Басни, сказки, стихи

ИМНЯЯ СКАЗКА

Я люблю Новый год. Каждый раз, когда он приближается, в душе наступает ожидание чего-то таинственного и прекрасного, сказочного и волшебного. То ли это от того, что в душе каждого человека остается хотя бы самая маленькая частичка детства, то ли и вправду этот праздник обладает какой-то очаровательной и необъяснимой магией доброты и сказки, навсегда связанной с самыми сокровенными мечтами и надеждами.

В его суете, хлопотах и заботах, вкусных запахах конфет, шоколада и апельсинов, в остром аромате пушистой зелени елок и фантастическом сиянии игрушек и свечей прячется вечная загадка и тайна, переходящая из года в год для каждого из нас, несмотря на любой возраст. И все мы – маленькие и большие, смешливые и суровые, грустные и веселые ждем от него обновления, радости и чуда, пусть сделанного собственными руками или стараниями других добрых и умных людей. А иногда и совершенно чего-то неожиданного, в которое взрослым уже и не верится, но которое все же живет и происходит вопреки всем самым ярым скептикам и прагматикам нашей обыкновенной жизни.

И тогда жизнь начинает играть всеми радужными красками, а сердца распахиваются навстречу друг другу и расцветают цветами невиданной красоты, и любовь наполняет каждую человеческую душу до самого края. И мы радуемся, потому что понимаем, что это и есть то самое счастье, к которому так стремится каждый из нас. И теперь оно пришло, оно в нас самих, и нам нужно постараться не потерять его, а оставить навсегда, для всех, для каждого.

Под новый год все хозяйки моют, чистят, убирают, чтобы в доме было светло, уютно и особенно чисто в наступающем году. Чтобы пахло свежестью и тем особым ароматом новогодней ночи, который бывает только в эту пору зимнего серебристо-алмазного, перламутрового волшебства.

И те старые вещи, которые валяются по чердакам, антресолям, кладовкам и сараям, выбрасываются на свалку или сжигаются на костре, чтобы освободить место воздуху, новым покупкам и другим нужным вещам.

Перебирая и шаря по своим полкам, я натолкнулась на старенькую корзинку с мотками шерсти разных цветов – красного, малинового, синего, коричневого, белого, черного и густо-зеленого. Клубочки были яркими, круглыми, как мячики, и теплыми. Казалось, они хранят тепло чьих-то человеческих рук и ждут, когда же, наконец, из них свяжут какую-нибудь красивую вещь для мальчика или девочки, или для взрослого человека, которых очень любят, и которым все это очень подойдет.

В корзиночке лежали еще маленькие разноцветные лоскутки и пуговки от разных платьев и кофточек, а также булавки и иголочки, аккуратно воткнутые в маленькую бархатную подушечку. Корзиночка уже была старенькая и покосившаяся от времени. Ее прутики кое-где поломались и даже выскочили из плетения, и сама она была похожа на уставшую добрую бабушку, задремавшую над своим вязанием.

– Ой! – Послышалось вдруг откуда-то из вороха лоскутков. – Нельзя ли поосторожнее, Вы укололи меня! – Лоскутки зашевелились, и из-под них показалась всклоченная головка маленького человечка. – Из-за Вас я потерял свой колпачок, – недовольно буркнул он, высвобождаясь наружу и продолжая шарить вокруг себя. – До Нового года еще далеко, а нам уже не дают покоя! Безобразие! Нас ждут такие важные дела, так дайте же нам хоть чуточку отдохнуть перед этим большим праздником!

Человечек, наконец, нашел свой красный колпачок, натянул его на голову и галантно представился:

– Тайм, гном, который дружит со временем и может показывать будущее и прошлое. Я прихожу к маленьким ребятишкам и рассказываю им любопытные истории из прошлого и будущего, чтобы им было интересно учиться и жить, чтобы они дерзали и не боялись трудностей, и верили в добро и разум, чтобы они видели и шли дальше своих предшественников.

Он надул щеки и выпятил грудь. Теперь он стал настолько смешным, что я не удержалась и расхохоталась прямо ему в лицо. Гном насупился, часто заморгал глазами и неожиданно чихнул тоненько, звонко и переливисто, как будто издал нежную мелодичную трель, похожую на пение маленькой птички.

– Будьте здоровы! – Вежливо сказала я, желая продолжить разговор с маленьким, смешным гномом. – Извините меня, я никак не хотела уколоть Вас иглой. Все получилось нечаянно. Но как Вы сюда попали?

– Попали-попали, – опять заворчал гном, – никакого покоя от вас людей! Всем нужны сказки, веселые истории, подарки – только успевай, вертись! Иногда так заработаешься, что уснешь, где попало! Но и тут до тебя доберутся и опять за свое! Вот ведь Вам тоже, наверное, хочется чудес под Новый год? Только не притворяйтесь, что это не так, что Вы уже большие и не верите в сказки. Я знаю, в Новый год все ждут чего-то необычного и взрослые, и дети. И даже неизвестно, кто больше…

– Чудеса – это прекрасно, – ответила я, смеясь, – только все это осталось в детстве, и мне даже неловко говорить об этом. Знаешь, – прошептала я ему на ухо, – меня просто засмеют, если я об этом скажу, и никто не поверит даже в то, что мы с тобой встретились.

– Ерунда! – Воскликнул Тайм. – Пусть не верят. Главное, что мы есть. А раз так, то будут и чудеса, и подарки, и еще много-много всего интересного и волшебного. Вот увидишь!

Он торопливо завертел головой и беспокойно посмотрел на меня. Затем опять зарылся с головой в цветные лоскутки, и только его колпачок торчал на поверхности, выдавая своего хозяина.

– Что ты там шебуршишься, Тайм? – Спросила я, не понимая, что он там ищет и почему так беспокоится. – Что случилось?

Гном вылез красный и запыхавшийся и, растерянно глядя на меня, печально произнес:

– Нас двое. Но куда делся Дюйм, я не пойму. Он всегда пропадает неизвестно куда и заставляет меня волноваться за него. – Тайм глубоко вздохнул. – Вот и теперь, его нигде нет. Ну, куда мог пропасть этот шалун и шалопай?! Подумать только, сбежать в такой ответственный момент!

Тайм так огорчился, что готов был заплакать. Уголки его губ опустились, он шмыгнул своим толстым носиком, и в глазах его заблестели слезинки. Он надвинул свой колпачок почти на самые глаза и засопел, стараясь побороть свою обиду.

– Не огорчайся, Тайм, – постаралась я его утешить. – Он не мог тебя бросить. Наверное, он занят сейчас очень важными делами, а тебе решил просто дать отдохнуть лишний часок. Он скоро появится, ты только не раскисай и не падай духом.

Гном подбоченился, выставил вперед свою крошечную ножку и, сдвинув колпачок на бок, сердито и отчаянно посмотрел на меня.

– Еще чего, – гордо выпятив грудь, ухарски заговорил он, – мы никогда не падаем духом! Как же мы будем дарить вам чудеса, если сами превратимся в плакс и нытиков! Вот уж нет! – Мордочка его расплылась в улыбке, и гном хитро подмигнул мне. – Ну, если только иногда, чуть-чуть и совсем ненадолго… Но все-таки, куда девался Дюйм?

Я растерянно развела руками. Мне и самой не терпелось увидеть второго гнома, о котором так волновался Тайм. Эти два маленьких человечка были настолько необычными и сказочными, что невольно возбуждали не только любопытство, но и жгучее желание побывать вместе с ними в их волшебном мирке и даже, если это возможно, поучаствовать вместе с ними в каком-нибудь чудесном новогоднем приключении.

Но просить об этом гномов мне было стыдно и неудобно, и я скромно промолчала, совершенно не подозревая о том, что Тайм давно прочитал все мои мысли и уже хорошо знает все мои желания.

– Когда мы дождемся Дюйма, мы возьмем тебя с собой, – неожиданно сказал Тайм, – и ты все увидишь своими глазами. Правда, мы берем с собой только малышей, но для тебя мы, так и быть, сделаем исключение. Только тебе придется снова стать маленькой, – я испуганно замахала руками, – на Новый год, только на Новый год! Не бойся, потом ты опять будешь большой и взрослой и будешь вспоминать нас, и все, что ты увидишь, сможешь рассказать своим друзьям, которых ты любишь и которым веришь.

– Ты угадал мои желания, – смущенно сказала я, – как тебе это удалось?

– Все очень просто, – ответил Тайм, – мы умеем читать мысли тех, для кого мы делаем чудеса. Не удивляйся, мы много чего можем, что для вас кажется невозможным или необыкновенным. А если ты захочешь, мы научим кое-чему и тебя. И ты тоже чуточку станешь волшебницей. Только помни, все, чему ты научишься, можно будет использовать только для добрых дел. Иначе, смотри! – Он погрозил мне маленьким пальчиком.

Я покраснела от удовольствия. Мне и в голову не приходило, что на меня свалится такая удача. Я взяла маленького человечка на ладонь и поцеловала его. Гном закрыл глаза, выпятил вперед свои пухленькие розовые губки и нежно прикоснулся к моей щеке, потом смущенно закрыл лицо крохотными ручками и отвернулся. Я поняла, Тайм очень стеснялся.

– И когда же мы все это начнем? – Полюбопытствовала я. – Хочется поскорее. Чудеса – это так прекрасно!

– Да, – ответил Тайм, – только нужно сначала дождаться возвращения Дюйма. – Он дружит с Пространством и без него никак нельзя. А этот противный шалунишка опять исчез, и я не знаю, где он сейчас.

Гном вздохнул и почесал свой затылок. Личико его приобрело озабоченный вид, и он опять заморгал своими глазками.

– Вот и имей младших братьев, – грустно сказал он, – с ними одни только хлопоты. Я с самого детства нянчусь с ним, и все равно он ухитряется куда-нибудь пропасть или что-нибудь натворить!

Я удивилась. Никогда не думала, что эти маленькие человечки могут быть малышами и даже братьями. Мне и в голову не приходило, что у них есть семьи: мамы, папы, братья или сестры. Поэтому сейчас мне очень хотелось расспросить Тайма об этом, но я опять не решилась, считая это нескромным и неприличным.

– Представь себе, что это так, – отвечая на мои мысли, сказал Тайм. – Если хочешь, мы с Дюймом пригласим тебя к себе домой. И наши мама с папой очень будут рады гостье. Вот только придется тебя уменьшить до нашего размера, и тогда все будет в порядке. – Гном захихикал.

Я смутилась. Он снова прочитал мои мысли, и я теперь не знала, как мне быть. Выходит, что бы я ни подумала, гном тут же будет знать, а не думать я не умела. Гном опять захихикал звонко, заливисто и заразительно. А вслед за ним и я начала смеяться, заразившись от него смешинкой добродушия. Так мы с ним и хохотали, пока откуда-то сбоку не раздался звон колокольчиков и тоненький серебристый голосок, не произнес:

– Конечно, стоит мне ненадолго отлучиться, как ты уже найдешь себе подходящую компанию и тут же приглашаешь к себе домой! – Мы с Таймом огляделись вокруг, но никого не увидели. – Да посмотрите вверх, – пропищал голосок, – что вы смотрите вниз, я же нахожусь прямо у вас над головой.

Мы задрали голову и увидели висящего на люстре маленького человечка в синем колпачке, который отчаянно болтал ножками в башмачках с пряжками. Один башмачок он сбросил прямо в нашу корзинку и довольный тоже засмеялся.

– А ну, немедленно слезай оттуда, – сердито проворчал Тайм. – И перестань болтать ногами! И вообще, где ты был все это время?

Гномик уселся на люстре и показал нам язык.

– У-у-у-у, – протянул он, продолжая болтать ножками еще сильнее. – Не слезу! «Мне сверху видно все, ты так и знай!..», – запел он.

– Вот это мой младший брат Дюйм, – сказал Тайм, – непослушный озорник и шалунишка. Тебе не стыдно? Сейчас же слазь оттуда! Не то мы уйдем без тебя, и ты останешься один. И я все расскажу папе и маме, когда мы вернемся домой!

– Ябеда! – Пропищал Дюйм. – А я так для тебя старался! – Он раскрыл свой цветной зонтик и стал медленно, как на парашюте, спускаться к нам. Я подставила ему ладошку, и он плюхнулся прямо в середину, подскакивая на одной ножке, обутой в башмачок, а другую, поджав вверх, как будто играл в классики. – Ну, вот, – сказал он, – теперь я вместе с вами. И зовут меня Дюйм. – Он стащил с головы колпачок и галантно раскланялся. Я подала ему его башмачок и с интересом поглядела на зонтик. – Не тронь! – Прикрикнул Дюйм. – Его нельзя трогать чужими руками, он волшебный!

Гномик натянул второй башмачок и спрыгнул с моей ладони к Тайму. Тайм ласково потрепал его по щеке. Было видно, что они очень любили друг друга и совершенно не могли долго сердиться. Они были одинакового роста, очень похожими. Но один был светловолосый и светлоглазый, а второй, наоборот, чернявый и черноокий.

– Сейчас же рассказывай, где ты был и что делал, – потребовал Тайм, – я так волновался. – Он посмотрел на меня. – Ведь ты же понимаешь, что я не могу без тебя начать новогоднего волшебства, а времени осталось совсем немного и нам дорога каждая минута.

– Я облетел на зонтике всю землю, – сказал Дюйм, – и узнал, какие подарки хотят получить ребятишки под Новый год. Нужно помочь Деду Морозу. Ведь он уже старенький и ему одному тяжело, а Снегурочка не успевает прочитать всю почту, которая им поступает. Да и ребятишки не все могут поспеть вовремя со своими пожеланиями, а я уже все узнал и непременно скажу про их желания.

– Молодец! – Похвалил Тайм. – Оказывается ты уже совсем большой, а я все еще думаю, что ты маленький и несмышленый. Не обижайся. Ведь все мы – и я, и папа, и мама любим тебя и оттого волнуемся, когда ты исчезаешь неизвестно куда, даже если это для хорошего дела.

Дюйм покраснел и переминался с ноги на ногу. Он сощурился, посмотрел на меня и опустил голову. Он так же, как и Тайм, был стеснительным, и ему стало неловко передо мной за его похвалу.

– Не нужно смущаться, – поддержала я Тайма, – ведь ты заслужил это. Подумать только, как ты все успел за такое малое время!

– Очень просто, – сказал Дюйм, – все дело в зонтике. – Он раскрыл его и завертел перед моими глазами. – Сейчас я раскручу его и окажусь в том месте, где мне нужно.

– Э-э-э, – протянул Тайм, – не торопись! До Нового года еще долго, и нам нужно заняться совсем другими делами. Знаешь, я пообещал ей, – он кивнул на меня, – пригласить ее к нам в гости. Ее нужно сделать такой же маленькой, как мы, а потом мы научим ее кое-чему, что умеем сами, и пусть она тоже помогает нам. Только здесь, когда нас уже не будет.

Дюйм согласно закивал головой. Но тут же всплеснул своими ручками, как будто забыл что-то очень важное, и посмотрел на Тайма. Они переглянулись, улыбнулись и неожиданно виновато сказали:

– Но мы же не знаем, как тебя зовут. Ты уж прости, что мы сразу не спросили. Это от того, что мы растерялись и еще от того, что ты сама не сказала своего имени. А без этого мы не можем взять тебя с собой в наш волшебный мир.

– А разве вы не прочитали его по моим мыслям? – Удивилась я. – Ведь все остальное вы узнаете быстро.

– Нет, – за двоих ответил Тайм, – имя любого человека нам неизвестно. Он должен назвать его сам. И тогда все встанет на свои места, и мы начнем наше волшебное путешествие в чудеса.

– Меня зовут Аля, – сказала я и почему-то покраснела.

– Аля-ля-ля, Аля-ля, – запрыгал Тайм, напевая на какую-то мелодию мое имя. Дюйм подхватил. И они, взявшись за руки, закружились вокруг меня.

Аля-ля, Аля-ля,

Парус есть у корабля,

Есть у самолета

Крылья для полета.

У пушистой елки –

Синие иголки.

А у Али, Аля-ля –

Есть подружка нота Ля!

Мне стало так хорошо и весело, что я сама готова была пуститься с ними в пляс. И только то, что я была вполне взрослой, удержало меня от их бесшабашного веселья.

– Ну, хватит, – наконец наплясавшись, произнес Тайм, – пора делать дело. – Он указал пальчиком на меня. – Сначала нужно сделать ее маленькой. Это по твоей части. И постарайся, чтобы все получилось, как можно лучше.

Дюйм осмотрел меня со всех сторон, словно портной, который собирался сделать примерку, и потом, игриво сощурив свой правый глаз, сделал несколько щелчков крохотными пальчиками и позвонил бубенчиками на своем колпачке. И в тот же момент я почувствовала, что куда-то проваливаюсь, а надо мной все выше и выше вырастают привычные предметы, которые становятся просто великанами по сравнению со мной и моими новыми друзьями гномиками. Теперь я была точно такого же роста, как и они. У меня были такие же крохотные ручки и ножки, и мое платье и туфельки стали тоже маленькими, как у кукленка.

Гномики рассмеялись.

– Ну, вот, – сказал Тайм, – теперь ты такая же маленькая, как мы, и можно брать тебя в наш волшебный мир. Только помни, ты должна нас слушаться и ничего не брать без нашего разрешения. – Я согласно кивнула. – А мы покажем тебе много чудесных вещей.

– И угостим многими вкусными кушаньями, – добавил Дюйм. – Ведь ты будешь нашей гостьей, а мы любим гостей и всегда хорошо их встречаем. И наша мама печет такие вкусные пирожные и торты, что просто пальчики оближешь! – Дюйм засунул правый указательный пальчик в свой крохотный ротик, закрыл глаза и вкусно зачмокал, представляя себе, наверное, что-то очень вкусное, сладкое и необыкновенно любимое, что готовила его мама.

– Ой, как не стыдно держать во рту пальчик! – Возмутился Тайм. – Мне, право, неловко перед нашей гостьей. И мама была бы очень недовольна, если бы увидела это! – Тайм сердито покачал головой.

Дюйм засопел. Он виновато посмотрел на меня и вздохнул. Я улыбнулась ему. Мне стало его жаль, и я заступилась за него перед братом.

– Да ладно тебе, Тайм, – сказала я, – подумай только, как было вкусно, если Дюйм от одного воспоминания забылся, не замечая нас. И не надо ябедничать, это некрасиво. И знаете, – я подмигнула Дюйму, – мне очень хочется попробовать кушанья Вашей мамы.

Дюйм благодарно посмотрел на меня. Но мне и вправду не терпелось попасть в их сказочный мир, и я готова была тут же отправиться куда угодно, лишь бы поскорее. Но тут раздался знакомый душераздирающий вопль моего кота, про которого я совсем забыла за беседой с двумя гномиками.

Он вышел к нам огромный, пушистый, с поднятым веером хвостом и горящими зелеными глазами. Весь вид его выражал крайнее неудовольствие. Он был очень ревнив и не допускал никакого соперничества с кем-либо. А здесь вдруг обнаружились два незнакомца, которые осмелились занять мое внимание, и стерпеть этого кот никак не мог. Он ощетинился, выгнул спину и зашипел.

– Ой! – Только и успел крикнуть Тайм до того, как кубарем покатился от удара лапой. – Ну и зверюга! – Пропищал он, прячась за меня.

– Да уж, – попятился Дюйм, – с таким лучше не связываться! Откуда взялось это страшилище? Уйми его, прошу тебя, – обратился он ко мне, – иначе он разорвет нас на части.

Кот сел возле меня и с недоверием принялся разглядывать мою маленькую фигурку. Он никак не мог понять, что со мной случилось, и почему я стала такой крохотной, что даже он казался великаном наподобие огромного тигра. Он протянул свою мордочку ко мне и принюхался. Я увидела перед собой два огромных глаза, толстый розовый нос и торчащие в обе стороны белые усы, похожие сейчас на крученую проволоку.

– Фрррр, – сказал кот и высунул здоровенный язык, которым попытался лизнуть меня. Теперь он казался мне таким большим, что я не на шутку испугалась и погрозила ему пальчиком.

– Нельзя, – сказала я и щелкнула его по носу. – Неужели ты не понимаешь, что теперь мы совсем маленькие перед тобой, и ты должен вести себя аккуратно и осмотрительно? – Кот недоуменно потер нос лапкой и скосил глаза. – И не вздумай обижать моих друзей, – сердито сказал я, – иначе, когда я стану опять большой, я не буду дружить с тобой и не дам тебе вкусненького, лакомка!

– Мя-я-я-у, – жалобно мяукнул кот и тоскливо посмотрел на меня.

– Ну что с ним делать? – Спросила я подошедших гномов. – Он мой самый верный и преданный друг. И он очень добрый, только обидчивый и не любит, когда остается один. Нельзя ли и его взять вместе с нами?

Гномы переглянулись. Кот смотрел на них просительно и робко и даже затянул свою любимую песню «Муррр-фррр», чтобы понравиться им как можно больше. Пел он отлично и выдавал такие рулады, что я невольно заслушалась и даже захлопала в ладошки.

– Возьмем его, – сказал Тайм и поглядел на Дюйма и на меня, – пусть он споет у нас, раз уж ему так хочется. Да и нехорошо оставлять друга одного в такой праздник, тем более что ему будет там с кем порезвиться, – и гномы, хитро сощурившись, захихикали.

– Фр-р-р-ря-я-а-а! – Взял кот высокую ноту и замолк в знак согласия.

Он сидел теперь важный, довольный и очень красивый. Я спохватилась, что не представила его новым друзьям и поскорее решила исправить свою досадную оплошность.

– Его зовут Заяц, – сказала я, – мы с ним давно знакомы и большие приятели. А эти маленькие человечки, – показала я на гномиков, – наши новые друзья – Тайм и Дюйм, смотри же, будь с ними ласков и послушен.

Кот мяукнул и окончательно присмирел. Тайм велел нам взяться за руки, а Дюйм раскрыл свой цветной волшебный зонтик и закрутил его в летящий перламутровый хоровод, захвативший нас в свой круговорот. И не успели мы опомниться, как уже были в сказочном городке с белыми домиками под островерхими крышами, дворцами и замками и множеством красивых совершенно невиданных цветов и деревьев, под голубым небом, где пели яркие звонкие птицы и порхали самые красивые бабочки.

– Куда мы попали? – Оглядываясь вокруг, спросила я. – Это просто какой-то сказочный город.

– Это не город, – закачал головой Дюйм, – это целая страна и называется она Мультфимия. Здесь работают многие добрые волшебники. Они оживляют самых наших любимых героев детских книг, сказок и стихов. И они прямо со страниц начинают новую долгую жизнь. А там, чуть поодаль, по соседству лежит еще одна страна Литературия. И в ней живут тоже добрые волшебники, только они сочиняют книжки и тех героев, которые потом оживают в Мультфимии.

– Я знаю Литературию, – закричала я, – я помню ее с детства, когда на нашем радио мы совершали путешествия в эту страну вместе с другими волшебниками. Это было так интересно! Мы ходили по морям и разным диковинным странам вместе с Клубом Знаменитых Капитанов, дружили с миром животных Комитета охраны авторских прав природы (КОАПП), ходили в гости к литературным героям и каждый день в 10 часов утра слушали замечательные сказки и песни для детей.

– Замечательно! – Воскликнул Тайм. – Но лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Поэтому мы и привезли вас в Мультфимию, чтобы вы могли встретиться со своими любимыми героями и не только увидеть их, но и пообщаться с ними.

– И мы можем встретить здесь всех своих любимых героев? – Спросила я недоверчиво.

– Абсолютно всех! – Ответил Тайм. – Ведь это их страна, они здесь живут и очень любят сами приходить к вам в гости и принимать гостей у себя. Но прошу вас вести себя здесь аккуратно и вежливо, чтобы не обидеть никого из них.

Кот Заяц тоже с любопытством и осторожностью оглядывался вокруг, шевеля розовым носом и поводя усами.

– Да, – сказал он вдруг человеческим голосом, – интересно. И что, здесь можно встретить и Кота в сапогах, и Матроскина, и котенка по имени Гав, и других моих сородичей?

– Безусловно, – ответил Тайм. – Вы можете встретить здесь всех, кого пожелаете. Нужно только вспомнить о них, и тогда они обязательно придут к вам.

И только Тайм произнес эти слова, как откуда-то из поворота показались Матроскин под ручку с Котом в сапогах и котенок Гав, который бежал вслед за ними. Они весело направлялись прямо к Зайцу, который стоял, как завороженный, не в силах поверить в это чудо.

– Bonjour, приятель, – сказал Кот в сапогах, раскланиваясь перед Зайцем. – И вам всем bonjour, – обратился он уже к нам. – Спасибо, что вы про нас вспомнили. Мы рады принять вас в нашей сказочной Мультфимии и стать вашими гидами. Надеемся, что вам у нас понравится, и вы еще не раз захотите посетить нашу волшебную страну.

– Здорово! – Сказала я. – Чудеса начинаются прямо с порога. – И что, все они непременно соберутся, стоит только подумать?

– Конечно, посмотри, – теперь Дюйм вмешался в разговор и показал в сторону, откуда прямо на нас шли двенадцать месяцев из сказки Маршака, а с ними девочка, та самая, которая в декабре ходила за подснежниками. – А вон еще Незнайка со своими друзьями и Старик Хоттабыч, и Золотая антилопа, и Буратино, и…ой-ой-ой… думайте помедленнее, не то они все начнут сталкиваться друг с другом и здесь получится такая кутерьма, что просто ужас!

– Вот именно, – сказал Кот в сапогах, – поэтому я все возьму в свои лапы. А вы говорите по очереди и не перебивайте друг друга. Буратино, друг мой, подойдите сюда, – скомандовал Кот, – расскажите, как вам живется и чего не хватает или хочется под Новый год.

– Ой, – всплеснула я руками, – это мой любимый сказочный герой, которого сочинил писатель Алексей Толстой. Я помню все передачи, в которых он участвовал: «Выставбура», «Умелые руки», «Спокойной ночи, малыши!» и многие другие. Куда же ты пропал, наш добрый, любознательный, деревянный человечек? Тебя теперь совсем не видно на телевидении! А мы все тебя очень любим и, главное, помним и ждем!

– Я вас тоже всех люблю, – грустно сказал Буратино, – и тоже хочу чаще встречаться, но все зависит не только от меня. На свете живут не только добрые, но и злые волшебники. И нам в Мультфильмии сейчас, ох, как нелегко! А так хотелось бы, чтобы наша страна опять стала самой красивой и жизнерадостной, как все сказки, и в ней появлялись и жили новые и новые добрые, сказочные герои, которых также преданно и верно будут любить детвора и взрослые. – Он вздохнул.

– Молодец, Буратино! – Похвалил Кот в сапогах. – Он сказал то, что мы все хотели бы сказать и пожелать себе в Новом году. И, может быть, наше пожелание сбудется. И мы в Мультфильмии снова будем принимать новых жителей и пополнять население нашей замечательной страны.

– Какое замечательное пожелание, – сказала я, – не нужно грустить, Буратино. Добрые волшебники обязательно победят, и вы непременно вернетесь к нам. А пока давайте попросим Тайма и Дюйма помочь вам, если они могут.

– Пожалуйста, – ответил Тайм, – правда, Дюйм? В Новый год должны сбываться все желания, и мы тоже постараемся их исполнить. Мы тоже хотим помочь вашим добрым волшебникам, и вот увидите, все будет хорошо! А пока не будем грустить и продолжим наши встречи с любимыми героями мультиков.

– Да уж, – подхватил Матроскин, – я, например, не стал дожидаться приглашения и теперь часто встречаюсь с вами в рекламе. Ну, вы видели, наверное? И как я вам в новом качестве? Честно сказать, это не мое дело, но я старался. Мне так хотелось лишний раз встретиться с ребятами!

Сверху раздалось жужжание, и прямо на середину шлепнулся толстый рыжий человечек с пропеллером на спине. Он неуклюже поднялся на свои короткие ножки, и мы услышали чихающий звук его моторчика.

– Вот так всегда, – проворчал он, ни на кого не обращая внимания, – я прилетел, а угощения нет, и, кажется, никто даже не рад. А я так спешил, что даже не успел позавтракать. – Он, наконец, поглядел на всех нас и снова забурчал, – конечно, позвали всех, кроме меня. И почему я должен всегда сам заботиться о себе? Бедная моя бабушка, только она любит своего Карлсончика, а остальные…– Он обвел нас всех глазами и обиженно опустил голову. – И Малыша нет, – сказал он еще печальнее.

– Ну, что ты Карлсон! – Закричал Дюйм. – Как можно про тебя забыть? Просто мы еще не успели всех вспомнить, посмотри – вон и Малыш бежит, и фрекен Бок со своей Матильдой. И, кажется, они что-то несут съедобное.

– Где? – Сразу оживился Карлсон и бросился им навстречу. – Малыш, что у тебя в руках? – Закричал он, подбегая к мальчику, который еле-еле тащил большую банку варенья.

– Карлсон! – Радостно завопил Малыш и чуть не выронил банку, потому что хотел обнять своего дорогого друга. – Я принес тебе варенье, малиновое, ешь на здоровье! И фрекен Бок напекла тебе плюшек, так что ты можешь основательно подкрепиться.

При этих словах Карлсон залился краской и жутко застеснялся, ведь он был мужчина в расцвете лет, а фрекен Бок цветущей дамой да к тому же свободной.

– Ну, так нельзя, – проговорил он и немедленно отобрал банку с вареньем у Малыша, – я стесняюсь! Прямо так, при всех, какая невоспитанность! – Он искоса посмотрел на фрекен Бок и, охорошившись, чуть запинаясь, сказал:

– Мадам, я счастлив Вас видеть. Как Ваше драгоценное здоровье? – И не дожидаясь ее ответа, протянул свою пухлую руку к корзинке с плюшками. – Я всегда знал, что дамы с такой роскошной фигурой, как у Вас, прекрасные кулинарки!

Фрекен Бок до того покраснела от удовольствия, что на кончике ее носа выступили капельки пота. Она нежно взглянула на Карлсона и смущенно пролепетала:

– Шалунишка, ну что Вы со мной делаете! – Малыш и все остальные прыснули со смеха. Это было так забавно, что не рассмеяться было просто нельзя. – Мы с Матильдой старались, – сказала она и добавила, – я делала это с такой любовью!

Раздался дружный взрыв смеха, и парочка окончательно смутилась.

– Вот так всегда, – сказал Карлсон, распечатывая банку и доставая плюшку, – стоит двум симпатичным людям сойтись по интересам, как тут же возникает куча любопытных глаз, от которых некуда скрыться! И вместо того, чтобы пожелать приятного аппетита, они всячески стараются его испортить.

– Ну, что ты, Карлсон, – возразил Малыш, – мы тебя очень любим. Приятного аппетита! А если бы ты знал, как тебя любят и ждут все детишки и взрослые! – Карлсон удовлетворенно кивнул. – И фрекен Бок, – снова хихикнул Малыш, – всегда такая добрая при тебе!

– А так и должно быть, – с набитым ртом пробубнил Карлсон. – Везде, где я появляюсь, нет места скуке и раздорам. Разве ты не знаешь, что я самый лучший в мире примиритель всех ссор? – Он отер свои толстые губы и запел громко и фальшиво на всю улицу:

Кто ссорится и злится,

Запомнит пусть тогда,

Что лучше помириться

Сейчас и навсегда!

А если кто не может,

То это не беда.

Сам Карлсон им поможет

Всегда, всегда, всегда!

Он не умел петь, но так уморительно старался, что это не могло не вызвать умиления и восторга. Но Карлсон вдруг прекратил петь и заворчал.

– Ну, я так не играю, – обиделся он. – Вместо того, чтобы подпевать мне и хлопать в ладоши, вы просто стоите и слушаете. Так не пойдет, давайте вместе!

Первым зааплодировал старик Хоттабыч, к нему присоединились и все остальные. Но Незнайка, сняв свою широкополую шляпу, вдруг замахал ею, призывая всех замолчать.

– Предлагаю, – громко сказал он, – создать оркестр и дать настоящий концерт в честь наших дорогих гостей. – Он посмотрел на Тайма, Дюйма и меня и добавил, – надеюсь, вы не будете против.

– Ну, что ты, Незнайка, – обрадовалась я, – это так интересно. Только где же мы возьмем столько музыкантов? Ведь не все умеют играть и петь.

– Не беда, – возразил Незнайка, – этим займется наш Гусля. Он отличный музыкант и найдет тех, кто будет играть в оркестре, правда, Гусля?

И не успели мы глазом моргнуть, как перед нами в строгих черных фраках уже сидел целый оркестр музыкантов. Здесь были скрипачи кузнечики, барабанщик Зайка, Мишка с контрабасом, Бабочка с арфой, Петушок и курочки с балалайками, козлята с духовыми инструментами и Волк с гармошкой, а еще много-много других хороших музыкантов, которыми дирижировал сам Гусля.