Глава 30
Между тем, Эруаль прибыл во дворец. Сопровождавших его эльфов он сразу же отпустил и шагнул под арочные своды в полном одиночестве. Знакомые стены, знакомые лица, знакомая атмосфера печальной суеты – теперь все это принадлежало только ему. В просторном холле принц увидел дворецкого, который, издав вздох облегчения, радостно воскликнул:
– Какое счастье! Вы так быстро приехали! Вы еще успеете переодеться и почтить своим присутствием церемонию похорон его высочества принца Элспета. Это ужасная потеря для всех нас! Он был так молод! Все во дворце разделяют вашу скорбь. Я сразу распорядился развесить по всей Лавандине траурные флаги. Такое ощущение, что на всех нас наслали проклятие…
– Замолчите! – раздраженно воскликнул Эруаль, недовольно морщась. – Не забывайте, я в курсе всех произошедших в Лавандине событий. И я не нуждаюсь в том, чтобы мне все это еще раз пересказывали. В котором часу похороны?
– Через тридцать минут, – уязвленный и удивленный неожиданными холодностью и жесткостью, проявленными в общении младшим принцем, откликнулся дворецкий.
– Мне хватит, – решил Эруаль. – Я буду у себя. Позаботьтесь о том, чтобы ко мне никто не входил. Через полчаса я спущусь в склеп. Попрощаюсь с братом там. Провожать меня не следует. Займитесь своими делами.
И молодой эльф быстрыми шагами направился к лестнице. Дворецкий неодобрительно посмотрел ему вслед и пробормотал себе под нос:
– Второй Витек! О боги! И что же нам так не везет?
Поглощенный своими мыслями, Эруаль поднимался по лестнице и совершенно случайно столкнулся с каким-то стариком. Машинально извинившись, принц, не поднимая глаз, пошел дальше, но знакомый, полный удивления голос окликнул его:
– Ваше высочество! Вы разве не узнали меня?
Принц нехотя обернулся. Окинув безжизненным взглядом абсолютно пустых глаз Клавелия Мудрейшего, он равнодушно спросил:
– Как вы здесь оказались? Насколько мне помнится, ваш дом был в деревушке Черс.
– Я подумал, что мог бы пригодиться молодому королю Элспету. Поэтому я здесь. Но мне не довелось даже встретиться с ним. Как, впрочем, и ему так и не довелось стать королем. Скажите, ваше высочество, а где же ваш верный спутник – Витек?
– Забудьте о нем, – Эруаль быстро отвернулся, опасаясь, как бы Клавелий не прочитал каких-либо чувств на его лице.
– Ты предал своего учителя? – уважительный тон старика сразу сменился на резкий. Его добрые ясные глаза нехорошо сузились.
– Нет, но собираюсь, – тон Эруаля сейчас мало чем отличался от тона Клавелия. Хоть Старый Сказочник и не видел лица принца, он без труда угадал его настроение. Слова тому давались с болью, но и с непреклонной злостью.
– Порождение Тьмы! – не сдержавшись, процедил сквозь зубы Клавелий.
– Достойный ученик своего учителя! – отпарировал Эруаль.
– Ты смеешь обвинять Витека? Эту неприкосновенную святыню? Можешь даже не надеяться, что тебе удастся причинить ему боль. Вопреки твоей воле или нет, но я останусь во дворце и буду следить за каждым твоим шагом. Не хватало еще, чтобы трон Лавандины снова достался темному!
– Поздновато спохватились. Я единственный наследник. Мои права на трон неоспоримы. Хотя я готов отдать его первому встречному бродяге и еще доплатить, чтобы он взял. Что же касается вашего решения остаться во дворце, я не против. Наоборот, я готов пожаловать вам самый высокий титул, который есть в Лавандине, только оставайтесь. Все равно вам это не поможет оградить Витека. Мы, темные, изобретательный народ.
И, не дожидаясь ответа, Эруаль преодолел последние ступеньки и скрылся в коридоре.
"И что же такое, интересно, замышляет эта темная тварь?" – подумал интеллигентный старичок Клавелий Мудрейший и продолжил спуск.
Эруаль заперся у себя в комнате. После того, как он в последний раз уезжал отсюда, оставив после себя жуткую разруху, здесь все изменилось. Постелили новые ковры, поставили новую мебель, повесили новое зеркало. Зеркало… Эруаль встретился глазами со своим отражением и, как обычно, заговорил с ним, как со старым другом:
– Вот видишь, как тебе повезло? Ты отражаешь лицо короля. Твой предшественник каждое утро видел всего лишь принца, самого младшего принца. А тебе достался король. Как думаешь, у меня получится быть мудрым и справедливым правителем, достойным такой прекрасной страны, как Лавандина? Хотя… я знаю, что бы ты ответило, если бы умело говорить. Ты видишь перед собой темного. Еще одного темного правителя. Я погублю страну. И себя погублю. Но ты не волнуйся. Я не ставлю высоко свою жизнь. Я спасу Лавандину от себя самого. Не сейчас. Позже. Но это "позже" наступит совсем скоро. Я… чувствую это.
Не спеша Эруаль облачился во все черное. Черная рубашка с длинными рукавами и сильно распахнутым воротом не имела пуговиц. Черные узкие штаны легко заправились за голенища высоких сапог. Тонкий черный плащ с вышитым у ворота трилистником почти касался земли.
"Вот она, черная одежда темных, – Эруаль снова встретился глазами со своим отражением. – Никогда бы не подумал, что по доброй воле буду ее носить".
Отступив от зеркала, принц опустился в кресло и надолго задумался. Так он просидел все отведенное ему время, затем нехотя поднялся и, как и обещал, спустился в склеп, в котором уже покоились под каменными плитами его отец и брат. Там же теперь стоял открытый для прощания гроб с телом Элспета. Все придворные уже были там и провожали своего будущего короля сочувствующими взглядами. Склонившись над гробом, Эруаль положил на белый атлас чайные розы и молча встал у изголовья. Место в ногах отводилось священнику, и тот, встав напротив своего будущего правителя, принялся читать последние молитвы над телом старшего принца.
Эруаль вернулся в свою комнату только под вечер, усталый и измученный, и сразу завалился спать. Так тяжело ему еще никогда в жизни не приходилось. Строить свое царство на телах преждевременно покинувших этот мир отца и старших братьев было ему невыносимо. Терзаемый нерадостными мыслями и болезненным чувством вины, принц заснул и сам не заметил, как очутился во власти черных пятен, которые оставил в его душе Витек, когда в последний раз пытался его успокоить. Подсознательно молодой эльф все-таки думал о своем учителе, и эти мысли были настолько желанными и неотвратимыми, что всю эту ночь охраняли сон Эруаля от губительного проникновения Лэмара. Имя Витека подобно каменной стене закрыло мысли принца, и темный эльф не смог разрушить этот заслон.
Впервые за долгое время Эруаль провел действительно спокойную ночь, дарящую отдых, а не мучение. Мудрый учитель даже на расстоянии оберегал своего ученика, но тот оказался не способен ни понять, ни оценить этой заботы.
Глава 31
Следующий день приготовил для Эруаля новое испытание, которое называлось коронация. Принц с детства помнил, что это очень долгая и утомительная процедура, и заранее ненавидел ее. А еще боялся. Боялся того, что сразу же по ее завершении между его прежней, простой и понятной жизнью и жизнью новой, заполненной обязанностями короля, о которых он ничего не знал, ляжет глубокая непреодолимая пропасть. Эруаль вообще не представлял себе, как это – править Лавандиной? Стараясь не думать о предстоящих проблемах, с которыми он неминуемо столкнется вследствие политической неосведомленности, принц в это утро старался думать о чем-нибудь приятном, но не мог. Поэтому он просто слонялся туда-сюда по дворцу, долго гулял по саду, постоял в круге мага. Воспоминания одолевали его с небывалой силой.
Вдобавок ко всему его угнетала совершенно никчемная ссора с Клавелием Мудрейшим. Тогда Эруаль был в скверном настроении, а почтенный старец некстати попался под руку. Теперь будущего короля немилосердно мучила совесть. Он хотел найти его и извиниться, но Старый Сказочник, как нарочно, не показывался на глаза.
А встретились они непосредственно на коронации. Клавелий Мудрейший вел будущего короля к алтарю, на котором на бархатной подушке лежала корона – узкий золотой обруч, украшенный трилистником. Его со словами благословения должен был возложить на голову Эруаля верховный священник.
В храме играла негромкая музыка, но сохранить обычную тишину, обязательную для таких торжеств, было невозможно. Присутствующие перешептывались между собой, обсуждая проклятие, обрушившееся на головы Алых цветков, и прочили Эруалю недолговечность пребывания на троне и такую же быструю смерть.
Воспользовавшись тем, что на них мало обращают внимание, молодой эльф обратился к идущему рядом с ним Клавелию:
– Я очень задел вас вчера своими жестокими словами? Могу я рассчитывать на прощение?
– Неужели ты одумался, мальчик? – Клавелий спокойно, без видимой неприязни взглянул на Эруаля. – Много же тебе на это понадобилось времени. Объясни мне причину своих нападок на Витека. Ты был сам не свой.
– Он меня бросил. Он отказался ехать со мной в Лавандину. Я так хотел, чтобы он был моим советником!
– Рано или поздно тебе придется самому принимать решения. Скорее всего, с его стороны это было простым испытанием. Ты должен показать себя способным правителем, и Витек вернется и с радостью будет помогать тебе. Он не хочет, чтобы ты зависел от него и был марионеткой в его руках. Ты должен научиться самостоятельности. В твоих руках – судьба целой страны.
– Я знаю это! Но… у меня никогда не получится! – отчаяние прорвалось в голосе Эруаля. – Я предлагал Витеку занять мое место, но он отказался! Согласитесь, Клавелий, власть – его второе имя. Он создан быть королем. Почему же он отказывается оказать эту услугу не столько мне, сколько народу Лавандины?!
– Я не могу ответить на этот вопрос. Но, зная характер Витека, могу предположить, что он всегда ведет за спиной свою игру, постепенно воплощая в жизнь какую-нибудь очередную безумную идею. И, если честно, я слегка побаиваюсь этого. От задумок Витека всегда веет опасностью и риском. Ты прав, мальчик. Такой правитель – мечта любой страны, – Клавелий улыбнулся своему спутнику.
Они как раз подошли к алтарю и вынуждены были прервать разговор. Клавелий, выполнивший свою задачу, уже вознамерился удалиться в ряды зрителей, но Эруаль неожиданно схватил его за руку, останавливая.
– Вы простили меня? – с трепетом спросил он.
– Да, мальчик. Теперь я твой самый верный друг и союзник, – Старый Сказочник слегка сжал пальцы Эруаля в своей сухонькой морщинистой ладошке в знак примирения и быстро затесался в стройные ряды эльфов.
Оставшись один, Эруаль преклонил колени перед алтарем и, пропуская мимо ушей речи верховного священника, представлявшие собой поздравления, пожелания, наставления и благословения, с блуждающей улыбкой на губах – признаком спокойной совести, – заново принялся прокручивать в голове разговор с Клавелием. Он был так безмерно рад их примирению, что даже не заметил, как корона отца оказалась на его голове, возложенная заботливыми ручками священника, и правила церемонии потребовали от него подняться и повернуться лицом к подданным.
Эруаль очнулся только тогда, когда изумленные взгляды всех собравшихся схлестнулись на нем, а тихий голос верховного священника откуда-то сверху неприветливо буркнул:
– Да что он там, заснул, что ли?
Эруаль поспешно вскочил. И в этот момент, разбивая цветные стекла в окнах, в храм ворвался огромный темно-серый волк, шкура которого была перемазана эльфийской кровью. Сопровождаемый испуганными криками, волк прыгнул на Эруаля. Реакция не подвела новоиспеченного короля, и он успел выпустить навстречу зверю огненный шар. Животное сгорело в одну секунду и рассыпалось пеплом.
Но на этом все не закончилось. Разлетелись вдребезги стекла в оставшихся окнах, сорвались с петель тяжелые, инкрустированные золотом и серебром двери, и в храм хлынули со всех сторон огромные серые звери.
– Это оборотни Шеэ! – догадался кто-то рядом с Эруалем, но его слова почти заглушили крики, которыми разом наполнился храм.
Здесь смешалось все: удивление, боль, испуг… На коронацию запрещалось приходить с оружием, и большинство эльфов оказались беззащитны перед этими агрессивными клыкастыми тварями. По счастью, среди гостей было несколько магов. Сейчас они парили в воздухе и обрушивали на спины врагов потоки магического огня. Но они не могли защитить всех.
Эруаль оказался в самом центре событий. Он очень хотел помочь своим сородичам, но на него самого набросились сразу три волка, и ему с трудом удавалось удерживать их на расстоянии. Неожиданно под ноги молодому эльфу подкатилась маленькая колбочка, и он нечаянно наступил на нее. Хрустнули осколки стекла под подошвой сапога, и Эруаля окружил густой молочно-белый туман. Раздался хлопок, и оборотней, окружавших короля, отшвырнуло к стенам. Когда туман рассеялся, Эруаль стоял уже не один, а с Клавелием.
– Ты цел? – спросил мудрый волшебник, одновременно с этим кидая еще одну колбочку туда, где оборотней было больше всего.
– Да. Спасибо,– Эруаль отправил еще один огненный шар в ближайшего волка. – А что происходит? Откуда здесь оборотни?
– Ты что, ничего не знаешь о Шеэ?
– Так вот, что за твари убивают жителей Лавандины!
– Да. И, похоже, они уже добрались до столицы. Как раз к твоей коронации.
– Думаете, это случайность?
– Думаю, это горячее желание удовлетворить такую естественную потребность, как голод. Послушай, мальчик, тебе здесь не место, – неожиданно прямо сказал Клавелий. – Ты – новоявленный король, и тебе нужно на первых порах поберечь свою шкуру. Давай-ка уходить отсюда. Мертвым уже все равно, а живым помогут твои придворные маги, они у тебя толковые ребята.
Эруаль не стал спорить. Освобождая себе проход к выходу с помощью взрывающихся колбочек Клавелия, которых у него оказалась целая дюжина, моим героям удалось выбраться на улицу. Причем старичок проявил даже больше прыти, чем молодой эльф. Вскочив в седла привязанных ближе к дверям коней, они помчались во дворец.
– Ну вот, теперь ты в безопасности, – удовлетворенно сказал Клавелий после пятиминутной сумасшедшей скачки и прекратил то и дело оборачиваться. – Послушай меня, мальчик. Я дам тебе совет как молодому королю. Займись провинцией Шеэ в первую очередь. Иначе нападения никогда не прекратятся. Если оборотни почувствуют слабину с нашей стороны, их будет не остановить. Как лавина, они будут уничтожать все на своем пути.
– Но что мне делать? – недоуменно взглянул на Старого Сказочника Эруаль. – Даже Витек ничего о них не знает.
– Знает, – уверенно откликнулся старик. И, насладившись полным радостного удивления взглядом молодого короля, продолжил: – Сегодня утром он прислал во дворец какого-то оборванца с запиской для меня. В ней он просил меня позаботиться о тебе и передать следующую информацию: провинция Шеэ населена людьми, которые превращаются в волков при виде эльфов. Понимаешь, да, какой подарок преподнесла нам Кампанела? Вернуть его не получится, остается решать проблему с помощью оружия.
– Но там же все-таки люди! Это слишком жестоко – перебить их всех! – пораженно воскликнул Эруаль.
– Полчаса назад ты запросто убивал их, не испытывая при этом никаких мук совести!
– Я защищал свою жизнь!
– А так ты защитишь жизни тысяч мирных эльфов. Даже моралист Витек признал этот выход единственно верным. Пойми ты, будучи королем, со всеми быть добрым не получится! Ты улыбнешься одному – это обидит другого, скажешь что-то другому – заденешь третьего. Кампанельская провинция обречена на уничтожение. Рано или поздно ты и сам пришел бы к такому решению. Это страшное место, и оно ослабляет Лавандину. Ты ведь хочешь выиграть войну? Или уступишь Истерский лес Кампанеле?
– Как распорядится судьба… – пробормотал Эруаль. – Но скажите, каким же способом мы сможем разом избавиться от жителей Шеэ?
– Пока не знаю, – качнул головой Клавелий. – Предлагаю устроить завтра собрание, и все как следует обдумать. Но у меня для тебя есть и еще кое-что. Тоже Витек просил передать. Вот, возьми, – кони двух моих героев теперь скакали мерной рысью, так что молодой король спокойно смог протянуть руку и взять у старика тетрадь в мягкой черной обложке. Она сразу же исчезла во внутреннем кармане его плаща. – Это дневник Хевингема де' Мортеро. Витек просил, чтобы ты был очень осторожен при общении с кампанельским принцем. Это хитрый и двуличный человек.
За разговорами они добрались до дворца. Сегодня здесь царила праздничная суета. Слуги вели активные приготовления к балу, который должен был состояться вечером. Но, едва очутившись во дворце, Эруаль распорядился все прекратить и вновь вывесить траурные флаги. Он рассказал дворецкому об ужасном происшествии, случившемся на коронации, и тот сразу понял, почему король не намерен сегодня веселиться.
Эруаль и Клавелий поднялись наверх и расположились в комнате короля. Укрывшись от посторонних глаз, молодой эльф почувствовал себя намного свободнее. Нервно поведя плечами, он скинул церемониальный плащ на пол и сел в кресло, откинув голову на спинку. Мимолетным движением руки снял с головы корону и зашвырнул в угол. Вся поза молодого короля выражала безмерную усталость.
Клавелий Мудрейший, которому позабыли предложить присесть, ничуть не обиделся на Эруаля за негостеприимность, прошел по комнате и выглянул в окно. Некоторое время он стоял молча, потом произнес:
– Из твоего окна открывается чудесный вид на сад. Ты, наверное, подолгу любуешься природой.
– Все это было раньше, – с тяжелым вздохом отозвался Эруаль. – Сейчас моя душа не воспринимает красоту. Страшно… Давайте не будем об этом. Вы слышали, о чем шептались эльфы, пока мы шли к алтарю? О том, что на Алых цветках лежит проклятие. Как вы думаете, такое возможно?
– На твоем челе нет следа проклятия. Можешь быть спокоен.
– Тогда как объяснить череду внезапных смертей, свалившихся на мою семью? Траурные флаги просто не имеет смысла снимать с наших дворцов и домов. В Кампанеле, наверное, умирают со смеху, глядя на нас.
– Не думай о Кампанеле. Это может быть как происками неведомых тебе врагов, так и превратностями судьбы. Никто не скажет тебе наверняка, – откликнулся Клавелий, а про себя подумал: «Хочешь знать правду, мальчик, – ты пешка в чужой игре. Игра эта затеяна, конечно, не Витеком, но он участвует в ней. Бедный мальчик! Все вокруг тебя используют".
– Ты боишься, что тебя убьют? – неожиданно спросил Старый Сказочник.
Эруаль вздрогнул от его слов.
– Этого следует ожидать, – сказал он. – У меня плохое предчувствие.
– Здесь я ничем не могу тебе помочь. Мы не знаем, кто наш враг, если он действительно существует. Но если ты дашь волю страху, то станешь замкнутым, мнительным, нервным, поглощенным только своей собственной персоной эльфом. Такой король ничем не поможет Лавандине, поэтому на первых порах тебе потребуется вся твоя выдержка. И еще, хочешь мой совет? Женись. И как можно скорее. Если тебя убьют, Лавандина окажется на грани гибели. Здесь, как и в Кампанеле, начнется борьба за власть. В таком состоянии эльфы проиграют войну. А так у тебя будет возможность оставить наследника. Пусть еще не рожденного или очень маленького, но, по крайней мере, его права на трон будут неоспоримы. Его мать сможет править от его имени. Подумай о других. Что будет с твоей страной, если ты умрешь? Ты не просто эльф, ты – король!
– Я знаю одну девушку, – подумав, сказал Эруаль, – и я очень ее люблю. Но, боюсь, что никогда не получу от нее взаимности. Правда… ее может заинтересовать мое богатство.
– Я не настаиваю, – мягко сказал Клавелий. – Я просто высказал свои мысли. Если ты не хочешь, не будем больше поднимать тему с женитьбой.
– Нет-нет! Вы во всем правы. В первую очередь я должен думать о благе Лавандины. В конце концов, брак – не такая уж страшная вещь. Я сегодня же сделаю этой девушке предложение и узнаю ответ, – Эруаль улыбнулся старику, благодарность светилась в его глазах. – Но если у вас есть на примете подходящая партия для меня, я с радостью прислушаюсь к вашему мнению.
– Я не намерен принуждать тебя. Приводи свою девушку, – кивнул Клавелий.
Эруаль поднялся и направился к выходу. На пороге он обернулся и попросил:
– Прикройте меня. Мне бы не хотелось, чтобы мое отсутствие в такое время подняло шумиху во дворце. Я постараюсь вернуться как можно быстрее.
– Любовные дела в спешке не решаются, мой мальчик, – мудро улыбнулся Клавелий. – Поэтому, несмотря на все твои заверения, рано ты не придешь. Но ты можешь положиться на меня. Во дворце будет тихо.
Эруаль ясно улыбнулся ему в ответ и вышел из комнаты.