Часы жизни

Глава 23

 Не в силах открыть глаза Влад поморщился, в голове стучали сотни молоточков, а пробивающиеся сквозь занавески солнечные лучи раздражали.

В комнату бесшумно вошла хозяйка.

– Доброе утро, – улыбнулась Аня. – Я принесла вам кофе.

Влад приподнялся, провёл рукой по лицу.

– Утро? Вы это серьезно? Кажется, мы с Кириллом вчера немного… перестарались…

– Я приготовлю вам завтрак.

– Нет – нет, не нужно, – засмеялся парень, покачав головой, – я и крошки сейчас не проглочу.

Хозяйка поставила чашку на столик, сама же отошла немного в сторону:

– Влад, – тихо окликнула, – я хотела бы вас попросить…

Гость посмотрел на девушку. Утренние лучи обрисовывали хрупкую, утонченную талию, дрожали в пушистых, похожих на паутину волосах.

– Я слушаю, – кивнул Аронов, отметив, что даже раннее утро не в состоянии смягчить строгость этих глаз.

– Порой, я задаюсь вопросом, – прошептала Аня, – жив ли ещё Кирилл? Он между собой и миром выстроил высокую стену, через которую нереально пробиться. Пожалуйста, не оставляй его.

Влад усмехнулся:

– Сомневаюсь, что я тот друг, которого бы вы желали мужу.

Аня опустила голову. Горькая насмешка в словах собеседника была ей знакома.

– Влад, в этом доме, не важно днём или ночью, вы всегда желанный гость.

– Спасибо, но я считаю у Кирилла и без меня достаточно хлопот. У него есть для кого жить. Вы с малышом справитесь с задачей.

В глазах Ани заблестели слёзы, впервые карий взгляд казался по-детски испуганным и беззащитным.

– Я теряю мужа. Понимаю, с мой стороны жестоко держать его здесь, но вот отпустить… Кирилл сильно устал…

– Устал? – резко переспросил Аронов. – А имеет ли он на это право? У него чудесная семья. Он обязан жить для них. Всё остальное – блажь.

В эту минуту дверь открылась, и на пороге показался сам хозяин. Кирилл уже был тщательно выбрит, в привычном, деловом костюме, ничто не выдавало тяжёлой ночи.

– Как наш гость? – поцеловав жену, насмешливо спросил хозяин. Кирилл оценивающе прищурился: – Выглядит немного получше, чем вчера.

– Даже так? – засмеялся Влад. – Ну, тогда запасайся спиртным.

* * *

 Ночной город зажигал первые огни. Мягкий свет многоэтажек манил уютом. Вера провела рукой по мокрой щеке, стараясь, чтобы отец не услышал её сдавленное дыхание. Из-за застывших слезинок, всё казалось расплывчатым. Вот уже и январь подходит к концу, а результатов лечения не было видно. Андрей Тимофеевич терял терпение, он часами лежал смотря в одну точку, не отзываясь на голос дочери. Или же заговаривал о том, что пора возвращаться в Бережки. Как Вера ни ругала себя за это, но она и сама часто думала об отъезде. Безумно хотелось домой. Только доктор и брат неизменно верили в успех. Девушка даже не могла представить, где Толик брал деньги, чтобы столько времени оплачивать лечение.

 Толик же в это время сидел за длинным, пустым столом. В комнате было темно, только лунная полоса неровно окрашивала предметы. Но и этого хватало, чтобы заменить тусклый блеск крошечного, золотого колечка на ладони парня. Толик не мог отвести от украшения взгляд. Он и сам не знал, зачем купил его, ведь подарить, вряд ли когда-то решиться. Но было приятно просто смотреть, думая о той, кому оно предназначено.

Глава 24

 Влад уже собирался выйти из номера, когда в дверь позвонили. Увидев посетителя,  парень невольно опустил взгляд.

– Что-то случилось? – тихо спросил. – С мамой? С дедом?

Отец натянуто улыбнулся.

– Всё в порядке, не волнуйся. Ты забросил занятия… В следующем году, я договорился, продолжишь учёбу.

Влад пожал плечами:

– Не стоило беспокоиться.

– Я могу войти?

– Конечно, – парень посторонился, пропуская гостя в комнату.

Николай тяжёлым взглядом смотрел на сына. Как Влад проводил этот месяц, было заметно.

– Почему ты ничего не сказал? – наконец глухо выдохнул гость.

Сын усмехнулся:

– Мне кажется, мы достаточно тогда наговорились. По крайней мере, с меня хватило. Какое вам дело до подкидыша?

– Это всего лишь обида, – остановил отец. – Мы самые близкие тебе люди…

Прислонившись к стене, Влад высокомерно вскинул голову.

– Я в полном порядке! Алексей Викторович сгустил краски. Возвращайся домой. Вам с дедом не о чём волноваться!

– Это заметно, – долгий взгляд отца, говорил красноречивее многих слов. – Тебе нужно пройти обследование.

– Зачем? Ты зря сюда приехал! Могут узнать журналисты, конкуренты. Непутёвый приемыш не стоит таких проблем.

Николай подошёл к креслу, устало сел в него.

– Возможно, в молодости,–  негромко выдохнул мужчина, – твой дед и допустил ошибку. Но я не стану его осуждать. Он мне подарил тебя! И я благодарен отцу.

– Из-за меня может пострадать репутация семьи, – упрямо возразил Влад. – Тебе не нужен такой сын!

Николай быстро встал:

– Плевать я хотел и на репутацию, и на всех конкурентов вместе взятых! У меня единственный сын, и другого уже никогда не будет!

В комнате стало тихо. Было слышно, как в оконную раму стучит дождь вперемешку со снегом.

– То что ты узнал недавно от деда, – Николай сжал плечо сына, – нам было известно с первой недели твоей жизни. Но не думаю, что сможешь упрекнуть нас в том, что тебя не любили! И дед, и Ольга, для них ты был всем. Так почему же ты так легко стал судьёй? Приедь домой, посмотри, что за траур в твоё отсутствие! Или, действительно, после признания деда, мы для тебя ничего уже не значим?

Не поднимая взгляд на отца, Влад покачал головой:

– Вам так будет лучше.

Пальцы мужчины крепче сжались.

– Кто тебе дал право решать за нас? Значит так ты решил отомстить деду? Только уверен, что он выдержит?

Отец посмотрел в бледное, усталое лицо парня.

– И я, и дед, и твоя мать… – Николай улыбнулся, – мы очень соскучились.

* * *

 Леонид Владимирович перебрал десятки клиник. Посоветовавшись с Алексеем Викторовичем, он всё же отправил внука за границу, в солнечную Испанию. Высококвалифицированные специалисты, современная техника, свежий воздух гор.

Но несмотря на все старания мировых светил, болезнь прогрессировала. Результаты обследования подтвердили  страшный диагноз, поставленный ещё у себя в клинике лечащим парня доктором. Хотя Влад и находился далеко от родины, Алексей Викторович продолжал очень часто навещать своего пациента.  Операции, сменяющие одна другую, не приносили и малейшего результата, только отнимали последние силы. От бесконечных обезболивающих, лекарств, сложных процедур Влад не в состоянии был даже открыть глаза, порой забывая кто он, откуда, где находится. Густой тягучий, чёрный туман, и пустота. Но, как всегда, не теряющий оптимизма Алексей Викторович уверял, что вскоре всё наладится.

И снова доктора собрались в операционной. Полоса на экране монитора отражала неровное биение сердца. На неё с опаской косились взгляды. С перебоями, частыми скачками, всё же линия продолжала пульсировать, вселяя надежду.

 Уставшие доктора уже поздравляли себя с заслуженной победой, когда состояние их пациента резко ухудшилось. Ночи и дни напролет врачи боролись за жизнь парня. Ослабленное сердце отказывалось работать. Влад постоянно находился в полусне, лишь на короткие минуты вырывался из тёмного небытия. Обрывки фраз, нечёткие контуры и снова непроглядная пустота.

– Алексей Викторович, – в очередной визит своего доктора, чуть приоткрыв глаза, прошептал Влад, – скажите правду… я… я умираю?

Доктор присел возле парня.

– Ну, что вы! – несмотря на бодрость, голос Алексея Викторовича был сиплым. – Даже не думайте о таком. Я не допущу этого. Да, вы ослабли, нужен перерыв, но мы обязательно сделаем ещё одну операцию…

– Ещё одну? – беззвучно повторил Влад, едва заметно усмехнувшись. Добавить хоть слово сил не было. Парню невыносимо захотелось увидеть родных.

 Влад почувствовал на своей руке пальцы доктора, ловко вводившего очередную дозу лекарства. И спасительное забытьё поглотило остатки сознания.

ЧАСТЬ 2

Глава 25

Леонид Владимирович вслушивался в тяжёлое дыхание внука. Хотелось протяжно, безумно выть. Перед ним Влад! Его внук! Что же осталось от того своевольного, упрямого мальчишки? Сердце замирало в ледяном страхе.

Открыв глаза, Влад улыбнулся, увидев гостя:

– Привет, – тихо поздоровался. – Кажется, я заснул…

– Как ты? – с трудом выдавил старый Аронов.

Внук шире улыбнулся, заметив и бледность визитёра, и блестящие влагой глаза. Влад попытался приподняться, но от слабости всё закружилось, а в грудь вонзились острые иголки. После изматывающей прогулки, парень вынужден был вернуться в палату, и всё же не позволил сделать себе ни одного обезболивающего. Он понимал, что тогда снова окажется безвольной игрушкой в руках докторов.

– Всё отлично, дед. Честно, – как можно уверенней, проговорил Влад. – Я даже сегодня был в горах. Правда не совсем дошёл, но это неважно.

 Через окно парень смотрел на острые, белоснежные пики.

– Дед, я очень, – едва слышно выдохнул. – Очень хочу домой.

Леонид Владимирович встал с кресла, подошёл к внуку.

– Ты обязательно поедешь, надо только немного подождать.

Влад покачал головой:

– Нет, дед, если сейчас я не уеду, то больше никогда не вернусь домой.

Старый Аронов крепко сжал скулы, понимая, что хочет сказать внук.

– Влад, ты не можешь сдаться! Я каждую минуту, каждую секунду буду рядом! Подумай о родителях, они не переживут этого…

Влад продолжал смотреть в бескрайнее, звеняще-голубое небо, этой, даже в весенние месяцы, знойной страны.

– Сегодня утром, – не поворачивая головы, прошептал парень, – открыв глаза, я увидел рассвет. Обычный рассвет… Но как же давно я вот так не просыпался, не ощущал прохлады. Ты же знаешь, таких рассветов у меня осталось очень мало.

Пошатываясь, стараясь не упасть, парень поднялся. Придерживаясь за спинку кровати, подошёл к окну, распахнул его настежь.

– Здесь… здесь круглый год жара, а у нас начало весны. Наверное, уже и снег растаял.

Влад низко опустил голову:

– Дед, – прошептал одними губами, – от постоянных обезболивающих я могу уйти… даже не заметив этого. А я не хочу так, пусть месяц, неделю, но дома, среди родных. Там… там не так будет страшно…

По лицу Аронова катились слёзы, разве он мог спорить, когда единственный внук говорил о собственной смерти.

– Не нужно, – парень обнял старика. – Ты же мой надёжный тыл. Вернувшись домой, я не хочу, чтобы меня оплакивали, не хочу траура. Я… Я ещё жив.

– Что же ты натворил, – Аронов положил голову на грудь внука.

Влад прикрыл глаза:

– Извини, – кусая губу, сдавленно выдохнул. – Я и сам… такого не ожидал.

* * *

 Свежий воздух был наполнен запахом первой листвы. Солнце ласково припекало, ещё не до конца прогретую землю. В порывах студеного ветра дышал мороз. Аллеи больничного парка пестрели множеством первоцветов. Вера везла коляску, о чём-то увлечённо рассказывая отцу. И хотя в её глазах читалась усталость, девушка ни на минуту не забывала свою роль. Вспоминала всё новые и новые истории, пыталась отвлечь отца. Доктор уверял, что лечение успешно продвигается, только вот запасы терпения у Андрея Тимофеевича кончались, и он всё чаще срывался на своей преданной сиделке. Сегодня же сама природа помогала Вере, казалось, наконец-то наступила настоящая весна. Отец даже изредка отвечал на вопросы дочери, наслаждаясь таким долгожданным теплом. В голос о Бережках не было упомянуто ни разу, и всё же и Вера, и мужчина мысленно находились там. Девушка представляла свои не ухоженные клумбы, сиротливо показавшиеся из-под снега, старые, корявые деревья, которые вряд ли Толик сам умело обрежет.

 Неожиданный, резкий толчок разбудил Андрея Тимофеевича от полудрёмы. Задумавшись, Вера не заметила, как коляска наехала на прохожего, едва не сбив его с ног. Парень с трудом удержал равновесие, ухватившись за спинку инвалидного кресла.

Вера испуганно прикрыла глаза:

– Извините, пожалуйста, – смущённо выдохнула. – Как вы? Я не покалечила вас?

Парень с улыбкой отряхнул испачканные брюки:

– Я-то в порядке, но на месте вашего пассажира, сменил бы водителя. Опасно для жизни!

– Правда, извините, Вера просто… – начал было Андрей Тимофеевич, но новый знакомый пренебрежительно махнул рукой.

– Всё нормально, забудьте, – в темно голубых глазах запрыгали смешинки. – Из всех моих аварий, эта самая оригинальная. Коляской меня ещё не сбивали.

Парень подмигнул Вере:

– Берегите своего подопечного. Счастливой прогулки.

Проследив, как незнакомец сел в машину, Андрей Тимофеевич недовольно пробурчал:

– Франт!

Дочь засмеялась:

– Почему? Виноваты же мы!

– А он куда смотрел? – огрызнулся отец. – Тоже хорош!

Глава 26

 Влад надавил на газ, и кварталы замелькали, сменяя друг друга. К Алексею Викторовичу парень приезжал более, как к старому приятелю, чем, как к лечащему врачу. И хоть доктор неизменно настаивать на продолжение лечения, Влад только отшучивался.

– О нет, спасибо, в ваши гостеприимные пенаты, я больше не вернусь. Знаю по опыту, выбраться оттуда почти нереально.

Но ни бравада, ни весёлое настроение бывшего пациента не могли обмануть доктора. Серовато-жёлтый цвет лица выдавал действительность, и то, что времени совсем не осталось.

– Влад, но всё же один шанс из ста у нас есть. Почему отказываешься  воспользоваться им?

Посетитель опустил голову:

– Потому что, цена мне не по силам. Я отлично себя чувствую, даже лучше чем когда либо. Именно, так вы должны сообщать родителям. За этим я к вам и приезжаю. До свидания, Алексей Викторович. Всего хорошего.

Встретившись с тяжёлым взглядом доктора, Влад улыбнулся:

– Да не смотрите вы на меня так. Я не правильно подобрал слово? Ну, что ж, тогда: пока. Так лучше?

Доктор укоризненно покачал головой, понимая, что помочь не может.

* * *

 Уже подъезжая к дому, Влад резко остановил машину, развернув её обратно. Он знал, мать ждала его. В любой приезд, парень заставал мать в холле. Казалось, она всё время проводит там, ожидая сына. Владу было жалко мать, но каждая минута проведённая дома становилась пыткой. Нет, дед старательно исполнял просьба внука, ни слёз, ни истерик Влад не видел. Только вот в доме, как будто всё застыло в ожидании траура, сам воздух был пропитан горечью. Лица родных походили на восковые маски. Парень не мог припомнить, когда кто-то говорил в полный голос. Сдавленный, приглушённый шепот, скрывающий слёзы.

 Попытки Влада, как-то отвлечь родителей, натыкались на неодобрительные, полные упрека взгляды. Сын понимал, что от него хотели, но даже ради родных, не мог решиться вернуться туда, где его жизнь снова превратится в ад. А ещё Влад осознавал, операция на которую родители возлагали столько надежд, станет последним днём его жизни.

* * *

 Сковавший реку ещё январскими морозами лёд превратился в коричневую, тонкую плёнку. Кое-где рыхлая поверхность прорывалась, и студёная вода заливала целые островки, пытаясь вырваться из плена.

 Когда машина миновала мост, на пригорке показался знакомый, похожий на игрушку, белый дом. И хотя весна ещё не украсила зеленью деревья, а трава только едва пробивалась среди грязи и прошлогодних листьев, Влад залюбовался открывшемся пейзажем. Многочисленные башенки задумчиво смотрели в чистое, иссиня-холодное небо.

Парень не предупредил о своём приезде, но почему-то был уверен, что хозяин дома.

 Увидев гостя, Кирилл не задал ни единого вопроса, только молча, крепко пожал ему руку. Первым долгом, Влад прошёл в детскую. Аня, присев на корточки, пыталась накормить вертящегося в разные стороны сына. Малыш, казалось, даже не замечал её стараний. Какая-то ложка творога не входила в его планы. Но на красивом, ухоженном лице матери не было ни раздражения, ни обычной в таких случаях улыбки. Темно-карий взгляд смотрел строго и холодно. Словно чувствуя отчуждение матери, шалун пытался привлечь её внимание своими бесконечными проделками.

– Ну, наконец-то! – засмеялся Влад. – Наконец-то, я увидел того, к кому ехал.

Не спрашивая разрешения, гость достал кроху из кресла, высоко подбросил вверх. Лучистый, переливистый смех покатился по комнате. Глазёнки заблестели живым огоньком.

– Творог? – Влад скривился, отставляя подальше тарелку. – Фу, какая гадость! Пусть мама сама его ест. А мы сегодня только сладости!

– Сладостями его не удивишь, – устало улыбнулась Аня.

Влад заговорщицки подмигнул малышу и молча взял со столика банан. Откусив приличный ломтик, смакуя, проглотил его. Остаток же протянул, внимательно наблюдающему шалуну. Крохотная ручонка доверительно потянулась к угощению, но достать не могла. Мальчуган усердно пытался дотянуться. Парень же то прибежал, то удалял лакомство. Недовольное кряхтение вскоре сменилось звонким смехом, от которого даже взгляд Ани потеплел. Когда же банан оказался в пухленьких пальчиках, малыш старательно принялся за лакомство.

– Вот так-то, мама! Да, крошка, понимаю, тяжело тебе с ними. Но ты справишься! Воспитаешь этих занудных, слишком взрослых родителей!

Кирилл с едва заметной улыбкой наблюдал за другом.

– Оказывается, как просто. Всего-то внимание. Только сколько же его нужно?

Влад одарил приятеля долгим взглядом:

– Спроси у сына, ему оно точно необходимо.

Глава 27

 Проказник наотрез отказался возвращаться к Ане. Он закатывал дикие истерики, как только его пытались снять с рук гостя. При этом блестящие глазёнки были сухими. Когда же, наконец-то, его оставили в покое, малыш улыбаясь, удобно устроился на коленях парня.

– Молодец! – констатировал Влад. – Так и нужно, пусть слушаются.

 Гость полулежал в кресле, играя с ребёнком. Кирилл сидел рядом, слегка наклонив голову. Во время своего отсутствия Влад ни разу не звонил, не рассказывал, куда так неожиданно запропастился. Но Кириллу не нужно было строить догадок, он всё понял. И вот сейчас, не смотря на весёлое настроение друга, ощущал, что парень на пределе. Влад внешне очень изменился. Он похудел, лицо казалось серо-жёлтым. Живые, темно-голубые глаза запали.

– Ну, давай, выкладывай, – отрываясь на минуту от игры с ребёнком, иронично бросил Аронов. – Как у нас здесь идут дела?

– У нас? – переспросил Кирилл. – Я думал ты решил оставить прошлое?

– Всё настолько плохо?

Хозяин безразлично пожал плечами.

– В последних двух партиях машины были люксовые, элитарные. Ребята, ожидавшие товар, и слушать не захотели о возмещении убытка. Они выставили баснословную пеню за несостоявшуюся сделку.

– Ты сможешь её оплатить?

Аронов с тревогой посмотрел на друга, но Кирилл только усмехнулся:

– Там сумма не подъемная никому. Они отлично понимают, что не получат компенсацию.

Осторожно переложив вертящегося малыша на другую сторону, Влад приподнялся:

– И что дальше?

– Дальше? Я, кажется, уже отвечал тебе на этот вопрос.

Аронов сжал скулы:

– А что будет с ним? – парень кивнул на кроху. – С Аней?

– Ты сам отлично знаешь.

– Ни ты, – процедил Влад, – ни кто нибудь другой не вправе из ребенка делать мишень! Он только начинает жить, и не будет отвечать за ошибки недалеких родителей! Я не допущу этого. Мальчуган проживет счастливую жизнь от начала и до конца.

Парень резко замолчал, смотря куда-то в приоткрытое окно. В комнате стало тихо.

– Влад, – после долгого молчания, глухо окликнул Кирилл, – совсем ни какой надежды? А я верил… верил, что у тебя всё выйдет…

Друг едва заметно, горько улыбнулся.

– Поздно, слишком поздно… На последнем витке бесполезно хвататься за стрелки часов, удерживая их. Но они ещё идут, Кирилл, идут. А твои часы вот в этом малыше. Он снова их заводит.

Собеседник покачал головой:

– Боюсь, что я проиграл даже его. Это расплата за прошлое, расплата за месть.

Шалун, не понимая, почему его друг, не играет, а застыл, как изваяние, потянул парня за руку, корчил смешные гримасы, а потом, совсем по-взрослому, обнял за шею. Влад улыбнулся крохе, прижимая к себе. В тусклом темно-голубом взгляде, вновь зажёгся едва заметный огонёк.

* * *

 В тихом оазисе посреди города, несмотря на порывистый ветер, казалось, наступило лето. Солнце выглядывало из-под веток, пряталось в молодой, ещё блеклой листве.

 Вера сидела на скамье, ожидая почему-то опаздывающего Толика.

– Старые знакомые! – услышала девушка, насмешливый голос. – Неужели, вас всё таки лишили прав? Надеюсь, пассажир не пострадал?

Обернувшись, Вера встретилась со смеющимся взглядом.

– Так где же ваш подопечный?

Девушка улыбнулась:

– Папа спит, а день сегодня такой хороший, что не хочется находиться в четырёх стенах.

– Да, погодка отличная, – парень присел рядом, – только для апреля немного жарковато. У вас усталый вид. Какие-то проблемы?

Вера не смогла сдержать вздох:

– Нет, наоборот, доктор говорит, что лечение идёт даже лучше и быстрее, чем он ожидал. Только вот неизвестно, сколько ещё придётся пробыть здесь до полного выздоровления.

– Очень хочется домой? – тихо спросил Влад.

– Безумно, но оставить папу одного и на день боюсь. У него изменчивое настроение…

Парень невесело усмехнулся, сняв куртку:

– Просто вашему отцу сейчас тяжело. Ему необходима поддержка.

Вера взглянула в глаза собеседника:

– Я стараюсь, но сомневаюсь, что выходит.

– Не нужно стараться, – покачал головой новый знакомый. – Будьте рядом, этого вполне достаточно.

Аронов кивнул на пестреющие  аллеи со всевозможными цветами.

– Как вам идея Алексея Викторовича создать рай на земле?

– Думаю, – не спеша проговорила  Вера, – немного сказки здесь не помешает. Когда человеку плохо ему нужна надежда.

– Даже так? – Влад язвительно улыбнулся, окидывая взглядом красочный пейзаж. – И вы, действительно, считаете, что фальшивая картинка способна на такое? Ничего кроме раздражения и горечи она не вызывает! Я уже видел подобную красоту очень далеко отсюда. Буйство, океан цветов. Но какой контраст, стоит только выше поднять глаза. Пики заснеженных гор, голубое, звенящее небо и хрустально чистый воздух. А это, это – жалкая попытка скрыть безнадежность.

Вера в недоумении слушала хрипловатый голос, который сжимал сердце.

– Безнадежность? Нет, не правда, надежда остаётся всегда. Я убедилась в этом. Ни я, ни папа не верили, что есть хоть крошечный шанс на выздоровление. И вот папа уже сидит без чьей-либо помощи.

Влад тяжело выдохнул.

– Конечно, конечно, это так. Ваш отец, обязательно, поправится. И вот тогда, когда приедете домой, вы создадите для отца свою сказку, из более простых цветов, но она не будет вызывать тоску, как этот аляпистый, безвкусный пейзаж.

Вера уловила в словах собеседника едва заметную горечь.

– У вас тоже кто-то белен? – спросила неуверенно девушка. – Кто-то из родителей?

Влад вздрогнул:

– Что? Нет, я даже думать о таком не хочу.

Парень опустил голову, представив деда, отца, мать. Как же сейчас они были дороги.

– Я вижу, вы загрустили? – через некоторое время проговорил Влад. – Неудачный с меня собеседник? Посмотрите сюда.

Вера взглянула в указанном направлении. На одном из цветков сидела огромная, мохнатая бабочка. Её размеры поражали. Сразу было понятно, что красавицу сюда привезли для экзотики, из южных стран.

– Настоящие чудо! – зачарованно прошептала Вера. – Я такого ещё никогда не видела. Даже удивительно, как её выдерживает цветок.

– Впечатляет, – согласился парень, рассматривая желто-красную заморскую гостью.

– Как же жалко, – боясь спугнуть разноцветное диво, Вера присела на корточки, – что такое чудо, живёт всего от силы месяц…

Не успела девушка договорить, как Влад резким движением смахнул большекрылую красавицу, и она отлетела далеко в сторону.

– Так милосердней! – бросил Аронов. – Если ей суждено умереть, тогда зачем тянуть?!

Вера в недоумении, с испугом смотрела на нового знакомого.

Влад холодно улыбнулся:

– Всё в порядке, ничего страшного с ней не случилось. Заберётся на какой-то цветок, и просидит отведенный ей срок. У Алексея Викторовича много таких смертников, он их любит коллекционировать.

Даже не попрощавшись, Влад развернулся, чуть не столкнувшись с Толиком. Через несколько минут Вера услышала, как завизжали колёса, скрывшегося с места автомобиля.

– Кто это? – подойдя ближе, озадаченно спросил брат.

Вера неопределенно пожала плечами, выговорить хоть слово не получалось, какая-то нить сдавила горло.