Своя-чужая боль, или Накануне солнечного затмения. Стикс (сборник)

– Поздравляю. Любовь делает с человеком настоящие чудеса, а?

Жанна слегка зарумянилась, но промолчала. Пусть думает что хочет. Олегу Николаевичу позволено все. Он не только ее спаситель, но и самый надежный друг. И очень хороший человек.

Меж тем очень хороший человек протянул Жанне сверток:

– Я долго думал, что же тебе подарить? Книгу, конечно! Дорогих подарков от мужчин у тебя в жизни будет достаточно. Ты сегодня так хороша, что я в этом не сомневаюсь. Только волосы зря покрасила, – посетовал он. – И хорошо бы, чтобы мужчина, который будет дарить тебе дорогие подарки, оказался в твоей жизни один. Не разменивайся по мелочам и не спеши кидаться в омут с головой. Я мог бы дать тебе еще много советов, но вместо этого дарю книгу. И еще вот это. Держи.

Олег Николаевич достал из чемоданчика большую нарядную коробку шоколадных конфет. Итак, конфеты и книга. Должно быть, для взрослых, о том, что ей так хотелось узнать! Об отношениях мужчин и женщин, о способе заработать большие деньги, прославиться. Он же такой умный, Олег Николаевич! Он поможет! Жанна поспешно развернула сверток. И обида вновь закипела у нее в душе: и этот туда же! «Г.-Х. Андерсен. Сказки»! Она не ребенок! Ну, сколько можно?

– Я не ребенок! – закричала она.

Олег Николаевич покачал головой:

– А по-моему, ты слишком спешишь. Едва на ноги встала, а уже рвешься во взрослую жизнь. Я рад одному: что это Сабуров, а не кто-нибудь другой. Сергей Васильевич – замечательный человек. Держись за него.

– Да сколько можно меня учить?! Ну сколько?! Что вы все ко мне привязались со своими советами! Со своими игрушками! Я взрослая! Взрослая! Понятно?!

– Жанна, – растерялся Олег Николаевич. – Жанна, что ты?

И тут в дверь ее комнаты осторожно постучали.

– У вас все в порядке? – раздался голос Сабурова.

– Да! – крикнула она и поспешно вытерла слезы. Не хватало еще, чтобы увидел ее заплаканной!

Ну, ничего, она им всем еще покажет! Какой она ребенок! Сегодня же и покажет!

…Стол решили накрыть на кухне. В огромной гостиной с высоченным потолком Жанна чувствовала себя неуютно, да и все остальные тоже. Там был портрет Сабины с траурными бантами по углам, и обстановка слишком уж торжественная и чопорная. А кухня в доме была большая, уютная. Да и посуда под рукой, еда на плите, холодильник тут же, не надо бегать с тарелками туда-сюда. Жанна еще не настолько окрепла, а Александре Антоновне и так доставалось. Узнав о том, что праздновать день рождения Жанны будут на кухне, Лара насмешливо сказала:

– Побирушка, она и есть побирушка!

Естественно, сама Лара участия в готовке не принимала и тем, что происходит на кухне, не интересовалась. У Жанны же были свои, тайные мысли. Ведь из гостиной прекрасно просматривались все ярусы. И второй, и третий. Если бы кто-то появился на одном из этажей, его бы заметили. Лестница же черного хода вела прямо на третий этаж, минуя второй, но оставалось пространство перед кабинетом Сабины, хорошо просматриваемое из гостиной. Жанна не хотела, чтобы Владу помешали.

Ради этого она могла стерпеть все, даже насмешки Лары. Да и кухня в этом доме была простым смертным на зависть. Мебель итальянская, под дуб, бытовая техника встроенная, потолок навесной.

Они все будут сидеть на кухне, пить шампанское, а Влад в это время спокойно просмотрит бумаги Сабины и возьмет то, что нужно. Раз он не позвонил, значит, придет. И если Сабина так его любила, то наверняка дала ключ от своего рабочего кабинета. Влад проникнет туда беспрепятственно, в то время как Жанна будет отвлекать гостей.

Кстати, о гостях: последним приехал Игорь. Они столкнулись в гостиной, и Жанна вновь почувствовала волнение. Игорь был одет в светлые джинсы и дорогой тонкий свитер с геометрическим рисунком, голубой, под цвет глаз. Жанна никак не могла поверить, что ему за тридцать! Ну никак! Такое юное, свежее лицо, брови словно угольком нарисованы, и эта родинка, похожая на ягоду черники, которую так и хочется попробовать на вкус.

– С днем рождения! – улыбнулся Ангел огня и галантно приложился к ее ручке.

Потом протянул Жанне небольшой пакет из твердого картона, разукрашенного розами. От пакета шел тонкий запах. Аромат дорогой парфюмерии. Слезы у нее на глазах сразу же высохли. Наконец-то! Настоящий женский подарок! Ну, хоть кто-то относится к ней всерьез! Она вынула из пакета небольшую коробочку, из нее флакончик духов и невольно вздрогнула. Ну, конечно! Те самые духи!

– «Angel fair», – улыбнулся Игорь и тут же перевел: – Ангел огня.

Так это Игорь дарил Сабине духи! Он что, всем женщинам дарит одинаковые подарки? Или это со значением?

– Мне надо переодеться, – поспешно сказала она. – Скоро за стол.

Волосы она час назад накрутила на бигуди и спрятала под ярким платком. Кроме Александры Антоновны и Олега Николаевича, никто еще не знал, что она изменила прическу. Приятный сюрприз Жанне хотелось оставить до торжественного момента.

И вот он настал. Гости собрались у праздничного стола, даже Лара спустилась вниз и пришла на кухню. Видимо, у нее были виды на это застолье. Ждали Жанну, и вот она вышла из своей комнаты и остановилась посреди кухни. В алом платье Сабины, с волосами, перекрашенными в темно-русый цвет и уложенными в прическу, подобную той, что у певицы на портрете. Игорь тихо присвистнул, Сабуров побледнел, а Лара просто задохнулась:

– Ты… ты… Так это была ты?!

– Не слишком-то похожа, – заметил Игорь, который сразу сообразил, чего добивалась Жанна.

– Да, Жанна, тебе не идет, – прокашлявшись, сказал Сабуров. – Не понимаю, зачем? У тебя такие красивые волосы! Мягкие, светлые.

И тут в себя пришла Лара. Она завизжала:

– Ты это нарочно!! Нарочно! Хотела меня напугать! Дрянь! Ты завтра же отсюда уберешься! Сегодня! Вон!

– Сама отсюда катись, – не сдержалась и Жанна. – Это мои гости и мой день рождения! А дом – Сабурова! Вот. Не твой.

«И Сабуров тоже не твой», – хотелось добавить ей.

– Лара! Жанна! Да перестаньте обе! – прикрикнул тот. – Хватит. Я уверен, что вчерашний инцидент – просто случайность. Жанна еще ребенок, а тебе, Лара, надо бы нервы сначала подлечить.

– Вот в свадебном путешествии и подлечу, – огрызнулась она. Игорь хмыкнул, а Олег Николаевич, который был не в курсе, удивленно поднял брови.

– Садитесь за стол, – спохватился Сабуров. – Александра Антоновна, и вы присаживайтесь. Жанна, ну что же ты стоишь? Рассаживай гостей, чувствуй себя хозяйкой.

Лара при этих словах позеленела, но за стол села с таким видом, будто хотела сказать: «Я вам всем еще покажу, кто здесь хозяйка!»

Шампанское открывал Сабуров, причем сделал это крайне неловко. Пробка ударилась в потолок и отскочила, угодив прямиком в фарфоровую чашку, пена залила скатерть.

– Да что ж сегодня за день, – пробормотал Сабуров себе под нос и стал разливать шампанское в бокалы.

Олег Николаевич тут же закрыл свой рукой:

– Чуть-чуть, я за рулем.

Жанна потребовала, чтобы ей налили полный бокал. До сегодняшнего дня она не пробовала шампанское и вообще спиртное. Как ни уговаривала мать, мол, выпей, легче станет, упорно отказывалась. Но сегодняшний день для нее особенный. Она хотела, чтобы с этого дня жизнь ее резко изменилась.

Шампанское обожгло. А после трех глотков голова у нее закружилась. Захотелось смеяться, говорить глупости, обнять весь мир сразу, такими длинными казались руки. Но гости счастливыми не казались. Лара словно выжидала чего-то, насторожив свои маленькие ушки, Игорь и Олег Николаевич таинственно переглядывались.

Тему для разговора долго не могли найти. Сабуров неловко попробовал сделать Жанне комплимент:

– Ну вот, ты уже совсем взрослая.

Жанна рассмеялась:

– Да? Взрослая? И как я вам?

– Вполне, – улыбнулся Игорь. – Очаровательная девушка, я бы даже сказал, пикантная. Хотя стиль Сабины – не твой стиль, но ты найдешь свой. Говорят, у меня хороший вкус, я тебе помогу.

– Он поможет, – съязвила Лара, которая, похоже, слегка захмелела. Она допивала уже второй бокал. – Игорь у нас мастер. Только не в том деле, в котором нужно. Но для тебя сойдет, деточка.

– Я выросла! – обиженно сказала Жанна. – А некоторые мне детские книжки дарят! Сказки.

– Сказки? – переспросил Игорь. – А что? Сказки – это мило. Вот я могу одну рассказать. А то сидим, скучаем. Язвим. Пора бы развлечься. Есть очень поучительная сказка. Жили-были два мальчика. Один бедный, другой богатый. У богатого мальчика был папа-профессор… Хотя о чем я? Это же сказка! Король, конечно. А у бедного мальчика папы не было вовсе. Но у короля имелся загородный дом. Огромный такой особняк, в два этажа. «Почему всего два?» – спросите вы. А король, в общем-то, был не гордый. Он даже разрешал бедному мальчику приходить к ним, поиграть с наследным принцем. Чтобы королевский ребенок был ближе к народу. За бедным мальчиком утром приходила домработница короля и вечером отводила его обратно в старую избу. Но только не думайте, что бедный мальчик завидовал. Это богатый завидовал бедному. «Почему?» – спросите вы. А потому. Тот был талантлив и целеустремлен, он умел добиваться цели, и даже тогда, в детстве, все понимали, что богатый мальчик так и останется бедным богатым мальчиком, а тот, другой, станет настоящим человеком. Но не думайте только, что мальчики из-за этого поссорились. Отнюдь. Они очень весело и мило играли. «Во что?» – спросите вы. Да как все нормальные дети. В школу, в магазин, в больницу. Бедный мальчик лечил игрушки богатого. Зайцев с оторванными ушами, поломанных кукол. Он еще не знал, что настанет время, и сломается самая любимая и дорогая игрушка бедного богатого мальчика. Это случится, когда оба они уже станут взрослыми. Когда их разлучат и попытаются вылить на их дружбу ту грязь…

– Это плохая сказка, Игорь, – оборвал его Олег Николаевич.

– Да почему же?

– Потому что она ничему не учит.

– Как это ничему? Я просто не дошел еще до злой феи.

– И не надо, пожалуй, – вздохнул Сабуров.

Игорь пожал плечами: «Ну, как хотите». И потянулся к бутылке шампанского. Пока он откручивал проволоку и снимал фольгу, Сабуров рассеянно спросил:

– А где же Александра Антоновна?

– Вышла куда-то, – обронила Лара, которая слушала Игоря очень внимательно.

– Горячее подавать надо, – сказал Сабуров. – Я пойду поищу ее?

– Сидите-сидите, – встал из-за стола Олег Николаевич. – Я выйду покурить. И посмотрю, может, Александра Антоновна вышла на улицу?

– Вы разве курите? – удивилась Жанна. Она ни разу не видела Олега Николаевича с сигаретой. И табаком от него не пахло, как от заядлых курильщиков.

– В исключительных случаях – да. Можно себе позволить. Нервы.

Значит, он хочет выйти! А как же Влад? Жанна хотела вскочить из-за стола и задержать Олега Николаевича, но ноги ее подогнулись, голова закружилась. И в этот момент она поймала взгляд Лары. В нем мелькнул… откровенный испуг. Едва вышел Олег Николаевич, как Лара начала покусывать губы. Игорь справился с бутылкой шампанского гораздо ловчее, чем Сабуров. Наполнил свой бокал и, подняв его, сказал:

– Значит, сказку слушать не хотите? Тогда выпьем еще! Как, Сергей Васильевич?

– Нет-нет, – запротестовал Сабуров. – Мне не надо, да и девочке хватит.

– Я не девочка! – закричала Жанна. – Слышите вы? Я вам всем это докажу!

– Пить сначала научись, – брезгливо заметила Лара. – Я тоже не буду. Похоже, доктор Айболит заблудился, разыскивая Александру Антоновну. А мне она нужна. Именно сейчас! Я приготовила бенефис, а главный зритель отсутствует. Пойду помогу доктору.

И Лара вышла в гостиную. «Ну, вот и все, – подумала Жанна. – Лара непременно наткнется на Влада, если он в доме. Надо ее остановить. Или хотя бы задержать. Нужно встать из-за стола».

– Извините, – она поднялась, посмотрела жалобно на Игоря и на Сабурова. – Мне нехорошо.

– Тошнит? – участливо спросил Игорь. – Да ты шампанское пила когда-нибудь?

– Нет, не пила! И что?

– Все понятно. Ну, тогда иди в ванную. Помочь?

– Не надо, – испугалась Жанна.

– На это есть доктор, так? Помощь оказывать. А где у нас доктор?

Игорь тоже встал из-за стола.

– Я сама! – выкрикнула Жанна. – Вы слышите? Я все умею делать сама!

Она вышла в гостиную, остановилась перед портретом Сабины и подняла голову. Лара чуть ли не бежала вверх по лестнице. Минута – и ее белокурая головка мелькнула уже на площадке второго этажа. Жанна огляделась. Справа и слева наверх вели две лестницы. «А вдруг Влада там нет?» – мелькнула у нее мысль.

Она плохо соображала, что делает. Поняла только, что Лару ей не догнать. Не кричать же вслед: «Стой! Стой!» Лара может задержаться на втором этаже и не подниматься на третий. Надо предупредить Влада. Жанна метнулась в холл, накинула куртку и выскочила на улицу. Обогнув дом, поднялась на крыльцо к двери черного хода. Нагнулась, пошарила рукой под половичком. Ключа там не было. А сама дверь оказалась открытой.

«Значит, он здесь! – невольно вздрогнула Жанна. – Тогда надо спешить!» И она стала подниматься наверх с такой скоростью, на какую была способна. На втором этаже ей почудилось, что за стеной раздался какой-то шум. Кажется, кричат. Отчаянно ругаются. Но дверь с черного хода была только там, на третьем. А на втором окно, вместо стекла мутный витраж. Прижалась к нему лицом – ничего не видно. Надо добраться до двери. Жанна дошла до нее с трудом и поняла, что кричит Лара. Она на третьем этаже! Что ж теперь будет?!

Дальнейшее Жанна помнила смутно. Кровь стучала в висках, ноги болели и подгибались. Дверь на третьем этаже оказалась приоткрытой. Жанна шагнула. Вот он, кабинет Сабины!..

…Очнувшись, она поняла, что стоит, нагнувшись над ажурными перилами, доходящими ей до пояса, рукой держится за витой столбик. И смотрит вниз. А там, внизу, посреди гостиной возле портрета Сабины без движения лежит Лара.

– Собака, собака! – торжествующе крикнула Жанна, не отдавая себе отчета в том, что делает и что говорит. – Наконец-то ты сдохла!

– Тихо, – обнял ее кто-то за плечи. – Не надо кричать.

Она обернулась и увидела Сабурова.

– Как вы здесь оказались? – удивленно спросила она. И спохватилась: ах да! Уместнее прозвучал бы вопрос: а как здесь оказалась ты? Сабуров поднимался из гостиной. По правой лестнице. А слева к ним шел Игорь.

– Что случилось? – спросил тот, впрочем, без особого удивления.

Жанна так и не поняла, кто из них поднялся сюда, на третий этаж, раньше: Игорь или Сабуров? Кто был первым?

– Ох ты, батюшки мои! – раздался вдруг голос Александры Антоновны. Она стояла у лестницы, ведущей на чердак, узкой, с неудобными ступеньками. Жанна с трудом могла представить, как женщина в возрасте карабкается по этой лестнице на чердак. Да и зачем?

– Вы здесь? – удивился Сабуров.

– Почудилось, будто наверху кто-то есть, и я решила глянуть. Должно быть, кошка на чердаке, – неловко стала оправдываться Александра Антоновна.

А со второго этажа к ним поднимался Олег Николаевич.

Он же сказал, что пойдет на улицу курить? Дышать свежим воздухом… А Жанне показалось, что Олег Николаевич был в одной из комнат. Лицо у него бледное, синие глаза казались еще больше и ярче. Олег Николаевич молча подошел и тоже посмотрел вниз. Там на дорогом ковре недвижимо лежала Лара. Впятером они стояли, нагнувшись над перилами, и ни один не трогался с места. Это было похоже на молчаливый сговор.

– Вот что бывает, когда… – начал Олег Николаевич, но, покосившись на Игоря, вдруг осекся. Тот сделал ему какой-то знак.

– Может, она еще жива? – неуверенно спросил Сабуров.

– Да-да, – опомнился Олег Николаевич. – Надо проверить.

И первым кинулся вниз. Остальные двинулись следом. Ноги у Жанны дрожали так, что Сабурову пришлось ее поддерживать. Что же теперь будет? И всех мучил один и тот же вопрос: а вдруг Лара еще жива? Жанна не сомневалась, что среди пятерых нет ни одного человека, который не желал бы страстно ее смерти. Разве что Олег Николаевич? Но тогда почему он так бледен и взволнован?

Доктор, опустившись на колени возле Лары, пытался определить, бьется ли пульс, держа на ее запястье длинные нервные пальцы. Жанна заметила, что они слегка подрагивают. И тут ей показалось, что Лара еле заметно дышит. Игорь тоже заметил это и даже застонал от отчаяния. Олег Николаевич тронул набухшие мешки под глазами Лары, поднял одним пальцем ее левое веко, заглянул в зрачок:

– Похоже на кровоизлияние в мозг. Либо обширная внутренняя гематома, либо перелом основания черепа. Не говоря уже об остальном. Предполагаю, у нее множественные переломы. Срочно надо госпитализировать, сделать снимок.

– Так она жива? – хрипло спросил Сабуров.

– Жива, но долго не протянет. Сутки-двое. Она без сознания. Надо подключать ее к аппаратуре. Как хирург с большой практикой скажу: практически нет шансов.

Жанне почудилось, что все с облегчением вздохнули.

– Доедет ли? – покачал головой Олег Николаевич и решительно сказал Сабурову: – Звоните.

– Куда?

– В «Скорую», конечно! Пусть пришлют машину реанимации. Ее надо в Склифосовского. Или в Первую городскую. Куда ближе-то? Голова идет кругом! Но только не в районку. Где она прописана? В Москве? Туда и везите! Скажите: несчастный случай, падение с лестницы. И еще в таких случаях полагается вызывать полицию. Звоните и по ноль два.

– Но она же еще жива! – в отчаянии сказал Сабуров, потом нагнулся и позвал: – Лара, Лара…

– Это же почти труп, – тронул его за рукав Олег Николаевич. – Не стоит. Она все равно не слышит.

Теперь Жанна была уверена: Лара и ему успела насолить. Сабуров направился к телефону, остальные не отрываясь смотрели на Лару. Словно боялись, что она вдруг очнется и откроет глаза. Только Жанна подняла голову и увидела, как на третьем этаже, выйдя из кабинета Сабины, проскользнул на лестницу черного хода Влад.

Третий этаж: дверь приоткрывается

Сделав необходимые звонки, Сабуров тут же связался по телефону с соседкой, которая повезла детей на елку. Попросил ее по возвращении в поселок приютить ненадолго Сережу и Элю. Пока все не утрясется и народ не разъедется. Узнав, что произошел несчастный случай с Ларой, та долго выражала сочувствие. Так долго, что Сабуров уже начал терять терпение.

Позвонив на мобильник Сереже-младшему, отец предупредил его насчет сестренки:

– Присмотри и не пускай в дом, пока я не дам команду.

Сын уже взрослый, ему он мог доверять.

«Скорая» приехала быстрее, чем полиция. С соблюдением всех мер предосторожности Лару переложили на носилки, чтобы отвезти в больницу, но врачи понимали: шансов, что она выживет, практически нет. Здоровое, сильное сердце еще билось, но повреждения головного мозга оказались слишком обширны. Лара находилась в состоянии комы, и ее требовалось срочно подключить к аппаратуре. Этим занялись медики.

– Как это случилось? – спросил врач-реаниматолог. – Я должен сообщить в полицию, если вы этого еще не сделали.

Заговорил Сабуров:

– Да-да, я уже позвонил. А вот и они.

На участке появилась наконец и полицейская машина. Теперь вокруг было так много людей, что у Жанны в глазах зарябило! Она заторопилась в дом. Приехавшие по вызову оперативники и следователь расположились в гостиной и первым делом осмотрели место происшествия, потом начали снимать показания. Сабуров объяснялся с полицией, остальные свидетели происшествия расположились тут же в креслах. Жанна стояла, напряженно прислушиваясь. Говорил Сабуров:

– Произошел несчастный случай. Мы сидели на кухне за праздничным столом, а Лара пошла наверх. Она выпила два бокала шампанского. Возле кабинета моей покойной жены очень низкие перила. После бессонной ночи и успокоительного, которое она приняла…

– Успокоительного? – переспросил врач-реаниматолог, появившийся в гостиной. – Она принимала успокоительное? Что именно? Как долго?

И тут запричитала Александра Антоновна:

– У Ларисы Михайловны голова сильно кружилась. Ох, как сильно! Она последнее время жаловалась, что чуть глянет вниз с верхотуры-то, все перед глазами так и плывет, и плывет… И так ей нехорошо было, так нехорошо! А наш дом сами видите какой.

– Да вижу, – один из оперативников поднял голову, посмотрел на потолок. – Странный дом.

Жанна впервые слышала о том, что у Лары кружилась голова. Чтобы Лара боялась высоты? Ха! Олег Николаевич понимает, что это чушь, и Игорь. И Сабуров. Но Александру Антоновну никто поправлять не стал. Сабуров пояснил:

– У нее ночью была истерика. Почудилось привидение в гостиной. Лара так кричала, что подняла на ноги весь дом. Пришлось дать ей успокоительное.

– Что именно? – уточнил следователь.

– Моя покойная жена постоянно пила таблетки. После нее остались лекарства. Вот я и дал Ларе. Если хотите, я…

Олег Николаевич заметил:

– Это антидепрессанты. Я думаю, что в сочетании с алкоголем они могли дать подобный эффект. На лестнице ей стало плохо, и, учитывая, что у Ларисы Михайловны случались головокружения…

– Вы врач? – настороженно спросил следователь.

– Да. Василевский Олег Николаевич. Кандидат медицинских наук. Может быть, вы слышали…

– Постойте-постойте. Так вы Василевский? Тот самый? – спросил врач-реаниматолог.

Олегу Николаевичу сразу стало неловко, а врач «Скорой» возбужденно заговорил:

– Ну, конечно, я слышал! Вы, можно сказать, медицинский бог! Говорят, докторскую пишете, все ожидают, что она произведет переворот в медицине!

– Ну, не стоит…

– Вы не волнуйтесь. Все будет в лучшем виде. Отдельная палата, отличный уход. Я вижу, вы люди со средствами. Организуем. Вы родственник пострадавшей?

– Я друг семьи, – не очень уверенно ответил Олег Николаевич.

– А вы? – врач глянул на Сабурова.

– Э-э-э… Она здесь жила, но я не родственник. Но что касается денег… Все будет оплачено.

– Я мог бы отвезти ее в свою клинику, если бы был уверен, что… – Олег Николаевич тщательно подбирал слова. – Словом, если появится хоть малейший шанс…

– Я понял, – тут же ответил врач.

– Вам бы лучше поспешить, – напомнил следователь. – Пострадавшую можно увозить.

– Да был бы толк, – отмахнулся приехавший на «Скорой». – Надо бы переговорить с родственниками. С теми, кто может подписать бумаги. Что ж, поедем.

– Я могу поехать в больницу вместе с Ла… Ларисой Михайловной? – спросил Сабуров у следователя.

– Да. Можете. Подождем, чем все закончится, – вздохнул следователь. – Пока она не умерла, есть шанс на выздоровление. А значит, можно получить ее показания. Случаются чудеса. Вот если умрет… Пока же будем придерживаться версии «несчастный случай». Подпишите протокол и поезжайте.

Полиция тоже не собиралась задерживаться надолго. Из коттеджа вышли вместе: они и Сабуров. Тот направился к своей машине.

– Детям лучше переночевать у соседей, – сказал Сабуров, обернувшись к Жанне. – Я думаю, что должен сам поговорить с Элей и как-то ее утешить. Вернусь, и… Жаль, что это случилось в твой день рождения. У тебя сегодня должен был быть праздник.

– У меня и так праздник! – с вызовом ответила Жанна.

– Я, пожалуй, задержусь, – сказал Олег Николаевич.

Машины вскоре уехали, на участке вновь стало тихо.

Компания вернулась в дом. Поначалу прошли в гостиную. Игорь, который все время, пока в доме была полиция, молчал, вздрогнул, посмотрев на ковер:

– Испорчена вещь. А Лара так его берегла! Надо бы скатать и убрать.

Никто не пошевелился. В гостиной повисла напряженная пауза.

– Как тихо, – вздохнул Олег Николаевич. – Не по себе что-то. Пойдемте на кухню.

Стол с остатками праздничных блюд производил угнетающее впечатление. Жанна тряхнула головой: неужто будут плакать по Ларе? Она сама напросилась! Игорь взял со стола запечатанную бутылку шампанского, повертел ее в руках, потом спросил у Александры Антоновны:

– Водка в доме есть?

– Что? – Та озабоченно оглядывала стол. Жанне показалось, что она что-то ищет. Александра Антоновна была близорука и немного щурилась. – Ах, водка! Сейчас, сейчас!

На том месте, где сидела Лара, выглядывал из-под салфетки почтовый конверт. Да, именно конверт! Жанна заметила его первой, вытащила и посмотрела на обратный адрес. Адресатом была Мария Сабурова, а отправителем Матрена Архиповна Малинина. Прочитав адрес, Жанна вытащила из конверта письмо со словами:

– Интересно, зачем Лара его сюда принесла? Внизу стоит дата: отправлено в конце июля. Смотрите, смотрите! «Здравствуй, дорогая Машенька! Пишет тебе твоя мама. Как вы там живы-здоровы? Приехала я недавно с похорон и так уж о вас взволновалась…»

– Жанночка, детка, ты бы ножки свои не утруждала, – засуетилась Александра Антоновна. – Присядь, детка, присядь.

Сделав неловкое движение, чтобы поддержать Жанну, Александра Антоновна задела миску с овощным салатом, и та перевернулась. Содержимое очутилось на скатерти.

– Ох ты господи! И неловкая же я стала! Старая совсем. А тут еще Ларочка…

Александра Антоновна расплакалась, взялась за сердце. И осипшим голосом прошептала:

– Капелек бы мне… Жанночка, Олег Николаевич…

Все засуетились, Жанна бросила конверт на стол. На кухне дивана не было, Александру Антоновну пришлось отвести в гостиную, положить там. Она все стонала и жаловалась на боли в сердце. Олег Николаевич, порывшись в аптечке, нашел сердечные капли. Накапал в рюмку и, дав Александре Антоновне, пошел за чем-то на кухню. Выпив валокордин, та быстро пришла в себя. Села на диване и сказала:

– Надо бы в кухне прибраться.

– Лежите, лежите, я сама! – испугалась Жанна.

– Да что ты, детка! Прошло у меня уже. Ты не знаешь, где что лежит. Я все сделаю. Должность у меня такая. А вы уж дальше празднуйте.

– Какой уж тут праздник! – вздохнула Жанна.

– А разве нет? – пристально взглянула на нее Александра Антоновна. И усмехнулась: – Ты ведь теперь будешь за хозяйку. Отделались от стервы-то.

Взгляд ее Жанне не понравился. Слишком уж быстро Александра Антоновна оправилась от сердечного приступа.

– Ну, как дела? – спросил появившийся в гостиной Олег Николаевич. Следом шел Игорь. По их лицам Жанна догадалась: только что эти двое о чем-то спорили. И не пришли к согласию.

– Прошло, все прошло! – бодро заговорила Александра Антоновна. – Пойду на кухне приберусь. Игорек, ты про водку спрашивал? Есть, а как же! И огурчики маринованные, и грибочки. Сейчас принесу!

Когда Александра Антоновна ушла, Игорь, словно продолжая начатый разговор, обратился к Олегу Николаевичу:

– Ты не бойся, Олег, никто не узнает…

– Да почему ты думаешь, что я боюсь? – удивился тот.

– Да теперь чего бояться? Знать бы еще, где она это прячет!

– Что прячет? – спросила Жанна.

– Да так, – отмахнулся Игорь. – Не бери в голову. Скатаем мы наконец этот чертов ковер? Приятно думать, что от нее осталось только мокрое место, но все же… Олег, ты уверен, что ей не выжить?

Тот взглядом указал на Жанну: мол, постесняйся. Нельзя же так откровенно? А Игорь в ответ на это рассмеялся. И лихо сказал:

– Камень с души! За это надо выпить! Александра Антоновна? Где же вы?

– Иду, иду!

Та появилась с подносом в руках, поставила его на стол. Игорь занялся ковром, Олег Николаевич стал ему помогать. Потом сели на диван, разлили водку.

– И мне! – заявила Жанна.

– Вот ты как раз пропустишь, – вмешался Олег Николаевич. – Да и я воздержусь. Мне ехать надо. Лола будет волноваться.

– Опять Лола? – усмехнулся Игорь. – Слушай, и как тебя угораздило надеть на шею это ярмо? Чем же она тебя привязала, а? Купила? Не верю! Я-то знаю, что ты не продаешься. Ты к деньгам равнодушен. Ты – Человек. С большой буквы. Выходит, каждому нужен свой крест, а? Даже Человеку с большой буквы?

Он говорил с иронией, и родинка весело подпрыгивала над верхней губой. Но Олег Николаевич ответил серьезно:

– Да, нужен. Как и всем. Лично я выбрал тот, который посчитал самым легким. Но оказалось, что все одинаковы. И твой, и мой, и вот ее, – кивнул он на Жанну.

– Значит, по-прежнему будешь лежать под каблуком у своей ревнивой жены, как полудохлый таракан?

– Буду! Это вообще не твое дело!

– Ну и дурак! И катись отсюда. Тогда выпьем с вами, Александра Антоновна? Дураки пролетают!

– Почему ты себе позволяешь меня оскорблять, Игорь? – без всякой обиды спросил Олег Николаевич.

– У тебя атрофирована та часть души, которая именуется романтизмом. Меня всегда раздражала твоя практичность. Ты неполноценен. Вот сидит прелестная девушка Жанна. Ты поставил ее на ноги, ты для нее почти что бог. Вдохнул в девушку жизнь – и в сторону? Что, страшно? А вдруг мы влюбимся? Нам этого нельзя! Ни-ни! Для того чтобы такого не случилось, у нас есть Лола!

– Это не так, – побледнев, сказал Олег Николаевич. – Я не боюсь любить.

– Так почему ты не хочешь оберегать ее душу, а оставляешь на распутье, в полном равнодушии: «Нате, берите!» Откуда ты знаешь, кто именно ее подберет?

– Замолчи, наконец! Выпей водки и перестань нести чушь. Ты говоришь глупости. Причем весь вечер!

– Ага! Значит, я дурак? – Жанна поняла, что Игорь начал заводиться. Олег Николаевич тоже это понял и поднялся:

– Я, пожалуй, поеду.

– Тогда я остаюсь, – заявил Игорь. – Давайте, Александра Антоновна, наливайте. Никуда сегодня не поеду. Комната для меня найдется? Только не Ларина, умоляю! Не то чтобы я боялся привидений, но – увы! Она еще жива! Не хочу сглазить.

– Конечно, конечно, Игорек. И бельишко чистое найдется. Как в былые времена. – И, чокнувшись с Игорем, Александра Антоновна очень ловко опрокинула рюмку водки.

– Жанна, проводи меня, – попросил Олег Николаевич.

Потом, у машины, он виновато сказал:

– Надеюсь, ты меня не осуждаешь. За мое сегодняшнее поведение.

– То есть?

– Видишь ли, я… – он замялся. – Я обрадовался смерти Лары… Тому, что она может умереть. А скорее всего, так и будет. У меня есть причины…

– Так я тоже! Тоже обрадовалась! Ведь она меня достала! Значит, и вас тоже?

– Я всего лишь человек, – грустно сказал Олег Николаевич. – И… Я не хотел говорить Игорю, что ты влюблена в Сабурова. Прости его: он выпил и несет всякий бред. У него тоже есть оправдание.

– Вы непонятно говорите. Что у вас с Игорем? Ведь вы друг на друга кричите, как…

– Я потом тебе все объясню, – заторопился вдруг Олег Николаевич. – Потом. Мне ехать надо. Ну, все. До встречи.

И он, нагнувшись, едва коснулся ее щеки. Губы у Олега Николаевича были ледяные. От холода, должно быть. Жанна поежилась. Машина поехала к воротам, которые так и не заперли, а она вернулась в дом.

В гостиной Игорь и Александра Антоновна о чем-то оживленно говорили.

– Замерзла? – спросил Игорь, глянув на Жанну. И пододвинул ей полную рюмку. – Выпей. Одним махом. Ну?

Она зажмурилась и отхлебнула. Горло обожгло, Жанна закашлялась и поспешно отставила рюмку. Господи, какая гадость! И как они это пьют? Бутылка уже наполовину пустая! Эти двое будто празднуют свободу. Вышли из тюрьмы – и веселятся. Александра Антоновна от Игоря не отстает. Она вдруг напомнила Жанне мать, которая, придя от соседей, точно так же хихикала и вытирала ладонью влажный рот.