– Так и быть, – разрешил он скрепя сердце. – Но я тебя провожу.
Он не отходил от Вари до вечера. После ужина собрался штаб, и компанию ей составлял Дайне.
– А что у вас было с Хеддо, – с любопытством спросила Варя, – этой ночью?
– Ну, – замялся Дайне: видно было, что о настоящем он куда менее расположен болтать, чем о прошлом. – По всей вероятности, примерно то же, что у вас с командиром.
– Вряд ли, – вздохнула Варя.
– Почему это? – обиделся он. – Может, я и выгляжу старше сэки Вейру, но на самом-то деле я немного моложе и уж намного темпераментнее!
– Да что ты, Дайне, – спохватилась Варя. – Я тебе охотно верю.
– Расскажите теперь вы что-нибудь, – попросил он. – Например, как вы с командиром познакомились?
– Э… – она напрягла память. – Это было четыре года назад. Вейру приехал на Землю по турпутевке, а я работала в гостинице, где он остановился. Вот и познакомились.
– И все? – он скорчил разочарованную мину. – Ну расскажите поподробнее! Как вы встретились? Как стали мужем и женой?
Она могла бы придумать что-нибудь, но вдруг Вейру проговорился бы о том, что было на самом деле? А если об этом знала Кори? Докторша была достаточно информирована. Варе так не хотелось неувязок!
– Дайне, – вздохнула она, – нескромно задавать женщине такие вопросы. Спроси лучше у Вейру.
Когда споры в столовой закончились, и Вейру вернулся к ней, она решила сама узнать у него об этом.
– Чего это тебе вздумалось? – прищурился он подозрительно, приподнявшись с подушки.
– Вейру, меня спрашивают, как мы с тобой познакомились. Что мне отвечать? Ничего? Тогда все будут думать: почему это я скрытничаю?
– Ладно, – он согласился с ее доводами. – Я увидел тебя… ее… в гостиничном ресторане. Гостиница «Гавань Вселенной» в столице, если знаешь. Она сидела за соседним столиком, пила коктейль. На ней была алая шляпка…
Варю словно током ударило.
– И сумочка? – спросила она и затаила дыхание.
– Ясное дело, и сумочка тоже, – подтвердил он. – У нее были красивые руки с маникюром, и я их рассматривал от нечего делать. Времени было много, вечер свободный. Я стал глазеть на ее ноги… На ней была короткая юбка. Так прошло несколько минут. Потом она допила бокал и встряхнула головой. Тяжелые волосы разлетелись, и шляпка упала на пол…
– И ты ее поднял? – голос Вари почему-то дрожал.
– Да.
– А она что?
– Поблагодарила, предложила выпить. Я заказал какое-то дорогое пойло. Мы поболтали о местных достопримечательностях, и я сказал, что главная достопримечательность столицы сидит со мной за одним столиком… ну, и еще что-то в том же духе.
– Ты влюбился с первого взгляда?
Он подумал.
– Пожалуй, нет. Она мне понравилась сразу, это верно, и во время беседы я ее мысленно раздевал… Но влюбился только потом. Когда мы занимались сексом у меня в номере… Нет, еще чуть позже. Наутро. Когда я понял, что хочу, чтобы она пришла и завтра, и послезавтра… а лучше, чтобы вообще не уходила.
– Ты сказал ей об этом?
– В тот раз – нет. Двумя днями позже. И переехал к ней домой.
– А та ночь, как она закончилась?
– Как обычно, – он пожал плечами. – Я отдал ей деньги, и она ушла.
– Деньги?!
– Ну да. Она стоила этих денег!
– Господи боже, – простонала Варя, зарываясь в подушку от стыда. – Господи боже!
И это – ее легенда!
– Да что с тобой? – встревоженно спросил Вейру. – Тебе нехорошо?
Похоже, он не понимал, что ее так смутило. Как будто секс за деньги входил в его представление о нормальном образе жизни.
Она покачала головой.
– Я не думала, что ты… что твоя жена зарабатывала таким способом…
– Ты находишь это странным? – удивился он.
– Господи, Вейру! Да я просто в шоке! – она заплакала.
– Эй, Варежка, а ты-то чем зарабатывала на жизнь? Ведь тебе давал деньги муж.
– Это другое дело.
– Не вижу особой разницы, – он предостерегающе поднял ладонь, увидев, как она вскинулась. – Ладно, не будем спорить. Ты сейчас не в том состоянии. Постарайся уснуть.
Ночью Варе опять снилась жена Вейру Велда в красной шляпке и в отвратительно-приманчивом ракурсе. Проснулась она в холодном поту еще до рассвета. Вейру уже был на ногах и полуодет. Он склонился над разложенной на постели картой, через лоб пролегла складка.
– Как спалось? – поинтересовался он заботливо.
Она нехотя промолвила:
– Хуже некуда.
Он поднялся, затянул завязки на рубашке, набросил на плечи плащ.
– Пойду, позову Кори. Пускай она сама тебя посмотрит, а то вчерашняя пигалица не внушает уважения.
– Потому что она землянка? – спросила Варя.
– Потому что она беспечная малолетка без специального образования.
Дверь захлопнулась за ним. Варя вытерла пот со лба, покосилась на карту. Это была хорошая военная карта, крупномасштабная, подробная, с четкими надписями. Ее испещряли цветные значки, стрелочки и большие стрелки, рядом с ними пестрели размашистые пояснения от руки по-иррийски. Варе не раз приходилось видеть штабные карты, и Роман даже учил ее на досуге в них разбираться. Продвижение иррийских войск было обозначено зеленым цветом, отступление сил СМ – черным. У Вари защемило сердце при виде жалких черных стрелочек, беспорядочно бегущих к юго-востоку. Огромная самодовольная зеленая стрела нацелилась на Эмск. Варя поняла, что судьба этого крупного города решится в ближайшие дни. Долог путь от Энска до Эмска, но десант преодолел его в считанные месяцы.
Сумрачная невыспавшаяся Кори подтвердила все, что говорила Элька, и заметила, что если уж командир выделил девчонке паек, то мог бы относиться к ее рекомендациям с большим доверием.
– Я вынужден тебя покинуть, – сказал Вейру Варе после ухода недовольной Кори. – Постарайся вставать как можно меньше. Кто-нибудь из медиков будет заходить пару раз в день, и я велю кухарке приносить тебе еду. Но, к сожалению, я не могу себе позволить оставить кого-то с тобой на все время.
– Возвращайся поскорее, – прошептала она чуть слышно.
– Когда дело будет сделано, – ответил он.
Когда будет захвачен Эмск, поняла она. Когда будут расстреляны мэр и военный комендант, а сам город разрушен, выжжен и разграблен. О господи!
Вейру забрал карту и ушел. Порыв ветра донес из заоконной темноты урчание самоходных установок, лязг оружия. За лесом разгорелась поздняя осенняя заря, подцвечивая запотевшее стекло.
Варя тихонько заплакала в подушку.
Когда было уже совсем светло, и на улице показались ребятишки, в дверь постучали. Вошла Надя с подносом, на нем стояла миска дымящейся каши, чайник и чашка. Она поставила поднос на журнальный столик.
– Спасибо, – проговорила Варя.
Надя поглядела на нее капельку виновато:
– Я и не знала, что вы ждете ребенка. Извините, уж очень я на вас разозлилась, когда вам не понравилась моя стряпня.
Она помолчала.
– Вообще-то до тех пор я никогда не готовила. У нас была домработница.
– Как же ты согласилась стать кухаркой? – недоуменно спросила Варя.
– Не могла же я оставить детей умирать от голода! – фыркнула она. – Лучше быть кухаркой, чем проституткой.
– Я тоже так думаю, – примирительно сказала Варя.
– Кстати, – вспомнила Надя, – я должна поблагодарить вас, что вы прогнали тех пьяных ирок… ну, вы помните. Все как-то не получалось раньше.
– Да ладно, ерунда, – смутилась Варя.
– Для кого как, – возразила Надя.
Она ушла по своим делам. Варя поела. Потом лежала, бессмысленно глядя в окно на качающиеся под ударами ветра деревья, теряющие последнюю листву. Ирочка прыгала во дворе через лужи, соревнуясь с детьми Нади. С запозданием Варя подумала, что надо было попросить у Нади какое-нибудь чтиво. Под рукой ничего не было, и она продолжала тупо глазеть на рваные серые облака. В направлении Эмска пролетело несколько военных самолетов с иррийской эмблемой на хвостах. Поддержка с воздуха, машинально отметила она. Что там сейчас с Вейру?
Она поймала себя на мысли, что больше беспокоится об этом иррийском командире, чем об обреченном гарнизоне Эмска и его несчастных жителях.
Время кое-как доползло до обеда. В дверь стукнулись; Варя решила, что это Надя принесла поесть, но вслед за подносом из полумрака коридора появился Асса Минар.
– Приветствую, сэке Барби, – поздоровался он. – Счастлив избавить вашу прислугу от необходимости лишний раз подниматься по лестнице, – он поставил поднос перед ней.
Варя испытывала одновременно радость и замешательство. Радость оттого, что ее скуке и одиночеству, похоже, пришел конец. Но когда она представила, как выглядит со стороны, энтузиазм ее несколько померк. Неумытая, растрепанная, опухшая от идиотского постельного режима, в измятом халате, да еще с незамазанным косметикой огромным синяком на виске! Вид явно не для приема гостей.
– Рада вас видеть, – промямлила она. – Хоть и не могу ожидать от вас того же самого, – она жалобно сморщилась.
– Ну что вы! – воскликнул он, жестом приглашая ее поесть. – Я был бы на одиннадцатом небе, если бы мог лицезреть вас непрерывно.
Интересно, помнит ли он, что сморозил во время праздничной гулянки, подумала Варя и отпила из чашки бульон.
– Замечательно, что вы пришли, – сказала она. – Я с утра одна и почти уже свихнулась от скуки.
– А ваш любимый муженек, конечно, бросил вас без присмотра в таком состоянии и улизнул на войну, без которой жить не может, – саркастически заметил Асса. – Скажите честно, он вас избил с похмелья?
– Что вы выдумываете! – возмутилась Варя. – Я упала со стула.
– Я слышал эту версию, – кивнул он разочарованно. – Ладно, пусть будет так. Все равно он к вам преступно равнодушен. Разве можно оставлять беспомощную женщину в пустом доме, если не считать оравы детей и слабоумной девицы? Только не включайте свой защитный рефлекс: «Муж всегда прав»! Посмотрите на это непредвзято.
– Вы спите и видите, как бы нас поссорить! – обвиняюще произнесла Варя.
Он вздохнул и признался:
– Не без этого.
– Так зарубите себе на носу: вам это не удастся! Ни при каких обстоятельствах.
Он вздохнул еще тяжелее.
Варя выпила бульон, в молчании перешла к котлетам.
– Вы на меня сердитесь, да? – несчастным тоном спросил Асса.
– Не очень, – ответила Варя. Она не могла долго злиться на культуролога. – Расскажите-ка мне что-нибудь интересненькое, чтобы загладить вину. Расскажите еще об Ирру. А если ваш рассказ мне понравится, я вам сообщу какую-нибудь информацию для вашей научной работы. Идет?
Они проболтали до позднего вечера. Надя принесла ужин на двоих. Ирочка забежала сказать «спокойной ночи», недоверчиво зыркнула на чужого дядьку. Давно стемнело, в деревенских домах одно за другим погасли окна. Тут Асса спохватился:
– Ого, да уже скоро полночь! Вам давно пора отдохнуть.
– А завтра вы придете? – просительно улыбнулась Варя.
– Если вы пожелаете, могу вообще не уходить.
– Еще чего, – отрезала она, сразу уйдя в глухую защиту. – Не забывайтесь!
– Да это я так, скаламбурил, – он тут же отступил на подготовленные позиции. – Спокойной ночи. До завтра, сэке Барби.
Утром после завтрака Варя все-таки решилась принять душ и вымыть голову. Хорошо врачам раздавать советы не вылезать из постели, но каково им следовать? Весь вчерашний день – ну, не весь, половину – она краснела за свой непрезентабельный вид. Не хватало еще краснеть и сегодня!
Она вымылась, переоделась в платье и сразу почувствовала себя лучше. Осталось только закрасить синяк. Напевая песенку и расчесывая мокрые волосы массажкой, она вернулась в комнату и увидела Асса Минара, растерянно сидящего у журнального столика.
– Сэки Асса? – изумлению ее не было предела. – Вы встали до обеда?!
– Ну… Я волновался, все ли с вами в порядке, не нужно ли вам чем-нибудь помочь. Как вы могли одна пойти в ванную? Вдруг бы с вами что-нибудь случилось?
– Вы думаете, что говорите, сэки Асса? – с насмешкой отозвалась Варя. – С кем, по-вашему, я должна была пойти в ванную? С вами, что ли?
– Почему бы и нет?
– Боюсь, за такую заботу обо мне Вейру оторвал бы вам… э-э… голову.
– Вот видите. А вы еще его защищаете.
– Давайте закроем тему, – поспешно предложила она. – Если вы и впрямь хотите помочь, то принесите мне какую-нибудь книжку и последите, чтобы Ирочка умылась, почистила зубы и не выходила на улицу без шапки.
Асса исчез. Варя застелила постель, легла поверх покрывала, укрыв ноги пледом и облокотившись на подушку, и занялась подкрашиванием глаз.
Через несколько минут в коридоре послышался шум. Варя подняла голову, прислушиваясь. Дверь распахнулась, вошел, пошатываясь, Асса Минар. В руках у него дрыгался вопящий и плюющийся клубок.
– Она не слушается, – пожаловался он. – И кусается к тому же.
Он поставил на пол разъяренную Ирочку.
– Ты почему не слушаешь старших? – строго спросила Варя.
– Он не имеет права мне приказывать! – заорала Ирочка, размазывая кулачками слезы и сопли. – Почему меня все время воспитывают посторонние люди?
– Сэки Асса не посторонний человек, – терпеливо разъяснила Варя. – Он мой друг.
– Твой друг Дайне уложил меня спать с бутылкой, а подружка Хеддо повесила мои ботиночки на лампу! Хватит с меня твоих друзей!
Она развернулась и выбежала из комнаты.
– Умойся и почисти зубы! – крикнула Варя вслед.
Асса вздохнул, разводя руками:
– Оч-чень своевольный ребенок, – и добавил чуть позже: – Вся в отца.
В течение дня приходила Кори, ухудшения не обнаружила, и вечером Варя рискнула с помощью Асса Минара дойти до столовой. Он, правда, возражал, проявляя беспокойство о ее здоровье:
– Может, не надо, сэке Барби? Ваш муж точно бы вам не позволил.
– Вы же всегда это осуждали, – напомнила Варя. – А стоит мне проявить независимость, как вы идете на попятный.
И он сдался.
На следующий день она осторожно вышла на крыльцо, опираясь на его руку. Ураганный ветер стих, принеся тоскливый занудный дождь. Ярко-желтые и оранжевые листья плавали в темных лужах.
– Красиво, правда? – сказала она.
– Да, – согласился Асса. – Ваша природа вообще очень мила. Но вам не хватает второго светила: дополнительная подсветка придала бы ей особый шарм.
И выговорил в пространство, как бы ни к кому не обращаясь:
– То же самое можно порой сказать и о людях.
Варя сделала вид, что не поняла намека.
Десант задерживался с возвращением. Прошло три дня, перевалил за половину четвертый, а об ушедших не было ни слуха, ни духа. Варя начала волноваться.
– Как бы чего не случилось, – поделилась она своими переживаниями с Асса Минаром, когда он сопровождал ее из госпиталя. – Даже тщательно разработанные военные операции, бывает, заканчиваются провалом.
– Разве это вас не обрадует? – хмыкнул он. – Вы же так печалились по поводу успехов иррийских оккупантов.
Она вздохнула. Самой бы разобраться в собственных чувствах!
– Мне бы не хотелось стать вдовой, – сказала она наконец, а про себя подумала: второй раз за полгода – это слишком.
– Вы не должны огорчаться заранее. Командиры редко гибнут в первых рядах.
Как будто мало в жизни идиотских случайностей, подумала Варя.
– Но даже если это произойдет, вы легко найдете ему замену, – обнадежил Асса.
– Если вы имеете в виду себя, забудьте об этом, – отрезала она.
К сожалению, этому симпатичному молодому человеку не под силу защитить ее от особой службы. Это мог бы сделать Трин Велд, изуродованный шрамами мрачный ветеран, если бы принял командование. Или винная бочка Элену Мин, щеголяющий с торчащим из кармана цветным носовым платочком и бросающий призывные взгляды на несовершеннолетних девочек. И в этих типах ей надо искать опору!
Но скорее всего пост командира займет Хеддо Мине. И уж она-то не женится на Варе ни под каким соусом. И если особая служба потребует выдачи лже-вдовы Вейру Велда, у нее не будет причин им отказать.
А какие, собственно, причины у Вейру Велда? Те, что он назвал, представлялись Варе просто капризом.
В таких тяжелых раздумьях она тронула ручку входной двери.
– Зайдете поужинать, сэки Асса?
– С превеликим удовольствием, – откликнулся он, аккуратно поддерживая ее под локоть и открывая перед ней дверь.
В столовой горел свет. Варя вошла первой, Асса остановился на пороге.
За столом сидел Вейру Велд с горкой куриных костей и с полупустой бутылкой. Интересно, первая ли это бутылка, промелькнуло в голове у Вари.
– Та-ак, – многообещающе протянул он.
– Ну, не буду вам мешать, – мгновенно сориентировался Асса и смотался.
Вейру взглянул на Варю в упор. Она вдруг почувствовала себя кроликом, гипнотизируемым удавом.
– Вейриэ, сэки Асса провожал меня в госпиталь, – залепетала она оправдывающимся тоном. – Он очень помог мне, пока тебя не было…
Он с грохотом ударил ладонью по столу.
– Я же велел тебе лежать! Лежать, а не шляться по деревне с этим яйцеголовым!
– Вейру, – взмолилась она, – пожалуйста! Тебя не было так долго…
– Так долго, что ты забыла мои наказы? – и, не давая ей вставить слово, повысил голос: – Или ты вообще забыла, кто твой муж?
– Как же, – выкрикнула она со слезами несправедливой обиды, – помню! Роман Затонский!
Она плюхнулась на стул, наплевав на осторожность, закрыла лицо обеими руками и заревела. Она не видела, как Вейру в ярости сдавил пальцами стакан, и толстое стекло хрустнуло и рассыпалось на звонкие осколки.
Через минуту он гладил ее по голове.
– Ладно, Варежка. Я, наверное, погорячился. С этим клятым Эмском были непредвиденные трудности. Я никак не мог приехать раньше.
Ей на щеку капнуло красное. Она обернулась с расширенными глазами:
– Вейру, да у тебя рука в крови! Дай я перевяжу.
– Все-таки, – сказал он, когда они уже сидели, он с забинтованной ладонью, она с мокрой головой, за журнальным столиком в спальне, – тебе не следовало бродить по деревне.
– Мне Кори разрешила, – возразила Варя.
– Кто главнее – я или Кори? – усмехнулся он.
– Конечно, ты. Но ты же не специалист.
– Но? – он поднял бровь. – Никаких но. Закрой-ка бутылку и ложись спать.
– Может, выпьешь еще? – робко спросила она в тайной надежде.
– Достаточно.
Она разочарованно вздохнула.
Назавтра во второй половине дня подтянулся десант, груженый добычей. В госпитале царила суматоха. Кори с доком безотрывно торчали в операционной. Элька сказала, что много раненых, быстро осмотрела Варю и, пожертвовав обычной болтовней, вернулась к очереди на перевязку.
– Операция прошла не очень-то удачно? – спросила Варя у Вейру на обратном пути.
– Очень, не очень… – он пожал плечами. – Без потерь никогда не обходится. Но те, кто защищал Эмск, потеряли больше, – сузившиеся глаза сделали его похожим на хищника. – Гораздо больше!
Не стоило заводить этот разговор, подумала Варя, шурша сапогами по ковру из мокрой листвы. Его удачи меня огорчают, неудачи – тоже. Лучше вообще не лезть в его дела. Сунуть голову под крыло.
За забором визжала полуодетая девчонка лет пятнадцати-шестнадцати, тщетно вырываясь из рук солдат. Вейру бросил равнодушный взгляд в ту сторону и прошел мимо, не замедлив шага, а Варя невольно остановилась. Будь она одна, тотчас шуганула бы мерзавцев, но не решилась командовать в присутствии командира.
– Вейру! – позвала она. – Ты им ничего не скажешь?
– Думаешь, они не справятся без моих советов? Пойдем, – он потянул ее за руку.
– Но девушке это не нравится! – запротестовала она.
– Это ее проблемы.
– Ты что, серьезно? – она с негодованием попыталась вырвать руку, но не смогла, и ей пришлось последовать за Вейру; это возмутило ее еще больше. – Ты – жестокий, самодовольный, циничный жлоб! Чудовище!
– Эй, полегче, – уронил он невозмутимо. – Не забывай, что мы ведем войну.
– Ты же говорил, что вы не воюете с женщинами!
– Ее и не убьют. Парни просто развлекаются. В их возрасте это вполне естественно.
– Так ты это одобряешь?
– Я тоже был молодым, – хмыкнул он.
У Вари от гнева потемнело перед глазами.
– Я-то думала, ты только с проститутками имел дело, а оказывается, ты еще и мерзкий насильник!
В ледяном тоне Вейру Велда сквознуло бешенство:
– А ты, комнатный цветочек, никогда не спрашивала у своего любимого мужа, чем он в юные годы занимался на захваченных территориях?
Варя вспыхнула. Конечно, она спрашивала! Но не могла припомнить ответов… Роман никогда не отвечал на такие вопросы, отшучивался, переводил разговор на другие темы. Вспомнились и туманные недомолвки, и намеки, что он-то знает не понаслышке, как ведут себя захватчики. Неужели?..
Ей стало плохо. Она доковыляла на подкашивающихся ногах до забора, вцепилась в мокрые холодные доски, прижалась к ним лбом. Нет, шептала она про себя, этого не может быть… Но безжалостный разум подсказывал: очень даже может.
Подошел Вейру, проговорил неловко:
– Извини, я не хотел. Но ты первая перешла на личности.
Варя горько плакала.
Она долго не могла справиться с этим. Все ее представления рушились на глазах. Она всегда считала, что достойный человек не может делать такие вещи, пусть даже и во время войны. Роман был для нее идеалом. Отказаться от своей любви к нему или признать, что можно совершать ужасные поступки и оставаться при этом собой? А Вейру Велд? В рассказах офицеров СМ, и Романа в том числе, его окружал ореол кровопийцы и сатрапа, но, столкнувшись с ним лицом к лицу, она составила свое мнение о нем как о приличном, в целом, человеке. И вот теперь такое? Все-таки кровопийца он или нет? Она смутно ощущала, что этот вопрос сейчас для нее гораздо важнее, чем дилемма относительно Романа, хоть и любимого, но – увы! – оставшегося в прошлом.
Минуло довольно много времени, прежде чем сердечная боль успокоилась. Варя не смогла разрешить эти противоречия, она просто сдалась. Что толку рассуждать о том, любила бы она Романа или нет? Она его любила, а теперь уж все равно. И почему бы не смириться с темными сторонами жизни Вейру Велда, если, судя по всему, все военные в этом одинаковы? Тем более что конфронтация с ним явно не приведет ни к чему хорошему. Он и так достаточно терпим к ее нападкам. Но ведь терпение может и лопнуть…
Наверное, она слишком многого хочет от него. Кажется, ее требования к нему сильно повысились с момента их знакомства. Раньше ей хватало того, что он позволил ей жить. А теперь ей надо, чтобы он был морально чист, ласков, внимателен и обладал еще десятком положительных качеств. Зачем? Чтобы, говоря ему: «милый», «хороший», «любимый», не столь уж сильно кривить душой?
… Октябрь был на исходе. Колеса грузовика ломали тонкий утренний ледок замерзших луж. Машину вела Хеддо, Варя откинулась на спинку сиденья рядом с ней. Ирочка спала на ящике.
Линия фронта опять ушла далеко вперед, и четыре дня назад Вейру Велд решил покинуть деревню.
– Проедусь-ка я, – сказал он Варе. – Выберу что-нибудь подходящее для лагеря в большей степени, чем этот курорт.
Деревню, где они жили, Вейру считал излишне шикарной.
– Она мало отличается от города, в этом вся беда, – говорил он. – Солдаты жиреют, развращаются и разбалтываются. Пора приводить их в норму, иначе мы столкнемся с куда большими неприятностями, чем под Эмском.
Он уехал вместе с Дайне и еще несколькими офицерами. Через пару дней вернулась Хеддо и дала указания по транспортировке.
Варя собирала свои немногочисленные пожитки, когда снизу донесся веселый голос:
– Эй, есть дома кто-нибудь?
– Есть, есть, – отозвалась Варя, выглядывая из комнаты. – Заходи, Хеддиэ.
Она вошла, присвистнула, обозревая мини-разгром.
– Ты куда собралась? Нечего тебе трястись на самоходке. Поедешь потом с госпиталем.
– Но я бы хотела перебраться поскорее, – сказала Варя.
– Брось, нечего там делать. Сплошная суматоха и нервотрепка. Когда еще все устаканится! Командир ждет тебя через три дня, не раньше.
Варя вроде бы согласилась с ее доводами, но прошел день, небо затянуло тучами, Надя разворчалась. Деревня, оставленная десантом, казалась угрожающе пустой и опасной, а тут еще Хеддо за ужином обмолвилась, что завтра ранним утречком уедет с последним грузовиком арсенала. И тогда Варя упросила Хеддо взять ее с собой.
– Ну, поехали, – кивнула та, не видя серьезных оснований для отказа. – Заодно будет с кем поболтать по дороге.
Нехотя вылезшее Солнце понемногу разжижало застывшую за ночь колею. Трясло теперь меньше, но колеса стали иногда буксовать.
– Ну и дороги у вас! – раздраженно фыркнула Хеддо.
– Разве плохая дорога? – удивилась Варя. – Мы еще ни разу не застревали, и машину не переворачивало…
Хеддо, стиснув зубы, пробормотала что-то нелицеприятное в адрес строивших это безобразие дикарей. Варя вспомнила пренебрежительные отзывы Асса Минара о земной цивилизации. Грустно сознавать, что Земля, так долго гордившаяся своим развитием, выглядит дикой и неухоженной в сравнении с Ирру. Что и говорить, трудно воевать с планетой, вооруженной более высокой технологией.
А все-таки Римскую империю разрушили варвары, подумалось ей некстати.
– Стой, стой! – закричали с обочины.
Хеддо выругалась и притормозила. Варя глянула в окошко и обмерла: это был пост особой службы. К машине не торопясь подошел офицер в коричневом.
– Ну, чего надо? – неприветливо спросила Хеддо. – Мы спешим.
– Проверка документов.
– Разуй глаза, – она указала на квадрат на своем рукаве. – С каких это пор дерьмушники осмеливаются требовать документы у вторых офицеров десанта?
Он скрипнул зубами, но проглотил. Что, впрочем, только усугубило его придирчивый настрой.
– Кто это с вами? Она, кажется, не второй офицер? – уголки его губ ехидно приподнялись. – Выйдите из машины, женщина, и предъявите документы.
– Никуда она не пойдет! – рявкнула Хеддо. – Это супруга сэки Вейру, если ваши дырявые мозги способны удержать в памяти имя командира десанта!
– Очень хорошо, – невозмутимо произнес коричневый. – Я хотел бы взглянуть на документы сэке.
– Посмотри сюда, – холодно сказала Хеддо.
Для Вари, находящейся в первобытном ужасе, минуты растянулись в часы, но и она не заметила, как между ладонью Хеддо и кадыком коричневого оказался квантор.
– Вот это – единственный достойный внимания документ, – тихим голосом, в котором явственно слышалась готовность нажать на кнопку, произнесла Хеддо. – Понял, невежа?
Она надавила на педаль. Грузовик с ворчанием тронулся, плюнув грязью из-под колес в оставшегося позади офицера.
Варя судорожно вздохнула и поняла, что все это время непроизвольно задерживала дыхание. Сердце бешено колотилось, угрожая выпрыгнуть из грудной клетки.
Хеддо протянула ей фляжку с сетованием:
– Совсем дерьмушники охамели. Можно подумать, это они кладут свои головы в атаках!
Варя боялась, что Хеддо будет озадачена ее неприличным, просто-таки животным испугом. Но та то ли списала это на неустойчивое эмоциональное состояние беременной женщины, то ли была слишком поглощена своим собственным негодованием.
– Похоже, никто не любит особую службу, – сказала Варя. – Почему их тогда не упразднить?
– Ну, должен же кто-то поддерживать порядок в тылу, – ответила Хеддо, с неохотой признавая нужду в этих презренных трусах. – Переписи, налоги, тяжбы… Никто из нас не стал бы заниматься подобным дерьмом.
К месту подъехали до темноты. Это была небольшая деревенька, за околицей в неразберихе теснились палатки, стоял гвалт, обычный для первоначального периода неустроенности. Впрочем, дальние посты проявляли бдительность. Грузовик пару раз останавливали, но тут же узнавали Хеддо и махали рукой – мол, проезжайте.
– Где командир? – спросила она на втором посту.
– Там, в деревне, – солдат сделал неопределенный жест в сторону разноцветных заборов. – Занимается разборками с местным населением.
Хеддо отогнала грузовик, помогла вылезти Варе и Ирочке, распорядилась, чтобы вещи доставили по назначению, и они пошли искать Вейру. Поиски не затянулись: у калитки одного из первых же дворов торчал Дайне со скучающим выражением лица.
– Привет, – сказала Хеддо. – Командира не видел?
– А как же, – ответствовал он меланхолично и ткнул большим пальцем в сторону садика. – Там…
Она направилась к калитке, Варя с Ирочкой последовали за ней.
– Эй! – спохватился Дайне. – Он занят, к нему нельзя!
– Оставь, – Хеддо отмахнулась. – Что может быть важнее приезда супруги?
Вейру действительно находился в садике, и у Вари чуть ноги не подкосились, когда она его увидела. Он был с какой-то наглой чернявой девицей, и ситуация была совершенно однозначной. Девица со спущенными штанами, отклянчив толстый зад, опиралась о скамеечку; Вейру держал ее за ляжки и выполнял ритмичные движения, не оставляющие сомнения в том, что происходит. При этом он, по-видимому, был уже недалек от кульминации и не замечал ничего вокруг себя.
Варя схватилась за корявую яблоню, чтобы не упасть.
– Это и есть разборки с местным населением? – спросила она помертвевшими губами.
– Мам, а что это папа делает? – с любопытством поинтересовалась Ирочка.
– Трахается, – охотно объяснила Хеддо, но тут уловила в лице Вари признаки отчаяния. – Барбиэ, да ты что? Обычное дело, ничего серьезного. Ну, если ты против, можешь закатить ему скандал.
– Я не умею, – прошептала Варя, покачав головой. – Не могу… Хеддо, да сделай же что-нибудь!
– А что я могу сделать? Растащить их? Твой муж сильнее. Еще и по лбу врежет.
Варя умоляюще глядела на нее.
– Дерьмо и моча! – прошипела Хеддо, нервно пригладила волосы и направилась к парочке.
– Эй, командир, – она постучала ему по плечу.
– Я же просил не мешать! – рявкнул он раздраженно, не отвлекаясь от своего занятия.
– Это я, Хеддо, – она сделала вторую попытку. – Слушайте, командир, сказать по правде, у вас есть куда лучшие возможности для приложения сил.
– Твои возможности давно исчерпаны, – грубо буркнул он. – И если тебе что-то не нравится, это твои личные проблемы. Не учи меня жить, понятно?
– Понятно, командир, – кротко ответила Хеддо. – Но здесь ваша жена, и то, чем вы занимаетесь, нравится ей гораздо меньше, чем мне.
– Что?!
В середине разговора Варе стало не под силу смотреть на это безобразие. Она повернулась и пошла прочь, не оглянувшись на возглас Дайне, попытавшегося ее задержать. Она переставляла ноги машинально, не смотря, куда ступает. Перед глазами была мутная пелена, потом по щекам поползли капли.
У околицы ее догнал Вейру, зашагал рядом. Она не поднимала глаз.
– Надеюсь, у тебя нет ко мне претензий? – спросил он требовательно.
На вопрос, заданный таким тоном, она могла дать только один ответ:
– Все нормально.
– Вот и прекрасно. Возьми ребенка и приходи домой.
Он ушел вперед, оставив ее. Слава богу, подумала Варя. Она не могла бы сейчас находиться с ним рядом.
Конечно, она не пошла за ним. Она бесцельно бродила по деревне и по иррийскому лагерю, пока у одного из костров ее не приметили.
– Сэке Барби! – радостно воскликнула Ненте. – Посидите с нами у огонька!
Вокруг костра расположилось несколько человек. Кто-то играл на дудке. Пахло жареной птицей.
Ненте протянула ей пенопластовый прямоугольник, прошитый ремнями:
– Возьмите, присядьте.
Варя вначале не поняла, что это такое, но, присмотревшись, заметила, что у всех женщин к заднему месту прикреплены ремнями подобные штуки, и поразилась простоте и рациональности этого приспособления. Она тут же надела его и присоединилась к сидящим у костра. Ей дали кусок белого мяса и термос с горячим чаем, и вскоре под переливы дудки и негромкие песни сердечная боль отпустила. Варя пригрелась. Хорошо было ни о чем не думать, глядя на яркие языки огня и искры, вспыхивающие в темноте.