Анал с боссом. Три тематические новеллы

– Спасибо, солнц… – я нежно коснулась сильного плеча. – Щас бы парила жопу в маршрутке, если бы не ты…

– Это тебе спасибо, – улыбнулся мужчина. Он взял меня за затылок и притянул к себе. – За волшебную ночь…

Нежнейший поцелуй начался внезапно. Я тихо простонала, мои губки двигались сами собой. Мне хотелось бесконечно тонуть в этих сочных губах. Марат тоже нежно постанывал.

Ловкий язык коснулся моего нёба. Я снова тихонько простонала. Язычок во рту всегда доводил меня до истерики.

– Марат, перестань, ты меня возбуждаешь… – дрожащим голосом прошептала я.

Наши губы мягко скользили друг по другу, язычки озорно ласкались. Почувствовав, что мою руку насильно тянут к промежности, я капризно простонала.

– Марат. Отпусти меня уже. Маньяк! Всю ночь трахал, все мало! – я шепотом засмеялась.

– Да ладно тебе… – хмыкнул мужчина. – Ты такая красавица, что член сразу встает…

– Льстец! – я возобновила поцелуй и стала выковыривать из джинс напряженный пенис.

Наконец мощный жезл оказался у меня в кулаке. Не прерывая жаркого поцелуя, я нежно мастурбировала мужчину. Вероятно, почувствовав готовность, Марат откинулся на спинку кресла. Одна его рука нервно вцепилась в руль, вторая легла мне на затылок. Я послушно склонилась над горячим пенисом…

***

Мой день прошел достаточно банально. Я быстро переоделась и принялась за домашние дела. На протяжении всего дня я и не вспоминала о начальнике. Но, ближе к ночи приняла решение переспать с ним, чтобы вернуться в родное отделение.

Утром, когда я открыла глаза, на часах было почти семь. Кто бы мог подумать, что жизнь может начаться так неожиданно! Мне стало немного страшно. Скоро идти к боссу, сдаваться…

– Маша! Роднуль! – на всю квартиру крикнула я. – Ты встала?

Ответа не последовало. Я ухмыльнулась и закрыла глаза. Мне смертельно хотелось спать, но надо было подниматься. В моей голове мелькали "кадры", как я прихожу к главврачу с согласием.

Меня уже не пугала мысль о сексе с ним. Больше всего меня пугала мысль, как я буду говорить, что согласна. Я сдалась, проиграла… Что мне делать? Просто сказать, что я согласна или добавить “можете делать со мной все, что захотите?”.

Подняв дочь, я направилась в кухню и вскоре передо мной испарялся ароматный кофе. Мысли о начальнике не покидали меня. Периодически я представляла, какой именно сексуальный каприз мне придется исполнять.

Наверное, за свои годы я никогда я не испытывала такого отчаянного желания изменить свою жизнь. Тем не менее я пыталась смириться со своим решением, так как других просто не видела.

Завтрак прошел в тяжелом молчании. Доча лениво ковырялась ложкой в тарелке. Но, постепенно она проснулась и, моргая своими большими глазками, уставилась на меня.

– Мам, я не хочу больше! – капризно простонала она.

– Иди одевайся, – вздохнула я. – В садике поешь…

Мне совсем не хотелось спорить и ругаться. Чем ближе был секс с начальником, тем сильнее меня начинало колбасить. Я даже не знаю, чего во мне было больше: страха или отвращения.

Вскоре я была в курилке возле больницы. Мне постоянно казалось, что я подсознательно оттягиваю момент, который мне хотелось вовсе удалить из своей жизни.

Рядом со мной сидела Марта из стоматологии. Она весело смеялась о чем-то, пошло шутила про новенького мед брата, и как обычно, демонстрировала свою безудержную озабоченную натуру.

Я всегда активно участвовала в этих обсуждениях, так как люблю сплетни и приколы Марты. Но, на тот момент я почти не слышала ее. Мысли были совсем в другом месте. Иногда мне казалось, что я готова убить босса, если бы не дочь. Убить и уехать как можно дальше, чтобы меня не нашли…

Мысленно я вытирала окровавленный нож и собирала чемоданы. Я готова была бросить все, лишь бы поквитаться с ублюдком. Марта дождалась, когда в курилке останутся только девочки и начала в интимных деталях рассказывать про свое вчерашнее свидание.

А я снова разрезала жирное тело начальника ножом. Как ни странно, меня ничуть не пугали такие фантазии. Они казались мне вполне естественными, словно так и должно быть.

Когда девчонки ускакали по рабочим местам, эмоции отчаянно хлынули из моих глаз. Как ни старалась, я не могла остановить слезы. Горячими струйками они скатывались по щекам, в моей груди становилось тесно.

Волнение нарастало. Дрожа в приступе истерики, я с трудом подавляла рвотные позывы. Мне казалось, что я слышу дикие, душераздирающие крики. Они становились все громче и наконец заполнили собой всю мою голову.

Впервые в своей жизни я узнала, что такое истерика. Наверно, в эти моменты мое тело и мозг напоминали элементы механизма, который запустили с единственной целью: заглушить разум.

В ответ на отчаянные вопли души, которые становились все громче, моя голова стала нагреваться. Я уже не ощущала ее частью своего тела. Мне казалось, что я вот-вот достигну критической точки кипения.

Выкурив еще две сигареты, я направилась в ординаторскую. Моя медсестра уже переоделась и в помещении никого не было. Я тщательно промыла лицо и уставилась в зеркало, откуда на меня смотрела заплаканная, уставшая женщина.

Ее губки мелко дрожали, взгляд был диким, словно у загнанного зверя. Я не знала, как в таком виде показаться перед коллегами. Мой видок совсем не внушал доверия.

Я долго разглядывала свое отражение, и мне казалось, что я нахожусь в самом центре жуткого смерча, в который превратилась моя душа. Мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание.

Моя воля угасала буквально на глазах. Мне хотелось сдаться, принять поражение, лишь бы больше не испытывать подобных истерик.

***

Ближе к десяти утра я была в кабинете главврача. Кажется, мои щеки покрылись румянцем. Виктор Борисович выглядел необычайно довольным. Его лицо откровенно светилось, глаза победоносно горели.

– Очень хорошо, что ты согласна, – кивнул он. – Вечером я за тобой такси пришлю…

– Ладно, – я вздохнула.

– Хотя… – мужчина задумчиво скривил губы. – Давай, сейчас отсосешь и свободна!

Я молча опустила глаза. Пауза становилась томительной. Начальник подошел ко мне вплотную, находу расстегивая халат. Его рука требовательно легла мне на затылок. Изо всех сил я держала себя в руках, чтобы не разреветься.

Глотая ком в горле, я стала послушно расстегивать ремень на джинсах и ловко спустила их до колен вместе с трусами. Гигантский вялый пенис уныло повис перед моим лицом. Я снова проглотила ком в горле.

– Давай, – прошептал босс, его пальцы нервно сжались у меня на затылке.

Целиком раскрыв толстую головку, я стала нежно облизывать ее со всех сторон. Безумные вздохи начальника заполнили кабинет. Я чувствовала, что он едва сдерживается, чтобы не трахнуть меня и старалась как можно быстрее довести его до оргазма.

Я не хотела брать в рот, и смочив губки слюной, стала тереться ими об уздечку. Босс вздрогнул, по его телу пробежала судорога. Его ладонь с силой сжала мои волосы. Ногти впились мне в затылок.

– Встань! – задыхаясь, прошептал мужчина. Я послушно поднялась на ноги.

– Раздеваться? – обреченно пробормотала я.

– Нет. Просто дай грудь… ох… – горячо выдохнул босс.

Я расстегнула халат и рывком сдвинула лифчик вверх, освобождая свои мощные "шарики". Начальник больно сжал правую сиську. Я непроизвольно вздохнула от боли и поморщилась.

– Трусы оттяни… – дрожащим голосом произнес мужчина.

Не знаю, чем его так завела моя грудь, но от нее он кончил гораздо быстрее, чем от язычка. Испытывая чудовищное отвращение, я дрожала словно девственница, которая впервые видит член. Толстая головка прижалась моему лобку, жаркая сперма "литрами" текла мне в трусы.

– Ах, ах, – дышал босс, медленно сдрачивая остатки семени.

Вскоре я медленно шагала по коридору, с трудом сдерживаясь, чтобы не завопить во всю глотку. Сперма мерзко щекотала половые губки. Мне казалось, что у меня вот-вот потечет по ляжкам.

Не знаю, почему Виктор Борисович был настолько противен мне. Я никогда не требовала от мужчины идеальной фигуры или красивых глазок. Как раз вот такие мерзкие ублюдки и хамы всегда будоражили мое воображение. Но, от одного вида нашего главврача мне хотелось блевать…

И лицо у него было некрасивое… И эта его челка "чубчик"… Я бы многое отдала за то, чтобы оказаться от него подальше. Меня бесило в нем все. Абсолютно все! Но мне приходилось молча терпеть его выходки. Ведь помимо шантажа, он еще и работодатель. И мое место – под ним.

Он всегда разговаривал со мной как со старой подругой. Иногда он пытался вызвать меня на откровенность, но у него с трудом это получалось. Мне никогда не хотелось общаться с ним по душам.

Он казался мне мерзким и развратным. Даже раньше, еще до того, как он начал под различными предлогами совращать женщин. Он устроил в больнице настоящий разврат. Его дико заводят девушки-врачи. А тут еще мой отказ… Вот он и озверел в край…

Он постоянно искал возможность трахнуть новую девушку. Особенным соком для него были врачи-интерны: молоденькие девчата, с юными сисечками, попками и сочными, упругими дырочками.

Именно поэтому я, тридцатилетня рожавшая баба, считала себя в полной безопасности. Но, похоть нашего босса каким-то хреном коснулась и меня. И я не знала, как соскочить с этого крючка…

В очередной раз я пыталась понять, зачем я ему вдруг уперлась. Это действительно не выходило из моей головы. Может быть, меня смущало его самодовольное спокойствие? Или я его боялась? А, может, все это вместе? Я ведь должна ему…

"По-моему, этот жирный увалень просто сходит с ума… – пронеслось в моей голове. – Вокруг девчонки-интерны, готовые на все. Нет же, ему меня надо!"

Проходя мимо этих самых девчат, я мило улыбалась им, бесконечно восхищаясь их ответными улыбками. Цветущие, яркие, совсем не такие, как я. Че ж он ко мне то пристал.

В моей голове бесились вихри мыслей о том, что ждет меня вечером. Разумеется, я догадывалась, что босс будет не один, но старательно отгоняла от себя эту мысль.

***

Вечером за мной приехало такси и уже через час я оказалась в огромной загородной сауне. Кроме Виктора Борисовича там был еще один мужчина, так же обернутый белым полотенцем.

Я нерешительно огляделась. Мне сказали раздеваться и сесть за стол. Где-то в сауне визжали девки и слышался плеск бассейна, мужской хохот доносился до нас эхом. Атмосфера откровенно напрягала меня, но я решила идти до конца.

– Виктор Борисович, – я серьезно посмотрела на главврача, затем на его друга. – У меня только одно условие…

– Презервативы обязательны, не волнуйся, Викуся… – перебил меня начальник. – Кстати, это мой друг Дмитрий. А я сегодня просто Виктор…

Я кивнула, мгновенно избавилась от одежды и осторожно присела за стол, между двумя мужчинами. Мне тут же налили пиво. Две руки бесцеремонно лапали мои груди.

Глотая ком, я прерывисто дышала. Несмотря на то, что я всегда заводилась от грубости и мужского напора, нахальные руки не приносили мне никакого удовольствия.

Я слышала, как похотливо пыхтят мужчины и готова была провалиться сквозь землю. От грубости и дискомфорта мои соски напряглись, грудь стала набухать. Но, это совсем не было похоже на возбуждение. Это было отвратительно.

Через некоторое время в обеих моих руках были вялые мужские органы. Я затравленно смотрела перед собой и медленно двигала руками. Мягкие члены постепенно набирали силу.

Мужчины вдруг встали передо мной. Я тихонько вздохнула, обреченно глядя на пивные животы, покрытые мерзкими волосами. Нет, я не привередлива в этих вопросах. Фигура мне вообще по барабану. Но, в этот момент меня воротило от этих жирных тел.

– Давай! – босс требовательно положил мне руку на затылок.

Вскоре я лежала животом на столе, а Виктор крепко держался за мои бедра и резкими толчками трахал. Я напряженно скулила, всем телом дергаясь от мощных толчков.

– А! – вдруг простонал Виктор и замер. Я удивленно открыла глаза.

Его место тут же занял его друг, Дмитрий. Напряженный пенис уперся мне в вагину и стал нахально проскальзывать внутрь. Он сильно сгибался, но настойчиво раздвигал влагалище, которое совершенно не желало раскрываться перед ним.

Дмитрий оказался таким же унылым и кончил еще быстрее. Он оглушил сауну жарким стоном, пальцы больно впились мне в бедра. Мне казалось, что он кончает целую вечность.

Наконец мужчина отстранился от меня. Мое дыхание было прерывистым, я едва сдерживала слезы унижения. Глотая ком в горле, я присела обратно на лавку, перед столом.

"Мои любовники" довольно урчали и пили пиво. Внутри меня все сжималось от боли и обиды.

Ближе к восьми вечера я вернулась домой. Доча смотрела мультики на телефоне. Мне было стыдно разговаривать с нею, словно она в курсе о моем моральном падении. Я осторожно присела на край кровати.

– Привет, – промурчала я, нежно поглаживая девочку по голове.

– Привет, мам… – Машенька тепло улыбнулась мне и снова уставилась в экран телефона.

– Уроки сделала?

– Да, конечно… – кивнула моя малышка.

– Точно?

– Точно, мам…

– Что задавали? – я хитро глянула на девочку.

– Математику и литературу, – ответила та.

– Ладно… – я потормошила девочку по голове и направилась в ванную.

Мне чертовски хотелось поскорее оказаться в горячей воде, вдохнуть ароматную пенку. Смыть с себя позор. Я включила воду и уже вскоре довольно лежала в ванной.

Мои глаза были закрыты, я искренне наслаждалась. В голове мелькали картинки прошедшего вечера. Страх и отвращение растворились в горячей воде и ароматной пенке.

Мое женское самолюбие было растоптано и унижено, я чувствовала, что начинаю мыслить как изнасилованная женщина, хотя добровольно отдалась двум мужчинам, которых не хочу…

Перед глазами мелькали толстые пенисы, которые мне настойчиво пихали в губы. Мне казалось, что я готова возненавидеть не только мужчин, но и их члены, в частности. Настолько это было унизительно. Мне с трудом удавалось сдерживать спокойствие.

Возможно, я не до конца осознавала, что произошло. В моей жизни никогда не было большего страха, чем принуждение к сексу… Мое подсознание активно искало защиты, утешения…

Я чувствовала, как вокруг что-то рушиться, но не понимала что именно. Словно меня поджидает какая-то скрытая опасность… Мое подсознание кричало, что ничего плохого произойти не может, но я не верила ему.

Тем не менее ароматная пенка расслабляла в меня. Я поочередно приподнимала ножки, словно актриса в кино, с искренним наслаждением растирала пену по нежной коже.

Когда я вышла из ванной, моя девочка мирно спала, на ее груди лежал включенный телефон. Из динамика все еще бормотали какие-то мультяшки. Я вздохнула и покачала головой.

– Ну правильно. Спать надо в одежде и со включенным телефоном.

Я осторожно стащила с девочки одежду. Негромко простонав, она перевернулась на бок. В полумраке я видела, как ее реснички подрагивают. Мне было стыдно перед ней, словно я опорочила женское эго.

Но помимо стыда, я испытывала непонятный страх. Словно, я не достойна быть мамой. Я не могу прикоснуться к этой маленькой спящей девочке, погладить ее, обнять. И это было страшнее, чем стыд.

Я нежно погладила девочку по голове. В эти моменты она была нужна мне как никогда. Мысленно я извинялась перед ней. Мне было больно, так как я планировала учить ее совершенно другому поведению.

Мне хотелось воспитать в ней настоящую женскую гордость. Чтобы, ни при каких обстоятельствах она не теряла честь и никогда не ложилась в постель за выгоду или деньги.

И как теперь учить ее этому, если я сама стала падшей… Конечно, она еще совсем ребенок. Что она понимает в свои восемь лет. Но, она вырастит. Я буду твердить ей об этой самой чести. Только, забыть о своем падении я точно не смогу. Не важно, сколько пройдет лет.

Возможно скоро все забудется. Но, когда-нибудь настанет день и я снова почувствую себя падшей. Эту боль не залечить временем. Я обманула саму себя: тщеславие, гордыня… Я просто создала для себя иллюзию борьбы. Победы.