Было лишь бескрайнее поле со свежей зелёной травой, и он неспешно прогуливающийся по нему. Некогда выдающийся тёмный колдун Корявка, ныне же великий всадник Война.
Была ли я удивлена, что вместо бетонных казематов и каких-либо следов зверств увижу зелёную травку, а вместо сидящего на троне, как и подобает всадникам, прогуливающегося босиком Корявку? Нет. Он так любил жизнь во всех её проявлениях, что было странно видеть его всадником, несущим лишь разрушения и беды. Это было противоестественно.
Несмело шагнув навстречу ему я мысленно начала думать, как мне вернуть его, при этом не убив или не умерев самой от его руки.
«Ну вот что за дурацкая привычка сначала сунуться в пекло, а потом придумывать план. Почему нельзя сначала всё хорошенько обдумать, а потом уже лезть грудью на амбразуру? Эта беременность меня доконает! Я от неё вконец отупела! Руководствуюсь инстинктами и эмоциями!»
Корявка медленно приближался ко мне с азартом кота завидевшем мышку. В глубине его глаз горел недобрый огонёк. Непроизвольно начав отступать назад я, выставив перед собой руки попыталась достучаться до него:
– Корявка это я Агата, ты меня помнишь?
Он ехидно ухмыльнувшись ответил:
– Как можно помнить ту, что даже не знаешь?
– Но ты знаешь меня, – не теряла надежды я достучаться до него. В принципе, что мне ещё оставалось? – Мы с тобой были вместе. Мы любили друг друга и до сих пор любим.
Цокнув языком Корявка глянув себе под ноги хищно улыбнулся, прикидывая что-то про себя. Оторвав взгляд от своих босых ног он с сарказмом произнёс:
– Хорошая попытка. Красивая девушка, говорящая о любви. Знаешь о моём слабом месте, но тебе это не поможет. Обольстительных речей мало, чтобы меня влюбить в себя. Я на это не поведусь.
– Я даже ещё и не пробовала вести обольстительные речи! – с негодованием воскликнула я.
– И не попробуешь! – резко сорвавшись с места он бросился на меня не дав сказать и слова.
Опрокинув на спину, Корявка наваливается на меня всем весом. Он намного сильнее и тяжелее, все мои попытки сбросить его бесполезны. Всё, что мне остаётся это наблюдать адское пламя, что разгорается в глубине его глаз, словно у дикого хищника загнавшего жертву, от предвкушения своей победы. Пытаясь вырваться, я что-то бессвязно лепечу ему. Пытаюсь, объяснить, достучаться, но ничего не выходит. Удерживая мои руки над головой, он слегка приподнявшись упирается мне одним коленом в грудь. Затем хищно оскалившись чертовски медленно начинает переносить весь свой вес на него. Я чувствую, как тонкая кость под его коленом начинает ломаться. На смену моему бессвязному лепету в воздухе повисает мой дикий крик.
Переместив колено с груди на плечо новоиспечённый всадник с интересом наблюдает, как сломанные им кости начинают медленно срастаться. Наша дочь отчаянно пытается помочь мне, но тем самым делает только хуже. Я понимаю это по тому азарту, что разгорается в его глазах, как горящие угли стоит только на них подуть.
– А это интересно… – мучительно медленно тянет он. – Мы можем надолго растянуть наши игры.
Не давая мне возможности, что-то ответить ему, Корявка, не дожидаясь пока сломанные им кости полностью срастутся проделывает тоже самое другим коленом с другой стороны груди. Я снова кричу. Перед глазами всё расплывается от адской боли, на лице же моего рыжика появляется довольная улыбка.
Словно ребёнок, находящийся в эйфории он повторяет свои действия раз за разом. Я уже осипла от крика и совсем не могу пошевелиться. Единственное, что мне доступно это наблюдать за пляшущими чертями в глубине омута его глаз. Я могла бы списать его жестокость на то, что он стал всадником, но я нахожу в себе мужество признаться самой себе, что причина не в этом. Став Войной, он не стал другим, просто сейчас обнажилась и вышла на поверхность другая часть его натуры, та которую я не видела ранее, а сам Корявка мне не показывал.
В ушах стоит шум, сквозь который я слышу всё то, что мои близкие говорили мне о Корявке, другом Корявке. Корявке с которым я была не знакома.
– Он инфернальный мудак! Но кому-то ведь именно такой и нужен… – деловито закинув ногу на ногу сидя на диване и попивая вино, как бы между прочим говорит Регина.
– Ты не знаешь какой он на самом деле! Он готов пойти по головам ради своих целей! Готов пожертвовать кем и чем угодно! – стоя в боевой стойке в столовой напротив Корявки пытается открыть мне глаза на моего ухажёра Зурк.
– Ты можешь увидеть ни того Корявку которого знала, – предостерегает меня Ян прежде чем покинуть столовую.
Перед глазами прыгают чёрные мушки, а из горла вырываются хрипы. Проломленная грудная клетка сдавливает лёгкие, а сломанные кости восстанавливаются очень медленно, я понимаю, что силы нашей дочери иссякли. Больше помощи ждать не откуда.
Отстранившись от меня Корявка разочарованно вздыхает:
– Ну вот и стало снова скучно…
«Да, что-что, а скуку ты не выносишь».
Достав неведома откуда кинжал проведя по его лезвию большим пальцем проверяя остроту, он произносит, замахиваясь:
– Пора заканчивать со всем этим.
Лёжа на траве в ожидании последнего удара от мужчины, что был моей жизнью понимаю, что несмотря ни на что я ни о чём не жалею. Абсолютно ни о чём. Ни о той любви, что, вспыхнув в глубине его глаз буйным лесным пожаром спалила лесную чащу прорастающую в моей душе дотла. Ни о той боли, что он сейчас приносил мне с скрупулёзностью маньяка наслаждающегося мучениями своей жертвы. Быть рядом с ним, наслаждаться его близостью всё это стоило того. Ради этого я готова была отдать что угодно. Даже свою жизнь.
Перед лицом смерти мне захотелось чтобы он не просто узнал об этом, а, чтобы моё признание было адресовано именно ему настоящему. Собравшись с силой, растрачивая последние остатки воздуха, что ещё остались в моих лёгких я плохо слушавшимися губами поспешно, на одном дыхании, произнесла зная, что второй возможности у меня не будет сказать ему то, что я хочу:
– Я ни о чём не жалею. Слышишь? Я люблю тебя, Герхард! Люблю всего, вместе с твоей тёмной стороной.
Сквозь пелену, что стояла у меня в глазах сложно было рассмотреть какую реакцию у него вызвали мои слова. Всё, что я видела это как вскинутая вверх рука с кинжалом, словно прорвавшаяся сквозь преграду бушующая волна, обрушилась вниз с силой войдя в землю рядом с моим лицом.
Повернув голову вбок, я смотрела на кинжал, чьё лезвие вошло в землю по рукоятку, пока растерянный мужчина, упав на колени схватившись за голову пытался справиться с нахлынувшими на него эмоциями. А потом пошёл дождь, его солёные капли капающие на моё лицо из глаз Корявки залечивали мои раны.
– Агата… Любимая моя… Что же я сделал… – не сдерживая всхлипов Корявка гладил меня по щеке пока моя грудная клетка медленно срасталась. Внутри меня росла настоящая воительница. Боец, что не мог просто так сдаться. Она до последнего вздоха готова была бороться со мной и за меня.
Когда все кости почти срослись я, превозмогая боль взяла Корявку за руку и глядя ему в глаза со всей теплотой в голосе на которую вообще была способна произнесла:
– Ты ничего не сделал.
– Ничего? Да я чуть было не убил тебя!
– Это был не ты, а всадник.
– Не нужно Агата, ты и сама понимаешь, что Война и Корявка это один и тот же человек. Ты никогда не сможешь забыть того, что произошло, и я не смогу, – подхватив на руки Корявка понёс меня в сторону портала.
Мои кости полностью срослись и боль ушла, так как будто бы её и не было.
– Значит для того, чтобы нам быть вместе придётся похоронить этих двух.
Корявка остановился, внимательно вглядываясь в моё лицо растеряно спросил:
– Что ты имеешь в виду?
– Ты в роли Войны исчез пару минут назад, теперь пришло время исчезнуть тебе в роли Корявки. Пришло время Герхарда.
Открыто улыбнувшись мне, так как он улыбался только когда мы были вместе и ему не нужно было скрывать своего настоящего имени, рыжик крепче прижав меня к себе шагнул в портал.
Так и началась новая, счастливая страница в нашей жизни, жизни Агаты и Герхарда, полная любви и радости, стонов наслаждения и детского смеха. Но это уже совсем другая история…
Пару слов вместо Эпилога
Ян не только получил место в совете, но и добился публичной казни Стефана, как и хотел. И пусть мужчина не признавался, но я знала, что он сделал это не для того, чтобы убрать опасного соперника, а из-за своего отца. Это была месть. Месть мальчишки, потерявшего родителя.
Сжечь бывшего главу совета и по совместительству своего мужа ему помогла Аврора. Но стоит ли удивляться, как эта холодная женщина и говорила мне когда-то, когда я, сидя в крепости Стенаний была заложницей её мужа, она готова на всё, чтобы остаться при власти и высоком положении в обществе колдунов.
Сейчас она оказывает всяческое внимание Яну надеясь выйти за него замуж, но мужчина не так глуп. Светлый колдун старается держаться от неё как можно дальше.
Гога исчез. Тот день, когда я видела своего бывшего коллегу похоже стал последним днём в его жизни. Являясь пешкой в игре серьёзных людей, как только он перестал быть нужен от него, сразу же избавились, как от ненужного свидетеля.
Регина смогла заслужить прощение и её перевели на новый уровень. Она больше не была стражем, она стала тёмной чародейкой, как всегда и хотела. Зурк охотно учит дочь всем премудростям, частенько, когда у девушки ничего не получается, называя её «Корявкой».
Сам Зурк женился на Элле. Помимо её детей от Стефана, темный колдун воспитывает их совместных с Эллочкой мальчишек – близнецов. Похоже судьба простила за все ошибки тёмного колдуна и наконец-то дала ему то, что он жаждал больше всего на свете, за терпеливое ожидание помножив на два.