На соседнем, прилегающем к дому, участке я увидела молодую светловолосую женщину с аккуратной стрижкой каре. Она что-то полола в огороде и не сразу меня заметила.
– Здравствуйте! Простите, а в этом доме кто-нибудь сейчас живёт?
Было видно, что женщина насторожилась от такого вопроса: она внимательно меня рассматривала и не спешила отвечать.
– Я почему спрашиваю: там бабушка жила. Я прошлым летом у неё вишню нарвала без спроса. До сих пор стыдно. Хотела вот извиниться, – объяснила я, широко улыбнувшись.
Было видно, как лицо женщины просветлело и смягчилось.
– Баба Аня то? Она умерла, в прошлом году вроде. Сейчас там её сын иногда появляется.
Под теми кустами вишни моё сердце снова упало, как тогда, почти год назад.
«Вы, наверное, вишню хотите купить?».
– Вы не сможете ему передать, что я там тортик… в почтовом ящике… оставила, – выдавила я.
Женщина улыбнулась и кивнула.
Развернувшись, я пошла к ребятам, которые ждали неподалеку. Слезы градом катились у меня по щекам.
* * *
Сейчас я понимаю, что в этой истории было очень много «если».
Если бы моя мама смогла тогда приехать на фестиваль; если бы мы с мужем уже бывали в Каменной чаше до этого; если бы мы повернули обратно, так и не дойдя до неё; если бы мы успевали вернуться в Ширяево, чтобы купить вишню там… Этот список можно продолжать и продолжать. Но ни одно из этих «если» почему-то не случилось. И теперь я знаю и буду помнить, что далеко в Самарской Луке, в селе Солнечная Поляна, жила старенькая баба Аня, у которой перед домой росли кусты самой вкусной вишни, какую я когда-либо ела. А вместе со мной, прочитав этот рассказ, теперь знаете об этом и вы.