11
Вид у нашей машины на самом деле оставлял желать лучшего. Но помятые бока и свисающие со всех поверхностей сосули не могли помешать езде. Больше всего меня беспокоила электроника.
Оскальзываясь на льду, намерзшем во время вытаскивания саней из воды, я забралась внутрь и первым делом включила навигатор.
– Работает! – радостно сообщила я парням.
Бросилась к пульту управления и столкнулась с Яромиром, тот тоже успел забраться в сани.
– Не нужно на меня смотреть строгим взглядом, – фыркнула я. – Ты выпил, пусть и не намеренно, но управлять машиной тебе уже нельзя. Водитель теперь – я.
– Знаю. Я только посмотрю, – примирительно ответил Яромир. Мы в четыре руки принялись жать на кнопки.
Мотор завелся, разноцветные индикаторы на панели управления показали, что машина в норме и готова к поездке.
– Все в порядке! – радостно вскрикнула я, поворачиваясь к «братишкам».
– Вовремя вытащили, – красуясь, удовлетворенно кивнул Виктор.
– Спасибо вам, – от души поблагодарил Яромир.
– Да! – подхватила я. – Спасибки! Вода не успела попасть никуда, где могла бы навредить электронике.
– Герметичность на высшем уровне, – оценил Мстислав. Он бросил последний взгляд на наши сани и, убедившись, что больше его помощь не требуется, побежал к своим.
– Езжайте. Нам тоже пора. – Брат снял одну перчатку и протянул Яромиру. – По-братски, – подмигнул он моему напарнику и поспешил к Мстиславу, уже включившему навигатор и выбирающему дорогу. – Давай, брат, самый опасный и короткий путь. Времени в обрез, – на бегу крикнул он другу.
Да, времени мы потеряли очень много.
Я стряхнула с сидения корочку льда, намерзшую быстрее, чем вода успела стечь с саней. Обивка не мокрая, и это здорово! Плюхнулась в кресло и принялась пристегиваться.
– А мы выберем… – начал Яромир, усаживаясь за навигатор, но я его перебила.
– Пожалуйста, только не начинай про девушку, – простонала я.
– Дори, я и так подверг тебя опасности, – не собирался сдаваться Яромир.
– Причем здесь ты? Нас в озеро столкнули соперники. Слушай, нам нужно нагнать упущенное время…
– Но не ценой сумасшедшего риска.
– А еще нам после происшествия совсем не помешает поскорее вернуться к финишу, выпить горячего бульона и лекарства, пока простуда не нагрянула.
– Я поищу оптимальный вариант, – пошел на компромисс Яромир.
Вот значит, как.
– Ой-ей-ей, – взвыла раненым зверем я, стоило «братишкам» отъехать от нас подальше.
– Что? Что с тобой, Дори? – Яромир в долю секунды отстегнул ремни безопасности и бросился на колени к моему сидению. – Где болит?
Ярко-синие глаза в обрамлении густых черных ресниц смотрели на меня с тревогой и сочувствием. Яромир оказался так близко, что я чувствовала его теплое дыхание на своем лице, могла рассмотреть каждую деталь, даже пять светло-персиковых веснушек насчитала на спинке носа.
– Живот, – жалобно проскулила я, – язва от переживаний открылась.
– Что? – Яромир нахмурился в попытке переварить ахинею, которую я несла.
– Скорее к финишу, – слабым голосом умирающей попросила я, прерывая его размышления. Пусть лучше паникует, чем догадается про обман.
– Да-да, конечно.
– Любой ценой. Срочно!
– Сейчас найду кратчайший маршрут. Но… – снова принялся думать Яромир, – ты сможешь управлять санями?
– Наверное, да. – Я изобразила мученицу, готовую решительно на все, превозмогая боль. – Ты только поскорее.
Протянула Яромиру его шлем и надела свой. Пора! Яромир бросился к навигатору и защелкал клавишами, прикидывая варианты короткого пути к финишу.
– Нашел!
– Поехали.
Сани сорвались с места. Поначалу Яромир сдерживал скорость, но мои мольбы и безупречное управление машиной, вынудили его выжимать из движка максимум. Мы буквально летели над землей, с легкостью преодолевая любые мелкие препятствия короткого маршрута. Еще бы! Видели бы организаторы гонок, какие помехи и ловушки создавал для тренировки нам с Виктором дед, обзавидовались бы.
«Братишки» выбрали другую дорогу, поэтому наши пути разошлись. И хоть по эту сторону озера все горки были в различной степени опасны, меня терзало любопытство, куда направились наши спасители. У кого из нас больше шансов на победу?
Надежды дойти до финиша первой я не теряла. Подумаешь, небольшая задержка. С кем не бывает. По моим подсчетам мы не сильно отставали. В прошлые года гонки заканчивались примерно через два часа после начала. То есть у нас в запасе было сорок минут. А согласно таблоиду на санях мы входили сейчас в первую сотню участников, причем с каждой минутой приближаясь не только к конечной цели поездки, но и к первому месту.
Ямы и завалы лесным сушняком – разве это преграда к победе? Мы уже в первой половине сотни!
Мы выбрались на самые главные и крутые горы Бескрайних. Почти вертикальные склоны, глубокие обрывы. И мы на десятом месте!
Заснеженная долина нас встретила девственно-чистыми нетронутыми сугробами, лишь кое-где исполосованными полозьями соперников.
– Последнее испытание, – услышала я голос Яромира в наушниках шлема.
Самое сложное. Дороги нет, нужно выбрать собственные координаты. Если ехать по накатанному снегу, то первыми точно не стать. А прокладывая собственную дорогу, легко угодить в ловушку.
Яромир сбавил скорость и вбил свои координаты в систему.
– Держись правее, – сообщил он мне, – слева много деревьев, а, значит, могут попасться прикрытые снегом пеньки или валежник.
– Хорошо.
Но нам попалось другое.
За очередным холмом мы чуть не столкнулись с перевернутыми санями. Их полозья погнулись и переплелись с толстыми ветвями дерева, бок с намалеванным драконом дал трещину, сквозь которую виднелся ярко-голубой шлем водителя.
В другой стороне разбитый в серебристые щепки валялся остов вторых саней. От них шел сизый дымок. Похоже, авария случилась совсем недавно. Что произошло с экипажем, я боялась даже подумать. Всюду примятый снег от ударов. Это сколько же раз их перевернуло?
Яромир затормозил, и я, не дожидаясь остановки машины, выпрыгнула из саней. Парень к моему удивлению не стал ругаться, а поспешил за мной.
– Если мы не поможем, то им грозит переохлаждение, – все же объяснила я свой поступок.
– Да, – согласился Яромир, – или что посерьезнее. – Он кивнул на повисшего на ветвях ели человека.
– Ты невероятно хорош в ловле падающих. Давай, я залезу на дерево и нагну ветку, а ты поймаешь его внизу? – предложила я.
– А как же твой живот?
– Какой живот, когда люди могут умереть!
Уже не дожидаясь согласия парня, я метнулась к ели и, окинув взглядом сучки и ветви, принялась быстро карабкаться наверх. Если бы не отличное освещение вездесущих прожекторов и новогодней иллюминации, которой, кажется, обмотали все Бескрайние горы, вряд ли у меня вышло бы так быстро. Однако, я – молодец, и первый пострадавший спустя пару минут оказался в руках Яромира.
– Клади его к нам в сани на пол, все не на снег, – передала я по связи, спускаясь с ели.
Далее мы взялись за синие сани.
– Я приподниму с одного края, а ты посмотри, что можно сделать, – решил Яромир.
Я не просто посмотрела, а сумела залезть в тот зазор, что оставил для меня напарник. В потемках под санями видимость была отвратительной. Тусклый свет попадал лишь сквозь пробоину в боку. Водитель оказался прижатым к покореженному креслу огромной щепой дерева. Я ахнула от ужаса – приподнимая и опуская сани обратно мы могли навредить ему. Но если бы вовсе не полезли, то от собственной тяжести машина грозила осесть в любой момент и насадить человека на острый конец пенька, как бабочку на иглу.
– Что с тобой? – переполошился снаружи Яромир.
– Я в порядке! – поспешила отозваться. – Это водитель. Его прижало суком. Пожалуйста, не предпринимай ничего, пока я не скажу.
Первым делом я уперлась ногами в осколок дерева. К счастью, он оказался гнилым и быстро поддался, свалившись в бок. Если бы не ремни безопасности, туго прижимавшие водителя к креслу, человек действительно мог напороться на опасный пенек.
Далее наощупь отстегнула пострадавшего. Освобожденный от ремней безопасности, он повалился на меня. Подхватив, я положила водителя на землю. Снять шлем с него не пыталась – только время терять. Поэтому, отогнув ворот, добралась до шеи в надежде нащупать пульс в яремной вене. Неприлично, ну да никто не видит.
– Живой, – с облегчением сообщила Яромиру. – И, кажется, не особо пострадал. А напарника здесь нет.
– Хорошо. Я приподниму борт, вылезай.
Разумеется, оставить бесчувственного человека под перевернутыми санями я не могла. Волоком потащила за собой.
– Ты сильная! – выдавил Яромир, глядя на то, как я пыжусь, стараясь извлечь водителя из-под саней.
– Ты тоже, – вернула я комплимент. Парень в одиночку удерживал край многотонной машины, еще и подбадривал меня. Могу представить, как сейчас он покраснел под шлемом, а вены на его лбу набухли от перенапряжения.
– Второй есть, – выдохнула я и упала на утрамбованный снег рядом с пострадавшим.
Надо мной раскинулось чернильное небо, усыпанное мириадами звезд. Изо рта вырвалось облачко пара.
– Не лежи на земле, замерзнешь, – предупредил Яромир.
Пришлось принять сидячее положение. Я подняла глаза на парня. Он без особого труда поднял на руки спасенного из-под покореженных саней водителя и двинулся к нашей машине. Но шагов через пять замер. Я проследила за его удивленным взглядом.
– Сматываемся! – заорал, запрыгнувший в наши сани парень в серебристом комбинезоне.
Другой, не так давно снятый с дерева, очнулся и уже восседал на месте водителя, тыкая по кнопкам пульта управления.
Машина сорвалась с места. За ней потянулся канат. Я проследила взглядом, к чему его прикрепил Яромир. Синие сани! Резвой козочкой я отскочила от покореженной машины в объятиях дерева.
– Идиоты, – простонал Яромир. А потом строго добавил, обращаясь ко мне: – Отойдем подальше. Если мощности наших саней хватит, то в стороны полетят куски дерева и железа.
– Уроды! – выплюнула я. – Даже не смотрят, что творят. Вовремя же мы достали бедолагу из-под саней, иначе эти… – я проглотила ругательное слово, – сейчас раскатали бы его в лепешку.
Канат натянулся. Послышался треск и скрежет. Однако даже бешеной скорости не хватило силы вырвать засевшие в дереве синие сани. Наша машина с угонщиками резко остановилась, выбросив непристегнутый лжеэкипаж из своего нутра.
Послышались звуки победной трубы, оповещающей о финиширующих победителях гонок. С ее сигналом тут же приземлились спасательные кары. Медики забрали из рук Яромира пострадавшего, подняли разлетевшихся в разные стороны угонщиков в серебристых костюмах, а нам предложили долететь с ними до финиша и обследоваться в госпитале. Мы отказываться не стали. С первым же рейсом медкара отправились к финишу, оставив остальных спасателей искать четвертого участника аварии и выгребать обломки машин из пролеска.
Во время полета я приуныла. Не так мне хотелось бы провести вечер с Яромиром. Лицо наполовину закрыто, чтоб не пугать своей «красотой», вместо победного триумфа, сначала побывали в роли пострадавших, потом – спасателей. Из-за моей излишней жалостливости проиграли в гонках, и было бы из-за кого! Соперников, не ведающих о совести и чести.
– Устала? – спросил Яромир, склонившись надо мной.
– Вовсе нет! – встрепенулась я. – Просто жаль, что из-за меня ты не выиграл.
– Ерунда. В гонках участвуют не ради победы…
– Еще скажи, что ради участия, – недоверчиво фыркнула я.
– Конечно! Адреналин. Приключения.
– Какой адреналин? Ты так осторожничал.
Он потупил взгляд. Ясно, все из-за меня.
– Вооот! Еще экстрим обломала, навязавшись в штурманы, – вздохнула я.
– Неправда, – улыбнулся Яромир тепло и нежно. – Чего-чего, а впечатлений от наших сегодняшних приключений мне хватит надолго.
Его глаза сияли, и я залюбовалась. Ради этого момента я, не задумываясь, повторила бы гонки и добровольно отдала бы победу в чужие руки.
На финише нас уже ждали Виктор и Мстислав. Я выпрыгнула из кара, стоило тому приземлиться, и бросилась к «братишкам».
– Выиграли? – с надеждой спросила я, вопреки тому, что уже видела их хмурые лица, которые при победе непременно сияли бы ярче прожекторов.
– Пятое место, – ответил Мстислав.
– Молодцы! – оценила я, хлопая друга по плечу. – В следующий раз обязательно придете первыми.
– Я тоже считаю, не будь задержки, обязательно победили бы, – бахвалясь подтвердил Виктор.
– Простите, – вздохнул Яромир, подошедший к нам. – Если бы не я…
– …Если бы не ты, то Дори нашла бы другую проблему и втянула бы нас, не переживай, – успокоил его брат.
– Поэтому мы и собирались на гонки без ее ведома, – вздохнул Мстислав, настороженно поглядывая в мою сторону и явно ожидая от меня отдачи.
Зря.
– Знаю, что я – ходячая катастрофа. Извините, – тихо произнесла я и отвернулась, не желая показывать навернувшиеся слезы – если увидят «братишки», еще долго будут припоминать.
– Не бери в голову. В первый раз что ли, – примирительно сказал Мстислав. – Пора в академию, пока нас не хватились.
– А нас могут хватиться? – наивно удивился Яромир.
– Если ты открыто вышел из замковых дверей – несомненно. Надеюсь, – Виктор, прищурившись, уточнил, – ты сообразил, что стоит покидать свою комнату через окно?
Растерянный вид Яромира подсказал нам – нет, ему даже не пришло подобное в голову.
– Бегом в академию!!!
12
– Если во время учебы ректорша не успевает уследить за всеми, и твое долгое отсутствие в замке могло прокатить, то на каникулах она только тем и занимается, что виснет за компом и пасет каждого, – вводил в курс дела Яромира Мстислав, пока мы летели в каре к академии.
– Наверняка, заметила, что ты уйти ушел, но не вернулся. Могу поспорить, уже успела закатиться в твою комнату с проверкой.
– Мне конец, – дошло до Яромира.
– Мы поможем. – Я коснулась пальцами его руки, успокаивая.
– Как? – не поверил Яромир.
– Мы уже подобное проворачивали, не бойся, – подал голос Мстислав.
– Сходим к охраннику, удалим видеозапись того времени, когда ты по идее должен был вернуться в замок с прогулки по зимнему парку. Делов-то, – рисуясь пояснил брат. – Ректорша будет наезжать, а ты мол – ничего не знаю, пришел в замок через час. Обратное она доказать не сможет.
– А комната? Меня в ней не было, – возразил Яромир.
– Так в комнате у друзей задержался.
– У меня нет друзей.
– А мы? – обиделся Виктор. – Из нашей и выйдешь. Камеры покажут.
– Подожди, – вспомнила я, – в вашей комнате сейчас живу я, и ректорша об этом знает.
– М-да, как-то неловко выходить от девицы посреди ночи, – потер подбородок Мстислав.
– Особенно неловко для девицы, с которой ректорша пообещала не сводить глаз, – заметила я.
– Вот что, – решил Виктор. – После посещения охранного пункта, все собираемся у нас. Дори потому, что там ночует, мы якобы пришли за своими вещами, а ты, Яромир, заглянул к нам поболтать. При родном брате можно с девицей общаться хоть до утра. В итоге репутация Дори вне опасности, камеры покажут, что вместе с тобой из комнаты вышли и мы с Мстиславом. Единственное, что ректорша сможет, так это высказать свое неудовлетворение за нарушение режима, но наказать не получится, сейчас же каникулы, и мы не обязаны вставать и ложиться по сигналу.
– Голова! – похвалила я брата, а Мстислав одобрительно похлопал его по плечу.
– Нет. Я не хочу, чтобы вы из-за меня рисковали своими местами в академии, – неожиданно уперся Яромир. – Вас могут отчислить!
– Глупости. – Виктор задрал подборок. – Не так уж и сложна задача. Кроме того… Дори всегда может броситься в ноги ректорше и вымолить нам прощение.
– Вот еще! – возмутилась я. – Не собираюсь я ни у кого валяться в ногах.
– Это я просто так сказал, – примирительно пояснил брат. – Никто не собирается попадаться. К тому же, у нас все отлажено. Каждый знает свою роль. Друган, ты можешь даже в сторонке посидеть, если так переживаешь и боишься напортачить.
– Я за вас переживаю, – возразил Яромир. – За Дори, – уже гораздо тише.
– За Дори и вовсе нечего переживать, она сама кому хочешь устроит неприятности, – удивился Мстислав неосведомленности Яромира. – Она у нас ого-го какая!
Пряча улыбку под шарфом, я, довольная похвалой, разгладила несуществующие складки на коленях и искоса бросила взгляд на Яромира. Парень не сводил с меня глаз.
– Что? – не поняла я.
Он замотал головой и отвернулся.
Единственная загвоздка оставалась – видеозапись с охранного пункта. За ней мы и отправились, вернувшись в академию.
Нам повезло, дежурил сегодня греот Лежбинский, малоподвижный, апатичный мужчина с грузной фигурой. Он мог часами смотреть любимые шоу по визору, не бросив ни единого взгляда на мониторы и не проверяя работу следящих устройств. Если на академию напали бы без особого шума и, что самое главное, не потревожив связь с вышкой развлекательного вещания, то греот Лежбинский даже не заметил бы. Поэтому задача по стиранию компрометирующего видео не казалась нам сложной. Достаточно было выманить охранника из комнаты с компьютерами и задержать, пока уничтожается запись.
– Греот Лежбинского беру на себя, – прошептала я и скосила глаза на парней, прильнувших, как и я к окну, чтобы удобнее было следить за мужчиной в комнате.
Охранник развалился в кресле, установленном в полулежачее положение, и мирно дремал под звуки очередного шоу передаваемого по визору.
– Давай, – одобрил Виктор и указал подбородком на соседнее окно, мол, иди.
– Будь осторожна, – попросил Яромир, с тоской провожая меня взглядом.
В ответ я изобразила колечко указательным и большим пальцем – все будет хорошо!
Парни продолжили следить за охранником, а я поползла к соседнему окну. За ним находилась кухонька для перекуса персонала, и сейчас она пустовала.
Достав из рюкзака складной ножик, я привычно просунула его в щель окна, оставленную для проветривания. Поворот. Крак! И створка бесшумно отворилась. Я перелезла через подоконник и осторожно прикрыла окно.
Теперь следовало выманить из комнаты наблюдения греот Лежбинского, чтобы позволить парням беспрепятственно порыться в компьютере и удалить ненужную нам видеозапись.
Я осмотрелась. Кажется, с прошлого моего здесь пребывания ничего не изменилось. Для начала включила чайник. Достала из ящика сухую заварку, а затем засунула руку поглубже – там хранился слабительный сбор. Я сама его составила еще в прошлом году и, воспользовавшись случаем в собственных коварных целях, припрятала здесь, чтобы никто не мог сказать, что в пункт охраны вломился чужак. Нет-нет, просто кто-то из своих принес слабительные травы и позабыл на полке, а потом они нечаянно попали в общую заварку.
Чайник вскипел, и я отключила его за долю секунды до того, как он подал сигнал. С любовью я ополоснула горячей водой кружку греот Лежбицкого и насыпала в заварочный отдел свой сбор. Чудесно! Теперь щедрую щепоть чая, к которому имел слабость охранник, и закрыть крышечкой.
Что тут на столе? Забытый чай греот Лежбицкого? Безобразие, нам он не нужен. Уничтожить! Добавить в него соли! И побольше. А вазочки поменять местами. Пусть выглядит так, будто мужчина сам перепутал соль и сахар. Бывает. Греот Лежбицкий вообще частенько рассеян.
А вот два завалявшихся кусочка сахара мне пригодятся.
Я дождалась, пока мой сбор заварится, и вернулась через окно обратно на улицу. Прежде чем закрыть створку, бросила кусочек сахара на кухонный стол. В тишине он звонко проскакал по пластиковой поверхности и ударился о стеклянную вазочку.
– Что там? – проворчал греот Лежбицкий, но на этом и все. Вставать ради непонятных шумов охраннику категорически не хотелось.
Немного выждав и убедившись, что реакции не будет, я снова бросила сахарок на стол, но в этот раз с силой и прицельно по чайной ложке. Та с грохотом свалилась на пол.
Мужчине явно не хотелось отрываться от шоу и мягкого удобного кресла, но работа обязывала, и он храбро пошел проверять кухонные звуки. К тому же, не зря на столе стоял остывший чай, греот вспомнил про свой напиток.
В кухне вспыхнул свет, отбросив на снег рядом со мной желтый квадрат. Я осторожно заглянула в окно. Мужчина осмотрелся и заметил свой остывший чай. Еще раз внимательно окинув взглядом комнату, он забрал кружку и вернулся к шоу.
Я скользнула к соседнему окну, где засели в ожидании сигнала парни. Греот Лежбицкий откинулся на спинку кресла и с блаженной улыбкой припал губами к кружке.
Веер капель из его рта оросил все вокруг.
Даже из-за стекла слышалась ругань разъяренного мужчины. Мы дружно присели и не высовывались не менее десяти минут – пока у охранника приступ подозрительности, глупо светиться.
К тому времени, как Виктор встал с корточек и заглянул в окно, греот Лежбицкий успел проверить каждый закоулок, убедиться, что чай он себе сделал столь невкусным сам, «вспомнить», что по рассеянности умудрился заварить напиток в еще в одной кружке и в завершение усесться в кресле с новой порцией.
Он медленно прихлебывал и причмокивал губами, а мы следили за каждым его глотком. Наконец, мужчина отставил на компьютерный стол пустую кружку, счастливо улыбнулся и… скривился. Обхватив руками толстое брюхо, он бросился прочь.
– Пора! – сообщила я. – Полчаса у вас точно есть.
– Не переживай, минут за пять управимся, – пообещал Виктор и принялся вскрывать окно. Рисовался, конечно, быстро нужную запись им не найти даже втроем, но время есть, и это главное.
Я же полезла в кухонное окно, чтобы самолично контролировать перемещения греот Лежбицкого и в случае необходимости принять удар на себя – привлечь внимание охранника.
К моему удивлению, парни управились за четыре минуты. Наверное, все-таки третий помощник сыграл роль.
– Готово, сматываемся, – прошипел Мстислав, заглянув в кухонное окно.
Повторять мне не требовалось. Мы дружно метнулись в сторону мужского общежития. За спиной я слышала топот, но оглядываться не смела, смотря только себе под ноги. Ночное освещение вокруг замка было экономным и тусклым, новогодние гирлянды давно погасли. Темень скрывала штрафников, вроде нас, от зоркого ока нечаянно выглянувших из окна преподавателей или ректора.
Пошел снег, очень вовремя, заметая наши следы в парке.
Мстислав первый подскочил к веревочной лестнице, но не полез, дождался меня и придержал ее, чтобы удобнее было подниматься. Я не мешкала. Привычно заработала руками и ногами. Действовала на автомате, поэтому чуть не запрыгнула в окно, не глядя. Остановил меня яркий свет, горевший в комнате «братишек».
Ректор! Грет Морал поджидала меня в засаде, удобно устроившись на кровати брата и что-то почитывая в своем планшете.
Интересно, как давно она здесь?
– Псс, шухер, – зашептала я и дала задний ход.
К сожалению, парни уже вереницей взбирались по лестнице следом за мной.
– Ты села мне на голову, – заметил спокойный голос Яромира.
– Ой, – только и смогла прокомментировать я недоразумение.
– Вы там чего застряли? – послышался взволнованный голос Мстислава.
– Здесь ректор, давай назад, – зашипела я. – Скорее, пока не спалились.
Для верности Яромир повторил мои слова. Парни зашептались, после чего лестница задергалась – «братишки» спрыгнули, освобождая путь отступления.
– Ммм, – не сдержал стон Яромир.
Что еще случилось?
– Чего шумишь? – шикнула я.
– Ты отдавила мне пальцы.
– Это ты еще с ней не танцевал, – хихикнул кто-то из «братишек», голос я не разобрала, поэтому предпочла пропустить мимо ушей.
– Прости. Давай поскорее. Как бы ректорша не подошла к окну, тогда нам всем конец.
Шлеп! И короткое: «А!»
– Я не просила прыгать, – чуть не плача прошептала я.
– Поздно, он уже убился, – мрачно ответили снизу.
– Придурки. – Я хотела плюнуть наугад, но вспомнила, что среди парней там теперь еще и Яромир. Причем пострадавший уже не в первый раз за вечер, и передумала.
Правильно сделала. Когда веревочная лестница закончилась, и я прыгнула вниз, меня поймал все тот же Яромир.
– А ты ловкий, – похвалил Мстислав.
– И сильный, – добавил Виктор. – Наша Дори хоть и мелкая росточком, а весит немало.
– Ну так и ест она за троих. Чего удивляться.
– Хватит! – прервала я очередную антирекламу «братишек». – Пошли в мою комнату. Залезать труднее, но, в общем-то, соврать можно то же самое. Мол, собрались поболтать после ужина. Я пришла в свою комнату за вещами и задержалась, а Яромир навестил друзей.
Мы потопали к окнам женского общежития.
– И как вы только прошляпили, что ректорша засела в вашей спальне? – проворчала я, двигаясь перебежками и осматриваясь по сторонам. – Ведь перебирали записи.
– Мы не глядели видео по времени, – объяснил Яромир, шагающий рядом. – Остановили съемку и удалили все папки, вплоть до середины ужина. Вроде как сбой прошел.
– Неплохо, – согласилась я.
Взбираться на обледенелое дерево оказалось непросто, но к моему удивлению Яромир справился без нашей помощи. Разумеется, не так ловко, как мы с «братишками», все-таки даже Мстиславу по-соседски досталась муштра нашего деда, а уж нам с Виктором и подавно приходилось в свое время носиться по полигону семейного поместья, несмотря на погоду и самочувствие. Но для новичка, только преступающего законы академии, парень проявил себя неожиданно ловким и сильным.
Засев на широких ветках напротив моего окна, мы осторожно заглянули в полумрак комнаты.
– Там кто-то есть, – предупредила я.
– С чего ты взяла? Темно же! – спросил Мстислав.
– Чувствую. Сердце не на месте.
– Это наши вещи не на месте, – убежденно возразил Виктор. – Разбросали немного, обустраиваясь.
– Я не про вещи, – отмахнулась я и первая полезла в комнату.
Створку вскрывать не пришлось, уходя, «братишки» не закрыли ее плотно. Перебравшись через подоконник и замерев, я предупреждающе выбросила перед парнями руку, умоляя остановиться и подождать.
– Запах… – скривилась я.
– …наших носков, – договорил за меня Мстислав. – Хватит кайфовать, пусти уже нас. На улице зима, если ты не заметила.
– Нет, ваши носки ни с чем не спутать. Тут, кажется, перегар.
– Откуда?
– Тсс.
– Хррррр. Ууууу. Хррррр.
– Храп? – не поверила я своим ушам.
И кто, интересно, так нагло обосновался в моей комнате? Дежурный преподаватель по указке ректорши устроил нам засаду? Или очередной поклонник моей неземной красоты, созданной планшетом?
Вопреки моей просьбе Мстислав все-таки залез в комнату, а за ним и Виктор.
– Ладно, замерзшие, тогда сделаем так… – начала я соображать на ходу. – Яромир, давай тоже сюда.
Парень тут же преодолел подоконник и оказался рядом.
– Храп идет от двери. Нам просто так из комнаты не выйти, да и не нужно. Снимайте с себя верхнюю одежду. И обувь, обувь не забудьте. Виктор, дай Яромиру свои туфли.
Я тоже поспешила переодеться, благо вещи в шкафу имелись с избытком. Шарф только не сняла, по-прежнему прикрывая половину лица.
– Все на мою кровать, – скомандовала я и достала из тумбочки мешочек с игровыми шариками. – Готовы? Мы играем уже очень давно…
– Хрррр…
Я каждому сунула в руки по горстке шариков и, разложив по центру доску, высыпала на нее еще несколько штук.
– Готовы, – за всех ответил Виктор.
– Хорошо. – Глубокий вдох, и я включила настольную лампу.