Как обнаружить вечное? Одно
Дыхание. Ты в нём летишь, как весть.
И бьёшься в чьё-то чистое окно.
И понимаешь – ты на месте. Здесь.
Под лай собак. Спелёнут и освистан
Выходишь жить. Выходишь умирать.
И каждый раз, как первый новый выстрел,
В руках у юноши качаешься опять.
Он прижимает малыша с такой любовью!
Ты – первенец. Ты в сердце погружён
И пальцами-руками окольцован.
Как Божий сын. Подарен. Воплощён…
***
Ты в Воскресенье смотришь,
Как в самоё себя,
Такой знакомый,
Как в детстве любимая игра,
Как звуки маминого голоса
На кухне утром,
Как за окном сирень,
как за окном сирень…
НЕБО.
– Небо! Небо! Где начинаешься Ты?
– На Земле. Лежу я, руки раскинув.
И во мне обнаружен закон доброты.
Он не сладкий, не горький. Молву отодвинув,
Обнимаю я Землю. Всегда. Поутру
И в ночи я, как призрак, присутствую всюду.
И пока она дышит – я не умру.
И пока она есть, то и я. Есть. И буду.
–Небо! Небо! Ты над моей головой?
Поднимаясь на пальцы, затылком касаюсь.
–Ты касаешься струн. Называешь судьбой
Эту вечную музыку? Не прерываясь,
Задыхаясь и охая сферы скрежещут.
Ты же слышишь молитву, бессильный плач,
Вдалеке детский лепет и колокол вещий.
Время движется вспять, и для всех оно – врач.
– Небо! Небо! Ты… так… высоко!
До тебя не допрыгнуть и не дотянуться!
– Просто всё. Близко. Очень легко.
Чтоб постигнуть меня, ты попробуй нагнуться.
Поклонись и увидишь мои следы
На траве и на спинах тварей бегущих,
Поднимается вверх по дороге воды
Только ветер – мой пёс, облака стерегущий.
– Небо! Небо! Послушай! Я крикну сейчас,
Долетит ли мой крик к твоему пределу?
– Улетит в бесконечность. Я слышу вас.
Я отвечу. Не эхом. Словом и делом.
Я отвечу с другой стороны. Невпопад.
Сокрушая привычные старые стены.
Я иду. Неужели мне кто-то не рад?
Поменяю в оставшихся даже гены.
– Небо! Небо! Огня твоего боюсь!
Ты огнём проверяешь, готово ли сердце.
Выносимо мне будет? Не знаю. Пусть.
Всё равно не могу на тебянаглядеться!
Надышаться! Навидетьсябелизны,
Глубины, что без мыслей и без предела.
По мгновениям жизнь созревает. Они
Рассыпаются в пепел. То и дело.
Ничего, никого не останется мне.
Мы с любовью встречаемся без свидетелей.
И из сердца бегут, обжигая, вовне
Те слова. Их немного. Идут. Через ветер.
ТЕБЕ
Откуда ты?
Я не знаю, но помню
Тебя до меня,
Тебя до Тебя,
Ясными тропинками,
Издалека узнавая,
Друг к другу летя
Птицами, белками, криками, камнями, метеоритами, каплями,
Протягиваю всё,
Что есть у меня,
Что может
Поместиться в ладонях.
Достаточно этого?
Ранишь
Нездешностью,
Не оставляя пути
Обратно,
Нездешностью,
Исключающей страх.
И мадонны тобой успокаиваются –
Есть ещё кто-то.
Ещё кто-то
Пришёл.
ПЕСНЬ САМУРАЯ
Я волнуюсь. Сердце готово вылететь.
Так волнуются перед боем.
Я учусь себя обессиливать,
Это дело совсем непростое.
Научиться любви немыслимой,
Невещественной, вечной, горящей,
От всего и от всехнезависимой,
Слепо Небу принадлежащей…
Верить. Быть. Любить. Умирать.
Разве этому кто-то научит?
И научит в воде – дышать?
И по воздуху плыть, как туча?
В тесноте, тишине– хорошо
В материнской утробе спится.
Научиться любви? Смешно…
Всё равно, что снова родиться.
Не просчитываются риски,
Я не знаю, что будет дальше,
Может, нет меня в светлом списке
Тех, кто в Завтра назначен. Фальши,
Лжи намерений, даже снов,
Окаянства страстей – в избытке.
Наготове пара тёмных очков,
Чтобы выдержать света пытки.
Я волнуюсь. Придётся снять
Всю одежду. Оставить оружие.
И пред взглядом Его-Её устоять,
И оставить себе только нужное.
***
Мы выходим в День, как в открытое море.
И под нами – воды километры смерти.
Мы боимся себя. Знаем, страх – это горе,
Не для нас, но для следующих после. Поверьте.
Мама! Мало спасательных лодок на судне.
Не спасёт меня ночь, темнота и сумрак,
Я хочу проверить себя на безлюдье,
Ты толкаешь в спину меня в полумрак.
Я обязана выжить не только телом.
Эти дни где-то, кем-то описаны
Кровью, уксусом, даже мелом,
Прорисованы стрелочки – Здесь Ему – Ввысь Ему.
Мама! Мамочка! Совесть мучает
По утрам, вопреки трудовым призывам,
Вопреки весеннему взрыву– цветенью,
Вопреки красоте и страстей порывам.
Всё похоже на То ожидание сына:
Муки, тяжесть и тела боли…
Невозможно отмерить всего половину –
Горя, слёз и потерь драгоценной соли.
Мама! Мамочка! Стыдно очень.
Не тону до конца. До конца не сгораю.
И завидую тем, кто не может, не хочет.
Кто не видит, не слышит, молчит и не знает!
Ты толкаешь в спину легко руками
В глубину, туда, где себя не знаю…
Снегирями, утрами…
За облаками
Здесь, как встарь, в бесконечности небо сияет.
***
Остывают следы твои
На планете с именем «Я»,
По тропинке идут муравьи,
В хлебном поле – лосей семья.
Где-то здесь возле сердца жгло.
Не вздохнуть – не заснуть.Два крыла,
На которых взлететь могло
То, что ты душою звала.
Жизнь вернулась в русло своё
Монотонностью без границ,
В тесноте-темноте червь вбирает гнильё
Вне вопросов твоих,вне ресниц.
На лице остались борозды две,
Здесь горячие били ключи,
Хорошо было всем: и мышам, и сове…
А теперь… Кричи – не кричи.
Я в пустыне в безветрии облака жду,
Как единственный среди людей,
Буду долго стоять, а потом упаду
И останусь меж гор и камней.
Принесёт мне ветер привет – письмо
С той планеты по имени «Ты»,
Развернётся оно в тихом небе само
Взвесью радуг среди пустоты.
Как мучительно любим мы. Потому,
Что оно не наше – Его,
Носим где-то внутри принадлежность, как тьму,
И Оно не бывает мертво.
Возмутится однажды. Взорвётся огнём
Невещественным над землёй,
И увижу себя настоящего. В нем.
И скажу: Я люблю. Я с тобой.
КАК ЭТО?
Однажды принять себя,
Возраст и остальное,
То, что произошло,
Полностью. И любое,
Что не случилось со мной,
Чтобы дойти до Сегодня –
Стало уже землёй,
Почвой, опорой Господней.
Счистилось всё до дыр,
До бородавок под гримом,
Дальше – невидимый мир.
Властный. Огромный. Незримый.
Как это? Пере-ливаясь,
Бегут облака босиком.
– Павел Петрович! Не помните,
Где этот свёрток с крестом?
– Там он. На чердаке.
В погребе, может. Ждёт,
Пока кто-нибудь налегке
На него из рода взойдёт.
Только давно лежит.
Двадцать веков подряд.
Умер уже или спит…
То, что храню, не рад.
Как это произнести?
Требует до сих пор
Крёстного с ним пути –
Вот какой разговор.
– Павел Петрович! Я…
– Ты? Да ты без седин!
Ты бы не трогал свёрток
И дождался морщин!
Эти кресты лежат
В избах,на чердаках,
В поле, бывает, стоят.
В пепле,кровии бинтах.
Что им? На ваших часах–
Тысячи лет прошло.
Даже гвозди в руках
Хрупкие, как стекло…
Крепкие были кресты,
Да и теперь – как гранит.
Чтобы нести версты,
Сталью б себя обвить!
Нужно уже умереть,
Чтобы идти и взойти,
Чтобы потом взлететь,
Тело забрать– и уйти.
Как это? На границах
Смерть мне машет рукой
Жизнь торопит – не спится,
Встречусь ли Там с Собой?
– Павел Петрович! Прощайте!
Благословите меня!
Нет старика… И был ли?
Вместо него – два огня
В воздухе пишут строки.
Ливень рыдает-кипит.
Убраны все границы,
Только Любовь говорит.
Та, что сильнее смерти,
Та, что ярче огня,
Та, что взрослее тверди,
Та, что умнее меня.
Как это? Воробей
Дважды спросил: «Когда?»
И потомпровожал,
Слёзы ронял. Иногда.
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
В чёрном зеркале реки
Небо тихо-тихо,
В чёрном зеркале реки
Уж живёт с ужихой.
В камышах им тихо рад
Старый бобр с бобрихой,
Созревает виноград
На горбе с горбихой.
Громко шмель гудит в саду,
Громко птицы плавят
Тонны звуков в «Ду-Да-Ду
О-О-Ти-Ла-Ла-Вят».
Самолёт, как шмель, летит,
Только неодетый.
Над весенним лесом скит –
Старец сеет светом.
Засевает светом синь,
Засевает землю.
Ты сомненья отодвинь –
Смейся, плачь и внемли.
***
Я отмываю всё лицо от ночи,
От власти предыдущих дней. От снов.
От взглядов многих глаз. От многоточий.
И на ладонях – свет. На пальцах – кровь.
Я прирастала к красоте и близким.
Хотела длить мгновения любви,
Скорбела, обнимала то, что низко,
А то, что высоко, я прятала в пыли.
Я отмываю ночью тушью чёрной
Следы цветных событий, чтобы впредь
Остановиться и пустить поглубже корни.
Как дерево, стоять. И в темноте – белеть.
Я отмываю днём всё то, что даром,
Что не моё и не успело отболеть,
Не стало зрением, души пожаром,
Ушло за горизонт и не вернётся впредь…
Обласкана земля руками ветра,
Летят лимонницы к грохочущим садам,
Расту – стою в буране дней. А километры
Вместо меня бегут по рельсам поезда.
Там проводница юная не знает,
Что делать ей с ранением в груди.
Слезами и любовью истекает
И шепчет юноше: «Не уходи».
Мимо меня проходит поезд этот.
Я – дерево в грохочущем саду,
Ты примешь тень мою, устав от света.
А я, устав от тени, в мир опять войду.
***
Стучится дождь.
Открой ему! Открой!
Впусти его! Ведь он омоет душу!
Но, как обычно, я боюсь, я трушу.
Мне больно расставаться с синевой.
Стучится дождь!
Он так силён в паденьи!
И воздух жив – кишит– ты им дыши!
И в лужи падают босые малыши,
В одну волну сливаясь на мгновенье.
Стучится дождь!
Полки после парада
Уходят в землю, жертвуя собой,
И смертью дарят жизнь, довольные судьбой,
Не ожидая и не требуя награды.
Стучится дождь.
Откройглаза, ладони –
Увидишь сотни слёз, летящих вниз.
И незаметен плачущий, и чист
Среди таких же. Расставаясь. На перроне.
***
На солнцепёке,
На чистом и гладком холме
Холодно мне.
Выйду под небо
В чистое-чистое поле.
Света удары.
Вздрагивают травинки.
Что может быть лучше?
Северный ветер.
Кукушка кукует.
Люди придумали – это для них
Годы считает.
Здесь сосны стояли недавно –
Пни в липкой
Красной смоле.
Стриж проверяет на прочность
Картину мира:
– А ты? Ты быстрей?
Дожди
Вместе с ними –
Лето спускается с неба.
Жизнь моя…
Я себе снюсь.
***
Спрашивает ветер,
Спрашивает ветер
Листьями деревьев:
– Если б я летал,
Если бы я мог,
Как стрижи летают…
Был бы я счастливым?
Так летает стриж,
Или за окном
Кто-то мне кивает,
Кто-то мне кивает,
А пока одну
Руку я другой
Грею-согреваю,
Грею-согреваю.
Тише я пишу,
Чтобы не мешать
Шумом тишине,
Тише я пишу:
«Ах-Ах-Ах-Ох-Ох
Ах-Ах-Ах-Ох-Ох».
Где-то вдалеке
Причитает пёс.
Голосами птиц
На границах сна
Разрушаешь ночь,
Разрешаешь день.
Солнце за окном.
Как же мне теперь
Выдержать твой взгляд?
Выдержать твой взгляд?
Снова до свиданья.
Здравствуй, моя жизнь,
Здравствуй, моя жизнь…
***
Помогите пчеле,
Что влюбилась в закат
И теперь потеряла свой дом.
Сердце бьётся– ищет калитку и сад,
Солнце стало ей вечным окном.
Помогите пчеле,
Что летит в темноте,
Одинока, как песня, вольна.
Светлячки ей внимают в слепой немоте,
И её охраняет Луна.