Глава седьмая
Я снова стояла на приснопамятном полигоне, только уже с другой целью – для перехода в Академию ХИЛТ.
Неделя пролетела со скоростью звука. Опомниться не успела, как отец взял меня в оборот. Все десять дней – а это местная неделя – кроме него и матери больше никого не видела. Марс не позволил пообщаться со мной никому, даже Ламее и близнецам, хотя те горели желанием. Как минимум поблагодарить меня за обретение идеального иллами тьмы, как максимум подружиться.
Увы, в стенах поместья рода Аргхарай на это не было и шанса. Я даже территорию не имела возможности изучить – была загружена под завязку. Мои передвижения ограничивались выделенными мне покоями, лестницей и полигоном, толком ничего и не видела, хотя хотелось.
Зато сейчас стоим вместе на полигоне, ждем, когда откроют портал на территорию академии и переглядываемся.
Отчасти я расстраивалась, что не довелось ни с кем пообщаться, отчасти нет. Потому что сон урывками – не самое прекрасное в жизни, а я спала по три-четыре часа, реже пять-шесть часов в сутки, в которых оказалось не привычных двадцать четыре, а тридцать два.
И месяцев в этом мире не двенадцать, а шестнадцать. И я еще поражалась, как при таком раскладе время здесь бежит быстрее, чем на Земле. Ведь номинально я старше каждого из детей Марса, но выгляжу почти как его дочери-близняшки.
Да что там выгляжу! Совершеннолетие на Тантерайте наступает в тридцать лет, крайний срок для наследника и пробуждения наследной силы – тридцать пять. Абре, как оказалось, почти тридцать шесть лет – через два месяца исполнится, Гекхару – тридцать два, Шалраю – тридцать. Кстати, у всех троих разные матери, полное родство только у Шалрая и сестричек-близняшек, Вальеры и Дальеры. Моим младшим сестрам недавно исполнилось по двадцать лет, а выглядят они при этом на тринадцать земных!
Конечно, я помнила о временной петле, в которую угодили мать и отец, но все же… Если на Земле прошло двадцать лет, то почему здесь с момента побега моей матери – сорок пять? Загадка Вселенной. Выходит, по меркам Тантерайта мне по факту целых сорок четыре года. Прикольно? А согласно медицинскому обследованию я едва вошла в пору совершеннолетия, то есть достигла тридцати, причем с большой натяжкой.
Это не мои слова, а штатного целителя поместья лорда Зельвая. Как он объяснял, моя магия была блокирована, затем произошел скачок, который помог энергетическим каналам не только раскрыться, но и приблизить отметку магического резерва к тому значению, которое достигается совершеннолетним магом. Зельвай сокрушенно качал головой и говорил, что я еще малышка, которую заставили повзрослеть. Мне нечего было сказать, тем более что большую часть приема у него нагло спала.
Учитывая, что встречались мы с лордом Зельваем три раза в сутки, утром, днем и перед сном, то я пользовалась временем обследований себе на пользу. А что говорил целитель, запоминал Феликс и иногда вместо меня отвечал. Это он тоже мог, замещать собой, отодвигая мое спящее сознание.
Марсу целитель нас не выдал, а ведь мог наябедничать, что позволяю иллами тьмы хозяйничать в своем теле, что отец делать запретил.
Но я все равно едва справлялась с объемом информации, лавиной обрушившейся на мою голову. А ведь помимо нее имелись и другие нагрузки. Уйму физических и магических упражнений, которые дети изучают чуть ли не с колыбели, в меня пытались впихнуть всего лишь за десять дней!
Я была невероятно благодарна Феликсу, он помогал не только во всем разобраться, но и разложить по полочкам знания, которые Марс вдалбливал в мою голову.
Самое главное, что я уяснила, – лорд Лейнард тан Даррак поступил благородно и щедро по отношению ко мне. То, что сделал мой иллами, – не запрещено, но использовать подобный призыв может не каждый маг и только на грани жизни и смерти. Будем откровенны, мне действительно повезло, все именно так, как и говорил тот белобрысый, лорд Кларенс тан Картанс.
Будь больше магов, которым нужно было достать иллами, и другой день, Феликсу попросту не хватило бы сил на призыв. Мой иллами и так выложился полностью и, считай, почти исчез.
Он призвал другого феникса, даже не мага, а иллами тьмы одного с ним вида. Сильнейшего, на другого призыв и не сработал бы. Нужен был тот, кто сумел бы спасти. Что, собственно, Лейнард и сделал. Спросите, почему не вмешалась комиссия, учитывая, что Марсу досталось по полной программе за его желание спасти дочь? Да потому что нарушений и не было, в момент призыва я и призванный маг связываются невидимой нитью, как сказал Феликс. Это как пуповина, пока не разорвана, мы с призванным – единое целое. Неделимое.
Поэтому и сам Феликс не исчез, его прочно держал иллами тьмы Лейнарда.
Но остается еще кое-что… Даже два важных нюанса.
Первый – долг жизни. Цена, которую призывающий платит за призыв.
Призванный имеет право оставить ему жизнь, но его иллами забрать себе. Таким образом долг жизни оплачивается. Лорд тан Даррак от этого отказался, отдав долг жизни на откуп судьбе. Что, в свою очередь, означает, что и меня может выдернуть в любой момент, из любого места с целью спасти жизнь Лейнарду или тому, кто ему дорог или с кем он сам связан такой нитью или клятвой. Это тоже сочтется платой. Равноценной.
Кстати, я была шокирована, узнав, что существуют маги не с одним, а с двумя иллами тьмы. А еще, оказывается, иллами, которого забрали после призыва, могут не оставлять себе в его, скажем так, первозданном виде, а поглотить своим собственным. Такие дела…
Вот почему грустил Феликс, он был готов попрощаться со мной и уйти навсегда. А я бы жила. Только без него… Но с правом еще одного получения иллами.
И второй нюанс, дикий и неприятный, на мой взгляд. Появившаяся у меня метка богини Айваны дает лорду тан Дарраку право забрать меня как вещь и использовать в любом качестве, потому что присвоить моего Феликса он отказался.
Мама со слезами пояснила, что я являюсь потенциальным трупом. Выполнить предназначенное богиней за полгода не то что сложно – практически невозможно. Смертница я.
А потому судьба может просто не успеть вернуть мой долг Лейнарду, и он вправе взять его натурой, чтобы не иметь претензий ко всему роду. Проще говоря, род таким образом откупался от мага, совершившего призыв, и от его рода, а заодно переставал быть должником в глазах остальных. Это тоже одна из древних традиций, чтобы, не дай боги, два рода не воевали.
А метка Айваны – знак, который проявляется в ауре и имеет определенное значение. Он может быть любым, как и появиться может у любого жителя Тантерайта, даже у ребенка.
У меня горит символ «справедливость», и это означает, что я должна ее добиться. Для кого, мне и предстоит выяснить. И времени дается лишь полгода, то есть восемь месяцев, чтобы найти нужного человека, к которому я должна отнестись справедливо. Или добиться справедливого отношения к нему других. В общем, что-то с этим связанное. И это «что-то» может оказаться чем угодно. Такая вот головоломка.
Но больше всего меня потрясло знание, что иллами – это душа умершего разумного существа, наделенная теми способностями, которые имела при жизни. И более сильный иллами легко поглотит слабого.
Вообще, учитывая кашу в моей голове, я надеялась, что в академии намного лучше пойму и природу иллами, и мироустройство. Необходимость этого уяснила четко: пока не достигну звания мастера, жить на Земле не смогу. Буду так же, как мама, беспрерывно болеть до самой смерти, даже несмотря на то, что магии не лишусь. Для того чтобы нормально существовать в другом мире, таком, как Земля, нужно обладать многими знаниями и уметь управлять силой.
А в академии все продумано. Первый год является вводным для всех новичков. Можно сказать, подготовительные курсы.
Весь год нам предстоит знакомиться с факультетами, профессиями, преподавателями, направлениями магии, мироустройством и прочим… И только в конце года будем поступать на конкретный факультет. Студент сам выбирает, на какой именно, однако если выбранное направление окажется ему не под силу, распределением займется педсостав во главе с ректором. То есть отчисленных не будет. Ну, при условии, что студент не нарушит правила академии или не совершит чего-то из ряда вон выходящего.
Замечательная система. Не сразу в омут с головой – и выплывай как хочешь. Впрочем, так это лишь для меня. Остальным и в семьях преподавали, и на практике обучали многому, это я ворона белая. На самом деле такой подход необходим преподавателям – присмотреться к новичкам, подобрать студентов на свой факультет и профиль, выяснить сильные и слабые стороны новобранцев, а также уровень магического потенциала, который у нас может скакать, но должен стабилизироваться как раз к концу года.
Ректором Академии ХИЛТ является лорд тан Даррак, но не Лейнард, а его родственник. И это неудивительно: чем выше рейтинг рода, тем выше должности, которые занимают его члены. А Лейнард, как оказалось, наследник рода Черных Фениксов. А еще он маг третьей ступени, по-нашему – аспирант.
Всего в академии четыре уровня образования.
Нулевая ступень – обучение магов на подготовительных курсах. То есть таких, как я.
Первая ступень – обучение по выбранному профилю, которое длится шесть лет.
Вторая ступень – углубленное изучение определенных дисциплин, чаще не больше трех. Еще шесть лет, и в итоге маг получает звание мастера.
Третья ступень – высший и самый сложный уровень обучения. Поступившие на него мастера являются еще и преподавателями академии и курируют определенные группы студентов – как мастеров, так и магов первой ступени. «Нулевых» они не обучают и не курируют. Имеют право выбрать себе ассистентов из числа студентов, и ассистенты получают зарплату. Учатся на третьей ступени пять лет.
Обычно обучение оплачивает род. Но поскольку не все студенты принадлежат к великим родам, существует ежемесячная стипендия. Минимальная для тех, кто находится на иждивении академии и имеет низкие оценки. Она фиксирована, студента не лишат ее ни при каких обстоятельствах, кроме одного – отчисления.
Средняя стипендия выплачивается «золотой серединке» – не выбившимся в отличники. Им выдают чуть больше денег, чем необходимо на жизнь. Собственно, «на жизнь» – это на одежду, экипировку для полигона и остальные мелочи. Потому что в академии полный пансион: проживание, трехразовое питание и выдача всего необходимого для обучения – канцелярских принадлежностей, практического и обучающего материала.
Учебники мне точно покупать не нужно. Все дадут.
Ну и максимальная стипендия полагается круглым отличникам, чтобы могли себя побаловать за пределами академии. Такой вот способ поощрить за учебное рвение.
Откровенно говоря, в моей голове была уйма разной информации. Я постоянно мысленно перескакивала с одного на другое и многое понимала не до конца. Да и воспринималось все пока как виртуальная реальность, игрушка. Иначе, наверное, паниковала бы не меньше мамы.
А она за эти дни расцвела, от болезни и следа не осталось. Ее здоровьем занимался целитель, и мне нравились изменения, происходящие с мамой. Одно пока не совсем понимала: что будет с ней дальше? Да и со мной? Я хоть и старшая дочь, да наследует отцу седьмая вода на киселе. Каким образом это отразится на моем статусе, играющем в этом мире огромную роль?
Это-то и пытался донести до меня Лейнард. За дерзость и вольность мне могли по шее надавать, а не одернуть. А то и вовсе убить. Никто не смеет дерзить представителям первых в рейтинге высоких родов. Что со стороны света, что со стороны стихий, что со стороны тьмы. И уж тем более наследникам…
А я вела себя так, как привыкла на Земле. У нас уважение еще заслужить нужно. Впрочем, и тех, кто лебезит перед детьми богачей, тоже хватает. Но о субординации помнить буду, язык не отсохнет на «вы» обращаться.
– Леди Марина! – Я так задумалась, что вздрогнула. – Простите, не хотела отвлекать вас от дум… – Ламея, а это была она, низко поклонилась и снова извинилась.
Вот еще один минус статуса – излишние реверансы. И неизвестность – а можно ли переходить на неформальное общение? Конечно, мы из одного рода, но с другой стороны – кто-то из нас стоит выше в иерархической лестнице.
«Ты выше, – устало заявил Феликс, – выше них всех, в том числе близнецов. И можешь спокойно им всем «тыкать». А вот им тебе – нельзя. Только если сама не позволишь. Но имей в виду, кому дашь такое право, навсегда будут с тобой связаны».
«Чем?»
«Магией, словом и жизнью».
«Мне это чем-то грозит?»
«Есть два варианта развития ситуации. Первый: ты симпатизируешь Ламее, она симпатизирует тебе. Если ты даруешь ей это право, она будет тебе преданным другом и помощником и сможет пользоваться некоторыми твоими благами. К примеру, к ней будут обращаться не менее почтительно. Но и платить за нее в случае чего будешь ты».
«Платить чем?»
«Деньгами, конечно», – фыркнул феникс.
Эти дни ему тоже несладко пришлось. Мне кажется, я его уже достала. Потоком нескончаемых вопросов.
«А второй вариант?»
«Это когда тебя пытаются унизить. Если хоть раз позволишь к себе вольное отношение тому, кто на это права не имеет, будь готова, что впоследствии всерьез тебя воспринимать не будут и могут вообще сделать девочкой на побегушках. Поэтому или сразу бей, или ставь на место словами».
«Что за бред?»
«Не бред, Риша, совсем не бред. Поэтому мой тебе совет: не создавай пока ближний круг. Он формируется с детства, чего ты была лишена, или в академии, году так на третьем-четвертом обучения».
«То есть, когда я «тыкала» Лейнарду, а он это позволил…»
«Ничего не значит. В тот момент вы были единым целым. Так что…»
«Ну и ладно», – мысленно буркнула и посмотрела на притихших парней и девушек, стоявших рядом со мной на полигоне.
Видимо, мне что-то говорили, и не только Ламея, а я так увлеклась беседой с фениксом, что все пропустила.
– Ламея, все в порядке. Как видишь, меня не так-то легко отвлечь…
Вновь оглядела своих родственничков. А ведь нам предстоит целый год прожить бок о бок. Ну ладно, мне полгода, если не найду того, кому срочно требуется справедливость богини Айваны, выданная моими руками.
Все чувства и мысли участников ритуала я помнила, а потому для себя решила, что если и буду сближаться, то не со всеми. Мне нравится мой младший брат, чем-то привлекает средний, наверное, нутром натуралиста-испытателя, нравятся близнецы и, естественно, Ламея. А остальные… даже не знаю. Впрочем, у меня будет время присмотреться ко всем.
Хотя одного так и не поняла.
«Феликс, а почему я выше них?»
«Потому что ты – перворожденная. Потому что рождена от действующего главы и в главной ветви семьи».
«Но близнецы ж наследники…»
«А это еще не точно, Марина».
«Как?»
«А вот так, магия может и передумать. На них золотистые метки, когда они станут черными – тогда можно со стопроцентной уверенностью говорить, что они следующие главы рода».
«И много таких случаев было? Когда магия передумала?»
«Мало, но было, – отрезал феникс. – Начинается…»
Спрашивать, что именно, не стала, и так понятно – портал открывается. Вон и отец подобрался, и остальные чуть ли не по струночке вытянулись.
На очередное чудо этого мира я смотрела огромными глазами. Думала, портал – это какая-то воронка, на худой конец арка светящаяся. Ошибалась.
В воздухе проявилась черная дверь. Вот ее не было, а теперь есть. Просто дверь и ничего больше. Обалдеть!
Пока разглядывала, через проем на песок шагнул черноволосый мужчина с яркими синими глазами.
«Надо же, за вами сам ректор пришел», – хмыкнул Феликс.
«А это плохо?»
«Это великая часть, Риша».
Пока мы болтали с фениксом, главу академии успели поприветствовать.
– Вы? – воскликнул отец, глядя на мага, вышедшего следом. – Неужели правила изменились, и в этом году действующие мастера курируют нулевую ступень?
– Доброе утро, – поздоровался Лейнард. – Нет, я пришел за леди Мариной.
Отец посерел. Я тоже подвисла от такого заявления.
– Не стоит волноваться, – вмешался ректор, имени которого я не знала, как-то упустила этот момент.
Очередной лорд тан Даррак, близкий родственник Лейнарда.
– Леди Марина, – тем временем позвал меня лорд, – идемте.
Отец вцепился в мой локоть.
– Лорд тан Аргхарай…– укоризненно протянул ректор.
Пальцы с локтя не исчезли, наоборот, отец сжал их сильнее. Могут и синяки остаться.
Вздохнула. Чему быть, того не миновать. И попросила, глянув в глаза родителя:
– Папа, отпусти.
Захват ослаб. Еще бы. Впервые так назвала. Но надо же и отца, и себя заодно успокоить. К тому же сам всю неделю твердил мне, что первым среди великих родов перечить нельзя, а сейчас чуть ли не драться с их наследником собрался. Ну не съест же меня Лейнард? Максимум понадкусывает.
Пока отец зависал, подошла к Лейнарду и протянула ему руку.
– Вы передумали? – спросила, шагнув в дверь.
И оказалась в странном туннеле с мягким чернильным туманом вместо пола.
Мне не ответили, но, уверена, как только мы выйдем на твердую землю, я его услышу.
Туннель кончился, впереди появилась очередная дверь. Лейнард толкнул ее и первым сделал шаг, так и не отпустив мою руку.
Немного замешкалась, растерявшись, а потому меня несильно дернули. В итоге на территорию академии я вывалилась в объятьях Лейнарда. Опять же не специально по инерции тюкнулась в него, а он подхватил меня и прижал к себе.
Носом тут же уловила мягкий хвойный аромат с ноткой чего-то острого… Очень интересный парфюм. Мне нравится.
– Леди Марина, думаю, вы уже можете меня отпустить. Вам нечего бояться, – пытаясь отступить от меня, произнес Лейнард.
Я устыдилась. Действительно, и чего вцепилась? Обхватила его обеими руками.
– Извините, рефлексы…
– Хорошие рефлексы, – усмехнулся он, – но сейчас ненужные.
Решила поверить на слово и наконец отошла от лорда. Недалеко, он продолжал держать мою руку.
Не успела ни толком осмотреться, ни задать очередной вопрос, как возле нас открылся новый портал, и оттуда резво начали выходить люди. Первый, видимо, один из преподавателей, зорко следил за каждым появляющимся из двери и указывал место, где новобранцу следовало встать.
Я нагло рассматривала магов. А как иначе, если вместе учиться будем? Любопытно же! И меня поразил один странный нюанс.
Магия накладывает яркий отпечаток на внешность своего носителя.
Я брюнетка с белой кожей, у меня магия тьмы. Рыжеволосые обладают магией стихий, блондины – магией света. И я была уверена, что раз существуют три академии, то и учатся в них согласно врожденному магическому дару. Однако среди новоприбывших были маги с разной внешностью, в том числе и светловолосые, и рыжие…
Особенно я прикипела взглядом к златовласой блондинке. Да на нее все пялились, кто украдкой, кто напрямую. Она стояла и мило улыбалась, а я, наверное, немного завидовала. Миниатюрный рост. Хрупкие плечики, выдающийся бюст, тонкая талия. Аккуратный носик, некрупный рот с чувственными пухлыми губами и небесно-голубого цвета глаза. Девушка была не просто красавицей, она восхищала своей внешностью. Куколка, картинка… Куда там моделям с журнальных обложек.
– Это моя невеста, – услышала шепот Лейнарда, – и ты будешь любезна с ней, леди Марина.
Опять мне тыкает… Стоп! Что?!
Глава восьмая
Перевела взгляд с блондинки на лорда. Смотрела прямо в глаза, не отрываясь.
– Вы хотите, чтобы я прислуживала ей? – спросила ровно. – В счет долга жизни? Я правильно поняла?
– Нет! – рыкнул мужчина и снова сжал мою руку.
Зачем он меня трогает? Да еще на глазах у своей невесты? Понятно, что нас не слышат, пусть и видят, – только сейчас сообразила, что место, куда мы попали, разделено на зоны, их границы мерцают чернильными нитями. От новоприбывших не доносилось ни звука, хотя они разговаривали!
– Нет? – переспросила.
– Нет.
Ничего не понимаю!
– Тогда зачем вы забрали меня у отца? И к чему ваши слова про любезность?
– Ваше воспитание оставляет желать лучшего.
– Мое? – Я разозлилась. – Подождите, вы что же, решили, что я всем грубить и хамить буду? Откуда такие выводы?
– Мне ты нахамила.
На меня посмотрели, как на душевнобольную, не меньше. Хотя больным из нас двоих точно была не я.
– Я не грублю первой, – медленно произнесла, – только в ответ…
– А в нашу первую встречу…
– Вот оно что… А вам часто умирать приходилось? Или, может, довелось внезапно обнаружить себя в другом мире, с иными порядками и реальностью, которая не то что не привлекает, а отталкивает? – Вырвала руку и отступила на шаг. – Вы называете меня леди Мариной, а не леди Марьелой, значит, если не все, то многое обо мне выяснили. И должны бы понимать, что человек, попавший в незнакомую и враждебную среду, особенно в той ситуации, в которой оказалась я при нашей первой встрече, не будет расшаркиваться перед незнакомцами. Мне жаль, что вам недоступны простые человеческие эмоции и вам сложно их понять, но называть меня хамкой неотесанной не стоит. Жить я хочу. Желательно долго и счастливо.
Я не кричала, пусть и хотелось. Как и стукнуть этого мужчину, непонятно зачем утащившего меня от моего рода, еще и потребовавшего быть любезной с его невестой. Да, я позавидовала ее красоте, и жениху ее позавидовала. Но это же не повод для драки? Мне вообще не до этого, выжить бы…
Лейнард молча смотрел на меня. На то, как пытаюсь справиться с гневом, не перейти на пресловутое тыканье, потому что права не имею, хотя он продолжает мне тыкать. На то, как пытаюсь отдышаться и не наговорить еще больше… Хватит того, что уже сказала.
– Прошу прощения, леди Марина. Я был не прав.
Эти слова поразили куда больше, чем наличие у Лейнарда невесты.
– Спасибо, – выдавила, понимая, что как раз он-то в своем праве.
И нахамить, и прибить, а все же извинился.
– Я попросил тебя быть любезной с моей невестой, потому что ей может не понравиться связь, что образовалась между нами.
– Связь?..
– Как и любая высокородная дочь, стоящая выше остальных, она может обвинить тебя, а ты, судя по эмоциям, которые я успел увидеть, не сдержаться.
– Высокородная дочь, стоящая выше остальных… – повторила эхом. – Простите, я правильно поняла, что ваша невеста обладает магией света?
– Да. Моя невеста – дочь первого из высоких родов света.
– А так можно? Разве нет конфликта сил? – Мне правда стало интересно.
– Тебя это не касается. Ты слишком несдержанна…
Вздохнула. Ладно, у меня есть феникс, его и поспрашиваю. Но то, что тут политика завязана, за версту чую.
– Давайте опустим мое эмоциональное состояние и перейдем к конкретике. О какой связи вы говорили? И все-таки… почему забрали меня?
– Репутация рода значит очень многое, леди. Своим отказом от получения долга наверняка уже известными тебе способами я поставил под сомнение репутацию своего рода.
– Своим великодушием?
Ну, что я говорила? Точно политика!
– Его посчитали слабостью. Но и это не главная причина, решение первого среди великих родов не оспаривают.
– Главная причина – связь?
– Верно. Пуповина жизни должна была оборваться, что и произошло в момент моего отказа. Но спустя пару дней я начал ощущать тебя.
– Как это?
– Предполагаю, дело в метке Айваны, богиня настойчиво указывает мне, чтобы я незамедлительно получил свое или приблизил тебя к себе. Пока у меня нет точного ответа. Но, отказавшись однажды, слово не забирают. Поэтому для всех ты поступишь в академию как собственность моего рода…
– Но фактически никаких прав предъявлять вы не намерены? И долг жизни возьмет судьба.
– Верно.
Закусила губу, осознав, что попала. Мало ли, что права он предъявлять не будет. Для всех я буду прокаженной несмотря на метку. Друзья? Шутить изволите? Да ко мне на пушечный выстрел никто не подойдет. А невеста… Понятно, почему она возмущаться изволит. Кому понравится наличие игрушки у жениха? Ведь она тоже будет в неведении, что это напоказ, чтобы скрыть наличие связи.
Все равно не очень понятно. И Феликс никак не комментировал происходящее.
– Знаете, что грустно? Вы плохо думаете о своей невесте. Может, она не станет предъявлять претензии? Все же она воспитана в духе Тантерайта, а не прибыла из другого мира, как я, и плохо соображает, кто кому кем приходится…
– А также плохо понимает, кому и что можно говорить.
Ого. А мои слова его задели.
– Извините. И что я должна делать? Поясните, пожалуйста, как отразится на мне поступление в академию под вашим родовым именем.
Мне было горько. Да что там, очередные надежды пошли прахом. Вот тебе и поучилась! И нашла, кому требуется справедливость. Найдешь тут в таких условиях!
– Выжить, леди Марина.
– Что?
– Ваша задача остается неизменной. Вам нужно выполнить предназначение, возложенное на вас богиней.
– Но вы не ответили, в каком качестве я выступаю по отношению к вашему роду.
– Я ваш опекун. Патрон, если быть точным.
– А как это возможно, учитывая, что я совершеннолетняя? Патронаж обычно устанавливается над малоимущими и бесправными…
– Бесправными… – эхом отозвался он. – Вы бы предпочли стать рабыней? И войти в академию как руаро?
Вот этого я бы точно не хотела. Феликс объяснил, что «руаро» – приставка к имени, как «тан» и «тер», только указывает не на род носителя, а на принадлежность к роду как вещи. Будь я ей, мое имя звучало бы как Марьела руаро Даррак, а чаще вовсе без личного имени, просто руаро Даррак. Хуже не придумаешь.
– Подождите… – До меня наконец дошло, что именно Лейнард для меня сделал. – Вы же подняли мой статус. Чуть ли не до небес.
– Не стоит обольщаться. Де-юре я ваш опекун, но де-факто – никто.
– То есть по всем вопросам, которые будут касаться публичности, мы опекун и подопечная, в остальном я не должна к вам обращаться. Так?
– Желательно. При условии, что не возникнут проблемы, которые ты не в силах решить самостоятельно. Я ввел тебя в свой род ровно на год, Марина.
– А почему такой срок?
– Чтобы на первую ступень ты поступала под именем своего рода.
– Вы так верите, что я смогу выполнить предназначение? – хмыкнула.
– Предпочитаю просчитывать все варианты.
Вздохнула. Варианты он просчитывает… Кажется, его невеста будет со мной нелюбезна вовсе не потому, что я игрушка ее жениха. У нее есть причина посущественней. Подопечная… Надо же, чего придумал!
«Есть предположение, что тебя рассматривают как любовницу, – вдруг произнес Феликс. – Все именно так и будут думать».
«Как любовницу? При наличии невесты? Они идиоты?»
«Лордам из великого рода позволено куда больше, чем ты думаешь. В том числе и любовница при невесте, а после и при жене, если лорд так пожелает. Захочет – и детей от любовницы признает, но первенец обязательно появится от жены».
«Это же несправедливо…»
«Почему же? Многие жены согласны проводить меньше времени в постели мужа, а потому благосклонно относятся к его мимолетным увлечениям. Это договорные браки, Риша, нет в них любви. Максимум взаимоуважение».
«Все равно странно. С чего бы людям думать обо мне как о потенциальной любовнице? Вряд ли их подопечными делают, да и отец у меня сам из великого рода».
«Вообще-то именно так – в первый род охотно отдают дочерей в любовницы…»
«Что?!»
– Марина? – Лейнард вцепившись в мое плечо, прервал общение с фениксом.
– Это правда? Все будут думать, что я ваша любовница? Если не сейчас, то в будущем? – не удержалась и спросила прямо в лоб.
– Предпочитаете быть руаро?
– Предпочитаю вообще никоим образом не относиться к вашему роду. Тем более вы слово дали, и не моя вина, что связь вернулась. Явно не моими усилиями!
Я тихо бесилась, потому что ни ярость, ни слезы не помогут. Лейнард решение принял, а на мои чувства и жизнь ему чихать.
– Послушай внимательно, маленькая избалованная девочка, – процедил он, буквально пришпилив меня к своей груди. – Я твой опекун сроком на год. О том, что ты станешь моей любовницей, не может идти речи ни в настоящем, ни в будущем. Даже не мечтай. А с богами не спорят – если они вернули связь, значит, она необходима, мало ли что тебе не нравится. И вопрос в том, кому она нужнее, мне или все же тебе? Что-то мне подсказывает, что в защите нуждаешься именно ты.
Я могла бы наговорить гадостей не меньше и более ядовитым тоном. Могла, но не стала. Он сильнее, прав больше, он не обязан считаться с моим мнением. Да и говорил вполне толковые вещи, хотя мог бы подать под другим соусом. А мне еще долго ходить по минному полю.
– Все сказали? – спросила спокойно. – Если да, то отпустите, на нас все смотрят.
Не видела, но догадывалась, что наша парочка привлекает внимание.
Как в воду глядела. Мы вдруг оказались не одни в нашей зоне – нас окружали парни и девушки, видимо, поступающие от первого великого рода.
Только сейчас сообразила, что зоны – это места для телепортов великих родов. Наверное, каждый должен пользоваться только своим.
Вслед за молодежью вышел мужчина, очень похожий на Лейнарда.
– Воспитываешь? – холодно спросил он.
«Папаша», – решила я и угадала.
– Да, отец.
– Заканчивай, – бросил он и шагнул вперед, закрыв мне весь обзор.
– Ты должна встать позади, – шепнул на ухо Лейнард и одновременно задвинул меня себе за спину.
Да я не дура, поняла. Зачем трогать? Но вслух ничего не сказала.
Вокруг шептались, о чем, разобрать не могла, но общий настрой уловила – мне не рады.
***
Я внимательно слушала вступительную речь ректора. Он говорил громко, немного пафосно, но воду не лил, все по существу. Например, как его зовут и в каком случае к нему стоит обращаться.
Лорд Арван тан Даррак моему новоиспеченному опекуну приходился дядей. Но обращаться к нему позволено только «ректор тан Даррак» или «архмастер Даррак».
То, что было мне непонятно, но интересно, разжевывал Феликс.
Звание архмастера получают после успешного обучения на третьей ступени. Но на этом система званий не останавливается. Градация следующая: архмастер низшего звена, архмастер среднего звена, архмастер высшего звена. Затем идут ступени, так же трех видов – архмастер низшей ступени, средней и высшей, как наш ректор. Думаю, несложно догадаться, каким магическим потенциалом и опытом обладает лорд Арван тан Даррак.
Студенты-новички проживают отдельно от основного потока учащихся, и наша программа обучения сильно отличается.
Также прямо сейчас нас ждет распределение на подгруппы по тридцать человек. Расписание будет разное – по сути, каждая подгруппа будет существовать автономно от остальных. Целый год мы будем вместе, потом распределимся согласно выбранным факультетам.
Успела подумать, что у каждого великого рода как минимум по тридцать поступающих ежегодно, а у кого-то и поболе, если уж я должна была проводить ритуал аж для сорока четырех желающих получить иллами тьмы, и чуть не пропустила перечисление факультетов.
Всего направлений оказалось десять: боевая магия, алхимия и зельеварение, лекарское дело, право и делопроизводство, артефакторика, бытовая магия, прикладная магия, магическое ремесло, заклинательские искусства, магические существа.