– Я знаю, чего хочу, во всяком случае сейчас, – прошептала я, глядя на губы Кремера.
Кремер не ответил, но тоже стал склонять голову ко мне. Я уже ощущала его дыхание на своих губах, медленное и размеренное с запахом корицы и озона. Наши глаза встретились. Я не видела в его взгляде отвращения, которого так раньше боялась. Мне показалось, что он хотел того же, чего и я. Он чуть прикрыл веки, немного задержал дыхание. Готовая встретить его губы, я наклонились к нему еще чуть ближе и, приоткрыв рот, попыталась его поцеловать. Я уже готова была вкусить его приятное дыхание вместе с его губами, которые кажутся очень жесткими и в то же время сладкими, а озон лишь добавлял… черт, ОЗОН…
– Ааааааа… твою мать!
Кремер откинул шар и с силой оттолкнул меня.
Прежде чем шар упал в воду, я увидела, что Кремер тоже направляется к воде. Судя по его разъяренному лицу, падать туда он не хотел. В момент, когда шар коснулся воды, послышалось шипение, звук которого быстро перекрыли проклятья Кремера. Он что-то кричал, как я понимаю, на норвежском. Этот язык я понимаю плохо, но слова helvetet (черт) и häxa (ведьма) разобрала четко.
– Ты это специально? – Кремер буквально зарычал на меня.
– Что? Что случилось?
Несмотря на то что мой шар упал в воду и погас, Кремер (и тут я пришла в ужас) горел, и даже вода не могла погасить огонь.
– Я горю! – закричал Кремер.
Его крик отражался от стен, стал поистине пробирающим все мое существо.
– Погаси огонь или, я клянусь, ты даже до суда Фейсала не доживешь!!!
Я готова была спрыгнуть к нему и начать тушить огонь, хоть и не понимала, как именно это сделать. Если вода не способна, то что же Я могу сделать?
– Как? Почему ты горишь!
Я все-таки бросилась в воду и поплыла. Несмотря на то что Кремер сейчас выглядел, как зверь, загнанный в угол, мне отчаянно хотелось ему помочь. Он горел, испытывая ужасную боль. Он отчаянно хлопал себя по груди, но огонь продолжал прожигать ее. В воздухе витал запах горелой плоти. Боже, Кремер горит, он горит из-за меня!
– Потуши огонь, сука!
Так меня еще никто не называл, эта фраза подействовала на меня как пощечина.
– Я не знаю, КАК! – Закричала я в ответ и принялась хлопать Кремера по груди, что вызвало в нем дополнительную ярость.
– Что ты делаешь? Забери огонь! Как вызвала, так и забери!!!
Он продолжал бесполезные попытки затушить огонь, захлебываясь в воде. Мне было невыносимо смотреть, как он страдал, но я просто не понимала, как именно справиться с подобной ситуацией. Еще совсем недавно я мечтала научиться вызывать огонь, а теперь я больше всего хочу этот самый огонь задавить, потушить, уничтожить!
– Скажи, КАК! Скажи, ЧТО я должна сделать?
И тут я почувствовала, как во мне словно что-то взорвалось. Я перестала хлопать по груди Кремера и посмотрела на свои руки. Мои собственные ладони стали казаться мне чужими, пальцы покалывало, но внутри тела разливалось тепло. Если бы не ужасные обстоятельства, я бы сказала, что ощущения весьма приятные.
– Забери… не знаю… ПРОШУ… ТЕБЯ!
Слова Кремера, прозвучавшие как мольба, быстро меня отрезвили и, я даже бы сказала, встряхнули. Где-то я подобное уже слышала. Эти слова, эти самые слова и похожий крик. Папа. Мой папа когда-то тоже так кричал. Я вновь посмотрела на свои руки, затем на Кремера, во мне что-то переключилось или, быть может, сломалось, мое тело вдруг перестало что-либо чувствовать. Я растворилась в пространстве, не понимая, где сейчас нахожусь. То есть мысленно я была тут, но физические ощущения просто исчезли, вместо этого появилось лишь желание защитить Кремера. Защитить любой ценой. Я не хочу больше слышать таких слов, не могу терпеть подобное отчаянье, такую боль!
Я отплыла от Кремера примерно на метр. Жутко, но его горящее заживо тело давало отличное освещение в пещере. Вдохнув побольше воздуха и медленно выдохнув, я перестала обращать внимание на проклятья Кремера, вместо этого сосредоточилась на своих руках, которые протянула в его сторону. Представляя, какой приятный на ощупь огонь, как он нежно ласкает мои пальцы, я захотела, чтобы эти ощущения вернулись ко мне. Огонь должен повиноваться мне. Повернув ладошку вверх, я как бы поманила пальчиком пламя, как бы попросив вернуться ко мне, вернуться ДОМОЙ.
Мимолетное движение указательным пальцем, и огонь стал отступать от Кремера и медленно, в виде тонкой струйки, как стройная молния, двигался ко мне. Когда он коснулся подушечки указательного пальца, тут же стал проникать глубже мне в руку, распространяясь теплом по всему телу. Дрожь по коже, как будто после того, как сильно замерзла, вдруг плюхаешься в кровать под пушистое и теплое одеяло. Когда же последний всполох огня исчез во мне, пещера погрузилась в кромешную тьму. Еще какой-то час назад меня бы это смутило, но теперь во мне невероятная сила, и я не понимаю, почему когда-то могла испытывать страх.
Меня окружала темнота, сквозь которую пробивалось тяжелое, прерывистое дыхание чародея.
– Кремер! Ты как?
Глупый вопрос, конечно, учитывая, что он только что горел.
– За каким чертом ты это сделала? Ты поплатишься за это, даже не сомневайся! – Взревел Кремер, но мне послышалось в этом реве больше спокойствия и сарказма, чем злости.
– Да что я сделала? Мы сидели, а потом ты упал в воду и загорелся. Я-то тут при чем?
Я пыталась найти оправдания своим силам и с треском провалилась.
– Хочешь сказать, что не пыталась меня отвлечь, чтобы загнать в меня свой мерзкий огонь?
Ох, теперь я слышала не только сарказм, и, если не злость, то раздражение явно читалось.
Но заявить подобное? Мерзкий огонь? Он серьезно? Хотя в его голосе не было и намека на шутку. Он правда думал, что все это было специально? Не знаю, что меня расстроило больше: то ли то, что он назвал мой огонь мерзким, то ли то, что я специально пыталась сжечь его заживо, но перед этим явно заигрывала с ним.
– Не знаю, что ты там себе напри…
Меня прервал шум забурлившей воды. Я вновь сидела на ступеньке в скале, но вода стала столь стремительно подниматься, и если до этого она доходила до лодыжек, то теперь уже была на уровне груди. Вода не просто поднималась, она бушевала мощными волнами, и с каждой секундой ее сила возрастала.
Потоком меня легко скинуло с выступа, и вот я уже барахтаюсь в воде, пытаясь сделать хотя бы один глоток воздуха. Попыталась закричать и одновременно найти Кремера, хотелось схватиться за него, как за спасительную соломинку. Он однажды уже спас меня от утопления, может, и сейчас повезет, и я выживу благодаря ему. Но он молчал и не спешил ко мне на помощь, а я не знала, в какую сторону тянуться, чтобы уцепиться за сильное тело чародея.
Пещера сотряслась, откуда-то снизу взметнулся мощный порыв воздуха, который подкинул меня над водой, и, когда я уже решила, что сейчас шлепнусь обратно в воду, тем же мощным порывом меня подбросило к самому своду пещеры. Вода поглощала собой каждый сантиметр пещеры до тех пор, пока я не уперлась головой в потолок.
– Кремер, прошу тебя!
Страх вернулся. Не знаю, что он задумал, пытаясь отомстить мне за огонь. Судя по всему, решил меня утопить. Умом я понимала, что чародеи на такое не способны, но мои надпочечники и адреналин в крови заверяли меня в обратном. Я задрала голову так, что губы прислонились к своду пещеры, я начала жадно глотать остатки воздуха, но вскоре и этого стало недостаточно. В полнейшей темноте погруженной в воду мне только и оставалось, что принять свою участь. Вероятно, Кремер все же применил какое-то заклинание. Я продолжала думать о том, что это дело рук мстительного чародея. Но кто может рассуждать в такой ситуации здраво?
Когда я уже было решила, что мне конец, вода вдруг исчезла. В одно мгновение! Дыши – не хочу. А еще лети куда-то вниз!
Сила притяжения жестко приземлила меня, вернее, уронила на острые камни, беспощадные и смертельно опасные. Открыв глаза после падения, я не могла даже захныкать, настолько мне было больно. Еще секунду назад я мечтала вдохнуть полной грудью, а теперь мечтаю никогда больше не дышать. Я приложилась о камни всей своей правой стороной, и, если не могу дышать, значит, ребра мои пострадали сильнее всего. Но и руку я совсем не чувствовала, она торчала, криво изогнутая, наполовину прикрытая моим телом. Не надо быть травматологом, чтобы понять: если я и не лишилась руки, то она катастрофически повреждена.
Я попыталась приподняться, и тут же резкая боль пронзила все мое тело. Боги всемогущие! Минимум рука и ребра перемелены в муку. Во рту чувствовался металлический привкус крови. Лицо и правая щека тоже не миновали встречи с негостеприимной поверхностью. Казалось, что я не могу даже пошевелить губами. Я отбросила попытки подняться, было слишком больно, но смогла приподнять голову и мгновенно пожалела об этом. Третий удар в голову за последние сутки, кажется, это предел для меня. Немыслимое головокружение, силы меня покидали, странно, что я еще в сознании. Когда болевой шок спал, я поняла, что на сей раз мне не выкарабкаться – травмы очень серьезные для того, кто еще не достиг бессмертия. Краем уже наполовину заплывшего глаза я увидела, что Кремер лежит неподалеку, а его взгляд не обещает мне ничего, кроме смерти. Моей смерти. Опять.
– Я просил тебя остановиться! Ты правда думаешь, что можешь вот так легко меня убить?
– Это не я! Пожалуйста, Кремер, помоги мне… это не я!
Мне было невыносимо больно, и все, что я могла, – это лежать неподвижно и хныкать, сил не было даже зарыдать, хотя слезы без моего ведома стали наполнять глаза. Видимо, когда испытываешь такую непереносимую боль, некоторые реакции организма просто не поддаются контролю.
– Второй раз я не куплюсь на это! Предупреждал тебя: не играть со мной, глупый маг!
Я не играю с тобой, Кремер, не играю! Но сказать это вслух уже не могла. Кровь заполнила мой рот, и, чтобы сплюнуть ее и откашляться, мне необходим воздух, но при вдохе ребра яростно протестовали.
Я умираю, действительно умираю. Ремис! Мои последние связные мысли были направлены именно к нему.
Кремер встал на колени и присел на пятки, стараясь перевернуть меня на спину, чем вызвал волну пронизывающей боли. Я попыталась закричать, но получились только хриплые попытки протеста, после чего мир уже который раз за последние сутки померк.
Глава 11
В полубредовом состоянии, медленно приходя в себя, я ощутила приятный аромат готовящейся еды. Облизав губы и проглотив комок в горле, я постаралась открыть глаза. Могу точно сказать, что на сей раз пробуждение было самым тяжелым за последнее время, зато для взора самым приятным. Кремер был одет лишь в брюки, его прекрасное тело подсвечивалось пламенем костра, у которого он сидел и что-то переворачивал над огнем.
Он не заметил моего пробуждения, поэтому у меня еще было какое-то время понаблюдать за ним и его действиями. Я ощущала себя вуайеристом, хотя в его действиях не было ничего запретного, за чем стоило бы подглядывать, но я получала странное удовольствие от того, что все его защитные барьеры опущены и Кремер не знает, что за ним наблюдают.
Мой взгляд, как обычно, переключился на огонь. Костер был небольшой, но для приготовления пищи в самый раз, находиться рядом с ним было очень тепло и уютно. Я не поняла, что именно мужчина на нем готовил, но вид еды, Кремера и огня, да, именно в такой последовательности, – все это медленно, но верно возвращало меня к жизни. Ясность в глазах проявилась в большей степени, и тут я осознала, что уже не испытываю той жуткой боли, которая заставила меня вырубиться третий раз за последние сутки.
Но разве это возможно? Смертные не могут так быстро восстанавливаться, если им, конечно, не помогут лекари, зелья или специальные заклинания.
– Я чувствую себя лучше, если тебе это интересно.
Мой голос был хриплым, не знакомым мне, но чародей меня услышал и обернулся.
– Знаю, влил тебе в рот почти весь свой запас зелья исцеления.
Значит, это все-таки его зелье мне помогло. Странно, что не его заклинания или чары, которыми владеют чародеи, сильные чародеи, а Кремер именно из таких.
Но зачем ему понадобилось тратить на меня зелья и исцелять вместо того, чтобы просто позволить умереть? Ведь из пещеры мы выбрались, и при этом я остаюсь магом – врагом чародея. Кроме того, произошло это после того, как он минуты три горел от моей магии. Последнее, что я помню, – это его ярость, направленную на меня. Почему он позволил мне выжить?
– Зачем? Последнее, что помню, – это твое обещание мне отомстить. Прежде чем ты вернешься к убийственным планам, в свое оправдание скажу, что не хотела причинить тебе вреда, я еще не знаю, на что способен мой огонь, и, как ты уже понял, не владею им в полной мере и не контролирую свою силу.
Кремер поднялся на ноги, обошел костер, даже не взглянув в мою сторону. Он принялся всматриваться в землю, что-то выискивая. Я не решилась продолжить разговор и давить на него. Да и что тут добавишь? Мне не за что извиняться, в конце концов именно я пострадала в той пещере больше всех. Он сейчас выглядит вполне здоровым, никаких следов ожога, а мои силы, несмотря на зелье одного из сильнейших чародеев, все еще ко мне в полной мере не вернулись. Хотя за зелье все же весьма признательна. Учитывая, что мы находимся неизвестно где и непонятно, когда выберемся отсюда, хранить и бережно относиться к запасу зелий в подобных экстремальных походах, если так можно сказать, – самое святое и жизненно необходимое для чародея. И все же он потратился на мое благополучие. Мой оптимизм начал заверять меня в том, что я ему хотя бы немного небезразлична, но хмурый взгляд Кремера быстро вернул меня к реальности.
– Вспылил, не каждый день горишь заживо. Не желал тебя убивать, но, если это повторится, поверь, в следующий раз я использую иные зелья.
Подобрав с земли несколько небольших веток, Кремер вернулся к костру.
– Как ты себя чувствуешь? Тело должно было уже исцелиться, но тебе надо поесть и отдохнуть, чтобы полностью прийти в себя. И мне небезразлично, как ты себя чувствуешь. Мы в Эвладии, так что, если срочно не найдем способ, как покинуть эти земли, нам вскоре предстоит суд Фейсала.
Разломав ветки, Кремер начал подкидывать их в огонь, который ответил любезностью на подобные подношения: увеличился в размере и стал ярче.
– То есть ты говоришь, что мы прошли сквозь портал на суд Фейсала? И суда, насколько понимаю, нам не избежать, но ты все же надеешься каким-то чудесным образом сбежать отсюда?
В желании получше рассмотреть Эвладию, о которой столько слышала, но никогда не желала посетить это место, я немного приподнялась на локтях, встать или даже сесть пока еще не решалась.
Мы находились на мягкой зеленой траве, хотя я помню, что упали на камни. Вероятно, Кремер перенес меня в иное место. Повсюду открывался удивительный вид: бледно-розовое небо, солнца или луны нет, но все вокруг освещается довольно ярко, при этом свет совсем не слепит. Воздух насыщен приятным неизвестным ароматом, может быть, каких-то цветов. Какая-то смесь цитрусовых, ванили и морского бриза. Деревья странной формы: из земли растут сразу густые ветки с листьями, затем плавно сужаются к середине ствола, а вверху, словно приобретя новую силу, расширяются, что делает их еще прекраснее. А уже у самой вершины дерева необычайной красоты цветок как итог жизни дерева, его судьба и предзнаменование. Листья и цветы различных расцветок и форм. Это от них такой приятный аромат? Когда смогу подняться на ноги, обязательно исследую эту красоту. Как такое прекрасное место может быть связано со всеми ужасами, которые бессмертные описывают в книгах? Вдруг все не так уж и страшно? Окружающая красота вызывает только трепет и восхищение, никакой тревоги. А что если Кремер ошибается, и мы не в Эвладии?
Осмелев от окружающей красоты и вдыхаемых ароматов, я уселась в позу лотоса и прислушалась к ощущениям тела. Нет, головокружения не было, слабость еще присутствовала, но скорее от голода, нежели от жесткого падения. Могу признать: исцеляющее зелье Кремера – фантастика. А вот мой вид в целом явно оставлял желать лучшего. Мои вещи потеряли вид из-за вынужденной стирки в соленой воде, а затем сушки у костра, но я была рада уже тому, что они хотя бы сухие. Стряхивая землю и траву с себя, я наткнулась на то, что служило мне подушкой. Футболка чародея, в которую он завернул траву и листья. Это так мило! Ему не все равно, как я себя чувствую, как исцелялась. Он попытался создать мне комфортную обстановку! И я не принимаю желаемое за действительное! Зачем ему так ухаживать за мной? Я аккуратно отряхнула футболку от травы и листьев и протянула Кремеру.
Он с хмурым видом, словно недоволен моим жестом, взял футболку, встряхнул ее посильнее и надел на свое прекрасное тело. Внутренне я отругала себя за столь поспешное решение – теперь я не могу наслаждаться видом его красивого и накачанного торса.
– Я по-прежнему не спешу попасть на суд к Фейсалу, – сказал он. – Мой план состоит в том, чтобы отыскать на этой земле тех, кто сможет нас телепортировать, и уже все равно куда, лишь бы как можно дальше отсюда.
Помедлив, он продолжил:
– Хочу, чтобы ты скорее восстановилась, нам понадобится объединить усилия, чтобы выжить и сбежать. Неизвестно, кто тут может находиться, кто еще попал на суд к Фейсалу, запас моих зелий не безграничен, а надеяться на то, что нужные заклинания и чары я смогу использовать вовремя и к месту, наивно.
– Мне надо только поесть и попить. Думаю, после этого можешь на меня рассчитывать.
Вероятно, мое бахвальство было неуместным, но я больше пыталась приободрить себя, чем произвести впечатление на него.
– Хорошо, еда скоро будет готова. Это какой-то неведомый мне зверек, но я применил к нему чары, как и к воде, которую нашел, так что вреда не будет. Мне как бессмертному это не навредило бы и без чар, но с твоим смертным телом, да еще и после ран, решил не рисковать. Так что теперь пить и есть это можешь смело.
– Спасибо.
Что еще добавить? Он оказывает помощь мне, потому что пытается выжить и как любой чародей делает все возможное и невозможное, чтобы добиться своей цели, ставя ловушки, приманивая врага, или же действительно проявляет ко мне заботу и хочет, чтобы мы вместе выбрались из Эвладии?
Я молча продолжила наблюдать за размеренными движениями Кремера, за тем, как свет и тени играли на лице мужчины. А когда он поворачивался в мою сторону, мне казалось, что его глаза становились неестественно яркими от огня. Это ненадолго отвлекало мои мысли о нашем выживании.
Как мне его заинтересовать? Ладно, это не тот вопрос, который должен меня сейчас волновать. Мне следует сосредоточиться на выживании!
Но тщетно. Как бы мне ни хотелось вернуться в реальность, все мысли крутятся вокруг этого наемника. Я стала стряхивать с себя уже несуществующие листья и землю, это было нервное, таким образом я пыталась стряхнуть с себя ненужные мысли. Что может сейчас нас объединить? Желание выжить? Желание выбраться отсюда? За то недолгое время, что мы пробыли вместе, доверия между нами не прибавилось. Может быть, он просто использует меня? Хотя кого я обманываю? Он единственный, кто сейчас может мне помочь, моих способностей хватит лишь на то, чтобы осветить комнату, когда мы станем готовить ужин. Тогда с чего вдруг Кремеру мне помогать? Суд Фейсала? Да, читала об этом, решения Фейсала действительно непредсказуемые. Его понятия о справедливости значительно отличаются от общепризнанных. Кроме того, он не страдает комплексами либеральных ценностей и вовсе не против применения смертной казни.
Неожиданно мне в голову пришла разумная идея.
– Ты пробовал использовать телепорт?
Кристаллы телепорта могут помочь, и, надеюсь, у Кремера такие есть.
– Да, уже потратил три кристалла, но так просто из этого места не сбежать, – ответил наемник.
Он мне уже предложил идею найти того, кто сможет телепортироваться. Есть такие бессмертные, кто способен без помощи кристаллов или телепортов исчезать и появляться в других измерениях и на других территориях.
– Не хочу показаться занудой, но с чего ты уверен, что мы найдем тех, кто поможет нам телепортироваться? Раз кристаллы не действуют, может, из этих мест вообще нереально телепортироваться? Думаешь, суд неизбежен?
– Я приложу максимум усилий, чтобы его избежать.
Кремер взял большой толстый лист бурого цвета, больше похожий на поднос, положил на него еду, или, как он это назвал, «неведомого зверька», и протянул мне.
Стараясь не набрасываться на пищу, я осторожно взяла предложенный Кремером ужин. Сложно было устоять перед ароматом и не вцепиться мертвой хваткой питбуля в тушку несчастного животного. Но, проявив сдержанность и хорошие манеры, я лишь слегка придвинула ближе к себе ужин, вдохнула поглубже аппетитный запах и поблагодарила чародея:
– Мммм, спасибо, пахнет великолепно.
Запах действительно был божественный и, уже не имея сил сопротивляться, распрощавшись со всеми известными мне манерами поведения за столом в приличном обществе, я жадно впилась зубами в тушку и начала жевать. Как только это нечто, ранее обещавшее райское наслаждение для вкусовых рецепторов, попало мне в рот, это вызвало только одно желание – плюнуть повару в лицо!
– Что за дер… ужас?!
Прокашлявшись, я выплюнула эту не оправдавшую надежды часть ужина.
– Согласен, дерьмо! – Спокойно отреагировав на мою реплику, Кремер продолжал откусывать и жевать как ни в чем не бывало. – Но ты должна это съесть, другого нет, а силы нам нужны.
Не могу не согласиться с его логикой. Кроме того, голод давал о себе знать, и как бы противно ни было, еще немного помедлив и поразмыслив над имеющимися вариантами, но не найдя ничего, кроме прекрасной травы вокруг нас, я приступила к попыткам прожевать эту, прости господи, еду. На вкус мясо напоминало тухлого кальмара, даже странно, что от него исходил такой восхитительный аромат. От такого запаха ожидаешь как минимум каре ягненка, но никак не тухлятины, которая слизью расползается во рту. Пару раз меня чуть не стошнило, но, глядя на Кремера, который продолжал методично жевать и проглатывать, я решила последовать его примеру.
– Ты что-то говорил о воде? Мне просто необходимо запить эту гадость водой. Надеюсь, вода тут будет со вкусом воды!
– Да, вот, держи.
Кремер опять протянул мне свернутый лист, который теперь напоминал рог.
И, боги, это была вода, она самая, холодная, вкусная, идеальная. Спросите любого, кто долго бежал под изнуряющим солнцем и уже готов упасть без сил, что для него «счастье»! Вот оно – спасительный стакан воды! Именно так я себя и чувствовала в данный момент, особенно когда вода помогла избавиться от вкуса незабываемого «лакомства». Я жадно выпила все до капли и чуть не подавилась. Когда импровизированный кубок опустел, мне понадобилось время отдышаться, прежде чем я вновь смогла заговорить.
– Боже, спасибо! Спасибо, Кремер!
– Хех, пожалуйста. Все время забываю, что ты просто смертное и еще неразумное дитя в мире бессмертных.
Мне показалось, что Кремер засмеялся. Нет, не показалось, он действительно засмеялся.
– Еще воды? Не спеши, у меня есть еще для тебя, не стоит так захлебываться.
Ни разу не доводилось видеть такую искреннюю улыбку на лице этого чародея, а уж тем более слышать его смех. Он всегда и везде со всеми был отстраненным, незаинтересованным, холодным я бы даже сказала.
Многие задавались вопросом: а что еще у него есть в жизни, кроме его заказов как наемника? Чем он, такой затворник, интересуется в перерывах между операциями? И хотя слухи о Кремере ходили разные, все они касались только его успехов на военном поприще, а вот о его остальной жизни никто ничего не знал. Есть ли у него друзья? Ходит ли он в кино? Найти ответы хотя бы на эти вопросы мне так и не удалось. Так что заприметить его улыбку, да еще и услышать смех, пусть он и смеялся надо мной, все же было приятно. Ведь кто-то в кругу чародеев говорил, что на Кремере какое-то проклятье и именно поэтому он не улыбается, а только скалится. Мол, его улыбку можно увидеть, только когда он отправляет на смерть своего врага и в последний раз смотрит ему в глаза. Теперь вижу, что это вранье. И эта его улыбка в стиле «сердце запрыгало и ножки подкосились» – сногсшибательна!
На минуту я даже позабыла о еде и воде, настолько его улыбка была завораживающей. Забыла, что он чародей, а я – маг, что между нами, вернее, между нашими народами пропасть. Но именно в эту самую минуту я нарисовала себе мечтательную и наивную картинку, в которой простая девушка с парнем на пикнике. Почему я не ощущаю никакого дискомфорта? Почему мне кажется, что именно рядом с ним мое место в этой жизни? Еще вчера все мои страхи и сомнения не позволили бы даже мечтать об этом, а сегодня мы едим и пьем вместе. А если учесть, что все это он приготовил с заботой обо мне? Боги, ну разве не об этом я мечтала?
Я почти залпом осушила еще один рог, заботливо предложенный Кремером, но на сей раз не пролив ни капли. И нисколько не смущалась этого, наоборот, откровенно наслаждалась вкусом воды, вкусом… свободы. Да, именно свободы. Всю жизнь я чего-то боялась, по большей части осуждения, но теперь в этом, по сути, страшном месте мне удивительно хорошо, возникает желание узнать этот мир получше. Правда, если быть совсем уж откровенной, то вместе с Кремером, а не в одиночку. Есть, конечно, одна проблема… Фейсал. Не думаю, что он позволит нам тут долго разгуливать и поедать зверушек на его территории.
– Еще раз спасибо.
Теперь уже я улыбалась, мне действительно было хорошо, давно не чувствовала себя такой… уместной, что ли…
– Ну так какие идеи?
– Как я уже сказал, надеюсь встретить тех, кто уже прошел через суд, и присоединиться к ним в момент, когда они будут возвращаться к себе. Так есть шанс, что мы телепортируемся вместе с ними.
– Уммм, и как мы их найдем?
– Пока не знаю, но можно приблизиться к Фейсалу и подождать.
Несмотря на то что Кремер говорил твердо, голосом, не терпящим возражений, что-то мне подсказывало, что он не очень уверен в своем плане.
– Слышала, что Фейсал знает, когда кто-то к нему попадает.
– Да, и удивлен, что за нами еще никто не пришел.
– Может, суд Фейсала уже не… как бы это сказать, не работает?
– Нет, больше походит на то, что он дает нам время.
– Время? На что именно?
– Ну, например, на то, чтобы мы решили добровольно сдаться его милости. Что-то вроде чистосердечного признания, которое смягчает наказание.
Кремер больше не улыбался, вместо этого вернул свой привычный образ «лучше меня не злить».
– Как думаешь, в этой сфере есть еще какие-то боги? Или кто-то равный по силе богам и способный нас переместить? Я сильно сомневаюсь, что у нас получится приблизиться к Фейсалу и незаметно ускользнуть от него.
Не то чтобы я сомневалась в плане Кремера, в конце концов он лучший по части планирования, правда, в основном убийств, а не побега, но все-таки интуиция мне подсказывала, что план наемника на этот раз не самый удачный. Почему я так решила? Наверное, потому, что сама мастер прятаться от всего и вся, специалист по побегам от всего, что хоть самую малость пугает или вызывает недоверие.
– Думаю, что нам необходимо еще немного передохнуть и далее действовать по обстоятельствам.
Кремер поморщился. Действовать по обстоятельствам – это так же правильно и логично для него, как брать купальник и шляпку в поход для покорения Эвереста.
Идея еще немного отдохнуть мне очень даже по душе. Мне в принципе нравится отдыхать рядом с Кремером. Меня буквально окутало полным умиротворением даже в данных обстоятельствах.
Так странно: я с тем, о ком мечтала последний год, но с тем, кто хотел меня убить сутки назад. И все-таки что делать, когда тебя настигает шквал мыслей? Первая идея – пойти к близким друзьям, родственникам, к тем, с кем ты можешь поговорить о самом сокровенном, кто может тебя понять без лишних подробностей, кто настолько тебе близок, что, даже когда ты высказался и замолчал, молчит вместе с тобой, поскольку понимает, что иногда помолчать вместе – это все, что необходимо. Если у тебя нет такого человека, это печально, тогда, наверное, у тебя проблемы. Каждому надо выпустить погулять своих тараканов, каждому надо выговориться. Это счастье, когда есть такой человек рядом, если он не психолог, который берет за это непомерные деньги с классическим: «И что вы чувствуете при этом?».
Нахожусь неизвестно где, выяснила, что являюсь магом, а учитывая владение огнем, подозреваю, что еще и Источник. Есть еще что-то добавить к этому списку проблем?
И вот, умиротворение сразу же улетучилось, вернулась боязливая Алика. Подобные размышления придавили меня, заставили плечи опуститься, словно на них взвалили пару мешков с песком. Примерно так я сейчас себя ощущаю под грузом новых обстоятельств моей жизни. Первое желание – поговорить, вернее, даже проговорить это вслух. Да, чародей, вероятно, не лучший собеседник. Не то чтобы он не понял, но захотел бы он выслушать меня? И есть ли у меня самой желание делиться с ним своими переживаниями? Хотя кого я обманываю? Мне бы очень хотелось с ним поговорить, именно с ним. Ведь он прожил много столетий, обладает знаниями, которым позавидовала бы Библиотека Конгресса. Но я не могу осмелиться на это!
Чем дольше я смотрю на догорающее пламя, тем сильнее утверждаюсь в мысли, что я – Источник огня. Можно сколько угодно придумывать оправдания, Ремис, вероятно, так и делает, но мне все предельно ясно: я – Источник!
Всего было четыре Источника: вода, воздух, земля и огнь. Дуфф-Кайден отдал часть себя, чтобы создать четыре элемента, четыре Источника. Каждый из них воплощает значительную энергию Дуфф-Кайдена, его сущность, часть божественной силы, которая способна управлять стихиями. Получается, что моя стихия – огонь. Огонь – мой элемент, сотворенный в моей душе Источника Дуфф-Кайденом, моя основная сила, и, как у любого Источника, эта сила безгранична. А моя сила со временем станет все сильнее и разнообразнее. У обычных магов возможности ограничены. Как правило, маг обладает максимум пятью активными силами, среди которых телекинез, и ни один маг не способен управлять стихиями, на это способен только Источник. С одной стороны, он может передать свои способности другим магам на время или навсегда. Такая передача сил называется даром Источника и невероятно ценится. С другой – Источник может как подарить силу, так и отнять ее. Словом, маги во главе с Источниками когда-то были одними из самых влиятельных и могущественных бессмертных, а может, и самыми могущественными. Думаю, создавая Источников, Дуфф-Кайден таким образом пожелал управлять всем миром. Когда-то маги были многочисленной расой бессмертных, но теперь это в прошлом. Никто уже довольно давно не слышал об Источниках. И тут появились Ремис и я. Почему-то от этого понимания мне стало как-то не по себе.