Часы жизни

Глава 14

 Утренний, бледный свет сквозь щель тонкой полосой проникал в комнату, безуспешно пытаясь разогнать духоту.

  Недовольно нахмурившись, Андрей Тимофеевич натянул до подбородка толстое одеяло, он с упреком посмотрел на дочь:

– Сейчас же закрой! – процедил мужчина.

Вера послушно подошла к окну, прикрыв створки:

– На улице сегодня настоящее лето, только ветерок…

– Калеке он не к чему, – перебил отец. – На кладбище тоже свежо.

Вера устало покачала головой.

– Папа, зачем ты так? Пожалуйста, хоть немного поешь!

В ответ на просьбу дочери, отец фыркнул, отодвигая подальше поднос:

– Или ты заберёшь эти тарелки, или я сброшу их на пол!

– А вот и не заберу, – заупрямилась дочь. – Ты третий день ничего не ешь. Я же старалась…

Звон опрокинутой посуды заглушил слова. Пытаясь сдержать обиду и подступающие слёзы, Вера опустила голову. Большой, узорчатый палас был перепачканные соусом.

Толик, довольно прищурившись, макал в сметану очередной вареник. Когда раздался грохот из соседней комнаты, парень со вздохом отставил завтрак. Он осторожно открыл дверь в комнату отчима:

– Бунт продолжается? – брат с грустью взглянул на собирающую осколки Веру. – Андрей Тимофеевич, вы же делаете хуже самому себе.

Отчим криво усмехнулся:

– А! Вот и блохастая шавка тут как тут! Ну, входи! Будешь изображать заботу, лисья твоя душа?

Запавшие, бесцветные глаза мужчины злорадно сощурились:

– Уже в курсе, что я велел продать последние комбайны? Тоже будет и с полями! Ничегошеньки тебе не достанется!

Толик низко опустил голову. Его, как у матери, огненно рыжие кудри прикрыли побледневшее лицо.

– Охотно верю, – прошептал парень. – И рад этому.

Отчим громко, многозначительно хмыкнул:

– Рад, щенок, что меня скоро не станет? Ну-ну, погоди, я ещё…

Не отвечая, Толик помог Вере собрать посуду. И только, когда за девушкой закрылась дверь, взглянул на собеседника.

– Андрей Тимофеевич, что же вас так мучает? – устало спросил пасынок. – Что не даёт покоя? Вы уничтожили своего конкурента, уничтожили его семью. Почему же не наслаждаетесь местью?

Отчим дрожащими пальцами сдавил конец одеяла:

– Заткнись, гадёныш, закрой пасть! – приподнимаясь, прошипел мужчина. – Ненавидел ли я твоего отца? Да! Да! И ещё тысячу раз – да! Он был червь, возомнивший из себя короля! Мыльный пузырь, который захотел сравниться со мной!

– Но вы же добились своего? – криво улыбнулся Толик. – Его больше нет в живых. Зе́мли вашего конкурента принадлежат вам. Даже его сын и тот у вас в подчинении.

Андрей Тимофеевич в упор, не мигая смотрел на пасынка:

– А ты скажи… скажи прямо!  Меня считаешь виновным в том поджоге?!

Толик спокойно кивнул:

– Я этого никогда не скрывал, – ровный, безэмоциональный голос парня, заставил отчима вздрогнуть и с опаской взглянуть в мутно-серые глаза. – А так же, я считаю вас виновным в смерти матери. Вам никогда не было дела, что с ней…

Андрей Тимофеевич злобно усмехнулся:

– Деревенская, глупая, забитая баба, она и без моей помощи довела себя до могилы, – заметив, как сжались кулаки Толика, мужчина раскатисто засмеялся: – Ну, а теперь, змееныш, давай, выкладывай, что у тебя на уме? Зачем затеял эту комедию? Привёз из города доктора, настаиваешь на лечении! Решил потешиться? Поиграть в доброго самаритянина? Или думал, пока меня не будет, здесь барином себя почувствовать, поля мои присвоить?

Толик ответил не сразу. Он долго смотрел в окно,  наблюдая, как из-за сухой, заплесневелой корки ржаного хлеба, возилась в пыли целая стая прожорливых воробьев. Их громкий, писклявый щебет противно отдавался в ушах.

 Парень с трудом отвёл от окна взгляд:

– Андрей Тимофеевич, – глухо прошептал пасынок, – вы согласны до конца своих дней оставаться в постели, только бы не принять от меня помощь…

– Я калека, – насмешливо бросил отчим, – но не дурак! И такой гадине никогда не доверюсь!

Толик чуть заметно улыбнулся. В его лучистых, серых глазах вспыхнул огонёк, потребовалось немало времени, чтобы парень смог заговорить.

– Там, за решеткой, – голос пасынка не послушно дрожал, срывался, переходил на хриплый шепот. – Все три года… три невыносимо долгие года, я мечтал только об одном, что никогда больше не вернусь в Бережки. И никогда… никогда не увижу вас. Я дал себе клятву, забыть о вашем существовании. Поклялся не оставлять безнаказанным любое мало-мальски грубое слово. Но… Андрей Тимофеевич, у меня не было другой семьи. Отца своего я не помню, мать – расплывчатый, туманный силуэт. Вы с Верой единственные близкие мне люди. Нет, я не собираюсь уверять, что люблю вас. Только вот и оставить, бросить вас в таком состоянии, не могу. Когда выздоровеете, начнёте ходить, я навсегда забуду сюда дорогу. Это не я вам делаю услугу, это нужно мне.

Андрей Тимофеевич презрительно сощурился:

– И чем же ты собираешься оплачивать лечение? – с едкой усмешкой спросил отчим. – Мечтаешь продать мои земли?

Толик тяжело выдохнул, успокаивающе провел рукой по лицу.

– Да не нужны они мне, не нужны! Я сам всё оплачу.

В ответ послышался колкий смех:

– Мужичье землёй обзавелось! – Андрей Тимофеевич брезгливо передёрнул плечом. – А ты у них большой начальник? Ну и ну! Решил доказать, что лучше меня умеешь вести хозяйство? И большая прибыль?

Толик устало присел в кресло, напротив собеседника:

– Прибыли ещё нет. Первый год озиму засеяли. Но, уверен, если я попрошу заём, ребята не откажут.

– Ха! – сквозь зубы процедил Андрей Тимофеевич. – Не забудь рассказать своим дружкам, для кого деньги одалживаешь!

 Внезапно отчим замолчал, в упор смотря на пасынка:

– Три года тюрьмы… неужели смог простить?

– Простить? – едва слышным эхом повторил Толик. – Такое нельзя простить. Но и мстить… Андрей Тимофеевич, я хочу поставить на прошлом точку. Начать всё с чистого листа.

Отчим нахмурился, а потом с вызовом, жестоко бросил:

– Ну, а пожар? Его тоже хочешь забыть?

Толик прикрыл глаза, облокотившись на спинку.

– Что на самом деле там произошло, – глухо обронил парень, – известно только вам. Если вы, в действительности, как-то причастны к тому случаю, мне остаётся только посочувствовать вам. Жить с таким грузом… ад не сравнится с этим.

Андрей Тимофеевич, как от резкого удара, пошатнулся. Его жёлтое-серое лицо покрылось пятнами. Сейчас отчим напоминал восковое изваяние. Он пытался что-то сказать, но голос не слушался.

Толик поднялся:

– Я попрошу Веру, чтобы она приготовила вам по есть. Для лечения потребуются силы.

Андрей Тимофеевич никак не отреагировал на слова парня, он даже не заметил, когда он вышел. Губы мужчины, что-то беззвучно шептали, а со лба катились крупные капли пота.

Глава 15

 Несмотря на все запреты врачей, Владу хотелось побыстрее встретиться с друзьями, влиться в студенческий ритм.

  Утром парень проснулся раньше будильника. Не открывая глаз, Влад слушал, как барабанит по крышам затяжной, унылый дождь. На улице вторую неделю стояла слякотная погода. Казалось, низкие темные тучи захватили город.

 Мелодичная трель будильника заставила пробудиться из сонной неги. Улыбнувшись, Влад быстро вскочил. Приняв холодный душ и сделав зарядку, он уже готов был спуститься к завтраку, но только взялся за ручку двери, как внезапная, резкая боль пронзила грудную клетку, не давая вздохнуть. Влад не придал тогда этому значения. Боль так же быстро и бесследно исчезла.

* * *

 После разговора с пасынков, Андрей Тимофеевич, как будто впал в какое-то безразличие. Он безропотно ел приготовленную Верой еду, выполнял несложные указания доктора. Но всё это мужчина проделывал машинально. Как ни старалась Вера разговорить отца, тот отмалчивался, или отвечал односложными фразами.

– О, да мы обедаем! – Толик улыбаясь, вошёл в комнату. – Правда, рагу просто отличное?

Отчим отставил подальше тарелку:

– Явился! – пробурчал Андрей Тимофеевич. – Я бы съел рагу приготовленное из тебя.

 В ответ пасынок засмеялась:

– Ничего – ничего, это тоже неплохое. Ешьте, а то не хватит сил даже ругаться.

– Для этого мне достаточно увидеть твою мерзкую физиономию. Что клад в земле отрыл? Сияешь, как драное корыто!

Толик быстро взглянул на Веру, потом взволновано выдохнул:

– Ребята оплатили лечение. Так что, на этой неделе, можно отправляться в столицу.

Андрей Тимофеевич, нахмурился и отвернулся к окну, не проговорив ни слова.

Вера же горячо обняла парня:

– Спасибо, – едва слышно прошептала она. – Я никогда этого не забуду. Уверена, уже летом папа будет бегать. Спасибо.

Толик покраснел, опуская голову:

– Ну, а я-то здесь причем? – смущенно пробормотал. – Это ребят нужно благодарить. Они комбайн заложили… Андрей Тимофеевич, неужели вы не рады?

Не поворачивая головы, отчим фыркнул:

– А ты, шакалья морда, от меня ждёшь пламенных речей?

Вера и Толик прыснули:

– Нет – нет! – поспешно заверил парень. – Мне такое и в кошмарном сне не привидится. Скажите пару тройку крепких фраз, этого более, чем достаточно!

Глава 16

– Ого, Аронов! – входя в ресторан, воскликнул Сергей. Влад досадливо поморщился, но, сжав в пальцах стакан, всё же повернулся на голос друга.

– Можно присоединиться или ты кого-то ждёшь?

– Просто решил поужинать, – сухо ответил Влад, потом добавил: – Наедине.

– Намёк понял, я ненадолго.

Сергей внимательно посмотрел на друга:

– Где ты запропастился? Уже больше трёх недель на занятия не показываешься.

– Нашлись дела поважнее, –отрезал собеседник.

– Да ладно! И что же это? Землетрясение, извержение вулкана? Всем известно, что Аронов помешан на самолетах.

Влад тяжело вздохнул:

– Прекращай нести вздор. Были причины. Ладно, мне пора. Увидимся.

Когда друг поднялся, Сергей негромко его окликнул:

– Надеюсь на занятиях? Влад, у тебя будут серьезные проблемы…

Аронов криво усмехнулся:

– Посмотрим.

 Декабрьская ночь укрывала землю первым, мелким снегом. Высокие звёзды ярко освещали округу. Несмотря на поздний час, улицы переполняли отдыхающие. Их не пугал ни стылый, пронизывающий ветер, ни обледенелые тротуары. То там, то здесь слышались взволнованные, весёлые голоса. Припорошенные многоэтажки казались выше, наряднее.

 Влад подошёл к машине, но открывать не стал, он обессиленно прислонился к дверце. Парень вдыхал холодный, морозный воздух, тщетно пытаясь погасить возрастающее в груди пламя. Понимая, что ждёт его впереди, Влад быстро сел в машину. Здесь было много, очень много знакомых.

 Только вот отъехать далеко не вышло. Свернув на обочину, Влад дрожащими пальцами достал сигарету. С третьей попытки всё-таки зажёг её и жадно сделал несколько затяжек. Острая, подобная вспышкам молнии боль затмила всё.

 Порывистый ветер гулко завывал в проводах, качал деревья, осыпал снег. По ночной, опустевшей дороге изредка стремительно проносились машины. Они спешили в тепло, в уют, скорее укрыться от разыгравшейся непогоды.

 Едва заметной полосой рассвет окрасил небо. Ветер утих, звёзды померкли. Влад попробовал пошевелиться, в груди ещё пекло, но уже терпимо. От слабости не слушался ни один мускул. Губы потрескались, до ужаса хотелось пить. Парень не спеша завёл мотор, выезжая на побелевшую трассу. Перед глазами всё расплывалось, покачивалось в зыбкой дымке. Рука непроизвольно скользнула к пачке сигарет, но Влад отдёрнул её, криво усмехнувшись. Кажется, ещё вчера он давал себе слово не прикасаться к ним? А сегодня должен был поехать на занятия? Парень посмотрел на своё отражение в зеркале. Хороший вид для курсанта! Бледное, без единой кровинки лицо, большие, расширенные зрачки, и красные от жара губы. Сергей прав, долго так продолжаться не может. Он обязан посещать занятия, иначе начнутся расспросы. Только вот в таком состоянии ехать чистое безумие. Да и сил не было, глаза слипались, хотелось спать.

 Кристально белый снег переливался в утренних лучах. Первый снег в этом году, вряд ли он пролежит до обеда. Влад попытался отвлечься, наблюдая за стайками пролетающих птиц, но горькая оскомина сжимала сердце. С каждым разом становилось тяжелее находить причины своего отсутствия. Было несносно обманывать родителей. Резким движением парень достал сигарету, прикурив. Он отлично понимал, все его обещания, все клятвы не стоят и гроша. Это самообман, иллюзия.

* * *

 С того времени, когда Влад впервые ощутил боль в груди,  приступы каждый день повторялись, вспышки становились всё сильнее и сильнее. Они были не подвластна человеческой воле. Обезболивающие не приносили и малейшего облегчения. Но память живо хранила несколько месяцев, проведённых в больнице после аварии. Никакие доводы не убеждали вновь решиться испытать подобное. Да и в глазах матери до сих пор читался затаённый страх. Ужас тех дней ещё долго не исчезнет бесследно. От жгучей, неконтролируемой боли, даже посещения занятий стало пыткой. Лишь дурман сигарет на время помогал забыться.

 Подъехав к дому, Влад в сомнении ещё раз посмотрел в зеркало. На щеках появился румянец, глаза казались не такими сонными. Чёрных кругов, нездорового блеска в расширенном взгляде и красных от жара губ замечать не хотелось.

 Стараясь не шуметь, парень собственным ключом открыл дверь, только предостережения были напрасны. Дед, Ольга и отец ждали его в холле. По щекам матери катились слёзы. Не понимая, что произошло, Влад поспешил к матери, хотел обнять её, но Ольга отстранилась.

Посмотрев на деда, Влад невольно отвёл взгляд.

– За кого ты мстишь? – не громко, выделяя каждое слово, процедил Леонид Владимирович. – За свою бабку? Да её огромное счастье, что она не дожила до этого дня! С неё хватило дочки. Такого же внука она бы не вынесла!

Влад побледнел:

– Ты считаешь… – хрипло начал парень, но под ледяным взглядом деда замолчал.

– Научись отвечать за свои поступки, – Николай стоял в стороне, низко опустив голову. – Влад, не нужно перекладывать вину на других.

Сын чуть заметно усмехнулся:

– Вижу, здесь все такого мнения… Я не буду оправдываться. Что же вы хотели? Гены! Нужно было думать прежде, чем подбирать какого-то незаконнорождёнца. Не волнуйтесь, я избавлю вас от своего присутствия.

– Это всё, что ты можешь сказать? – жёстко парировал старший из Ароновых. – Тебя здесь никто не держит. Только со своими проблемами, разбирайся сам. От меня ты не получишь больше и копейки. В ближайшее дни, я поменяю завершение.

Владу потребовалось несколько минут, чтобы произнести хоть слово.

– Отлично, дед, – наконец хрипловато выдохнул внук. –  Правильное решение!

Глава 17

 Вернувшись в отель, Влад не стал себя сдерживать, погрузившись в спасительный дурман сигарет. Это уже не имело никакого значения, ведь родные поверили..

 Голова раскалывалась от монотонной боли. Влад с трудом открыл глаза. Залпом выпил стакан воды, но облегчения не почувствовал, только подступила ещё тошнота. Такие пробуждениям стали привычными. Тело отказывалось слушаться, хотелось снова погрузиться в спасительную негу, но заснуть что-то мешало. Парень поморщился, пытаясь, сквозь гул в голове, понять, что же его отвлекает. Слегка приподнявшись, он наконец-то расслышал настойчивую трель звонка. Влад усмехнулся: только гостей ему сейчас не хватало. И всё же он заставил себя встать.

– И что ты здесь делаешь? – удивлённо спросил, увидев посетителя, но потом безразлично добавил: – А впрочем, проходи. Надеюсь, разбудил ты меня в такую рань не для визита вежливости?

Хозяин подошёл к столику, налил себе минералки. Он заметил растерянность своего нежданного гостя. Было впечатление, что тот уже подумывал, как быстрее уйти.

Хотя с Витькой они и были однокурсниками, за всё время учебы, наверное, не перекинулись и парой слов. Витьку все считали нелюдимым, одиночкой, никто не знал ни его родителей, ни от куда он. Лучший из курсантов, гордость академии. Но сколько ребята не пытались втянуть друга в обычные студенческие забавы, Витька только больше замыкался.

– Не стой, садись, – бросил Аронов. – Как там наши?

– В порядке, – односложно ответил курсант.

Откинувшись на спинку кресла, Влад прикрыл глаза. И все же, не удержался, он как можно равнодушнее, спросил:

– Меня… уже отчислили?

Витька искренне удивился:

– Отчислили? Почему? Твой отец приезжал, объяснил, что после аварии у тебя осложнения, и ты приступишь  к занятиям попозже.

– Какое благородство, – усмехнулся Влад. – Ладно, не обращай внимание.

– Ты действительно не важно выглядишь, – обронил гость.

Темно-голубой взгляд собеседника надменно вспыхнул.

– Что такое похмелье, знаешь? – процедил хозяин. – Вечер накануне выдался удачным. Так что, я с удовольствием продолжу прерванный тобой сон. Вить, не тяни, говори, зачем пожаловал? Или, может, зайдешь через неделю? Когда решил, стоило ли сюда являться.

Визитёр напрягся, а потом выпалил на одном дыхании:

– Займи мне денег. Я обязательно верну.

Влад усмехнулся, он привык к таким просьбам.

– Сколько?

Витька до побеления сжал пальцы:

– Тысяч пятьдесят или даже сто… долларов.

– Ого! – присвистнул Аронов. – Немалые у тебя запросы. Даже для меня.

Виктор опустил голову:

– Мне… мне больше не к кому обратиться.

– Зачем тебе такая сумма?

Гость покачал головой:

– Не спрашивай…

– Нет, Витя, так не пойдёт, – вздохнул Влад. – Ты не тысячу просишь. Или рассказывай, что у тебя случилось, или считай, этого разговора не было.

В комнате повисла тишина. Казалось курсант никак не мог на что-то решиться.

Влад прикусил губу, он пытался не замечать нарастающее жжение в груди. Невыносимо хотелось закурить.

– Долго ещё?

– Я должен… – с жаром зашептал гость, – должен хотя бы попробовать спасти сестру… Они нашли их, и обязательно убьют. Они и Аню не пожалеют!

Влад устало усмехнулся, от всё усиливающего жжения, темнело в глазах:

– Вить, у меня не то настроение, чтобы разгадывать шарады. Говори яснее.

Посетитель поднялся:

– Извини, что побеспокоил. Забудь. Аня всё равно не согласится принять от меня помощь. Она его безумно любит.

 Голос собеседника дрожал, потому Влад заставил себя заговорить:

– И всё-таки ты надеялся на что-то…

Виктор глубоко вдохнул:

– Не знаю. Я уже ничего не знаю. Кирилл её скрывает, как зеницу ока, как сокровище, за семью замками. Я даже не могу приблизиться к сестре.

– Кто этот Кирилл?

Гость невесело улыбнулся:

– Наш сводный брат. Я устал от  вражды. Хочу ли я смерти Кирилла? – парень покачал головой. – Нет! Но ни он, ни мои братья не остановятся.

Смотря в бледное, отрешённое лицо однокурсника, Влад понял, что пришёл тот сюда, только от безнадёги.

– Так может тебе не вмешиваться? Пусть самими решат конфликт.

Витька негромко засмеялся:

– Как бы я хотел, так поступить! Забыть о них всех, забыть о их ненависти! Пусть перестреляют друг друга! Мне, наверное, даже было бы уже безразлично… Но Аня! Она не виновата в этом кошмаре! Я не могу оставить сестру! Я бы попытался убедить её уехать. Куда-то далеко – далеко! Мы бы скрылись.

– И ты думаешь она согласится?

– Конечно же нет! – прошептал курсант. Он снова сел в кресло, обхватив голову руками. –Влад, я не знаю, что мне делать. Я не могу её бросить…

Аронов задумавшись, досадливо поморщился. Как же сейчас некстати ссора с дедом. В памяти живо всплыл их последний разговор. Лица родных, полные слёз и укора глаза матери…

– Витька, – пересиливая себя, резко бросил Влад, – твоя сестра сделала выбор. Что же касается Кирилла, я предупрежу его об опасности.

Гость вздрогнул:

– Нет, ты не знаешь во что ввязываешься. Кирилл… если только услышит от кого ты… Он ненавидит меня, считает своим личным врагом! Тебя просто убьют!

Аронов улыбнулся, сжав пальцами виски:

– Даже так? – спросил с издёвкой. – Вить, это мои проблемы. Я достану деньги,  куплю билеты на самолёт… Сестра же твоя решит сама, уезжать ей или нет. Я увижу её, передам, что ты беспокоишься. Что-то другое, извини, пообещать не могу.

Глава 18

 Всюду горели разноцветные огоньки. Аллейки больничного парка превратились в сказочный замок Деда Мороза. Приближающиеся новогодние праздники не радовали Толика.

Низко опустив голову, он не спеша брёл рядом с Верой.

– На тебе лица нет, – грустно проговорил парень. – Здесь столько медсестёр, нянечек…  Тебе нужно хотя бы немного отдохнуть. Скоро Новый год… приезжай домой, всего-то на выходные…

Толик с мольбой посмотрел в усталые глаза собеседницы. Но Вера покачала головой:

– Нет, папа никого к себе не подпускает. Он стал ещё более раздражителен. Я с трудом нахожу слова, чтобы убедить его продолжать лечение. Мы устроим праздник, когда папа выздоровеет. Сейчас же нужно думать о его здоровье.

Мелкий, крошечный снег радужно переливался в мягком отблеске иллюминации. Заметив тоску парня, Вера улыбнулась:

– Расскажи мне, как дела в Бережках. Я безумно скучаю!

– Там такой же мороз и снег…

Толик нежно прижал к себе Веру.

* * *

 Колышущийся туман стоял плотной стеной, отгораживая от реальности. Очертания предметов расплывалось, походило на призрачную дымку. Влад попытался сфокусировать на чём-то взгляд, но от этого комната завертелась в сумасшедшей карусели. Парень с трудом приподнялся, понимая, что переборщил со своим обезболивающим. Зато кроме усталости, не чувствовал ничего. И всё же в груди противно ныло, какой-то горький осадок, давил на сердце.

Влад крепко зажмурился: с каким же отвращением дед смотрел тогда на него! Теперь у родных он может вызвать только презрение.

Обида полоснула острым ножом.

– Нет, всё правильно! – криво улыбнулся парень. – Для них так будет лучше. Незаконнорожденный приемыш не достоин такой семьи… Не волнуйся, дед, я ничем не потревожу вас.

Пытаясь отогнать туман, Влад взглянул на часы. Он совсем забыл о встрече.

* * *

 Небольшой, полутёмный зал придорожного бара был почти пустым. Несколько мужчин в дальнем углу играли в бильярд, кто-то, облокотившись о стойку, поглощал очередную порцию виски. Заметив парня, играющие, как бы невзначай, бросили мимолётные, но оценивающие взгляды. Даже пьяница и тот повернул голову. Влад усмехнулся – его ждут.

 За столиком, у круглого окна, чем-то похожего на дыру в пещере, сидел мужчина. Несмотря на сумрак помещения, можно было легко рассмотреть его правильные, немного крупные черты лица. Широкий, открытый лоб, слегка вздёрнутые, густые брови, твердый, волевой подбородок и вдумчивые, серые глаза.

Увидев нового посетителя, Кирилл кивнул, приглашая парня к себе:

– И зачем я понадобился Аронову? – спросил, с едва заметной насмешкой.

Влад присел рядом.

– Витька беспокоится о сестре. Ей угрожает опасность.

Кирилл хищно прищурился:

– Почему же тогда он сам не пришёл? – издёвка в голосе, явно давала понять, как собеседник относился к своему врагу.

Влад равнодушно пожал плечами:

– Чтобы там не было, Витька хотел предупредить тебя.

– Передай своему очень смелому приятелю, – в ответ, сухо обронил Кирилл, – пусть, как можно скорее уезжал из города. Я оценил его поступок, и даю несколько дней, чтобы он скрылся. Об Ане я позабочусь сам.

Влад устало вздохнул, казалось, ему уже наскучил разговор:

– Ты вправе рисковать, но не подвергай опасности других. Я помогу им скрыться.

Неподвижный, серый взгляд Кирилла внимательно изучал собеседника:

– Аронов, – наконец иронично бросил мужчина, – деньги не всесильны. Пока жив, я в состоянии защитить свою семью.

– А если тебя не станет?

Кирилл улыбнулся:

– Что же, это принесёт долгожданное спокойствие и Ане, и мне… Знаешь, – глаза мужчины сузились, – я хотел бы предложить тебе работу. Думаю, она заинтересует тебя.

Влад насмешливо приподнял бровь:

– Шутишь? Зачем мне это?

– Затем же, – спокойно проговорил Кирилл, – зачем ты приехал сюда.

По дерзко вспыхнувшим глазам оппонента, мужчина понял, что не ошибся.

– И не боишься, так набирать людей? Ты же обо мне ничего не знаешь!

– Всё, что меня интересует, – усмехнулся Кирилл, – я выяснил сразу после твоего звонка. До скорого, Аронов. Я свяжусь с тобой.