– Какого хрена? –Задал Ремис абсолютно логичный вопрос.
Он тоже отскочил от стола, когда началось светопреставление с дымовой завесой, но теперь сделал шаг к столу, чтобы разглядеть череп.
Когда рассеялся дым, стало отчетливо видно, что череп нисколько не пострадал. Зелье Кевилса на черепе не оставило даже мелкой царапинки – он как был гладким, так и остался, цвет тоже не изменился.
– Да, Ремис, именно такой вопрос задал и я, когда своим самым сильным зельем попытался разрушить этот череп в кабинете Кевилса, – ответил Кремер за главу чародеев, который молча и хмуро смотрел на череп.
– Может, – я прокашлялась, – может, ваше зелье было все-таки не самым сильным?
– Уж поверь мне, Алика, это зелье способно нанести значительный ущерб, – Кевилс посмотрел на меня, крутя в руке зелье. – В любом случае я испробовал на этой голове много своих зелий и заклинаний, как и Кремер. Но ни одно не было способно причинить хотя бы минимальный вред.
– Тогда эта голова не человека. С чего такая уверенность, что это человек? – предположил Ремис, подойдя к столу и прикоснувшись пальцем к черепу.
Фу, мерзость, ни за что я не стану трогать это.
– Это голова человека, я его сам убил.
О, эти слова ввергли меня в состояние полной растерянности и даже паники. Кевилс убил человека? Быть того не может!
Видя нашу реакцию, Кевилс продолжил говорить так спокойно, как если бы шок на наших лицах был чем-то странным.
– Это существо когда-то было человеком, но с ним что-то сделали, – Кевилс покачал головой, – кто и что именно, я не знаю, но, хоть он был рожден человеком, а в этом нет сомнений, перед смертью он был уже больше, чем человек. И в этом я также уверен.
Чтобы слушать Кевилса и дальше, я решила сесть обратно на свой стул. Интуиция мне подсказывает, что мне не понравится дальнейший рассказ и то, что за этим последует.
– Это существо напало на меня без какой-либо причины. Но люди не могут отличить бессмертного от смертного, пока сам бессмертный не выдаст себя по глупости.
Кевилс тоже сел на свой стул, продолжая смотреть в одну точку – на череп, и продолжил:
– Мало того что он напал на меня, он отлично понимал, с кем имеет дело. Чтобы убить его, мне пришлось отрубить ему голову, не сразу я понял, что зелья мои ему никакого вреда не приносят. Он же в свою очередь…
– Погодите, – перебила я Кевилса, – так, может, он и не знал, что вы чародей, может, это случайное нападение?
– Нет, я был на частном складе, куда доставили мой груз. Там было много людей, но из всех он сразу выделил меня. Пока люди пытались понять что происходит, этот… человек почти убил меня, когда я отвлекся. Я вдруг понял, что драка происходит на глазах у смертных. Мне пришлось потом найти каждого из них, чтобы применить заклятье забвения. Это могло стоить смертным рассудка, но я не стал рисковать и раскрывать перед ними наш мир.
– Но, тогда проблема решена, разве нет? – Неуверенно спросил Ремис. – Я хочу сказать, вы его грохнули, люди об этом и не вспомнят. Так в чем проблема?
– Прежде чем мы продолжим говорить о проблеме, не могла бы ты применить свою силу Источника и попробовать уничтожить этот череп?
Я оторвала взгляд от черепа и посмотрела на Кевилса.
Предложение должно бы меня удивить – чародей просит Источника применить силу прямо в своем доме, но только теперь это нисколько не удивляет. Я начинаю понимать, для чего мы понадобились чародеям.
– Как бы я не спалила ваш прекрасный стол.
Я улыбнулась ему и вздернула бровь, как бы уточняя, уверен ли он в своей просьбе.
– Я готов пожертвовать столом ради эксперимента. Наука прежде всего! Так, кажется, говорят люди?
– Не думаю, что они так говорят, друг мой. Тебе чаще надо выходить за пределы замка просто развеяться. А еще смотри телевизор – отличная вещь, которую изобрели люди.
Кремер пожал плечами, в то время как Кевилс на такое предложение своего друга лишь нахмурился.
– Ладно, я могу попробовать применить огонь, но никто не может предсказать последствия. Вы же понимаете, что если от пары капель зелья был мини-взрыв, то мой огонь может устроить более яркое шоу в прямом смысле этого слова?
– Да, Алика, мы это понимаем, поэтому лучше всем отойти от стола, – предложил Кремер.
Все покорно подчинились логичному совету Кремера и отошли от стола на добрых три метра.
Вдох, выдох, рука перед собой, только немного огонька, не спали к чертям замок, Алика! – давала я сама себе указания прямо перед тем, как из пальцев правой руки вылетел огонь и я направила его прямо в череп.
Немедленно череп охватило огнем, хоть я и ждала взрыва, но, к счастью, его не последовало. Вместо этого от черепа повалил едкий дым, от которого все мы вскоре начали задыхаться и кашлять. Кевилс поспешил открыть окно, после чего стало значительно легче дышать и немного прояснилась картина происходящего. А она была довольно мерзкая: череп, шипя и потрескивая, очень медленно плавился и жидкой темной массой растекался по столу. Вскоре от черепа осталась небольшая темная лужа. Стол я все-таки испортила, должна признать, но и череп уничтожен.
Видимо, порча мебели не особо трогала Кевилса в этот момент. Он широко улыбался и был очень воодушевлен.
– Я же тебе говорил?! – Воскликнул Кевилс.
Уж не знаю, что именно говорил Кевилс Кремеру, но оба они выглядели очень довольными.
– Простите за стол.
А что мне еще надо было сказать?
– В топку стол, главное, что ты смогла это сделать, Алика!
– А можно наконец узнать, к чему все эти демонстрации возможностей прямо, как в шоу «Х-Фактор»?! – Заметно нервничая, спросил Ремис.
–Кевилс обошел стол и встал напротив меня и Ремиса, Кремер стоял по правую руку от Кевилса.
– У нас с Кремером есть друг, и, хоть Кремер и считает, что его уже нет в живых, я все же верю, что смогу его найти. Он давно пропал без следа и свидетелей. Но он сильный чародей и без боя не сдался бы, кто бы на него ни напал. Мои поиски привели меня в земли территов. Однажды там пропал террит при схожих обстоятельствах: нет свидетелей, нет следов, был террит и нет террита.
Когда он надолго замолчал, я стала терять терпение:
– И? Какая между этим всем связь? И какое отношение к этому всему имеем мы?
Или он подозревает в случившемся магов?
– Террит нашелся, – Кевилс покачал головой, – случайно был обнаружен на Земле, он был в ужасном состоянии и нес какую-то чушь, понять его было почти невозможно. Мне удалось побеседовать с ним, если это можно назвать беседой.
Кевилс махнул рукой, словно это неважная информация, и продолжил:
– Главное, что я хочу сказать, так это то, что он бормотал о похищении и что он кого-то кормил. Именно кормил – это самое непонятное из всего, что он говорил.
– Может, он просто обезумел от долгого нахождения на Земле? Такое ведь случается с бессмертными? – Высказал непонимание Ремис.
– По идее для безумия подобного рода он провел недостаточно времени на Земле, но я не исключаю и этого. Я ничего не исключаю, я просто вижу связь между этим человеком, – Кевилс махнул рукой в сторону растворенного черепа, – и исчезновением чародея и террита. И чем дольше я изучаю этот вопрос, тем больше узнаю о том, что и другие бессмертные исчезают бесследно.
– Предположим. Но при чем тут мы? – Спросила я.
Не считает же он, что за этим всем стоят маги?
– Мы столкнулись с некой новой угрозой, – Кевилс тяжело вздохнул…
– Мы? – Явно не веря Кевилсу, спросил Ремис.
– Именно мы, и я имею в виду всех бессмертных, маги – не исключение!
Тут мое сердце сжалось, я вспомнила исчезнувшую сестру Маркуса. Видимо, Ремис подумал об этом же, поскольку прошептал:
– Сестра Маркуса…
– Нет, я серьезно видел ее, она жива и не производила впечатления свихнувшейся, – остановил Ремиса Кремер.
– Ладно, допустим так, но я все же не понимаю, чем мы с Ремисом можем помочь.
– Я прошу помочь в поисках нашего друга, и если всем и правда угрожает новый враг и нам придется столкнуться в прямом бою с этой новой угрозой, то прошу быть на стороне чародеев.
Скрестив руки на груди, Ремис уточнил:
– В этом случае вы не считаете магов угрозой?
– Маги давно перестали быть угрозой.
Эти слова Кевилса больно полоснули мне по сердцу, ведь мои родители когда-то были угрозой, которую ликвидировали. Тем временем Кевилс продолжил:
– К тому же я не думаю, что за всем этим стоят маги. Но это повод объединиться с ними, тем более что решение Фейсала дало нам всем отличный шанс изменить жизнь к лучшему – как чародеям, так и магам.
Кевилс прав, конечно, только я не совсем понимаю, как привлечь на сторону чародеев других магов.
– Допустим, мы с Аликой готовы вам помочь, но я не могу гарантировать, что другие маги будут рады помогать чародеям, – подтвердил мои сомнения Ремис.
Наши отношения с Кремером не интересны магам, сомневаюсь, что и чародеи их одобрят.
– Если два Источника будут на нашей стороне, я уже буду рад, но…
Кевилс замолчал и улыбнулся.
– Что «но»? – Затребовал продолжения Ремис.
– Но… если Источники присоединятся, рано или поздно остальные маги последуют за нами. Думаю, Кевилс хотел сказать именно это, – ответила я за главу чародеев.
– Именно это я и хотел сказать, – Кевилс улыбнулся еще более открыто.
– Хорошо, допустим. Но я все еще не понимаю, как это все устроить. Где гарантия того, что ни один чародей не нападет на мага, который будет свободно выходить из своего убежища, а магов потом опять не обвинят в жестокости, если они будут вынуждены защищаться и в процессе убьют кого-то? – Ремис задавал вполне логичные вопросы.
– Самооборона – не преступление, я приложу все усилия, чтобы донести как до чародеев, так и до остальных бессмертных, что Источники и маги – наши союзники.
Кевилс сделал паузу, и все веселье исчезло с его лица.
– Признаю, на изменения потребуется время. Но что вы теряете? Маги, вынужденные скрываться, не могут вести полноценную жизнь, а так есть возможность жить более свободно.
– Я согласна.
Ремис посмотрел на меня, и, судя по его выражению лица, его не убедили, вопросы еще не закончились.
– И мы с Аликой сможем приходить в замок?
В голосе Ремиса был слышен сарказм.
– В замке ваши комнаты остаются за вами, твоя машина в гараже, телефон, счета – все осталось, как и прежде. Двери замка для вас открыты, – отчитался Кевилс, проигнорировав саркастический тон Ремиса.
– А другие маги?
– Их не тронут, но желательно пока воздержаться от их визитов в замок. Как я сказал, на изменения потребуется время. Между нами века войны, за один день мир не создается. Даже если стороны желают этого, в каждой из них найдутся горячие сердца и затуманенные местью разумы.
В этом я согласна с Кевилсом. Вспомнить хотя бы реакцию магов на Кремера еще утром – ему не были рады так же, как и не все чародеи были рады мне и Ремису сегодня в замке.
– Тогда я соглашусь с Аликой – я в деле.
Кремер подошел ко мне и обнял, прошептав на ухо:
– Я же говорил, что все будет хорошо.
Мне неизвестно, знает ли Кевилс о нас с Кремером, но, заметив, как он смотрит на нас и искренне улыбается, я поняла – он не против наших отношений. Я поцеловала Кремера в губы и тихо спросила:
– Может, пройдем в мою комнату?
– Если только собрать твои вещи, ты переезжаешь ко мне.
Это не было вопросом или предложением, это был озвученный свершившийся факт.
– Алике необходимо проводить время с магами, – возмутился Ремис.
– Она будет встречаться и проводить время с магами, когда и сколько пожелает, но теперь живет она у меня.
Говоря это, Кремер продолжал меня обнимать, улыбался, а в промежутках между словами, которые он произносил для Ремиса, нежно меня целовал.
– Мне надо позвонить магам, а то они переживают, – ответил Ремис, предварительно откашлявшись. Ему явно было неловко.
– Если у вас нет ко мне больше вопросов, то я вас не задерживаю, – вмешался Кевилс.
Втроем мы направились к выходу, вперед к новому этапу наших жизней.
Выйдя из кабинета главы чародеев, мы почти столкнулись с троицей дружков Ремиса.
– Что вы тут делаете? – Потребовал ответа Кремер.
Никто без приглашения Кевилса не ошивается у его кабинета, даже не смеет подниматься на его этаж.
– Мы… мы… – замычал Джаник.
Не успел он полностью промычать свой ответ, как Кремера окликнул Кевилс:
– Кремер, задержись на минутку!
– Конечно.
Нехотя Кремер отпустил мою руку.
– Жди меня тут, я сейчас.
– Алика, я задержу его на мгновенье. Обещаю, что он вернется в твои ручки, ты и соскучиться не успеешь, сможешь и дальше его защищать.
Это было явное подтрунивание над Кремером. Но он не смутился, а только засмеялся.
– Я припомню тебе это, Кевилс.
С этими словами Кремер вернулся в кабинет и закрыл за собой дверь.
Мы остались одни: три чародея, явно нервничающие, Ремис с ухмылкой на лице и я. Ремис заговорил первый:
– Значит, вы, придурки, все знали обо мне и Алике и молчали? –стал притворно ругаться Ремис.
– Знали, – начал Олав.
Его каштановые волосы до лопаток были в беспорядке, словно, прежде чем подняться на этаж, ему пришлось драться. Глаза его блестели от плохо скрываемых эмоций, являя собой комок нервозности.
– Но нам было запрещено тебе об этом рассказывать. Ты же понимаешь?
– Но мы не знали, что вы – Источники. Это стало сюрпризом для всех, – добавил Джаник.
Джаник самый тихий из них. Может быть, на его характер повлияло воспитание родителей. Его отец – известный наемник, а мама – тихая затворница, которая при этом жестко контролировала жизнь сына.
– А что случилось, когда узнали? – спросила я.
Я не могла не спросить, ведь, когда мы тем утром пили свой кофе, зажевывая стресс бутербродом, нам не помешала бы дружеская помощь, Ремису – так точно.
– Наши родители потребовали, чтобы мы непременно вернулись домой, они опасались, что Ремис нас убьет, – смущаясь и краснея, ответил Вилфред.
Не могу винить родителей этих парней в подобной ситуации. Они и так, наверное, не были в восторге от дружбы своих детей с магами, а уж дружбу с Источником ни один здравый родитель не одобрит.
– Мы пытались до тебя дозвониться, – начал оправдываться Олав, – но твой номер был не доступен.
– Я выкинул телефон, чтобы нас не вычислили, – пояснил Ремис.
– Для чего вы звонили Ремису?
Тройка парней посмотрела на меня, они еще не привыкли к тому, что я могу твердо и уверенно с ними разговаривать, раньше обычно я мямлила и опускала глаза в пол. Но теперь именно они были смущены не только моим тоном, но и тем, как быстро меняется цвет моих глаз. Ох, сейчас мои глаза даже меня бы смутили.
– Чтобы помочь, – продолжил Олав, который раньше чаще всех донимал меня, теперь же предпочитал не смотреть мне в глаза. Да уж, многое меняется. Но мне нравятся эти изменения. – Когда мы узнали, что вы Источники, предположили, что все чародеи захотят вас прикончить. Но мы втроем не желали вам смерти. Мы же…
– Мы – друзья, Ремис, – Вилфред пришел на помощь Олаву. – Были, есть и, надеюсь, будем. Знаю, Кевилс запретил на вас охотиться, так что, думаю… если ты, конечно, не против, Ремис.
– А как именно вы хотели мне помочь? – С трудом сдерживая смех, спросил Ремис.
– Ну мы сняли квартиру на подставное имя и хотели помочь вам с Аликой спрятаться в ней, а потом что-нибудь бы придумали, – пожав плечами, поделился не очень гениальным планом нашего спасения Джаник.
– Нас бы быстро нашли, чародеи следили бы за вами, – вставила я, тоже безуспешно пытаясь не рассмеяться.
– Мы и не говорим, что план был идеальным, – постарался оправдаться Олав с обидой в голосе.
– И последний вопрос, – Ремис уже не скрывал веселья, – кто из вас подкидывал мне зелье на уроках?
– Все по очереди, – откровенно хохоча, ответил Джаник.
Ремис слегка треснул Джаника в живот.
– Эй! За что? – Потирая живот, спросил Джаник.
– За то, что ты не потрудился подсунуть мне зелье на том контрольном тесте три месяца назад и мне впаяли двойку, а потом заставили драить холл в качестве наказания целые две недели, говнюк!
– Я пытался, но ты, черт возьми, не выпускал свою склянку из рук, мне никак не удавалось ее подменить!
Джаник тоже треснул Ремиса, и так как у чародеев движения быстрее, чем у магов, Ремис не успел прикрыться.
– Так что сам ты – говнюк!
– Не могу понять, почему учителя ставили нам двойки, если знали, что мы маги? Они испытывали наши зелья, и, когда они, естественно, не срабатывали, нам ставили двойки и наказывали, – спросила я.
Сейчас это все смешно, но в то время мне было совсем не до смеха! Сколько слез я пролила из-за проклятых зелий, а сколько раз я обжигала свои руки, и все было зря!
– Чтобы все выглядело правдиво.
Я и не услышала, как из Кабинета вышел Кремер.
– Если бы вы поверили, что можете делать отличные зелья, то вскоре бы поняли, что отличные зелья у вас получаются только на уроках, и рано или поздно сами догадались бы.
– Мы и так догадались, – я обняла Кремера, он прижал меня к себе, – так что в этом не было смысла.
– Если бы не тупость Феликса, вы бы еще какое-то время пребывали в неведении.
– Ладно, согласна. Теперь куда мы?
– Собираем твои вещи и переезжаем ко мне.
В этот момент надо было видеть лица чародеев и Ремиса! Если Ремис уже понимал, что мой переезд к Кремеру неизбежен, то для остальных это стало неожиданностью. Но к их чести никто не осмелился задавать вопросы.
– Ремис, ты позвонил магам? – Уточнил Кремер.
– Черт, нет. Сейчас позвоню. Но прежде у меня есть вопрос: а где буду жить я?
– Сам решай. Твоя комната остается за тобой, но если ты желаешь скорее научиться пользоваться своей силой, то рекомендую остаться у магов – так и тебе полезно, и им спокойней.
– Соглашусь с Кремером.
– Сестренка, – доставая телефон, обратился ко мне Ремис, – что-то мне подсказывает, что ты всегда будешь соглашаться с Кремером.
Троица чародеев имела наглость заржать, я покраснела и посмотрела на реакцию Кремера. И нисколько не удивилась, увидев, как он пытается скрыть ухмылку довольного собой самца. Увидев же, что мне не смешно, он невинно захлопал глазами.
– Что? – Спросил Кремер.
– Не будь так уверен в себе, Кремер, я могу спорить с тобой.
– О! Так мне это известно.
Он склонился ко мне и на ухо прошептал:
– Но я знаю способы тебя убедить в своей правоте. Веди меня в свою комнату, Алика. Хочу продемонстрировать парочку приемчиков прямо сейчас.
Видимо, это расслышала не только я, поскольку захихикали все, даже Ремис, который дозвонился до Дориуса и уже разговаривал с ним по телефону.
Да и плевать на всех!
– Кремер, должна предупредить: мы будем долго собирать мои вещи, я захвачу все, чтобы поселиться у тебя, и еще, – я взяла его за руку и повела к лестнице, – а еще я буду много, очень много спорить с тобой, так что придется потрудиться, любимый!
– И у нас впереди целая вечность на споры, любимая!