Czytaj książkę: «Гримуар лесной ведьмы»

Земля, политая слезами

Аглашка нервно крутилась у массивной дубовой двери, увитой вырезанными в ней рунами, выкрашенными в чёрный. Она то и дело оглядывалась, вглядываясь в тропку, убегающую в лес что стоял неподалёку от деревни, побаиваясь высмотреть там знакомую широкоплечую фигуру.

– Белочка, открой, пожалуйста, батька не придёт больше, зуб даю. – взмолилась жалобным голосом девица, взывая к той доле человечности, что осталась у лесной ведьмы.

Половицы в избе заскрипели, и та будто ожила, задышала свежим закатным воздухом. Вокруг, тихо шелестя, закружилась листва, опавшая с берёзки, и в воздухе ожила магия. Она трещала и была почти осязаема.

Дверь отворилась так резко, что девушка едва успела отскочить, дабы не схлопотать разбитый нос, вдобавок к тем синякам, что оставил ей на днях батька. В проёме появилась женщина, будто сотканная из самой тьмы, она взирала на деревенскую девку чёрными блестящими глазами. В них читалась явная неприязнь, и то выражение лица, что было сейчас у ведьмы, не сулило ничего хорошего.

– Уходи, Аглашка, я тебя более принимать не стану, ты моим указам следовать не желаешь, так ещё и на деревне теперь молва обо мне дурная ходит. – Ведьма уже собралась захлопнуть дверь, но девица упала ей в ноги, рыдая и причитая о своей нелёгкой судьбе.

– Белочка, молю, прости меня, я всё что хочешь сделаю. Не могу я без него жить, Белочка, понимаешь? Он мне и во сне, и наяву покоя не даёт. Сердце болит, Белочка, ой как болит! – разревелась та пуще прежнего.

– Хочешь, я зверя какого для ритуала поймаю? Или не зверя… – промямлила деревенская с уже меньшим энтузиазмом. – В игры с жизнью и смертью поиграть вздумала, дура? Прочь, я тебе говорю! – топнула ногой ведьма, так что пыль взметнулась вверх и заклубилась вокруг.

– Я ребёнка отдам, первенца, – вдруг резко выпалила Аглашка, поднимая заплаканные глаза и ища в лице женщины хотя бы намёк на согласие. Та в свою очередь покрепче сжала зубы, перебирая в голове варианты. Ребёнок – это самый дорогой дар, он дороже жизни любого взрослого. Ребёнок – это приемник, сосуд для силы ведьмы и единственный шанс для неё продолжить свой род.

– Хорошо, входи.

В избе было тепло, даже жарко, на стенах висели сушёные травы, оттого запах внутри был слегка опьянящий, затягивающий разум лёгкой пеленой. Белладонна вышагивала вдоль полок, тянувшихся вдоль стен сруба, брала то одну банку, то другую, хватала пучки трав, принюхиваясь. Аглашка смирно сидела на скамье, наблюдая за таинством. Она ещё не осознавала, что будет дальше, да и её это не слишком волновало. Он будет с ней. Первый красавец деревни, статный и богатый, он обеспечит ей жизнь, о которой только могла мечтать дочь земледельца. Женщина сунула ей в руку пузырёк с тёмной, переливающейся в свете свечей жидкостью, а после наклонилась и быстро зашептала девице на ухо заговор.

С того момента минул год, и Аглашка уже была на сносях. Она, как и мечтала, заполучила Тиса в мужья и тут же от него понесла. Женщина была так счастлива, что вовсе позабыла о своём обещании лесной ведьме. Не придёт же она и впрямь за безвинным дитём сельской девки?

Разродилась Аглашка в самую длинную ночь зимы. Боль была настолько сильной, что очнулась она лишь через два дня. Повитуха, что принимала ребёнка, стыдливо отвела взгляд, когда увидела в глазах Аглашки немой вопрос.

Сгинула девочка, слабая совсем была, к утру совсем затихла. – бормотала себе под нос старуха, перебирая морщинистыми пальцами фартук.

Более Тис с Аглашкой детьми не обзавелись, гибли все ещё в утробе. На деревне все смотрели на неё с укором, и даже муж больше не желал с ней близости. Она знала, что Тис повадился ходить к Кирейке через две избы, все это знали, но молчали. Отчего ж пустоцветную жалеть? Мужику потомство нужно, а коль она не может, значит, сможет другая.

И вот она снова у двери с рунами, в надежде попросить ведьму о другой услуге. Ей нужен ребёнок. Семь лет минуло, а вокруг избы ведьмы время словно остановилось. Те же берёзовые листья на крыльце, тот же скрип половиц внутри дома. Но что она слышит, детский смех? Заливистый, звонкий, как колокольчик, смех девчонки раздался из-за двери. Аглашка впала в ступор, сердце вдруг пропустило несколько ударов, а потом вовсе с бешеной скоростью забилось в груди. Она не дождалась, пока ведьма соизволит выйти к ней, и с силой распахнула дверь. Руку пронзила боль от защитной магии, слёзы выступили на глазах, но даже это не помешало ей увидеть пару удивлённо глядящих на неё глаз. Таких же зелёных глаз, как у неё. Слова её клятвы то и дело проносились в голове. Дочь. Её плата за мужа-изменщика, за нерожденных детей, за косые взгляды соседей. Аглашка поджала губы, сдерживая рвущиеся наружу рыдания. Эти длинные светло-русые волосы с завитушками на концах, совсем как у Тиса, и такие же веснушки на носу. Она была их копией, собравшей всё лучшее в себе.

– Доченька! – не выдержав, женщина бросилась к ребёнку, но тут же вылетела за порог. Там, в окружении пары волков, стояла она. Казалось, время даже не коснулось лица Белладонны. Чёрные, как смоль, глаза горели яростным огнём. Ведьма двинулась к женщине, словно воин, а волки за её спиной зарычали, внушая ужас.

– Запомни, – вкрадчиво начала ведьма, – дочери у тебя нет и не было никогда. Ребёнок мой, и, видят боги, я этой платы не просила. Только попробуй ещё раз приблизиться к моему дому, и от тебя даже воспоминания не останется.

Аглашка брела, не разбирая дороги, но ноги сами привели её в дом родителей. Зелёные глаза и весёлый детский смех не покидали её мысли. Они были там, приносили боль и радость. У неё есть дочь, живая, но она в лапах лесной ведьмы, против которой сама женщина пойти не могла, ей нужна была помощь.

Ведьм не трогали, ведь они были полезны деревне, в которой селились. Получая скромную плату пропитанием да небольшими деньгами, они лечили жителей, снабжали их отварами да эликсирами, оберегали от врагов. Но коль ведьма посягнёт на жизнь, деревенские этого не простят, и Аглашка решила этим воспользоваться.

К утру дом на опушке леса уже вовсю горел, застилая небо едким дымом. Женщина с седыми волосами лежала у кострища, глядя мёртвыми глазами на своих мучителей. Когда они пришли, к ним вышла уже не та Белладонна, которую они знали, а вековая старуха. Дочери Аглашки в избе так и не нашли.

От белладонны отведи ладонь

Сегодня мама ушла в лес одна, для того чтобы выполнить важную задачу, а Руте поручила изучать растения, сопоставляя те, что лежали на столе, с рисунками из справочника. Девочка всё никак не могла усидеть на месте от мысли о том, что сегодня у неё появится фамильяр, ведь именно на его поиски ушла мама в глубокую чащу. Мама говорила, что пойдёт просить подаяние у Матушки-земли, дабы та дала ей такого зверя, что и в колдовстве поможет, и в бою не оставит.

Своего же фамильяра женщина оставила в избе, приглядывать за домом и дочерью, поэтому всякий раз, когда Рута отвлекалась от занятия, неясыть Полынь настойчиво щёлкала клювом над ухом девочки. Под пристальным взором птицы Рута вдумчиво перебирала засушенные и совсем свежие травы, разделяя их сначала на кучки целебных и ядовитых, а потом перенося на страницы справочника. На каждую ошибку Полынь недовольно ухала, перебирая лапами, и цеплялась острыми когтями за рубаху и нежную кожу девочки, а Рута лишь хмурилась, украдкой поглядывая в окошко избы.

От скуки Полынь то топталась на плече девочки, то с важным видом вышагивала по столу, ненароком задевая кучки трав. Рута не злилась на Полынь, наоборот, глядя на напускную серьёзность птицы-няньки, она хихикала, нарошно делая ошибки. В конце концов они с неясытью уже боролись за каждый стебелёк, птица дразня забирала в клюв нужные травы, а Рута пыталась их отнять, заливисто смеясь.

Дверь избы отворилась так сильно, что дерево, из которого она была сделана, ухнуло и затрещало. В проёме стояла невысокая коренастая женщина с рыжеватыми растрёпанными волосами и полными то ли страха, то ли удивления глазами. На секунду время будто замедлило ход.

Первой отреагировала Полынь, она грозно расправила крылья и закричала так громко, что казалось, весь лес скоро сбежится на её воинственный зов. Незнакомка вдруг бросилась к Руте, распахивая руки и уже заливаясь слезами, но мощная магическая сила оттянула её назад, во двор, где девочка увидела маму в компании двух небольших волков.

Входная дверь с силой захлопнулась, не давая Руте и Полыни наблюдать за женщинами и дальше. С улицы было слышно, как незнакомка ругалась, проклинала маму. Но кто она и с чего вдруг назвала Руту дочерью? Может, это местная деревенская сумасшедшая?

Вопросы возникали в голове девочки, но так и оставались без ответа. Да и к чему тут рассуждения. Она точно знала, что её мама Белладонна – могущественная лесная ведьма, одна из круга Великих Сестёр, и та, кто точно не даст себя или свою дочь в обиду какой-то глупой деревенской бабе.

Полынь ухая уместилась на коленях девочки, то и дело подбивая её руку головой, с призывом о том, чтобы её погладили. Это действительно помогло успокоиться ещё до того, как мама вошла в дом. Она выглядела уставшей и будто истощённой. Белая и гладкая кожа казалась почти просвечивала, а блестящие чёрные волосы тускло спадали прядями вдоль спины Белладонны. На лбу её выступила испарина, а глаза устало оглядывали обстановку.

Обратив взор на Руту, на лице ведьмы мелькнула лишь тень улыбки.

– Здравствуй, синичка. Ты хорошо справилась. Видимо, не зря я принесла тебе такую ценную награду.

Женщина только взглянула на двор, а Рута уже со всех ног побежала наружу. Там, в тени берёзы лежали волки.

– Они оба мои? – с нескрываемой радостью спросила девочка, подпрыгивающая от переполняющих эмоций.

– Да, синичка, Матушка-земля приняла тебя как следующую ведьму и дала тебе двух охранников. Но не спеши так радоваться, чем больших фамильяров дарует Матушка-земля, тем больше она потребует от тебя взамен.

Слова матери мало беспокоили юную ведьму, ведь для неё это было высшим признанием того, что она в будущем сможет быть такой же великой ведьмой, как и её мама.

Белладонна опустилась перед Рутой и её фамильярами на колени, и жестом призвала девочку сделать то же самое.

– Тебе нужно дать им имена, Рута. Что приходит тебе на ум, когда смотришь в их глаза?

Девочка прищурилась, приглядываясь. Ей приходилось много размышлять над именем будущего фамильяра, но теперь их двое, а значит, то, что она придумала раньше, никуда не годилось.

– Лик и Крик. – неожиданно для самой себя проговорила она, погладив одного из волков по загривку. – Они очень похожи, но глаза у них разные, вот и имена будут похожие, но разные.

Беладонна кивнула и, поднявшись с земли, подала руку девочке.

– Сегодня тебя ждёт твой первый серьёзный обряд, синичка, нам нужно подготовиться.

Как только солнце зашло за горизонт, они двинулись в путь. Рута не знала, сколько времени они с мамой шли по лесу, но на опушку они пришли, когда луна уже была высоко. Поляна, на которой они стояли, словно забором была окружена крепкими раскидистыми деревьями, тихо шуршавшими кроной на тёплом ветерке.

Они расположились в самом центре поляны, и пока ведьма расставляла чаши с травами в причудливом порядке, Рута плела венки из белены. Бледные цветы с жёлтой сердцевиной в ночной тьме следили за ними, будто глаза духов, охраняющих лес, и от этого Руте становилось немного страшно. Но мама была рядом, а значит, бояться было нечего, её никто не победит, ни один дух не посягнёт на великую ведьму, от того и девочке на душе становилось спокойнее.

Когда все приготовления были закончены, Белладонна подозвала Руту к себе. Она велела девочке открыть рот, положила в него несколько блестящих чёрных ягод, а затем и сама съела горстку таких же. Ягоды были соблазнительно сладкими, слегка вяжущими рот и дурманящими разум. Ведьма легла на землю, и Рута поступила точно так же. Устремив взор в небо, она увидела, как беспокойно над ними кружится и ухает Полынь.

Тело девочки вдруг содрогнулось от резкой боли, а глаза закрылись сами собой. Мама вдруг начала быстро читать какое-то заклинание, Рута совсем не разбирала слов, по её коже будто ползло нечто, сковывало её руки и ноги, вылезая из-под земли. Корни. Корни деревьев прижимали её к земле с необычайной силой, стягивали руки и ноги. Вдруг к ней пришло осознание – корни не хотели затащить её под землю, они хотели проникнуть в её сердце и забрать её жизнь. Девочке стало так неописуемо страшно, что она закричала, а ведьма закричала ей в унисон. С неба, ухнув в последний раз, упала Полынь.

Всё закончилось так же резко, как и началось. Как только девочка открыла глаза, она увидела над собой лицо мамы. Что-то было не так. Её волосы, некогда искрящиеся тьмой, были седыми, как у вековой старухи, а лицо, некогда молодое и полное жизни, подобно трещинам в сухой земле, усеяли тысячи морщин. Рута ослабленной рукой прикоснулась к щеке Белладонны.

– Мамочка, что же с тобой стало?

Последнее, что увидела девочка перед забытьем, было лицо старухи, некогда бывшей её матерью. Она улыбалась.