– Минуту, – девушка полистала историю болезни, останавливаясь на нужных местах. – Больной Хайт поступил в клинику первого августа тысяча девятьсот сорок восьмого года по приговору суда на основании заключения судебно-медицинской экспертизы о психическом состоянии подозреваемого.

– Он прошёл курс лечения?

– Не до конца. Просто не успел. Ночью первого ноября Хайт скончался в своей палате.

– Причина смерти?

– Удушье. Джекил Хайт был астматиком.

– Вот как? – удивился Кларк. – Почему он не принял лекарства или не позвал врача?

Медсестра пожала плечами.

– Может, не успел…

– Скажите, в деле написано посещал ли кто-нибудь пациента?

– Доступ к пациенту был ограничен, поэтому посетителей почти не было. Регулярно Хайта посещали только два человека. Офицер полиции Виллан Вейн и…

– Вейн? Вы сказали Вейн? – переспросил Кларк.

Медсестра ещё раз взглянула в дело.

– Да, Виллан Вейн. В последний раз, согласно записям, он посетил пациента в день его смерти.

«Вот это новости», – пробормотал Кларк.

– Что вы сказали? – не поняла медсестра.

– Нет, это я для себя.

Несколько минут офицер молчал, переваривая информацию и пытаясь сопоставить факты, но понял, что на это потребуется гораздо больше времени и решил оставить раздумья на потом.

– Вы сказали, что Хайта регулярно посещали два человека? – снова обратился он к медсестре. – Кто второй?

– Его супруга.

***

Темнота на цыпочках шла за человеком. След в след, не отставая. Ей нравилась эта игра: оглянется человек, а сзади никого нет, он то её не видит, для него она ничто, пустота. Но темноту это обижает: она и пустота – это две большие разницы. Вот, например, кто видел туман в пустоте? Никто. А вот ночной туман – явление редкое, но существует же. Во всяком случае, сегодняшней ночью он существовал точно. Молочное облако окутывало дорогу и деревья почти до самого верха, оставляя лишь тёмные верхушки загораживать бледную луну. Туманный пейзаж казался маревом, чёрно-белой фотографией. Спешащему в эту ночь мужчине не нравилось чёрно-белое искусство, он предпочитал яркие цвета. Но темнота и туман пытались его переубедить. Они смешивались, словно кофе со сливками, придавая окружающему пейзажу мутный серый оттенок. Туманная дымка окутывала ноги прохожему, умоляя не уходить, ласково приникала к щекам, щекотала нос.

– Чёрт, ну и погодка. Мерзопакостно!

На минуту задержав шаг, мужчина попытался прикурить сигарету, но после нескольких безуспешных попыток выкинул отсыревший коробок со спичками. Он заметил, как дрожат его пальцы, но он сам себе не мог признаться, что это не только от ночной прохлады. Вдруг ему показалось, что кто-то схватил его за ногу, он дёрнулся, ускорил шаги, потом, не отдавая себе отчёта, побежал. Прохладный воздух драл нос и горло, но это не отрезвило мужчину. Чем быстрее он бежал, тем страшнее ему становилось, будто чувствовал, что только он остановится, невидимое нечто настигнет его. Бегун слышал лишь своё хриплое дыхание, но никакие здравые проблески сознания не могли остановить его.

Темноте надоело бежать наперегонки, но она не любила проигрывать. В эту ночь они с туманом договорились. Белое облако обвило шею мужчины. Он упал на колени и стал судорожно хватать ртом воздух, но, сколько бы он не делал попыток, от этого становилось только хуже. Через несколько мгновений мужчина повалился набок, его глаза и рот так и остались широко открытыми.

***

– Что на этот раз? – спросил Кларк у возившегося у трупа медэксперта.

Мужчина слегка удивлённо посмотрел на офицера, который, подойдя, даже не поздоровался. Он протянул ему руку.

– Доброе утро, офицер. Откровенно говоря, неважно выглядите.

Кларк едва сдержался, чтобы не выругаться. Утренние вызовы на место убийства переросли чуть ли не в привычную процедуру.

– Да, здравствуйте. Не обращайте внимания. Много работы, плохо сплю в последнее время.

– Неудивительно. Очередной труп, – он кивнул на лежащего мужчину, – мало способствует хорошему сну.

– От чего он умер?

– Точно сказать сейчас не смогу, но, по всей видимости, удушение.

– Убийство?

– Вряд ли. Обратите внимание, на шее у жертвы нет никаких следов воздействия.

Кларк взглянул на лежащего человека. С неестественно посиневшим лицом с открытыми глазами и ртом он выглядел неприятно, но, конечно, гораздо лучше, чем жертвы предыдущих случаев. Офицер посмотрел на шею и, действительно, не увидел никаких следов.

– Значит снова ничего? – чувствуя накапливающееся раздражение скорее утвердительно, чем вопросительно произнёс Кларк.

Медэксперт беспомощно развёл руками.

Даже не попрощавшись, офицер двинулся к машине, едва сдерживая рвущуюся наружу злость. Несколько месяцев бесплодных поисков не приблизили его к разгадке, наоборот, лишь больше запутали его. Кларку надоело чувствовать себя псом, у которого перед носом повели куском колбасы и оставили искать её исчезнувший дух. Ещё не зная как, но офицер решил, что остановит проклятые смерти. На минуту задержав шаг, Кларк попытался прикурить сигарету, но после нескольких безуспешных попыток с раздражением выкинул отсыревший коробок со спичками, следом полетела не прикуренная сигарета.

***

Утренний свет заливал помещение церковного архива так ярко, что было видно как плавно, почти лениво летают в воздухе пылинки. Старик копался на полках шкафа, и солнечные лучи прозрачным нимбом освещали его макушку. Нимб слегка качнулся, когда архивариуса отвлёк от его занятия неожиданный голос.

– Доброе утро! – поздоровался Кларк.

– Офицер Виктим! Вы, я смотрю, ранняя пташка.

– Приходится. Служба.

Кларк привычно окинул взглядом помещение, впрочем, ничего нового с последнего своего посещения не заметил.

– Так вы снова по поводу Хайта?

– Точнее по поводу его супруги. Хайт был женат, не так ли?

Старый архивариус закивал:

– Был, был, только вам не удастся с ней поговорить. Она уже давно у Всевышнего.

На этот раз Виктим Кларк даже не удивился. Он удивился, если бы ему повезло. Офицер безнадёжно посмотрел на невысокого старичка.

– Больше никого из близких у Хайта не осталось?

Архивариус отвёл глаза, стал сухонькими старческими руками бесцельно перебирать какие-то листки на столе.

– Офицер, зачем ворошить прошлое? Ушёл человек, вместе с ним ушли и его грехи. К чему тревожить память?

– К сожалению, иногда будущее требует разгадать загадки прошлого и не даёт покоя до тех пор, пока это не произойдёт.

Старик закивал.

– Да, понимаю – понимаю… У Джекила Хайта есть сын, которого он никогда не видел. К тому времени, когда он скончался, его жена была только беременна.

Сердце Кларка на секунду перестало биться, но он приказал себе не обольщаться, уже не раз, казалось бы, прочная нить выводила его всё к тому же не распутанному клубку.

– Вы что-нибудь знаете про него?

– Послушайте, офицер, он не знал своего отца. Чем он вам сможет помочь?

– Пока не знаю, – честно сказал Виктим, – но других зацепок у меня нет.

Архивариус промолчал.

– Так вы знаете, где можно найти младшего Хайта?

– Он ближе, чем вы думаете. Младший Хайт, как вы выразились, пошёл по стопам отца и стал священником. Он служит в нашей церкви. Помните святого отца, с которым вы пришли сюда в первый раз?

– Он? – боясь выдохнуть, спросил Кларк.

– Пути Господни неисповедимы, офицер, но он всегда оставляет на нашем пути знаки. Больше мне нечего сказать. Думаю, что остальные вопросы уже не ко мне.

***

Кларк опустил стекло машины, чтобы ночная прохлада освежила лицо. Стояла глубокая ночь, офицер специально дождался этого, чтобы ни один случайный человек не увидел то, чем собирался заняться Виктим. Чтобы не заснуть, Кларк в очередной раз прокрутил в голове разговор с сыном Хайта. Он помнил, какое испытывал перед встречей волнение от возможности если не поставить точку, то хотя бы выбраться из замкнутого круга. По пути в Церковь он даже расстегнул верхние пуговицы на рубашке, ему казалось, что ворот давит, кровь приливает к голове, и становится труднее дышать. Он боялся вспугнуть зазевавшуюся удачу и судорожно пытался ухватить разгадку быстрее, чем она снова успеет раствориться в череде странных событий. Но разговор с сыном Хайта, вопреки ожиданиям, почти ничего не дал.

Сына Джекила Хайта ему удалось найти почти сразу. Размышляя над тем, с чего начать разговор, Кларк замедлил шаг, но святой отец заметил его сам.

– Офицер?

– Вы помните меня?

– У меня хорошая память на лица, – доброжелательно улыбнулся священник. У него была располагающая внешность, открытый взгляд и приятная улыбка, Кларку он был симпатичен.

– Мне хотелось бы поговорить с вами, – Кларк помедлил, – о вашем отце.

Святой отец опустил глаза, и прежде чем вновь поднял их, Кларк успел отметить, что священник хорошо выглядит для своих лет, так выглядят люди, которые живут в гармонии с собой и окружающим миром.