Вернулись домой как раз вовремя: Стелла должна была скоро услышать свой будильник по прикидкам Ричарда. Мы вышли из флайера и, шагая непозволительно близко друг к другу, поднялись по лестнице. Но тут немного не повезло и начала открываться дверь родителей. Ричард, понимая, что до своих комнат дойти уже не успеем, молниеносно втолкнул меня в комнату к брату, а сам прошагал дальше:

– Доброе утро, мам! – произнес он ласково.

– Ох, негодник, опять всю ночь пропадал? Что, Лора поехала с тобой?

– Нет, мам. Она скорее всего у Шона. Я вчера их в дом запускал вечером. Они наверно уснули, вот и не спустились на ужин.

– Может оно и к лучшему, сынок, – немного грустно сказала она.

Я стояла под самой дверью, слушая шаги. Ждала долго, но так ничего и не услышала. «А вдруг она стоит за этой дверью и тоже ждет? Да нет, не может быть!»

Однако, судя по появившимся звукам стука каблучков в направлении лестницы, мое предположение оказалось верным.

– Хм, доброе утро, ангелочек! – обнял меня сзади Шон и уткнулся носом в мои волосы. – Я думал мне все вчера приснилось, а ты тут, в моей комнате.

От него уже не пахло алкоголем, Шон обжигал теплом тела, при этом успокаивающе поглаживая мой живот. Я стала ненавязчиво вырываться из объятий, и мой неожиданный сосед меня выпустил, но лишь затем, чтобы вновь обнять, прижав спиной к стене. «У него красивая улыбка», отметила я про себя.

– Шон, Шоон! – пытаясь оттолкнуть эту гору мышц шипела я, – послушай же меня! Это ошибка. Меня Ричард сюда запихнул несколько минут назад.

– Да ладно, Лора, зачем бы ему это делать?

– Чтобы твоя мама нас не застукала!

– Ой, ну подумаешь, сходила на вечеринку, это не помешает тебе сходить со мной в Музей искусства, а затем на ужин в межпланетный торговый центр! А потом можешь еще раз поехать с младшеньким, немного поразвлечься, – спокойно говорил он сладко улыбаясь.

– То есть ты совсем не допускаешь мысль, что между нами что-то могло быть?

– Конечно! У Ричарда нет опыта в таких делах. Он очень скромный. Я как-то пытался свести его с одной девочкой, но он сказал, что она «не подходит ему по линии поведения». Правда я не очень понял, что это значило, наверно внешне не понравилась, – усмехаясь сообщил он информацию. После чего накрыл мои губы своими. Поцелуй был нежным, деликатным, неспешным, но в груди ничего не екало, не было того огня, что я пережила некоторое время назад. И взгляд в зеленые глаза Шона не погружал меня во вселенную его внутреннего мира.

– Тебе пора собираться, и мне тоже, – буркнула я.

Выражение лица старшего Стивенсона изменилось и стало серьезным, похожим на аналогичное у его отца. Он даже как-то распрямился, показывая важность мыслей о работе и стабильности. Ответственность сквозила в его облике, напрочь стирая краски реальности. И Ричард показался мне радугой, со множеством цветов и оттенков в серых буднях Каледонии.

Наконец я в своей комнате. Устала. Хочу спать. Но не ложилась. Вдруг он зайдет и объяснит, почему нельзя сказать маме правду? Зачем вмешивать Шона? Но мой ночной любовник не пришел.

Я спустилась к завтраку через час. На кухне находилась Стелла. Она поставила мне тарелку с блинами и вазочки с вареньем. Аппетита особо не было, но я все равно поела – нужны силы.

– Лора, вы вчера не спустились к ужину? Все хорошо?

– Да, вполне, просто устала немного. Спасибо за беспокойство.

– А что насчет моего сына? Как он вам? – вкрадчиво спросила она.

Я решила на ломать игру Ричарда. Но по возможности не врать.

– Шон замечательный.

– А Ричард?

– Он очень интересный молодой человек! – горячо проговорила я, старясь не улыбаться как дура.

– Простите за откровенный вопрос, Лорейн, но за кого вы бы предпочли выйти замуж?

– Пока не знаю, правда. Я ехала в столицу на один большой праздник, там собирается много молодежи, хотела пообщаться и выбрать кого-нибудь. Так что определенного идеала для меня не существует на данный момент.

– Тогда прошу вас, как женщина женщину, обратите внимание на моего, – тут она резко запнулась, потому что в кухню-столовую спустился Джейк, – сына.

– Хорошо. Блинчики вам сегодня необычайно удались, Стелла.

Спустились сыновья. Завтрак прошел в молчании, за исключением вопроса отца семейства, куда мы с Шоном пойдем после работы.

***

Музей искусства. Довольно громкое название для небольшой галереи, где выставлены картины и скульптуры в нескольких залах. Народу немного. Рядом с предметами искусства висят небольшие экраны, где, нажимая на ссылки в тексте можно узнать дополнительную информацию о предмете. Шон явно скучал, а я рассматривала детали и краски, ища логику полутонов и светотени. Спутник меня не торопил и вряд ли предполагал, что молчу я не от большой задумчивости над замыслом авторов.

На просмотр музея в графике Стивенсона отводилось полтора часа. После чего меня повели в торговый центр и предложили купить что-то. Я вежливо отказалась. Тогда пошли в кафе и заказали еду.

– Шон, я должна кое-что тебе сказать.

– Говори, – он невозмутимо резал мясо в тарелке.

– Я улечу через несколько дней, уже смотрела билеты. Так что наш роман вряд ли удастся.

– То есть ты не выйдешь за меня и не останешься здесь? – спокойно спросил он.

– Нет, Шон. Я привыкла к другой жизни и не хочу задерживаться на Каледонии.

– Что ж, это твой выбор, но ты многое теряешь. Если передумаешь – возвращайся, если я не буду к тому времени женат, я возьму в жены тебя, – сделал вывод Шон.

Меня передернуло от его спокойствия. Будто он не жену выбирает, а приставку какую-нибудь.

Сегодня Шон не пил, хотя в кафе тоже подавали алкоголь. Привез меня домой. Ужинать мы не стали. Я пошла к себе.

***

Свет луны вырвал меня из состояния легкой дремы. Спать не хотелось, думать – тоже. Поэтому я достала планшет с книгами.

В дверь постучали, очень легко, на грани слышимости. Как можно быстрее открыла.

– Ты пришел! – зашептала я, – Почему не пришел с утра?

Ричард зашел в комнату. Осторожно прикрыл дверь, нажал на одну из кнопок на панели.

– Привет, сладкая, – он прижал меня к стене и впился поцелуем в губы. Было приятно, но мне все-таки очень хотелось прояснить ситуацию, поэтому я отвернулась. И стала ждать реакции.

– Сердишься на меня? – угадал он. – А я тебе сюрприз приготовил, – загадочно проговорил Ричард. Я только хмыкнула. – Давай поговорим, Лора. Не стоит обострять проблемы, когда их можно решить, – он взял меня за плечи и аккуратно встряхнул. – Ну же, долго я буду ждать?

– Да хоть всю жизнь жди! У тебя что крыша едет? То ты скромный, то альфа-самец? То не говори Шону, то запихиваешь меня к нему. А он, между прочим, подумал, что я с ним переспала, а не с тобой! Заявил мне, что женится на мне, если я прилечу потом. Размечтался! Что вообще ты от меня хочешь? Я бы и так взяла тебя с собой в качестве «плюс один» и спать со мной было совершенно необязательно!

Ричард выслушал хаос моих мыслей. Покивал и цокнул языком, переминаясь с пятки на носок.

– М-да, хорошо, что включил звукоизоляцию. Еще комментарии будут?

– Естественно! – сказала я, лихорадочно соображая, что бы еще добавить. Рич улыбнулся. Потом ласково провел по моей щеке пальцами.

– Не злись, Лора, не злись. Иди, я тебя обниму, а потом отправимся кое-куда. Будет очень весело, я обещаю. И, к тому же, я не сплю с девушками, которые мне не нравятся.

За последнюю фразу он получил по руке и гневный взгляд в придачу, но при этом выглядел крайне довольным, словно это и была сама цель диалога.

Недовольно сопя, как запыхавшийся еж, я вновь одела куртку Ричарда, только на мне было платье из ярко-красной ткани и черные туфли, да высокий хвост в качестве прически. Флайер вылетел и путь наш лежал к побережью.

По мере приближения к пляжу, слышалась ритмичная музыка с резкими звуками трубных аккордов. Танцующие пары в неярком освещении площадки, зажженные костры чуть в стороне от искусственного освещения. Поверх всей площади празднества стоял тепловой щит. Нас встретили у небольшой барной стойки, приветливо поздоровавшись. Ричард передал печенье, которое испекла его мама. Сняв крутки подошли к фуршетному столу рядом с барной стойкой. Я взяла шампанское, а мой спутник – печенье и безалкогольный коктейль с газировкой. От сладкого отказалась, потому что есть совсем не хотелось после плотного ужина в кафе.

– Так что за сюрприз ты мне подготовил? – спросила я, наблюдая за танцплощадкой.

– Хочешь потанцевать немного? – вместо ответа спросил он.

– Да, я знаю этот танец? А ты?

– Конечно знаю, он один из самых простых.

И вот я иду за ним, моя рука в его руке, приходит понимание: вот оно, начало сказки этой ночи. Луна, освещающая бледным светом пляж и лунную дорожку, гениальный спецэффект огней танцплощадки: можно увидеть пары рядом, своего партнера, но второй круг уже не отличим от ночных теней. Мое красное платье приобретает оттенок загустевшей недавно крови, а наряд Ричарда неотличим от цвета воды. Мы вступаем в музыкальную тему посередине мелодии, не сговариваясь подстраиваемся под ритм, у меня получается совсем как в классе с опытным учителем, а Рич улыбается мне и смеется вслед за мной отрывистыми смешками, стараясь не сбить дыхание – одно на двоих.

Но вот музыка заканчивается, и мы идем перевести дыхание на пляж. Волны моря шипят, словно не хотят подпускать к себе никого, но мы не слушаем их желаний, снимаем обувь и, бросив ее на песке как ненужную вещь идем прямо по морской пене в сторону костров, щиколотки холодит вода, Ричард обнимает меня одной рукой, его тепло как электрический разряд дразнит мою кожу, вспоминается вчерашняя ночь.

Он останавливается и привлекает ближе, возобновляет зрительный контакт, словно оценивает мое настроение.

– Ты хорошо танцуешь, идеально для меня, – шепчет красавец. И луна оставляет ореол на его волосах. – Знаешь, есть такое выражение «Секс – самая интимная форма танца». Я думаю, наши с тобой танцы – лучшее, что было со мной в жизни. Пообещай мне, никогда не забывать их, даже если жизнь сложится непредсказуемым образом.

– Обещаю, я не забуду танцы с тобой, – опустила глаза. – Мне очень нравится этот пляж, эта луна, кажется, создает магию ночи. И ты, красивый и ласковый. Я чувствую себя героиней фильма, но ты должен пообещать, что в нем будет счастливый конец! А на меньшее я не согласна! – категорично заявила я и закусила губу.

– Хорошо, условия принимаются, – сказал он и крепко обнял. Бриз теплый и ласковый, руки партнера на спине, он напевал песню еле слышно, слова уносились ветром дальше, но мне не нужно было их разбирать, я сердцем чувствовала их смысл.

– Эй, Стивенсон! – бежал к нам молодой мужчина. – Долго тебя еще ждать? У меня очередь, каждый час новый клиент. У вас осталось меньше получаса.

– Здорово, Кирк! То есть как деньги собирать, так это ты за час, а как услугу оказывать – так строго по времени, – пошутил Ричард и Кирк обнял его как старого приятеля.

– Конечно будешь кататься час, ну или сколько партнерша захочет. Но спросить-то я должен, вдруг вы передумали или еще что?

– Что?

– Ну, планы поменяли, – поиграв бровями намекнул Кирк.

Ричард легонько хлопнул его по плечу.

– Веди! – коротко бросил он другу, взял меня за руку, довольно улыбнулся и, наклонившись к ушку прошептал, – сейчас будет сюрприз…

Глава 7 Сюрприз

Вскоре в свете костров показалась стоянка катеров. Кирк подвел нас к одному из них. Передал ключи Ричарду и ушел.

– Забирайся, – ласково сказал он, кивая на катер. Ловко сам запрыгнул туда. – Ну же, Лорейн, давай скорее.

Я перешагнула с пирса на ступеньку, парень меня ухватил за руку, секунда – и мы уже стоим в этой небольшой посудине, раскачивающейся на волнах. На самом деле тут было довольно просторно. У руля имелось три места, а на корме даже ютилась крохотная комната. Из нее Ричард достал наши куртки, а заодно вынес теплое одеяло.

– Чтобы ноги не замерзли, – пояснил он, – закутывая меня в него по самую талию. Подхватил на руки и усадил рядом с рулем. – А с одеялом ты кажешься тяжелее! – засмеялся он.

Мотор завелся легким движением руки, и мы поехали. Сначала отсутствие ветра поразило меня, а потом Ричард нажал кнопку и ветер оказался везде: проникал под куртку, развевал волосы, заставлял глаза щуриться, мы петляли, рисуя клинья на воде, а лунная дорожка все так же манила к горизонту. Вдруг Рич развернул катер так резко, что я впечаталась в него весьма неуклюже, а он посмеялся и обнял меня.

– Смотри какой вид, Лора. Сегодня особенный праздник. Ночь Сердца.

Действительно, прямо над берегом, не нарушающим ночную темноту, горели звезды, вырисовывая фигуру, похожую на сердце, пронзенное стрелой.

– В эту ночь, согласно поверьям, можно сказать дорогому человеку о любви, – продолжал Ричард, – и многие верят, что чувство будет взаимным. Поэтому сегодня такая очередь на катера.

– Тогда почему никого больше нет? – озадаченно спросила я.

– Они смотрят с другого места. Тут опасный коралловый риф, поэтому только те, кто знает его досконально, как мы с Кирком, могут без опаски тут ходить.

– Сейчас же ночь?

– Неважно, я помню, куда ехать, а сканер помогает маневрировать по правильному узору.

Я улыбнулась.

– Есть ли причина, по которой ты показываешь мне сердце в небе? – шутливо спросила.

Ричард замолчал, посмотрел на звезды, куда-то вперед, потом перевел взгляд на меня.

– Выходи за меня, Лора, – его глаза заблестели и мне так захотелось, чтобы он поцеловал меня, страстно и нежно как тогда в комнате, но он хотел сказать что-то еще, поэтому наклонился ближе, – я…

– Эй, вы, на катере! – хриплый мужской голос ворвался в счастливый момент, разбив его вдребезги, словно хрустальную вазу. – Я здесь! У меня ногу свело, вытащите меня!

Синхронно обернувшись на голос, мы увидели мужчину, отчаянно цеплявшегося за буй. Более точные характеристики неудачливого пловца сложно определялись, так как расстояние от буя до катера было довольно большим.

Ричард среагировал быстро, повернул катер под острым углом к ветру и пошевелив губами для подсчетов встал на одну линию с буем и остановил ход транспортного средства. Метнулся на корму, вытащил спасательный круг, проверил крепление веревки к металлическому рым-болту и закинул круг как можно ближе к человеку. Через полминуты круг легонько стукнулся о мужчину, тот одел его на себя и, сверкая белозубой улыбкой, был притянут к катеру, специальная эвакуационная дверца сложилась вниз, чтобы мы смогли поднять мужчину на борт.

– Сспасибо, – выдохнул он. – Меня Ммигель зовут. Я уж думал ддо утра ввисеть придется.

Правой ногой он не мог двинуть, свело ее капитально. Мужчина был весь синеватого оттенка – похоже сильно замерз. Ричард начал стаскивать с него одежду, потом завернул в одеяло, снятое с меня. Он кинул на меня сочувствующий взгляд, но я понимала – сейчас тепло нужнее нашему спасенному. Налил ему алкоголя из фляжки. И мы поехали обратно к берегу.

Никто ничего не говорил. Магия ночи рассеялась, как небывало. Мигель смотрел в небо. А Ричард то и дело прикасался к животу.

– Что с тобой? – прошептала я, трогая его руку. Она мне показалась огненной.

– Не знаю, живот закрутило. Тошнит.

– Может съел чего-то? До этого все хорошо же было?

– Да, скорее всего съел, раз не сразу проявилось.

Вот уже показался причал. На нем ждал Кирк. Но как только Ричард повернул ключи в катере, он кулем свалился на пол без сознания.

После поднявшейся суеты, где вызывали неотложку, отправляя двух пациентов в больницу, мы с Кирком поехали с ними. Две бригады врачей и сестер с медицинскими приборами, две койки рядом. Нас с другом попросили выйти в коридор. И мы ждали, ждали, ждали. Наконец, вышел врач и сообщил:

– Пациент Стивенсон отравился домашней выпечкой, по ошибке своей матери. Она добавила яйца птицы Отт, вместо куриных. Мы уже предупредили участников мероприятия на пляже, отравленных оказалось еще пять человек. Им введены противоядия. Что касается пациента Блэра, то ему повезло, что он не человек на сто процентов. У него есть гены драконов, иначе замерз бы он еще часа два назад. Сейчас мы погрузили его в целебный сон, для восстановления нормального кровообращения.

Я была видимо очень бледна, и врач предложил мне успокоительного.