Хирургическое вмешательство

– Хорошо, едем сразу на заправку, а там по третьему маршруту.

– Олег Николаевич? – обратилась к нему Аня. – А можно как с прошлым инструктором нам по магазинам проехаться?

– А что? Надо?

– Очень надо! Я из Марьино, у нас нет таких магазинов.

– Да, а почему и нет, – улыбнулся весело Олег Николаевич, – я всегда за то, чтобы сразу учиться ездить по делу.

Новый инструктор оказался человеком веселым, но с определенными заскоками. Он раз за разом заставлял девушек парковаться в самых неудобных местах, просил выезжать на встречку, пропуская вереницы машин. Анна откровенно устала за этот день, но времени зря не теряла и закупила много нужных вещей. Тут ведь у Макарона сандалики порвались, надо купить. Размеры всех детей были у Ани в голове. Женька кепку в саду потерял, и у него папка по трудам порвалась, а старший давно мяч футбольный просил, камеру для Шуринова велосипеда надо поискать, и батарейки в пульт от телевизора, ну и всякие вкусняшки, конечно.

Анна все нашла и была довольна собой. Для себя же решила, что надо взять дополнительные часы вождения перед самим экзаменом. Если змейка и подъем получались хорошо, то параллельная парковка по зеркалам не очень, надо бы потренироваться.

***

Наконец, уставшая мамочка многодетного семейства возвращалась домой. Воздух стал чуть прохладнее, и теперь заметно легче дышалось, а кучевые облака периодически скрывали солнце, принося облегчение.

Аня шла с двумя огромными сумками в обеих руках и думала о своем. Она уже скучала по Пашке. И особенно остро ощутила его нехватку, когда радовалась за Дениску.

– Девушка, может Вам помочь?

Вопрос так резко вырвал из глубоких раздумий, что Аня совершенно не поняла, что произошло.

– Что? Ой, нет, не стоит. Я тут рядом. Проезжайте, не надо помощи, – выпалила она, не понимая, что от нее вообще хочет молодой человек. Мужчина так резко образовался на ее пути, что не на шутку напугал Аню. Она стиснула сумки крепче и дернулась ближе к обочине.

– Девушка, так нельзя, я помогу.

Незнакомец хотел было выскочить из машины, и уже приоткрыл дверцу своего автомобиля, но совсем рядом раздался громкий звук клаксона зерновоза. Хлопок дверью, и машина незнакомца резко вильнула на встречку.

Аня меж тем юркнула в незаметную калитку в густых зарослях сирени и оказалась у себя в огороде.

– Черт меня побрал, – шла она и отмахивалась от странного наваждения, – никогда не ходила этой улицей, а тут как попутала. Сто лет не возвращалась домой через огород и еще столько же не стоит это делать. На Центральной какие-то придурки водятся. Напугал! Маньяк! Точно с утра набрался и пристает к приличным женщинам.

Аниному возмущению не было предела. Так к ней еще никто не подкатывал. Она вошла на веранду и со вздохом облегчения поставила тяжелую ношу на два стула.

– Фух! Дома!

Глава 3. Бабушкины сказки.

Село Марьино. Наши дни

Проснулся Николай, когда за окном звезды усыпали небосвод, и стало заметно прохладнее.

Мужчина спустился на первый этаж и заметил, как бабуля, сидя за столом, карты раскладывает и что-то невнятное шепчет. На столе стоял шар, внутри которого виднелись всполохи, словно молнию уменьшили и заключили в плен.

– Какая красота. Где достала? – Николай отдохнул. Здесь особая атмосфера и на сон мужчине хватало около пяти часов.

– Я его у знакомой купила, она мне по почте отправила. Он волшебный, – баба Нюра хитренько так прищурилась.

– Ба, это обычный плазменный шар, принципиальную схему которого разработал один из величайших изобретателей 19 и 20 веков – Никола Тесла в 1894 году. Почти мой тезка, – усмехнулся мужчина.

– Да? – бабушка уставилась на внука, словно вот сейчас он ей Америку открывал.

– Да, а современная версия плазменного шара была запатентована студентом Биллом Паркером в 1971 году. Принцип работы лампы основан на использовании тока высокой частоты, для него Тесла и придумал свой шар.

– А почему когда мы подносим руку к шару, плазменные лучи притягиваются к нам?

– Дело в том, что мы проводим ток, причем проводим его намного лучше, чем это делает воздух, и электрический ток начинает легко проходить сквозь нас дальше в землю. Мы же практически ничего не чувствуем, потому что сила тока, а именно она определяет его опасность для нас, оказывается очень маленькой.

– Николка, с тобой волшебством совсем не интересно заниматься. Вот то ли дело Надька, та, что через три дома живет. Она так восхищается моими талантами, и особенно шаром.

– Что интересно, благодаря этому же эффекту так называемые емкостные экраны мобильных устройств реагируют на наше прикосновение. Касаясь экрана, мы позволяем большему количеству тока утечь в нас, что раньше утекало в воздух, в результате чего изменяются электрические параметры электросхемы телефона, и он отвечает на наше прикосновение.

– Ты… ты, когда ко мне посетители приходить будут, не маячь перед глазами. Сбивать будешь своим невозмутимым взглядом.

– Хорошо, развлекайся, если тебе это интересно. Мое мнение ты знаешь, я непроходимый материалист. Меня сложно чем-то удивить, я видел, как бьется сердце.

– Какие красивые слова, но зная, кто ты, звучит жутко. Николай, ты наверняка голоден? Я пирожков напекла, а еще есть голубцы. Хочешь?

– Мои любимые?

– Я знаю, чем приворожить красивого мужчину.

– Бабулечка, ты чудо. Да, и ты подумала над моим предложением?

– Подумала, не люблю я город. Грязный воздух, суеты много. Там я заскучаю. Вот родила бы твоя змеюка кого, я бы может и подумала, а так…

– Опять ты за свое. Обследуемся мы, ждем результатов. Не все так гладко как хотелось бы, да и я могу понять Еву, ведь ЭКО это не особо приятное мероприятие. Она у меня палец порежет – чуть в обморок не падает, а тут такое.

– Где ты ее такую откопал малохольную? Тебе нормальная женщина нужна, а не это недоразумение, – скривилась баба Нюра и расправила свою кофточку, ей явно нравилось, как она пошита. Внука любила, и очень, а вот Ева ей как кость в горле.

– А что в твоем понимании нормальная женщина?

– Такая, которая… коня на скаку остановит и в это, как ее…

– В горящую избу войдет?

– Ага, и в избу…

Николай сам себе наложил голубцы и разогрел в микроволновке. Подогрел и пару пирожков, а чай бабушка ему сделала такой, как он любит, с лимоном и сахаром.

Неожиданно в дом постучали. Бабушка поспешила к выходу, а Николай принялся уплетать свой поздний ужин. Решил заночевать в Марьино, а утром, часа в четыре, отправиться в обратный путь. Планерка в десять и он намерен отправиться сразу на работу.

Пришло новое сообщение от Евы:

«Улетела на Бали, горящая путевка. Все так неожиданно. Я с Жанной. Не теряй».

Николай лишь глубоко вздохнул и написал в ответ.

«Удачно повеселиться. Люблю. Очень скучаю».

Мужчина задумчиво осмотрелся. И снова в его душе поселилось неприятное чувство одиночества. Вроде бы все в порядке, но зерно сомнения начало прорастать. Ева не казалась ему теперь такой идеальной, но он не любил до нее никого, а вот ее воспринимал как избалованного ребенка, которого он же и продолжил баловать. Только вот к чему это приведет, никто не знает…

Он осмотрелся по сторонам, подумал, что все для бабушки устроил здесь лучшим образом: отопление, вода, все сделано. Шум заставил Николая отложить вилку и отодвинуть тарелку. Он встал и решил все-таки посмотреть, что там происходит. Вышел в просторную прихожую и едва не рассмеялся.

– Бабуля, и чем лампочку смазывать будешь? Может, вкрутим ее в люстру вместе со счастливым лампочкоглотателем?

Николай с любопытством рассматривал трех мужчин, на вид им можно дать хорошо за сорок. У одного во рту торчала лампочка, цоколем наружу.

– Я ж знахарка, а не травматолог, ребята, – оправдывалась старушка.

– А что ж делать-то? Вот незадача. Валька, зачем лампочку в рот взял? Вот мозгов нет ни грамма. Автобусы не ходят, а такси… да где ж его в такой час найдешь? И денег столько нету. Баба Нюра, может разбить?

– Ну да, и рискнуть жизнью друга? Осколки могут отправиться прямиком в дыхательные пути. Ложись на диван, боец. Помогу тебе, – Николай изучал анатомию человека досконально и сейчас знал, что делать. Бабушка и двое приятелей смотрели, как выполнив несложные манипуляции, заехавший так вовремя хирург, достал лампочку и вручил ее правообладателю.

– Много проиграл?

– Тысячу.

– Ну что сказать, отделался легким испугом, – пожал плечами Николай и поднялся.

– Спасибо, Колька. Давно приехал? Может на ночную рыбалку с нами, на мотыля? Или как?

– Нет, но в следующий раз буду в воскресенье. Это я так, если что, а то вдруг надумаешь рыбу на палец половить. Или еще что-нибудь интересное придумаешь.

– Скажешь тоже. У меня опыт, я самый лучший рыбак на селе, так что приезжай, я тебе такие места покажу, ты отродясь подобной красоты не видел.

– Звучит очень заманчиво. Посмотрим.

– Баба Нюра, моя Машка завтра тебе молочка свежего принесет за спасение Вальки, а то хирург твой очень страшно про осколки рассказывал. За такое две банки молока положено.

– Спасибо, ребятки. Только когда лампочки есть надумаете на спор, узнавайте сначала про Николая.

– Бабуль, а ты что не запомнила, что делать надо?

– Колька, да брось ты бабулю подкалывать. Ты лучше почаще приезжай.

Три веселых друга покинули бабушкин дом, а Николай взял со стола пирожок и откусил.

– Колька, а может тебе к нам в село фельдшером устроиться? Будешь у нас тут местная знаменитость.

– Ага, ты смотри, парни совсем бдительность потеряют, расслабятся. Тут такое начнется.

– Думаешь? А у нас в сельпо продавщица Зинка симпатичная. Кстати, разведена. Вот точно знаю, она бы тебе родила. Или вот Аленка, доярка.

– Бабулечка, у меня Ева жена. Ну чего ты? Все у нас хорошо.

– Хорошо? Знаю я ваше «хорошо». Ты органы штопаешь, а она на Бали попу греет.

– Кхм, ты давно эзотерикой заниматься начала? Мне кажется, у тебя дар. Развивайся, думаю, дело пойдет, – мужчина не стал признаваться в том, что женушка действительно на Бали, правда вряд ли он даже отдаленно имеет представление о том, чем она там занимается…

– Говорю же, вот чувствую, что у меня словно третий глаз открылся.

Николай сегодня больше не спал. Они весело пообщались с бабулей, подкалывать друг друга они любили. Он видел в ней друга и чувствовал ее безусловную любовь. Она такая откровенная, немного странная, но очень любимая и почитаемая внуком.

Родители жили во Франции, в Париже, и им не было дела до Николая. Нет, раньше они присылали деньги на его содержание, но это все. Они даже про его день рождения забывали, а родился он 1 января. Такое напоминание, сложно забыть подобную дату. Хотя самому хирургу не очень нравилось, что так совпало. Его день рождения на фоне Нового года как-то терялся, зато гарантированно в этот день у него выходной, и можно спокойно отдохнуть от работы.

Сам Николай вырос непроходимым домоседом. Возможно, потому что работа у него тяжелая. Ну вот, не тянула его за границу, а Родину любил и отдыхал только на российских пляжах. Правда Ева его такой любви не разделяла и брезгливо морщилась, если вдруг приходилось отдыхать где-нибудь на побережье Черного моря, и даже самый крутой отель настроения не добавлял.

Аверин-старший занимался бизнесом, и у него имелась собственная сеть ресторанов во Франции, жена Юлия и дочь бабушки Нюры ему активно помогала. Они никого больше не родили, но иногда являлись лично в дом бабули, чем очень ее расстраивали.

Дочка Юлия не любила свою мать. Всегда была ветреной, а быт ее тяготил. Ева похожа на нее, и вот со свекровью они общались довольно неплохо. Для Николая его родители были чем-то неопределенным. Теплых чувств он к ним не питал, потому что попросту их не знал.

Родители как данность. Они есть, где-то там, и когда они приезжают, в доме бабушки Нюры много ругаются и выясняют отношения. Это такие люди, которые отправляли бабушки деньги на его содержание. Да, он получил достойное образование, но это скорее его заслуга, нежели родителей. Учился на бюджете, много занимался дополнительно, и его успехи это результат упорного труда. Работать начал сразу после школы, из института бежал на завод. Подрабатывал в такси, а деньгами родителей пренебрегал. И сейчас Ева тратила его деньги, его накопления, а не те, перечисленные его родителями, суммы, до сих пор лежащие на счете. Сейчас они больше денег не отправляют, а он в них и не нуждается…

Николай сегодня был на удивление задумчивым. Возможно, кризис среднего возраста. Осмысление, что пора в жизни что-то менять, не пришло, но ощущение неправильности всего происходящего появилось.

«Ева-Ева, какие тайны ты скрываешь от меня, хотел бы я знать?».

– Не тайны, а скелеты в шкафу, – вдруг, словно прочитав его мысли, пробурчала бабушка Нюра.

Николай даже чаем поперхнулся в этот момент…

– Бабуль, ты меня пугаешь…

– То-то же, а то шар ему ненастоящий…

Глава 4. Сумерки – время перемен.

Сегодня бабушка тоже решила не ложиться спать, а с первыми петухами проводила внука в обратный путь. Он еще раз предложил ей перебраться в Ростов, а она лишь помотала головой, смахнула слезинку и помахала внуку.

Он едва бибикнул, распугав птичек, мирно сидящих на дикой яблоньке, и, включив радио, свернул на другую улицу. Вспомнил странную девушку, ту, что шла с тяжелыми сумками. Мимолетный взгляд, но он заметил, какой у ее глаз невероятный красивый, насыщенный, васильковый оттенок радужки, и какая сама она особенная.

– Да что я о ней все думаю? Мало ли в мире незнакомок, таскающих тяжелые сумки? Надо о здоровье думать, а она непосильные нагрузки терпит. А потом таких как ты, красотка, мне лечить. Почему обязательно мне? Вот черт. И Ева опять сбежала, не нравится мне все это…

Едва-едва начало светать, а у Николая армия тараканов в голове устроила очередное заседание, поэтому хирург был задумчивым и серьезным. Он отдохнул и приготовился вернуться к работе.

Громов уже отправил сообщение, что на планерке будет жарко: медсестра перепутала лекарства, и чуть не угробила пациента. Понятно, что он накажет виновных. Мало что понял из разговора с Громовым, какая-то новая медсестра по имени Марьяна.

Николай вставил в одно ухо беспроводной наушник и нажал на контакт друга. Он очень хотел узнать подробности ЧП.

– Громов, ну что ты как маленький? Пациент уцелел?

– Ясно дело, но у него в карточке красным по белому отмечены препараты, на которые у него аллергическая реакция. То, что Вадим назначения не в ту карту положил, это неважно. Фамилия же указана в процедурном листе, всегда нужно внимательно читать. Вадим – интерн и за ним проверять надо, а вот эту Марьянку я готов наказать. Вина все равно на ней.

– Дождись меня, и мы во всем разберемся.

– Марьянку пороть надо.

– Эй, потише, ты же хирург. Мы всех лечим, и никого не калечим. Правило номер один, ты же помнишь.

– Я ее придушить готов.

– А вот это что-то новое. Все, друг, остынь. Жди, скоро приеду. Пробок на дороге нет, домчу часа за четыре.

– Ага, давай, а то без тебя я чувствую, кто-то рыжий да бесстыжий у меня выпросит.

– Громов, жениться тебе надо. Ты на два года старше меня, а все один как бобыль.

– Колян, женщина и я – понятия несовместимые. Как жить с существом, которое не умеет рассуждать логически? Взрываются на ровном месте, импульсивные. Я свободой дорожу. Заведи жену и все: купи мне шубу, купи мне платье, загородный дом, машину под цвет сумочки и сумочку под цвет машины. Я не ты, Колян, я такое годами терпеть не смогу. Я проснулся, кофе приготовил, в выходной футбол смотрю, и никто мне его не выключает.

– А как же семья, дети?

– Дети… дети это хорошо, только современные женщины рожать не торопятся. Много тебе детей Ева твоя родила?

– Ты же знаешь, что у нас проблемы.

– Знаю, извини. Это я так, к слову. Да и не создан я для брака. Я скучный. Во мне романтизма нет, и не было никогда. Кто меня терпеть будет?

– Профессор Громов, меня не проведешь. Ладно, ты давай там особо медсестричку не прессуй. Приеду, на месте разберемся.

– Все, отключаюсь, бывай, – Дмитрий отключил телефон, а Николай сделал радио громче и сосредоточился на дороге.

Автомобиль внезапно задёргался и заглох. Николай резко выдернул гарнитуру и бегло осмотрел панель приборов, часы показывали 4:13. Наступила такая тишина, что в голове зазвенело. Мужчина раздраженно вздохнул и вышел из машины. Свежий воздух холодил плечи, где-то мычали коровы и во всю кукарекали петухи. Николай осмотрелся. Неширокая улочка, где с одной стороны ряд домов, а с другой сетчатые и дощатые заборы, ограждающие огороды. Вокруг уже совсем рассвело.

Тишину нарушило мерное тюк-тюк-тюк. Он обошел раскидистые заросли сирени и заглянул в ближайший огород. Пожилой мужчина в безрукавке и кепке неспешно пропалывал грядки, в его зубах дымилась сигарета, а у ног, выставив трубой пушистый хвост, отиралась кошка. Огородник наклонился и грубой рукой провел пару раз по спине кошки.

– Мурыська! – донеслось до ушей Николая, – ах и проказница!

Николаю стало немного неловко, что он невольно подглядывает за чужой жизнью. Глаза выхватили ухоженные грядки обоих огородов. Сразу стало понятно, где участок в сильных мужских руках, а где творческий подход хозяйки.

Там, где уже работал мужчина, все было весьма аскетично и просто, ровные выверенные квадраты насаждений. Справа же наделы не отличались ровностью границ, зато весь участок пестрел от насаженных цветников. Николай улыбнулся, вспомнив, как любит яркие цветы его бабушка. Листва сирени щекотала щеку. Он наклонил белую метелку цветов и вдохнул сладко терпкий аромат. Вдали за огородами он увидел довольно красивую старую веранду.

Легкий ветерок выбивал из распахнутых дверей белые занавеси, а внутри виднелся большой тяжелый деревянный стол и беспорядочно расставленные вокруг него стулья.

Николай представил себя сидящим за этим дубовым столом. Ему показалось, что там ему было бы очень хорошо. И эти белоснежные занавеси развеваются в такт легкому ветерку. Из мечтаний вырвало мерное тюк-тюк-тюк.

Мужчина виновато отвернулся и осмотрелся вокруг. Ему не хотелось, чтобы кто-нибудь заметил, как он засмотрелся на чужой двор. Быстро вернулся к машине, поднял капот, но ничего подозрительного не заметил.

Сел за руль, и машина завелась с одного оборота. Двигатель мерно работал, словно ничего с ним минуту назад и не произошло. Николай усмехнулся и тронулся с места.

***

Анна резко распахнула глаза. Она проснулась, как будто ее что-то в грудь толкнуло изнутри. Обвела комнату взглядом, вокруг тихо. Глянула на электронный будильник. Зеленый циферблат показывал 04:15.

– Как здорово, – прошептала она и повернулась на бок, – можно еще немного поспать, – и тут же уснула.

Глава 5. Марьянкино несчастье…

С утра Анна находилась в приподнятом настроении. Звонил Павел, он скоро приезжает домой. Отец семейства отсутствовал больше трех месяцев. Аню сильно огорчал тот факт, что муж взял привычку задерживаться на вахтах. Дома он бывал на половину меньше, чем на работе, компенсировались эти разлуки хорошими заработками. Сколько Павел точно зарабатывает, никто не знает.

Он постоянно привозил разные суммы, говорил, что у него сдельный заработок, но это всегда были хорошие деньги.

Они начали копить на машину, и Аня не жалела средств на детей. Раз в квартал ремонтировали по комнате в доме. Преображение двора не заметить невозможно. Некоторые, не скрывая легкой зависти, даже высказывались, мол, быстро богатеете, Жуковы.

Аня делала вид, что не замечает язвительных взглядов. Она радовалась жизни и думала, что у нее хорошая, крепкая семья.

Время близилось к обеду, скоро со школы придут Федор и Шурка. Обед готовить не надо, с хозяйством управилась. Младшие в саду пробудут до шести. Огородом Аня решила заняться, когда приедет глава семейства. Пашка все быстро обработает мотоблоком, который, кстати, семья Жуковых тоже купила совсем недавно.

Редкий час, когда можно просто побездельничать. Аня нарвала свежих цветов и поставила букет в большую вазу по центру стола на веранде. С полки схватила книгу – Жюль Верн «Таинственный остров». Она ее читает с начала года, да все никак не завершит. Читать Аня любила всегда, с самого раннего детства и давно мечтала об огромной собственной библиотеке. Денег не хватало, но Анна все равно старалась хотя бы раз в год покупать интересную книгу.

Медная резная турка стояла на огне. Аня по старой привычке работала сразу обеими руками и одновременно делала два, а то и более действий. Она в один миг подвинула вазу и взбила руками цветы, тут же поправила ажурную красную салфетку под вазой, раскрыла книгу, убрала закладку и любовно провела рукой по развороту страниц. Ногой задвинула неровно стоящий соседний стул.

Над туркой шапкой образовалась ароматная коричневая пена. Вдруг зазвонил телефон. Женщина быстро одной рукой наливала в чашку кофе и уже отвечала на звонок.

– Марьяшь? Ты чего? Плачешь?

Аня прижала плечом телефон к уху, залила турку водой в мойке, потянулась к холодильнику, достала заранее нарезанный на блюдце сыр, ногой толкнула дверь веранды, чтобы заглушить звуки улицы и села на стул.

– Я? Нет, не занята. Ну что ты, я вот сижу, – Аня оглянулась вокруг, увидела, что холодильник остался открытым, и легонько толкнула дверцу ногой, – у меня выпал редкий час для себя. Пью кофе, читаю книгу.

– Дай угадаю, – всхлипнула на том конце подруга, – все не добьешь «Таинственный остров»?

– Угадала! – заливисто засмеялась Аня, – но мне не часто удается вот так просто сесть и почитать в свое удовольствие. Скоро Павлушка домой приезжает, он на мотоблоке огород прополет от сорняков, а сейчас такая красота, могу себе позволить немного побездельничать.

– Безделье и ты – два несовместимых понятия, Анюта. У тебя четверо пацанов! Ты себе уже на всю жизнь обеспечила нескучную жизнь.

– Это точно, подруга, – согласилась Аня, – мы все девочку хотели, да выходили пацаны.

– Четыре сыночка уже есть, дальше точно будет лапочка-дочка, – прогнусавила печально Марьяна.

– Это мы уже проверять не будем! – Аня аж руками отрицательно замахала. – Давай лучше о тебе. Что случилось? Почему такой голос?

Марьяна расплакалась в трубку, и Аня принялась уговаривать подругу успокоиться, и как могла подбадривала.

Они дружили с самого детского садика. Девочки всегда и везде были вместе, Марьяна даже стала крестной Федора. Характеры только у них разные настолько, что все удивлялись, как они вообще могут дружить. Спокойная и рассудительная Анна и взрывная Марьяна.

– Он меня подставил! – шипела от злости подруга, – задницей чувствую, что специально подложил в карточку одного пациента назначение для другого. Это от зависти, что у меня лучше все получается, и на меня внимание главный обращает. Не коллектив, а серпентарий. Вот такая как ты вообще не смогла бы тут не то, что работать, выжить не смогла бы! Съели бы живьем! Слов нет, я этому Громову чуть всю рож… не расцарапала. Мне говорит: это ваша вина, Вы обязаны смотреть. А что смотреть?

Марьяна снова залилась слезами, Аня слушала внимательно и не перебивала. Марьяна никогда не плакала прилюдно, характер не позволял показывать слабость – она прирожденный лидер во всем! И всем казалось, что этой волевой взбалмошной девчонке море по колено, и все ей легко дается. Только ее подруга Аня становилась свидетельницей слез огорчения и отчаяния. У Марьяны имелась одна беда – она не умела признавать своей вины. Только Аня могла мягко указать подруге на ее промахи, и только ее Марьяна слушалась.

– Марьяшь, – тихим убаюкивающим голосом ворковала Анна, – ну сама подумай, когда все вокруг не правы, ведь это по меньшей мере странно. Ну согласись.

На том конце образовался вакуум. Наступила такая тишина, что несведущему человеку могло показаться, что собеседник бросил трубку. Марьяна тихо вытирала последние слезы и просто слушала. Больше всего на свете она любила голос Ани, он придавал ей уверенности и силы действовать дальше.

– Ты говоришь, что тебе завидуют. От чего? От того, что на тебя больше внимания обращают? Знаю я, как на тебя внимание обращают. Ты не прелестями там крутить должна, а знаниями. Тебе так повезло! Никому из наших в классе не повезло выбраться из нашей дыры, как тебе, и ты обязана зубами держаться за это место. И не бюст выпячивать. Поверь, тамошние мужики уже пресыщены громадными сиськ… прости. Тебе головой работать надо. Знаешь ли, мозга вроде как бы и не видно, но когда его не хватает, сразу заметно. Поэтому прошу тебя, как родную прошу, застегни все пуговки и иди, проси прощения у вашего заведующего, или как он там у них называется. Марьяшь, кончай с интригами, просто на будущее помни, что надо быть внимательнее, а то быстро тебя заменят на кого-нибудь из своих.

– Ох, подруга, – ответила уже ровным голосом Марьяна, – сюда медсестрички по головам прут не ради карьеры, а ради удачной партии.

– Много таких мест в крупном городе, – парировала Аня, – только сколько из этих охотниц замуж реально выходят? Вот! Молчишь. Единицы. Не поверю, что тебя устроит участь простой любовницы. А сколько потом плохо кончает? Знаешь, нет труднее испытания, чем из грязи в князи, его еще меньше девочек проходит. Так что уповай на свои умненькие мозги и начинай просто работать, а там, что суждено, то и случится. Поверь мне. Современные мужчины обращают внимание на порядочных, умных, и самодостаточных женщин с чувством собственного достоинства. Вот мне бы в мои шестнадцать хотя бы половину этой мудрости, что теперь пришла, я бы не корову по утрам доила, а рядом с тобой медиком была.

– И не появилось бы у меня крестника, – хмыкнула на том конце Марьяна.

Аня натянуто улыбнулась и тяжело вздохнула.

– Нет, от Федьки я теперь никогда не откажусь. Сколько раз в мыслях перекраивала сценарий своей жизни, но все равно возвращаюсь обратно. Как я могу все поменять? Ведь тогда Феденьки не будет. Так что, подруга, у тебя столько возможностей впереди, не упусти жизнь. Я вот упустила, и теперь остаётся мне только приспосабливаться к тому, что есть.

Аня погрустнела после разговора с подругой. Марьяну успокоила, а у самой на душе легли камушки. Недопитый кофе остыл. Женщина хлебнула его и попыталась хоть немного почитать. Герои Жюля Верна попали в знатный переплет, их выбросило на необитаемый остров. Сколько трудностей им предстояло преодолеть, ведь на их долю выпали невероятные испытания.

Теперь они сами должны добыть себе пищу, найти кров, подумать об одежде. И все у них получалось: и огонь развести, и даже воду с озера отвести, и лодку построить. А все потому, что у них были знания. Образованный инженер, храбрый опытный моряк. Мальчик Харберт и тот поражал своими знаниями о растительном и животном мире.

Аня резко заложила закладку и захлопнула книгу. Во дворе радостно залаял пес, это мальчишки вошли в калитку и играются теперь с собакой. Голодные, наверное.

– Мне надо поступить в аграрный колледж, – сама себе сказала Аня вслух, – точно! На бухгалтера! Или нет. Лучше то, что принесет больше пользы. Вот! На технолога молочной промышленности. Для меня в самый раз!

Аня резко встала, закинула книгу обратно на полку. Из холодильника достала кастрюлю с борщом, щелкнула чайник, из хлебницы вытянула хлеб и булочку. Глаза глянули на календарь. Приемная комиссия начинает работу с середины лета, еще есть время все разузнать и попытаться подать документы. А что скажет Паша? Паше это может не понравиться. Как его убедить, что Ане очень хочется учиться?