Хирургическое вмешательство

Глава 6. Спокойствие, только спокойствие.

Ростов встретил хирурга проливным дождем и пронизывающим ветром. Мужчина не опаздывал, в запасе есть ещё пару часов, и он успел заскочить домой, чтобы привести себя в порядок. Оценил, какой Ева оставила беспорядок. Его насторожило, что на столе стояло два бокала из-под шампанского, какие-то вещи хаотично разбросаны повсюду. Ее вещи. Времени прибраться просто не оставалось. Единственное, что он успел сделать, так это закинуть всю грязную посуду в посудомоечную машину и включить ее. Собрал в кучу всю раскиданную одежду Евы и бросил в корзину для грязного белья, вытащил почти полный мусорный пакет из мусорного ведра и поставил его возле входа.

Николай принял душ, наскоро переоделся. Он включил кофемашину и налил себе кофе-эспрессо. Хлеба, чтобы сделать бутерброд, не нашлось, и мужчина ограничился чашкой кофе. Теперь уже времечко поджимало, и он спешил. Захватил свой зонт и до мусорного бака буквально бежал. Из-за ветра капли дождя доставали до одежды, и зонт мало помогал.

Наконец-то он упал в водительское кресло и завел двигатель своего внедорожника. Пришлось плестись по пробкам, и Николай сверялся с часами… Нет, он не опаздывал. За десять минут до планерки, как они и договаривались с Громовым, Аверин появился в хирургическом отделении Краевой центральной больницы города Ростова-на-Дону.

Прошел в зал заседаний, расположенный на том же этаже, что и ординаторская.

Он успел переодеться в белоснежный халат, и его лицо выглядело сосредоточенным. Знакомые лица: его друг и соратник Громов, а так же анестезиологи Илья Геннадьевич Дутов и Иван Степанович Соломенный. Весьма габаритные мужики, а наличие бороды и усов придавало обоим мужчинам суровости. При этом Дутов был лысым, а Соломенный брюнетом. Обоим уже за сорок. В зале заседания находились и другие анестезиологи, медсестры, санитары и прочий медперсонал.

Николай обратил внимание на медсестру, которая заметно отличалась от привычного окружения врачей: немного полноватая, с копной рыжих волнистых волос и огромными зелеными глазами. Ее бирюзовый костюм медсестры очень шел молодой женщине. Сама же она заметно нервничала и поглядывала на вошедшего Николая Владимировича.

Громов посмотрел на друга и перевел убийственный взгляд на девушку, буквально пригвоздив ее к месту. Она забавно шмыгнула носом и, казалось, сейчас заплачет, но тут же ее лицо стало серьезным. Она не такая уж и юная, ей около двадцати пяти, но колечка на безымянном пальчике правой руки не оказалось, а значит она не замужем, Громов данную информацию проверил. Под предлогом ознакомиться с личным делом обратил внимание на такой немаловажный нюанс.

– Так, я смотрю все в сборе, – тишина стала Аверину ответом, и он добавил. – Тогда начнем, пожалуй. – Проговорил Николай спокойным голосом и прошел на свое место.

Обсуждали сначала самых сложных пациентов, потом план мероприятий на сегодняшний день: операции, назначение лечения, результаты обхода, хозяйственные мероприятия.

Николаю Владимировичу до всего есть дело. Ему важно, чтобы медикаменты и перевязочные материалы поступали в отделение вовремя и в хорошем качестве. Работу отделения Аверин давно наладил, и всех устраивало находиться под его началом. Он никогда не повышал голоса, но если что-то объяснял, его слушали. Говорил по делу и пустых обещаний никогда не давал. С экономическим отделом вопросы решал лично, чтобы его отделение ни в чем не нуждалось. Документацию также просматривал тщательно. Внутренние проверки осуществлял как планово, так и внезапно, по результатам которых, недочеты в работе устранялись оперативно.

– Николай, я по твоему выражению лица понял, что ты по поводу вчерашнего инцидента решил лично поговорить с Марьяной Витальевной, – после планерки заключил Громов с насмешкой.

– А ты догадлив, – Николай заметил, что рыжеволосая медсестра вот-вот пройдет мимо и вкрадчиво проговорил. – Марьяна Витальевна, через полчаса в мой кабинет зайдите, пожалуйста.

– В Ваш кабинет? В кабинет… Ну хорошо…

Дамочка поспешила прочь, но мужчины заметили, как она нервничает. Громов проводил ее взглядом, уделив особое внимание формам и изгибам фигуры девушки.

– Я бы хотел присутствовать при Вашей приватной беседе. Она дамочка агрессивная, как бы чего не вышло.

– Дмитрий, если я не смогу повлиять на медсестру, то скажи мне, как я могу руководить отделением? Где ее объяснительная?

– У тебя в кабинете, – придав голосу равнодушия, проговорил Дмитрий.

– Мне достаточно этого документа, чтобы поговорить с ней.

Через полтора часа назначена плановая операция: осколочный перелом со смещением, и пациента уже готовили.

Стропальщик на погрузке строительного материала допустил нарушение правил технологии погрузо-разгрузочных работ, и произошел обрыв груза. Чугунная труба раздробила парню кость бедра при падении.

Николай Владимирович уже оценил рентгеновские снимки и понял, что придется оперировать, кости ноги необходимо собирать с применением металлоконструкций. Аверин прорабатывал в своей голове возможные последствия, да и сам ход операции.

Полчаса пролетели как один миг. Николай Владимирович требовался всем и каждому без исключения. Аверин иногда удивлялся, зачем нужны планерки, ведь каждый считает своим долгом подойти и еще раз спросить своего начальника о том, что конкретно он должен делать. Его уверенное утвердительное слово действовало как самый лучший мотиватор. Не расспрашивали только ребята его основной команды, которые все понимали с полуслова, с полувзгляда.

Наконец, он оказался в своем кабинете. Потолок отделан прямоугольными неоновыми светильниками, светло-сиреневые стены, белоснежные жалюзи на окнах. Электронные часы на стене с картиной, на которой изображен водопад, выглядящий словно живой. Сейчас такие часы можно приобрести в любом магазине, где продается электроника. Белоснежный стол и бежевые офисные кресла: одно для него, а второе для собеседника напротив. Так же имелся небольшой кожаный диванчик справа, а слева шкаф для документов со стеклянными дверями-купе. На столе в лотках, имеющих горизонтальное устройство как у комода, находились различного содержания документы.

Николай любил во всем порядок, и у него на столе ни одна записка не потеряется. Все на своих местах, и он знал, что где лежит. На столе можно заметить дорогой ежедневник с перекидными листами, органайзер с канцелярией и, конечно, ноутбук, в котором находились выписки, истории болезни, и прочая нужная информация. Уже давно все в основном хранилось в электронном виде, и это было удобно, по крайней мере, Николай видел в этом только плюсы…

В дверь тихонько постучали.

Марьяна Витальевна осторожно прошла и села в кресло напротив своего начальника. Он тут же отложил документы и взглянул на женщину.

– Николай Владимирович, это вышло случайно. Я очень спешила, а Вадим перепутал назначения. Если бы он не перепутал, я бы не совершила эту ошибку, а этот Громов на меня всех собак спустил!

– Марьяна Витальевна, это хорошо, что вовремя, к слову, именно, Громовым Дмитрием Викторовичем, оказана помощь пациенту, который остался в живых. Вы же обвиняете его в определенной предвзятости и придирчивости к Вам. Но согласитесь, это ничто по сравнению с человеческой жизнью, разве нет?

– Николай Владимирович, Вы, кажется, не понимаете того, что я Вам пытаюсь донести.

– Понимаю, отлично понимаю, а вот Вы, вероятно, забываетесь.

– Николай Владимирович… но…

– Еще раз повторяю, если Вы со своей стороны снова допустите подобную оплошность, я буду вынужден с Вами расстаться. Мне очень жаль. Это все.

– Вот как? Никто меня не понимает. Мужская солидарность, вот что в Вас сейчас говорит. Мужик должен оставаться мужиком, а Вы…

– Марьяна Витальевна, не надо пытаться мной манипулировать. Для меня человеческая жизнь на первом месте, и я требую порядка и дисциплины от медперсонала. Это понятно?

– Это все Громов. Это он.

– Послушайте, я не располагаю лишним временем. Если желаете еще раз обсудить этот инцидент, то встретимся после операции в ординаторской, у меня будет минут двадцать свободного времени.

– Хорошо, – девушка выскочила как ошпаренная, а Николай глубоко вздохнул. Он для себя понял, что Марьяна его не услышала.

– М-да, печально. И Громов тоже хорош.

Марьяна быстро прошла по коридору. Ей не хотелось, чтобы ее кто-либо видел, а еще меньше, чтобы с нею заговорили. Воровато оглядываясь по сторонам, быстро открыла комнату сестры хозяйки и мышкой юркнула внутрь. Забралась в самый дальний угол за стеллажи с постельным бельем и достала телефон.

– Марьяшь? Ты чего? Плачешь?

Голос подруги мгновенно вызвал спазм в груди. Девушка всхлипнула и из глаз тут же покатились капельки слез.

– Занята? – Марьяна еле выдавила из себя слово.

– Я? Нет, не занята. Ну что ты…

***

Николай еще раз просмотрел историю болезни пациента, которого готовили к операции, и отправился в операционную. Нет, волнения или какой-то неуверенности он не испытывал. Понятно, что нужно делать, и сейчас предстояло подготовиться к новой миссии. Тщательное мытье рук, стерильный костюм и прочие приготовления.

Все на своих местах… Николай шагнул в операционный блок.

Аверин посмотрел на приборы: давление, пульс. Парень прерывисто дышал, чувствовалось, что ему очень страшно.

– А скажите, мне ногу не ампутируют? Я ее почти не чувствую.

– Кирилл, успокойся, и не такие операции делали. Посмотрим. Готовься, что путь восстановления будет долгим.

– А нога… я смогу ходить когда-нибудь?

– Когда-нибудь, конечно. Приготовьтесь, – Аверин посмотрел на Дутова. – Наркоз. – После этого Кирилл больше прерывисто не вздыхал, а Николай знал, что теперь пришло его время.

– Скальпель… – Аверин взял свой рабочий инструмент и коснулся кожи на ноге. Выступила кровь, а дальше он говорил, и ему подавали необходимые инструменты. Все делали исключительно то, что им говорят.

Громов же после планерки отправился домой, и теперь до завтрашнего утра находиться в отделении будет Николай. Сделает еще несколько операций и, возможно, к вечеру в травматологии станет чуть спокойнее.

Когда в два часа дня он снял стерильную одежду, в которой оперировал, решил пообедать в местной столовой на первом этаже, ему сообщили, что пришла мать Андрея. Николай лишь кивнул, он обещал ей встречу, а, значит, так тому и быть.

– Здравствуйте, я Алла Александровна Смирнова. Помните меня? Я мама Андрюши.

– Да-да, конечно, я Вас помню. Алла Александровна, Вы сегодня обедали?

– Что?

– Вы обедали сегодня?

– Н-нет…

– Тогда пройдемте, у меня есть час, и за это время я хочу успеть перекусить. Честно говоря, жутко проголодался. Надеюсь, Вы не против пообедать со мной? Я все Вам расскажу.

– Хорошо, идемте.

– Вот и отлично.

Быстро добраться до столовой не получилось. Николая видели издалека, и всем срочно понадобилось у него что-то спросить. Пациенты, которые находились в отделении больше двух недель, мечтали о выписке, а узнать такую информацию наверняка можно только у Николая. Если он не подпишет выписку, то и не отпустят домой. Отвечал односложно: выписка сегодня; через три дня; после результатов УЗИ скажем точно; после рентгена картина будет более ясной и так далее.

Николай посмотрел на часы и понял, что у него осталось не больше пятнадцати минут на все про все. Далее плановый осмотр. Перелом не сложный, трещина, но девушка не доверяла медсестрам и требовала его присутствия. Такой скандал учинила, что Николай, прикинув время, согласился.

Сейчас он сидел за столом и приготовился пообедать.

– Скажите, как Андрей?

– В реанимации он пробудет минимум неделю. Сегодня его состояние могу оценить как удовлетворительное. В себя пришел, но нужно наблюдать. Пока к нему нельзя.

– А когда? Когда я его увижу?

– Давайте так, через три дня я смогу что-нибудь для Вас придумать.

– Может в виде исключения? Я белый халат надену. Я анализы сдам.

– Алла Александровна, сейчас ему противопоказаны любые контакты. Он очень слаб, и мое слово окончательное, поэтому наберитесь терпения, – Николай продолжил есть, а Алла просто ковырялась вилкой в своей тарелке. Ей так хотелось к сыну, но к нему действительно было нельзя. Николай должен проявлять твердость во всем, быть мягким он мог только с Евой, хотя по отношению к ней хорошо бы эту самую твердость проявить.

– Извините, я тогда пойду.

– Всего хорошего.

Женщина удалилась, а на ее место подсела Марьяна.

– Вот Вы где! Николай Владимирович, я подумала над Вашими словами. Я считаю, что каждый останется при своем мнении, конечно, но Вы бы присмотрелись к Громову. Темный он мужик, странный.

– Марьяна Витальевна, и Вы присмотритесь… Поверьте, не все так безнадежно.

Аверин посмотрел на нее двусмысленно, а Марьяна смутилась. Губы Николая тронула едва заметная улыбка, и он поднялся из-за стола.

– Не поняла, а Вы к чему это сейчас сказали?

– К тому самому, Марьяна. Мне, кажется, мы поняли друг друга.

Взгляд у Николая был вполне-таки определенным. Ему хватило минуты, чтобы понять, что между ними. Очень взаимно неравнодушны друг к другу, а ведут себя как дети. Румянец на щеках Марьяны лишь подтвердил догадки Аверина. Он закончил с обедом, поднялся и отправился в свой кабинет.

– Извращенцы, – шепнула женщина и тоже заторопилась в хирургическое отделение, правда выдержала дистанцию и не приближалась к Николаю, не стала с ним в один лифт проходить. Он это заметил, но позволил ей поступать так, как она захочет.

В наказание за проступок ей сегодня прилетело ночное дежурство, и она хотела придушить Громова за это, к слову, такое желание оказалось у них взаимным.

Ночь вступила в свои права, а в отделении на скорой привезли новых пациентов…

Глава 7. А что в картах сказано, то судьбой предсказано…

Николай вернулся домой после долгой и утомительной смены. Ева еще не вернулась. Раньше она вкусно готовила для него, баловала изысканными ужинами, но вот уже год как они питаются едой на заказ.

«Зачем? – говорит жена, – когда денег достаточно, чтобы питаться едой из ресторана».

Ева большая любительница клубных тусовок и ресторанов, ей все равно, где и что есть. И вот она уже забыла, что ее Коля не любит еду, которую приготовил неизвестный ему человек. Он может перекусить в кафе, но это кафе, уже проверенное годами, персонал которого он знает лично.

Раздался телефонный звонок, Николай ответил. Это Ева о нем позаботилась и на все вечера заказала ему ужины. Звонили подтвердить заказ, но мужчина вежливо отменил его и извинился.

Открыл холодильник, достал яйца, зеленый лук, грибы и стал сам колдовать над нехитрым ужином. Неожиданно раздался сигнал его смартфона, и Николай тут же активировал его:

– Бабуль, привет.

На экране появилось улыбающееся лицо бабушки Нюры. Она поставила телефон на подставку перед собой и разговаривала с внуком, не отрываясь от своего важного дела.

– Чем занимаешься? – спросила она, не глядя в экран.

– Ужинать скоро буду. А ты?

Николай тоже расположил телефон так, чтобы тот находился на уровне головы. Он следил, чтобы не прожарились желтки, так как любил вымакивать их мягким хлебом.

– А я вот тут…

Бабушка выглядела очень сосредоточенной. Она вытянула губы трубочкой и что-то внимательно рассматривала перед собой, потом поводила пальцем, словно отчитывая, и резко замахала руками. Только после того как она подняла руки, Николай понял, чем таким важным она занималась.

– А, в карты играешься, – сделал он свои выводы, – пасьянс?

Баба Нюра действительно держала в руках карты, но они не походили на игральные – большие расписные карты из достаточно плотного материала.

– Нет, внучок, – наконец, она подняла глаза и посмотрела на внука с экрана, – это гораздо интереснее. Вот расклад себе сделала, но чего-то не выходит.

Николай накрыл на стол и уже уселся на мягкий стул, чтобы съесть свой ужин, телефон он облокотил на стакан с томатным соком. Баба Нюра о чем-то задумалась и тут же спохватилась:

– Знаю, в чем дело!

– В чем?

– Темы не задала. Так, без цели, расклад сделала и ничего не увидела.

– А что должна была увидеть? – посмеялся над взволнованной старушкой Николай, – червы да бубны?

– Хах! – скривилась бабушка на язвительность внука, – вот сейчас я на тебя и раскину свой расклад.

– Может не стоит? – попросил внук. – Чего ты еще о моей жизни не знаешь?

– А на ком мне еще тренироваться!? – театрально развела руками баба Нюра. – Ко мне уже Машка три раза прибегала, погадать на мужа, а мне совестно, что не уверена еще. Так что давай, не спорь с бабушкой. Сейчас все скажу как есть. Истинно, правду открою.

Николай сокрушенно вздохнул и сдался. Ради любимой бабушки он был готов на все, даже стать тренировочным объектом для ее гаданий. Его всегда поражала ее энергия и неутомимый азарт ко всему новому. Бабушка прочистила горло, перетасовала карты и стала их размеренными движениями раскладывать.

– Бабуль, а свечи там всякие не надо зажигать? – спросил, сдерживая улыбку Николай. – Для антуража.

– Точно! Забыла.

Баба Нюра широко улыбнулась во все тридцать два зуба, быстро зажгла две свечи по бокам от себя и продолжила.

– Надо сдвинуть любую карту, – подняла она глаза.

Николай еле успел сделать серьезное лицо, на что бабушка только сощурилась, но промолчала. Внук развел руками.

– И как?

– А, да! – снова спохватилась новоявленная гадалка. – Эти моменты надо продумать на будущее. Ну тогда говори, с какой стопки тянуть, а я сама.

– С центральной, – быстро ответил внук, продолжая улыбаться.

– Та-а-а-кх, – бабушка крайне сосредоточено всматривалась в картинки, что показывали ей Таро, – я расклад сделала на женщину, что по судьбе тебе предназначена. На ту, что с тобой родственная душой.

– Ну и? – Николай не чувствовал интереса, но не хотел огорчать бабушку.

– Женщина, что по судьбе тебе… Ей начхать на твою работу, шумная, нервная она. Не пойму, суматошная какая-то. Много на ней обязательств и забот. Душа тревожная. А ты машину скоро продашь, и купишь другую. Сидений много, людей много возить будешь. А квартиру отдашь.

– Что, и квартиру продам? Я ее недавно купил. И не планировал.

На Николая с экрана глянули недовольные глаза бабушки. Она поджала губы и еще раз вперила взгляд перед собой.

– Не пойму. Машину продашь, вот. А квартиру отдашь. Отдашь, продашь. В чем разница? А вот так показывает. Потом еще разберусь, не отвлекай. Вижу четко: ложь, грязь и коварство. Простофиля ты, вот что карты показывают.

– За простофилю, бабуль, отдельное спасибо, – сделал вид, что обиделся, Николай.

– Не злись. На ком мне еще практиковаться? Я имею талант, а развивать не развивала. Что увидела то и озвучила, осталось научиться понимать, что наговорила.

– Вот! – вытянул вперед палец Николай. – Загадками всякий может говорить. Картинки не могут показывать, что будет наперед, это мы сами, люди, себе события устраиваем.

– Николаша, вот помяни мое слово, я найду ответы на все свои вопросы и на твои тоже, завтра на гадюку твою карты кину. Очень мне интересно, чем твоя особо ядовитая занимается в данный момент.

– Бабуль, тогда и расскажешь мне завтра, а сейчас позволь мне просто отдохнуть. Невероятно тяжелый день выдался.

– Хорошо, внучек, отдыхай мой хороший, бабушке тоже спать пора.

– Доброй ночи, – Николай отключил телефон и выдохнул.

Он очень сожалел сейчас, что позволил бабушке гадать ему. Хоть и не верил, но она все же наговорила неприятных вещей. Его жене действительно наплевать на его работу.

Ева устроилась в клинику только для того, чтобы удачно выскочить замуж, и теперь она этого не скрывает. А ему очень бы хотелось, чтобы жена вместе с ним жила своей профессией. Только выходит так: он живет профессией, а она его деньгами. И Ева в последнее время все больше остается недовольна тем, что имеет.

Неожиданно в Инстаграме пришло видео от подруги Евы.

Николай решил просмотреть. Ночной клуб, его Ева на столе танцует весьма откровенный танец. Она практически разделась там полностью, а увел ее оттуда молодой парень. Николай его узнал, то ее личный фитнес-тренер.

Последовал звонок, на этот раз от подружки Евы.

– Вот что за день-то такой сегодня? – мужчина включил телефон и приложил к уху.

– Привет, Николай, ты там все работаешь, а Ева с Максом отдыхает. Ты только не подумай, просто надоело смотреть, как она тебе с моим Максиком изменяет.

– А что тебя мотивировало подругу сдать? Ты уверена, что она с ним мне изменяет?

– Николай, а с кем она на Бали сейчас? Это мне знакомая прислала. Между прочим, они меня собирались с собой взять, и еще Эдик должен был ехать, а она с Максом.

– Спасибо, что сказала, Эльза. Когда Ева вернется, я с ней поговорю.

– И все?

– Эльза, с тобой я точно свою личную жизнь обсуждать не стану, – Николай как-то нервно отключил телефон и чуть не разбил его о стену. Он до последнего хотел верить в то, что Ева верна ему, но оказалось, что нет.

Недавно у него закралось странное подозрение. Она часто отказывала ему в близости, ссылаясь на головную боль, и однажды он почувствовал в аромате ее духов нотки мужского одеколона.

– Ева-Ева, да как так-то, а? – Николай хотел бросить все и отправиться в аэропорт. Набрал номер Евы, но услышал голос автоответчика. – Ты вернешься, и мне достаточно будет этого видео, чтобы уличить тебя в измене. – Если она изменила, он это поймет. Он работал с людьми и знал, как задавать вопросы так, чтобы ему отвечали, даже если больно и страшно…

Николай нервно отключил телефон и с силой стиснул его руками. Он верил жене, но видео? Рассудительность характера подсказывала, что они во всем разберутся, когда Ева вернется домой. Эльза явно провоцировала его на агрессию, однако он не так глуп. Этим светским львицам одна забава в жизни – мусолить чужие отношения, и даже если это отношения близкой подруги. Никакой совести! Все сделают ради дешевого хайпа.