Факультет сбора и трансформации

– Почему именно мне так после этого плохо?

– Ну вообще каждый третий выходит с таких замеров зелёным и по стеночке, не ты первая, не ты последняя.

– А есть какая-то, ну, – она взмахнула рукой, но тут же застыла, прикрывая глаза, – бес, как тошнит-то… Связь.

– Если ты про состояние после замера и его результатом, то нет. Максимум как показатель тренированности можно воспринимать. Видок у тебя, конечно… Бери её обратно, Шед, она не дойдёт. И вот так…

Артур провёл ладонью перед её глазами, кидая затеняющее заклинание. По своим замерам помнил, какая светобоязнь развивается в таком состоянии. Упрямая Ярычева, правда, еще с десяток ступенек одолела сама. А после всё-таки повисла на руках у Шедова, вынесенная из ОМУ как принцесса из башни. Сама блондинка за такое сравнение могла бы попытаться “вдохнуть” его сил, но сейчас была на это неспособна.

В портал, ведущий в центр Огневищенска, Вянка вползла, тихо радуясь, что зато хуже от перемещения ей уже не будет. Тем более, что пока они шли через территорию ОМУ до порталов на границе, она успела немного подышать свежим воздухом и прийти в себя. Зато теперь хотелось есть за восьмерых, одинокая шоколадка, найденная на дне сумки, провалилась в желудок как в чёрную дыру. Как-то не подумали они о еде, не подумали…

– Я медведя съесть готова.

– Ну, тебе, конечно, это кажется, желудок его не вместит…

– Шед, он тебе сильно нужен?

– Он дорог мне как воспоминание о первых годах студенчества.

– Тогда пусть живёт, так и быть.

– Премного благодарен, о великодушная!

– Если что, я его сам добью. Давай, два портала и мы на месте. Надеюсь, что на Нуле ничего сильно не поменялось, облюбовал я пару мест, тебе должно понравиться. Главное перед переходом снять заклинания. Турникет, конечно, всё счистит и сам, но мало ли…

Вянка согласно кивнула. В этот раз могут попасться и менее понимающие наблюдатели.

Глава 5

– Лучше? – Шедов наклонился к Вянке, устроившей голову на его ногах.

– Гораздо. И кофе тут вкуснее, чем у нас. Убери голову, ты загораживаешь мне вид. Ангелы здесь, конечно, посимпатичнее, чем у тех одержимых, помнишь, мы читали статью?

– Ну, у них и такие, и такие выделяются. Это здесь, к своему счастью, встречались только с этим видом. Библейские, кажется, разумные существа, несущие высшую волю. А то, что ты помнишь, это хтонические или первобытные, просто сгустки энергии. Но это Артур тебе лучше расскажет, он такую муть любит. Мне кажется, мог бы, подселил бы себе такое.

– Ну, нам не понять. У химерологов всегда были свои, особенные, завихрения в голове. Хотя не только у них…

– Злишься? – уточнил он, а помрачневшая девушка явно вспомнила мать.

Магичка села, обводя взглядом полную туристов площадь. Красивый город. Фонящий силой не меньше, чем его близнец на родном для магов слое, Город-на-Крови, Кровяник. Исследователи грешили на реку, всё-таки именно водоёмы наиболее точно дублировались между уровнями, проходя сквозь миры, как игла сквозь слои ткани. Отец Шеда, например, провёл с ними практически неделю, половину своего отпуска, просто разбирая доставшееся от бабушки Вики имущество. И начал копать в поиска второго зеркала, пусть и не слишком продвинулся, уехал раньше. Выслушивал их рассказы с учёбы, в конце концов! Её же мать… Елена Ярычева появилась на горизонте только один раз, и лишь потому, что Вянке посчастливилось столкнуться с матерью в дверях квартиры, когда девушка приехала за вещами.

– Ты не писала, что приедешь…

– Я снова уезжаю через пару часов. За вещами.

И просочилась мимо дочери в комнату, оставив ту поражённо хлопать ресницами. Она была морально готова, что тёплого воссоединения не будет, но лишь потому, что мать скорее всего не приехала бы летом из своих экспедиций, но не к тому, что та появится в городе – и проигнорирует её. Остатки нужных вещей магичка собрала в чемодан, благо, что их было не так много, и пообещала себе, что в эту квартиру в этом году уже не вернётся.

– Знаешь, – она качнула стаканчиком, рассматривая остатки кофе, – я не уверена в том, что чувствую. Не понимаю даже, злюсь или мне просто обидно. Но так мерзко на душе. Я понимаю, что уже не первый год такое, могла бы и привыкнуть, но…

– Но к такому привыкнуть нельзя.

Она кивает, залпом допивая остатки кофе, молочной пены и приторного карамельного сиропа. Нет смысла себя жалеть, да и не придётся, если перестать сравнивать себя с другими, хоть с тем же Шедом. Девушка повертела стаканчик в руках, присматриваясь к выведенной маркером надписи. “Ты всё делаешь правильно”.

Может и так, в конце концов, ей уже не четырнадцать лет, чтобы обижаться на это, она на постоянные отлучки матери и в пять не обижалась, а вот сегодня зацепило. Что ж, она спишет это на волнение перед замерами, разотрёт сегодняшнее утро и забудет. Данковцев протянул руку, касаясь ссутуленной спины, но магичка уже встряхнулась, принимаясь вставать.

– Пойдём, я хочу к реке. Ты в местных музеях был?

– Да всё никак не получается, вечно забываю, что билеты нужно брать заранее, – Шед неловко убрал от лица выбившиеся из хвоста волосы. – Сбрею под ноль и дело с концом.

Вянка фыркнула, вспоминая, как друг уже сверкал бритой головой, когда влез в кусты огневищенского репейника. Выпутать колючки из волос оказалось невозможно, сок, который выделял куст и вовсе склеил пряди между собой. Ярычеву он к себе не подпустил, мало ли, на себя бы та этой пакости нацепляла, и в тот вечер из дома не вышел – как раз родители были дома. А вот утром… В тот момент блондинка не знала, хочется ей смеяться или плакать, глядя на блестящую на солнце лысину. Впрочем, Данковцева этот момент не слишком смущал, а к осени волосы уже отросли. Сам парень, кажется, тоже вспомнил этот момент, чуть не подавившись от смешка зажатой в зубах резинкой:

– Ладно, не налысо, – признал маг, затягивая хвост потуже. – Но прям коротко.

– Ага, практичная причёска, чтобы в драке нельзя было схватить за волосы. Пойдём уже, хватит прилизывать, и так красивый.

Она подхватила сумку, резво двигаясь к выходу с площади. К воде её прекрасно вывело бы и чутьё, но количество людей вокруг всё равно давило на нервы. Данковцев улыбнулся, качая головой, и зашагал следом, закидывая руку на худое плечо и притягивая магичку ближе. Заодно не давая ей подойти слишком близко к дороге. Зато на набережной маги надолго застыли у реки.

Тёмные волны, пусть и скованные человеком, всё равно дышали магией, и дышали так, что кровь стыть и загустевать, настолько древнюю силу та в себе несла. Ярычевой почему-то вспомнилась Лада Мараева, от той тянуло чем-то похожим. Холодным и древним, пусть декан и была поджигательницей, её магия, по всем правилам, должна была кипеть. Река звала окунуться, слиться с этим потоком, но в голове тут же просыпалась вбитая осторожность, позволяя расслышать за ласковым упрашивающим голосом эхо тех, кого она уже пожрала. Шед опирался на ограду, расставив руки по обе стороны от Вянки, иногда придерживая ту за плечо: магичка то и дело наклонялась, прислушиваясь к ощущениям от проникающих во все миры вод.

Река тоже дышала, но её выдох был значительно длиннее, и девушка подпитывалась, с наслаждением ощущая, как магия проникает в неё, восполняя потраченные несколько часов назад силы. День медленно клонился к закату, магичка сама не заметила, как начала клевать носом, убаюканная голосом волн. Даже чуть не нырнула через ограждение, пойманная парнем ещё не в последний момент, но уже в очень рискованном положении.

– Пойдём. У тебя выдался сложный день, не хватало ещё тебя вытаскивать. Я, конечно, неплохо плаваю, но тягаться с рекой и местными лодками вряд ли способен.

– Да, пойдём. Ты останешься у меня?

– Вянка, с учётом того, сколько вещей я перевёз, можно подумать, что у нас с тобой давний и активный роман, идущий к свадьбе, а не затяжная дружба.

– Тебя что-то не устраивает? – она вскинула веснушчатый нос, заглядывая другу в глаза.

– Меня в этой ситуации устраивает всё, кроме бесконечных шуток отца про дату помолвки, мол, жениться надо осенью, чтобы детки пошли по весне и день рождения у них приходился на хорошую погоду. Да и друзей, говорит, так собирать на праздник удобнее…

Ярычева фыркнула в ответ, но как-то невнятно, будто маскируя одну эмоцию под другую, не давая понять, что на самом деле чувствует сейчас. А может она просто слишком устала, чтобы выражать эмоции достаточно ярко. Так или иначе, Данковцев первым двинулся к точке перехода, утягивая магичку за собой. Им нужно лишь спуститься в метро, обозначив своё присутствие коротким магическим импульсом – и дверь станет порталом, пропускающим жителей Кровяника домой. Таких переходов по городу было достаточно, особенно на людных станциях, где с использованием турникетов могли возникнуть проблемы. А такие двери реагировали только на магов, не замечая людей.

Мгновение щекочущей кожу завесы – и они практически дома. До старой квартиры Ярычевых идти от силы минут десять, так что можно просто наслаждаться погодой. Молчаливая Вянка висит на его локте, и Шед накрывает прохладные пальцы ладонью, думая, как завтра выбраться на пару часов, оставлять Ярычеву без присмотра он не привык, хотя и признавал, что это не совсем правильно. Но к концу недели придут результаты, а у него ещё не до конца огранён камень под накопитель. Опоздывать с подарком не хотелось.

В квартире, не сговариваясь, прошли в кухню, улавливая бурление чайника. Дом состояние жильцов прочувствовал ещё за сотню метров, так что отлаженная несколькими поколениями магическая система встретила их хотя бы горячим чаем и остатками вчерашнего пирога, пропавшего в желудках молодых колдунов за несколько укусов.

– Надо оформить договор, а то так и будем подъедать остатки. Вопрос в том, к лету или на зимние каникулы тоже приехать?

– А в ближайшие недели планируешь подъедать? С тебя и так форма сваливается.

– Сваливается она с меня не поэтому, надо просто есть по расписанию, а не как мы, когда уже живот сводит от голода.

Данковцев кивнул, обжигаясь чаем, часто-часто задышал. Вот так живёшь, планируешь себе будущее боевого мага, а потом какая-нибудь абсолютно бытовая ерунда едва не отправляет тебя на тот свет. Отпустило далеко не сразу, слезу уже вышибло, а Вянка суетилась, наливая ледяной воды.

– Уже не надо. Фух, думал, сварюсь изнутри.

– Ну головой-то думай, будто сам не видел, как она кипяток глотала! Ты такого возраста и такой температуры магии ещё не достиг.

Шедов всё-таки сделал пару глотков, окончательно туша пожар в животе, свободной рукой утирая слёзы. Жуть. Дышать теперь тоже получалось через раз, но он не мог не спросить:

– Что завтра делать собираешься?

– Спать до обеда. Бессовестно и нагло. А после обеда безудержно решать задачки по СОМу. Последние темы я проскочила, хочу повторить перед учебным годом, тем более, здесь такое количество объектов исследования. \

– Тогда меня завтра не теряй. Буду в городе, наверное, но это не окончательно.

– Мне нужно переживать, что ты найдёшь себе приключение, или обойдёмся без этого?

– Должно обойтись. Если что, ты узнаешь первой, – улыбнулся он поверх чашки.

Та кивнула, не став расспрашивать о планах детальнее. На ум невольно пришло сравнение с той же Волковой, которая стремилась узнать всё, влезть в каждую щель. Шед подпёр голову ладонью, умилённо рассматривая допивающую вторую чашку чая магичку. В кухне пахло мятой, глаза слипались, но было ещё одно важное дело на сегодня.

Парень сжал пальцы в кулак, мысленно наговаривая несколько предложений. Тана, конечно, от не слишком удачной шутки быстро оправился, но кто знает, как он теперь себя чувствует вечером. Артур может и бывает редким дураком, но свой же дурак, привычный. На раскрытой ладони Данковцева сформировался бледно-лиловый светлячок, тут же нырнувший в окно, набирая скорость и теряя цвет. Вянка проследила за сгустком энергии взглядом:

– Тана?

– Угу. Не хотелось бы узнать, что перегнул, доведя друга до сердечного приступа. Брат, его, конечно, откачал бы, но совесть моя осталась бы не чиста.

– И то правда…

Она зафыркала, снимая с губы прилипший мятный лист, до того плававший в кружке. Шедов сквозь ресницы рассматривал Вянку в отсветах желтоватого света с улицы.

*

– Прекрасные показатели, конечно, – в голосе Мараевой слышалась смесь одобрения и сарказма. – Такого разброса по способностям у нас давно не было. Вот эти трое вообще непонятно как прошли. Кто их принимал? Хочется просто спуститься в приёмку и головы пооткручивать, всё равно они в них только едят.

– Ну не отчислять же их за это, Лада Викторовна. Дети поступили, сессию закрыли…

– Я это, – женщина тяжело вздохнула, запрокидывая голову, – у себя на факультете держать отказываюсь. Они просто не потянут, давайте сразу им припишем рекомендации к переводу? Вон, пусть травки собирают.

– Только не ко мне, умоляю. Мне и так хватает тех, кто возомнил себя гением, способным пренебрегать базовыми принципами и техникой безопасности. Не надо ещё и этих отчаянных голов, с начавшейся профильной деформацией.

– Игорь! – Лада раздражённо шлёпнула бумаги на стол. – А мне что прикажешь с ними делать?

– Будь я кем-то более циничным, предложил бы организовать несчастный случай, – как будто бы серьёзно произнёс алхимик. – Но, увы, детей, душевнобольных, убогих и блохастых собак с кошками мне жалко. Можем вызвать, объяснить ситуацию, поговорить, для начала, какие-то альтернативы предложить. Вон, на кафедре теории вечно недобор…

– Спасибо, что напомнил, – Маргарита Дело кивнула зачарованному кофейнику, подливая горячего напитка в свою чашку.

– А там уже будем решать. Я предлагаю о чём-нибудь хорошем поговорить, вот, например, у нас интересные результаты у Ярычевой. Вам должно понравиться.

– Универсал? Вот уж от кого не ожидала. И слишком выраженная картина, на погрешность не спишешь. Интересно, если я предложу ей перевестись к поджигателям, с какой вероятностью она напишет на отчисление? – Мараева забрала у коллеги схематичные результаты того, что зафиксировала аппаратура.

– Ладно если только отчислиться решит, а не что-то похуже, – Маргарита заглянула через плечо поджигательницы. – Ух ты… практически в равновесии, четыре процента разницы в таком случае это практически погрешность. Но запирать такой талант в рамках стандартной пары – преступление.

– Ты ей это объясни… Найдите мне личное дело Данковцева, – Костянников-старший кивнул своим мыслям. – Я попробую сначала с ним поговорить, всё-таки у него больше шансов убедить Ярычеву с плеча не рубить. А там… да в крайнем случае поставим мы их вместе, хуже не будет!

Мараева согласно кивнула. У алхимика действительно было больше шансов найти общий язык с бурно реагирующей на всё мелочью. То ли сказывался в целом неконфликтный характер, то ли то, что Игорь жил в преподавательской комнате в общежитии и контактировал со студентами в неформальной обстановке, но любовью к нему проникались быстро и искренне. Так что завтра с утра она ему адрес и отыщет. И контакты Ярычевой на всякий случай, кажется, их родители работали вместе, так что если Шедов не найдётся на месте, можно будет на всякий случай проверить и Вянку. А там может и поговорить сразу с ней.

– Тогда я пойду к себе, если никто не против. Мне добираться поездом и полноценным порталом, а не точками, предпочту выспаться.

– Да, конечно. Мы почти закончили, так что…

Лада махнула рукой, снимая копию с результатов Вянки Ярычевой. Сама декан ещё помнила её прабабку, да и более старших родственников, пусть и выглядела от силы лет на шестьдесят магических – и тридцать пять обычных человеческих. Написать ему что ли? Хотя не похоже, чтобы Велимир интересовался жизнью потомков, не со стороны дочери, от которой отрёкся, точно. Ладно, потом решит. Сообщить всегда успеет, лишь бы тот в мир иной не отошёл, а то в его почтенном возрасте…

Костянников-старший подхватил свой экземпляр и скрылся за дверью. Мараева мысленно досчитала до трёх – вернулся за забытыми очками. Не все проблемы со здоровьем могла решить магия. И список не ограничивался только старостью и смертью, к сожалению. Как минимум туда входили те травмы, которые сама же сила и нанесла. Как вот тут… Женщина обвела взглядом высокую стопку разобранных документов, в разы более низкую – непросмотренных. Повела плечами, тут же отозвавшимися щелчком, и кивнула Дело:

– Пойдём и мы отдыхать. Бумажки никуда не денутся, а в голове уже ум за разум заходит, того и глядишь увидим что-то не то.

– Как раз хотела предложить. Тем более, что меня сегодня дома ждут. Сын возвращается из поездки с классом.

– Вот, тем более нужно спешить. Я закрою.

Мараеву дома никто не ждал. Привязываться к людям женщина перестала, потеряв напарника. Давно, ещё в прошлой жизни, но с тех пор всё свободное время предпочитала отдавать факультету и его проблемам. Студентам, преподавателям. Организационным вопросам. Словом, делала всё что угодно, лишь бы не возвращаться в пустующую уже много лет усадьбу Мараевых, не слушать эхо голосов, идущее от реки. Не бродить там, как живая, случайно забрёдшая в царство мёртвых. Или мёртвая в царстве живых? Она до сих пор не смогла определиться. По крайней мере, подвешенное состояние давало надежду на благополучный исход, оставляло шанс оказаться живой.

Глава 6

Город-на-Крови встретил мужчину неспешностью и полупустыми улицами, куда более приветливыми на вид, чем широкие каменные ленты тех же Костей, где прошло его детство. Тихие спокойные города Игорь Костянников любил, а потому никогда не отказывался от командировки в какую-нибудь глушь, если та не приходилась на самый разгар очередного эксперимента. Как ни странно, в столице учёных и чернушников он до сих пор был от силы раза три. Не доводилось. Да и интереса местные наработки для него не представляли, разве что какие-то совсем необычные находки экспедиторов, но те обычно свозились или в Огневищенск, или в Кости, так что необходимости ездить в Кровяник не было.

Алхимик прошёл мимо порталов с давно привычной, а потому едва ощутимой, тоской. Что поделать, не все радости магических перемещений ему доступны. День выдался достаточно хмурый, чтобы обойтись без затеняющего заклинаний на глазах. Игорь сверился с адресом и висящей здесь же у вокзала схеме города, вывешенной специально для таких же неместных, как и он сам.

Нужный квартал у любого алхимика получилось бы найти даже по запаху магии, слишком уж резко выделялся холодный фон жилья аномальщиков. Пусть для этого и пришлось бы побегать, Город-на-Крови был раза в три больше Огневищенска. Вот только на стук в дверь никто не отозвался, только спускавшаяся откуда-то сверху магичка остановилась на последней ступеньке пролёта, привалившись к поручню бедром:

– Зря пытаетесь. Данковцевы-старшие вечно в разъездах, а Шед, кажется, окончательно к Ярычевым переехал.

– Это было ожидаемо, но спасибо за помощь, – он развернулся к говорившей, присматриваясь внимательнее. – Выпуск восьмилетней давности, целительское отделение, верно? Зимняя?

– А я уж думала не узнаете, – магичка улыбнулась бывшему преподавателю – Неужели и какая из определите?

– Марта.

– Так не интересно! Вы действительно, что ли, всё помните?

– Последние десять выпусков – ещё да. Дальше начинаю путаться в студентах, – Костянников пожал плечами, признавая очевидное.

Действительно всё и всех помнила только Мараева, вот уж кто поражал. Впрочем, Игорь тут грешил на больший интерес к науке со своей стороны, потому что все нужные ему для статей источники мог указать по памяти вплоть до страницы, а иногда и до абзаца на нужной странице, если это было что-то совсем примечательное. Ничего постыдного в признании этого факта мужчина не видел, никто не идеален, да и характерные недостатки, если они не отравляют жизнь обладателю и всем окружающим, недостатками не считал. Скорее особенностями.

– Только Вянку я во дворе давно не видела. Может и на бабушкиной квартире быть.

– У неё разве есть кто-то кроме матери? – алхимик принялся спускаться по лестнице вместе с Мартой, опережая её на пару ступенек.

– Сейчас нет, но была прабабка, умерла несколько лет назад. Видимо, квартира перешла в обход матери. Правда я адрес точный не знаю, знаю только, что какой-то из бастардских домов.

Игорю показалось, что он ослышался. Для магов в принципе не было никакой разницы, рождён ли ребёнок до обручения или после, на заре освоения мира и вовсе родство через женщин считали, лишь со временем начав перенимать у соседей их традиции и взгляд на мир. Алхимик прошёлся взглядом по своей когда-то студентке:

– Полукровка же? На Нуле часто бывала?

– В основном там жила, а что?

– Просто у магов слово “бастард” хоть и не считается оскорблением, но очень много скажет о говорящем. Общаться с тобой может и не перестанут, но мысленную пометку сделают.

– А почему мне раньше-то никто не сказал?!

Вот что ему ответить? Вроде уже не ребёнок, должна ведь понимать, что никто просто так спасением окружающих не занимается даже на Нуле, а уж среди магов и подавно. По крайней мере, в их сообществе точно, как там дела обстоят на других уровнях, он не скажет. Марта явно приуныла, и Игорь, кляня свою профессиональную деформацию, поспешил сказать хоть что-то:

– Просто постарайся больше его не использовать, ладно?

– Чувствую себя необразованным дикарём каждый раз на Вашем фоне. А уж если Ладу Викторовну вспомнить…

– О, поверь, на её фоне я чувствую себя не лучше, – алхимик мягко улыбнулся, в уголках глаз смеялись едва заметные морщинки. – Но я понял, где это. И буду благодарен, если ты подскажешь дорогу покороче до набережной.

Зимняя кивнула и даже вызвалась проводить практически до нужного места. Её было по пути, так что с четверть часа маги обсуждали студенческие годы выпуска Марты, та ещё и знала достаточно много о судьбах однокурсников после учёбы. Указав в сторону нужного двора, девушка поспешила по своим делам, попросив передавать привет Мараевой. Алхимик только кивнул. Навстречу, как зверь на ловца, двигался Шедов Данковцев. Тот его тоже заметил. Теперь, встретившись взглядами, проскочить, не здороваясь, было бы как минимум глупо и невежливо.

Что было не менее важно, студент как-то странно фонил, не той силой, которую должен излучать поджигатель, будто что-то его поджирало, пусть неопознанный вампир и был уже практически укрощён. Что-то с собой таскает? Костянников быстро окинул парня взглядом, но ничего подозрительного не заметил.

– Здравствуйте, – улыбался тот достаточно искренне, но на лице явно читалось удивление. – Не ожидал Вас здесь встретить.

– Здравствуй. Зато я как раз надеялся найти или тебя, или сразу Вянку.

– Что-то случилось? – Данковцев сразу подобрался. – Что-то в результатах не то? Всё совсем плохо? Вы сразу мне скажите, а я её постараюсь как-то к этому моменту подготовить, если там вдруг…

– Прекрати суетиться. Ничего страшного там не случилось, из ряда вон – да, но не катастрофа. Пройдёмся? Не будем разговаривать посреди дороги.

– Да, конечно. Вы куда-то спешите? У меня просто мастерская арендована всего на три часа, мне должно хватить, и…

– Накопитель? – мужчина улыбнулся, наконец понимая, откуда фон. – Из чего, если не секрет?

– Пойдёмте, я Вам там и покажу. Заодно проверите.

Игорю оставалось лишь согласиться. Обработку накопителей на практике второй курс проходил ещё зимой, но занимался ею лишь под наблюдением преподавателя. Формально, заниматься её самостоятельно было не запрещено, многие собиратели и вовсе предпочитали кристаллы обрабатывать под себя сами или доверяли это напарникам. Другое дело, что если ты не работаешь с накопителями на постоянной основе всегда был риск, скажем помягче, накосячить.

Так что Костянников просто не мог отказать своему студенту, не имел морального права. И пусть к студентам сбора и трансформации старались не привязываться, ни к собирателям, ни к поджигателям, зная, что в их профессии смертность выше, чем где-либо ещё, он оказался неспособен относиться к их проблемам холодно. Может именно потому, что жизнь этих мальчишек и девчонок имеет все шансы окончиться весьма рано.

*

– И что ей предстоит? Вянка явно нацелена на роль собирателя.

– И ты даже не догадываешься, почему? – разжевавший Шедову результаты алхимик теперь внимательно наблюдал за его работой.

Накопитель у Данковцева выходил весьма и весьма приличный, с учётом его невеликого опыта вообще отличный. Да и камень был подобран превосходный: у самого Игоря в коллекции тоже имелся гореславский хрусталь, пусть и не такой чистоты, да и цветом попроще. Минералы с аномалий отличались на редкость стервозным характером, не каждому даваясь в руки. У Костянникова вот был практически пустой, но он неплохо аккумулировал энергию. Тот, что держал в руках Шедов, был способен выпить подчистую, если прикосновение ему не понравится. Но парня терпел, как терпит собака близких людей хозяина.

– Шед? – Игорь внимательно посмотрел на парня.

– Давайте не будем об этом?

– Как скажешь, – согласился мужчина, замечая, как краснеют кончики ушей у Шеда. – Лада Викторовна предложила ей пройти оба курса одновременно. Да, будет сложно, но отдельной группы для универсалов не предусмотрено. К тому же, большинство предметов и так читается потоково, а практика… по практике будет решать индивидуально с каждым. Естественные дисциплины у вас и так практически не различаются по содержанию, может, три занятия отличных найдётся.

– А распределение? Потом, в пары.

– А ты не думал, что тебе стоит её отпустить, а не тянуть за собой как ребёнок – любимую игрушку, потому что она единственная, кто твой гореславский фон переносит?

– При всём моём уважении, Игорь Александрович! – Шед со стуком отложил инструменты, разворачиваясь к собеседнику.

И встретился с понимающим взглядом преподавателя алхимии. Вспышка куда-то пропала, оставляя после себя только эхо раздражения. Не сказать, что Костянников был не прав в своей оценке, по крайней мере, Данковцев прекрасно себе представлял, как его с Вянкой взаимоотношения выглядят со стороны. И со слов отца, и со слов Артура. И ведь не сказать, что они не были правы: он действительно бы скорее удавился, чем даже ненадолго представил себе жизнь без Ярычевой где-то рядом, первый курс в этом плане стал испытанием силы воли и магического самоконтроля, слишком уж он привык полагаться на девушку.

– Не реши, что я лезу не в своё дело или пытаюсь учить тебя как жить, для этого у тебя есть родители. Но просто подумай над всем этим, не ломай девчонке жизнь.

Преподаватель сжал его плечо, отпуская по первому шевелению. Будущий поджигатель явно обдумывал какой-то вопрос, но зацепился взглядом за нечто на руке мужчины, что раньше принимал за скрытые рукавом рубашки часы. Что-то вроде накопителя и преобразователя одновременно, он видел такие артефакты в учебнике. Но спросил не об этом:

– Вам приходилось от кого-то уходить ради его блага?

– Я не общался с братом уже двадцать лет. И так и не сказал ему причины.

– Вянка его видела. Когда порталом добиралась из Костей. Наблюдатель на Нуле.

Игорь кивнул. Обрывая связи с младшим, он думал… Да ни о чём он не думал, просто пытался уйти подальше, не подставляя Алексея под удар своей вышедшей из-под контроля магии, для кровного родственника попавший под проклятие Костянников-старший представлял куда более серьёзную угрозу, чем для постороннего человека. А потому не нашёл в себе сил даже написать ему или передать через кого-то, что ему жаль. Понимал, что дурак, хотя и раздаёт окружающим умные советы.

– Рад, что он в порядке. Что ж, тогда оставляю письмо Ярычевой тебе. Вживлять накопитель где собирались, здесь?

– Скорее в Костях. Заодно покажу ей близнеца на нулевом.

– Хорошо. Главное неприятностей себе не найдите, ваш декан расстроится, – алхимик встал. – Не буду тебя отвлекать от окончания работы. Удачи.

– Спасибо. Был рад Вас видеть.

Алхимик скрылся за дверями мастерской, оставляя парня одного. Шедов вернулся к работе, пока что отодвигая все мысли в сторону. Он подумает, что сказать Ярычевой, чуть позже, по пути домой.

*

– Вернулся? Что-то случилось? От твоего лица молоко скиснет, давай, рассказывай! – девушка слезла с табуретки с тяжёлым альбомом в руках, вытащенным откуда-то с верхних полок.

– Костянникова встретил. Письмо твоё получил, – Шед опустил конверт на стоящий перед диваном столик.

– И что в этом могло тебя так расстроить? – Ярычева аккуратно опустила альбом на стол, рядом с конвертом, но взяться за письмо так и не решилась. – Он что-то сказал?

– Открывай. И потом поговорим.

– Ты меня пугаешь… Но, ладно.

Вянка опускается рядом на диван, надрывая край конверта. Сложенное втрое письмо жжёт пальцы как лист раскалённого металла, руки заметно дрожат, когда она его разворачивает, едва не надрывая на сгибе. Цифры, цифры, цифры… Вот. “Однозначной склонности не выявлено. Рекомендовано прохождение сдвоенной программы по индивидуальному плану”. Но это же не плохо, да? Не то, на что она рассчитывала, но и не катастрофа же?

– И что тебя в этом расстроило? Ну пройду я пару дополнительных предметов, а на распре… А, – протянула девушка. – Да… это проблема.

Они молчали. Вянка сжимала ладонь Шеда до побеления, пытаясь понять, что вообще делать дальше со всеми этими новостями. Никакие идеи, даже самые глупые, в голову не приходили. Данковцев осторожно потянул девушку к себе, ещё не понимая до конца, что собирается сказать. Но Мараева всегда твердила им, что у поджигателя нет права на эгоизм, что выбирая между другими и собой они обязаны выбирать других. Взгляд у декана при этом мутнел словно от боли.

– Вянка, я… просто пообещай, что будешь выбирать то, что лучше для тебя. Какой бы выбор ты не сделала, ты останешься моим другом.

Он чувствовал, как сжатые до предела пальцы впиваются в его руку, ещё немного, и оставят следы, тем более, что окружающая тело магия под этим прикосновением будто втягивалась в кожу Ярычевой. Собственная сила давила на её плечи, превращаясь в какое-то грозовое облако, Шеду на миг показалось, что он слышит раскаты.

– Я знаю, что буду говорить Мараевой. И поиском накопителя я всё-таки озабочусь, – она выпрямилась, напряжённым лицом сейчас напоминая собственную прабабку, даже плечи расправила таким же движением, как это делала покойная Виктория Ярычева.

– Не расскажешь?

– Нет. После того, как всё получится. Или не получится, как посмотреть. Ладно, давай о чём-то более приятном. Я хотела тебя попросить… В общем, вот, смотри, – она забрала с кресла лежавшую на стопке альбомов шкатулку. – Тут есть ворох накопителей, но я не во всех уверена, что они ещё способны принимать силу. У тебя “выдох” всё-таки более направленный получится, не мог бы ты, ну… ты понял в общем. Я думала не тратиться и использовать что-то из семейных.