Дополнительная глава 2. Грехи обсуждают свои грехи
Перед тем, как все мы с вами узнаем-таки наконец, что так сильно волнует юного Гордыню, и ради чего он так сильно старался, хотелось бы поведать вам об еще одной интересной истории, в которую впуталась эта нелепая семейка.
– Слушайте, а мне вот что интересно… – решил поинтересоваться как-то у других Гордыня пока все они сидели за вечерней трапезой – А как так всё-таки по итогу оказалось, что мы все получили имена Смертных Грехов?
– Дело было вечером, делать было нечего, вот я придумал их от нечего делать, – ответил ему Зависть.
– Что прямо так банально и просто? – удивился уже Жадность – Да и к чему это тебе Гордыня?
– Да вот одной ночью что-то одна мысль так в голову засела. А потом я заметил, что наши кодовые имена уж до удивления сродни текущим… – задумался Гордыня.
– Так откуда я, по твоему, вдохновение брал, глупый? – всё также недоумевал пока Зависть.
– Но что если они изначально были заложены в них? – присоединился к рассуждениям Гордыни Жадность.
– Вы про эти цифры после букв? – поинтересовалась Страсть.
– Именно! – подметил Гордыня – ГО-185, ЖА – 515…
– Ну да, это всё может быть интересно, но в любом случае пока выглядит лишь притянуто за уши, – никак не хотел соглашаться Зависть – Тем более в самой лаборатории у других детей тоже есть кодовые имена по типу наших.
– Да, мне довелось встретить там почти всех, за то долгое время, что я вынужден был потратить там, – вспоминал Гордыня – Были и ГО, и ЖА, даже ЗА и ГН. Главное что их всех от нас отличало, так это как раз цифры после.
– Кто бы мог подумать, что у такого «гения» современной науки не хватит изобретательности придумать всем имена получше! – усмехнулся Жадность.
На этом моменте Гордыня задумался. А на самом ли деле такой весь из себя «учёный» позволил бы проскользнуть столь досадной оплошности?
– А вот мне почему-то кажется, что каждый из них – это один из неудачных прототипов нас, что впоследствии был зомбирован и унифицирован… – вдруг высказала своё предположение Гнев.
– Как-то уж слишком конкретно вышло для обычного предположения, Гнев… – удивился Зависть – Хочешь сказать…?
– Да, мне удалось как-то услышать от него самого эту историю.
– Ха, так значит, в конце концов, это оказался уже двойной плагиат, не так ли? – усмехнулась Страсть – Удивлена только, что наш идеальный старший братик мог так просчитаться!
Такой глупый и игривый упрёк всё равно подействовал на старшего Зависть, а потому он начал в скором порядке оправдываться:
– Ничего подобного! Я просто самостоятельно расшифровал его код и поведал вам!
Хотя по его внешнему виду и экспрессии в тот момент и было видно, что его на этом моменте подловили.
– Но с чего бы ему нас так странно обзывать? – тут уже спросил Обжорство – Я, конечно, люблю покушать…, но не настолько же!
– Честно говоря… – хотел было уже что-то сказать Зависть.
Только вот уже в следующий миг в его лицо полетела ложка со стороны Гнев, которую он чудом успел перехватить в воздухе. Ну а взглянув после этого на её напыщенное лицо, он предпочел сбавить обороты:
– Ладно, ладно….
– Однако на самом ведь деле интересно выходит, если так подумать, – вдруг снова вступил в разговор Гордыня – Скорее даже забавно!
– О чем это ты? – недоумевающее спросил Жадность.
– А разве не ты сам мне когда-то говорил, что ты «очень жадный, когда дело доходит до наших внутрисемейных отношений»? – с улыбкой ответил Гордыня.
– Думай, что ты говоришь, балда! – надувшись, как бурдюк, и сильно покраснев, смог только выкрикнуть ему в ответ Жадность.
– Ха, а ведь если так со стороны посмотреть, то я и правда похожа на ленивца! – внезапно уже Лень проснулась и отреагировала на это предположение – Ну, это только если не знать, насколько же я могу быть трудолюбивой в своих снах!
– А иногда и в реальной жизни! – подбодрила её Гнев, отчего стальная клетка начала волнительно покачиваться из стороны в сторону.
– Хех, уж если мы тут и обсуждаем, как каждый из нас соответствует своему имени, то несомненным чемпионом выйдешь как раз ты! – только оправившись от удара ложкой, почти с гоготом выкрикнул Зависть.
И хотели были только Гордыня с Жадностью вставить что-то поперёк словам своего брата, как в его сторону уже устремилась полная еды тарелка. Благо, и в этот раз ему удалось отреагировать и увернуться. А потому всё содержимое кухонной утвари оказалось размазано по стене за его спиной. И как бы ему снова не хотелось съязвить в этот момент, но Зависть предпочел остановить себя и высказаться в более-менее спокойном тоне:
– Я только было хотел добавить, что такой ты была раньше, но….
– А я…., а я…! Я просто хотела передать тебе свою порцию, но случайно выронила! Какая же я неуклюжая! – крайне неумело отыгрывая свою роль невинной овечки, перебивая свою речь постоянными неловкими смешками, ответила ему Гнев.
Очевидно, что все остальные с трудом могли поверить в сказанное ею, просто молча уводя свои взгляды в сторону, а потому Гнев решила добавить еще кое-что:
– И в любом случае это отнюдь не показатель! Просто сегодня на меня могло что-то внезапно найти и….
– Если бы ты постоянно не ломала половину всего сервиза на кухне каждый раз, когда у тебя что-то не выходит хорошо приготовить, то я бы и согласился, но… – никак не мог удержаться себя Зависть от очередного комментария.
– Это… – уже с трудом себя сдерживая, произнесла Гнев, дуясь и пыхтя, сродни паровозу.
– Бе! – но тут к ней подошел Жадность, перед этим надменно показав старшему язык – Моя лучшая старшая Гнев совсем не такая!
– Лучшая старшая… кто? – явно не до конца осознавая сложившуюся ситуацию, спросил Обжорство.
Последствия начавшегося после этих слов балагана лучше будет не описывать. Однако забавным образом, хоть и все чувствовали себя после этой передряги куда более изнеможенными, чем хотелось бы, но были рады провести время вместе в такой «бодрой» обстановке.
И пока Жадность, Гнев, Зависть и Обжорство валялись и сопели друг с дружкой в обнимку прямо на полу посреди кухни, а Лень предпочла приземлить свою клетку где-то в темном углу, Гордыня и Страсть единственными остались «в живых» в этой борьбе.
– Тебе точно ненароком от них не прилетело? – спросил Гордыня.
– Вообще-то это я спросить хотела, – лишь улыбнулась в ответ она – Кое-как да удавалось отводить их в сторону с помощью своих сил.
Какое-то время они еще просидели в молчании, просто глядя на столь мило и беззаботно лежащих на полу братьев и сестер.
– А ведь они должны быть тут «старшими», как любят выражаться! – подметила Страсть.
– Есть такое!
По Страсти было так и видно, что её внутри что-то беспокоит, но она не осмеливается спросить у Гордыни, однако он вполне понимал, что может её тревожить после этой беседы. Потому, дабы подначить к разговору и её, он начал первым:
– Знаешь, гляжу я на них и думаю, что мне вот совсем моё имя не подходит, если так подумать.
– Ну…, может быть… – еще не до конца будучи готовой и самой что-то ответить, лишь смогла вытянуть из себя Страсть.
– Может быть? Как по мне даже это уже сильно сказано. Конечно, я вряд ли могу в себе разглядеть то, что вы все видите во мне со стороны. Только вот чем больше я провожу времени здесь, в этом теплом и уютном кругу нашей семьи, тем больше понимаю, что возгордиться могу разве что из-за того, что нашел всех вас!
– Я…, я тоже считаю, что мое имя мне ни капельки не подходит! Не то что похоть (было сказано почти шепотом), но и Страсть тоже! Нет у меня никакой особой страсти, кроме всех вас, если тоже так подумать!
Она постоянно либо проглатывала пару слов, либо наоборот слишком громко выкрикивала определённые, во время своей речи, только вот Гордыня всё равно не мог без улыбки слушать её.
– Никто из вас же так и не думал, верно?! Просто я, может быть, и могу быть, иногда, милой, игривой, или еще какой, но всё равно по большей степени спонтанно, или не нарочно, или по странной прихоти, но вовсе никак не….
Она так и продолжала что-то увлечённо рассказывать, только, видимо, уже совсем и забыла, что сейчас перед ней сидит и всё это выслушивает Гордыня. А ему не особо хотелось в такой момент её тревожить. Всё же и сам он уже успел устать из-за всей этой внезапной заварушки, а потому веки так и тяжелели, тяня в сон. Лишь одна последняя мысль пробежала в его голове в этот момент:
– «Интересно, а какие же у нас были до этого имена? Те, которые нам дали наши настоящие родители. Да и где они сами тогда?»
Признаться, этот вопрос волновал его куда сильнее. Но в глубине своей души он чувствовал, что найти на него ответ ему предстоит еще очень не скоро. Если такая возможность вообще представится…
– Адам, ГО-185… – начал было монотонно сдавать очередной устный отчет один из сотрудников – Ой, извините, то есть Гордыня…
– Ха! – перебив его, громко усмехнулся Адам.
– … – с небольшим волнением глаза сотрудника начали бегать из стороны в сторону.
– Эти имена.... Так и напоминают мне постоянно о моем раннем ребячестве.
Сотрудник теперь лишь молчаливо и терпеливо стоял, пока Адам ненароком решил отвлечься на воспоминания и немного разошелся:
– Первый из людей, сошедших с высоты небесных садов Рая, был обречён быть растерзанным Семью Смертными Грехами, что последовали оказаться на этой бренной земле вместе с ним…. Как же это всё забавно теперь обернулось, не так ли?
Глава 31. План
– Давайте сбежим отсюда! – уверено заявил Гордыня.
Он до этого долго пытался придумать, как бы иначе преподнести эту мысль своим родным, но вскоре понял, что лишь затормаживает себя столь бессмысленными рассуждениями.
– Всё то время, что я провел в лаборатории, я не только послушно тренировался по велению Адама, но еще и исследовал то место, в котором оказался – начал вываливать на грехов всю скопившуюся информацию Гордыня – Мне удалось найти парочку скрытых ходов и даже много чего подслушать от местного персонала!
После этих слов он вдруг куда-то удалился, но успел мигом вернуться еще до того, как его слушатели отошли от первоначального шока. Конечно, пока что они еще ничего толком не понимали, но Гордыня искренне верил, что у него найдется для них весомое доказательство своей правоты.
– Вот! – он вытянул вперед руку, в которой держал некое подобие карты с тонной различных заметок. Затем он положил её на стол и начал методично и последовательно разъяснять всем присутствующим, что на ней нарисовано – Это вот мы с вами: наше убежище находиться примерно в 400-500 метрах от основного здания лаборатории. Сама она поделена на целых три этажа: один из них мы может отчетливо видеть и снаружи, а два остальных находятся ниже. По размерам они все один меньше другого, так что выходит некое подобие конуса. На первом этаже в основном жилые помещения, на втором – различные «рабочие» пространства, а уж в самом низу любит восседать сам Адам. Как он оттуда хоть за чем-то может наблюдать я не знаю, но…
– Гордыня… – вдруг его внезапно прервала Гнев – А почему ты вообще решил сбежать отсюда? Разве тебя что-то у нас не устраивает?
– Эм…
Этот вопрос немного выбил его из колеи, так как еще за пару секунд до этого он так увлеченно рассказывал о своем плане, лишь проигрывая заготовленную речь и не обращая внимания на окружающих. Но теперь он снова решил взглянуть на их лица и до сих пор видел среди них лишь искренне непонимание и даже некий шок от ситуации. Однако, ведь именно поэтому он и решился на это всё:
– Мне не нравиться Адам. Точнее будет даже сказать, что он мне никогда не нравился. Но самое отталкивающее и пугающее тут то, что это отнюдь не новость для него самого – вновь вспоминая предыдущий разговор с Адамом, говорил Гордыня – Он, будто, хочет, чтобы мы его боялись. Хочет, чтобы мы чувствовали себя рядом с ним прямо так, как вы чувствуете себя сейчас! И я не знаю, как это еще сказать, но мне просто кажется, что это всё неправильно!
– Извини, Гордыня, это всё из-за того, что мы тебя недостаточно поддерживали после твоего возвращения? – в ответ Гнев крепко его обняла – Ты ведь провел там времени гораздо больше, чем любой из нас и, наверняка, успел так сильно напугаться, но…
– Нет, Гнев, извини, но это вовсе не так! – хоть и нехотя, но он вырвался из её оков и продолжил говорить – Да, я остался там слишком надолго, и мне сильно вас не хватало! И я был рад снова оказаться здесь рядом с вами и провести время в месте, а еще как раз поэтому я и решился не отступаться от этого плана! Ведь если мы останемся тут, то я боюсь, что могу вас потерять!
– Да ну тебя, Гордыня! – на этот раз в диалог вступил Жадность – Мы тоже подросли, а особенно благодаря твоему примеру, а потому уж точно не уступим этому стрёмному дядьке в очках и халате! Разве я не прав?
Остальные грехи поддержали его речи одобрительными улыбками и молчаливыми кивками.
– Но ведь никто из нас даже не знает, что он задумал на самом деле! – ответил на это Гордыня – Вы же и сами знаете, что в тени этого человека творится что-то. Его фальшивая улыбка и доброе отношение хоть и легко читаемы, но вот то, что скрыто за ними, еще никому не удалось познать. Даже самые его преданные сотрудники с трудом понимают, что тут на самом деле задумал Адам. А всё потому что он тщательно за всем следит и постоянно меняет персонал. Вот только откуда берутся все новобранцы им на замену, и каким образом он вообще способен содержать такое массивное предприятие и в такое напряженное время?
Гордыня отлично понимал, что никто не хочет говорить об Адаме, лаборатории или том, что твориться снаружи. Однако теперь он четко осознавал, что всё это вызвано именно Адамом. Как бы все они не верили, что он не имеет над ними власти, но каждый из грехов неровно дышал, глядя в его сторону, а его идеи уже четко сидели в их головах. И бороться с ними было легко лишь когда остальные были рядом, но оказавшись в одиночестве в этой проклятой лаборатории, многие часто глубоко над всем этим задумывались.
– И ты абсолютно уверен, что готов с этой базой выступить против него? – следующим прозвучал голос Зависти.
– Да – четко заявил Гордыня в ответ – Видите вот этот рисунок деревни справа?
– Ах, так вот это что! – внезапно произнесла Страсть, и лишь затем это поняла.
– Эм, да, я в рисовании не мастер, так что спрашивайте, ну, если чего где непонятно… – со смущением произнес Гордыня, но затем всё же продолжил в том же уверенном темпе – Деревня! Как, может быть, и вы могли заметить, самостоятельно Адам такое место содержать не может. По крайней мере еду он должен откуда-то доставлять, если уж на всей территории вокруг лаборатории нет какой-то фермы или её подобия. Прогуливаясь в свободное время по лаборатории и серьёзно задумавшись над этим, я как-то услышал разговор двух сотрудников, которые, как оказалось, в тот момент только недавно вернулись после одной из процедур доставки.
– Но Гордыня, если ты предлагаешь нам бежать туда, если я верно понимаю, то нам ведь придется пересечь лабораторию – заметила Лень.
– Рад, что ты спросила, ведь, на самом деле, всё так и есть!
– А, ну, не слишком ли это рисково тогда? – задался очевидным вопросом Обжорство – Там ведь, как ты и говорил, находятся все его сотрудники и всё такое.
– Только вот они совершенно не подготовлены для того чтобы нас остановить! – заранее ожидая этого вопроса, ответил Гордыня – Вся суть вот в чём: как вы видите, три линии ведущие на север, запад и юг отсюда перечеркнуты, а ведь это единственные пути прочь от лаборатории. А дело в том, что если мы пойдем на восток, то не только доберемся до деревни, но еще и серьёзно усложним работу всей охране. Эти точки на карте с пунктирными линиями вокруг – это местные стражники, которые патрулируют указанную территорию. Адам просто не мог отпустить нас в такое отдаленное место, не обезопасив при этом себя. Если посмотреть, то зоны их патруля четко перекрывают любые доступные нам пути отступления.
– Только если мы не рванем через лабораторию – продолжая мысль, произнес уже Жадность.
– Именно! – кивнул ему Гордыня.
– Тогда надо хотя бы решить, с какой из сторон её обходить. А на твоем рисунке указана стрелка прямо сквозь неё. Неужели ты этого не учел? – спросил Зависть.
Пока что, глядя на его выражение лица, Гордыня с трудом мог понять, готов ли старший брат его поддержать, но он не намеревался отступаться от своей идеи, а потому продолжил пояснения:
– Нет, всё прямо, как и нарисовано на карте – мы пройдем через лабораторию, и даже больше – именно с её помощью мы сможем успешно покинуть территорию!
– Стоп, стоп! Но как? – задала вопрос Гнев.
– Смотрите! Видите вот этот длиннющий проход куда-то за границы этого плана? – Гордыня перевернул кусок бумаги, на обратной стороне которого оказался детальный план одного из этажей лаборатории.
– Но как? Когда ты только успел? – с невиданным удивлением и восхищением вопросила Гнев.
– Хех, ну, было время…
Даже на, до этого недвижимом, лице Зависти после этого открытия появилась улыбка.
– Неплохо. Но что же это тогда такое? – спросил он после этого Гордыню.
– Это способ покинуть лабораторию специально для Адама, если что-то пойдет не так. И не просто покинуть, а еще как покинуть! – с благоговением рассказывал Гордыня.
– А как ты узнал о нём? И ты уверен, что мы сможем туда пробраться? – спросил Жадность.
– Ну, это целая отдельная история…
Да уж. Для реализации этого Гордыня в былое время пришлось немало попыхтеть. Всё началось с того, что он как можно чаще пытался влетать в Адама, если тот нес с собой какие-то документы. Наивно было полагать, что так удастся что-то интересное высмотреть. Но в один из дней, всё произошло слегка иначе. Ведь в тот день Адам решил прогуляться по этажу с кружечкой кофе.
Бац!
– Эй, Гордыня, ну сколько уже можно?! – опять сидя на полу с пачкой раскиданных по всюду документов, возмущался Адам.
– Еще раз извините! Что-то я какой-то неуклюжий становлюсь, после этих ваших тренировок. Хотите, помогу?
– Это уже третий раз на неделе, Гордыня! Я, конечно, всё понимаю, но сегодня я еще и надеялся прогуляться с чашечкой теплого и сладкого кофе, а ты снова налетел на меня – вдруг он скинул с себя испачкавшийся халат и кинул в сторону Гордыни вместе с ключом – Иди и принеси мне новый! Он должен быть где-то в моем кабинете.
– А точно можно?
– Давай дуй уже отсюда, надоедливая заноза!
Для того, чтобы добраться до комнаты Адама Гордыне пришлось спуститься на самый нижний этаж, куда обычно ему попасть не удавалось, а потому он решил как следует воспользоваться этой возможностью и всё исследовать.
– И чего это ты тут так и стоишь прямо у самой двери и не можешь зайти? – но через пару минут спустился сам Адам – Только не говори, что сумел тут заблудиться.
– Ну, тут достаточно темно, а еще я никогда здесь не был, так что…
– Ой, да ладно уже! Что за дети только пошли…
Тогда его заинтересовала одна дверь, которая на общем плане этажа была обозначена как эвакуационная. Просто так она явно не поддавалась, но если хорошо приложиться, то её вполне можно было открыть. Зная, что именно эта небольшая деталь может привести Гордыню к пути на свободу, он не побоялся рискнуть и в одну из ночей, когда народу внутри лаборатории было мало, снова вернуться на нижний этаж и посмотреть что скрывает за собой эта дверь.
– Я шел вперед примерно минут 10 или 15 обычным спокойным шагом, но так и не достиг другой стороны. Сейчас, я бы сказал, что прошел примерно метров так 600-700, может даже больше – объяснял Гордыня грехам – Я не решился тогда спросить у Адама по поводу этого, а потому не знаю, какой на самом деле длинный этот проход, но всё же я уверен, что сбежать с его помощью – наша лучшая возможность!
– А с чего ты полагаешь, что нас уже не будут ждать с другой стороны? – продолжал расспрос Зависть.
– Признаюсь честно, это лишь мое предположение, но если Адам создавал этот проход для себя, то вряд ли на выходе будет что-то, кроме чистого поля. Иначе его можно было бы отследить снаружи и потенциальным врагам.
– Гордыня дело говорит! – поддержал его Жадность.
– Ой, не знаю вот как вы, а я всё равно переживаю! – не могла успокоиться Гнев.
– Да ну! А что нам будет, если так подумать, а? – уже Жадность начал отвечать на вопросы – Поймает он нас, пожурит пальчиком и всё! Мы ведь ему явно нужны, а потому он вряд ли как-то посмеет нам навредить!
– Пожурит пальчиком, усилит контроль или вовсе отправит нас обратно в лабораторию и расселит отдельно – в своей манере «поправил» младшего брата Зависть.
– А вот этого он не посмеет сделать! – вдруг за Жадность вступилась Страсть – Если он так сделает, то потом тяжело будет снова заставить нас тяжело и упорно проходить его тесты и тренировки! Да и вообще, он с помощью этого убежища создал для нас какую-то специальную среду, я сама слышала!
– Да, у Обжорства совсем нет аппетита внутри стен лаборатории, а сестричка Лень видит там лишь дурные сны! – в дискуссию вступил уже и Обжорство.
– Эх, хоть спать на кровати и удобнее, но вот сны под открытым небом тоже в своем роде привлекательны! Кто знает, чего я смогу там нафантазировать в объятьях свободы!
– Ребята… – понимая, что она не в силах совладать с позитивным настроем младших грехов, Гнев оставалось лишь одно – Давайте только обязательно держаться вместе!
Таким же угрюмым оставался лишь Зависть, погрузившийся в раздумья.
– Скажи же, что ты думаешь, брат? – спросил у него Жадность.
Но тот лишь молчаливо отвел взгляд.
– Слушайте, вы все всё равно еще до сих пор видимо явно не осознаете, что намереваетесь сделать. Да, Гордыня, у тебя есть много различной информации по теме. Но она не структурирована. В твоем плане пока не достает четких этапов и распределения ролей.
Выслушивая замечания старшего брата, Гордыне и правда пришлось задуматься, не поторопился ли он с обсуждением плана. Ведь хоть и глупый юношеский максимализм говорил ему, что в этой ситуации он однозначно прав, а сложившаяся вокруг ситуация лишь сильнее его в этом убеждали, но он не мог не внемлить мудрым словам старшего брата. И когда настроение в комнате вновь грозилось упасть до уровня того момента, когда Гордыня только объявил обо всём этом, в его ушах вырезались следующие наставляющие слова:
– Вот только не надо такими грустными глазами на меня смотреть, глупые – многочисленно вздыхая и явно немного волнуясь, произнес Зависть – Я сказал, что вы пока что не можете назвать это планом! Никто не мешает вам, ну, знаете там, поработать над ним немного всем вместе. Сам не верю, что приходиться произносить что-то настолько очевидное в данный момент.
Тут все внезапно навалились на него, отчего он еле сумел устоять на ногах.
– Только не говорите, что я вам тут серьёзно какую-то невероятную истину открыл! – упорно пытаясь освободиться из мягких захватов, всё также недоумевал Зависть.
– Я просто рад, что ты тоже с нами! – произнес Гордыня, до сих пор удерживающий хватку.
– А ну хватит! – напыщенно надувшись, произнес Зависть.
– Неа! – с улыбкой во все лицо произнес Гордыня.
– Ладно, мне не привыкать так ходить – отчаянно пытаясь сдвинуться с места, заявил Зависть, с улыбкой поглядывая на Обжорство и Лень.
Оба немного закраснели, ведь отлично понимали, на что намекал их брат, а он, лишь еще раз погрузившись в уютные былые воспоминания, сумел усесться на стул и принялся разглядывать нарисованные там каракули:
– Так, Страсть, тебе я доверяю адекватно перерисовать всё что тут в спешке накалякано и раздать всем. С другой стороны я сам лично укажу что отдельно каждый из вас должен будет делать и в какой последовательности. Гнев, тебе придется приготовить нам всем чего-то вкусного и полезного на время наших скитаний. Я проверю информацию об охране вокруг нашего убежища. Остальные пусть помогут чем смогут, а ты Гордыня можешь и отдохнуть немного. Уж слишком часто в последнее время ты за всех нас отдуваешься!
Он и хотел было что-то на это ответить, но видя в глазах окружающих, что они всецело поддерживают Зависть в этом высказывании, решил лишь улыбнуться и промолчать. Да, это был достаточно масштабный объем проделанной работы, но он знал, что ему было вовсе не в тягость. Ибо делал он это ради тех, кто ему дорог, а когда он так поступал, то у него постоянно откуда-то брались силы продолжать, даже если всем вокруг могло показаться, что он уже раза три должен был свалиться без сил. И хоть самим грехам могло и казаться, что они ничего особого ради этого никогда не делали и не ждали какой-то похвалы или награды, но забавным образом как раз такое отношение и заставляло Гордыню лишь еще сильнее желать, во что бы то не стало сохранить улыбки на их лицах. И не важно, что и как может измениться в будущем, но он для себя уже решил, что, для борьбы с многочисленными установками Адама, он сделает себе свою собственную. Он врежет её в свой мозг, а она поможет ему никогда не сдаваться и идти до конца.
И ведь он еще совсем не представлял, как сильно это скажется на нем в уже совсем недалеком будущем. Так как не всё прошло так гладко, как он предполагал.
– Ого, ты, наконец, явился! Я уже думал, ты забыл или решил ничего не делать, а нет, не стоило мне ошибаться в столь ответственной фигуре! – Адам явно приглашал нежданного гостя сесть рядом с ним за стол своим взглядом – И что же ты хочешь мне сообщить? Как там Гордыня?
– Он собирается совершить побег – лишь держась за спинку предназначенного для него стула, молвил один из грехов.
– Один?
– Ни в коем случае.
– Ладно, и что же ты предложишь мне делать?
– А с чего это мне позволено решать?
– Ой, ой, вот только не надо! – развел руками Адам – Ты пришел сюда с этой информацией явно потому что чего-то хочешь, ведь так? Так говори же…