– Димон, отвали. Что я могу сейчас ей предложить? У меня семья, дети. Я не могу их бросить. Нинка совсем ребенок. Да и без меня она никуда. Ты и сам все прекрасно знаешь. Чего опять как пластинка заезженная? Закрыли тему.
Тему закрыли, но известие, что у Алки новый ухажёр, да, как видимо, не из простых, больно уколол самолюбие Павла. Да, когда они были вместе другим мужчинам путь в её сердце и постель был закрыт. Но после их размолвки кавалеры у неё более полугода не задерживались. Размолвки, да. Это и ссорой то назвать было нельзя – они не скандалили, не кричали друг на друга, но её взгляд он забыть не может до сих пор.
Алка тогда работала в серьёзной аудиторской фирме, одной из лучших в их городе, налоговым консультантом. Работала около года, диссертация её была почти закончена, оставались обычные формальности – заслушивание на кафедре, исправления, автореферат, предзащита. На все это, да и на саму защиту и прочие «научные» традиции нужны были деньги, и она работала без выходных часов по 16 – 18 в день. Его помощи она принять не хотела, да и многого предложить он ей не мог. Хотя хозяйственные заботы о ней целиком взял на себя: ходил в магазин, готовил, содержал обе квартиры (её и свою), возил её на работу и в универ. Так продолжалось больше четырёх месяцев. А потом, сразу после её защиты, владелец фирмы, в которой она работала, предложил ей поехать на учебу в Питер и сдать экзамен на аудитора, а потом на стажировку в Чехию. Оплату всех расходов по обучению и проживанию брала на себя фирма.
Ещё по телефонному звонку он понял, что что-то случилось – она была возбуждена, много говорила, да и громче, чем обычно. Приехав к нему, она не открыла дверь своим ключом, как делала это обычно, а стала барабанить в дверь. Когда он открыл, она ввалилась с бутылкой шампанского, хотя уже была явно навеселе, разбросала верхнюю одежду и стала с жаром рассказывать об удачном стечении обстоятельств, о заманчивом предложении шефа поехать на стажировку, о перспективе стать аудитором, а он с первых слов понял – она всё уже решила. Хотя она через слово и спрашивала его, что он об этом думает, но он прекрасно знал, что спорить уже бесполезно – решение принято, она уедет. На полтора года, год из которых проведёт за пределами страны. Он медленно встал, достал из комода бархатную коробочку, положил перед ней на стол и просто произнес: «Алла, выходи за меня замуж. Не надо тебе никуда ездить, тебе нужен отдых». Она смотрела на эту коробочку, протянула руку, взяла, но так и не открыла её. Раньше они много говорили о свадьбе, о предложении, которое он ей сделает, о кольце которое подарит, она с удовольствием описывала, какое бы ей хотелось кольцо. Но все откладывалось на «после защиты». Это был какой-то определенный рубеж и в случае с Алкой так называемое отлагательное условие. И вот это условие наступило. И в тот момент, когда она рассказывала ему о новых перспективах и предложении своего шефа, он понял: если он не сделает этого сейчас, то ему придется ждать еще полтора года. Конечно, он по другому представлял себе предложение руки и сердца: он хотел пригласить её куда–нибудь, создать особую атмосферу, сделать это событие запоминающимся, но в тот момент это было уже не важно, гораздо важнее было не опоздать. И поэтому он сделал это вот так – почти прервав её на полуслове своим «выходи за меня замуж». Она долго вертела бархатную коробочку в руках и молчала. Между ними никогда до этой минуты не возникало «тягостного» молчания. Они могли подолгу молчать друг с другом, не испытывая при этом никакой неловкости. И это они сами считали показателем их любви. А вот теперь возникло неловкое, тягостное молчание. Спустя несколько долгих минут она поставила коробочку на журнальный столик, и, подойдя к нему, прошептала на ухо: «Я люблю тебя, очень-очень. Ты же знаешь».
Утром он нашел на столе записку: «Дождись меня. Люблю». Проводить её он не успел, она просто не сказала ему номер рейса.
Первое время она писала ему длинные письма, нежные и иногда очень страстные. В них чувствовалось, что она скучает там по нему, что у неё появились знакомые, но не друзья, кавалеры, но не любовники. Он ждал её больше года, преданно, пока не появилась Нина. Он и потом продолжал писать ей нежные письма, думая, что Нина – это временно, несерьёзно, что она не сможет заменить Алку. А она и не старалась. Она была совсем другой. Он стал для неё ВСЕМ. Она изменила свою жизнь ради него. «Позволь мне просто быть рядом с тобой», – эти слова так поразили его, что с тех пор он больше не расставался с Ниной. Она переехала к нему, стала заботиться о нём. Его холостяцкая берлога превратилась в уютный дом.