась наладить контакт со мной, звонила на новый год, и даже хотела приехать в гости, но я не разрешил. Неприятные воспоминания давно забылись, но остался тяжёлый осадок.

Колхоз развалился, председатель потерял работу, но люди у кормушки довольно часто копят подушку безопасности на чёрный день. У него была квартира в небольшом городе, куда он перевёз жену и детей. Мать оставили на произвол судьбы, она сначала пыталась переехать ко мне, но я отказался, а потом осела в каком-то провинциальном городишке.

Васька привык к деревенской жизни и доставил немало хлопот мне и тётке. У меня он уже стал спокойнее, видимо, сказывался возраст. Любил нежиться на подоконнике, и есть цветы из горшков, а иногда и вовсе ронял их на пол.

В тот вечер я, как обычно, играл за компьютером и пил пиво. Кот забрался на шкаф и по обыкновению лёг там. Внезапно вниз полетела коробка с новогодними игрушками.

– Вася! Ну что ты наделал, – я вскочил и стал собирать осколки, часть игрушек разбилась вдребезги.

На глаза мне попалась небольшая коробка, я открыл её и увидел стопку старинных монет, обёрнутых в бумагу.

– Вот это да, а я и забыл, что они тут.

На меня нахлынула волна воспоминаний, я перебирал монеты, и улыбался, а потом взял телефон и набрал знакомый номер.

– Слушай, а ты давно был в нашей родной деревне?

– Уже много лет не ездил, как окончили школу, а что такое?

– А может, поедем? Помнишь, как мы искали монеты на поле? Сейчас как раз весна, и можно опять попытать счастье.

– С чего это вдруг ты вспомнил об этом? – удивился Паша, – хотя ладно, приезжай ко мне, обсудим.

Он жил у очередной дамы сердца в районе Компрессорного завода, она получила прозвище «полторашка». В трёхкомнатной квартире жили мама с отчимом, семидесяти пяти летняя бабушка и брат девушки. У Паши была отдельная комната, где они каждый вечер (по его словам) испытывали на прочность скрипучий диван.

Я вызвал такси и поехал, был прохладный майский вечер. Снег сошёл, и обнажил голую землю, кое-где пробивалась трава, закрывая от коммунальщиков чёрную грязь. Неубранные прошлогодние листья лежали плотным ковром вдоль тротуаров.

Машина остановилась возле панельного девятиэтажного дома, я рассчитался с водителем и позвонил в домофон, меня пригласили войти.

Мы сели за небольшой кухонный стол, тут был и младший брат, и Анна, девушка Паши, мне налили чай, и дали огромный кусок домашней пиццы, толщиной с мою руку. Начинка из курицы и сыра была буквально спрессована в толстый кусок теста. Мы говорили о всякой ерунде, никто и не заметил, как кусочек курицы упал из пиццы прямо на пол, я благополучно проигнорировал этот факт.

– Рассказывай, что ты там придумал? – Паша сидел напротив, пил чай и курил.

– Мы поедем в нашу деревню, у меня есть некоторые сбережения и на них нужно взять всё необходимое: лопаты, фонари, металлоискатель и верёвку.

– Верёвку?

– Есть подозрение, что могли остаться целыми подвальные помещения под домом купца и торговым складом. А чтобы туда проникнуть, надо вырыть яму и спуститься.

– Хорошо, я тебя понял, когда едем?

– Сегодня пятница, давай завтра? Магазин как раз работает, заедем за оборудованием и на обеденном автобусе доедем до Сосьвы, а дальше своим ходом.

– У меня есть предложение получше, Аня довезёт нас, она как раз недавно сдала на права.

***

Ребята заехали за мной утром, и мы поехали в магазин за нужными вещами. Пришлось истратить часть накоплений, у Павла, конечно же, денег не было. Мы купили лопаты, металлоискатель и прочие мелочи. Анна повезла нас в деревню.

К слову, эта девушка отличалась от остальных своим характером. Она могла легко ударить Пашу или запустить первым попавшимся предметом, с ним она ни капли не церемонилась.

Дорога, по которой мы ехали, была, мягко говоря, ужасной. Количество выбоин было таким, и если бы я не знал этих мест, подумал бы, что тут шла война. Паша сидел на переднем сиденье, курил и болтал. Это только в фильмах можно долго ехать, прислонив голову к стеклу, если сделать тут так же, то получишь ссадину, или набьёшь огромную шишку.

– Слушай, а ты так и не сказал мне, что у тебя со здоровьем. Помнится, в детстве оно было довольно слабым.

– Да всё в порядке, в институте ещё случались признаки головокружения и тошноты, но потом всё прошло.

– Это хорошо.

Через несколько часов мы уже были на месте, время было далеко за полдень, весеннее солнце нагрело машину, и в ней было чрезвычайно душно. Мы вышли на дорогу, чтобы размять затёкшие ноги.

Деревня, которую мы не видели много лет, представляла собой жалкое зрелище: на месте картофельных полей рос бурьян, а огромные теплицы, где мы когда-то бегали от сторожа, рухнули на землю. Дома, бывшие некогда жилыми, смотрели на нас глазницами разбитых окон. Жилыми оставались всего несколько домов, и то они сейчас пустовали, хозяева приезжали редко.

– Колхоз давно обанкротился, а председатель и последние работники разъехались кто куда.

Мы взяли вещи и двинулись в путь. Паша поцеловал Анну, она обещала вернуться за нами, когда он позвонит ей, развернула машину и уехала.

– А где мы будем ночевать, ты всё продумал?

– Да, заночуем в моём доме, деда Дима отстроил его заново, ещё до того, как бабушка умерла, так что жить нам есть где.

Дмитрий Васильевич и вправду перестроил дом моего детства, но он выглядел совсем не так, как я его помню. Крыша уже успела потемнеть от времени, а стены начали покрываться плесенью.

Ворота были открыты, и мы спокойно прошли внутрь, поднялись в сени и открыли двери. Нам в лицо ударил резкий запах чего-то затхлого, как будто жилище давно не проветривали. Но электричество пока было, мы включили единственную рабочую лампу, и она тускло осветила комнату.

– Давай откроем окна и проветрим немного, а то я задохнусь от этого запаха. И ещё не мешало бы поесть.

– Это не проблема, сейчас принесу дров, да растопим печь, заодно и пельменей отварим.

Я достал из сумки термо пакеты, в них лежали ещё холодные пельмени.

– Вот они, блага цивилизации! Знали ли мы про такое пятнадцать лет назад?

– Это ещё ничего, главное, чтобы тут ловил интернет.

Паша достал из кармана телефон, который ему подарила давно забытая пассия, и стал бегать по дому в поисках сети.

– Зачем тебе тут интернет, мы монеты искать приехали или что?

– Мне интернет необходим как воздух, если его не будет, как я буду общаться с женщинами?

– Женщины, женщины, как будто в мире ничего другого нет, кроме как женщин и алкоголя.

– Есть, но они меня мало интересуют. В моей жизни только две цели: пить и заниматься сексом, всё.

Я осуждающе покачал головой.

– Эх ты, может тебе начать таблетки принимать? Ну знаешь, есть такие, для животных, секс-стоп называются.

– Пробовал, не помогают.

Дрова лежали на улице, под крышей старого сарая, он сохранился после пожара. Я вышел на улицу, набрал охапку, вздохнул полной грудью, и прислушался. Вот он, ни с чем не сравнимый аромат деревни, а тишина то какая! На десятки вёрст вокруг ни одного завода, слышно только, как рыба плещется в реке, да птицы поют на том берегу. Как так вышло, что я променял эту тишину на городскую суету? Люди вечно спешат куда-то в погоне за резаной бумагой, берут ипотеки в каменных джунглях и живут в перерывах между сном и работой, украдкой читая газету в метро.

– Эй, кто такой, а ну стоять!

В дверном проёме стоял седой мужчина с ружьём наперевес, у ног его лаяла маленькая чёрная собачка, я поднял руки, и дрова посыпались на землю.

– Постой, я тебя знаю, Лёша ты что ли? – мужик опустил ружьё, и прищурился подслеповатыми глазами.

Он заулыбался, и полез обниматься. От него пахло табаком и немного перегаром.

– А я уж думал, ты никогда не объявишься. Чтобы дом не отсырел окончательно, прихожу иногда и подтапливаю. А тут смотрю, свет горит, вдруг воры. Это Джек, мой маленький друг, в деревне совсем скучно без друзей, вот завёл себе собачонку.

Паша услышал шум на улице, и выбежал к нам навстречу.

– О, и Паша с тобой, как же вы выросли, ребята, я помню вас ещё мелкими сорванцами. А Паша то возмужал, совсем не узнать тебя. И брюхо вон какое отъел.

Я засмеялся.

– Это, дядь Дим, мозг, что в голову не влез. Ну ладно, заходи в дом, посидим, поболтаем.

Дед поставил ружьё в сенях и вошёл в дом. На печи закипал чайник, в кастрюле бурлила вода для пельменей. Он сел на старый табурет, достал из кармана портсигар, скомкал папиросу, и закурил.

– Гляжу, вы не с пустыми руками приехали, – сказал он, кидая взгляд на рюкзаки в углу.

– Мы, дед, приехали искать монеты, – Паша достал из рюкзака бутылку коньяка, и поставил на стол, – выпьешь с нами?

– Если угощают, то чего же не выпить, – он провёл рукой по щеке, покрытой седой щетиной, – монеты значит, очень интересно. Есть тут пара старых домов, рекомендую поискать там.

– Вот видишь, дед знает эту деревню, как свои пять пальцев, и покажет нам эти дома. Я правильно говорю?

Он провёл рукой по моей шевелюре.

– Совсем ты взрослый стал, малой, серьёзный парень. Завтра всё вам покажу, а теперь наливай, за встречу.

Я разлил спиртное по эмалированным кружкам, которые мы привезли с собой, закинул пельмени в кастрюлю и помешал.

В сумерках деревня выглядела очень угрюмо. Покосившиеся домики дополняли картину. Это был уже не тот дом нашего детства, который мы знали. Скорее это место было похоже на разложившийся труп, который растащили по частям стервятники, а то, что не смогли утащить, обглодали и бросили.

Мы долго сидели, вспоминали о былом, пока совсем не стемнело, и все не улеглись спать.

***

Как только рассвело, я встал, перекусил лапшой быстрого приготовления, и решил сходить на кладбище, проведать могилу отца. Дед и Паша ещё спали, а так как я выпил меньше всех, то голова у меня не болела. Джек свернулся клубком у ног хозяина, как только я стал ходить по дому, он поднял голову и тихонько гавкнул.

– Тише, разбудишь всех.

Он завилял хвостом. Я соскрёб жареные пельмени со сковородки, дал ему, оделся, и вышел из дома.

Кладбище было совсем неподалёку, поросшие травой могилы среди высоких сосен. Я сорвал несколько ромашек по дороге, отыскал надгробие, и возложил к нему цветы. Несмотря на то, что вокруг всё заросло травой, могила отца была старательно расчищена, кто-то явно следил за ней. Бабушку похоронили рядом с ним. Если кто-то и приезжал сюда поминать умерших, то ухаживал только за могилами своих родственников.

Но время у меня ограничено, и надо двигаться дальше, я постоял немного и ушёл, а ромашки так и остались лежать на каменной плите.

С чего же начать поиск? Времени у нас было немного, уже завтра вечером надо было уезжать отсюда, поэтому я недолго думая направился сразу к бывшему огороду. Металлоискатель сыграл мне простую мелодию, экран загорелся зелёным светом. Главное правильно всё настроить, иначе вместо красивых монет мне попадутся консервные банки и крышки от пивных бутылок.

Некогда огромный огород был весь засажен морковкой, а теперь осталась только невспаханная земля, и обвалившиеся теплицы. Жалкое зрелище.

За таким увлекательным занятием я совсем потерял счёт времени. В кармане зазвонил телефон. Это был Паша.

– Куда ты пропал, чёрт побери?

– Пока вы спали, я сходил на кладбище, а потом ушёл в поле, искать монеты.

– На какое поле?

– Морковное.

– Сейчас мы перекусим и подойдём к тебе. Ох, как болит голова.

– Меньше пей, здоровье бодрей.

– Ай, давай без нравоучений.

Он повесил трубку, я положил телефон обратно в карман и продолжил поиск. В шляпе, которую я оставил посередине огорода, уже лежало с десяток разнообразных монет. Через полчаса показался и Паша с дедом, пёс сопровождал их, весёлым лаем гонял сонных ворон.

– Ну что, искатель, нашёл что-нибудь стоящее?

– Да куда там, одни медяки.

Паша поднял шляпу, отряхнул её от грязи и взглянул на монеты.

– И правда, ничего серьёзного, – он обернулся к деду, – ты обещал показать нам места расположения старых купеческих домов.

– Покажу, – сказал дед, покуривая папироску, – идите за мной.

Мы шли по сломанным деревянным мосткам, местами доски прогнили от времени, а часть сломали специально, местные лихачи на мотоциклах катались по ним. Но это было до того, как деревня опустела, сейчас совершенно некому было чинить их.

– Вот тут был один дом, а в той стороне деревни второй. Там жили самые настоящие купцы, очень богатые, но потом пришли коммунисты и всех раскулачили. Если что-то и могло сохраниться, то только в засыпанных погребах.

Я быстро прошёлся прибором по небольшому участку, металлоискатель даже не пискнул, и только на краю попалась небольшая железка.

– Ничего, пусто.

– Ишь какой быстрый! За столько лет это место землёй засыпало, находки должны быть минимум в метре под землёй, или того больше. Тут копать надо, а пикалка твоя не возьмёт так глубоко.

– Можно взять лопаты и потихоньку копать, но тогда двух выходных точно не хватит для этого. Есть предложения?

– Давай я позвоню начальнику, и попрошу неоплачиваемый отпуск на недельку. Времени хватит, вот только у нас нет такого количества еды, надо ехать в город за припасами.

– О, это как раз наименьшая из проблем. Сейчас же позвоню одной девушке, что живёт недалеко отсюда, и она привезёт нам еду, алкоголь, и, конечно же, горячую ночь со мной.

– Постой, ты уже нашёл тут девушку, да ещё и договорился с ней?

Паша заулыбался.

– Я начал искать варианты ещё неделю назад, и нашёл.

Он вытащил телефон и набрал номер. К вечеру у нас была свежая еда, алкоголь и сигареты для Павла и деда, всё это привезла его новая дама сердца. В чём ему не откажешь, так это в том, что любое унылое событие он мог превратить в весёлую попойку.

Некоторые люди живут так, как будто они бессмертны. Никаких забот ни о чём, лишь бы пачка сигарет, да бутылка с девушкой под боком. Но иногда он звонил мне, и совершенно трезвым голосом клялся, что больше не будет пить и шляться. Я ему не верил, потому что бывших бультерьеров не бывает. Не проходило и недели, как всё начиналось сначала.

Каждое утро я просыпался раньше всех, брал с собой оборудование, немного еды и шёл на раскопки. В том месте, где мы начали копать, был холм, и за долгие годы земля изрядно засыпала то, что когда-то было остатками дома.

Где-то к обеду подходил и Паша, дед иногда навещал нас, дел было по горло, весна в деревне тяжёлое время.

За несколько дней мы освободили от земли нижние венцы брёвен, проверяя каждый слой металлоискателем. В нашей стране кладоискательство запрещено, и если нас поймают, то могут оштрафовать и отобрать находки, но никого это не останавливало, тем более таких разгильдяев, как мы.

Паша был не в духе, ему явно надоела вся эта кладоискательская романтика. Хмурый вид его дополняло небритое лицо и синяки под глазами. Он бродил по раскопанному участку с прибором и нервно курил, я сидел в тени продуктового склада, и ел свой обед. Ещё немного, он бросит это дело и уедет в город к женщинам и стабильному интернету.

Внезапно раздался сильный треск, как будто кто-то тяжёлый провалился под землю, я бросил хлеб на тарелку и побежал к месту раскопок.

Вместо Павла зияла огромная дыра, на краю которой лежал металлоискатель, и сухая земля струйками утекала в образовавшуюся пропасть.

– Паша! Паша, ты как там?

Внизу было темно и совершенно ничего не слышно. Но спустя несколько секунд кто-то застонал и закопошился, ломая доски и роняя стеклянные банки.

– Ай, как больно, кажется, я сломал что-то, – стонал Павел, – скинь фонарик, и верёвку.

– Ещё бы, такой вес рухнул, это даже не мешок комбикорма, а центнер безобразия.

– Лёша, мне сейчас не до шуток, – он встал на ноги, отряхнулся и ощупал себя, – но вроде ничего не сломано, хоть рука сильно болит. Давай уже сюда фонарик!

Он стоял посреди погреба и оглядывался по сторонам, я спустил ему фонарик, но сам пока лезть не рискнул, вдруг гнилые доски обвалятся, и мы никогда не вылезем оттуда.

– У меня две новости, хорошая и плохая.

– Давай с хорошей.

– Я нашёл водку, целый ящик, горлышко запаяно сургучом.

– Кто о чём, а вшивый о бане. Монеты там есть, или может какие-то другие ценные вещи?

– А вот это и есть плохая новость, ничего ценного тут нет.

– Давай я обвяжу верёвкой дерево и слезу с прибором к тебе, поищем получше. Всё равно мне такую тушу в одного не вытащить оттуда.

– Слезай, шутник.

В нескольких метрах от ямы стояла белая берёзка, дерево было довольно большим, а значит, легко выдержит мой вес и даже больше.

Я обвязал ствол, кинул второй кусок верёвки в яму, и полез вниз. Погреб был сделан на века, стены выложены бутовым камнем, а дно устлано кедровыми досками.

Увидев лицо Паши, я не смог сдержать смеха, весь грязный как шахтёр, он был измазан в какой-то глине, а одежда его, обычно хорошо поглаженная и чистая, напоминала рваньё бомжа.

– Ты здесь живёшь? Житель подземных глубин.

– Иди сюда, спускайся, и я придушу тебя.

Как только мои ноги коснулись пола, Паша схватил меня за шею, и сдавил.

– Будешь знать, как огрызаться на меня.

– Да ладно тебе, смешно же.

Я освободился из его хватки и оглядел подвал, пахло плесенью и гнилью, камень местами обвалился и засыпал старые ящики и банки с соленьями.

– Видишь, ничего такого, одна рухлядь, да старые банки, или ты собрался стать старьёвщиком и продавать хлам на барахолке?

– Паша, ты как всегда упускаешь главное, никто не прятал ценные вещи на видном месте, если тут что-то и есть, то оно либо в стене, либо под полом. Но нам придётся убрать весь этот песок отсюда.

– Как?

– Берём ведро, и на верёвке подаём наверх, правда для начала надо вытащить тебя отсюда.

– Сначала надо поднять водку.

Я выбрался наверх и пошёл за дедом. Тот копошился в огороде, окучивал картошку, собака лежала в тени, и, завидев меня, начала гавкать.

– Тише, Джек, это я, где дед?

– Что случилось?

Он подошёл ко мне, в руках у него была тяпка.

– Надо Пашу вытащить из ямы, мы нашли один из погребов.

– Серьёзно? Это интересно, пошли скорее.

Он вымыл руки, закурил и пошёл за мной.

Мы подошли к краю ямы, Паша громко копошился внутри, видимо пытался выбраться.

– Ну как ты там, шахтёр ты наш? – дед громко крикнул ему.

– Дядь Дим, и ты туда же, лучше помоги мне выбраться отсюда.

Знаете игру с перетягиванием каната? В тот день нам пришлось в неё поиграть, пусть и не по своей воле. Слева были я и дед (Джек лаем помогал нам), а снизу был Паша. Он кряхтел и цеплялся за гнилые доски, окончательно измазался в грязи, но всё-таки вылез из этой злополучной ямы, ругая на чём свет стоит меня и эту экспедицию.

– Нет, ну ты посмотри на меня, выгляжу, как бомж с теплотрассы.

– Это ерунда, затопим баню, постираем вещи и будешь как новенький. Ничего не сломал хоть?

Паша ощупал руки и плечи.

– Да вроде нет, только плечо болит.

– Ладно, давай прервёмся на сегодня. Затопим баньку, и хорошенько отоспимся.

– Постой! Внизу водка!

– О, Господи.

– Водка? – Дед заметно оживился.

Парень чуть было не прыгнул в яму обратно, настолько он был взбудоражен.

– Давай я сам спущусь и достану ваш ящик.

– Ты давай, аккуратнее там, – сказал дед, – водку не разбей.

Я спустился вниз, привязал ящик к верёвке и приказал тянуть. Мужики увидели водку, резко потянули и вытащили её наружу. Казалось, обо мне они тут же забыли.