Второе рождение

Обнимая Олю, они прошли к стеклянному столу, на котором лежал ноут. Он включает ноут с CD.

САША

Давно хотел тебе показать. Вещь. «Сотворение мира» Гайдна в записи Лондонского симфонического оркестра.

Целуясь, они начинают раздевать друг друга. Саша резко расстегивает замок, и лифчик слетает вместе с легкой кофточкой через Олину голову куда-то.

МОСКВА. КВАРТИРА САШИ. ПОСТЕЛЬНАЯ СЦЕНА.

Они лежат в кровати. Саша обнимает Олю.

САША

Музыка классная, правда? Сейчас снова поставлю.

ОЛЬГА

Как хочется спать, Сань. Ты даже не представляешь.

Он быстро встает и надевает шелковый халат.

САША

Что скажешь дома?

ОЛЬГА

Что ты наконец-то взял меня в заложники.

Оля медленно встает, оглядывается в поисках своей одежды. Находит лифчик за дверью, на ковровом покрытии. В одну из чашечек уткнулся и посапывает кот Петя. Не решившись побеспокоить пушистого зверя, открывает шкаф и снимает с вешалки голубую Сашину рубашку.

Саша снова включает CD. Звучит музыка. Делает несколько шагов к Оле и приобнимает ее.

САША

В холодильнике еще есть клубника и вторая бутылочка игристого. Пошли?

ОЛЬГА

У меня дикий аппетит. Съем сейчас все.

МОСКВА. ВЕЧЕР. КВАРТИРА САШИ. ВЫЯСНЕНИЕ.

Они, полуодетые, выходят из комнаты. Оля проходит первая. Саша за ней. Он подробно рассматривает ее тело, угадываемое под рубашкой.

САША

Оля, прошу тебя не обижаться. Я женился. Недавно. Она из Франции, и мы скоро туда уезжаем.

Опешив, Оля останавливается. Саша, остановившись, делает шаг назад.

ОЛЬГА

Поэтому ты устроил мне похороны?

Она смотрит вперед, видит в окне молодые липы, сквозь верхние пухлые ветки которых прореживается вечернее небо. А справа – гастрономический Версаль, полуразрушенный на Сашиной половине стола.

САША

Заяц, пойми, для нас с тобой ничего не изменится.

Она, не поворачиваясь к нему, проходит вперед, садится на его место у окна и не смотрит на него.

САША

(говорит быстро)

Я устроюсь на M6. (с воодушевлением) Они сами на меня вышли. Им понравился фильм, который я делал для BBC. А Виолетт – добрый и открытый человек.

Он переносит свой тарелочный сет в мойку. Забрав из холодильника, он ставит перед Олей любимый десерт из клубники. Включает чайник. Затем отходит дальше и упирается ладонями и спиной в столешницу.

ОЛЬГА

(поднимает глаза, смотрит на него и тихо говорит)

А если бы так поступила я?

САША

(морщится)

Как «так»? Мы же современные люди. Главное – это профессия. Только сейчас я получил возможность жить и работать как нормальные люди. Тем более предложение иностранного телеканала. Конечно, женитьба мне в помощь. Прими это, если любишь меня.

Саша отталкивается от столешницы в поисках сигареты. Находит пачку в одном ящике, теперь начинает искать зажигалку. Через пару секунд видит ее на открытой полочке. Закуривает.

ОЛЬГА

Ты предлагаешь жить втроем?

САША

Не прямо, конечно. Закончишь университет, язык ты знаешь, приедешь к нам.

ОЛЬГА

Ничего, что я говорю по-английски?

САША

За это время выучишь французский.

В ее голове несутся мысли: он женился. Он все решил давно. Он уедет с другой. Выброшены два года ее жизни.

Но она все еще хочет выяснить.

ОЛЬГА

«Подожди, скала. Ты станешь крепостью». Твои слова. Кроме тебя, мне еще твою жену поддержать?

Он выпускает сигаретный дым, пододвигает табурет, садится на него и обнимает Ольгу.

САША

(говорит мягко, не торопясь)

Заяц, прошу тебя, не строй трагедию. Думать о будущем, – в этом мудрость. В наших профессиях будущее только за рубежом. Ты знаешь, как я сыт по горло цирком своих родителей.

ОЛЬГА

Ты называешь мудростью авантюризм?

Он убирает руку, отодвигается от Ольги.

САША

(убежденно)

Дура! Ты не решила ни одной проблемы в жизни! А я решил!

ОЛЬГА

(спокойно, будто экономит силы)

Нам. Не нужны. Никакие. Перемены. Мы всего добьемся здесь.

САША

(снова поворачивается к ней и произносит в тон громко)

Я. Сделаю. Хорошую. Карьеру. Там. И хочу, чтобы ты была рядом. Ты согласна?

Оля молчит. Пауза затягивается.

Она резко встает и уходит в комнату, чтобы переодеться.

Оля срывает с себя Сашину рубашку и бросает в спящего кота. Тот резко подскакивает, и она выдергивает из-под него теплый лифчик. Петя, недовольно мяукнув, уже обустраивается на хозяйской рубашке.

Оля инстинктивно отряхивает с предплечий кажущуюся пыль. Не глядя в зеркало, быстро одевается и выходит в коридор. В его пересечении с кухней стоит Саша в нелепом шелковом халате. Запустив руки в карманы, глядит впереди себя.

САША

(негромко)

Нет того, что нельзя простить.

Оля надевает туфли, берет с тумбочки сумку, открывает дверь квартиры и выходит в общий холл. Саша подходит к двери. Повернувшись и глядя в его глаза, она с нескрываемым презрением произносит.

ОЛЬГА

У тебя азарт некрупной игры. Крушения в ней больше, чем удачи.

И сама захлопывает за собой дверь.

МОСКВА. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР. БЕГСТВО ИЗ ДОМА САШИ.

Выйдя из подъезда, снова упирается взглядом в «Ситроен». Эту скрипучую подъездную дверь, «Ситроены» и тартары из говядины, – все это к черту! Бессмысленную любовь и надежды – к черту!

Она бегством пытается избавиться от горящей дыры, образовавшейся в груди.

Пересекая черемуховый сад, в тишине позднего буднего вечера она слышит громкий сигнал и грохот проезжающего трамвая. Идет на этот звук, к трамвайным путям. Почти без ожидания, подходит четверка, и она в пустом вагоне садится у окна. Голова все больше наливается тяжестью, и молчаливые слезы медленно льются по ее лицу. Хочется полной темноты и бесчувствия, но электрический свет в вагоне сильно мешает. Она закрывает глаза и прижимается головой к окну…

Водитель трамвая, сухой пожилой мужчина в трикотажном свитере и рабочем комбинезоне, участливо наклоняется и трогает ее за плечо.

ВОДИТЕЛЬ ТРАМВАЯ

Просыпайся, дочка. Депо. Приехали.

Она отстраняется от прохладного стекла.

ОЛЬГА

(спросонья, тихо)

Да-да, спасибо.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ТАНЦЕВАЛЬНЫЙ КЛУБ. ОЛЬГА И АЛЕКСЕЙ.

Такая ночь, что спать нельзя. Безветренно. Светло. Но в помещении царит полумрак с редким точечным освещением. Отчетливо видны лишь играющие музыканты. Танцпол в клубе «Синий Пушкин». Столики заняты выпивающими посетителями. Недалеко от танцпола столик, на котором лежит мини-букет из белых роз в бумажной упаковке, стоят две тарелочки с ягодным муссом, бутылка Prosecco, фужеры.

Ольга и Алексей в окружении двух пар танцуют под живой джаз-бэнд.

Алексей медленно разворачивает Олю спиной к себе, крепко обнимает правой рукой, левую ее руку держит в своей левой руке. Немного раскачиваясь, он целует ее в шею.

АЛЕКСЕЙ

Я ждал этого. Я влюбился.

Она поднимает голову, разворачивается к нему, и он видит ее потемневший чувственный взгляд.

ОЛЬГА

У чемпионов свои турниры?

АЛЕКСЕЙ

Посвящать жизнь нужно только лучшему. И лучшее для меня – это ты.

АЛЕКСЕЙ

(снова ее целует)

Пойдем?

Оля кладет правую руку на левую руку Алексея, а левой рукой обхватывает его, положив ее в центр его спины.

ОЛЬГА

Почекай.

И они начинают двигаться в ритме танго.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ПЕРВАЯ НОЧЬ. ОЛЬГА И АЛЕКСЕЙ.

Белой ночью, обняв друг друга, они возвращаются в отель. Алексей распахивает перед Ольгой дверь своего номера. Оля, за ней Алексей входят в двухкомнатный люкс. Мужчина и женщина, разгоряченные, торопясь и задыхаясь, соединяются в поцелуе. Он быстрым движением расстегивает молнию на платье. Освобождаясь от платья и туфель, она дожидается, пока он сам начинает снимать с нее белье. Но, услышав звук мобильного телефона, к которому никто из них не спешит, она поворачивает голову налево. В другой комнате люкса стоит большая напольная ваза с крупными розовыми хризантемами. Ольга, прильнув к Алексею, целует его.

Вторая серия. Северск. Дом Алексея. Ольга и Алексей

Конец сентября. Воскресенье. Вечер. Они находятся на кухне, на которой он только что заварил в кофейнике кофе. Готовый напиток Алексей разливает в две чашки. Одну ставит перед Ольгой на столик, в центре которого открытая круглая коробка с шоколадными конфетами причудливой формы и трехъярусная фарфоровая этажерка с миниатюрными пирожками с капустой и грибами. Он пьет кофе стоя.

АЛЕКСЕЙ

Какие планы на завтрашний вечер?

Ольга, выбрав две конфеты, кладет их на блюдце.

ОЛЬГА

Работаю в запасниках у Фотина. Есть предложения?

АЛЕКСЕЙ

Есть. Приглашаю тебя в филармонию на концерт квинтета из Екатеринбурга. Это закрытое мероприятие. Для узкого круга.

Он берет с холодильника белый конверт и передает ей. Оля открывает конверт и вынимает специально отпечатанный билет в ретро стиле с указанием даты, времени и места.

ОЛЬГА

(откусывая конфету)

Чем же этот квинтет знаменит?

АЛЕКСЕЙ

(немного подумав)

«Зимней рапсодией» Тима Найта, которую два-три коллектива исполняют в России. Мазаев, например.

ОЛЬГА

Ты меня встретишь?

АЛЕКСЕЙ

(допивает кофе)

Мы увидимся уже в зале.

ОЛЬГА

Я выросла одиночкой. Не хочу, чтобы ты меня не встречал.

АЛЕКСЕЙ

Я все исправил. Ты не будешь одна.

СЕВЕРСК. ФИЛАРМОНИЯ. ОЛЬГА. АЛЕКСЕЙ. ГОРЛАЧ.

Вечер. Около здания филармонии нет припарковавшихся машин и входящих в голубоватое трехэтажное здание зрителей. Ольга смотрит на афишный ряд, но не видит рекламный постер или объявление о концерте квинтета. Она в итальянском брючном костюме светло-серого цвета и белой блузке с воланами клас входит в здание филармонии. Снимает легкое пальто в гардеробе, вешает его, подходит к зеркалу, поправляет прическу, смотрит на часы. Без пяти семь вечера, но главный вестибюль почему-то пуст.

Ее встречает директор филармонии Дмитрий Фридрихович Горлач. Когда-то, очень давно, он окончил Житомирское музыкальное училище им. В.С.Косенко, факультет фортепиано. Недолго выступал на сцене, затем выбрал организационно-хозяйственные вопросы гастрольной жизни. Спустя несколько лет Горлач плотно закрепился в роли директора филармонии.

ГОРЛАЧ

Ольга Николаевна, добрый вечер! Проходите, пожалуйста, в зал. Или, может, сначала в мой кабинет, чай, кофе?

ОЛЬГА

Здравствуйте. Спасибо, нет. Давайте в зал.

Они быстро входит в залитый светом пустой зрительный зал. Ольга останавливается.

ОЛЬГА

Странно, что я у вас раньше не была. Зал мне напоминает филармонию в Питере.

ГОРЛАЧ

Так и есть. В 72 году за основу взяли ленинградский проект. Паркет еще нам удается беречь, а вот сцена, акустическое оборудование нуждается в реконструкции. У нас ведь не только музыканты. Мы много работаем для школьников и студентов, читая со сцены классику. А какая у нас библиотека! Замечательная библиотека. Ничего за 90-е годы не утеряли.

ОЛЬГА

Вы обращались в администрацию?

ГОРЛАЧ

Конечно. После переноса первого срока нас поставили в план реконструкции на 11 год. Проходите, Олечка Николаевна, вот ваше место. Извините, я к артистам.

Ольга, улыбнувшись, согласно кивает головой. Горлач уходит.

Она еще раз оборачивается назад. Внимательно осматривает зал. Видит 2 ложи с приборами заливного света и прожекторами, еще 2 софита с приборами заливного света. Световое оборудование явно заменено на новое.

Она так и остается в зале одна. Гаснет свет. Через минуту тишины, в полной темноте, по громкой связи она слышит объявление.

ГОЛОС ГОРЛАЧА

Добрый вечер, уважаемая Ольга Николаевна.

Впервые на сцене филармонии города Северска звучит Фридрих Бургмюллер.

Этюд «Тарантелла».

На сцене, подсвеченный контрсофитом, появляется мужская фигура в черном смокинге и белоснежной рубашке. Не кланяясь публике, неизвестный садится за рояль спиной к ней.

Одновременно с игрой пианиста Ольга видит весьма незаурядную работу нескольких источников света. Периодически подключаются и точечные светильники, и приборы полного вращения. Благодаря световой подвижности, меняются акценты и создаются тени, что придает музыке динамичный характер.

Пьеса окончена. После исполнения этюда пианист встает из-за инструмента. Мощный световой луч останавливается рядом с мужчиной, но его лица не видно. Оля также встает и аплодирует ему. Еще утром ей подумалось о том, что композиторы XIX века предвидели трагедии будущего. А сейчас она услышала шутливую, ритмическую мелодию от классика все того же, позапрошлого века.

ОЛЬГА

Браво!

Она слышит аплодисменты из-за кулис. Неизвестный исполнитель, мужчина, повернувшись, проходит в затемненный центр сцены и в поклоне благодарит пришедшую публику в лице единственного зрителя в зале – Ольги. Директор выходит из-за кулис.

В зрительном зале вспыхивает верхний свет. Горлач и Журавский обнимают друг друга. Алексей спускается в партер, подходит к Ольге и преподносит ей букет.

Она, ошеломленная сюрпризом, берет букет.

ОЛЬГА

Как это возможно? Когда ты успел выучить?

Горлач, стоя за спиной Алексея, смотрит на пару.

АЛЕКСЕЙ

(повернувшись к Горлачу)

Хорошие учителя. Мышечная память и практика. Как в спорте.

ОЛЬГА

(показывает рукой пустой зал)

Ты это сделал для меня?

АЛЕКСЕЙ

(ждет от Оли комплимент)

Скажи честно, тебе понравилось?

ОЛЬГА

Слово десантника. Я поражена. Ты можешь все.

Оля в восхищении крепко его обнимает.

ГОРЛАЧ

(строго)

Друзья, впереди Новый год, и мы – два Деда Мороза и две Снегурочки – должны подготовить Третью симфонию Сен-Санса. Для двух роялей и восьми рук. Привлечем мою супругу, Елизавету Михайловну.

Все смеются.

АЛЕКСЕЙ

Дмитрий Фридрихович, мы обязаны продолжить светский вечер за хорошим ужином. Тем более в день Веры, Надежды и Любви.

ГОРЛАЧ

(добавляет)

И их матери – Софьи.

МОСКВА. БИБЛИОТЕКА. ВОСПОМИНАНИЕ ШЕСТОЕ.

Квартира на Соколе. Оля, студентка 2 курса МГУ, ее старшая сестра Марина и мама.

Марина собирается замуж, и перед свадьбой было решено поделить большую папину библиотеку между детьми. Мать, сидящая на диване, не участвует в разговоре детей.

МАРИНА

Оля, давай для простоты? Я беру русскую классику, ты – зарубежную.

ОЛЬГА

А мемуары Черчилля, генералов, коммунистическую дребедень – кому тогда?

МАРИНА

Черчилля возьму себе, тебе зачем? Идеологию можешь выкинуть, генералов – пополам.

ОЛЬГА

Зачем вообще эта дележка? Здесь собраны лучшие собрания, какие вообще выходили в совдепе! Это ценность.

МАРИНА

Ты продавать книги не пойдёшь. А в обычной жизни они мне могут понадобиться. Мы, что, будем мотаться друг к другу из-за ерунды?

ОЛЬГА

Дальше носа своего ты не видишь. Еще раз говорю, это ценность, которая еще может нас прокормить. Ну, вдруг? Нельзя разбазаривать. Это же академические издания, собрания сочинений. Издано красиво с большим справочным аппаратом, комментариями.

МАРИНА

Чушь все это и обычная твоя прижимистость. И каприз.

ОЛЬГА

Ты делишь книги по какому-то непонятному принципу. Ты – юрист, у тебя другая литература. А я учусь в лучшем ВУЗе страны. Информация – это моя профессия. Может, я тоже буду руководить, как папа.

МАРИНА

(снисходительно)

Подтяни ползунки, директор.

Марина продолжает складывать книги в ящики. И Оля, смотрит на разрушение, устроенное старшей сестрой, будто прощается с семьей, с отцом, которого всегда ждала с работы и мечтала, что он заметит ее каким-то особенным, добрым словом.

Ольге хочется ударить Марину. Она подходит близко и пинает ногой ящик.

ОЛЬГА

(с презрением)

С воровства начинаешь свое семейное счастье? Закончишь потерями бо́льшими.

(обращается резко к матери)

Ты-то что молчишь, адвокатура?

МАТЬ

Сами решайте. Вам эти книги нужнее.

ОЛЬГА

У тебя всегда хватало ума занять одну сторону. Не мою.

РЕВНОСТЬ. 

Москва. Сентябрьский день. Интерьеры известного ресторана в центре столицы. Ольга и Марат занимают кожаные диванчики друг напротив друга.

Марат снимает китель и вешает на деревянные плечики.

ОЛЬГА

Ты всегда при параде?

Он занимает место и жестом просит дать меню. Ему и даме официант приносит меню в кожаном переплете.

МАРАТ

С утра надо было в московский главк заехать, вставить одному мажору. Пришлось китель в такую жару надевать.

Марат рассматривает меню. Потом с нежностью смотрит на Олю.

МАРАТ

Не перестаю удивляться. Ресторанов много. А на Охотном ряду не пробиться. Ни днем, ни вечером.

ОЛЬГА

Этот у них флагманский. Пафосный. Вечерами еще живая музыка играет.

МАРАТ

Ну, что мы будем есть?

ОЛЬГА

Предлагаю стейк рибай. И салат из свежих овощей.

МАРАТ

Единогласно. Может, выпьем?

ОЛЬГА

Нет.

МАРАТ

А пива?

ОЛЬГА

Мне бы эспрессо. Покрепче и сейчас.

Марат делает знак официанту. Он подходит.

МАРАТ

Даме эспрессо сразу. Мне бутылочку воды без газа. На ваш вкус. Небольшую такую бутылочку. И два рибая. Да, два салата овощных, без сметаны, с тыквенным маслом. Без бальзамического соуса. Все.

ОФИЦИАНТ

Спешите?

МАРАТ

Спешим.

ОФИЦИАНТ

Благодарю за заказ.

Официант отходит, и они возвращаются к разговору.

Марат, прислонившись к спинке, раскидывает руки по ребру дивана.

МАРАТ

Что нового на русском Севере? Зима?

ОЛЬГА

Ладно, у нас прекрасная осень.

МАРАТ

А в Москве-то лето. 20 градусов. Не скучаешь?

ОЛЬГА

(по-своему понимает этот вопрос)

Не приходится. Ты занят, я занята.

МАРАТ

Вот именно. Что за необходимость лететь поздно вечером?

ОЛЬГА

Долг зовет.

Официант приносит эспрессо, ставит перед Ольгой. Открывает бутылку воды и разливает воду в фужеры. Ольга делает глоток кофе.

ОЛЬГА

Неплохо. Умеют варить.

Вспыхивает экран мобильного телефона, и Марат, посмотрев на появившийся номер, сбрасывает вибрирующий сигнал.

ОЛЬГА

Почему? Ответь.

Марат отмахивается.

МАРАТ

(улыбаясь, рассказывает)

А я скучаю по тебе. Все время скучаю. Не поверишь, даже сон приснился. Почему-то мы с тобой стоим перед вагоном электрички. Обычной советской электрички. Вагон пуст, перрон тоже, никого нет. И вот двери открываются, и надо заходить. А ты стоишь. Я говорю тебе: «Давай, заходи». А ты будто не слышишь. Стоишь, как вкопанная.

ОЛЬГА

Чем закончилось?

МАРАТ

Поезд уехал. А мы остались на перроне. Безлюдном.

Ольга качает головой.

МАРАТ

(не слишком доволен молчанием)

Объясни, если поняла.

ОЛЬГА

А ты, оказывается, чуткий.

МАРАТ

А надо было бросить тебя и ворваться в вагон? Русские своих не бросают.

Официант приносит тарелки со стейком и салатом. Расставляет блюда перед Ольгой и Маратом. Он уходит.

Ольга прямо и серьезно смотрит на Марата.

ОЛЬГА

Жизнь – очень неровная вещь, и не стоит повторять пропагандистские клише.

Марат отрезает кусочек и съедает его.

МАРАТ

Главное, что ты не растаяла во сне, а осталась со мной рядом. Хорошо, предложи другую тему.

Ольга, не притрагиваясь к своей еде, пьет кофе. Она наблюдает за кровяным соком, который разливается по тарелке от резких движений ножа Марата.

ОЛЬГА

Марат, я могу тебя попросить не горячиться и не обижаться сейчас?

Марат, дожевывая мясо, кивает головой.

ОЛЬГА

Моя жизнь очень изменилась за эти полгода. И еще больше она меняется теперь из-за одного человека.

Марат поднимает брови и тянется за фужером с водой.

МАРАТ

Ты спишь с ним?

ОЛЬГА

Грубо. Мы не клялись с тобой друг другу в супружеской верности.

Марат, опустив глаза, промокает салфеткой лоб.

МАРАТ

(через паузу)

Вырвалось. Прости.

ОЛЬГА

Он важен для меня. И это взаимная любовь. Мне надо, чтобы ты знал.

МАРАТ

Что же в нем необычного?

ОЛЬГА

С ним в мою жизнь пришла чистота. Одиночество заполнено.

МАРАТ

Ты воспринимаешь увлечение как офигенный подарок?

ОЛЬГА

Он – нерядовой человек. После семьи, в которой было на меня всегда наплевать, да так, что эти плевки я все никак не могу сдать в утиль, кто-то там наверху смилостивился. У меня будет другая семья. Понимаешь, другая.

Ольга замечает горячий мрачный взгляд Марата.

МАРАТ

(твердо)

Мне не наплевать.

ОЛЬГА

(смелеет)

Я не испытываю никакой вины перед сестрой. Но и будущего нашего не видела.

МАРАТ

(уверенно парирует)

Перед Мариной и я вины не чувствую. Почему ты решила, что не могли быть вместе?

Ольга явно готовилась к разговору и проявляет непреклонность.

ОЛЬГА

Мы не будем вместе, Марат. Мне есть что и кого беречь. Но я прошу тебя сохранять минимум вежливых отношений. Очень прошу.

Марат осматривается по сторонам, замечает молодую смеющуюся пару, сидящую за другим столиком. Поворачивается к Ольге. Его взгляд смягчается. Благодаря новой, только что появившейся идее, он явно справляется с волнением.

МАРАТ

Ревнивые люди ревнуют без всякого повода. А здесь – целый и реальный соперник. Конечно, твоя новость, как выстрел. Но не в голову. Оля. Знай, я все равно за тебя отвечаю. И я тебя люблю.

Марат отрезает очередной кусочек стейка. Ольга заменяет тарелку с мясом на салат. Берет вилку.

ОЛЬГА

(тихо)

Это правда?

Марату Ольга нужна. Это также ясно, как ее твердое решение закончить близкие отношения с ним.

МАРАТ

(прямо смотрит ей в глаза)

Правда. Приговор может быть отменен?

Ольга отрицательно качает головой.

ПАРИЖ. ЛЕТО. ВСТРЕЧА С САШЕЙ. ВОСПОМИНАНИЕ СЕДЬМОЕ.

Рейс из Шереметьево в Шарль де Голль улетел 7 июля в 10.20.

8 июля. Париж. Ольга с покупками выходит из магазина на Елисейских полях и решает добраться к музею Орсе пешком. Понимая, что для жаркого дня и пакета с мелкими покупками, это не лучший вариант, она берет такси. Таксист, темнокожий молодой парень примерно лет 25, сразу говорит, что надо заехать заправиться совсем рядом. Ольга соглашается.

Через три минуты они оказываются на крупной и чистой автозаправке «Total» с магазином и большим прилавком бумажной прессы по одну сторону. В другой стороне от заправки топливом располагаются посты с подкачкой шин и мойкой автомобилей. Ольга выходит из такси и из любопытства подходит к продавцу.

ОЛЬГА

Hello! How do you do?

ПРОДАВЕЦ

Hello! I am good.

ОЛЬГА

Sell me the paper «Le Parisien».

ПРОДАВЕЦ

Please. Bye, madam.

ОЛЬГА

Thank you. Bye.

Ольга расплачивается, берет газету под мышку и делает шаг к магазину, как из его автоматических дверей выходит седой, полноватый мужчина лет 45, в рабочем комбинезоне с надписью Total, очень похожий на Сашу. Она всматривается в профиль лица без бороды, его удаляющуюся фигуру. «Неужели это он? В робе? Да, нет. Нет! Это ошибка».

Она до неприличия прямо смотрит на высокого седого человека, и когда точно убедилась, что это действительно Саша, только внешне сдавший, разговаривает сейчас с другим рабочим АЗС, в медленном темпе подходит к нему. К человеку, которого она любила, как дура, а он никак не проявил себя за все годы разлуки. Что он делает здесь?

Близко не сближаясь, как было бы раньше в Москве, они здороваются друг с другом. Сашин собеседник направляется к очередной остановившейся машине.

ОЛЬГА

Ты же узнал меня, а делаешь вид, что не видишь? Что так?

САША

(снисходительно усмехается)

Новая привычка. Здесь обслуге эмоции не положено проявлять. А ты прекрасно выглядишь!

ОЛЬГА

(тихим голосом)

Ты обслуга? Чья? Ты что, уже не работаешь для телевидения?

Саше неловко от неожиданной встречи. Но продолжает разговор в бодром тоне.

САША

Слишком громко выяснил отношения с боссом. После вмешательства профсоюзов на М6 мне предложили должность ассистента режиссера. А с этого уже не подняться. Поэтому перешел в бизнес к брату жены. У него несколько больших компаний.

ОЛЬГА

Ты с Виолетт?

САША

Да, и у нас дочка. Как ты? Что делаешь?

ОЛЬГА

Веду новости на московском канале, запускаем новый проект. Подожди, но ты же мог перейти на другой телеканал.

В этот момент она чувствует в нем загнанность от точно такой же мысли. Он отводит глаза в сторону, разглядывая что-то более нужное, чем бывшую возлюбленную.

САША

Нет, в Париже это невозможно. И потом семья, я стал держаться общих корней. У нас дом, квартира, автопарк, частная школа. Все это требует расходов.

Ему поднадоело, что Оля не сводит с него глаз. Он лезет в карман комбинезона за чем-то.

ОЛЬГА

Почему бы тебе не вернуться в Россию?

Для него это был глупый вопрос, и в он сердцах, делает круглые глаза.

САША

К кому? Пашка, с которым мы начинали, почти отшил, когда я ему позвонил. У Романова свой телеканал, но он даже не взял трубку, когда я пытался напомнить.

ОЛЬГА

А мне не хватает старых друзей…

САША

(перебивает Олю)

В дружбу веришь только ты.

ОЛЬГА

А ты еще и в любовь не веришь.

(через паузу)

Я желала бы тебе другой судьбы.

Он почти злится, не желая иметь дело с призраками – мечтами и людьми.

САША

Я не рисковал, Оля. Тогда, девять лет назад, не рисковал! Я хотел благополучие, и я его получил. Ок?

Саша кивает головой в знак прощания и быстро шагает в зону автомойки.

Оля подходит к машине, садится на заднее сиденье и захлопывает за собой дверь. Ей сейчас не до музея, и она думает, что надо бы остановить водителя. Но он уже едет по ранее названному адресу.

Некоторое время в музее, на лавочке она сидит в задумчивости.

После музея она возвращается в отель, заказывает из ресторана в номер мартини со льдом. Через пять минут официант приносит бутылку знакомого розового вермута, открывает ее и аккуратно наливает в единственный фужер, стоящий на подносе. Там же, на хрустальной подставке, лежит небольшая горка льда. Она благодарит официанта, и он тихо закрывает за собой дверь двухкомнатного люкса.

Оля, все еще немного заторможенная, выходит на эркерный балкон отеля Millenium Opera Paris, элегантного османского здания, и видит под собой красивый вечерний Париж. К Опере постоянно подъезжают такси, из которых выходят люди в вечерних туалетах.

Оля с удовольствием допивает бокал, возвращается в комнату. Затем проходит в спальню, полностью раздевается, ложится на огромную белоснежную кровать под одеяло и засыпает.

МОСКВА. ГОСДУМА. КРАСАВИН. РОКОТОВ. ОЛЬГА.

Увидев в коридоре перед кабинетом руководителя провластной фракции его хозяина, Ивана Николаевича Красавина, Ольга ускоряет шаг. Он тоже ее замечает и взглядом дает понять, что она может к нему подойти. В этот момент Иван Николаевич разговаривает с руководителем Комитета Думы по науке и образованию Станиславом Колотовым. Ей не хотелось лишний раз видеться этим ловеласом и краснобаем, которому окружающие прощали все выверты и сплетни. Слухи о том, что он готов к сексу всегда, ходили, как только она поступила на госслужбу. После знакомства она убедилась, что ему самому нравятся эти разговоры.

Он, стоящий спиной, вдруг разворачивается и видит Олю, в строгом деловом костюме и белой блузке с вырезом под горло. На протяжении ее подхода он прямо смотри на ее ноги. Когда она подходит к ним, Станислав, удовлетворенный ее появлением, поворачивается к Красавину.

КОЛОТОВ

Что мне делать, Иван Николаевич? Хочу влюбиться и не могу.

КРАСАВИН

(шутливо предостерегает)

Станислав Аркадьевич, вам нельзя. Вы ждете назначения.

Оля стоит рядом молча, зная, какие связи у Станислава.

КОЛОТОВ

(отмахивается)

Это все old school. Я жду уже три года. Так навык потеряешь. Ну, увидимся.

Мужчины пожимают руки. Станислав уходит немного расстроенный, не подавая вида. Он давно мечтал стать ректором главного ВУЗа страны, но первому видней, кого ставить и на что.

КРАСАВИН

(переходит к делу, как будто и не было этой болтовни)

Оля, поезжай в Сити-банк, к Фролову. Объясни ему подробно, что нужно нам для выставки к думскому юбилею, чтобы мы уже точно понимали смету. Прямо сегодня.

ОЛЬГА

Иван Николаевич, я еще раз уточню у архива, сколько планшетов мы берем.

МОСКВА. ГОСДУМА РФ. ХАРАССМЕНТ.

Оля с улыбкой кивает Красавину и идет обратной дорогой к лифтам, одновременно набирая мобильный Фролова. Номер оказался занят, но она упорно пытается до него дозвониться, не заходя в открытые двери приехавшего лифта. Очередной лифт приезжает с Колотовым. Двери открываются, и он протягивает к ней руку.

КОЛОТОВ

Оля, это судьба. Мне нужна твоя помощь.

Оля отстраняет телефон от лица, подает в ответ руку и входит в лифт.

КОЛОТОВ

(уточняет серьезным тоном)

Буквально пять минут.

Они поднимаются на два этажа выше и, оказавшись в коридоре, двигаются по направлению к приемной.

КОЛОТОВ

Привезли из Австрии отличные глазные капли. Кстати, могу поделиться. Снимают усталость, не сушат и даже придают блеск.

Он бросает на нее кокетливый взгляд победителя, ловко пропуская девушку впереди себя.

Станислав беззаботно улыбается, предвкушая приятное общение с приятной женщиной. Он расслабляет узел итальянского шелкового галстука ручной работы. Других не носит.

КОЛОТОВ

Я тебе давно говорю, давай ко мне. Напишешь диссертацию, чего время-то терять в ваших пресс-службах?

Оля останавливается около приемной с золоченой табличкой, на которой выгравировано, в том числе, научное звание Станислава Аркадьевича – доктор социологических наук. У других начальников думских комитетов его не указывали.

ОЛЬГА

Люблю работать с людьми, а не с бумагами. Энергии больше.

Колотов также останавливается, смотрит на Ольгу и театрально распахивает перед ней дверь.

Ольга входит в приемную председателя думского комитета. В светлом помещении, заполненном дорогой итальянской мебелью, было тихо, кресло помощника пустует. Телефоны молчат.

Он проходит в свой просторный кабинет, оформленный в духе президентского Овального кабинета в американском Белом доме, потом дальше в комнату отдыха. Дверь в нее он не закрывает. Ольга, остановившись в кабинете, смотрит направо. На подоконнике лежат сложенные подносы из хохломы – подарочный фонд. Пройдя в центр кабинета, она видит, что он снимает с себя галстук и что-то достает из черного портфеля. Станислав возвращается в кабинет, протягивает ей стандартный для глазных капель флакон ярко-синего цвета и умоляюще просит.

КОЛОТОВ

Пожалуйста, моя госпожа, закапай мне своими нежными ручками. Мне мой доктор Илья Мироныч говорит, что капать надо по науке. Тогда польза.

Он увлекает ее в сторону переговорного круглого стола и сразу садится в кресло. Оля стоит рядом с этим креслом.

ОЛЬГА

Это как?

Он широко садится, двумя руками приобнимает за талию девушку, придвигает ближе так, чтобы она немного нагнулась и спокойно говорит.

КОЛОТОВ

Следует сесть, чтоб именно другой человек тебе закапал, а потом надо посидеть с закрытыми глазами.

ОЛЬГА

Лучше без рук, Станислав Аркадьевич.

Руки он не убирает. Оля закапывает в оба глаза, ставит флакон на стол. Но отойти не удается, потому как он тут же зажимает ее колени коленями своими. И продолжает сидеть с закрытыми глазами.

ОЛЬГА

(громко)

Станислав Аркадьевич, мне надо идти.

КОЛОТОВ

(тихо отвечает, открыв глаза)

Оля, если бы ты раз в день приходила в этот кабинет, чтобы дотронуться до него, у тебя давно все было бы в порядке.

Вместо того, чтобы сразу дать пощечину, и не одну, она пытается освободиться, оттолкнувшись от него руками. В ту же секунду Колотов резко встает, выпрямляется, крепко схватывает обе руки, и ставит их в упоре на стол, ладонями вниз. Он прижимается к ней сзади, задирая юбку вверх одной рукой, другой продолжает держать ее руки. Взревев от домогательства, она с силой разворачивается и ударяет его ногой вниз живота, немного промахнувшись. Боль была несильной, но она была, и это одновременно удивляет и раззадоривает Колотова. Он отступает, чтобы накинуться на Ольгу и сломить ее, но она успевает вылететь из кабинета, оставив телефон на злополучном столе.