Старика Уемуру все уважали и любили ещё сильнее, чем лучников, а сильнее всех его любили дети. Уемура любил их в ответ и никогда не гнал от себя: мастерил для них игрушки и сам играл с ними – никогда не отказывался. Не было у старика ни дома, ни жены, ни детей. Всю жизнь он провёл в войнах; всё, что видел – это кровь и страдания. И теперь Уемура очень радовался дружбе с ребятнёй. Он рассказывал много интересных историй и только о войне никогда не говорил.
А ещё Уемура крепко сдружился с рыбаком Сорой, с которым подолгу беседовал на берегу реки или на лугу. О чём – никто не знал и не спрашивал. Старели рыбак и воин вместе, так было веселее и почти не страшно. Вспоминая, как утешили крошку Юки дети на фестивале Обон, Сора шутил, что в прекрасную страну мёртвых они с другом пойдут вместе. А Уемура усмехался и кивал, соглашаясь, что такая компания ему очень по душе.
Жизнь в деревне мало-помалу вошла в привычное русло, и лишь одно переменилось с зимы, кроме места поклонения Юки-акума, разумеется (его люди сменили сразу, как поняли, чем навлекли на себя немилость Снежного демона). Наутро после того, как Юки-акума спас свою внучку и деревню, Рюдзе заявил, что уходит в старый храм. Родители, друзья и даже крошка Юки уговаривали его остаться, но мальчик был непреклонен.
– Я обещал отдать Юки-акума-сама всю жизнь! – сказал он.
– Да ведь ты ещё ребёнок! – со слезами запричитала его мама. – Подрасти сначала!
– Нет! – строго возразил Рюдзе. – Это будет уже не вся жизнь. Я пойду сейчас!
– Тогда и я пойду с тобой! – сказала Аи.
Их мама расплакалась ещё безутешнее, отец рассердился.
– Где это видано, чтобы молодая девушка в одиночестве жила в лесу?! – воскликнул он.
– Не в одиночестве, а с Рю! – заспорила Аи.
– Всё равно неприлично! – пристыдили её взрослые.
Тогда Шотаро, молчавший до сих пор, тихо и уважительно сказал:
– Если Аи-сан и Рюдзе не могут жить одни, позвольте мне позаботиться о них. Я взрослый и не дам их в обиду. И ведь замужней женщине прилично жить с мужем…
И он густо покраснел.
Родители Аи растерялись от таких слов. Рюдзе, Хикари и Юки рассмеялись. А сама Аи низко опустила голову, пряча стыдливый румянец. Но её проницательный отец и добрая матушка видели: дочь рада предложению. Ей тоже давно нравился Шотаро.
– Что ж, ты парень надёжный, – улыбнулся отец Аи. – Тебе я, пожалуй, могу доверить свою дочь.
– Позаботься об Аи и Рюдзе, – сказала его жена.
Молодые люди не успели опомниться от счастья, как в разговор вмешалась Хикари, которой обидно было, что о ней совсем забыли:
– Тогда и я пойду с братом, Аи-чан и Рю служить Юки-акума!
Но её взрослые даже слушать не стали.
– И речи быть не может! – рассердилась бабушка. – Вы ещё все в лес переберитесь!
Как ни торопился Рюдзе исполнить обещание, данное Снежному демону, а пришлось ему повременить: пока справили свадьбу, пока снарядили в дорогу его, Шотаро и Аи. Уемура вызвался пойти с ними, а Сора обещал проведывать, «пока носят хромые ноги». Только тогда отец Аи успокоился, решив, что с этими стариками молодёжь будет в безопасности и не наделает глупостей по незнанию и неопытности.
– Хотя если уж честно, – сказал он отцу Шотаро, – то разве наши дети не умнее нас?
– Умнее и милосерднее, – ответил тот.
Хикари долго обижалась, что её одну отказались отпустить служить Юки-акума, но крошка Юки успокоила её.
– Хикари-чан, – сказала она, – не уходи в лес, пожалуйста. Ведь когда уйдут Аи-чан, Шотаро-кун и Рю-кун, ты останешься моей единственной лучшей подругой тут. Если и ты покинешь меня, мне будет очень одиноко.
– Тогда я не оставлю тебя всю жизнь! – горячо пообещала Хикари, тронутая этими словами.
Через три дня небольшая процессия, нагрузившись необходимыми в быту вещами и небогатыми подношениями Снежному демону, выдвинулась из деревни в лес. Кроме новобрачных, Рюдзе и Соры с Уемурой к пещере пришли ещё несколько мужчин во главе с отцом Шотаро и Хикари – деревенским кузнецом. Тем самым, что разгадал план детей в день сражения на реке, но не выдал их, понадеявшись, что чистые и искренние молитвы тронут ледяное сердце демона.
– Может, Юки-акума-сама и нравятся пещеры, – сказал он, остановившись посреди деревьев неподалёку от пещеры, – но людям пристало жить в домах.
Маленький, простой и уютный домик был поставлен быстро. Но взрослые долго ещё не возвращались в деревню, напутствуя Шотаро, Аи и Рюдзе, как жить в лесу и чего опасаться. Конечно, с ними оставались опытные люди – Уемура уже ставил силки на птиц, да и Сора никуда не торопился, разведывая, где по реке лучше клёв. Но всё же родителям было тревожно, и тревога их улеглась лишь спустя много лет, когда по дому «маленького священника», как в деревне прозвали Рюдзе, уже вовсю топотали ножки детей Шотаро и Аи.
С первых дней так и повелось: люди из деревни часто приходили к храму Снежного демона, помогали Аи и Шотаро по хозяйству, потом шли проведать Рюдзе в пещере. И, конечно, они молились там, благодаря Юки-акума за заботу.
Рюдзе сдержал своё слово: он очень хорошо ухаживал за храмом. Всегда там было светло и чисто, пахло благовониями, а на алтаре со временем стали появляться дары от жителей деревни. Подношения были простые, но каждый искренне отдавал Снежному демону самое дорогое. И вскоре люди заметили, что то, что оставляли на алтаре дети, будь это даже радужные ракушки или круглые камушки, Юки-акума всегда забирал.
– Дети растопили даже ледяное сердце! – посмеялся как-то старик Уемура в беседе с другом, когда речь зашла об этом.
К тому времени старший сын Шотаро и Аи уже помогал в храме, а им всё тяжелее давались походы к реке за рыбой, да и мерное журчание усыпляло скорее, чем когда-либо, словно напоминая о реках, которые они должны увидеть очень далеко ото всех, кто им дорог. Сора приоткрыл мутные глаза и усмехнулся этим словам.
– И то верно, – сказал он. – Так, может быть, и там, в тех далёких краях, не будет так уж скучно и тоскливо, когда мы пойдём туда вместе?
– Если мы отправимся вместе, скучно и тоскливо там точно не будет! – хохотнул Уемура и поморщился. Боевые раны донимали его всё сильнее, и Юки часто тайком подкрадывалась сзади, чтобы прохладой облегчить его боль. Она и сейчас подобралась к старикам, не издав ни единого шороха, но чутьё Соры было острее зрения.
– Сядь с нами, Юки-чан, – позвал он приветливо. – Посмотри, как хорош закат сегодня.
Юки знала, что уже полгода, как старый рыбак не видит ни закатов, ни рассветов. Но он умиротворённо улыбался в навеки тёмное для него небо, и девочка не посмела возразить.
– Разве мы не счастливчики, что можем хоть недолгое время видеть, как восходит и заходит солнце, плывут облака в небе и улыбаются люди? – продолжал рассуждать Сора, не особо заботясь, слушают ли его. Он, впрочем, прекрасно знал, что слушают и внимательно. Ведь он говорил с друзьями.
– Запомним этот день, дружище Уемура, – произнёс он торжественно и прибавил с доброй улыбкой: – И ты запомни, Юки-чан, и не забывай его, это небо и нас.
Не известно, что ответила рыбаку снежная фея. Легенда, передаваемая из уст в уста на протяжении сотен лет, прерывается на этом месте.
Старики из городка, в который превратилась деревенька в горах, говорят, что в храме Юки-акума в тёмной пещере в чаще леса, охраняемом родом священников Рюдзе, есть запись с продолжением. Но посторонние не могут даже заговорить с кем-то из этого рода ни о старинных письменах, ни о снежной фее, что, как гласит предание, жила в этих краях во времена междоусобных войн.
И никого из путешественников, забредших в их края, приветливые и дружелюбные горожане, готовые разделить с путником, как с другом, даже последнюю миску риса и глоток воды, не допустят к величественной сакуре на площади и будто бы невесомому розовому дому, укрытому её раскидистыми ветвями, даже зимой словно цветущими от обилия розовых и алых лент. Никто не знает, кто живёт в этом доме, если живёт кто-нибудь, но чужакам приближаться к нему строго-настрого запрещено.
Впрочем, не так часто кто-то посещает городок в горах. Нет в нём ничего интересного для туристов. Разве что Обон в этих краях совершенно особенный. И если кто видел, как среди жёлтых и красных плывут по реке голубые фонарики, а на лицах людей зажигаются, словно бы от их света, необыкновенные улыбки, как при виде старого друга, тот не забудет этого никогда. Да ещё красиво и щедро проводят здесь праздник урожая.
Ходит слух, будто во время этих двух празднеств в толпе можно увидеть необычайно красивую девушку. Вся в белом, с белыми, как снег, волосами, украшенными розовыми атласными лентами, и прозрачными словно тонкий лёд голубыми глазами, она гуляет между рядами с подружками и переливисто смеётся их шуткам и словам встреченных людей. И лишь её добрый смех доказывает, что эта красавица – живой человек, а не бездушная юки-онна.
Правда догнать её никто из туристов не мог, а наутро после праздника она словно растворялась в воздухе, не оставив ни единой подсказки, кто она и откуда. Многие юноши, очарованные таинственной незнакомкой, пытались отыскать её, а один студент из Токио не отступался от этой затеи почти неделю, пока не закончились его каникулы и не пришло время вернуться к учёбе. Он был уверен, что видел настоящую снежную фею. Но горожане подняли беднягу на смех.
– О чём ты, парень? – говорили они. – Какие юки-онна? Неужели ты до сих пор веришь в сказки?
– Глупый молодой человек, – покачала головой одна женщина на его возражения. – Да любая наша девушка могла покрасить волосы и вставить цветные линзы в глаза – вот тебе и снежная фея!
– Езжай домой и учись, как следует, и забудь о всякой ерунде! – укорил его старик.
Однако в розовый дом под вечно цветущей сакурой парня не пустили, и он уверился ещё больше, что в этом месте скрыта какая-то тайна.
– Это точно была снежная фея! – рассказывал он после друзьям. – Не может быть таких линз, не бывает таких девушек на свете! Говорю вам, она была изо льда! Она прошла в шаге от меня, я точно говорю: изо льда! И только смех… – он мечтательно вздохнул. – Вот увидите, я вернусь туда снова и тогда уж точно разведаю всё и о ней, и о тайне, что скрыта в том доме!
– А давайте вместе поедем! – предложил один из его друзей. – Эй, Коджи, поедем все вместе! И время весело проведём, и, может быть, раскроем древний секрет!
– Вечно ты болтаешь глупости, Широ, – покачал головой его товарищ, но после тоже улыбнулся. – Но почему бы не съездить? Денег на лучший отдых у нас всё равно нет.
– И то верно! – подхватил ещё один их сокурсник.
Друзья решили непременно отправиться в горный городок на следующие каникулы. Да только когда пришло время, они не сумели найти путь. Беднягу Коджи высмеяли, сказав, что он придумал всю историю, и даже города такого на свете нет, а тот не смог оправдаться. И хотя надежды открыть тайну городка и ещё хоть раз увидеть прекрасную юки-онна он не потерял, но чем больше он рассказывал о снежной фее, тем расплывчатее и туманнее становились его воспоминания. И скоро они пропали совсем, как ледяные узоры на оконном стекле исчезают с приходом тепла. Так легенда о юки-онна, едва покинув пределы горного городка, исчезла из памяти людей, хоть раз слышавших её за его пределами.
И если вы спросите моё мнение об этом, то вот оно: в Японии, как и всюду на свете, есть боги, есть демоны; и демоны иногда бывают добрее богов и даже людей. А люди иногда бывают благодарными.
«Крошка юки-онна», 27.01.2019 – 29.09.2021 – 05.01.2022