Почти успокоенная Света вышла из-под душа, начала обтираться полотенцем и увидела в зеркало своё отражение, которое насмешливо кричало ей: «ты чертовски сексуальна, ты нужна ему для секса, а увлечён он не тобой». Света была уже готова снова дать волю мыслям, но помешал телефонный звонок. Звонил художник Травкин, приглашал на свою выставку. Света замялась с ответом, но, узнав, что выставка будет проходить четыре дня, обещала быть. Через час звонил брат.
– Привет, Светуха! Как гастроли? Нормалёк?
– Привет! – искренне обрадовалась Света. – Да, нормалёк. А вы где были? Я вам звонила.
– Знаю. Мы ездили на Силигер.
– Здорово! Понравилось?
– Ещё бы! Приезжай, я фотки отпечатал. А ты как, замуж не вышла?
– Федь, скажи мне честно, что я сделала тебе плохого, что ты постоянно отправляешь меня замуж?
– Значит, не вышла, – нарочито тяжело вздохнул Фёдор. – Да хочется тебя, дурёху, с плеч скинуть. Знаешь ведь сама, баба с воза, кобыле легче.
– Да уж не ты ли та кобыла?
Оба посмеялись.
– Знаешь, Свет, я всё дивлюсь, куда это мужики смотрят. Такая женщина!
– Да смотрят, Федь, на меня смотрят. Но не он. А он не смотрит, – в голосе Светланы прозвучала неподдельная грусть.
– Эм… – Фёдор многозначительно подержал паузу и резюмировал, – тогда он дурак.
– Да нет, Федь, он не дурак.
– Я что звоню-то, давай завтра днём махнём в теннисный клуб. Хватит тебе свои ножки прятать под концертные платья.
Света засмеялась:
– А я и не прячу.
– Свет, а я его знаю? – вдруг серьёзно спросил брат. У него была странная манера общаться. Он часто перебивал сам себя, но почти никогда не перебивал собеседника.
– Его знают все, – грустно ответила Светлана.
– Это виртуоз что ли?
Молчание.
– Знаешь, Свет, а виртуозы тоже дураками бывают. Ну, так как насчёт завтра? Сёмушкин из Штатов приехал, всё так же по тебе сохнет. А что, выходи за него замуж!
– Федь, ты хочешь меня сбагрить в Штаты?
– Нет. Ты поставь ему условие.
– Да нет, не нужен мне Сёмушкин. А потом, ты же знаешь, его не вытащишь из тёплого гнёздышка. Он влюблён в свою Америку, и, по-моему, больше чем в меня. Вспомни, он с самого детства имел всего одну тему для разговора – Америка.
– Да вроде сейчас поумнел. Кстати, он завтра тоже будет.
– Да? Федь, извини, но я не смогу завтра. – Света замялась.
– Свет, ты что, из-за Сёмушкина что ли? Хочешь, пойдём без него.
– Да нет, я, правда, не смогу. Разве я тебе ещё этого не сказала?
– Сказала, но я не поверил. Мы заедем за тобой завтра в два часа. Идёт?
Свете хотелось пойти в клуб, она любила там бывать, да ещё с братом, с Иришкой, и Сёмушкина она была бы рада увидеть, возможно, он изменился, возможно, и к ней уже охладел, но что-то её останавливало. Собственно Света знала что, только не хотела себе признаться в этом. Это были слова Максима на прощанье «До завтра». Света хотела уже ответить отказом, но дальнейшие слова брата заставили её согласиться. А брат сказал:
– Вот и Ирина соскучилась по тебе.
– Хорошо. В два.
Максим позвонил вечером.
– Привет, весело начал он. – Это я. Давай завтра махнём на пляж. Хочешь?
– Нет, – просто ответила Света, удивляясь сама той лёгкости, с которой было произнесено это слово, и добавила, – я не могу завтра, у меня другие планы.
– Да? – с нотками шутливого упрёка спросил Максим. – Так ты не хочешь, или не можешь?