– Ну конечно, – саркастически рассмеялась "госпожа Советник", – если уменьшить коридор, то условия навигации значительно улучшатся.
– Так вот, – спокойно продолжал Рекс, – я предлагаю Вам просчитать для этого случая возмущения в атмосфере Райны. В южном полушарии.
Госпожа Советник побледнела и схватилась за сенсоры.
Примерно через тридцать минут, в течение которых Рекс невозмутимо листал на экране инфора какую-то книгу, она сказала:
– Мне… у меня… не хватает мощности компьютера.
– Возьмите мой, – любезно предложил Рекс и снова взялся за книгу.
Когда госпожа Советник закончила расчеты, от ее былой агрессивности не осталось и следа. Она сидела сгорбившись, лицо ее осунулось и побелело.
– Второй? – тихо спросила она.
– Что второй?
– Второй случай? Впрочем, это не играет роли. Предусмотреть всех возможных комбинаций не сможет никто. Райна вынуждена будет требовать, чтобы конвертирование проводилось за пределами системы Сола, а это и есть для Империи желанный казус белли. Ну что ж, Вы блестяще выполнили свою задачу, господин Азерский.
Советница встала.
– Хотите совет? – спросил Рекс.
– Кому, к чертовой матери, нужен Ваш совет?
– И все же. Возьмите тайм-аут до утра. За ночь просчитайте варианты выхода конвертопланов на Солоцентрическую орбиту перпендикулярно плоскости вращения планет.
– Да, но расходы Компаний…
– Для обоснования воспользуйтесь предложенным мною вариантом расчета. Крыть ваши доводы господину Координатору будет нечем. Говоря Вашими же словами, кого, к чертовой матери, будут тогда интересовать расходы Компаний? Не теряйте времени.
В глазах у госпожи Советницы блеснули слезы облегчения. Она совершенно по-детски шмыгнула носом и сказала:
– Благодарю Вас, господин Азерский от имени… и вообще. Возможно, они не так уж и неправы, эмиссары Старой Дамы, я имею в виду. Скажите, что я… что Райна может для Вас сделать? Хотите, мы сведем Вас с этими эмиссарами?
– Мне нужен билет на корабль до Азеры. Причем так, чтобы об этом никто не знал ни на Райне, ни – это даже в первую очередь! – в окружении Координатора. Меня интересует послезавтрашний рейс. Вы поможете мне?
– Конечно. С удовольствием. Билет будет у Вас утром.
– Спасибо, мадам. А вот доставлять билет сюда не нужно. Вы передадите мне его прямо в космопорте, хорошо?
– Конечно-конечно. Я, кажется, понимаю… Но как вы проберетесь в космопорт? Вокруг полно азерских агентов. Мы все удивлялись – с чего бы, а они, как я теперь понимаю, охотятся за Вами?
– Пусть это Вас не беспокоит. Встретимся на флаттерной стоянке. Я появлюсь точно в двенадцать. Еще раз спасибо, мадам.
– Вам спасибо. Вы, в сущности, спасли нас. Да, вот еще что. В космопорте можете обращаться за помощью к любому охраннику. На дежурстве будут только проверенные люди, и все они будут предупреждены.
4
Избежать всевозможных неприятностей, столь тщательно подготовленных ему азерским Советом, Рекс мог лишь воспользовавшись конвертором. Персональный конвертор Рекса теоретически вполне позволял провести конверсию пространства между флагманским крейсером и космопортом. Все дело было лишь в том, что до сих пор никто и никогда не проводил конвертирование в планетарных масштабах изнутри одного материального тела к поверхности другого.
Задача была зубодробительная, поэтому и результат – палуба конвертоплана оказалась выше поверхности космопорта чуть ли не на метр – можно было считать вполне удовлетворительным. Место, выбранное Рексом в качестве пункта прибытия, находилось за товарными складами и было расположено неподалеку от флаттерных стоянок. Было оно обычно пустынным, людьми посещалось редко. Вот и сейчас тут находился лишь один охранник, стоявший к Рексу спиной.
Грохот магнитных подошв о бетон заставил охранника подпрыгнуть на месте и стремительно обернуться.
– Кто такой? – пролаял он, хватаясь за игломет. – Как сюда попал?
Рекс сунул ему под нос опознавательный жетон. Охранник, мгновенно став вежливым и даже любезным, откозырял и сделал приглашающий жест.
– Прошу, сударь. Госпожа Советник ждет Вас.
– Вокруг делается черт знает, что такое, – сообщила Советница. – Нами уже задержано несколько вооруженных людей, причем далеко не все они азерцы. Мы не сможем гарантировать Вашу безопасность даже тут, в космопорте, не говоря уже о корабле. Совершенно небывалый случай, в конвертоплане нет ни одного свободного места. Целой куче самых разных личностей вдруг срочно понадобилось куда-нибудь лететь. Будьте настороже. Наши эксперты полагают, что наиболее опасны для Вас два места: регистрационная стойка, там Вы будете открыты для стрельбы с трех галерей, и транспортная дорожка для посадки на челнок, на которой Вас могут расстрелять вообще откуда угодно. Регистрационной стойки нам удалось избежать, билет уже зарегистрирован, но дорожка… Везде, где только можно, мы расставили своих людей, и все же опасность очень велика.
– Ну, если Вы меня уже зарегистрировали, то остальное в буквальном смысле дело техники, – сказал Рекс, поглаживая конвертор. – Я попаду отсюда на рейсовый конвертоплан точно так же, как попал сюда с дредноута.
– У меня есть к Вам еще одно дело. Имя Айно Вам что-нибудь говорит? Да-да, Черный барон. Он у нас на Райне эмиссар Старой Дамы, ее, так сказать, полномочный представитель. Так вот, Айно сообщил нам, что встречи с Вами, причем немедленной и по делу чрезвычайной важности, добивается некая молодая особа женского пола. Она называет себя посланцем господ Кулакоффа, Шульца и Ланса.
Рекс насторожился. Всех троих сразу? Разве они вместе? Да и вообще, для того, чтобы друзья направили к нему гонца, дело должно было быть и в самом деле чрезвычайно важным. А может быть, это ловушка?
Заметив его колебания, Советница добавила:
– Айно очень серьезный человек. И неплохой интуитивист. Он практически исключает подвох.
– Я не могу задерживаться на Райне. Скажите, насколько сложно переправить ее ко мне на корабль?
– Думаю, что мы сумеем это сделать. Правда, как я уже говорила, на корабле нет свободных мест, но если Вас не смутит пребывание в Вашей каюте постороннего… э-э… противоположного пола…
– Не смутит.
– Тогда я откланиваюсь. Мне нужно сделать соответствующие распоряжения.
Оставшись один, Рекс набрал на пульте конвертора координаты корабля и в следующее мгновенье оказался в его шлюзовой камере. Ему даже не пришлось куда-нибудь карабкаться или прыгать, поверхности космодрома и пола шлюзовой камеры совместились друг с другом почти удовлетворительно. Очевидно, сказывался приобретаемый опыт.
Пассажирские конвертопланы Империи имели абсолютно одинаковую конструкцию, и, если вы знали устройство одного из них, это означало, что вы знаете их все. Номер каюты на билете обозначался как "один дробь одиннадцать дробь два". Это означало, что ему предоставляется каюта номер одиннадцать на палубе первого класса, состоящая из двух румов. Не теряя времени, Рекс прошел на палубу, отыскал палубного стюарда и предъявил ему билет.
– Разве челнок уже пристыковался? – пролепетал стюард, глядя побелевшими от ужаса глазами на свои наручные часы.
– Не имею представления, но не думаю, – весело ответил Рекс.
Растерянный стюард проводил его к каюте, отрегулировал замок по сетчатке глаз клиента и удалился, непрерывно оглядываясь все с тем же выражением бесконечного ужаса на белом как мел лице.
Не успел Рекс расположиться в каюте, как каютный инфор сообщил ему о вызове по системе внутрикорабельной связи. Рекс включил селектор, и на экране появилось лицо капитана корабля. Им оказался его сокурсник по Академии Пространства Хельмут Дрейер. Не проявляя ни малейшего желания узнать своего старого однокашника, капитан церемонно сказал:
– Рад приветствовать Вас, сэр Советник, на борту вверенного мне судна. Надеюсь, что Ваше путешествие будет достаточно приятным и комфортным. – Сокурснику явно очень хотелось узнать, каким это образом Рекс оказался на корабле, если челнок с пассажирами еще болтался в пространстве на весьма солидном расстоянии от конвертоплана, однако он держал марку и от вопросов воздержался. – У Вас имеются ко мне какие-нибудь пожелания?
Во всяком случае, Хельмут имел возможность убедиться, что на его судне нахожусь именно я, – подумал Рекс, произнося в ответ приличествующие случаю слова благодарности.
– Я только что получил сообщение от властей Райны, что путешествовать Вы будете не один. Надеюсь, что эта информация соответствует действительности, и гостя, вернее гостью, Вы действительно ждете?
Рекс подтвердил, что – да, действительно, он ждет гостя, вернее гостью, на чем разговор и прервался. Беседа оставила на душе у Рекса грустный осадок. Конечно, они с Хельмутом никогда не были особенно близки, но все-таки…
Неприятные размышления прервал сигнал инфора, возвещавший о прибытии челнока. На экране появилась физиономия все еще не пришедшего в себя стюарда. Смотрел он на Рекса с мистическим ужасом, считая его, очевидно, судя по способу появления на конвертоплане, как минимум, связанным с нечистой силой.
– Сэр, – пробормотал он запинающимся голосом, – к Вам гостья.
– Я знаю, – сказал Рекс. – Будьте добры, проводите ее.
Экран высветил женское лицо. Прямые длинные волосы были свободно рассыпаны по плечам. Глаза у гостьи оказались неожиданно зелеными, большими и очень глубокими. Даже, может быть, несколько великоватый рот ее отнюдь не портил. Она была прелестна.
– Здравствуйте, сударь, – сказала она. – Меня зовут Лайза. Дело в том, что…
– Я знаю. Я Вас жду. Вас проводят.
Рекс встретил девушку в дверях, пригласил в каюту и усадил в кресло.
– Извините, что не встретил Вас в шлюзовой, – начал было он, но девушка нетерпеливо повела головой, как бы отметая в сторону эти его слова как несущественные и, следовательно, ненужные.
– У меня нет никаких верительных грамот, сударь, – сказала она, но в это время Инфор издал мелодичный звук, и на его экране возникло лицо Координатора.
Господин Координатор оглядел каюту и некоторое время с видимым удовольствием любовался спутницей Рекса.
– Извините за бесцеремонное вторжение, господин Азерски. Я хотел лишь удостовериться, что Вы благополучно добрались до корабля. С удовлетворением констатирую, что у Вас все в порядке. Более того, рад заметить, что… э-э… с тех пор, как мы расстались, Вы не теряли времени даром. Во всех смыслах.
– Благодарю, сэр.
– У Вас очень красивая спутница. Вы сибарит. Простите старику вмешательство не в свои дела, но это не помешает Вашей миссии? Нет? Хочу спросить, Вам что-нибудь еще от меня нужно?
– Нет, сэр. Еще раз благодарю Вас. Эта Ваша забота… она выглядит очень-очень, как бы это сказать поточнее, трогательной.
– Но, может быть, какие-нибудь вопросы? – настаивал Координатор, откровенно любуясь насупленной девушкой и не обращая ни малейшего внимания на ее неприкрытую враждебность.
– Ну, разве что, один. Не по делу. Из чистого любопытства. Во время нашей последней беседы… короче, все эти разговоры о монополии на правильное мнение, "государство – это я", и все такое… надо ли понимать Ваши слова так, что точно такого же мнения придерживаются все без исключения члены Имперского Совета?
Координатор с наслаждением расхохотался.
– Разумеется, друг мой, разумеется.
– И Вы тоже действительно не прочь стать автократом?
– Естественно. Вас это удивляет?
– В какой-то мере. По отношению к Вам. Вы не тупой финансист. И не политикан. Насколько я могу судить, Вы политик. В Вас чувствуется культура. Вы не можете не знать истории. Все автократические режимы кончали плохо. Вспомните, хотя бы, судьбу первой империи, когда Координаторы, которые были в те времена даже не аристократами, а слугами, чиновниками при императорах, свергли своих выродившихся владык.
– Да, автократические режимы в исторических масштабах были действительно недолговечны. Отсутствие прилива свежей крови, дорогой мой. Все автократические элиты действительно вырождались. Но сейчас другая эпоха. Вы практик, человек действия, а не мыслитель. Вы просто не представляете себе, как сильно НБР перевернула, я бы даже сказал, э-э… вывернула наизнанку все наши представления о закономерностях развития природы и общества. Вырождение – это сегодня не актуально, уверяю Вас.
Девушка подскочила на стуле и явственно выругалась.
Координатор усмехнулся снисходительной, все понимающей и всепрощающей улыбкой.
– Мы совершенно засушили Вашу очаровательную спутницу своими умными разговорами. Кстати, она напоминает мне кого-то очень… вот только никак не могу сообразить… Как зовут эту красавицу? Лайза?.. М-да, потрясающе! Это имя к ней очень идет. Ведь Вы, Лайза… э-э… с Земли, не правда ли? Впрочем, нам пора кончать, у меня появилось одно срочное дело. Исполнители – это такой народ, господин Азерски… За ними, знаете ли, нужен глаз да глаз.
Координатор отключился.
– К-козел! – рявкнула Лайза. – Вырождение ему, мерзавцу, не грозит! Да и Вы тоже хороши: "выглядит трогательно"!
– У нас с господином Координатором сложные взаимоотношения, – улыбнулся Рекс.
– Вы себе и не представляете, насколько, – отпарировала Лайза. – Так вот. Как я уже говорила, у меня нет никаких верительных грамот, сударь, но Сергей, я имею в виду Кулакоффа, сказал, что они мне и не понадобятся. А я Вас сразу узнала, хотя и не видела очень давно. Лет, наверное, с шестнадцати. Ваших.
– К стыду своему должен сказать, что я Вас совсем не помню, Лайза, – сказал Рекс. – А должен бы. Ведь Вы не землянка, Координатор ошибся, не правда ли? Вы азерка? Мы что, вместе учились? Впрочем, что это я несу? Между нами такая солидная разница в возрасте, что я, вероятно, в те годы Вас просто не замечал.
– Что верно, то верно, – грустно улыбнулась Лайза. – Разница в возрасте между нами более чем солидная. И в каком-то смысле Вы меня и в самом деле не замечали. И вот еще что, сударь… Не нужно на меня так смотреть. Нам долго находиться вместе, и лучше обо всем договориться сразу же, так сказать, на берегу. Вы очень привлекательны, я имею в виду, в сексуальном смысле. Очень. Но я… я безумно усталый и надломленный, а может быть, и вообще сломленный человек. Пусть эта красивая телесная оболочка не обманывает Вас. Во мне нет ничего женственного, поверьте. А если бы и было, то, вне всякого сомнения, я стала бы подругой Сергея. То есть, – вдруг смешалась и покраснела она, – то есть, я хочу сказать, что могла бы… надеялась бы, что могу ею стать. Я не была бы с Вами так откровенна, поймите, если бы Сергей не сказал мне, что Вы в любой момент можете отправить свой фант в мой мозг и узнать обо мне всю подноготную, причем безо всякого компьютера. И я Вас прошу, я Вас очень прошу никогда, ни при каких обстоятельствах этого не делать. Не затрагивайте мою память. Уверяю Вас, так будет лучше для нас обоих.
– Ну вот, – рассмеялся Рекс, – так всегда. Стоит положить глаз на девушку, как тотчас и оказывается, что кто-нибудь из твоих лучших друзей уже перебежал тебе дорогу. Прямо рок какой-то. А что касается моих мифических возможностей, то Серж всегда был склонен их, мягко говоря, преувеличивать. И уж во всяком случае, я ни за что не сделал бы ничего подобного без Вашего на то разрешения.
Уж так-таки? – Лайза с сомнением покачала головой. – Не могу Вам поверить. Соблазн велик… а если еще и для пользы дела? Это хорошее оправдание. Человек с таким даром, возможно, чувствует себя богом. Во всяком случае, я знаю людей, которые немедленно запустили бы в меня щупальца, высветили каждый уголок, накололи меня на булавку и принялись препарировать… Ужас… Ужас…
– Это не дар. Это проклятие, – тихо сказал Рекс. – Все намного хуже, чем Вы можете себе представить. Сознательно я никогда не нарушу подобный запрет. Хотите – верьте, хотите – нет, но это сущая правда. Для этого мне пришлось бы совершить над собою чудовищное насилие. Но все дело в том, что в критические моменты со мною происходит нечто такое… я никак не могу разобраться… разве что, Серж… да… вся надежда на него. Я вовсе не хочу сказать, что действую тогда помимо своей воли. То есть, вообще-то говоря – да, но… Поймите, все это постоянно во мне усиливается. Боюсь, что в каком-то смысле я рискую потерять человеческое лицо.
Лайза задумчиво покачала головой.
– Кажется, я больно задела Вас, извините. Все, что Вам следует знать, находится у меня в голове. Это отдельный, заблокированный от моего сознания файл, я даже не знаю в подробностях его содержания. Сергей сказал, что я просто должна подключиться к Вашему фанту. Он есть в этом компьютере? – Лайза показала на лежавшие на столике сенсоры. Рекс кивнул головой. – Прекрасно. Я воспользуюсь им, с Вашего позволения?
Отбросив волосы назад, Лайза обнажила серебряные контакторы, надвинула на них сенсоры и включила компьютер. Несколько мгновений она сидела, закрыв глаза, потом протянула сенсоры Рексу. Едва Рекс подключился к компьютеру, как его будто бы молнией пронзило озарение.
– Ах, так, – сказал он, – вот оно что. Вот, значит, какие игры Вы затеяли, господин Координатор.
– Очень-очень трогательно, не правда ли? – не удержалась Лайза.
– Минуточку, – задумчиво пробормотал Рекс. – Вы, случаем, не знаете интерстарнетовского адреса клиники?
– Знаю, а что?
– Нужно немедленно связаться с нашими друзьями. У них могут быть неприятности, их нужно предупредить, а их обязательно заблокируют. Я не знаю, кто Вы, и знать не хочу, я ничего не спрашиваю, поймите, но вот Координатор… похоже, он узнал Вас… Ваше тело. Да, вот еще что. Серж велел мне наблюдать за Вами. Как Вы сейчас себя чувствуете в этом теле?
– Как червяк в яблоке, – сказала Лайза с отвращением. – Как червяк, червяк, червяк…
5
Кулакофф рывком сбросил с себя одеяло и сел на постели. В ячейке была кромешная мгла, но в этой мгле угадывалось движение.
– Кто здесь? – крикнул Серж.
Огромная ладонь опустилась ему на лицо, зажимая рот, и сердитый голос Шульца просипел в ухо:
– Тише, ч-черт! Вставайте и одевайтесь.
В ячейке зажегся свет, и Кулакофф увидел выглядывающую из-за широченной спины Шульца встревоженную физиономию Фукса.
– Живее, мэтр, живее. Нельзя терять ни минуты. Уходим.
– Что, черт возьми, случилось? – спросил Кулакофф, торопливо одеваясь.
– В клинике заблокированы все системы связи с внешним миром, – просипел Шульц. – Вы понимаете, что это означает? Думаю, у нас не более трех – четырех часов. А то и меньше.
– А где Лайза?
Соратники с недоумением уставились на него.
– Без Лайзы я не двинусь с места, – решительно заявил Кулакофф. Шульц развернул Фукса лицом к выходу и легонько подтолкнул в спину. Фукс исчез, но тут же в просвете люка возникла его растерянная физиономия.
– Ее нет на месте, и будь я проклят, если знаю, куда ее посреди ночи черти унесли.
– Она наверняка на смотровой площадке, – сказал Шульц. – Пошли, пошли, это почти по дороге.
Шульц стремительно мчался впереди. Следом, чуть ли не наступая биопу на пятки, вприпрыжку поспевал Фукс. Замыкал процессию еще не вполне проснувшийся, и потому зевавший во весь рот, Кулакофф.
Пока что им везло. На всем пути, а пройдено было уже немало коридоров, им не встретилось ни одного охранника, и это, по мнению Кулакоффа, было странно. По всей видимости, Шульцу это тоже не нравилось. Он сунул руку в карман и извлек оттуда какую-то странную штуку, похожую на рукоятку карманного игломета. Фукс в ужасе шарахнулся в сторону.
– Нейронный нож?
– Тихо, дурак! – свирепо зашипел Шульц.
Шульц нырнул в низенький боковой коридор, стремительно взлетел по легкой металлической лестнице, жалобно застонавшей под весом его огромной туши, и оказался перед той самой дверью, которую некогда Кулакофф принял было за вход в технический чулан, и за которой он обнаружил прибежище Лайзы.
Шульц остановился перед дверью и вполоборота взглянул на спутников.
– Вот что, мужики, – угрюмо сказал он. – Слушайте меня внимательно. Лифтовая система, соединяющая помещения охраны, единственная в клинике имеет выход на поверхность. У выхода нас ждет винтокрыл. Уходить будем через центральную пультовую. Там сидят двое дежурных. Если вдруг возникнет заварушка, отступите в сторону и ни во что не вмешивайтесь. И, главное, не лезьте под руку. Все поняли?
Шульц протянул руку к двери, но она вдруг распахнулась и из коридора вывалилась пара биопов в нашлемниках, панцирях и с висящими на портупеях иглометами. Чуть ли не налетев на Шульца, передний возбужденно заорал:
– Как сквозь землю провалились! Ячейки пусты и… – он вдруг умолк и потянулся к игломету. Шульц молча рванулся вперед. Огромный кулак его с чудовищной скоростью ударил снизу вверх вдоль тела биопа. Раздался отвратительный хруст, биоп отлетел к стене и медленно сполз по ней на пол. Шея его была вывернута под неестественным углом.
Когда Кулакофф оторвал от него свой взгляд, то увидел, что второй биоп стоял, прижавшись к стене и подняв вверх руки. Огромная лапа Шульца с зажатым в ней лучевым ножом была прижата к его шее прямо под обрезом нашлемника, а Фукс, сопя, как целое стадо элефантов, стаскивал с его тела портупею с иглометом.
– Ничего личного, шеф, – пробормотал биоп. – Это приказ. Приказано взять Вас, Кулакоффа, Фукса, эту бабу Старкофф… ничего личного.
– Где она?
– В дежурке. Ее нашли на смотровой. Я ничего против Вас лично не имею, шеф.
– Я тоже. Тебе, парень, просто не повезло, – пробурчал Шульц и включил нож. Тело биопа изогнулось и с устрашающим треском задергалось сразу во всех направлениях. – За мной, – крикнул Шульц и, нырнув в дверь, помчался по коридору. Фукс и Кулакофф, перепрыгнув через катавшегося по полу биопа, устремились следом.
Перед дверью, за которой когда-то скрылся от Сержа белобрысый биоп, Шульц остановился, повернул к соратникам лицо и, оскалясь широким ртом, сказал:
– Ну, мужики, раз, два, три, вперед!
Он пнул дверь, дверь распахнулась, и вся троица ввалилась внутрь.
В пультовой вместо полагавшихся двух дежурных оказалось целых шестеро биопов. Располагались они вальяжно, в вольных позах. Люк в оружейный склад был открыт. Оружие валялось кучей на столе, стоявшем в ближнем правом углу неподалеку от двери лифта. Рядом на стуле сжавшись в комок сидела Лайза, а перед нею, взгромоздив ноги на стол так, что сапоги чуть ли не упирались ей в лицо, с сигаретой в зубах развалился белобрысый. Кулакофф, не отдавая себе отчета в том, что делает, метнулся к столу и вцепился обеими руками в ближайший игломет. Биопы вскочили, опрокидывая стулья, а белобрысый осторожно снял ноги со стола и попятился в дальний угол, не сводя с Кулакоффа завороженного взгляда.
– Смотри-ка, кто к нам пожаловал! – издевательски воскликнул охранник с нашивками начальника караула на плече. – Какие люди, какие люди… Марк! – обратился он к белобрысому, – отбери у шибздика игломет, а мы пока потолкуем с шефом. Ты нужен хозяину живым, шеф. А жаль. Я бы охотно проверил крепость твоих костей.
Биопы стали медленно надвигаться на Шульца.
– Стоп, – сказал белобрысый, – не надо, у нас нет ни одного шанса.
– Тю-ю… – с издевкой в голосе протянул начальник караула.
– Не на того прете, – белобрысый покачал головой. – Этот шибздик… Он вырубил меня и пришил Курта. В три удара. Все три смертельные, мне просто повезло. Вы как хотите, а я сдаюсь.
Кулакофф выскочил на середину рума и завопил во всю мочь своих, увы, далеко не богатырских легких нечто, всплывшее в памяти, видимо, из какого-то пошлого телетаксерного сериала:
– Все лицом к стене! Руки в замок за шею, ноги расставить!
Биопы выполнили приказ с похвальной поспешностью. О сопротивлении никто и не помышлял. Шульц наклонился к уху начальника караула.
– Крепость костей, говоришь? – спросил он будничным тоном и вдруг резко ткнул его в бок нейронным ножом. Не глядя на корчащееся на полу тело, он пинками погнал остальных в оружейную кладовую и запер за ними люк. Потом прицепил к поясу игломет, взгромоздил на плечо здоровенный бластер, из которого даже биопы стреляли обычно с турели, и сказал:
– В лифт, быстро.
Лайза смотрела на него со страхом и отвращением.
– Куда Вы нас тащите?
– Наружу. Быстрее, быстрее. Винтокрыл не может ждать до бесконечности. Серж, бросьте игломет, помогите даме.
Кулакофф схватил Лайзу за руку.
– Бежим, дорогая. Я Вам все объясню по дороге.
– Фукс, что Вы делаете? – заорал вдруг Шульц. Кулакофф обернулся. Фукс с огромным биопьим панцирем на груди рылся в куче нашлемников, пытаясь подобрать себе хоть сколько-нибудь подходящий по размеру.
– Бросьте это все к чертовой матери, идиот! – орал Шульц. Фукс вздрогнул и выронил нашлемник. И в этот момент раздался истошный вой сирены. Свет в руме мигнул, погас, снова мигнул и включилось тусклое аварийное освещение.
– Черт! Тревога. Они вырубили энергию, – нервно сказал Шульц.
– Значит, лифты – тю-тю? – испуганно вскрикнул Фукс. – Проклятый фантом загнал нас в ловушку. Нам не выбраться отсюда живыми!
– Какой еще фантом, – насторожился Кулакофф.
– Как же это Вы, метр, ухитрились не распознать?! Впрочем, Вы с ним еще не встречались. Координатор мертв! Он сдох, ясно Вам! Жмурик он еще с прошлого года. А имеем мы дело с фантомом, и фантом этот давным-давно рехнулся. Он сумасшедший. Шизик он, понятно?
– Что ж ты, сволочь, не сказал нам этого раньше, – рявкнул Шульц. – Подонок. Ты подставил Рекса, гадина. Ну, ладно, не время. Но вот уж когда выберемся, я с тобой потолкую.
Шульц достал из кармана маленькую рацию.
– Поль, слышишь меня?
Из рации сквозь треск прорвались какие-то слова, разобрать которые, казалось, было совершенно невозможно. Однако Шульц, похоже, все прекрасно понимал.
– Видишь смотровую над морем, Поль? – орал он. – Снимешь нас оттуда… Почем я знаю, как? Исхитрись. Мы будем пробиваться к ней, это единственный шанс… Все, Поль, все, конец связи, давай, давай!
Фукс метнулся к двери в коридор.
– Стой, дурак, – завопил Шульц, но было уже поздно. В коридоре взлаял игломет, Фукс, шатаясь, сделал два шага назад и опрокинулся навзничь. Вся голова его была утыкана иглами. Шульц грязно выругался, схватил со стола маленький ручной бластер и в один прыжок оказался у двери.
Разряд бластера ударил вдоль тесного коридора с грохотом лазерной пушки. Из дверей пахнуло нестерпимым жаром, и Кулакофф с содроганием представил себе, что натворил бы там этот разряд, не будь коридор прорублен в цельной базальтовой скале.
– За мной! – орал Шульц, устремляясь вперед гигантскими скачками. Кулакофф и Лайза изо всех сил бежали следом.
Весь дальнейший путь запомнился Сержу какими-то рваными фрагментами. Пышущие жаром стены тесного коридора, рев зависшего над смотровой площадкой винтокрыла, Шульц, стреляющий с рук из лазерной пушки и длинные трассы разрядов, вскипающие огненными шарами на лесистых склонах горы. Потом кресло винтокрыла почему-то вывернулось из-под него, и он повис на страховочных ремнях вниз головой, а голос Шульца откуда-то сверху произнес: " Ну, все, кажется, пронесло".
Винтокрыл в немыслимом вираже уходил в сторону моря, уворачиваясь от тянувшихся к нему с земли бластерных трасс.
– Конвертирование через четверть часа, Поль, – сказал Шульц. – Успеем?
– Вполне, – ответил пилот и, повернувшись к пассажирам, широко улыбнулся.
– Ну и куда же мы теперь? – тихо спросила Лайза.
– В столичную ячейку Азерски, – ответил Шульц. – У него там танцкласс. Чуть ли не весь Корпус можно разместить. И это, пожалуй, единственное место в галактике, где никому не придет в голову нас искать.
– Он – и вдруг фантом? С ума сойти, – вздохнула Лайза.
– Да уж, – Шульц покачал головой. – Главное, мы не знаем, где находится матричный фант. Пока мы его не найдем, Координатор неуязвим.
– Я, пожалуй, догадываюсь, – все так же тихо сказала Лайза. Мужчины подскочили на месте и впились в нее глазами.
– Здесь, на Земле, на полуострове Кром у него есть поместье. Настоящая античная тысячелетняя старина. Называется "Лайвадиа". Так вот, Он говорил мне, что среди обслуги там нет ни одного человека не только в истинном теле, но и фантомов тоже. Только роботы и киборги. К чему бы это?
– Есть над чем помозговать, – раздумчиво произнес Кулакофф. Лайза вздохнула.
– Милый Серж, – сказала она. – Вот еще что. Если мы выпутаемся изо всей этой передряги, обещайте позаботиться о той, второй Лайзе, которую мы послали к Рексу. Я прошу Вас об этом, потому что она… я так думаю… она любит Вас.
– О, Лайза, – воскликнул ошеломленный Кулакофф.
– Бросьте, Серж. Я не чувствую себя ею. Она для меня, скорее, как дочь. Сама же я хочу одного – вернуться на Азеру и тихо дожить там свою никчемную старушечью жизнь.