Мелинда

Волшебный город

Затаив дыхание, они вошли в Волшебный город. Оглядываясь по сторонам и совершенно не чувствуя земли под собой, Мелинда шла, рассматривая все вокруг. Все было другим, обычным и необычным для нее одновременно.

Вдоль вымощенных камнями улочек тянулись один за одним дома, сами по себе до такой степени красивые и необычные, с разнообразной формой разноцветными крышами и окнами, украшенными милыми балкончиками с яркими цветами в горшках, что не могло не убедить Мелинду в том, что в таких домах обязательно живут только очень добрые и милые люди. И от этого она уже любила этот незнакомый ей город еще больше, хотя и чувствовала к нему симпатию задолго до этого.

Город встречал их приветливо. Солнце садилось, и необычайно красивые домики утопали в теплых прощающихся лучах солнца. Цветы и деревья приобрели оттенок цвета неба, и Мелинде совершенно не хотелось, чтобы это когда- нибудь прекратилось.

– Вот бы идти так бесконечно, – лукаво подметил Люк, поглядывая на девочку.

– Да, Люк, ты прав, – с несвойственной ей серьезностью заявила Мелинда, – я никогда еще не видела такой красоты.

Люк тихонько порадовался за малышку и, споткнувшись о камень, сказал:

– Видишь, милая, этот камень? Он – часть этого города, и он здесь нужен, не смотря на то, что я о него споткнулся. Он как закат, или солнце, или дерево, он – часть большого механизма. Понимаешь?

– Кажется, да, – тихо ответила девочка.– Но где же люди?

– В этом городе есть обычай – провожать закат, когда все жители собираются в одном месте, чтобы это увидеть и помолчать.

– Какой красивый обычай, – восхитилась девочка.– Наверное, это очень красиво и радостно – молчать на закате…

И тут, откуда ни возьмись, на них свалился мохнатый и кричащий клубок чего- то определенно живого, скорее явно не в себе присутствующего существа, которое, приземлившись, продолжало безустанно кататься в разные стороны, словно куст перекатиполе и, неразборчиво то бормоча, то визжа, совершенно закружило и заморочило наших путешественников.

Мелинда и Люк безмолвно переглянулись. Причем девочка успела заметить, что она даже не испугалась.

Сумасшедшее существо резко остановилось. И перед ними возникла рыжая белка совершенно необычного вида. Ее шерсть была явно длиннее, чем у ее сородичей по виду, кое-где виднелись клоки бурой коричневой шерсти, а местами и совсем зияли пролысины. Глаза ее косили в разные стороны, передние зубы сильно выпирали вперед.

– Какая странная белка, не такая, как все знакомые мне ранее белки. Но это хорошо, я смогу не перепутать ее с другими живущими в этом городе белками, – сказала себе мысленно девочка.

– Я – Белка этого города, – начало наконец- то говорить, а не бормотать животное, – я несу бред и всякую несусветицу, всевозможную несуразицу и пустословицу. И я отведу вас туда, куда совсем не положено, не принято и не видано.

И Белка опять закружилась, забормотала и понеслась, словно маленький несущийся куст сухостоя в плену у бесконечного порыва ветра.

Друзья тихонько побрели за этим сумасшедшим существом.

– Скажи, Люк, в этом городе все такие странные? – спросила девочка.

– Странность – это всего лишь сторона кажущейся индивидуальности, так что она не менее или более странная, чем снег, идущий в полдень теплой июльской ночи.

И Люк громко захохотал, подпрыгнув и прокрутившись юлой в очередной раз. Это, как всегда, повеселило девочку и заставило оставить свои серьезные размышления о странности.

– Но я совсем не хотела сказать, что мне не нравится эта странно- милейшая Белка, я просто хотела сказать, что люблю все необычное, изрядавонвыходящее и никуда не вписывающееся, – и она хмыкнула и зашагала еще веселее за своими новыми друзьями.

– О, боже! Мы совсем не успеваем! – воскликнула или даже взвигнула Белка, вцепившись при этом своими длинными когтями в свою и так уже полысевшую местами шевелюру и, вырвав клок бурой шерсти, беспокойно залепетала:

– Нас ждут ровно в полдень ночью со среды на пятницу! О Боже! – опять взвигнула она и понеслась.

Люк и Мелинда, на секунду переняв ничем неоправданное беспокойство Белки, слегка ускорили шаг и, к удивлению девочки, опять увидели теперь уже справа от них знакомую им Таксу, только красного цвета, которая при взгляде на нее так быстро и удивительно растянулась, что стала похожа на огромную вот- вот лопающуюся от натяжения пружину. Она тут же быстро уцепилась своими короткими лапами за ветки высокого дуба.

В этот момент девочка заметила, что какая- то невидимая сила незаметным образом резко сократила их путь, и они в один миг очутились у входа в доселе невиданных для Мелинды размеров и красоты дворец.

Посмотрев на Люка и, сложив руки в ладоши, девочка восхитилась:

– Он сказочный! Он даже лучше, чем я мечтала!

Это был огромный в три этажа дом с большими и маленькими витражными окнами разных форм и цветов. Ставни окон сильно отличались друг от друга. По бокам дома нелепо торчали две совершенно негармонирующие между собой башни, а на крыше виднелась кованая фигурка какой-то лягушки в короне вместо привычной фигурки петуха. Дом весь был обвит удивительным кустарником, который очень напоминал Мелинде розы, так горячо любимые и взращиваемые ее мамочкой в их домашнем саду. Одним словом, дом выглядел совершенно нелепо, но невероятно красиво, по замечанию восхищенной его видом девочки.

– Но почему же он Дворец, если это просто большой и красивый дом? – только подумала девочка, как ее взгляд увидел совсем крохотную табличку с вычурно выбитыми золотыми буквами на ней, которая собственно теперь уже утвердила звание этого удивительного строения.

– Дво-рец, – прочитала Мелинда вслух и весело заметила, – ну вот теперь и сомнения нет, что это Дворец!

– Сомненье – страх, а страх-преграда,

Гони его и мысли вглубь,

Нужна для этого отвага,

И ты пройдешь свой нужный путь..-

пропел, затягивая в разные стороны Люк, подпрыгивая и кружась при этом.

И они отважно шагнули в с усилием открытую Люком громадную дубовую и явно требующую смазки петель старинную дверь. Дверь громко и торжественно проскрипела, словно говорила, – «вот, хоть я и стара, но я величественна и все еще так важна и нужна этому дому.»

Мелинда умилилась этой необычной мысли о двери, представшей живым существом в ее детском воображении, но ее тут же увлекло созерцание вновь открывающегося нового маленького мира этого дома.

Невозможно описать восторг девочки в тот момент, когда она перешагнула порог. Люк тихонько побрел за ней, тоже ощущая охвативший ее чувства.

Взгляду Мелинды открылся великолепный круглой формы холл с красивым песочного цвета мраморным полом. По бокам холла размещались красивые лестницы, ведущие на верхние этажи дома, стены изумрудного цвета были украшены красивыми витыми канделябрами со свечами, а потолок с округлым сводом, украшенный изображениями всевозможных цветов, по центру украшала огромных размеров явно золоченая люстра с такими же канделябрами.

Мелинда, полностью поглощенная созерцанием красоты, долго еще могла рассматривать это сказочное место, если бы ее не отвлек отдаленный шепот явно нескольких присутствующих в этом доме существ.

Компаньоны

– Это она…

– Она… Которая знает тайну…

– Ах, это она…

Услышав поочередное бормотание, Мелинда поспешила войти в комнату, следующую за холлом сквозь белые инкрустированные золотом двери, из которой, как ей казалось, были слышны эти удивительные голоса.

Компания, собравшаяся за расположенным по центру комнаты огромным круглым столом, заставила Мелинду удивиться.

Лежавшая по центру стола Кошка и обвивавшая своим хвостом приспособление в виде юлы, быстро подскочила, вытянулась, прошла к краю стола и, прыгнув на один из стульев, которые походили на мебель из королевского дворца, быстро уселась, вычурно возложив нога на ногу и, одновременно поправляя очки в черной оправе, словно профессор на лекции в университете, уставилась на девочку. Всем своим видом Кошка давала понять о явно весомом положении ее особы.

– Можешь обращаться ко мне Матильда. Я могу быть очень полезной тебе и дать нужный совет в нужную минуту, – произнесла Кошка медленным и странно действующим на девочку тоном, что она почувствовала себя так, словно была на представлении гипнотизера и мага в цирке, куда иногда по выходным папа водил их с братишкой.

Справа от Кошки расположился смешной и чрезвычайно пухленького вида мальчик совершенно непонятного возраста и почему- то сидящий вверх ногами.

Какой смешной перевертыш, – подумала Девочка и тут же услышала звонким голоском:

– Я —Перевертыш! И все, что я вижу и делаю – все вверх ногами и задом наперед.

Едва только девочка успела рассмотреть этого необычного паренька, как ее внимание сразу же увлекла впечатляющая дама лет тридцати- сорока с красивым лицом, очень длинными темными и вьющимися волосами, украшенными с одной стороны цветком, а с другой ярким пером явно диковинной птицы и облаченная в ярко- изумрудное с красными кружевами платье, которое хоть и выглядело достаточно пестро, по мнению девочки, но чрезвычайно украшало эту удивительную женщину.

Дама необычайно легкой поступью вскочила со стула и, неожиданно закружившись в вальсе, растягивающим тоном заговорила:

– Я очень рада нашему знакомству, девочка. Можешь называть меня Люсиндой. Я все время танцую, даже когда грустно, и мне это никогда не надоедает. Мы очень тебя ждали, – и она расхохоталась и ускорилась в своем необычайно завораживающем вальсе, при этом подмигнув Мелинде.

– Кх-кх- услышала девочка и, подняв взгляд, увидела уже немолодого здоровяка.

– Разрешите представиться, меня зовут Рокки – Пекарь. Я могу слепить любую ватрушку, какую вам только заблагорассудится, – и он расплылся в широкой улыбке.– Мы так вас ждали, вся надежда только на вас, – с умиляющее-важным и вопрошающим видом добавил здоровяк.

Мелинда заметила, что Рокки обладал несвойственной для его возраста внешностью. Его особенно добрые глаза обрамляли густые рыжие брови, на румяных щеках виднелись ямочки, но больше всего девочку поразили его огромные и совершенно рыжие усы, торчащие в разные стороны, и явно часто и тщательно подстригаемые их владельцем, и растягивающиеся во время его добрейше-умиляющей ухмылки, которая довольно часто появлялась на его лице. Это еще больше подчеркивало добродушность и простоту Рокки.

– Ну что же, вполне подходящая и очень даже веселая компания, – заметила мысленно девочка и переглянулась с Люком.

– Но что за Тайну я должна разгадать? – размыщляла она.

– Это самая главная Тайна, – словно продолжила мысль девочки Матильда, медленно прохаживаясь по холлу.

– Знаешь ли, мир, из которого ты пришла, очень отличается от нашего. Здесь мы не знаем лжи, обмана и предательства- всего, что порождает злость, боль и ненависть, мы просто не умеем этого делать, мы умеем только любить и радоваться.

Но с недавних пор в нашем городе поселились боль, тоска и страх – все, что может лишить волшебства наш город. И вернуть все мы сможем, только разгадав эту Тайну. Надежда только на тебя, милая. Ты и есть та, которая ее разгадает.

И девочка тут же заметила в каждой паре глаз этой веселой компании бесконечную надежду и веру, которая будто окрылила ее. Она почувствовала какую- то новую невероятную силу внутри.

– Но почему именно я? – спросила девочка, одновременно недоумевая и радуясь в душе от внезапно появившегося в ее жизни приключения.

– У тебя доброе сердце, открытая душа и отважное сердце. Ты никогда не отчаиваешься, что очень важно, – ответила Матильда таким спокойно- равнодушным тоном, что можно было подумать, будто она описывает какой- то неодушевленный предмет, а не качества характера совсем еще маленькой девочки.

Это конечно могло обидеть кого угодно, но только не Мелинду. Она обладала еще и великолепной способностью чувствовать других. Только она могла увидеть под этим равнодушным тоном казалось бы высокомерной Кошки невероятную любовь и расположенность к ней.

– Ааааа… – хотела было задать один из многочисленных и мгновенно возникших в ее маленькой головке вопросов в связи с неожиданно сложившейся ситуацией в ее жизни девочка.

Но Матильда резко прервала ее.

– Пожалуй, на сегодня достаточно, уже довольно поздно и довольно рано еще. Встретимся завтра и продолжим беседу. Люк проведет тебя на ночлег, – завершила кошка, резко запрыгнув на стол и, свернувшись клубком и мгновенно закрыв глаза, невероятно быстро уснула, давая всем своим видом и громким посапыванием понять, что разговор на сегодня закончен.

При этом Люсинда, закружившись в своем завораживающем вальсе и тихонько подпевая, незаметно удалилась из комнаты. Рокки, медленно переваливаясь с ноги на ногу и пошатываясь всем своим огромным существом в разные стороны, тоже направился к выходу, мило улыбнувшись Мелинде на прощанье. А пухленький Перевертыш, подскочив со стула, помчался восвояси совершенно противоположным стандартному способу передвижения обычных существ образом – голова и тело его смотрели на гостей, а ноги шагали в обратную сторону. При этом он так ловко и быстро это проделывал, что совершенно не вызвало у Мелинды никакого сомнения, что это не правильно и не должно быть.

– А ведь и вправду, кто сказал, как нужно ходить, -заметила про себя девочка, попробовав тоже сделать несколько шагов назад, при этом случайно наступив на Люка и, услышав его возмущенный возглас, поняла, что совершенно не следует безумно следовать чьему-то примеру. Уж лучше поступать разумно.

– Если кому—то что-то дано и что-то получается, то пусть именно ОН это и делает, – мыслила она, – хотя она конечно же могла возможно научиться этому до определенной степени, изрядно потрудившись и потратив на это уйму времени, но явно вряд ли извлекла бы для себя какую то весомую пользу. Лучше уж потратить это время на совершенно другие не менее забавные и нужные вещи в ее жизни.

– Нам нужно идти. Уже довольно поздно, – прервал Люк бесконечный поток мыслей в голове Мелинды и потянул ее за подол.

Девочка весело и послушно зашагала за Сверчком.

Они покинули Дворец, который показался в темноте Мелинде уже не таким веселым, как ранее. Но она знала, что это всего лишь унылый отпечаток ночи, и при солнечном свете он будет таким же сказочным и красивым, а может быть даже и лучше.

Какое- то время они брели по городу, и Мелинда слышала торжественное цоканье каблуков Люка о вымощенную камнем дорогу и тихое дребезжание мерцающих при лунном свете пряжек его башмаков. В голове ее, словно пчелы в улее, роилось бесконечное количество вопросов, мыслей и умозаключений. Но девочка чувствовала себя слишком уставшей, чтобы даже думать об этом, да и что- то подсказывало ей о том, что завтра она все узнает. Поэтому она отбросила всякие мысли и стала рассматривать вновь открывшееся для нее место.

Даже в темноте Мелинда смогла рассмотреть красоту этого города. Все дома были не похожи друг на друга, с круглыми, треугольными и прямоугольными крышами, с большими и маленькими ставнями, которые не закрывались на ночь и словно впускали в жизнь каждого из обитателей этого Волшебного города.

Незаметно для себя Люк и Мелинда оказались у небольшого домика с вывеской над входной дверью, занимающей чуть ли не треть фасада всего строения. dывеска громко гласила о предназначении этого дома:

«Отель для нежданно-долгожданных гостей.»

Друзья незамедлительно вошли в дом и сразу же почувствовали быстро нахлынувшую на них усталость и необходимость отдыха.

В холле Отеля их ожидал еще один необычный обитатель этого города.

На явно видавшем виды, но добротном деревянном кресле – качалке, тихо поскрипывающем и постоянно трещащем, словно вот- вот развалится, неугомонно раскачиваясь и не обращая совершенно ни малейшего внимания на вошедших посетителей, восседала Мыша совершенно необычного вида. На голове ее был надет ночной колпак, а на гостей она взглянула сквозь маленькое пенсне, которое криво расположилось на ее носу.

Очень быстро и умело перебирая тостыми деревянными спицами, Мыша усердно была занята вязанием невероятно и необьяснимо длинного шарфа, который тянулся к противоположному концу полуосвещенной комнаты. В углу девочка увидела целую свору маленьких мышей, которые так же ловко и быстро распускали этот шарф с противоположного конца, что совершенно не поддавалось никаким стандартам человеческого мышления.

Мыша тут же подняла взгляд на гостей и, продолжая быстро перебирать спицами, произнесла:

– Ах, ну наконец-то долгожданные гости. Вы должно быть очень устали с дороги, – и не дождавшись какого-либо ответа, продолжила – ваша комната вверх по лестнице слева, и вы, как я полагаю, хотите чаю. Но мне нужно вязать, так что будьте добры приготовить чай сами. В противном случае, я не довяжу этот шарф НИКОГДА! – и она, мило улыбнувшись, снова опустила взгляд на свое необычайно важное для нее и, похоже, бесконечное занятие.

Едва Люк и Мелинда удалились из холла, не имея ни малейшего желания анализировать мышиное гостеприимство, девочка тут же спросила :

– Люк, зачем вязать шарф, если его все равно распускают? Это так бессмысленно! Ведь она не довяжет его никогда!

– Знаешь ли, девочка, иногда само занятие, а особенно усердие и настойчивость намного важнее того, что выйдет в итоге.

И они живее зашагали по ступенькам вверх, предвкушая свой долгожданный отдых.

В мгновение они оказались в небольшой, но по-домашнему уютной комнате, которая своим убранством еще раз подчеркивала необычность этого Отеля да и всего с недавних пор происходящего с друзьями.

На расположенных по бокам комнаты кроватях возвышались громоздкие, но явно мягкие перины, у стены расположился солидных размеров деревянный шифоньер с резьбой и золочеными ручками, а у камина стояло совершенно не вписывающееся в этот милый домашний интерьер огромное кресло, обитое темно-рубинового цвета бархатом и напоминающее скорее королевский трон, нежели средство для отдыха в этом маленьком отеле.

Друзья одновременно обрадовались долгожданной возможности наконец-то отдохнуть и выпить чаю, который к их большому удивлению был уже кем-то заботливо заварен и подан в старинных фарфоровых чашках на маленьком столике у окна, обрамленного в французском стиле занавесями.

Выпив чаю в тихом молчании, они быстро отправились ко сну, не имея даже малейшей возможности и сил думать и анализировать все, что с ними произошло за этот невероятно насыщенный событиями в их жизни день.

Тихий и теплый солнечный луч, пробивающийся сквозь ажурные французские розы оконной занавеси, заставил друзей проснуться. Легкий ветерок, врываясь сквозь открытые створки приоткрытого полукруглого окна и обдавая их прохладным потоком воздуха, окончательно прогнал остатки сладкого ночного сна с лиц друзей.

– Доброе утро, – потянувшись, веселым голосом, обратился Люк к девочке.

И она, мило улыбнувшись и потянувшись в ответ, так же весело поприветствовалась с ним.

Быстро соскочив со своих кроватей, они тут же заметили на уже знакомом им и угощавшем их ранее столике, такой же благоухающий и заполняющий своим приятным ароматом всю комнату, чай, с пышными и аппетитными ватрушками, очень напоминавшими девочке именно те, которые она когда-то увидела на обложке случайно оставленной на заднем сидении машины их угрюмым водителем Споуком большой и явно старинной книги рецептов всевозможной выпечки.

Вкусно и с аппетитом позавтракав, друзья одновременно почувствовали, что им надо бы поторопиться. Незамедлительно покинув так дружелюбно и заботливо встречавший их отель, они вновь отправились в волшебный Дворец, где их давно уже ждали.

Тайна

И они не ошиблись, когда, войдя в холл этого удивительного и одновременно загадочного Дворца, увидели вновь собравшуюся и явно с нетерпением ожидающую их необычную компанию.

– Мы рады снова увидеть вас! Вы как раз во время! – торжественно поприветствовала друзей Матильда, попивая чай из точно такой же фарфоровой чашки, как в отеле, с такими же пышными и румяными ватрушками.

Все участники этой милейше-веселой компании тут же направили свои взгляды на вошедших друзей.

– Как я полагаю, ты сгораешь от нетерпения узнать, девочка, почему ты должна спасти наш город, разгадав загадочную тайну?

– Да, сильно сгораю, – радостно ответила Мелинда, не успев что- либо больше сказать, как Матильда продолжила:

– Когда-то наш город был поистине волшебным, счастливые обитатели которого не знали тоски, печали, горя и нужды. Всегда все у нас было в изобилии, мы только радовались и любили, всегда помогая и понимая друг друга.

Наш любимый король Балтазавр правил нашим Волшебным городом честно и справедливо, проявляя к каждому из нас столько любви и понимания, что, казалось он мог бы править десятью такими городами, и воспитывая при этом свою единственную дочурку – принцессу Дору, которая осталась ему как дар после кончины его горячо любимой и доброй супруги- королевы.

Каждый день нашей жизни Балтазавр писал на маленьких листочках бумаги с теплотой и заботой о каждом жителе города, бросая их из окна Королевского Дворца, где всегда были счастливые и милые нашим сердцам дела, даже если они и содержали в себе порой некий труд.

– Ах, – прервала глубоким вздохом монолог кошки Люсинда, опустив при этом свой погрустневший взгляд и быстро захлопав невероятно огромными черными ресницами, всем своим видом оповещая всех присутствующих, как она скучает по этим счастливым временам.

– Был у нашего Короля на службе преданный и верный слуга Спайк- огромная лягушка с добрым сердцем и открытой душой. Он был не только слугой и верным другом королю, но и его подмогой и опорой в воспитании маленькой принцессы, которая хоть и была маленькой девочкой, но своей прозорливостью и озорством могла дать фору любому уличному мальчишке.

– Я и сейчас помню, как Спайк колыхал малышку по ночам, убаюкивая и напевая ей колыбельные песни. Как он учил ее кататься на маленьких пони, которых она безумно любила… Он даже учил ее делать так обожаемый королем овечий сыр из молока своих любимых овечек, обитающих на заднем дворе Королевского Дворца, – добавил Рокки, грустно улыбнувшись и пустивши при этом быстро скатившуюся и застрявшую в его густых и рыжих усах слезу.

Мелинда при этом незамедлительно представила в своей голове эту милейшую историю, состоящую из таких добрых и милых эпизодов.

– Так, шли годы, и принцесса росла в любви и заботе, совершенно не зная печали и невзгод.

А Король не мог нарадоваться своей милой и озорной дочуркой, в душе благодаря Гэба за помощь, труд и поддержку.

– Но кто такой Гэб? – быстро поинтересовалась Мелинда и заметила сразу же оживившиеся взгляды всех присутствующих за столом.

– Знаешь ли, девочка, – трудно обьяснить, кто такой Гэб. С самого рождения каждый из нас знает, что он правит не только нами, нашим Королем и нашим городом, но и вашей страной и всеми виданными и невиданными нами местами. Мы знаем, что он велик и справедлив, зол и добр, но все это зависит только от нас. А еще мы знаем, что когда нам неопровержимо трудно, и небходимо сделать выбор, то он дает нам знаки с помошью этой юлы, – и Матильда, резко вскочив на стол, медленно прошлась вокруг уже ранее замеченной девочкой и вызвавшей вопрос в ее голове о ее же предназначении, юлы.

– Но как его увидеть? – живо поинтересовлась lевочка.

– Гэб нам видим и невидим,

Чтоб тебе его найти,

Хоть полсвета обойди.

Ты раскрой глаза пошире-

В глубине его узри!

– затянул своим тонко- звонким голоском Люк, порхая в своем очередном пируэте.

– Но вернемся к истории о Короле, – надменно-приказным тоном продолжила Матильда, при этом слово «король» прозвучало уже умиляюще-мягко, что явно свидетельствовало о ее теплом отношении к их глубокоуважаемому правителю.

– Каждодневная жизнь во Дворце, как и в нашем городе, протекала так радостно и весело, как только могла это делать во всех ее проявлениях, пока одна любовь не разрушила другую.

Давно истосковавшийся по любви Король и его верный друг и слуга Спайк полюбили одну и ту же молодую девушку по имени Грета, служившую у них при Дворце.

Грета была милой и доброй и, ответив Королю взаимностью, разбила Спайку сердце. Не выдержав боли душевных страданий, ранее верный и преданный своему правителю и другу слуга, теперь превратился в чудовище, которое люто ненавидело всех и все, а особенно короля, теперь так огорченного потерей друга и верного слуги.

Чтобы отомстить своему обидчику и, полагая этим уменьшить свои тягостные и ненавистные ему страдания, Спайк, похитив маленькую принцессу, сбежал в самую дальнюю и темную пещеру на самой высокой скале, где до этого времени не ступала ни одна человеческая нога.

Но бесжалостному Спайку оказалось мало похищения и заточения малышки- принцессы. Каждое полнолуние месяца жители города должны приносить в жертву одного молодого барашка из любимого стада короля. В противном случае свирепая лягушка грозится расправиться с Принцессой самым, что ни на есть, безжалостным образом.

Боясь такой лютой расправы, в каждую ночь с полной луной мы привязываем ни в чем не повинного и жутко перепуганного ожиданием своей дальнейшей судьбы очередного барашка у подножия той самой высокой скалы, где ныне обитает суровый Спайк с нашей любимой малышкой.

Нужно ли говорить, как повержен теперь безрадостный и безутешный Балтазавр, а будни нашего городка и всех его жителей опечалены серыми красками и бесконечными страхами.

Король же, поникнув в жутчайшую депрессию, перестал писать ежедневные записки с добрыми и полезными делами. Мы живем в хаосе и унынии, и только лишь надежда на возвращение Принцессы, а вместе с ней покоя и радости в наш городок, дают нам силы для жизни.

Мелинда всепоглощающе прониклась искренним состраданием ко всем присутствующим здесь ее друзьям. Но до сих пор она совершенно не понимала, как же она может исправить ситуацию и спасти этих уже дорогих ее маленькому сердцу людей.

– И вот, – словно прочитав мысли девочки, продолжила Матильда, медленно прохаживаясь по залу и обходя всех присутствующих со спины, – конечно же мы решили обратиться к всемогущему Гэбу с вопросом о том, как спасти Принцессу и наш Волшебный город.

Мы собрались в этом зале, чтобы прокрутить волшебную юлу. И как только стрелка юлы остановилась после, как нам тогда казалось, бесконечного ее вращения, в воздухе медленно неизвестно откуда стал, переворачиваясь и кружа, падать клочок бумаги с каким-то текстом. В зале воцарилась такая тишина, что, казалось, мы слышали, как эта записка приземлилась на пол. Самой отважной оказалсь я, подойдя и прочитав надпись

«Малышка с именем Мелинда-

Спасенье в ней.

Она сильна,

Хотя и возрастом мала.

Лишь добрым сердцем и отвагой,

Увидев светлое во тьме,

Она вернет былую радость

Всем жителям, себе и мне.»

Нужно ли дальше повествовать о том, как были рады мы, когда после бесконечных дней тоски и ожидания, сумасшедшая Белка принесла нам весть о том, что отважный Люк ведет к нам тебя – нашу надежду на спасение.

После услышанного рассказа Мелинда искренне еще больше захотела помочь своим новым друзьям и всем жителям этого Волшебного города.

– Мне явно нужно подумать, -медленно протянула девочка, всем своим видом показывая, что процесс по спасению этого маленького мира уже начался.

Все замерли, затаив дыхание и уже предвкушая наслаждение от вновь воцарившегося покоя и радости в их Волшебном городе.

– Мне определенно нужно действовать… – задумчиво протянула девочка и, словно ее посетило внезапное озарение, воскликнула, – я обязательно должна отправиться на эту скалу!

При этом Люк хмыкнул, давая всем своим видом понять, что это для него и так явно и очевидно.

– Я готов отправиться вместе с тобой, – громко-решительным тоном заявил Рокки, -помощь друзей никогда не бывает лишней, – и он расплылся в своей милейше-обворожительной улыбке.

– И я! – тут же подхватил Перевертыш, медленно сползая со стула и быстро затопав в противоположную от девочки сторону.

– Аааах, ну неужели я останусь равнодушна к столь необходимому действию, – растягивающим тоном и так артистично заявила Люсинда, словно перед ней находились ни ее друзья, а целая толпа восхищенных и жаждущих продолжения ее речи зрителей.– ну конечно же я тоже готова отправиться с вами!

И она закружилась по залу в ритме завораживающего вальса, поочередно и невероятно артистично задирая назад то правую, то левую ногу и размахивая своим великолепным веером.

– Ну что же, – явно главенствующим тоном начала Матильда, – тогда мне тоже просто необходимо отправиться с вами, так как любое важное и успешное предприятие требует тщательного и продуманного руководства.

И, перекинув ногу «с ноги на ногу», сделала такой вид, словно от ее решения зависело все дальнейшее будущее их будущего путешествия.

– В таком случае нам просто необходимо поторопиться, не теряя ни секунды, – воскликнула девочка и заметила у дальней стены холла знакомую Таксу уже серого цвета, которая, растянувшись до невыносимости от одного края стены до другого, напоминая тугую пружину, резко схлопнулась, высоко подскочив, и доставая своими длинными ушами до скругленного сводами и разрисованного цветами потолка.

Тут же вся оживленная новыми событиями и надеждами компания, поспешила покинуть Дворец восвояси и отправиться в долгий, но ведущий к их заветной цели путь.

Впереди всей компании шагал Люк, торжественно цокая своими башмаками. За ним по вымощенной камнями дорожке, ведущей из города, твердо и решительно следовали все остальные друзья. А позади тихо и незаметно бежала Такса, теперь уже не растягиваясь и не прыгая до потолка, а тихо и послушно перебирая лапами и изредка обнюхивая, как ей казалось, очень важные и куда-то ведущие следы.

Но вдруг невероятный шум-гул-шорох и треск заставили всех друзей замедлить шаг и обернуться. Сумасшедшая Белка кубарем неслась по каменистой дорожке с такой скоростью, что казалось она сейчас же и в один миг снесет всю компанию. Но, вдруг резко остановившись и посмотрев на всех косяще-безумным взглядом, быстро залепетала:

– Ах, как же вы без меня, вы же совсем пропадете в этом хаосе, как же гроза, дремучий лес и молния, ааааа!!! -провизжала она и снова кубарем, словно куст сухостоя в вихре, покатилась по дорожке.

Безмолвно переглянувшись удивленными взглядами, друзья снова продолжили свой путь.

Они покинули город, когда уже смеркало, и вышли на широкую и невероятно красивую поляну, пройдя которую они смогут добраться до подножия той самой высокой и неприступной скалы, на вершине которой находится пещера, в которой свирепый Спайк держит в заточении их любимую малышку-принцессу.

Благоухающие теплым и сладковато-вязким вечерним ароматом разнообразной красоты и разновидности цветы медленно закрывали свои головки, скрывая и убаюкивая на ночлег своими лепестками пушистых шмелей и тихо жужжащих пчел. Все обитатели этой милой полянки, включая жуков, мелких мошек и даже полевых мышей, спешили устроиться на ночлег, чтобы отдохнуть и увидеть удивительные и яркие сны.