Чечня и власть Советов. 100-летний юбилей Чеченской автономии

Письмо из тюрьмы: «Уважаемый тов. Листиков. Мы заключенные при Грозненской тюрьме получили точные сведения о расстреле всех сочувствующих Советской власти в тюрьме. В виду этого организацией тюрьмы назначен массовой побег с занятием г. Грозного. По сему обращаемся к Вам, как к политическому работнику, с просьбой помочь в этом. Наша задача заключается в следующем: 1) занять город со всеми учреждениями для чего необходимо Вам с группою вооруженных людей подойти к тюрьме в указанный день и час, где тюрьма уже будет освобождена, которая сама вооружится и займет город. Или если это невозможно, то просим Вас приводить нас в лагерь т. Гикало. Сообщаем еще, что имеем точные сведения, что 2 роты стр. полка настроены в нашу пользу, но не имеют руководителя. Побег из тюрьмы назначен в четверг 21 ноября. Но если к этому времени Вы нам не ответите и не посоветуете как нам быть, то все равно побег будет совершен. Если же Вы назначите другой день, то мы можем ожидать до субботы 29-го ноября. При сем присовокупляем, что желательно было бы совершить побег с занятием города, ибо момент настал. Ожидаем с нетерпением Вашего ответа, 1919 г. 19 ноября. Грозненская тюрьма».

Подобные сведения застали отряд врасплох. Но вопрос был поставлен слишком остро, чтобы иметь возможность к серьезной подготовке. В тюрьму было послано настоятельное требование повременить с побегом, чтобы дать возможность отряду выяснить силы противника и провести соответствующую подготовку среди солдат.

Немедленно же был назначен ответственный организатор восстания, который и выехал в Грозный. Началась усиленная, спешная подготовка. Из тюрьмы требовали, умоляли начинать. Положение создавалось для них ужасным.

Невозможно было от них, поставленных в подобное положение требовать спокойного отношения к делу. Вместе с тем, явное безумие было поднимать восстание. В городе сосредоточились крупные силы – до 12000 человек, 30 орудий. Организация под страхом провала лихорадочно работала. Завязались связи с военнопленными, с некоторыми воинскими частями, командами.

Тюрьма, наконец, категорически заявила, что она выступает. А если отряд не окажет помощи, то вся ответственность ляжет на него. Выбора не было. Был назначен срок – ночь с 21 на 22 декабря. 20-го отряд вышел с гор по направлению к Грозному. Ахматуко Тесаев, Гусейн Эфенди, Узун-Хаджинские генералы пытались задержать выступление отряда. Им было ясно, что если восстание удастся, то революционные силы настолько окрепнут, что бороться с ними будет уже невозможным. Отряд был обстрелян войсками Узун-Хаджи. Благодаря этому произошла заминка. Но к вечеру отряд уже оправился и форсированным маршем двинулся к Грозному. Стояла морозная декабрьская ночь. Леденящий ветер трепал лохмотья красноармейцев. Застывали полуобутые ноги. Отряд не знает, куда идет. Приказано идти – какие же могут быть разговоры. С трудом идут по снежным полям, волоча орудие и пулеметы. Ни звука неудовольства, упрека, жалобы. Отряд насчитывает до 250 человек. Ночь. Отряд останавливается верстах в 8 от Ново-Промысловской горы.

Тов. Гикало открывает краткую беседу. Необходимо было выяснить красноармейцам положение. Отряд идет возможно на поголовную гибель. От каждого человека необходимо взять максимум его воли, выдержки и спокойствия. Отряд шел на врага во много раз сильнейшего, прекрасно вооруженного.

– Товарищи, вы знаете куда идете спрашивает тов. Гикало.

– Нет… не знаем… Куда вы, туда и мы… везде с вами пойдем, – послышались ответы.

Тов. Гикало коротко обрисовывает положение и заявляет, что они идут почти на верную гибель. Но там умирают товарищи им надо помочь. Есть ли кто, который в состоянии повернуть обратно. Красноармейцы возбуждены, взволнованы.

– Идем, товарищи… Что зря говорить… – красноармейцы рвутся вперед. Как будто нет усталости и холодного леденящего ветра, гуляющего в лохмотьях.

Отряд вновь двигается к горе. В лощине под горой останавливается. Вперед выходят два взвода – 70 чел. Черной жилкой побежала в гору телефонная линия. Когда т. Гикало пытался пойти с передовыми взводами, красноармейцы запротестовали и потребовали, чтобы он остался в тылу. Было ясно, что беспокоиться за твердость и стойкость красноармейцев не приходится. Горсточка храбрецов смело рассыпалась по кустам. Через полчаса завязалась перестрелка. Звенит телефон: «Сбили посты, взят пулемет. Если можно пришлите подкрепление». Высылается еще 50 человек… Красноармейцы сбивают батальон и сотню казаков, захватывают два орудия. Казаки в панике бегут в город, не пытаясь дать отпора… Гора занята. Дается условный орудийный выстрел. Там в городе вместе с этим выстрелом должны выступить. Проходит час за часом… В городе тихо красноармейцы, застывшие от холода, терпеливо ожидают… Из города нет никаких сведений. Дальше нет возможности стоять на горе и отряд снимается. Ночью останавливаясь на ночевку под горами в хут. Алхазурово. Почему не было условленного восстания. Измена? Провал?

Глубокой ночью на взмыленной лошади прискакал чеченец: «в городе восстание и идет сильный бой…». Отряд немедленно снимается и выступает в Возвиженку, через которую должна пройти тюрьма…

В городе произошла заминка из-за частичного предательства и из-за провала агента, который был послан в отряд… На следующую ночь, после условленной, к тюрьме подошло человек 30 вооруженных и открыли двери. Заключенные выступают на улицу и с криками: «Ура-а! Да здравствует Советская власть!» – обезоруживают патрули. Получилась невероятная вещь – обезоруженные, многие в кандалах, захватили почти все склады, 4 орудия и обезоруживали части. Добровольцы растерялись. Не понимая в чем дело, предполагая, что в город ворвались крупные силы красных, они в панике стали бежать из города.

Но среди заключенных нашелся предатель, офицер Нечволод, который немедленно явился в Штаб и передал весь план восстания. В его распоряжение передали 2 сотни казаков и он с успехом разбивал планы восставших. 4 захваченных орудия были вырезаны за город и изх них открыли огонь по казакам. Это дало возможность главной массе заключенных скрыться. Часть захватила паровоз и выехала на Владикавказ, часть укрылась в городе и до 100 человек благополучно пробрались в Воздвиженку…

Передают из этого разгрома кошмарные картины. Двое политических смертников, муж и жена благополучно выбираются из г. Грозного. В мороз, с кандалами они доходят почти до Воздвиженки. По дороге чеченцы захватывают их и возвращают в город. Там, в страшных пытках, их убивают.

Многих захватили в городе и с ними расправлялись самым зверским образом. Вот что рассказывает Никита Лукьянов – Никитин, агент отряда, в своих воспоминаниях (с сохранением его орфографии): «я отправился счасже к т. Гекале Воздвиженку Гикало мине дал наказ: поезжай в город и узнай, что там делается. Я приехал ночью в город видел чудную картину, кто был привязан за шею, кто был прибитыми гвоздями на телефонных столбах, а кто висел вверху ногами. Я ужахнулся. Я сполнил свое дело…»

Ужаснулся не только Никитин, но глубоко возмущены были подобным зверством и те, кто вообще не против были уничтожить большевистскую заразу. Трупы замученных три дня висели на столбах напоминая гражданам незыблемость основ «единой и неделимой»…

Слобода Шатой и сл. Воздвиженка. После восстания в г. Грозном, хотя и неудачного, Красный партизанский отряд значительно окреп. В отряд влились бежавшие заключенные, которые внесли в отряд твердость, дисциплинированность и жгучую ненависть к офицерству. Численно отряд был еще слаб, до 400 человек. Но по своей спайке это была страшная для Добровольцев боевая единица. Экономически отряд находился в ужасном состоянии. Денег не было. Продовольствие получали от соседних аулов, которые сочувственно относились к отряду. Наибольшую помощь оказывали Гойтинцы, которые даже организовали партизанский отряд, подчиненный командующему т. Гикало.

После Грозненского восстания отряд окончательно остановился в сл. Воздвиженке. Все тыловые части-лазарет, команда выздоравливающих отдел снабжения, находились в сл. Шатой.

С этого времени налаживается связь с «камышинцами», с Дагестаном, с КК Комитетом РКП (б). Еще до восстания в отряд прибыл делегат КК Комитета тов. Мордовцев. А уже в начале января прибыли делегаты от XI армии и от КК Комитета, с которыми было прислано 2000000 рублей денег (Керенок). Прибытие работников и средств оживило работу в сл. Воздвиженке.

На основании приказа КК Комитета и XI армии был организован штаб Терской группы Красных Повстанческих войск. В подчинение штаба Группы входили все действующие в терской области партизанские отряды.

Работа быстро развернулась. На прибывшие средства закупалось оружие, патроны, обмундирование, лошади и проч. Влияние отряда настолько окрепло, что Чеченские торговцы охотно отпускали товар в кредит. За все время до конца марта в кредит у разных лиц штаб группы взял товаров на сумму 10000000 рублей николаевских денег.

Отряд подымался в боевом отношении с каждым днем. Крепло и его политическое влияние благодаря развернувшейся политической работе, как в отряде, так и среди населения. В отряде читались лекции, доклады, оформилась окончательно коммунистическая организация, в которую стали вступать и Чеченцы. Большого внимания требовала работа среди населения. В силу религиозных и бытовых условий не представлялось возможным строить революционное движение на коммунистической организации. Поэтому было выдвинута массовая организация бедноты, получившая название «революционные ячейки». «Политически-организационная работа штаба группы, начавшаяся в сл. Воздвиженке, после боя перешла в сл. Шатой, беспрерывно усиливаясь.

В Кабарде, Ингушетии, Осетии были созданы Ревкомы с подчинением их штабу группы. Через них велась военно-политическая работа. Революционные ячейки стали широко распространяться главным образом среди бедноты, на что и рассчитывал штаб группы. Организация Горской бедноты и до сих пор еще в Горской республике в стадии своего разрешения. Поэтому не лишне будет подробнее остановиться на этом вопросе и посмотреть как его разрешал Политотдел штаба группы.

В целях планомерности работ было создано нечто в роде инструкции-устава Ревячеек, которого строго придерживались. Если мы всмотримся в прилагаемую инструкцию, то увидим, что организация ревниво охраняла себя от всякого сомнительного элемента. А таким явились или Узун-Хаджинцы, или контр-революционеры. Оставалась беднота, которая шла в ячейки.

Трудовым Горским Народам Северного Кавказа. (Чечни, Ингушетии, Балкарии и Осетии). «Бедняки горцы. Волна Красной армии из Советской России все ближе и ближе подходит к Северному Кавказу, где больше года томятся бедняки горцы, рабочие и крестьяне под ударами офицерской, казачьей нагайки. Час мести – час расплаты всем черным генералам и горским изменникам-предателям близится. Пусть знают они, что на крови народной свое счастье и богатство им не построить. Народ подымается и все их грабительские и провокаторские планы рушатся. Вы подумайте бедняки горцы, чеченцы, кабардинцы и балкарцы, где Ваши офицеры, интеллигенты, богачи? Все они с Деникиным и казаками. Все они думают только как бы прижать бедняка лучше, да отправить его на фронт против большевиков. Что сделал генерал Мальсагов в Ингушетии, Чуликов в Чечне, Мирзоев в Кабарде, а Дорофеев в Осетии? Разбиты и сожжены аулы с помощью их. Сотни молодых жизней погибло в боях защищая свою вольность. Дома разграблены и голодные старики и дети скрываются по горам у своих бедняков родственников. Так работают все, кому дороги интересы своих карманов, а не интересы ваши беднота горская.

Все кадеты горские, офицеры – Деникинцы и казачьи верхи видят, что дело предательское, дело их интересов гибнет. Они снова придумали лазейку для себя, они везде и всюду говорят, что дадут горским беднякам самостоятельность и создадут Горское Правительство. Вы знаете, что дало Вам Горское правительство, в прошлом году: они предали горских бедняков в руки добровольческой армии, вы знаете как оно обещало все вам, а дало разбитые, сожженные аулы, и теперь они хотят Вас обмануть и теперь чувствуют, что сил бороться против Красной армии мало, они хотят обманом удержаться. Не верьте им и знайте, что как были они предателями, так и останутся. Они надеются на вашу темноту и на пушки, пулеметы добровольцев и казаков. Красная армия России близка и сильна. Еще немножко страдания и горя и мы победим. Последние силы напрягают изменники и предатели, но смерть их уже ждет. Советская власть даст Вам, бедняки горцы мир, землю и свободу. Каждый аул, сожженный и разграбленный офицерскими казачьими бандами даже пострадавший отдельный горец-бедняк, будет широко и справедливо удовлетворен в своих убытках Кавказский Революционный Совет в Астрахани постановил за все убытки, причиненные добровольцами кадетами Горской бедноте уплатить и вознаградить. Знайте, что всякий пострадавший будет вознагражден. Семья убитого в боях с контр-революцией, будет вознаграждена. Всех, кто борется и кровь проливает за бедняков мы не забываем, как не забываем тех, кто изменил своему порядку и предал его на разграбление Деникинцам. Передайте всем кадетам, офицерам и всем, кто против Советской власти, что недолго им осталось праздновать последние недели. Они допивают, прогуливая награбленное по селам и городам. Силы наши растут, прибавляется и народ все больше понимает, где правда и где обман. Настанет день и час, когда народные массы бедняков, что страдали так долго и мучительно, могучей лавой покатятся на помещиков, богачей, банкиров, генералов и горских кадетов, задавит их, сметет всю нечисть, что столетиями давила Горских бедняков. А этот час и день близок… Все горцы и бедняки готовьтесь к бою, организуйтесь».

Усиливается агитация и среди казаков. На Сунженскую линию выезжает ответственный организатор. Распространяются по станицам воззвания, в лесах собираются дезертиры, перебежчики. Несмотря на боязнь казаков Советвласти работа идет успешно.

Не приходится, конечно, говорить о том, что в Грозном работа не прерывалась. Частые провалы организации не убивали энергии. Агенты штаба группы ежедневно ездили в город. Установилась связь и с Астраханью. Штабом для этой цели был организован Чеченский партизанский отряд, который курсировал между камышенцами и сл. Шатой. Благодаря этой связи удалось получить необходимые директивы из Штаба XI армии и средства.

Позиция Штаба окрепла настолько, что была уже полная уверенность скорой победы. Вот что говорится в резолюции 1-й Партийной конференции:

«Население гор, придушенное рукой контр-революции с нетерпением ждет восстановления Советской власти. Горские массы являются безусловным противником Доброволии, которая свой авторитет поддерживает исключительно штыком и нагайкой. Чеченский народ, глубоко революционный по своему существу, несколько раз подымал знамя восстания под лозунгами столь же революционными, сколько и национально-религиозными. Но мы, как марксисты учитывая общий рост революции, который охватывает все пролетарские массы и слои, всегда говорили и говорим, что идеалистические надстройки буржуазно-религиозного характера, распыляться как дым, в силу объективных условий, что нами уже и наблюдается. В Чечне идет определенный раскол в пользу Советвласти и час соединения революционных горских масс с Советской Россией окончательно укрепит революционное состояние горцев. Мы коммунисты знаем, что только железной, партийной дисциплиной объективным революционным пониманием нас окружающих условий и мощною организованностью в рядах бедноты и своих рядах будем победителями над черными генералами помещиками и капиталистами».

Успешно шла работа и вдали от штаба. Вот, например, что доносит Ингушский Ревком: «Командующему Красной Армией Терской области. За последние две недели Инг. ушский Ревком организовал почти во всех селах Ингушетии из сторонников Советской власти Комитеты, которым даны следующие инструкции: 1) Усиленная пропаганда идей Советской власти, 2) Агитация против эмирства и шариата, на котором оно якобы строится. 3) Борьба с усиливающимися грабежами и разбоями и той травлей Ингушей на Осетин, которая ведется местными контр-революционерами. 4) Агитация в пользу самого тесного объединения со всеми трудовыми элементами народов Терского края и наконец захват на местах власти по сигналу Окрревкома. Агитация против эмирства идет успешно. Оно само роет себе могилу. Большая часть населения не верит в успех его и ждет своего освобождения только от Советской России. Дух населения поднимается оно начинает организовываться само. Приступлено уже к организации Красной Армии и Штаба. Организация последнего облегчено копией постановления Реввоенсовета XI Армии. С организацией последней приходится тем более спешить, что в связи с объявленной Добрармией мобилизацией могут быть столкновения. Есть надежда, что в скором времени удастся создать значительную боевую силу. Командующим Ингушской Красной Армией Ревкома назначен тов. Гулиев, под команду которого со своим отрядом должен войти Орцханов; нежелание его подчиниться постановлению Ревкома, будет последним считаться изменой Советской власти. С Курской и Молоканской слободками, г. Владикавказа установлена уже связь. По словам их представителей они готовы к выступлению и ждут только сигнала. Оттуда Ревкомом вызваны представители с целью создать там подпольную организацию».

В общем революционное движение на столько окрепло, что его дальнейшему, беспрерывному росту ничто не могло помешать. Оно могло иметь лишь один выход – открытое нападение на Добрармию, но уже не под влиянием мулл и шейхов, а под руководством Штаба группы.

Воздвиженский бой. В начале января Красная армия стремительным ударом заняла г. Кизляр и стала продвигаться по станицам Терской линии. Наступление Красной Армии было неожиданностью для горских партизан, поэтому они не в состоянии были сделать быстрый нажим на добровольцев с тыла.

В момент, когда были получены точные сведения о движении Красной Армии, штаб группы стоял в сл. Воздвиженке. На основании агентурных сведений для Штаба группы было ясно критическое положение взорвавшихся вперед Красных частей. Опасения штаба группы оправдались – Красные части были разбиты, при чем один отряд был отброшен Хасав-Юрту.

Угроза с севера добровольцами на время была ликвидирована. Необходимо было парализовать действия. Штаба группы или же совершенно уничтожить его. 30-го января в Штаб Группы поступило предложение от Ибрагима Чуликова устроить свидание с т. Гикало для разрешения «весьма важных дел».

На совещании штаба было решено, что это предложение Чуликова весьма близко к западне, дабы «ликвидировать» т. Гикало как руководителя движения. Свидание не состоялось. Рано утром 31-го января конные добровольческие части ворвались в сл. Воздвиженку. Часовой из Штаба заметил казаков, которые выезжали на площадь слободы с тыла. Несколькими выстрелами часовой поднял тревогу. Красноармейцы выскакивали из домов в одном белье и с криками «ура», бросились на казаков.

После нескольких минут перестрелки добровольцы бежали из слободы, оставив несколько человек убитыми и 1 пулемет.

Первая конная атака была отбита. Через полчаса с передовых позиций сообщили, что крупные пехотные части наступают на сл. Воздвиженку. Вслед за тем было установлено, что отряд окружен…

Штабу Группы предстояло выдержать отчаянную схватку. На лицо имелось до 400 человек, патрон мало, по 150 штук на бойца…

Долгих 8 часов бился отряд с наступающими добровольцами. Под огнем отряда щедро разбрасывались мертвые точки по ровному белому полю. Целые цепи сносились как втером и разбрасывались по снегу…

А добровольцы слали в атаку все новые и новые цепи. Десятки пулеметов осыпали дождем свинца слободу. Артиллерия ураганным огнем громила стойкий отряд. До 6000 человек бросила Добрармия на партизанский отряд…

В 6 верстах от сл. Воздвиженки, в сел. Дуба-Юрт стояли войска С. К. Эмирства во главе с Дышнинским. С первыми же выстрелами под сл. Воздвиженской сюда прискакали двое старо-атагинских чеченцев и явились к Дышнинскому. На их требование идти на помощь отряду, Дышнинский заявил, что когда надо будет, он даст приказ о выступлении. Сейчас же он еще не знает, кто с кем ведет бой.

Чеченцы – Ноома Тукаев и Махмуд Хамзатов – догадались, что Дышнинский просто предатель и желает гибели отряда. Они повели агитацию среди войск Дышнинского и среди почетных стариков сел. Дуба-Юрт. Войска заволновались и потребовали выступления на фронт. Долго пытался Дышнинский сдержать волнение, но все же был вынужден дать приказ о выступлении.

Но повел он войска круговым путем, при чем на мосту через Аргун целый час служил молебен…

А в это время в сл. Воздвиженке отряд стойко сдерживал атаки противника. Белые цепи подошли почти вплотную к Красным окопам. Горсточка бойцов не отходила ни на шаг. Уже ручные бомбы рвались среди наступающих. С минуты на минуту ожидалась рукопашная схватка, в которой погибли бы все партизаны…

Группа Узун-Хаджинцев, совместно с Шатоевцами не выполнили приказа Дышнинского. Пока служили мобелен, они ударили в тыл добровольцам. Дорога очистилась и отряд, расстреливая последние патроны стал отходить в горы. Добрармия понесла в этом бою крупные потери – выбыло из строя до 1000 человек. Страшные потери, отчаянное сопротивление красных парализовало добровольцев. Они зажгли сл. Воздвиженку и в панике отступили в город, не решаясь преследовать отряд.

Отряд потерял 27 чел. убитых и 30 чел. раненых. Среди убитых был Султан Дудаев, ингуш, начальник Штаба группы, стойкий, выдержанный коммунист. С его смертью отряд понес крупную потерю.

Штаб группы отошел в сл. Шатой. Туда же отошел и Дышнинский. Две враждебные силы сошлись. Под влиянием стойкости отряда, раненных и наряду с этим предательское поведение Дышнинского взволновало Чеченцев. Для них было ясно, что они вновь стали жертвой предателя, авантюриста. Группы представителей бедняков приходили в Штаб группы и требовали, чтобы Дышнинский был обезоружен и арестован.

Штаб группы дипломатично отнекивался, заявляя, что это дело их самих и Имама и что не дело Штаба вмешиваться в их внутренние дела. Наряду с этим шла усиленная агитация о предательской роли Узун-Хаджинских героев.

Возбужденная толпа с помощью красноармейцев захватила артиллерию и пулеметы, а Дышнинского арестовала.

Прибывшему брату Имама вооружение было возвращено, но слава сл. Ведено погибла окончательно. С этого времени Узун-Хаджи перестал быть вождем освободительного движения, сохраняя за собою пока сияние святого, главы С. К. мусульман.

Руководящая работа по организации борьбы перешла в руки Штаба Группы. Быстро возникали партизанские чеченские отряды, шла запись в Красную Армию, организовывались революционные ячейки, окрепла связь с Ингушетией, Кабардой, камышинцами, с Дагестаном, с К. К. Комитетом РКП (б).

На трупах погибших в Воздвиженском бою погибла контр-революционная Сев. Кав. Монархия, и широко развернулось истинно-революционное движение. Это еще не было чистое, классовое движение. К нему примыкали кулаческие и спекулятивные элементы. Но оно окончательно отмежевалось от помещичье офицерских групп, и отрезвилось от национально-религиозного угара. Воздвиженский бой породил колоссальную тягу среди горских масс к Советской власти.

Не было слов, не было мысли, желаний, надежд вне связи с красной Армией и с Советской властью.

Сведения об успешном продвижении Красной Армии давали уверенность в скором окончании долгих бедствий, тяжестей тяжелой, кровавой борьбы. Беднота толпилась у штаба группы, возлагая на него настоящие и будущие надежды… Воздвиженский бой оставил у горцев неизгладимое впечатление. Это была самая яркая картина в революционной истории. Со сл. Воздвиженской связаны у горцев воспоминания о лучших боевых страницах их борьбы «с галгасками».