– На мастер-класс по химии! Это в «Городке профессий». Яну полезно будет, – загорелся идеей Ваня.
– Ты ж с Авдеевой собирался, – напомнил я.
– Ага. Но с вами я тоже хочу. Может, все вместе пойдем, м? Ян? Ну пожалуйста!
Выходные с Авдеевой – звучит, как кошмарный сон. Но маме она нравится. А еще у мамы прекрасное настроение: прямо-таки сияет от счастья, будто у них с папой снова свадьба. Нет, серьезно, давно она так не радовалась.
– Я согласен. Но при одном условии.
– Каком?
– Скажи Авдеевой, чтоб ко мне не лезла.
Пристанет еще, как в поликлинике! И тогда весь день коту под хвост.
– Без проблем. Ты и не заметишь, что она рядом, – заверил Ваня.
Ну да, не замечу я. Попробуй не заметь эту громадину! Встанет над ухом и зажужжит: «Я что, со стенкой разговариваю?». Вся надежда на мастер-класс. Если повезет, Авдеева так им увлечется, что про все остальное забудет. Если повезет…
Глава шестая
Папа сразу согласился на поездку. То ли блины его раздобрили, то ли мамина улыбка, но он даже бухтеть не стал, что у него «работы много». «Работы много» – это его самая частая отговорка.
В одиннадцать часов дня мы уже выехали из дому. В машине было тепло. Не то, что на улице: ветер принес с моря вьюгу, и город замело снегом. Дворники впопыхах расчищали тротуары. Такой вот ноябрь. Пока остальная Россия еще купаются в листьях, на севере зима.
Голые деревья в тусклом свете фонарей – привычная картина. Они тянутся вдоль магистрали на много километров. Все одинаково скучные: я чуть не уснул, пока смотрел в окошко.
Я забыл дома телефон, и мне было нечем себя занять. Мама с папой наслаждались кантри-музыкой по радио, а Ваня переписывался в телефоне. Он захватил с собой шахматы. Я сам попросил: зачем воображать, что ластик и монетка – это пешки, когда есть настоящие?
Машина подскакивала на дороге, как на кочках. «По кочкам, по кочкам, по кочкам. В ямку – бух!», – играла со мной в детстве бабушка. Сажала на колени, а потом резко наклоняла вниз головой, держа за ручки – типа, я в ямку упал. Вот и машина так же: едет-едет, и в яму. Едет – и в яму.
– Да какого…, – выругался Ваня, когда машину тряхнуло в сто-пятисотый раз. – Меня сейчас стошнит.
– Не залипай в телефон, – посоветовал я. – Доверься моему опыту.
– Ты про тот случай, когда тебя в салоне вырвало? – скривился Ваня.
– Угу.
– Фу, гадость!
Ваня спрятал мобильник в карман. И правильно. Когда мы прошлым летом в деревню поехали, я всю дорогу в телефон пялился. В итоге, меня укачало, и недавно съеденный обед оказался на новом коврике.
– Вера написала, что на мастер-классе будет искусственная кровь, силикатные водоросли и дым без огня, – сообщил Ваня.
– Про дым без огня я слышал. Это хлорид аммония.
– Что?
– Хлорид. Аммония, – повторил я, чувствуя, как внутри разрастается гордость: ловко Ваню уделал! – В химии не шаришь.
– Еще не вечер, – парировал Ваня и потянулся к шахматам. – Сыграем в войнушку?
Не выдержало Ванькино самомнение такого удара. Как же это – глупый старший брат его превзошел. Трагедия века! Надо срочно показать свою крутость. Но я не возражал – чем бы дитя не тешилось, как говорится.
– Пешка может объявить шах королю? – спросил я.
Главный вопрос, который меня волновал.
– Теоретически да.
– Теоретически?
– Ну, пешка – мелкая фигура. Вряд ли она к королю прорвется. Его защищают слоны, ладьи, кони, – ответил Ваня, раскрывая шахматную доску.
В одиночку пешке не справиться, ясное дело. Но у нее ведь подмога есть: целых пятнадцать воинов! Хотя, у противника столько же. И как быть?
– Ты с трех лет играешь. Ни разу не видел, как пешка короля грохает? – не поверил я.
В истории ведь уже случалось, когда люди-пешки меняли судьбу всего мира. Супруги Кюри, например – Мария-Складовская и Пьер. Шикарная парочка! Открыли радий и полоний. Пьер Нобелевку получил, а Мария аж две. Простые люди, без имени, без титула. Мария ведь женщина – им тогда наукой заниматься не разрешали. Но она добилась своего. Так что пусть Ванька не врет – пешки на многое способны.
– Грохает? Это называется «мат», Ян. Когда королю шах дают, а ему драпать некуда. Дать шах – не значит победить, – объяснил Ваня.
– А, то есть, шах – ловушка для короля?
– Типа того.
– О’кей. Ты ни разу не видел, как пешка загоняет короля в западню?
Какая разница, что там пешка с королем творят – смысл один. А Ваня все от ответа уходит.
– Видел.
Надо же, ответил!
– И?
– Король смылся, а пешку убил конь. Вилкой.
– Че?
Ваня захохотал. Так громко, что родители сделали замечание: «Ребята, тихо! Мешаете».
– Вань, да ты чего?
Я сам заулыбался. Ванька просто ржал смешно. Как будто чайка голодная орет: «А-и-и-и-а!»
– У тебя лицо такое было… Жесть! – сквозь смех выдавил Ваня. – Когда я про вилку сказал. Ты про какую подумал? Про столовую, что ли?
– Ни про какую. Это я от внезапности офигел.
Внезапность – страшная штука. Вот рассказывает тебе человек про шахматы. Серьезным голосом. С серьезным видом. И ты тоже весь из себя серьезный: настроился на учебу. И тут он выдает: «Конь убил пешку вилкой»!
– «Вилка» – это прием в шахматах, – сказал Ваня, чуть успокоившись. – Двойной удар. Бравая кавалерия окружает вражеских пехотинцев и их генерала Ферзя. Познакомься, Ян – генерал Ферзь.
Шахматная доска Вани была полой. Родители специально такую купили. Она удобнее: сложил все фигуры внутрь, закрыл на крючок, сунул подмышку – и готово.
Ваня достал из доски черного ферзя и белую пешку. Ферзя оставил себе, а пешку отдал мне. И спросил:
– Как назовешь?
Он снова что-то затеял. Какую-то игру.
«С пехотинцами вышло интересно», – подумал я и принял правила:
– Мария.
– У тебя девчонка? – удивился Ваня.
Ага, девчонка. На шахматной доске, но не в реальной жизни.
– В честь Склодовской-Кюри.
– Мило. Назови вторую пешку: «Пьер».
Ваня поделился со мной еще одной пешкой. Две пешки! Мария и Пьер против Ферзя.
– Твоя кавалерия загнала мое войско в ловушку, – Ваня поставил на шахматную доску Ферзя, всех черных пешек и пару белых коней. – Пехотинцы наступают. Ну же, Ян, атакуй!
Пришлось играть на половине доски: место в машине не позволяло вытряхнуть фигуры наружу. Вместо восьми рядов – четыре. Я сходил Пьером на клетку вперед, и тот столкнулся нос-к-носу с Ферзем.
– Ян! Ферзь прикончит Пьера, и Мария останется вдовой! – возмутился Ваня. – Он здесь хозяин. Захочет, прямо пойдет. Захочет, по диагонали. На сколько угодно клеточек. Не строй из себя героя!
«Классные» у Вани правила! Отхватил себе ферзя. И теперь этот наглый ферзь шастает по полю, будто он не ферзь, а король. И его не пугает ни кавалерия, ни, тем более, супруги Кюри. Сильный мира сего: какое ему дело до простых воинов?
– Ферзь убьет Марию и Пьера, если они сдвинутся с места, да? – спросил я.
– Шаг вперед, два шага вперед – не важно. Обречены на смерть, – кивнул Ваня.
Я задумался: а ведь у меня все так же. Даже если я буду следить за питанием, заниматься спортом и много гулять – словом, вести здоровый образ жизни, порок сердца никуда не исчезнет. Порок сердца, он как Ферзь. Его не взять «кавалерией». Лекарствами, то есть. Нужна фигура поувесистей. «Кавалерия» тоже может помочь, но только после самой битвы – операции: врачи сто пудов назначат витамины.
У порока еще и своя пехтура имеется. Ну вылитый Ферзь! Учеба, одноклассники, прыщи – все это очень нервирует. А при больном сердце нервничать нельзя. И как, спрашивается, воевать с пороком, когда у тебя куча других проблем на хвосте?
– Ян, не зависай! – окликнул меня Ваня. – Ходи уже.
– Ты сам сказал, что некуда.
– Пешками некуда. А кавалерией – оп! – Ваня «съел» белым конем черную пешку, которая стояла на d4. Затем вернул обе фигурки на место. – Или вот – оп!
На этот раз конь поскакал не вправо, а влево, к пешке на b4. И ее настигла та же участь.
– Это и называется «вилка». Когда одна фигура держит в страхе нескольких. От ее воли зависит, кто умрет, а кто выживет. Разделяй и властвуй.
Ваня провернул трюк снова – уже со вторым конем. И черных пешек осталось шесть. А потом белая кавалерия дружно двинулась на клетки d3 и e3, и растоптала еще двоих.
– Ферзь жаждет мести. Ты уничтожил его пехтуру, Ян. Он сжирает твоего коня, – Ваня сходил Ферзем на d3. – Ярость затуманила его гениальный разум!
Ваня бросил на меня хитрый взгляд. Я лишь нахмурился: «Чего ты хочешь?». И тут Ваня как завопит:
– Пьер! Двойной ход!
Я аж подпрыгнул. А родители зашипели: «Ну мальчики!».
– Мам, пап, простите! – отозвался я и с довольной ухмылкой выкинул Ферзя с доски. Его место занял Пьер. – Победа!
– Еще нет. Четыре вражеских пехотинца, – напомнил Ваня. – Разберись с ними.
– Как?
– Ян, у тебя путь в ферзи открыт, ты че! – Ваня ударил себя ладонью по лбу.
– Да вижу я! Ты сарказма не понимаешь?
На самом деле, не было никакого сарказма: я попросту не знал, что так можно. Но как узнал, вывел Пьера в ферзи. И Пьер расквитался с черными пешками. Пока он их добивал, Мария тихим, но верным шагом двигалась к мужу. И вот, супруги Кюри воссоединились. Два ферзя. А если красиво: ферзь и королева.
– Разделяй и властвуй, – повторил я. – Македонский разбирался в стратегии.
– В военной. Но я применяю ее к шахматам, – ответил Ваня, складывая фигуры в доску. – Хочешь, могу и тебя научить, когда домой вернемся. Мы ведь сейчас в подобие играли, а не по-настоящему.
– Для новичка самое то, – сказал я. – Но да, я хочу научиться.
Вот, значит, как: чтобы победить важную фигуру – ферзя или короля, надо сперва уничтожить ее приспешников. Не в буквальном смысле, конечно. Двойка по ИКТ, натянутые отношения с классом, подростковые угри – эти маленькие проблемки мешают сосредоточиться на большой. А большая – на маленьких. Полная каша в голове.
Если примерять шахматы на жизнь, стоит, наверное, начать с маленьких. Но двойку по ИКТ так просто не исправишь, а про класс и говорить нечего.
– Ребята, мы приехали! – сообщил папа.
Я посмотрел в окно: и правда, «Городок профессий». Хотя какой «городок»? Городище, если судить по размерам! Три просторных этажа с развлекаловками и кафешками.
– Пап, купите нам мороженое? – спросил Ваня.
Не «мне», а «нам». Эгоист в Ваньке со вчерашнего вечера спит непробудным сном.
– Гулять так гулять! Тебе черничное, да? Ян, а тебе какое? С шоколадной крошкой? – спросил папа.
– Ага. И сверху…
– Карамельный топинг, – сказала мама.
– Да. Все правильно, – выдохнул я.
Родители помнят, какое мороженое – мое любимое!
– А после мастер-класса в кино, м? Мальчики? Пойдем?
Вот это папа расщедрился! Мастер-класс, мороженое, кино – он не жадный, но даже по его меркам это слишком. Он любитель поворчать на маму: «Ты Ваньку балуешь. Вырастет наглецом!».
– Погнали. На какой-нибудь триллер! – обрадовался Ваня
Ванька не любит триллеры. Зато я – да. Это что ж получается: Ваня из-за меня свои желания на второй план отодвинул?
– Или на комедию, – предложил я.
Вчера мы с Ваней были друг другу «чужими, но близкими». Нас разделяла высокая и, казалось бы, непробиваемая стена. Но сегодня – именно здесь и сейчас – она рухнула. Распалась на молекулы.
– Янчик, пойдем, – когда все вышли из машины, мама взяла меня за руку. А папа потрепал по волосам.
Я не отстранился. Стена между мной и родителями еще стояла, но ее уже избороздили трещины.
Разделяй, но властвуй… Может, мама, папа и Ваня – это кавалерия? Моя поддержка, с помощью которой я одолею все мелкие проблемы? Звучит утопично. Но вдруг так и есть? Кто б мне сказал день назад, не поверил бы.
***
Верка поджидала нас на третьем этаже, возле эскалатора. Одета она была так себе: мешковатая вязаная кофта, рваные джинсы, грязно-сиреневые кроссовки. Ну кто так ходит? Рваные джинсы только худеньким девчонкам к лицу. А кроссовки, на минуточку, чистить надо. Авдеева в своем репертуаре.
– Привет, Вер, – поздоровался с ней Ваня.
А мама воскликнула:
– Вера, какая красивая у тебя кофта!
– Ни одного научного мероприятия не пропускаешь? Молодец, – похвалил папа.
Я закатил глаза, но ничего не сказал. Потому что ел мороженое. Ради Авдеевой от сладостей отказываться? Вот еще!
– Мастер-класс скоро начнется. Участников поделят на группы. Каждой группе – свое задание, – объяснила она. – Вань, ты куда хочешь? Я на силикатные водоросли.
– Я тоже.
Ну разумеется Ванька выбрал водоросли! Потому что Авдеева их выбрала. Пара голубков.
– А ты, Ян?
– На дым без огня.
Дым без огня – самый крутой опыт из трех. Соль смешивают с кислотой. Настоящая химия, а не ее подобие, как Ваня сегодня про шахматы выразился.
Силикатные водоросли – это, видимо, что-то типа кристаллов: в баночке выращиваешь, и все. А искусственная кровь – подкрашенная водичка. Скукота, короче.
– Тогда тебе к вытяжному шкафу. Ну что, идем? – спросила Авдеева.
Мы с Ваней синхронно кивнули.
«Городок профессий» был разделен на несколько секторов. В каждом секторе по профессии. Сектор «Пожарное депо», сектор «Продуктовый магазин», сектор «Лаборатория». В последнем, что логично, находилась лаборатория. С белыми стенами и полом, химической посудой – колбами, пробирками, ретортами, и даже реагентами!
Когда мы пришли на мастер-класс, все приборы уже были на столах. А вокруг столов толпились дети. Самого разного возраста – от детсадовцев до школьников. Среди них затесалось и несколько подростков.
– Я думал, мы будем здесь самыми старшими, – сказал я.
– С чего бы это? Химия всем возрастам покорна, – ответила Авдеева.
И я подумал: «Но не мне». От волнения у меня вспотели ладони. Авдеева ведь тоже увлекается химией. Что, если она выполнит задание лучше? Это позор – ей проиграть.
Я засомневался: водоросли или дым без огня? Первое легче, второе круче. И опаснее. Вдруг я кислоту на пол пролью?! Аниматоры, хоть и строят из себя умных, в химии вряд ли разбираются. Талантливые химики детей не развлекают – они в лабораториях сидят. В настоящих, а не в декоративных.
– Ребята, мы начинаем! – один из аниматоров хлопнул в ладоши. Все притихли. – Выбирайте стол, надевайте халат и перчатки. И очки! Не забудьте про защитные очки!
Народу собралось так много, что я не видел аниматора – только слышал. Голос у того был молодой, но хриплый.
– Все, кто выбрал водоросли, за мной!
Толпа расступилась. Часть детей отделилась от общей кучи, и аниматор – неуклюжий парнишка, повел их к центральному столу. Неуклюжий, потому что споткнулся, пока топал.
– О, нам туда! Ян, ты с нами? – спросила Авдеева.
– Нет. Я же сказал, что хочу на дым без огня, – пробубнил я.
Ваня и Авдеева слепые. Или тупые. Или и то, и другое. Химическая посуда, она, как и обычная, бьется. Уронишь – разлетится на осколки. Такому растяпе, как этот аниматор, только дорогие приборы и доверяй. С ним мастер-класс будет не удовольствием, а пыткой.
– Ладушки. Удачи тебе, – сказала Авдеева.
«Ладушки» – что за старомодное слово? Где она его откопала, в словаре из 50-ых?
Желающих смешать аммиак с кислотой было мало. Зато на искусственную кровь поглазеть – хоть отбавляй. Там аниматором тоже была какая-то неуклюжая девчонка: она чуть колбу не разбила. Руки-крюки!
– Напоминаю: опыт «Дым без огня» только для школьников! Малыши, вам нельзя! – восклицал мужчина у вытяжного шкафа, третий аниматор.
Он был похож на химика, в отличие от девчонки и парня. Смотрел на детей по-умному, из-под очков. И колбу с пробиркой держал уверенно.
– Ох, ребятки, что-то вас не густо…, – вздохнул он, пересчитав своих.
– Я тоже к вам! – крикнул я.
– Еще человек. Замечательно. Сколько нас? Девять? Не густо, не густо, – повторил мужчина. – Недобор!
Это он к своим коллегам обратился – не к детям.
И неуклюжая девчонка спросила:
– Отправить к тебе кого-нибудь?
– Нет. У тебя малыши, – замахал руками аниматор.
Девчонку и правда окружала мелкота. Детсадовцы и школьники начальных классов. Все подростки выбрали дым без огня. Кроме Авдеевой и Вани.
– Ой, там недобор? – очнулась ото сна Авдеева.
Она ткнула в мужчину-аниматора пальцем, и неуклюжий парень сказал:
– Ага. Не хочешь перейти в ту группу?
Нет-нет-нет, только не это!
– Если тебе не сложно, конечно…
Сложно, еще как сложно! Ну же, Авдеева, там Ванька. Как ты без Ваньки-то?
– Да без проблем!
И Авдеева, попрощавшись с Ваней, поскакала к вытяжному шкафу. Я тихо матюгнулся. Ну за какие темные делишки судьба так надо мной издевается? Я, вроде, никому зла не причинял. Да, хулиганил, дрался пару раз, с Ванькой и родителями ругался – но, блин, почти у всех подростков так.
– Еще раз здрасьте! – шутливо сказала Авдеева.
– Забор покрасьте.
Эта фразочка тоже из прошлого века, но она так и вертелась на языке. Она древняя, но действенная – сразу дает понять, что ты не настроен на болтовню.
– Ян, да все будет классно. Не дуйся. Ваня сказал, ты уже ставил этот опыт, – сообщила Авдеева, надевая перчатки и халат.
Я потер виски: «Ванька, ну что ты творишь?».
– Зашибись. Что еще он сказал?
– Что вы, пока сюда ехали, играли в шахматы. Ваня тебя «взятию» научил. А утром вы всей семьей ели блины и пили чабрецовый чай, – ответила Авдеева.
Я насторожился: она не знает про порок? Быть такого не может! Ванька клевый младший брат (жаль, я это только сегодня понял), но болтун болтуном.
– А про вчера? Про вчера тебе Ваня что-нибудь говорил? – осторожно спросил я.
– Говорил. Что ему за английский пятерку поставили.
Авдеева нацепила на себя защитные очки и стала выглядеть еще нелепей. Я даже захихикал – такой она мне смешной показалась. И злость ушла. Должно быть, из-за того, что Авдеева про порок не в курсе.