30
Элия
Какая дура! Щеки пылали огнем, пока я неслась как сумасшедшая в свою спальню. Мало того, что вела себя как развратница, так еще и нас увидели. Что же теперь будет?
Я наспех обмылась из кувшина, но переодеваться не стала. Вместо этого залезла в постель с головой, зарываясь в подушки. Хотелось спрятаться от всего мира, сделать вид, что ничего не произошло. Я пыталась найти решение, но мысли скакали в голове. Сейчас не помешал бы дельный совет от друга. Меида почему-то больше не приходила, я даже не встречала ее во дворце, а другую служанку ко мне не приставили. Теперь я собиралась по утрам и готовилась ко сну сама. За время в Эриште я успела научиться делать прически на южным манер и правильно закреплять украшения, так что помощь мне и не была нужна. Но Меида была не просто служанкой. Как мне не хватало сейчас ее поддержки!
Я зарывалась в складки одеял, затыкала уши подушками, но невозможно сбежать от самой себя. Тревога грызла меня изнутри, слезы подкатывали к глазам.
– Что будет, то будет, – буркнула себе под нос, когда устала от бесконечных переживаний.
К счастью, король с самого раннего утра напился, празднуя победу брата. Как только весть достигла его ушей, он заперся в своей спальни и вряд ли покинет ее до завтрашнего дня. Еще есть время, но на что?
Я вспомнила, что Роул предлагал помочь с побегом, и я было приободрилась. Но спустя минуту пришло осознание, что командир не сможет устроить побег так быстро. Пока он получит записку, может быть слишком поздно. А как же Теар? Я не смогла бы бежать зная, что ему грозит.
– Бездна, – прошипела я, понимая, что не могу просто уйти и оставить его на милость безумного короля. Мысль о том, что с ним может что-то случиться, сводила меня с ума.
Я металась из угла в угол, пытаясь хоть что-то придумать. Утомленная размышлениями, я рухнула в кресло. Выхода нет. Мне не сбежать, тем более вместе с Теаром. Не избежать наказания. «Убить Шанти?» – робко спросила саму себя. Нет, это сделать я не смогу никогда, будь мы хоть трижды врагами.
И я приняла единственное возможное решение, которое мне пришло в голову. Дождавшись темноты, я выскользнула из комнаты.
**
Стража меня не видела, и я отворила дверь в покои. Комната встретила меня темнотой, и я подумала, что в такое время принц уже возможно спит. Я прошмыгнула внутрь, пока никто не заметил меня в коридоре. Дверь позади бесшумно захлопнулась. Я замерла, вглядываясь в темноту, но комната казалась пустой. Неужели зря пришла? Выйти и ни на кого не нарваться окажется труднее.
Я сделала пару нерешительных шагов вперед, стараясь придумать, что делать дальше. Возможно, Теар у себя в кабинете или в саду. Наверняка наслаждается последними спокойными часами. Или быть может… он уже покинул дворец и Эришт?
– Это была ты, – Теар зажег свечи, и я обернулась. Он сидел, развалившись в кресле. На столике рядом стояла початая бутылка. Принц налил вино в почти пустой стакан и жестом пригласил меня сесть. Я опустилась в кресло напротив.
– Что ты имеешь ввиду?
– Ты спасла меня, – Теар достал еще один бокал и наполнил его, после чего передал мне. Я сделала маленький глоток. Полусладкое. С нотками апельсиновой цедры.
– Не понимаю, о чем ты, – соврала я.
– Ты все понимаешь, – Теар отставил бокал в сторону и раскрыл рубаху на груди. Золотистые искры сверкали при тусклом свете свечи как маленькие драгоценности. – Твоих рук дела.
– Мало ли на свете девушек с даром жизни, – непринужденно бросила я в ответ, стараясь выглядеть непричастной. Вышло плохо.
– Мало, удивительно мало, – ухмыльнулся Теар. – И еще меньше тех, чьи искры горят золотистым цветом.
Я смущенно промолчала, и принц продолжил.
– Не поверишь, но Роул встретил за свою насыщенную жизнь всего двух магов с даром жизни. И вот незадача: искры одной были золотыми, а другой – синими.
Губы Теара изогнулись в ухмылке, и он сделал большой глоток вина. Я машинально отпила из своего бокала. Тени падали на его хмурое лицо.
– Что ты хочешь от меня услышать?
– Я просто хочу сказать, что благодарен тебе, – Теар поставил бокал на столик и выдвинулся вперед. Он взял мои руки в свои и заглянул в глаза так, что внутри все обдало жаром. – Ты спасла меня, и я никогда не смогу рассчитаться с тобой. Я должен был сделать все, чтобы ты не попала в этот дворец. Но все, что я предпринял – я подставил тебя сегодня. Я виноват перед тобой, как ни перед кем другим.
Теар отпустил мои руки и откинулся обратно в кресло. Я видела на его лице печаль и вину. Мне хотелось утешить его, сказать, что это не его вина. Я и сама была не слишком-то против, когда он…
– Я не знаю, что нас ждет. Но если я смогу, если я выживу… Я помогу вернуться тебе на север, чего бы мне это ни стоило.
Я смотрела на Теара с изумлением. Неужели он действительно готов это сделать? В его словах чувствовалась правда – не похоже, что он это сказал для вида, чтобы меня утешить. Он пообещал вернуть меня на север. Я усмехнулась. Да что он знает о моей жизни на севере? И я неожиданно, даже для самой себя, расхохоталась.
Принц ошарашенно смотрел на меня, пока я не закончила смеяться. Утерев выступившие слезы, я встала с уже серьезным лицом. Теар как завороженный следил за мной, не зная, что я задумала. Мои руки потянулись к завязкам халата.
– Посмотри на меня и скажи, хочу ли я вернуться в Норелию, – тонкая ткань скользнула с моих плеч, и халат упал на пол. Я впервые предстала перед Теаром обнаженной. Свет от свечей был слабый, но и его было достаточно, чтобы рассмотреть мое тело. Я видела, как изумление на лице Теара сменяется гневом. Его рука сжалась, стиснув тонкую ножку бокала. Еще миг, и стекло не выдержит напора.
– Кто это сделал? – чеканя каждое слово спросил Теар.
31
Элия
Мне хотелось скорее поднять халат и прикрыться. Теар внимательно рассматривал каждый кусочек моей кожи, и это тупой болью отдавалось в груди. Я не хотела, чтобы он видел меня такой. Я не хотела, чтобы это вообще видел хоть кто-нибудь. Но это было мое тело. Навсегда. Эти шрамы никогда уже не исчезнут и всегда будут напоминать о той ночи.
Теар все больше мрачнел. Его гнев чувствовался даже на расстоянии. Красные огоньки зажглись в его глазах, говоря о том, что алор пробуждается.
– Ты помнишь ту ночь? – тихо начала я.
– Ты спасла меня. Вытащила из сугроба и залатала мои раны, – Теар не поднимал глаз, его взгляд все так же блуждал по моему телу.
Тысячи маленьких искр сверкали золотом на моей груди, животе, боках – тонкие и длинные шрамы от безжалостных ударов плетью. Они были бы почти незаметны, если бы не искры.
– Спереди я смогла затянуть раны, но до спины мне было не достать, – Я повернулась к принцу спиной и услышала, как воздух с шумом вырвался из его легких. Пусть видит, к чему приводит безрассудство. Большие бугристые шрамы пересекали мою спину. Плеть оставила глубокие раны на спине, и как бы я не пыталась, я не могла до них дотянуться и аккуратно «заштопать». Не меньше дюжины хлестких ударов обрушились когда-то на мою спину.
– Кто это сделал? – повторил Теар. Его голос дрожал от гнева. – Я убью его.
– Ты помнишь, что я спасла тебя. Но что ты помнишь еще? – я накинула халат и вернулась в кресло. Осушив залпом бокал вина, я наполнила его вновь.
– Ты оставила мне лошадь и припасы. И пообещала убить, если увидишь вновь, – принц нахмурился, стараясь воссоздать в памяти ту ночь. Я ухмыльнулась. Эта история гораздо длиннее, чем он думает.
– Спустя пару дней, как мы встретились, я должна была выйти замуж за лорда Блэквуда. Но я бежала в ту ночь. Я мечтала стать свободной, скрыться и прожить жизнь так, как хочется. Но в лесной глуши я повстречала умирающего южанина.
Теар внимательно слушал меня. Тень от свечи плясала на его лице, подчеркивая его мрачность. Красные огоньки ушли из его глаз, он был больше обеспокоен сейчас, чем зол.
– Я отдала тебе в ту ночь свою невинность. То, что по праву полагалось моему будущему мужу.
– Ты говоришь правду? – произнёс недоверчиво Теар.
– Зачем мне врать?
Принц запустил руку в волосы. Я видела его смятение, и это меня задевало. Каждую ночь мысли о нашей встрече не давали мне уснуть, тревожили сон. А он сомневается в том, что между нами было.
– Прости, просто… – Теар грустно хохотнул. – Я так часто видел это в своих снах. Но мне казалось… Я думал, что это привиделось мне. Я был в бреду, рана была серьезной. Все время просыпался и вновь погружался в бред. Я оказывался в Эриште, видел Шанти как наяву.
Теар встал и отошел к окну. Я видела, как он был напряжен. Я отпила еще вина, чувствуя, как хмелею. Но я просто не могла пережить этот разговор на трезвую голову.
– Я думал, что это было в бреду, – тихо продолжил Теар. – Очередное видение, возникшее в воспаленном мозгу. Я не мог и подумать, что это действительно произошло, а не приснилось мне.
Я не ответила, и Теар повернулся. Что я могла ответить? Ночь, которая изменила всю мою жизнь, даже не запомнилась ему. Я сделала большой глоток.
– Мне пришлось возвращаться. Я оставила тебе лошадь, и не могла уже уйти далеко.
– Ты могла оставить меня там, – горячо ответил принц. – Мы враги, зачем ты рискнула всем ради врага?
Он ощущал свою вину, я это чувствовала. Быть может, я действительно должна была действовать иначе. Бросить умирать в снегу своего врага, который не раз опускал меч на головы моих земляков. Но я не могла так поступить. Даже с врагом. Да и какая теперь разница? Окажись я там снова, сделала бы тоже самое.
– Что было дальше, Элия? Что произошло?
Я сделала еще глоток вина.
Мое отсутствие не успели заметить, и я спокойно вернулась в свою комнату. Наспех обмывшись, я переоделась в домашнее платье. Губы до сих пор горели, храня память о страстных поцелуях. При мысли о том, что я сделала, внутри все сжималось в тугой комок. Блэквуд не сможет не заметить, что ему достался подпорченный товар. И тогда… Я боюсь представить, что меня ждет.
Собрав всю смелость в кулак, я направилась в кабинет отца. Тот задумчиво перебирал бумаги, когда я вошла. Он терпеть не мог, когда я приходила к нему. Каждый раз его лицо искажала гримаса отвращения, словно я была мерзкой крысой, а не его дочерью. Мужчина внимательно посмотрел на меня, и мое сердце ушло в пятки.
– Что тебе нужно, Элия, – строго спросил отец.
– Я не выйду замуж за Блэквуда, – хотела сказать решительно, но вышел сдавленный писк.
Отец невозмутимо вернулся к бумагам, словно я ничего и не говорила. Не удивительно – ему было все равно на мое мнение. Мало ли, что несет глупая девчонка. Он все равно силой поведет меня к алтарю, если это потребуется.
– Я не девственна, – выпалила я в надежде, что это поможет. Отец поднял на меня глаза, и, выровняв дыхание, я уже спокойно продолжила. – Эту ночь я провела с мужчиной. И лорд Блэквуд больше не может на мне жениться.
Сердце гулко билось в груди. Лицо отца налилось краской, на лбу вздулась вена. Он вскочил, схватил со стола подсвечник и замахнулся, намереваясь меня ударить. От испуга я зажмурилась, но удара не последовало.
– Я бы врезал тебе, потаскуха, – сказал отец равнодушно и поставил подсвечник на место. Гнев покинул его, и он стал хладнокровен. – Но ты не можешь пойти к алтарю с разбитым лицом.
– Ты не слышал меня? Я не могу быть теперь его женой!
– Мне все равно как, но в первую брачную ночь ты изобразишь невинную девицу, – мужчина вернулся на место. – Если ты расскажешь Блэквуду, попытаешься сорвать свадьбу, я устрою тебе такую жизнь, что ты будешь молить всех богов о смерти.
Я смотрела в равнодушное лицо своего отца. Холод сквозил в каждом его слове, заставляя меня поежиться. Он выглядел спокойным, но я чувствовала всю его ненависть ко мне. Умерла только моя мать, но я была полной сиротой и при живом отце.
– Я отдам тебя каждому мужчине, который пожелает на тебя забраться, – ледяным голосом продолжил отец. – Я отвезу тебя в лагерь на потеху солдатам, и заставлю каждого отыметь тебя. А когда ты залечишься, я посажу тебя на цепь в темнице до конца твоих дней.
Мир вокруг пошатнулся, земля ушла из-под ног. Я качнулась, но осталась стоять. Горячая слеза скатилась по моей щеке, когда я подняла взгляд на чудовище, что сидело передо мной.
– А теперь пошла вон, шлюха. Тебе пора готовиться к свадьбе.
На негнущихся ногах я вернулась в свою комнату. Слезы наворачивались на глаза, но я старалась держать себя в руках. Зачем я пошла к отцу? Чего я ждала от него? Нужно снова попытаться бежать, это единственный выход! Но за дверью я обнаружила охрану, которая не выпустила меня.
Я была обречена. Мне не сбежать, но есть всегда и другой выход. С подноса, который так и не убрали после завтрака, я подняла нож. Лезвие блеснуло на солнце, и я нервно сглотнула. Всего пара движений, и все проблемы исчезнут. Свобода бывает разной. Раз я не могу жить своей жизнью, я освобожу себя иначе.
Как завороженная я смотрела на острое лезвие ножа. Рука тряслась, когда я поднесла ближе запястье. Всего пара движений, и ты свободна, Элия…
Я медленно положила нож обратно. Я не хотела жить так, но и не готова была умирать. Смерть – это выход, но обратно уже не зайти. А так есть еще шанс, призрачная надежда. Лучше попытаться, чем так просто сдаться! И я принялась размышлять, что же мне делать дальше. Так меня продержали запертой в комнате, пока не настала пора отправиться в земли Черного Леса, где проходила свадьба.
32
Элия
Теар был мрачнее тучи. Я видела, как в немой ярости вздымается его грудь. Он напряженно сжимал бокал, костяшки его пальцев побелели. Еще чуть-чуть и тонкой стекло лопнет, не выдержав напора.
– Как он мог поступить так с дочерью? – гнев чувствовался в голосе Теара. – Он твой отец, он должен был защищать тебя и оберегать. Даже мой отец…
Принц остановился на полуслове. Я видела его смятение, и коснулась его руки, чтобы он продолжил. Теар выдохнул.
– Ты ведь и сама должна понимать, что король Айн не был моим отцом, – горечь сквозила в каждом слове принца. – Алор соблазнил мою мать, но отец не отказался от меня. Он воспитал меня как настоящего сына и относился к нам с Леоном одинаково. Я не был его плотью и кровью, но он никогда не ударил меня, не накричал и не оскорбил.
– Поэтому ты отказался править? – догадалась я. – Потому что ты не его сын?
– Откуда ты это узнала? – Теар удивленно посмотрел на меня.
– Слухи во дворце – главное развлечение, – уклончиво ответила я. Не стоит ему знать, что слуги многое мне поведали. – Я только одного не понимаю: война с алорами давно закончилась. Как такое могло произойти?
– Об этом никогда не говорят, но разломы иногда открываются и по сей день. Это держат в тайне, чтобы не пугать народ. Но это происходит. Не так масштабно, как в давние времена, но все же.
Я оторопела от его слов. Неужели это правда, и алоры до сих проникают в этот мир? Хотя откуда эта недоверчивость? Живое доказательство сидело передо мной в кресле с бокалом вина.
– Тебе не стоило отказываться от престола.
– Это не тебе решать, – резко ответил Теар, и я прикусила язык. Да, судьба чужого королевства действительно не моя забота.
– Прости. Я не хотел обидеть тебя, – принц смягчился. – Меня распирает злость от того, как поступил твой отец. Я убил бы его голыми руками, будь он сейчас передо мной.
Я грустно улыбнулась.
– О, это еще не конец моей печальной истории. Все еще впереди.
– Это он сделал? – спросил принц, имея ввиду мои шрамы. Я согласно кивнула, и он выругался.
Мне казалось, что воспоминания об этом больше не трогают меня. Но сейчас, когда я рассказывала это Теару, а в его глазах горели боль и жалость, слезы невольно подступали к глазам. Ком встал в горле, и я сделала глоток вина.
В день свадьбы погода бушевала. С утра поднялась метель, и я еле добралась до храма, где проходила церемония единения. Внутри было холодно, пар шел изо рта, когда я выдыхала. Я куталась в белоснежный меховой плащ, но это не помогало. Меня трясло так, что зуб на зуб не попадал. То ли от холода, то ли от вида жениха, который стоял около жреца.
Отец подвел меня к лорду Блэквуду и встал неподалеку. Он бросал на меня предостерегающие взгляды, стискивая рукоять ножа на поясе. У меня не было шанса уйти. И я не могла прервать церемонию.
Лорд Блэквуд выглядел хмурым и раздраженным. Он презрительно шевелил губами, пока жрец читал древний текст для заключения брака. Когда жрец закончил, жених нетерпеливо сделал шаг вперед, перебив того на последнем слове:
– Давай уже к делу.
Жрец посмотрел на лорда с недовольством, но все-таки начал обряд единения. Он взял мою руку и перевернул ладонью кверху. Небольшим золотым ножом он порезал мою ладонь. Я сжала кулак, и капли крови упали в церемониальную чашу. Так же сделал и жених. Жрец соединил наши ладони и связал запястья алой лентой.
– Отныне пред лицом богов вы едины. И не разорвать этих пут невзгодами. Не разрезать их бедами. Не развязать их печалями. Пока вращаются звезды, и смотрит за нами Луна, не разрушить этот священный обет. Едина ваша кровь, и едины ваши жизни. Да будет вечен этот союз, пока боги не решат иначе.
Гости одобрительно закричали. Тут и там слышались поздравления, но я даже не пыталась улыбаться. Кровь просачивалась сквозь связанные ладони и капала на пол храма, пока мы шли к дверям. На выходе прислужник развязал ленту на наших запястьях и бросил ее в чашу с огнем. Я осторожно отодвинулась от мужа, не желая лишний раз касаться его. Кровь запачкала белоснежный мех, но мне было все равно. Блэквуд, даже не взглянув на меня, проследовал к карете.
Всю дорогу до имения Блэквуд не отрывал от меня глаз. Он рассматривал меня по-хозяйски, исследуя взглядом каждый сантиметр. Мне было неприятно его неожиданное внимание, и я старалась смотреть в окно на заснеженные пейзажи Черного Леса.
– Роишь мне здорового сына, – муж положил мне руку на колено, и я вздрогнула. – И я буду к тебе добр.
– У вас уже есть сын, – тихо прошептала я, вновь отвернувшись к окну.
– Он слюнтяй и размазня. Мне нужен сильный сын, который поведет за собой армию, если это потребуется.
Я промолчала. Краем зрения я видела, что Блэквуд не все так же не сводит с меня глаз.
– Все мои жены оказались гнилыми. Пустышки, неспособные выносить ребенка. А та, что смогла, родила мне девку в мужском обличии, – рука мужа скользнула по колену, поглаживая ее. Я нервно сглотнула, борясь с желанием сбросить его руку с себя. – Но я верю, ты родишь мне здорового и сильного сына.
– А если нет?
Лорд Блэквуд только ухмыльнулся и откинулся на сиденье. Его рука наконец не была на мне, и я тихонечко выдохнула. Каждая секунда, проведенная с ним наедине, вызывала у меня отвращение. Я не могла поднять глаз на его огромное брюхо, на гнилые зубы, на желтоватую дряблую кожу. Мне не хватало воздуха из-за стойкого запаха перегара, исходившего от мужа. Но самым ужасным было то, что мне предстояло разделить с ним брачное ложе этим вечером.
33
Элия
Свадебный пир толком не отложился в моей памяти. Я сидела вытянутая в струну, словно кол проглотила. Гости веселились, пили и плясали. А мне не лез в горло кусок. Я даже ни разу не прикоснулась к вилке, не сделала и глотка вина. Мысль о первой брачной ночи сводила меня с ума. Я с ужасом представляла, что случится, если Блэквуд узнает правду.
Муж, в отличие от меня, веселился на полную. Он наваливал себе полную тарелку еды и жадно поедал ее. Куски пищи падали ему на живот, соусы пачкали уголки рта, вызывая еще большее отвращение к нежеланному супругу. В выпивке он тоже не скромничал. Бокал осушался залпом и тут же наполнялся вновь, чтобы опять исчезнуть в ненасытной глотке. Я не верила своим глазам: неужели эта отвратная свинья была способна управлять сильнейшей армией Норелии?
В конце концов Блэквуд хорошенько опьянел и рухнул лицом в полупустую тарелку. Он громогласно захрапел, но веселящиеся даже не заметили этого за шумом голосов и музыки. Я с презрением смотрела на своего супруга, со свешанных пальцев которого собаки слизывали остатки пищи. Лишь бы он спал подольше, а лучше провел в этом зале всю ночь.
Но моему желанию не суждено было сбыться. Отец, сидящий неподалеку, заметил, что зять далеко не в форме.
– Пора проводить молодоженов в постель! – громогласно объявил отец. Гости одобрительно закричали и направились к нашему столу. Они растолкали пьяного Блэквуда и повели к спальням. Новоиспечённый муж был слишком пьян и не понимал, что происходит. Мутными глазами он осматривал гостей, что тащили его под руки.
Я пошла сама. Сердце стучало, словно отбивая похоронный марш. Я хотела оказаться сейчас где угодно, только не у дверей супружеской спальни. Лучше бы я замерзла в чаще, оставив лошадь и припасы южанину…
В груди противно заныло от воспоминаний от той ночи в хижине. Я смотрела на отвратительного пьянчугу, что не мог сейчас даже идти самостоятельно, и представляла черные горячие глаза.
Гости, отвешивая пошлые шуточки, помогли Блэквуду раздеться. Когда служанки потянулись ко мне, я твердо отказалась от помощи. Улюлюкая и смеясь, толпа покинула комнату, оставив меня с мужем наедине.
– Ты… принеси еще вина, – заплетающимся языком потребовал лорд последней служанке. Та кивнула и уже через минуту вернулась с наполненным кувшином. Блэквуд еле стоял на ногах. Качаясь, он неаккуратно налил вина, расплескав большую часть на пол.
– А ты раздевайся, – он поднял на меня мутные глаза. – Хочу хорошенько рассмотреть, что я сегодня приобрел.
– Давайте сначала выпьем, – я взяла кувшин из его рук и наполнила бокалы. Супруг тут же опрокинул его в себя, чуть не завалившись на спину. Свой я просто держала.
– Я… я тр… трах… я трахну тебя сегодня, – я спешно наполнила пустой бокал, и Блэквуд снова выпил. – Я буду трахать тебя, пока ты не понесешь, сука.
Лорд икнул и покачнулся. Я ничего не ответила на его слова, только наполнила его бокал вновь. Блэквуд осушил и этот. Его все больше качало, веки низко опустились на подернутые пеленой глаза.
– Давайте ляжем в постель, – Я потянула супруга к кровати. Тот согласно кивнул и неуклюже зашагал. Я помогла ему сесть, стараясь не смотреть на его обрюзгшее голое тело.
– Иди сюда.
– Сейчас, мне нужно раздеться.
Лорд развалился на подушках и смотрел на меня из-под отяжелевших век. Я медленно стала распутывать завязки на платье, надеясь, что мой план сработает. И мои ожидания оправдались. Вино подействовало, и не успела я распустить корсаж до конца, как Блэквуд громогласно захрапел.
Я всхлипнула от облегчения, и рухнула в кресло у камина. Да, я всего лишь отсрочила неизбежное. Завтра он протрезвеет и снова придет в мою постель. Рано или поздно, но мне придется отдаться ему. Тем более, он хочет еще одного сына, и не завидна моя участь, если я не забеременею.
Я просидела в кресле всю ночь, прижав колени к груди. Когда первые лучи солнца стали осветлять небо, я полностью разделась. С подноса я взяла нож для мяса, и приблизилась к постели.
«Если ты закроешь глаза и проведешь ножом по горлу этому ублюдку, все закончится, Элия,» – мысли невольно сами лезли в голову.
«Нет, это ничего не решит. Мне не жить тогда,» – отвечала я самой себе.
Я откинула одеяло. Блэквуд спал, не замечая ничего вокруг. Я подняла руку и повернула ладонь к себе. Рана после обряда затянулась коркой и уже не кровоточила. Я судорожно задышала, стараясь собрать всю свою смелость. Резко, чтобы не затягивать мучения, я резанула ножом по едва затянувшейся ране.
Я сжала кулак и протянула его вперед. Кровь закапала на белоснежную простынь. Я не знаю, как это должно было выглядеть на самом деле. Но я надеялась, что Блэквуд поверит в состоявшуюся брачную ночь. Подождав, когда кровь остановится, я нырнула под одеяло, стараясь не касаться ненавистного супруга.
Обман удался, и даже более чем. Утром лорд лишь пожал плечами, когда я сказала, что первая брачная ночь состоялась. Он окинул взглядом испачканные простыни и хмуро кивнул, лишь отметив, что как-то уж много крови.
– Кровь – это целомудрие, – поучительно сказал он и подошел к столику. Взглянув на недопитое вино, он скривился. – Бездна! Как же раскалывается голова! А эта тошнота. Я не могу даже взглянуть на это пойло теперь.
– Давайте я помогу вам, господин, – я вылезла из постели и наспех натянула сорочку. Блэквуд бросил плотоядный взгляд, успев на дою секунды увидеть меня обнаженной. Не хватало только, чтобы он решил сейчас исполнить супружеский долг.
Я приложила руки к его груди, и с удивлением почувствовала, как много во мне магии. Лечение головы и желудка не отняло у меня почти никаких сил, и отстранившись, я с удивлением посмотрела на свои пальцы.
– Боги милосердные, как же хорошо! – муж потер лоб, не веря своему счастью. – Ну-ка, налей мне вина!
Я послушно наполнила бокал и предала его супругу. Тот сначала пригубил немного, а затем привычно опрокинул его в себя.
К столу Блэквуд спустился свежим и веселым. Праздник продолжался, и лорд-пьяница уже к обеду надрался до беспамятства. Я ликовала – теперь я знала, как «обезвредить» ненавистного супруга.
Каждый день я лечила его от похмелья, чтобы напоить до беспамятства вновь. Порой у Блэквуда не было даже сил подняться в покои, не то что исполнить свои супружеские обязанности. Он засыпал прямо посреди зала, уронив лицо на стол. Падал со стула, и, обняв верных псов, засыпал на полу. А в те дни, когда он трезвым добирался до моей спальни, я угощала его припасенным заранее вином до тех пор, пока он не вырубался в кресле или на шкуре возле камина.
Но так не могло продолжаться вечно. Я готовилась к этому, пыталась придумать како-то план. Я искала возможности сбежать, но имение слишком хорошо охраняли. Рано или поздно мой обман раскроется, и тогда я должна быть готова. Так и случилось.