Czytaj książkę: «Победитель турок. Князь Василий Бебутов. 1791– 1858 гг.», strona 4
Начало военного служения России
По прибытии в Тифлис прапорщик Бебутов доложился по начальству. В соответствии с полученным образованием ему вскоре и должность определили не по возрасту и чину почетную – адъютантом самого главноуправляющего в Грузии и командующего Отдельным Грузинским корпусом генерала Тормасова.
Тормасов Александр Петрович (1752–1819) родился в семье родовитых дворян. На военную службу вступил в 1772 г. в чине поручика Вятского пехотного полка. Он участвовал в Русско-турецкой войне 1787–1791 гг., отличился в сражении под крепостью Мачин в чине генерал-майора, за что был награжден орденом Святого Георгия 3-й степени. Участвовал в Польской кампании 1794 г. под командованием А.В. Суворова, возглавлял колонну при штурме крепости Прага, предместья города Варшавы. В 1803–1808 гг. был киевским и рижским генерал-губернатором. Император Александр I произвел его в генералы от инфантерии и назначил в 1808 г. главнокомандующим в Грузии и на Кавказской пограничной укрепленной линии. Генерал командовал войсками на Кавказском театре военных действий во время войн России с Турцией (1806–1812 гг.) и Ираном в 1804–1813 гг.
С самого начала службы на Кавказе князь Василий, будучи адъютантом командующего корпусом и управляющего в Грузии, получил возможность более широкого видения того, что происходило вокруг. Он искренне радовался этому и чем гордился его отец, оценивавший это как знак особого доверия к знаниям сына, полученным в Петербурге. Но это вызывало и зависть окружающих, что таило для него немалую опасность. По совету отца он всегда держался очень корректно, не вдаваясь в обсуждение проблем, стараясь не давать повода, чтобы его оклеветали или представили командующему в неприглядном виде.
Приступив к исполнению должности, прапорщик Бебутов сразу окунулся в бурную деятельность насыщенной жизни на Кавказе. Как адъютант командующего он уже в первые дни службы получал довольно полную информацию о том, что происходило. Молодой Бебутов с гордостью и чувством высокой ответственности исполнял свои обязанности.
В то время в Закавказье шло две войны: с Персией (1804–1813 гг.) и Турцией (1806–1812 гг.). Кроме того, было неспокойно на Северном Кавказе, где местные народы вели борьбу против России за свою свободу и независимость. Их постоянно подстрекали Турция и Персия, некоторые европейские государства. Поэтому Отдельному Грузинскому корпусу пришлось вести военные действия, по существу, на три фронта, что распыляло и без того небольшие силы. Но, как тогда говорили, каждый солдат-кавказец заменял собой три – пять солдат противника.
В этих условиях управляющему в Грузии и командующему войсками большую часть времени приходилось заниматься военными делами, перепоручив гражданские своим помощникам. Адъютанту Бебутову часто приходилось сопровождать генерала Тормасова в войска, выполнять его личные поручения. Такие поездки молодой офицер любил, так как это давало возможность воочию видеть положение дел в войсках, участвующих в военных действиях. В них нередко и ему приходилось принимать участие.
Бывая непосредственно в действующих войсках, прапорщик Бебутов воочию видел, что такое война на самом деле. Она значительно отличалась от того, что происходило во время учений, о чем рассказывали и писали. Он видел убитых, раненых и искалеченных, разрушенные города, деревни, обездоленных людей, страдавших от голода и холода, потерявших близких. Ему искренне хотелось помочь им, но часто это сделать было невозможно.
Младшие братья с восхищением смотрели на Василия. Следующий за ним Давид, который учился в Тифлисском благородном училище, твердо заявил, что он также будет офицером. От него не отставали и остальные. Младшие братья всегда с нетерпением ждали старшего брата, особенно когда он отлучался из Тифлиса. Василия трогала такая любовь братьев к нему. Он относился к ним с особой нежностью и старался привезти из поездок подарки, которым они искренне радовались.
Деятельность адъютанта была разноплановой и позволяла не только быть в курсе происходившего в Закавказье, но постоянно общаться с разными людьми, принимать участие в боевых действиях. Эта должность давала ему еще одно преимущество. К адъютанту командующего было особое отношение со стороны военных, даже значительно старших по чину и возрасту. Он имел возможность непосредственного общения с командующим, быть ближе к нему. Но князь Василий не злоупотреблял этим. Об этом окружающие знали и высоко ценили молодого адъютанта.
Адъютант Бебутов, находясь рядом со своим непосредственным начальником, мог наблюдать его в работе, видеть, как он общался с людьми, подходил к рассмотрению проблем, выработке и принятию решений. Генерал Тормасов зарекомендовал себя как хороший военачальник: умный, осмотрительный, но жесткий, когда дело касалось дисциплины, исполнительности. Он считался и хорошим администратором. Находясь при нем, В. Бебутов быстро рос в познаниях, в умении ориентироваться в обстановке, общаться с людьми, распознавать их. В этом ему помогала не только любознательность, не формальное исполнение своих обязанностей, но, как он сам нередко отмечал, солидная теоретическая подготовка, тот багаж знаний, который он получил в свое время в кадетском корпусе.
Обладая природным умом, глубокими и прочными знаниями, молодой Бебутов быстро научился умению анализировать обстановку, прогнозировать на перспективу. Помимо этого, он продолжал много читать, постоянно пополняя свой умственный багаж. В этом немалую роль играл генерал Тормасов. Несмотря на молодость князя Бебутова, генерал выделял его из общей массы, как местного кавказца, лучше других знавшего местные проблемы. Поэтому он часто давал ему поручения подготовить тот или иной материал, справку, аналитический обзор по Закавказью. Это, в свою очередь, требовало от адъютанта много читать, запрашивать от соответствующих служб материалы, постоянно пополнять свой багаж знаний о регионе и быть в курсе происходящего на Кавказе. Генерал не чурался консультироваться с адъютантом по отдельным проблемам Закавказья, одновременно подпитывая его дополнительной информацией, часто недоступной другим. Это позволяло Бебутову быть информированнее многих окружающих, заставляло его быть готовым к тому, что начальник мог задать неожиданный вопрос, рассчитывая получить на него ответ.
Все это требовало от него напряженно работать над собой, читать литературу самой различной направленности, газеты, чтобы лучше разбираться в обстановке, так как жизнь часто ставила непредвиденные вопросы. Да и генерал Тормасов требовал от него, как и от других подчиненных, более глубоких знаний о Кавказе, его народах. Для него это была хорошая жизненная школа, которая пригодилась ему в будущем.
Вольно или невольно, молодой адъютант вызывал зависть у сослуживцев тем, что оказывался ближе к командующему, проявлявшему к нему благосклонность. А как известно, все подчиненные стремятся к тому, чтобы завоевать благосклонность начальника. Многие в этих условиях часто идут на различного рода ухищрения, нередко используя недозволенные методы. Что касается князя Василия, то он всегда держался с достоинством и расположение своего начальника завоевал прежде всего знанием дела, работоспособностью, безукоризненным исполнением поручений, тактичным отношением к окружающим, а не подхалимажем, интригами и т. п.
К этому следует добавить, что Василий Бебутов являлся видным женихом не только как князь, адъютант командующего корпусом, но и как человек. Для многих высокопоставленных и знатных семей он был желанным зятем: умный, тактичный, не картежник, не выпивоха. Но князь Василий жениться не торопился, хотя родителям и хотелось бы иметь внуков. Но они на этом особенно не настаивали и не торопили сына.
Находясь при генерале Тормасове, князь Бебутов видел, как нарастало недовольство дворянства Закавказья тем, что после вхождения Грузии в состав Российского государства местная знать не могла принимать активного участия в решении многих местных жизненно важных вопросов, поскольку была оттеснена от дел русскими чиновниками. Да и положение дворян в обществе казалось для них слишком приниженным. На всех уровнях делопроизводство велось на русском языке, а судопроизводство – по российским законам, часто без учета местных особенностей.
В то же время многие местные дворяне плохо владели, а то и вообще не владели русским языком, не знали российское законодательство, что затрудняло им общение с русскими чиновниками. Высказываемые ими просьбы на местах зачастую не решались. Поэтому они часто обращались за помощью к князю Василию, как человеку, приближенному к генералу Тормасову, с которым могли общаться на родном языке, более основательно излагать ему свои проблемы, с тем чтобы он донес их до управляющего в Грузии. Князь Василий старался это сделать при каждом удобном случае во время встреч с генералом Тормасовым.
Общаясь с людьми, входя в дела службы, князь Бебутов более отчетливо видел, что российская чиновничья бюрократия все глубже захлестывала органы управления, особенно на местах. Это вызывало растущее недовольство населения, которое, не участвуя в решении своих проблем, часто было беззащитно перед русскими чиновниками, нередко смешивавшими российское законодательство с законами царя Вахтанга.
8 февраля 1810 г. дворянское собрание передало генералу Тормасову всеподданнейшее прошение кахетинских и картлинских князей и дворян на имя императора, в котором, в частности, говорилось: «С того дня, как вчислены мы были в число Ваших подданных, чувствуем повсюду милосердие и человеколюбие Вашего Императорского Величества, почему осмеливаемся как верноподданные, припав к священным стопам Вашим, всеподданнейше просить, дабы воззреть на сие моление наше и не отринуть сей нашей просьбы. В судебных решениях письмоводители рядом с законами царя Вахтанга изображают блаженной памяти предков Ваших императорские указы, кои нам вовсе неизвестны. Сие смешение разных указов в гражданских собственных наших делах помрачает разум наш и вводит в великое стеснение. Посему просим поставить с нашей воли выбранных нами судей, кои, следуя законам царя Вахтанга, не продолжая суда с года в год, будут решать дела на грузинском языке, а суду уголовному никто не может быть придаваем, как только изменники и смертоубийцы. Еще просим дабы не лишали нас моуравств, приобретенных нами от царей по взаимности службы, так как моуравы были полезны мужикам, имевшим на них надежду, не только защищали и никого не допускали в обиду, но и пресекали между собою умеренные споры и чрез то избавляли от дальних волокит в суде и убытка».
Генерал Тормасов, зная обстановку, понимал справедливость данных просьб. Одновременно в этом он видел и сигнал властям всех уровней о том, что нужно пересмотреть свою политику в Закавказье, пока дело не дошло до крупных неприятностей. Получив документ, генерал не мог не посоветоваться со своим окружением, в том числе и адъютантом Бебутовым, как человеком, знающим Закавказье, преданным ему и в то же время являвшимся искренним сторонником России. Но самостоятельно он решить вопрос не мог. Для этого необходимо было высочайшее соизволение.
Поэтому, представляя императору Александру I прошение дворянства Грузии, генерал Тормасов в сопроводительном письме высказал мнение, что нужно найти приемлемую форму, чтобы поддержать и таким образом успокоить местное дворянство.
Данное прошение и мнение генерала Тормасова не осталось без последствий. Для этого представился удобный случай после подавления в 1810 г. выступления царя Имеретии Соломона, подстрекавшего ее народ против России. Когда царь Соломон бежал в Турцию, встал вопрос о форме организации управления в Имеретии. О том, как поступить с данной территорией, было запрошено мнение грузинского дворянства. В ходе проведения преобразований в Имеретии указом императора Александра I от 19 апреля 1811 г. Имеретинское царство было преобразовано в область с центром в городе Кутаисе и разделено на шесть округов. Во главе области находился правитель, назначаемый императором по представлению управляющего в Грузии, возглавляя областной совет. В его состав входили чиновники. На заседания областного совета могли приглашаться местные князья и дворяне для всестороннего обсуждения тех или иных вопросов местной жизни, с тем чтобы принимать решения с учетом их мнения.
По российской аналогии были учреждены приказ общественного призрения, почтовая контора, врачебная управа, таможенная контора, которую возглавлял имеретинский князь, а состав был смешанный. В округах были окружные начальники из штаб-офицеров и при них два заседателя из местных князей или дворян по выбору. Создавалась экспедиция суда и расправы, которая ведала гражданскими и уголовными делами. Первая судила по законам царя Вахтанга и только в некоторых случаях по русским законам. Уголовные дела разбирались на основе российского законодательства. Таким образом, здесь налицо была уступка закавказскому дворянству с целью привлечения его на сторону России.
Князю Бебутову в связи с этим неоднократно пришлось вместе с Тормасовым побывать в Кутаисе при введении нового управления и формирования властных структур в области. Там он почувствовал всю сложность этого процесса, увидел, что в Закавказье настоящий голод на кадры управленцев, особенно из местного населения.
Тем временем в Закавказье продолжались войны России с Персией и Турцией. Они требовали повышенного внимания со стороны командующего корпусом. Поэтому он часто бывал на театре военных действий, куда вместе с ним выезжали и адъютанты. Молодому офицеру Бебутову неоднократно приходилось на практике проверять и закреплять свои познания в военном деле, полученные в корпусе. Состоя при командующем, он принял участие в военных действиях во время Турецкой кампании. В 1810 г. он отличился в сражении под Ахалцихом, а также в ряде дел против горцев.
Поучительным для молодого князя Бебутова было поведение генерала Тормасова, когда, при успешно начатой осаде Ахалциха, в войсках обнаружилась чума. После известия об этом генерал решил пожертвовать славой взятия сильной крепости ради спасения личного состава корпуса. Командующий снял осаду крепости и возвратил войска в Грузию, чтобы не подвергать их и население страшной заразе. Для В.И. Бебутова поучительными были эти действия командующего, для которого жизнь людей оказалась дороже личной славы и предстоящих в таких случаях наград.
Князь Бебутов сопровождал Тормасова при его поездках в горячие точки, где требовалось срочное вмешательство командующего. Вместе с ним он побывал в Поти, Мингрелии, Имеретии, где было окончательно закреплено положение России. Тогда же Гурия и Абхазия вступили в подданство России, и она прочно укрепилась на побережье Черного моря. В это время в Закавказье действовали молодые талантливые полководцы генералы Котляревский, Портнягин, маркиз Паулуччи, которые меньшими силами разгромили противника. Котляревский нанес в 1810 г. два поражения персам при Мигри и на Араксе, и те вынуждены были бежать на собственную территорию, боясь, что русские могут двинуться на Тавриз.
Такою же неудачею закончилась попытка персов проникнуть в Грузию через Бамбак, где их встретил и разгромил генерал Портнягин. А когда персы, соединившись с турками, решили проникнуть в Грузию через Ахалкалаки, то здесь они были разгромлены отрядом под командованием генерал-майора Паулуччи, назначенного в Грузию генерал-квартирмейстером. Генерал Паулуччи в течение трех дней, преодолевая невероятные трудности, форсированным маршем шел с двумя батальонами к крепости по снежным горам, непроходимым даже для местных жителей. Поэтому его никто под крепостью и не ждал. А он, используя фактор внезапности, не дожидаясь наступления утра, ночью с ходу атаковал противника, произведя по нему стремительный удар, и нанес ему серьезное поражение.
Император высоко оценил этот успех генерал-майора Паулуччи и произвел его в генерал-лейтенанты, а генерала Тормасова наградил алмазными знаками к ордену Святого Александра Невского. Одновременно император приказал об этом деле объявить специальным приказом по армии: «Такой необыкновенный подвиг должен послужить примером потомству в том, что храбрость, труды и усердие заменяют численность войск, побеждают природу и торжествуют над многочисленнейшим неприятелем».
В начале 1811 г. В.И. Бебутов видел, что генерал Тормасов выглядел очень озабоченным после получения предписания об откомандировании из Закавказья в центральную Россию Таганрогского, Владимирского драгунских, Севастопольского пехотного и 46-го егерского полков. Это произвело на генерала удручающее впечатление, так как на Кавказе и без того не хватало войск. Обстановка и без того была сложной, так как здесь шли военные действия против Персии и Турции, располагавших значительно большими силами. Конечно, он понимал, что это связано с надвигающейся большой войной с Францией, которая захватила большую часть Европы. Но от этого генералу было не легче.
Видимо, под влиянием этих обстоятельств генерал Тормасов стал ходатайствовать перед императором об отпуске его на лечение. Император подписал в июле 1811 г. указ об отпуске генерала Тормасова для лечения, одновременно назначив на его место генерал-лейтенанта Паулуччи. Император также выразил уверенность, что «после отдохновения он снова возвратится на службу в армию». В сентябре 1811 г. генерал Тормасов был направлен в Подолию, где вступил в командование третьей армией.
В. Бебутов искренне сожалел о том, что генерал Тормасов уехал с Кавказа, поскольку очень привык к своему начальнику, с которым у него сложились хорошие служебные и просто человеческие отношения. Он также видел, что генерал многое мог бы еще сделать полезного для края, который хорошо познал.
В 1811 г. в семье Бебутовых произошло важное событие. Давид окончил Тифлисское благородное училище и поступил юнкером в Нарвский драгунский полк, действовавший против кахетинских горцев. Василий взял над ним покровительство, что было особенно важно на первых порах его военной службы.
После перевода с Кавказа генерала Тормасова князю Бебутову было не безразлично, кто будет назначен на его место. Как-никак, а за это время он привык к начальнику, узнал его характер, требования, подходы. Теперь нужно было готовиться к различным вариантам. Он подумывал о том, чтобы перейти непосредственно в армейский полк. Но, будучи человеком военным, он понимал, что решение его судьбы было в руках начальства.
Вскоре стало известно, что управляющим в Закавказье и командующим войсками назначен генерал маркиз Паулуччи, который незадолго до этого был утвержден начальником штаба корпуса и показал себя с наилучшей стороны. Ни для кого не было удивительным, что он сменил Тормасова. Паулуччи не нужно было много времени, чтобы вникнуть в дела на Кавказе, узнавать людей. Многих в корпусе он знал, в том числе и В. Бебутова. С ним В. Бебутову, как адъютанту командующего, приходилось неоднократно сталкиваться в различных ситуациях. Получив весьма лестную характеристику генерала Тормасова на князя Бебутова, как исполнительного, добросовестного и грамотного офицера, хорошо знающего Кавказ и ориентирующегося в обстановке, Паулуччи оставил его при себе в качестве адъютанта.
В. Бебутов с удовольствием воспринял новое назначение, так как знал Паулуччи как человека очень порядочного, благородного и в то же время старавшегося решать вопросы быстро, но при этом грамотно, чего требовал и от подчиненных. Он не любил проволочек, считая, что задачи должны решаться со знанием дела, быстро, без промедления, поскольку потом это может быть гораздо сложнее и с большими потерями в связи с изменившейся обстановкой. Он был порядочным по отношению к подчиненным независимо от их положения. Он был человеком долга и чести.
После отъезда генерала Тормасова войска на Кавказе были разделены на две части, независимые друг от друга. Генерал Паулуччи был назначен главнокомандующим в Грузии, а генерал-лейтенанту Ртищеву были подчинены войска, расположенные за хребтом на Кавказской линии. В связи с этим у Паулуччи значительно уменьшился объем работы и он мог целиком сосредоточиться на делах в Закавказье.
Работа вместе с генералом Паулуччи оказалась весьма поучительной для князя Бебутова. У многих в Тифлисе, в том числе и у Василия Бебутова, вызывало удивление то, что генерал Паулуччи, венгр по национальности, человек посторонний для Грузии, проявлял больше заботы о памяти великих грузин, чем сами грузины о своих предках. Одним из первых его распоряжений, к большой радости семьи Бебутовых, было указание перенести тело П.Д. Цицианова из Бакинской провинции в Тифлис, в кафедральный Сионской собор.
Все население Тифлиса, в том числе и князья Бебутовы, хорошо помнившее генерала Цицианова, вышло навстречу погребальной процессии и в безмолвии сопровождало прах доблестного князя до новой могилы, приготовленной для него в древнейшем храме Иверийской земли. По приказанию маркиза Паулуччи над могилою тогда же был поставлен памятник с красноречивою надписью, подробно рассказывающей страшную историю гибели Цицианова, «которого враги, быв слабы победить силою, умертвили изменнически». «Под сим монументом, – гласила эпитафия, – сокрыты тленные останки Цицианова, коего слава переживет прах его». Впоследствии, по инициативе графа И.Ф. Паскевича, памятник был заменен другим, а еще позднее – воздвигнут памятник Цицианову и в городе Баку, там, где тело его было зарыто в песке, лишенное святого погребения.
Генерал Паулуччи неожиданно для всех в сопровождении тбилисских властей и адъютантов посетил место захоронения грузинских царей и был страшно возмущен увиденным. В. Бебутов был свидетелем того, какой строгий выговор генерал устроил грузинским князьям за то, что те допустили запустение могил последних царей Грузии Ираклия и Георгия в Мцхетском замке. Он приказал в знак особого уважения к царям соорудить над их могилами памятники, достойные их высокого положения.
В ту пору в Закавказье наблюдалось распространение пьянства, что угрожало подрывом нравственности и здоровому образу жизни населения. В.И. Бебутов одобрительно отнесся к действиям генерала Паулуччи, который, проявляя заботу о сохранении моральных устоев населения, потребовал от местных властей повести решительную борьбу против злоупотребления спиртным.
Генерал Паулуччи, проявляя заботу о боеспособности войск, большое внимание уделял созданию нормальных условий для нижних чинов и офицеров действующей армии. Им приходилось нести великие тяготы походной жизни, в то же время они были плохо обустроены, скудным был рацион их питания, так как продукты разворовывались. Из-за этого в армии широко распространялись различные болезни, потери от которых были больше, чем во время боевых действий. Поэтому командующий всячески добивался улучшения снабжения войск продовольствием, обеспечения обмундированием, снаряжением, вооружением, создания для них надлежащих бытовых условий, предъявляя высокий спрос за положение дел к командирам воинских частей. В порядке контроля он периодически направлял в воинские части адъютантов, которым поручал внимательно разбираться с этими вопросами на местах. Такой подход генерала Паулуччи становился известным в войсках и вызывал особое уважение к командующему, особенно нижних чинов, которые наиболее остро ощущали изменения. Для офицера Бебутова это была хорошая школа как для будущего командующего войсками.
Как адъютанту, князю Бебутову приходилось сопровождать главнокомандующего в поездках по Кавказу. Во время поездок он нередко участвовал в боевых действиях, являвшихся для него хорошей школой практического овладения военными навыками, методами управления войсками на поле боя. А так как генерал Паулуччи отличался большой подвижностью, то он на одном месте долго не задерживался, быстро перемещаясь из одного района в другой. Командующий решал вопросы оперативно, но продуманно, грамотно, справедливо, с пользой для дела, что импонировало окружающим и поднимало его авторитет среди войск и населения.
Осенью 1811 г. В.И. Бебутову пришлось сопровождать нового командующего в поездке в войска, находившиеся в Дагестане. Там местные феодалы, подкупленные персидским шахом, пользуясь войной России с Персией и Турцией, летом и осенью развернули кипучую деятельность против русских войск, создавая для этого по всему Дагестану наемные отряды. Расчет был прежде всего на то, что русское командование, занятое военными действиями на персидской и турецкой границе, будет не в состоянии развернуть боевые действия непосредственно в Дагестане.
Получив об этом известия, генерал Паулуччи решил потушить пожар в зародыше. Он принял решение нанести по сторонникам Персии неожиданный упреждающий удар, с тем чтобы не допустить развития массового выступления местных народов Северного Кавказа против русских войск. По прибытии на место генерал Паулуччи в короткий срок подготовил и развернул стремительную наступательную операцию прежде всего против Кюринского ханства, где особенно наглядно просматривались проперсидские настроения местных владетелей. В ходе активных военных действий русские войска нанесли противнику полное поражение. В результате этого Кюринское ханство было покорено и присоединено к России.
Такие стремительные действия русских войск произвели на население Дагестана огромное впечатление. Они удержали значительную часть горцев от выступления против русских, не дав возможности развиться их движению в широкое противостояние России. Паулуччи за успешные действия по разгрому Кюринского ханства был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени.
Князь Бебутов в Дагестане еще раз увидел, как Паулуччи внимательно учитывал все обстоятельства и, исходя из местной обстановки, умело решал вопросы. Когда правительством рассматривался вопрос о включении Кюринского ханства в качестве провинции в состав Российского государства, Паулуччи категорически высказался против такого решения. Он настаивал на том, что делать этого ни в коем случае не следует, обосновывая необходимостью и целесообразностью сохранить прежнюю форму правления, поставив во главе ханства человека, преданного России. Он считал, что это позволит прочнее удерживать ханство в повиновении и значительно укрепит позиции России в регионе. По его мнению, это также свидетельствовало бы о том, что российское правительство не стремится к завоеванию новых территорий, а поддерживает дружественные отношения к кавказским государствам, тяготеющим к ней. В то же время, по мнению Паулуччи, для поддержания порядка в Дагестане не требовалось содержание большого количества войск при крайней ограниченности их на Кавказе.
Предложения Паулуччи были поддержаны в Петербурге, и во главе Кюринского ханства был поставлен прорусски настроенный Аслан-хан на особых условиях. Аслан-хан заявил, что он и его потомки отказываются от вассалитета Персии и признают верховную власть российского императора. Ими была принята присяга на верность России. Такой подход способствовал укреплению позиций России на Кавказе.
Вместе с Паулуччи князь Бебутов побывал в Карабаге, где участвовал в боевых действиях против персов. Он был не только свидетелем, но и непосредственным участником разгрома персидской армии, которая бежала за Аракс. Генерал Паулуччи со своим штабом оперативно разработал план полного разгрома Персии. Он уже готовился всеми имевшимися в его распоряжении силами вторгнуться на территорию Персии следом за панически бежавшей персидской армией и, широко развернув там военные действия, нанести главный удар по ее столице Тегерану.
Но осуществить план не удалось. В это время в самой Грузии возник Кахетинский бунт. Генерал Паулуччи, находившийся в войсках, действовавших против персов, получив сообщение о начавшемся бунте, немедленно направился в Тифлис. Попутно он принимал меры по локализации, а затем и ликвидации восстания, для подавления которого командующему пришлось отложить на время персидские дела и принять самые энергичные меры по наведению порядка на взбунтовавшейся территории. Поскольку на территории самой Грузии воинских частей почти не было, то часть войск из Персии была срочно переброшена в Кахетию. Маркиз Ф. Паулуччи 22 февраля 1812 г. докладывал императору Александру I: «К вящшему прискорбию моему получил я рапорт из Тифлиса, что вдруг весь кахетинский народ и жители Ананурского уезда, покушавшиеся овладеть крепостью Анануром, дабы сим способом войти в связь с обитателями кавказского ущелья, стремительно подняли оружие, умертвили многих из войск в. и. в., в их квартирах и произвели ужасные жестокости, коих примеры представляет нам французская революция. Не взирая, однако же, на сие тревожное известие, видимая опасность для Карабага, на границе коего я находился, не позволила мне самому тотчас спешить в Тифлис, где все находилось в чрезвычайном страхе. А потому я ускорил только разослать тотчас нужные повеления о сборе войск, в окружности Тифлиса расположенных. Между тем принятыми мною мерами, устроив все нужное для безопасности Карабага и оставив командующим в том краю полковника Котляревского, я со стремительностью поспешил в Тифлис, куда прибыл вчерашнего числа и завтрашний день с войсками выступаю в Кахетию».
В военных действиях против восставших активное участие приняли и адъютанты генерала Паулуччи. В ходе боевых операций против восставших отличился и князь Бебутов, за что позже был награжден. За короткое время генералу Паулуччи в условиях войны с Персией и Турцией своими энергичными действиями удалось быстро навести порядок в Кахетии.
В сложной ситуации генерал Паулуччи еще раз показал себя вдумчивым и энергичным руководителем, грамотным политиком, очень тонким дипломатом, доказав, что многое можно сделать без применения оружия, используя переговоры, личные контакты. Своим гуманным обращением с людьми он сумел завоевать огромное уважение у народов Кавказа.
В.И. Бебутова, как и многих, окружавших, в Паулуччи его подкупали корректность в обращении с подчиненными, служебное бескорыстие, а также быстрая реакция на происходящее и немедленное принятие продуманных решительных мер по предотвращению негативных проявлений.
Командующий строил большие планы по проведению боевых операций против Персии и Османской империи, по преобразованиям в Закавказском крае, о чем он в общих чертах делился со своими приближенными. По некоторым из них он успел издать предписания. Так, видя несовершенство городского управления в городе Тифлисе, он поручил грузинскому губернатору Малинскому разработать примерное постановление об учреждении «для удобнейшего управления городом Тифлисом присутственного места под именем городского правления». Когда оно было готово, генерал Паулуччи 21 декабря 1811 г. предложил общему собранию вместе с приглашенными губернским маршалом, почетнейшими князьями, тифлисскими макалаками рассмотреть его «со всею справедливостью и внимательностью» и если будут отмечены недостатки, то исправить и дополнить. Но при этом следовало придерживаться того, что в него должны входить граждане. Правление должно было заниматься всеми делами в городе и входить в состояние каждого гражданина.
